Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2731/2020 ~ М-1516/2020 от 17.03.2020

Дело № 2-2731/2020 (20)

66RS0004-01-2020-001890-03

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

28 октября 2020 года город Екатеринбург

Ленинский районный суд г.Екатеринбурга в составе

председательствующего судьи Серебренниковой О.Н.,

при секретаре Бурматовой А.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску <адрес> к Обществу с ограниченной ответственностью «Сибирско-Уральская медиакомпания» о защите деловой репутации, и иску <адрес> Трубецкого А. АлексА.а к Обществу с ограниченной ответственностью «Сибирско-Уральская медиакомпания» о защите чести, достоинства и деловой репутации,

УСТАНОВИЛ:

<адрес> в лице представителя Еланцева А.А. обратилась в Ленинский районный суд города Екатеринбурга с исковым заявлением к Обществу с ограниченной ответственностью «Сибирско-Уральская медиакомпания» о защите деловой репутации, в котором просила признать не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведения, размещенные в сети Интернет по адресу https://ura.news/articles/1036277792 в статье «Угрожает оральным сексом» Подчиненные мэра хотят нажаловаться Комаровой» от 22.03.2019г.: «Говорят, подчиненные главы <адрес> А. Трубецкого планируют пойти жаловаться губернатору Наталье Комаровой на своего начальника. По версии слухачей, Трубецкой начал забываться и переходить все дозволенные рамки. «Угрожать подчиненной оральным сексом в случае проваленного задания или послать на три буквы в грубой форме – для него в норме правил. Может довести до слез женщину своими оскорблениями и матом. Хочется как-то прекратить это издевательство. Возможно, придется просить помощи у Комаровой» - судачат сплетники. Как обстоят дела на самом деле, приходится только гадать.». Возложить на ответчика обязанность в течение пяти дней с момента вступления решения суда в законную силу удалить несоответствующие действительности сведения, опубликовать на срок один год опровержение указанных сведений, путем указания реквизитов решения по настоящему делу и публикации его резолютивной части на странице в сети Интернет в верхней ее части, в том же стиле оформления текста, при этом активная ссылка на опровержение должна находиться на главной странице сайта не менее 7 дней.

В ходе слушания дела судом было удовлетворено ходатайство третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, - <адрес> Трубецкого А.А., о признании его третьим лицом, заявляющим самостоятельные требования относительно предмета спора, по гражданскому делу по иску <адрес> к Обществу с ограниченной ответственностью «Сибирско-Уральская медиакомпания» о защите деловой репутации. <адрес> Трубецкой А.А. был признан третьим лицом, заявляющим самостоятельные требования относительно предмета спора, по гражданскому делу по иску <адрес> к Обществу с ограниченной ответственностью «Сибирско-Уральская медиакомпания» о защите деловой репутации, приняты к рассмотрению в рамках данного гражданского дела его требования к Обществу с ограниченной ответственностью «Сибирско-Уральская медиакомпания» о защите чести, достоинства и деловой репутации.

В своем иске <адрес> Трубецкой А.А. просит признать не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию истца сведения, размещенные в сети Интернет по адресу https://ura.news/articles/1036277792 в статье «Угрожает оральным сексом» Подчиненные мэра хотят нажаловаться Комаровой» от 22.03.2019г.: «Говорят, подчиненные главы <адрес> А. Трубецкого планируют пойти жаловаться губернатору Наталье Комаровой на своего начальника. По версии слухачей, Трубецкой начал забываться и переходить все дозволенные рамки. «Угрожать подчиненной оральным сексом в случае проваленного задания или послать на три буквы в грубой форме – для него в норме правил. Может довести до слез женщину своими оскорблениями и матом. Хочется как-то прекратить это издевательство. Возможно, придется просить помощи у Комаровой» - судачат сплетники. Как обстоят дела на самом деле, приходится только гадать.». Возложить на ответчика обязанность в течение пяти дней с момента вступления решения суда в законную силу удалить несоответствующие действительности сведения, опубликовать на срок один год опровержение указанных сведений, путем указания реквизитов решения по настоящему делу и публикации его резолютивной части на странице в сети Интернет в верхней ее части, в том же стиле оформления текста, при этом активная ссылка на опровержение должна находиться на главной странице сайта не менее 7 дней.

В обоснование заявленных истцом <адрес> требований указано, что указанная статья содержит не соответствующие действительности сведения, порочащие деловую репутацию Администрации, а также ее Главы – Трубецкого А.А. Факт распространения статьи (сведений) подтвержден видео-протоколом осмотра сайта в сети Интернет 06.03.2020г. В целях установления наличия или отсутствия в статье сведений негативного характера, а также формы повествования, по поручению истца было проведено лингвистическое исследование, согласно заключению №-ЛЭ МК от 12.11.2019г. текст публикации содержит негативные сведения об <адрес> и ее Главе Трубецком А.А., выраженные в форме утверждения, которые носят оскорбительный характер. Истец указывает, что спорные сведения порочат деловую репутацию заявителя, поскольку в них содержатся утверждения о нарушении моральных и этических норм, неправильном поведении <адрес> в трудовом коллективе, в частности, по отношению к подчиненным сотрудникам, что порочит репутацию административно-управленческой деятельности главы органа местного сумоуправления, а, следовательно, и <адрес>. Кроме того, истец указывает, что спорные сведения не соответствуют действительности, поскольку <адрес> никогда не позволял себе оскорбительных и некорректных высказываний в адрес сотрудников, каким-либо иным образом не проявлял неуважение по отношению к сотрудникам администрации, всегда выстраивал трудовые, субординационные отношения с подчиненными согласно общепринятой этике делового общения. Также истец отмечает, что спорная информация носит оскорбительный характер по отношению к Администрации и ее Главе.

В обосновании требований <адрес> указаны аналогичные доводы, также отмечено, что распространенные сведения носят оскорбительный характер, так как, информация указывает на противоправный характер поведения Главы.

<адрес> Трубецкой А.А. в судебное заседание не явился, извещен судом надлежащим образом, направил в судебное заседание своих представителей Еланцева А.А., Сабельфельд Е.В., действующих на основании доверенности, которые также являются представителями истца <адрес>. Указаннеы представители в судебном заседании требования иска и требования третьего лица поддержали по доводам и основаниям, указанным в иске, дали пояснения по делу, суть которых сводится к тому, что ответчиком в обозначенной выше публикации распространены в форме утверждений сведения, не соответствующие действительности, порочащие честь, достоинство, деловую репутацию <адрес> и деловую репутацию <адрес>.

Представитель ответчика «Сибирско-Уральская медиакомпания» Бабиков П.С., действующий на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования не признал по доводам, изложенным в возражениях, представленных суду письменных пояснениях. При этом, возражая по существу заявленных требований, не оспаривал факта размещения по указанному в тексте иска адресу в сети Интернет спорной статьи.

Каких-либо ходатайств, препятствующих рассмотрению дела, от лиц, участвующих в деле, суде не поступило, в связи с чем, суд, с учетом положений ст.167 ГПК РФ, определил рассмотреть данное дело по существу при установленной явке и по представленным доказательствам.

Суд, выслушав пояснения представителей истца, третьего лица, ответчика, эксперта Баженовой М.А., изучив материалы дела, представленные сторонами доказательства, CD-диск, приходит к выводу о необоснованности заявленных исковых требований и требований третьего лица, заявившего самостоятельные требования относительно предмета спора, в силу следующего.

В соответствии со ст. 23, 24 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

Вместе с тем, в соответствии со ст. 29 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода мысли и слова. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается. То есть, свобода мысли, слова, свобода распространения информации относятся к основным свободам человека.

В соответствии с пунктами 1 и 2 ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.

Предусмотренное статьями 23 и 46 Конституции Российской Федерации право каждого на защиту своей чести и доброго имени, а также установленное статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации право каждого на судебную защиту чести, достоинства и деловой репутации от распространенных не соответствующих действительности порочащих сведений является необходимым ограничением свободы слова и массовой информации для случаев злоупотребления этими правами.

В соответствии с ч.4 ст.15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Применительно к свободе массовой информации на территории Российской Федерации действует статья 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (заключена в <адрес> 04.11.1950г.), в соответствии с ч.1 которой каждый человек имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения, получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ.

В соответствии с п. 5 Постановления Пленума Верховного суда РФ от <//> N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» надлежащими ответчиками по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации являются авторы не соответствующих действительности порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения. Если оспариваемые сведения были распространены в средствах массовой информации, то надлежащими ответчиками являются автор и редакция соответствующего средства массовой информации. В случае, если редакция средства массовой информации не является юридическим лицом, к участию в деле в качестве ответчика может быть привлечен учредитель данного средства массовой информации.

В соответствии с п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <//> N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» следует, что по делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. Отсутствие одного из элементов данной правовой конструкции исключает возможность истца ссылаться на ст. 152 ГК РФ. В соответствии с абз. 3 п.7 не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. В соответствии с абз.4 того же пункта порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина. Бремя доказывания достоверности распространяемых сведений лежит на ответчике. Истец должен доказать факт распространения сведений ответчиком и их порочащий характер (ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с абз.3 п. 9 указанного Постановления Пленума ВС РФ при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Из разъяснений в указанном пункте также следует, что в соответствии со статьями 3 и 4 Декларации о свободе политической дискуссии в СМИ, принятой <//> на 872-м заседании Комитета Министров С. Е., политические деятели, стремящиеся заручиться общественным мнением, тем самым соглашаются стать объектом общественной политической дискуссии и критики в СМИ. Государственные должностные лица могут быть подвергнуты критике в СМИ в отношении того, как они исполняют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий. Лицо, которое полагает, что высказанное оценочное суждение или мнение, распространенное в средствах массовой информации, затрагивает его права и законные интересы, может использовать предоставленное ему пунктом 3 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьей 46 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" право на ответ, комментарий, реплику в том же средстве массовой информации в целях обоснования несостоятельности распространенных суждений, предложив их иную оценку. Если субъективное мнение было высказано в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (статья 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, статьи 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно п. 18 указанного Постановления на основании статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации судебная защита чести, достоинства и деловой репутации может осуществляться путем опровержения не соответствующих действительности порочащих сведений.

В Обзоре практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 16.03.2016г. разъяснено, что положения части 1 статьи 21, статей 23 и 34, статьи 45 и части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации гарантируют каждому право на судебную защиту своей чести и доброго имени. В силу предписания части 3 статьи 17, статьи 29 Конституции Российской Федерации устанавливается возможность выражения каждым своего мнения и убеждения любым законным способом, не нарушающим права и свободы других лиц. Это обязывает суд как орган правосудия при разрешении возникающих споров обеспечивать баланс конституционно защищаемых прав человека на свободное выражение взглядов и прав на защиту всеми своей чести, достоинства и деловой репутации. Реализация конституционных прав, направленных на защиту нематериальных благ, осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 12, пунктом 5 статьи 19, статьями 150, 152, 1099 и 1100, пунктом 3 статьи 1251, пунктом 2 статьи 1266 Гражданского кодекса Российской Федерации. Юридические лица как субъекты предпринимательской деятельности вправе защищать свою деловую репутацию путем опровержения порочащих их сведений или опубликования своего ответа в печати, а также заявлять требования о возмещении убытков, причиненных распространением таких сведений. По делам о защите деловой репутации требования в соответствии со статьей 152 ГК РФ вправе заявлять в суд как граждане, так и организации независимо от организационно-правовых форм и форм собственности (включая государственные, муниципальные, общественные организации).

В п.4 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 16.03.2016г. разъяснено, что отсутствие хотя бы одного обстоятельства из обязательной совокупности условий для удовлетворения иска (сведения должны носить порочащий характер, быть распространены и не соответствовать действительности) является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

В том же Обзоре, в п.5, отмечено, что при решении вопроса о том, носят ли оспариваемые истцом сведения порочащий характер, а также для оценки их восприятия с учетом того, что распространенная информация может быть доведена до сведения третьих лиц различными способами (образно, иносказательно, оскорбительно и т.д.), судам в необходимых случаях следует назначать экспертизу (например, лингвистическую) или привлекать для консультации специалиста. Оценка фактов, относящихся к делу о распространении той или иной информации, исходя из значимости в жизни общества права на свободу мысли, совести и религии предполагает необходимость при рассмотрении дела судом использования специальных знаний, что требует проведения экспертизы. Выводы суда должны быть основаны на определенных доказательствах (например, заключении эксперта). С учетом положений статьи 10 Конвенции и статьи 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующих каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позиций Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности (пункт 9 Постановления Пленума ВС РФ №). При рассмотрении дел о защите чести и достоинства одним из юридически значимых обстоятельств, подлежащих установлению, является характер распространенной информации, то есть установление того, является ли эта информация утверждением о фактах либо оценочным суждением, мнением, убеждением.

Согласно положений п.7 этого же Обзора судебной практики, лицо, распространившее те или иные сведения, освобождается от ответственности, если докажет, что такие сведения в целом соответствуют действительности. При этом не требуется доказывать соответствие действительности каждого отдельно взятого слова или фразы в оспариваемом высказывании. Ответчик обязан доказать соответствие действительности оспариваемых высказываний с учетом буквального значения слов в тексте сообщения.

Из разъяснений в п.8 Обзора следует, что критика деятельности лиц, осуществляющих публичные функции, допустима в более широких пределах, чем в отношении частных лиц. Конституция Российской Федерации гарантирует каждому право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (статьи 23 и 24). При этом профессиональная сфера деятельности предполагает наличие определенных ограничений в осуществлении конституционных прав и свобод, что обусловлено исполнением особых публично-правовых обязанностей. Европейский Суд, в частности в постановлении по делу «Федченко (Fedchenko) против Российской Федерации» от <//>, указал, что в отношении государственных служащих, действующих в официальном качестве, как и политиков, рамки допустимой критики шире, чем в отношении частных лиц. Европейский Суд также отмечает, что пункт 2 статьи 10 Конвенции дает мало возможностей для ограничения политических высказываний или дебатов по вопросам, представляющим всеобщий интерес. Кроме того, хотя нельзя сказать, что слова и поступки государственных служащих и политических деятелей в равной степени заведомо открыты для наблюдения, государственные служащие, находящиеся при исполнении обязанностей, подобно политикам, подпадают под более широкие пределы допустимой критики, чем частные лица (дело «Дюндин (Dyundin) против Российской Федерации», постановление Европейского Суда от <//>).

В соответствии с разъяснениями в п.12 указанного Обзора ущерб деловой репутации организации может быть причинен распространением порочащих сведений как о самой организации, так и в отношении лиц, входящих в ее органы управления, а также работников этой организации. При этом, определяющим является характер распространенных сведений и их влияние на деловую репутацию юридического лица. Конкретные сведения, порочащие репутацию физического лица - руководителя организации, могут как иметь, так и не иметь негативных последствий для репутации самого юридического лица.

Судом установлено и не оспаривается сторонами, что 22.03.2019г. в сети Интернет на сайте средства массовой информации https://ura.news/ средства массовой информации Российское информационное агентство «УРА.РУ» в разделе «Отборные слухи о лучших людях России. Не бойтесь слухов, правда – страшнее. Выпуск 810- URA.RU», подразделе «Сдухи ХМАО» была опубликована статья «Угрожает оральным сексом» Подчиненные мэра хотят нажаловаться Комаровой» со следующим текстом: «Говорят, подчиненные главы <адрес> А. Трубецкого планируют пойти жаловаться губернатору Наталье Комаровой на своего начальника. По версии слухачей, Трубецкой начал забываться и переходить все дозволенные рамки. «Угрожать подчиненной оральным сексом в случае проваленного задания или послать на три буквы в грубой форме – для него в норме правил. Может довести до слез женщину своими оскорблениями и матом. Хочется как-то прекратить это издевательство. Возможно, придется просить помощи у Комаровой» - судачат сплетники. Как обстоят дела на самом деле, приходится только гадать.». Статья размещена в сети Интеренет по адресу https://ura.news/articles/1036277792. Согласно представленным ответчиком в дело сведениям, статья является редакционной, отдельного автора этой статьи не существует. Учредителем указанного СМИ является ответчик ООО «Сибирско-Уральская медиакомпания».

Факт опубликования спорной статьи подтверждается представленным истцом видео-протоколом осмотра интернет страницы от 06.03.2020г. и не оспаривается ответчиком.

Из материалов дела также следует, что <адрес> - это муниципальный район - муниципальное образование ХМАО-Югры. Истцом по делу является <адрес> – исполнительно-распорядительный орган муниципального образования (п.32 Устава). <адрес> руководит глава района на принципах единоначалия. <адрес> обладает правами юридического лица.

В структуру органов местного самоуправления указанного муниципального района помимо <адрес> и представительного (Дума) и контрольно-счетного (Контрольно-счетная Палата) органа также входит глава муниципального образования – глава <адрес>. На момент спорных событий и на момент рассмотрения дела указанную должность на основании решения <адрес> ХМАО-Югры № от 28.10.2-16г. занимает Трубецкой А.А., являющийся по делу третьим лицом, заявившим самостоятельные требования относительно предмета спора. Полномочия органов и должностных лиц местного самоуправления <адрес> регламентированы в Главе III Устава. Согласно ст.<адрес> является главой муниципального образования <адрес> – высшим должностным лицом муниципального района, наделенным собственными полномочиями по решению вопросов местного значения. Его полномочия перечислены в ст.30, а по руководству деятельностью администрации района в п.32.1, в числе прочих, указанный субъект несет представительские, нормотворческие функции, в том числе, по вопросам муниципальной службы в администрации района, возглавляет коллегиальные и совещательные органы при главе района, осуществляет иные полномочия, в том числе, в соответствии со ст.32.<адрес>, возглавляя администрацию, осуществляет функции работодателя по отношению к муниципальным служащим администрации района (п.14), а также осуществляет подобные функции по отношению к лицам, не замещающим должности муниципальной службы и исполняющим обязанности по техническому обеспечению деятельности администрации (п.15). Помимо этого, осуществляет руководство по организации и проведению мероприятий по гражданской обороне и защите наседания на территории района (п.17) и проч. Из Устава следует, что <адрес> возглавляет и иные субъекты (коллегиальные и совещательные органы при главе, призывная комиссия), осуществляет помимо функций работодателя иные полномочия, основанные на принципе «власть-подчинение», тем самым, обоснованы доводы возражений ответчика о том, что в его подчинении (с выдачей-исполнением задания) могут находиться иные лица, не находящиеся в служебных отношениях с <адрес>.

Истец – <адрес>, указывает, что в спорной статье распространены сведения не соответствующие действительности, порочащие деловую репутацию района в результате изложения в тексте статьи утверждений о нарушении моральных и этических норм, неправильном поведении главы <адрес> Трубецкого А.А. в трудовом коллективе, в частности, по отношению к подчиненным сотрудникам, что порочит репутацию административно-управленческой деятельности главы района местного самоуправления, а, следовательно, и <адрес>. Действительно, в спорной статье упоминается глава <адрес> А. Трубецкой, вместе с тем, доводы истца о том, что речь идет о его неэтичном, неправильном поведении именно в трудовом коллективе администрации района, ни чем не подтверждены. Речь идет о неких подчиненных (подчиненной) главы <адрес>, и как отмечено, выше, в подчинении у главы района помимо муниципальных служащих находятся в виду вмененного ему функционала ряд других лиц, который могут не являться муниципальными служащими. Тем самым, оснований полагать, что в спорных сведениях речь идет только о муниципальных служащих, и соответственно, что через сообщение таких сведений страдает деловая репутация <адрес>, как исполнительно-распорядительного органа муниципального образования, не имеется. Собственно про саму <адрес>, как исполнительно-распорядительный орган муниципального образования, каких-либо сведений в спорной статье не содержится. Тем самым, достоверных доказательств того, что спорными сведениями нарушены права истца – <адрес>, не представлено. Следовательно, процессуальные основания для удовлетворения иска отсутствуют (ст.3 ГПК РФ).

Вместе с тем, ни кем из участвующих в деле лиц не оспаривается, что в спорной статье упоминается третье лицо – <адрес> Трубецкой А.А.

Оценивая заявленные исковые требования и требования третьего лица по существу, суд соглашается с доводами ответчика и приходит к выводу об отсутствии законных оснований для судебной защиты как прав истца, так и третьего лица при изложенных в исках предмете и основании.

Суд отмечает, что при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации необходимо учитывать, что содержащиеся в оспариваемых высказываниях ответчиков оценочные суждения, мнения, убеждения не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ, если только они не носят оскорбительный характер (п. 6 Обзора Практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства, и деловой репутации, утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации <//>, далее – Обзор). В соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст.29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, в соответствии с позицией Европейского Суда по правам человека, при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Суд соглашается с ответчиком в том, что спорные сведения не содержат утверждений о фактах или событиях, а равно, не носят оскорбительного характера, не содержат слов и выражений со значением унизительной оценки лица.

Оценочные суждения о третьем лице, даже если они носят обидный или провокационный характер, являются выражением субъективного мнения и не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности, в связи с чем, распространение таких сведений в сети «Интернет» не может служить основанием для удовлетворения иска о защите чести, достоинства и (или) деловой репутации.

Как отмечено выше, истцом в обоснование доводов иска о форме выражения спорных сведений и их характере было представлено лингвистическое заключение №-ЛЭ МК от 12.11.2019г., составленное специалистом Центра лингвистической и психологической экспертиз Балакиным С.В. Третье лицо самостоятельных доказательств своим доводам в этой части в дело не представил, обосновав позицию этим же заключением специалиста.

В опровержение доводов иска и третьего лица ответчиком указано на представленное им лингвистическое исследование специалиста Ворошиловой М.Б., а также на заключение эксперта ФБУ Уральский РЦСЭ Минюста России Баженовой М.А., полученное по результатам проведенной в рамках данного дела судебной лингвистической экспертизы.

Суд, проанализировав доводы лиц, участвующих в деле, приходит к выводу, что истец и третье лицо не представили в дело совокупности надлежащих доказательств, позволяющих отнести оспариваемые ими сведения, изложенные ответчиком СМИ, в полном объеме к утверждению о фактах, а также не представили достаточной совокупности доказательств о их порочащем характере. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд исходит из того, что в исследуемом материале содержится негативная информация, поданная в форме оценки (оценочного мнения), о главе <адрес> Трубецком А.А., как о руководителе, несоблюдающем правила деловой этики, при этом, данные сведения не носят порочащего характера, не содержат слов и выражений со значением унизительной оценки лица, о котором повествуется, не носят оскорбительного характера. Тем самым, в данном деле отсутствуют обстоятельства, подлежащие судебной защите.

Суд отмечает, что требование доказать недостоверность оценочного мнения (суждения) неисполнимо, и оно само по себе нарушает свободу выражения мнения, которая является основополагающей составной частью права, предусмотренного ст. 10 Конвенции (Постановление Европейского суда от 08.07.1986г. по делу «Лингенс против Австрии», Series A, №, § 46). Лицо, которое полагает, что высказанное оценочное суждение или мнение, распространенное в средствах массовой информации, затрагивает его права и законные интересы, может использовать предоставленное ему п.3 ст. 152 ГК РФ и ст.46 Закона Российской Федерации от 27.12.1991г. № «О средствах массовой информации» право на ответ, комментарий, реплику в том же средстве массовой информации целях обоснования несостоятельности распространенных суждений, предложив их иную оценку. Мнение о фактах, событиях, лицах в отличие от высказывания о фактах (утверждение) предполагает явное указание на носителя мнения. Выражение мнения распознается в тексте по наличию определенных слов и конструкций, указывающих на него (например, по моему мнению, я считаю, я полагаю). Если такие маркеры отсутствуют, то адресат текста (получатель информации) имеет дело с утверждением, а не с мнением. Мнение, в отличие от утверждения, не может быть истинным или ложным. Предположение в отличие от утверждения о факте содержит специальные маркеры, т.е. слова, выражающие неуверенность, сомнение, вероятность происхождения того или иного события, одну из ряда возможных версий (например, может быть, вероятно, по-видимому, как представляется, думается и т.п.). Предположение по сути является одной из форм выражения мнения, когда автор текста хочет подчеркнуть предварительный характер высказываемых доводов или собственную неуверенность в их достоверности. Кроме того, утверждение же, как лингвистическая категория, не тождественно утверждению о факте как юридической (правовой) категории, поскольку утвердительная форма высказывания возможна как в отношении сведений о факте, так и в отношении мнения, суждения, оценки, изложенных их носителем. В этом и есть различия между утверждением о фактах и имеющим место оценочным суждением, мнением, убеждением, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности, независимо от того, в какой форме сообщены и те, и другие.

Тем самым, первоначально необходимо установить, являются ли оспариваемые сведения утверждением. И только потом, уже в отношении утверждения, которое может быть проверено на соответствие действительности, должны быть установлены и факт распространения ответчиками сведений об истце, и порочащий характер этих сведений и их несоответствие действительности.

В этой связи правомерны доводы сторон о необходимости руководствоваться в данном вопросе выводами заключений специалистов и эксперта в области лингвистики.

Как видно из материалов дела, и истцом и ответчиком были представлены в дело подобные доказательства, а также по делу проведена судебная экспертиза соответствующего профиля.

Согласно выводов представленного истцом с иском заключения специалиста-лингвиста Балакина С.В. №-ЛЭ МК от 12.11.2018г. весь текст публикации содержит негативные сведения об <адрес>, ее Главе Трубецком А.А. Негативные сведения публикации выражены в форме утверждения и носят оскорбительный характер. По мнению специалиста, негативная информация о <адрес>, а также об учреждении, которым он руководит, раскрывается за счет двух тем: угроза сексуального насилия с его стороны и сквернословие его на рабочем месте. Специалист в тексте исследования приходит к заключению, что автор текстового отрезка умоляет честь и достоинство главы <адрес> и заведения, которым он управляет, посредством подачи информации о его неэтичном поведении в разговоре со своими коллегами. В результате этого работники администрации <адрес> страдают из-за издевательств его главы. При выводах, что весь текст поставлен в форму утверждения, специалист ссылается на утвердительный характер текста, приводя значение и критерии разграничения утверждения, мнения, оценки и предположения, находит в спорном тексте признаки утверждения (высказывание (мнение, суждение), в котором утверждается что-либо и в котором отображается связь предмета и его признаков. Согласно исследования, лексически утверждение формируется за счет слов и словосочетаний, подчеркивающих достоверность сообщаемого, а также такая фраза может иметь ссылки на известный информационный источник. Утверждения могут быть истинными (соответствуют действительности) или ложными (не соответствуют действительности). Утверждения о фактах или событиях, или констатации фактов и событий распознаются в тексте по отсутствию в предложении маркированности специальными вводными инструкциями и наречиями, выражающими неуверенность, сомнение, или по наличию маркированности конструкциями, подчеркивающими достоверность сообщаемого. Специалист указывает, что исследуемом тексте подобные лексические маркеры отсутствуют. Грамматически утверждение (утвердительное суждение) согласно исследованию выражается глагольной формой, поставленной в изъявительное наклонение, призванное описывать вещи и факты реального мира. По мнению специалиста, изложенному в описании проведенного исследования, употребляя вводные конструкции «по моему мнению», «вероятно», говорящий оставляет за собой право на ошибку, тем самым, он не возлагает на себя ответственность за истинность высказывания, так как, всего лишь утверждает о своих ментальных состояниях либо просто смягчает категоричность утверждаемого. Соответственно, утверждение может содержать слова и словосочетания, подчеркивающие достоверность сообщаемого, а также иметь ссылки на известный информационный источник. Собственно анализ спорного текста изложен специалистом в на странице 9 заключения следующим образом: как показывает контекстуальный анализ, весь текст поставлен в форму утверждения. На утвердительный характер текста указывают выражения по версии слухачей и судачат сплетники, так как, содержат в своей семантике неопределенность лица. Иные формы языкового выражения не выявлены. Далее, специалист при оценке, носят ли негативные сведения оскорбительный характер, указывает, что необходимо установить: указание информации на противоправный характер поведения субъекта (противоправную деятельность); использование в тексте фраз (слов), направленных на яркое эмоциональное восприятие. Яркое эмоциональное восприятие текста согласно исследованию провоцируется у читателя через использование автором ряда фраз (слов): языковых единиц со значением «надругательство над человеком»: довести до слез, издевательство; языковых единиц с порнографическим описанием: оральный секс; языковых единиц, обозначающих ругательства и оскорбления: в грубой форме, на три буквы, мат; через наличие разговорных слов: слухачи. Исследуемая информация указывает на ломку этических устоев Главы Трубецкого и моральном климате в администрации <адрес> и ее Главе Трубецком А.А. В виду чего, специалистом сделан вывод о том, что спорные сведения носят оскорбительный характер.

Согласно выводов представленного ответчиком заключения специалиста-лингвиста Ворошиловой М.Б., в спорном материале содержатся негативные сведения о нарушении делового этикета, которые характеризуют главу <адрес> А.Трубецкого как должностного лица. Негативная информация выражена в форме мнения. Специалист указал, что уже в заголовке фрагмента материала «Отборный служи о лучших людях России» автор охарактеризовал материал, как слухи, то есть, информацию, вызывающую интерес, но неподтвержденную. С первых же строк читатель получает очень точную установку от автора: представленная информация интересная, но неподтвержденная. Специалист анализирует и структуру материала, место в ней спорной статьи, отмечая, что все заметки связаны двумя характеристикам: во-первых, это слухи, во-вторых, героями слухов являются публичные люди. Заметки объединены между собой в несколько крупных блоков по территориальному признаку. Иной внутренней связи между заметками нет, что позволило специалисту проанализировать фрагмент как самостоятельную и самодостаточную связь. Специалист указывает, что в подзаголовке представлена основная тема: намерение неких лиц – группы подчиненных мэра, пожаловаться, высказать свое недовольство. В кавычках представлен фрагмент прямой речи, который далее в тексте будет представлен в более широком контексте. Он указывает на причину недовольства, но более точное и корректное описание причины из него невозможно, она раскрывается только в тексте. Использование данного фрагмента объясняется лишь основной целью заголовка - привлечь внимание. Объект недовольства и критики обозначен также в тексте самой статьи: глава <адрес> А. Трубецкой, он представлен как должностное лицо, вторая сторона представлена как подчиненные, то есть, описываемые отношения читатель характеризует как деловые. Третья сторона – Наталья Комарова выступает в качестве арбитра в споре. Причиной недовольства подчиненных является поведение главы района, все характеристики которого содержат негативные оценки, а в целом позволяют описать поведение А.Трубецкого как не соответствующее деловому этикету. Специалист приходит к выводу о том, что данная негативная информация выражена в заметке в форме мнения, на что указывают такие традиционные приемы, как: использование прямой речи «Угрожать подчиненной оральным сексом в случае проваленного задания или послать на три буквы в грубой форме – для него в норме правил. Может довести до слез женщину своими оскорблениями и матом. Хочется как-то прекратить это издевательство. Возможно, придется просить помощи у Комаровой» - судачат сплетники; вводные слова и словосочетания, используемые при косвенном цитировании - Говорят, подчиненные главы <адрес> А. Трубецкого планируют пойти жаловаться губернатору Наталье Комаровой на своего начальника. По версии слухачей, Трубецкой начал забываться и переходить все дозволенные рамки.

В виду наличия противоречий в представленных заключениях, судом по делу была назначена судебная лингвистическая экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ФБУ «Уральский региональный центр судебной экспертизы» Министерства юстиции Российской Федерации. Согласно составленного по итогам данной экспертизы заключения № от 27.08.2020г. в представленном на исследование материале содержится негативная информация, выраженная в форме оценки, о главе <адрес> А.Трубецком как о руководителе, несоблюдающем правила деловой этики, вспыльчивом, не сдерживающем себя под влиянием чувств и эмоций. В представленном на исследование материале отсутствуют слова и выражения со значением унизительной оценки лица. Из текста экспертного исследования видно, что подлежащий исследованию текст размещен в сети Интернет, то есть, в публичном информационном пространстве. Автор статьи не обозначен. Данная статья посвящена теме поведения главы <адрес> А.Трубецкого с подчиненными. Текст статьи разобран, проанализирован, эксперт указывает, что информация об А.Трубецком является негативной, так как, содержит отрицательные характеристики лица и его поступков с точки зрения здравого смысла и морально-этических норм. А.Трубецкой описывается как руководитель, несоблюдающий правила деловой этики, вспыльчивый, не сдерживающий себя под влиянием чувств и эмоций, выходящий из границ общепринятых норм поведения. Информация имеет оценочный характер сообщаемого и характеризуется следующими признаками: совершенность: сообщается о действиях, имеющих место в настоящем; верифицируемость: идет речь о действиях, результаты которых могут быть наблюдаемы физически; альтернативность сообщаемого: сообщаемая информация мыслится как непроверенная, кроме этого, в тексте присутствуют маркеры авторизации, указывающие на неопределенный источник информации. Таким образом, негативная информация об А.Трубецком выражена в форме мнения. Далее эксперт для установления наличия унизительной оценки лица высказывает необходимость выявления таких компонентов, как: предмет речи: личность адресата (третьего лица) и/или его личные качества; выражение негативного, неуважительно-враждебного отношения к личности адресата (третьего лица), превосходства над ним, статусной оценки; реализация речевой цели «Информирование о негативном (враждебном, неуважительном, презрительном) отношении к предмету речи, демонстрация этого отношения или ее разновидности. По мнению эксперта, в представленном на исследование материале отсутствуют номинации предмета речи (личности А. Трубецкого или его личных качеств), отражающие негативное или неуважительно-враждебное отношение к нему. В тексте реализована речевая цель «акцентирование внимания на описываемой ситуации», что обусловлено общей направленностью материалов раздела «Отборный слухи о лучших людях России. Не бойтесь слухов, правда – страшнее», в котором размещена статья про А.Трубецкого.

В судебном заседании эксперт Баженова М.А. подтвердила данное ею заключение, указав, что спорная информация не выражена в форме утверждения, а изложена в форме оценки, оценочного мнения, дала подробные пояснения применяемым методам исследования, полученным в результате исследования выводам. Эксперт ответила на многочисленные вопросы суда и участвующих в деле лиц, дала пояснения почему при проведении экспертизы экспертом был переформулирован в части второй вопрос.

В результате проведенного комплекса процессуальных действий, суд, проанализировав имеющиеся в деле заключения специалистов и заключение эксперта, а также некую рецензию на экспертное заключение специалиста Балакина С.В., принимает в качестве доказательства по делу заключение, составленное по результатам судебной лингвистической экспертизы, которое стороной истца и третьим лицом в установленном порядке не оспорено и не опровергнуто. Суд принимает во внимание, что именно на разрешение судебной экспертизы были поставлены вопросы, в полной мере отвечающие предъявляемым требованиям, с помощью которых подлежат установлению юридически значимые обстоятельства по делу, эксперт, в отличие от специалистов, был в установленном порядке судом предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Переформулирование части 2 вопроса имело под собой обоснование, отвечало целям назначенной судебной экспертизы. Ставить под сомнение указанное заключение судебной экспертизы у суда нет оснований, поскольку оно соответствуют квалифицированной форме доказательств, предусмотренной ст.ст. 59, 60, 86 ГПК РФ, является полным, мотивированным, составлено с учетом существующих методик исследования, эксперт, проводивший исследование, имеет соответствующую квалификацию, значительный опыт проведения такого рода исследований. Экспертом был исследован спорный фрагмент, статья приведена в полном объеме, методы, использованные для исследования описаны в заключении, произведено описание объекта исследования. Исследование произведено по поставленным вопросам, с учетом корректировки части второго вопроса, обусловленной методикой проведения таких экспертиз. Выводы эксперта суду понятны, основаны на анализе спорного фрагмента, с учетом проведенного экспертного исследования, подтвержденного экспертом в судебном заседании, очевидно, что спорный фрагмент содержал негативную информацию в отношении третьего лица главы <адрес> Трубецкого А.А., каких-либо сведений в отношении истца в тексте статьи не содержится. Указанная информация вопреки заключению специалиста, представленного стороной истца, не содержит признаков подачи ее в форме утверждения. В этой части также является достоверным доказательством заключение специалиста Ворошиловой М.Б., более детально проанализировавшей и место нахождения статьи, раздел, в котором она размещена. Выводы этого специалиста схожи с выводами судебной экспертизы. Оснований не доверять данному заключению у суда не имеется, оно проведено лицом, имеющим соответствующую квалификацию и большой стаж экспертной деятельности, в нем подробно проанализирован текст статьи, выводы основаны на проведенном ёмком и с точными формулировками исследовании. Указанное заключение суд также принимает в качестве доказательства по данному делу. Анализируя спорные сведения, представленные суду экспертное заключение и заключение обозначенного специалиста, суд приходит к выводу, что содержание и общий контекст оспариваемой информации указывают на субъективно-оценочный характер спорного высказывания, высказывания некого источника носят характер оценки, мнения, содержащего в себе видение ситуации относительно действий третьего лица. Неутвердительный стиль преподнесения информации очевиден, спорная информация выражена в форме оценочного мнения о возможных событиях, что не может быть предметом судебной защиты по смыслу ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Представленное стороной истца заключение специалиста и его же рецензию на экспертное заключение суд в качестве доказательств не принимает, поскольку проводивший их специалист отвечал на вопросы, поставленные перед ним заказчиком – стороной по делу, в целях получения правового основания для подачи иска, и тем самым, интерпретировал полученные результаты в пользу стороны истца, выводы и текст заключения по спорной статье не содержат какого-либо глубокого и конкретного анализа по форме содержания фрагмента, вывод о том, что информация подана в форме утверждения, проведенный специалистом анализ этому, изложен двумя предложениями, без отсылки к конкретным фразам и содержанию. Доводы истца и третьего лица, основанные на этом заключении, о том, что распространяемая ответчиком информация является изложением фактов, а не суждениями, несостоятельны поскольку, утверждение как лингвистическая категория не тождественно утверждению о факте как юридической (правовой) категории, поскольку последнее четко идентифицируется с точки зрения возможности доказывания, в то время как утвердительная форма высказывания возможна как в отношении сведений о факте, так и в отношении мнения, суждения, оценки, изложенных их носителем. В этом и есть различия между утверждением о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и имеющим место оценочным суждением, мнением, убеждением, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности, независимо от того, в какой форме сообщены и те, и другие. В этой связи, суд также отмечает, что изложение объемного текста исследования не приблизило специалиста к подаче именно лингвистического анализа спорного фрагмента, напротив, текст изобилует ссылками на различные теоретические выкладки и даже судебную практику, оценка которой не входит в компетенцию специалиста. Составленная этим же специалистом некая рецензия на заключение, полученное по результатам судебной лингвистической экспертизы, содержит критику заключения эксперта Баженовой М.А., и, по сути, является особым мнением специалиста, основанного на непринятии выводов конкурирующего по результатам исследования, убежденности в правильности собственных выводов.

На основании изложенного, руководствуясь выводами судебной экспертизы, оснований для дальнейшей проверки оспариваемых сведений на соответствие их действительности не имеется. При этом, суд также отмечает, что негативная коннотация спорных сведений также не является основанием определения их порочащего либо оскорбительного характера. Так, заголовок, на содержание которого неоднократно обращала внимание сторона истца и третьего лица, имеет своей основной функцией привлечение внимания к содержанию статьи, форма его подачи также свидетельствует о его иносказательности, отсутствии признаков утверждения. Несмотря на то, что спорная информация подается как негативная, в ней содержится негативная информация о деятельности истца, как должностного лица, но она сообщается в форме оценочного мнения, и с учетом общего содержания статьи, ее нельзя расценить как порочащие либо оскорбляющие личность третьего лица сведения. Как уже было отмечено, помимо того, что из буквального содержания статьи очевидны ее смысловая нагрузка, форма и стиль подачи, изложение этой негативной информации в отношении главы <адрес> Трубецкого А.А. позволяет суду сделать вывод о том, что в спорном фрагменте не содержится сведений оскорбительного характера, унизительной оценки именно его личности. Исключительно негативное восприятие третьим лицом такого мнения, оценки, является его субъективным восприятием спорных сведений, при этом, как было отмечено выше, соответствующих его восприятию утверждений спорная статья не содержит. Тем самым, спорные сведения, содержащиеся в оспариваемой статье оценочные мнения, также не могут быть предметом проверки при рассмотрении таких требований, поскольку они не носят оскорбительный характер.

Суд отмечает, что лицо, которое полагает, что высказанное оценочное суждение или мнение, распространенное в средствах массовой информации, затрагивает его права и законные интересы, может использовать предоставленное ему п. 3 ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации и ст. 46 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» право на ответ, комментарий, реплику в том же средстве массовой информации в целях обоснования несостоятельности распространенных суждений, предложив их иную оценку. Таковые действия истцом либо третьим лицом совершены не были.

Суд отмечает, что вопреки доводам иной стороны, в действиях ответчика отсутствует и злоупотребление допустимой в силу конституционных гарантий свободой массовой информации. Каких-либо нарушений положений ст.50 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» судом не установлено, в частности, с учетом изложенных обстоятельств дела, отсутствуют основания полагать, что ответчиком установленные названным Федеральным законом права журналиста были использованы в целях распространения слухов под видом достоверных сообщений.

Суд учитывает в каком контексте была опубликована спорная статья, ее цель, жанр и стиль, и приходит к выводу о том, что оснований для защиты прав истца или третьего лица не имеется. Тем самым, оснований для привлечения СМИ к гражданско-правовой ответственности в данном деле не усматривается.

Также суд учитывает, что критичная окраска излагаемой информации также однозначно не может свидетельствовать о порочащем характере сведений, поскольку в силу правовой позиции Европейского Суда по правам человека, изложенной в решении от 08.10.2009г. по делу «Романенко и другие против Российской Федерации», является одним из проявлений свободы слова в демократическом обществе».

Кроме того, суд оценивая требования истца и третьего лица, суд также принимает во внимание их статус в момент опубликования спорной статьи, а также правовую позицию Европейского суда по правам человека о том, что пресса играет существенную роль в демократическом обществе. Хотя она не должна выходить за определенные рамки, особенно, если это касается репутации и прав иных лиц, ее обязанность, тем не менее, заключается в распространении - способом, совместимым с ее обязанностями и ответственностью, - информации и идей по всем вопросам, представляющим всеобщий интерес (см. Постановление ЕСПЧ от <//> по делу «Де Хас и Гейселс против Бельгии»). Свобода выражения мнения составляет одну из основ демократического общества; с учетом положений пункта 2 статьи 10 Конвенции она распространяется не только на «информацию» или «идеи», которые благосклонно принимаются или считаются безвредными или нейтральными, но также на оскорбляющие, шокирующие или причиняющие беспокойство. (см. Постановление Европейского Суда от <//> по делу «Санди таймс» против Соединенного Королевства» (The Sunday Times v. United Kingdom) (N 2), § 50, Series A, N 217). Государственные 9муниципальные) должностные лица могут быть подвергнуты критике в средствах массовой информации в отношении того, как они исполняют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий. Право на свободу выражения мнения, провозглашенное в статье 10 Конвенции, составляет одну из существенных основ демократического общества

Как напоминает Европейский Суд, должностное лицо, действующее в публичном качестве, неизбежно и осознанно открывает свои высказывания и деятельность для пристального контроля со стороны, как журналистов, так и общества в целом. Суд отмечает, что в отношении данных лиц рамки допустимой критики шире, чем в отношении частных лиц, таким образом, истцы, будучи в определенной степени открыты для общественного контроля, что касается их профессиональной деятельности, должны были продемонстрировать большую терпимость к критике в рамках публичного обсуждения вопроса, представляющего всеобщий интерес, чем частное лицо. (Постановление ЕСПЧ от <//>, Постановление ЕСПЧ от <//> Гринберг против Российской Федерации). Таким образом, в своих Постановлениях Европейский Суд исходит из допустимости резких высказываний в отношении публичных лиц. Резкий и шокирующий, однако, добросовестный комментарий в отношении должностного или частного лица допустим, если он касается вопроса, к которому был проявлен общий интерес, не выходит за рамки допустимого и не является оскорбительным (Постановление от <//> по делу Никулы против Финляндии, Решение ЕСПЧ от <//> по делу Чернышевой против Российской Федерации).

В п. 28 Постановления Пленума ВС РФ от <//> № «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» разъяснено, что, выясняя вопрос о том, имеет ли место злоупотребление свободой массовой информации, суду следует учитывать не только использованные в статье, теле- или радиопрограмме слова и выражения (формулировки), но и контекст, в котором они были сделаны (в частности, каковы цель, жанр и стиль статьи, программы либо их соответствующей части, можно ли расценивать их как выражение мнения в сфере политических дискуссий или как привлечение внимания к обсуждению общественно значимых вопросов, основаны ли статья, программа или материал на интервью, и каково отношение интервьюера и (или) представителей редакции средства массовой информации к высказанным мнениям, суждениям, утверждениям), а также учитывать общественно-политическую обстановку в стране в целом или в отдельной ее части.

Как уже отмечалось ранее, ст. 29 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода мысли и слова, никто не может быть принужден к выражению своих мнений убеждений или отказу от них, каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, гарантируется свобода массовой информации, цензура запрещается. В соответствии со ст. 47 Закона РФ «О средствах массовой информации», журналист имеет право: искать, запрашивать, получать и распространять информацию; посещать государственные органы и организации, предприятия и учреждения, органы общественных объединений либо их пресс-службы; быть принятым должностными лицами в связи с запросом информации; производить записи, в том числе с использованием средств аудио-и видеотехники, кино-и фотосъемки, за исключением случаев, предусмотренных законом; излагать свои личные суждения и оценки в сообщениях и материалах, предназначенных для распространения за его подписью; распространять подготовленные им сообщения и материалы за своей подписью, под псевдонимом или без подписи. В соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод граждан гарантируется право журналистов обнародовать информацию по вопросам, представляющим всеобщий интерес. Европейский Суд напоминает, что п. 2 ст. 10 Конвенции дает мало возможностей для ограничения политических высказываний или дебатов по вопросам, представляющим всеобщий интерес (см. Постановление Большой Палаты по делу «Сюрек против Турции» (Surek v. Turkey) (№), жалоба 26682/95, § 61, ECHR 1999-IV). В соответствии со ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, <//>) каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений. Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору. Пресса исполняет важнейшую функцию в демократическом обществе. Не только у прессы есть задача распространять подобную информацию и мнения: общество имеет право на получение указанных сведений. В противном случае пресса не могла бы исполнять свою крайне важную роль «публичного контролера» (Постановление Европейского Суда от <//> по делу «Торгеир Торгеирсон против Исландии» (Thorgeir Thorgeirson v. Iceland), Series A, №, р. 27, § 63). Журналистская свобода распространяется на возможное использование в определенной степени преувеличений или даже провокации (Постановление Европейского Суда от <//>г. по делу «Прагер и Обершлик против Австрии» (Prager and Oberschlick v. Austria) (№), Series A, №, p. 19, § 38).

В соответствии с обширной практикой Европейского Суда свобода выражения мнения составляет одну из существенных основ демократического общества и одно из главных условий для его прогресса и самореализации каждого гражданина. Как уже было отмечено судом, свобода СМИ распространяется не только на «информацию» или «идеи», которые благосклонно принимаются или считаются безвредными или нейтральными, но также на оскорбляющие, шокирующие или причиняющие беспокойство. Таковы требования плюрализма, терпимости и широты взглядов, без которых невозможно «демократическое общество» (Постановление Европейского Суда от <//>г. по делу «Хэндисайд против Соединенного Королевства» (Handyside v. United Kingdom), Series A, №, p. 23, § 49, и Постановление Европейского Суда от <//> по делу «Йерсилд против Дании» (Jersild v. Denmark), Series A, №, p. 26, § 37). С учетом этого, вполне допустимым судом признаются и определенная степень преувеличения («некоторое преувеличение»); определенная степень гиперболизации; провокационность в подаче материала («провокационность мысли»); даже подстрекательство; жестко критические выражения; напористый язык; полемический язык; саркастические выражения; естественно выбрать отдельный случай для иллюстрации более широкой проблемы; определенная избирательность в подаче материала. Кроме того, слова и поступки публичных людей заведомо открыты для наблюдения. Находящиеся при исполнении своих обязанностей они, подпадают под более широкие пределы допустимой критики, чем частные лица (Постановление Европейского Суда по делу «Тома против Люксембурга» (Thoma v. Luxembourg), жалоба №, § 47, ECHR 2001-III, «Федченко (Fedchenko) против Российской Федерации» от <//>г., дело «Дюндин (Dyundin) против Российской Федерации», постановление Европейского Суда от <//>г.). В отношении таких лиц суды традиционно придерживается весьма жесткой позиции, полагая, что: выбрав себе свой род занятий, они неизбежно ставят себя в центр острой критики и пристального внимания со стороны журналистов и общества, тем самым они соглашаются стать объектом общественной дискуссии и критики в СМИ; должны проявлять большую степень терпимости; рамки разумной критики в отношении указанных лиц шире, чем в отношении частного лица (Постановление Европейского Суда от <//> по делу «Гринберг против Российской Федерации» («Grinberg v. Russia»), жалоба №, § 29; Решение ЕСПЧ от <//> по делу Чернышевой против Российской Федерации). Таким образом, Европейский Суд исходит из допустимости резких высказываний в отношении лиц, осуществляющих публичные функции. Резкий и шокирующий, однако, добросовестный комментарий в отношении указанных лиц допустим, если касается вопроса, к которому был проявлен всеобщий интерес (Постановление ЕСПЧ от 21.03.2002г. по делу Никулы против Финляндии, Решение ЕСПЧ от 10.06.04г. по делу Чернышевой против Российской Федерации). Аналогичная позиция изложена ВС РФ в обозначенном выше Обзоре судебной практики по такой категории дел, судом отмечено, что критика деятельности лиц, осуществляющих публичные функции, допустима в более широких пределах, чем в отношении частных лиц.

Суд соглашается с ответчиком, что третье лицо является лицом, осуществляющим публичные функции на уровне муниципалитела, его деятельность и ее последствия представляет широкий общественный интерес. Из материалов дела следует и не оспаривалось сторонами, что третье лицо является Главой крупного муниципального образования, что оправдывает повышенный интерес к деятельности и должно определять повышенную границу терпимости к повышенному интересу. Положение третьего лица, в том числе, занимаемы статус, обязывает быть готовым к пристальному вниманию со стороны граждан, общественности, средств массовой информации, а также к негативной оценке его личности. Данное положение обязывает быть терпимым к критике, свободомыслию и плюрализму, поскольку ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод защищает не только благожелательную информацию, но и информацию, которая в какой-то мере оскорбляет, шокирует или вызывает беспокойство со стороны государства или какой-либо части населения.

В статье затрагиваются вопросы деятельности главы в деловых отношениях с подчиненными, которые представляют интерес большого круга лиц и всегда находятся под пристальным вниманием и критикой общественности.

Также суд отмечает, что содержание оспариваемой статьи не выходит за пределы обычно приемлемой для прессы степени «беспокойства» (Постановление ЕСПЧ от <//> «Дело «Дюндин против Российской Федерации (жалоба №)).

При таких обстоятельствах, оценивая доказательства в их совокупности, допустимости, достоверности, а также достаточность и взаимную связь доказательств, с учетом конкретных обстоятельств дела, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных истцом и третьим лицом требований.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований <адрес> к Обществу с ограниченной ответственностью «Сибирско-Уральская медиакомпания» о защите деловой репутации, и иска <адрес> Трубецкого А. АлексА.а к Обществу с ограниченной ответственностью «Сибирско-Уральская медиакомпания» о защите чести, достоинства и деловой репутации, – отказать.

Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме с подачей апелляционной жалобы через Ленинский районный суд города Екатеринбурга.

Мотивированное решение составлено 05.11.2020г.

Судья (подпись)

Копия верна

Судья Серебренникова О.Н.

Решение на _____________2020г.

в законную силу не вступило.

Судья