Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-95/2020 (2-1007/2019;) ~ М-983/2019 от 23.12.2019

УИД 66RS0052-01-2020-001504-56

Гр. дело № 2-95/2020

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Сухой Лог              26 февраля 2020 года

Сухоложский городской суд Свердловской области в составе:

председательствующего судьи Васьковой О.Н.,

при секретаре Боликовой И.К.,

с участием прокурора Золотницкого Э.Д.,

истцов Прокина В.С., Прокина К.С., представителя истцов Костикова О.А., представителя ответчика Сафронова С.Г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Толмачевой ФИО21, Толмачева ФИО22, Прокина ФИО23, Прокина ФИО24 к обществу с ограниченной ответственностью «Сухоложский крановый завод» о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Прокин В.С., Прокин К.С, Толмачева В.Н., Толмачев Г.А. обратились в суд с иском к ООО «Сухоложский крановый завод», просят взыскать с ответчика в пользу каждого из истцов компенсацию причиненного морального вреда в связи со смертью сына, отца ФИО2 в сумме 2 000 000 рублей каждому, а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей каждому. Взыскать с ООО «Сухоложский крановый завод» в пользу Прокина В.С., Прокина К.С. расходы по оплате нотариальных услуг в размере 1 100 рублей каждому.

В обоснование исковых требований указано, что ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с ДД.ММ.ГГГГ работал в ООО «Сухоложский крановый завод» бригадиром по перемещению сырья, полуфабрикатов и готовой продукции в процессе производства 4разряда.

В результате несчастного случая на производстве, произошедшего 28.04.2019 в районе 08 часов 50 минут, при выполнении бригадиром Прокиным С.В. работ на сварочно-сборочном участке с помощью подъемного сооружения - мостового крана и четырехветвевого стропа при перемещении полубалки мостового крана УС 291 и установки ее на технологические подставки, произошел зацеп одного из крюков стропа за верхний пояс полубалки, полубалка сорвалась с крюка с высоты не менее двух метров и упала на ФИО2, придавив его, в результате чего ему причинены телесные повреждения, от которых наступила смерть потерпевшего.

Согласно акта формы Н-1 от 28.06.2019 «О несчастном случае на производстве» причинами несчастного случая послужили нарушение технологического процесса, неудовлетворительная организация производства работ, неудовлетворительное осуществление производственного контроля за соблюдением работниками требований промышленной безопасности и охраны труда при производстве работ с использованием подъемного сооружения, допущенные, в том числе, сотрудниками из числа руководства предприятия. Ответственным за нарушения, явившиеся причинами несчастного случая, является ООО «СКЗ».

При проведении расследования каких-либо нарушений, а также грубой неосторожности в действиях пострадавшего не установлено. По результатам расследования несчастного случая было возбуждено уголовное дело в отношении начальника сварочно-сборочного участка Бусыгиной Я.Ю. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 143 Уголовного кодекса Российской Федерации. 24.07.2019 судом уголовное дело прекращено за примирением сторон, что не является реабилитирующим основанием и позволяет потерпевшим обратиться за возмещением вреда непосредственно к работодателю на основании ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Гибелью ФИО2 причинен неизгладимый моральный вред его матери Толмачевой В.Н., отчиму Толмачеву Г.А., сыновьям Прокину В.С., Прокину К.С., которые в результате гибели близкого человека испытали сильнейший психологический удар. В данном случае переживания истцов, связанные с гибелью близкого, родного человека являются нравственными страданиями, а сам факт родственных отношений и факт преждевременной гибели близкого родственника подтверждает наличие таких страданий, известие о смерти родного человека, явилось шоком, страшным горем, истцов переполняло чувство несправедливости и печали. ФИО2 был дорогим человеком, любимым сыном и отцом, они всегда поддерживали теплые родственные отношения, помогали друг другу в своей семье. ФИО2 в момент гибели проживал совместно с матерью Толмачевой В.Н. и отчимом Толмачевым Г.А., вели общее хозяйство. Семья жила в достатке, конфликтов не было. ФИО2 был любящим и заботливым сыном и отцом, пользовался уважением коллег.

Прокин В.С. и Прокин К.С. после расторжения брака родителей проживали отдельно от отца, при этом они постоянно общались, совместно отмечали праздники, часто встречались в свободное время, ходили к отцу и бабушке в гости. Толмачева Г.А. они считают своим дедом. Отношения в семье были хорошие, доверительные.

Истец Толмачева В.Н. потеряла любимого сына, помощника по хозяйству, ФИО2 осуществлял уход за ней в силу возраста и имеющихся заболеваний, утратила надежду на спокойную и уверенную старость. Бюджет с сыном был общий. ФИО2 работал, содержал семью, покупал необходимые лекарства и продукты питания, осуществлял оплату коммунальных услуг.

В настоящее время Толмачева В.Н, испытывает физические страдания, связанные с ухудшением состояния здоровья. При воспоминаниях о сыне часто плачет, не спит ночами, нервничает, пьет успокоительные препараты. Тяжесть утраты для Толмачевой В.Н. усугубил, тот факт, что четыре года назад она потеряла дочь, и больше детей у нее нет.

Гибелью ФИО2 причинен невосполнимый моральный вред Толмачеву Г.А., поскольку он является близким лицом погибшему в силу сложившихся личных отношений, так как знает его с 17 лет, они были очень близки, имели доверительные отношения, Толмачев Г.А. с ДД.ММ.ГГГГ года состоял в браке с матерью погибшего, проживали совместно с погибшим с 1996 года одной семьей до момента смерти, вели совместное хозяйство, имели общий бюджет, ФИО2 оказывал Толмачевой В.Н. и Толмачеву Г.А. помощь по хозяйству, осуществлял за ними уход, выполнял всю тяжелую мужскую работу по дому. ФИО2 считал Толмачева Г.А. отцом, родным человеком, они всегда поддерживали теплые родственные отношения, заботились друг о друге, жили одной дружной семьей. Свободное время проводили вместе, работали по хозяйству. Их связывали совместные дела и увлечения. ФИО2 имел постоянный источник дохода, хорошо зарабатывал, обеспечивал семью. Семейный уклад, неимущественные права Толмачева Г.А., безусловно, нарушены смертью ФИО2 Утрата близкого человека является невосполнимой. Мать погибшего проживала совместно и состояла в брачных отношениях с Толмачевым Г.А., фактически он являлся отцом для ФИО2 На момент смерти истцы Толмачевы проживали совместно с погибшим.

В результате нарушений в организации работы ответчика, являющихся причиной смертельного несчастного случая, истцам был причинен моральный вред в виде нравственных страданий, явившихся следствием потери близкого человека. Вопреки требованиям техники безопасности в нарушение ст. 212, 225 Трудового кодекса РФ, установлены недостатки в организации работ в ООО «СКЗ».

Ссылаясь на положения ст.ст.151, 1100, 1101, 1064, 1079, 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст.ст. 22, 220 Трудового кодекса РФ, абз. 2 п.3 ст. 8 Федерального закона № 125-ФЗ от 24 июля 1998 года «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», разъяснения Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 и международные нормы права, истцы просят взыскать с ответчика в пользу каждого компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 руб., расходы по оплате государственной пошлины 300 рублей. Также, истцы Прокин В.С., Прокин К.С. просят взыскать с ответчика в пользу каждого из них расходы по оплате нотариальных услуг в размере 1100 руб.

В судебном заседании истец Прокин В.С. исковые требования и доводы, их обосновывающие поддержал, дополнительно пояснил, что с отцом всегда общались хорошо, делали забор, крышу у Толмачевых совместно с ФИО2 ФИО2 помогал также ему при строительстве дома. Толмачева Г.А. ФИО2. называл папой. ФИО2 несколько раз в неделю приезжал к нему домой. В 2018 году ФИО2 жил у Прокина В.С. строили дом. У Толмачевой В.Н. после смерти сына ухудшилось здоровье, плачет, заговаривается, стала пить много успокоительных средств. Толмачев Г.А. также очень переживает смерть ФИО2, плачет, пьет успокоительные средства. Указал, что на нервной почве у него самого пересекло спину, раньше такого не было, находился на больничном. Не смирился с потерей отца, не хватает его.

В судебном заседании истец Прокин К.С. исковые требования поддержал в полном объеме, пояснил, что были ровные семейные отношения, с братом выросли с отцом. ФИО2 часто приезжал в гости повидаться с внуками. Указал, что после смерти ФИО2 страдает, плачет, ухудшилось состояние здоровья, испытывает дискомфорт. Указал, что Толмачевы сильно переживают смерть ФИО2, у них сильно ухудшилось состояние здоровья, покупает им успокоительные в большом количестве. С отцом были материально независимы. К Бусыгиной Я.Ю. претензий нет.

Представитель истцов Костиков О.В. в судебном заседании и дополнительных письменных пояснениях (л.д.111-114) указал, что сторона истца не согласна с оценкой ответчика компенсации морального вреда в 100000 рублей. Компенсация не должна носить формальный характер, целью является возмещение перенесённых страданий. Истцам никто не вернет их родственника, утрата близкого родственника стала страшным горем для семьи. Компенсация морального вреда в размере 2 000 000 рублей каждому истцу может быть справедливым возмещением тех страданий и переживаний, которые они несут и будут нести всю свою жизнь, а также соразмерной нарушенному праву. Жизнь ФИО2 бесценна для его родных, родные навсегда лишены возможности общения с любимым, родным, дорогим человеком. Потеря является невосполнимой утратой. Жизнь истцов изменилась с потерей любимого человека, истцы находятся в подавленном, угнетенном состоянии, испытали и продолжают испытывать нравственные страдания, вызванные потерей близкого любимого человека. Размер компенсации морального вреда подтверждается судебной практикой Европейского суда по правам человека, Свердловского областного суда. Учитывая конкретные обстоятельства гибели ФИО2, наличие множественных нарушений со стороны работодателя, фактическое освобождение виновных лиц, допустивших нарушения, от ответственности, отсутствие вины потерпевшего, грубой неосторожности, небрежности в действиях погибшего, а также учитывая характер взаимоотношений в семье, невосполнимость понесенной утраты, исковые требования подлежат удовлетворению в полном объёме.

Представитель ответчика ООО «Сухоложский крановый завод» Сафронов С.Г. в судебном заседании и в представленном письменном отзыве исковые требования признал частично, указал, что безусловно, лицо, претерпевшее от смерти родственника или близкого человека, несет нравственные страдания и лишения и имеет право на компенсацию морального вреда. Сторона ответчика не отказывала истцам в возмещении морального вреда. Ответчиком произведен ряд действий, направленный на оказание помощи родственникам и близким людям погибшего, а также на частичное возмещение морального вреда. Выделены денежные средства на организацию похорон ФИО2 в сумме 84 933 рублей. Толмачевой В.Н. выданы денежные средства «за сына ФИО2» в размере 45 269,34 рублей, 3 615,38 рублей. Ответчик считает размер компенсации и круг лиц, имеющих право на получение компенсации морального вреда, отличным от заявленного. В ходе производства по уголовному делу Прокину В.С. и Прокину К.С. ФИО16 произведена компенсация морального вреда, которая по мнению истцов являлась достаточной для покрытия нравственных страданий. Прокин В.С. и Прокин К.С. получили по 100 000 рублей в качестве суммы компенсации вреда, причиненного в связи с утратой отца. Учитывая, что каждый из сыновей ФИО2, согласно содержанию расписок, примирился с лицом, в отношении которого велось производство по уголовному делу, ответчик считает, что указанным лицам моральный вред был компенсирован в полном объеме. Таким образом, ответчик считает требования искового заявления в части взыскания компенсации морального вреда Прокину В.С. и Прокину К.С. необоснованными и не подлежащими удовлетворению в полном объеме. Относительно требований Толмачева Г.А. ответчик указывает, что Толмачев Г.А. не приходится родным отцом или иным родственником ФИО11, в исковом заявлении не представлено доказательств и сведений относительно каких-либо близких отношений ФИО2 и Толмачева Г.А. Считает исковые требования Толмачева Г.А. необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

В части удовлетворения требований Толмачевой В.Н. считает, что мать погибшего ФИО2 действительно понесла тяжелейшие переживания и нравственные страдания, и имеет право на компенсацию морального вреда. Считает возможным и необходимым компенсировать моральный вред Толмачевой В.Н. с учетом разумности и справедливости в размере 100 000,00 рублей. Указывает, что в рамках рассматриваемого дела применение положений международных норм права, а также практика ЕСПЧ неприменимы.

Определением суда от 31.12.2019 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, привлечена Бусыгина Я.Ю.

Третье лицо Бусыгина Я.Ю. в судебном заседании от 19.02.2020 суду пояснила, что не отрицает свою вину в том, что не досмотрела за производством работ. Сыновьям Прокину В.С. и Прокину К.С. выплатила по 100 000 рублей в рамках уголовного дела. Вопрос о компенсации морального вреда истцам оставила на усмотрение суда.

Прокурор Золотницкий Э.Д. в своем заключении указал, что с учетом установленных в заседании обстоятельств, пояснений сторон, показаний свидетелей, требования о компенсации морального вреда подлежат удовлетворению с учетом требования разумности, справедливости, размер морального вреда подлежит уменьшению. Подлежат взысканию оплата услуг нотариуса, судебные расходы по оплате государственной пошлины.

Истцы Толмачева В.Н., Толмачев Г.А., третье лицо Бусыгина Я.Ю., извещенные о месте и времени рассмотрения дела, в судебное заседание не явились, ходатайство о рассмотрении дела без их участия не заявляли.

Суд, руководствуясь ч.5 ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом согласия сторон, определил рассмотреть гражданское дело в отсутствие истцов Толмачевой В.Н., Толмачева Г.А., третьего лица.

Заслушав истцов, представителей сторон, заключение прокурора, допросив свидетелей, изучив представленные сторонами доказательства, материалы уголовного дела, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

В соответствии со ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации одним из способов защиты нарушенных гражданских прав является компенсация морального вреда.

Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются в соответствии с нормативными правилами, предусмотренными статьей 151, параграфом 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со ст. ст. 22, 212 Трудового кодекса РФ обязанность по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагается на работодателя. Работодатель обязан обеспечить, в том числе: безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте.

В силу ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с положениями ст. 151, п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В судебном заседании установлено, не оспаривается сторонами и подтверждается материалами дела, что 28.04.2019 в 08 часов 50 минут при выполнении работ ФИО2 на сварочно-сборочном участке с помощью подъемного сооружения - мостового крана и четырехветвевого стропа при перемещении полубалки мостового крана УС 291 и установки ее на технологические подставки, произошел зацеп одного из крюков стропа за верхний пояс полубалки, полубалка сорвалась с крюка с высоты не менее двух метров и упала на ФИО2, придавив его, в результате причиненных телесных повреждений наступила смерть потерпевшего. ФИО2 состоял в трудовых правоотношениях с ответчиком на основании трудового договора №, заключенного ДД.ММ.ГГГГ.

Обстоятельства несчастного случая на производстве, его причины, а также лица, допустившие нарушение требований охраны труда, указаны в Акте № 1 о несчастном случае на производстве от 28.04.2019 (форма Н-1), составленном созданной для этих целей комиссией (далее – Акт) (л.д.33-43). Согласно Акту причинами несчастного случая послужили нарушение технологического процесса, выразившееся в несоблюдении требований безопасности и технологической карты в результате чего к работе, где зона обслуживания подъемного сооружения полностью не просматривается с места управления был допущен один работник управляющий подъёмным сооружением и выполняющий работу стропальщика; неудовлетворительная организация производства работ, неудовлетворительное осуществление производственного контроля за соблюдением работниками требований промышленной безопасности и охраны труда при производстве работ с использованием подъемного сооружения.

По факту нарушения требований охраны труда лицом, на которое возложены обязанности по их соблюдению, повлекшее по неосторожности смерть ФИО2, в отношении начальника сварочно-сборочного цеха ООО «Сухоложский крановый завод» Бусыгиной Я.Ю. Богдановичским межрайонным следственным отделом СУ СК России по Свердловской области возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 143 УК РФ, направленное в последующем для рассмотрения по существу в Сухоложский городской суд. Постановлением Сухоложского городского суда от 24.07.2019 уголовное дело прекращено в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, что не препятствует обращению истцов за возмещением вреда непосредственно к работодателю ФИО2 на основании ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации.

28.04.2019 трудовой договор с ФИО2 прекращен в связи со смертью работника на основании п.6 ч.1 ст.83 Трудового кодекса РФ (л.д.30-32).

Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований, возражений, если иное не предусмотрено законом (ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с ч.2 ст.68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств.

Стороной ответчика не оспаривается факт гибели ФИО2, являвшегося работником предприятия, при исполнении трудовых обязанностей при обстоятельствах, указанных в иске, вина работодателя в произошедшем несчастном случае на производстве, в связи с чем на основании ч.2 ст.68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации указанные обстоятельства признаются судом установленными.

Кроме того, статья 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации возлагает на юридических лиц и граждан, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения...), обязанность возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, при отсутствии доказательств с их стороны того, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Из установленных в ходе рассмотрения дела обстоятельств следует, что смерть ФИО2, произошла при проведении работ с оборудованием, которое в силу производственных факторов относится к источникам повышенной опасности. Компенсация морального вреда в силу абз.2 ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Также из материалов дела следует, что согласно свидетельству о рождении ФИО25 от ДД.ММ.ГГГГ серии II-АИ № (л.д.24), свидетельству о заключении брака от ДД.ММ.ГГГГ серии Ш-АИ № (л.д.26) следует, что Толмачева ФИО26 является матерью погибшего, а Толмачев ФИО27 отчимом. Свидетельство о рождении Прокина ФИО28 от ДД.ММ.ГГГГ серии V-АИ № (л.д.23), а также свидетельство о рождении Прокина ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ серии VII-АИ № (л.д.25) подтверждают, что Прокин ФИО30 и Прокин ФИО31 являются сыновьями погибшего.

Таким образом, судом установлено наличие фактических и нормативных оснований для возмещения ответчиком-работодателем вреда, причиненного истцам вреда в результате несчастного случая на производстве с ФИО2

В соответствии с п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

В силу статей 67, 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд исходит из требований ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», устанавливающих критерии, которыми в первую очередь должен руководствоваться суд при определении размера компенсации морального вреда, и принимает во внимание фактические обстоятельства, при которых погиб ФИО2, характер причиненных истцам нравственных страданий, отсутствие грубой неосторожности в действиях ФИО2, а также учитывает требования разумности и справедливости.

Оценивая нравственные переживания истцов, исходя из установленных в судебном заседании индивидуальных особенностей участников производства по делу, суд приходит к следующему.

Оценив пояснения истцов в судебном заседании в совокупности с иными представленными суду доказательствами, в том числе с показаниями свидетелей, суд полагает доказанным факт причинения смертью близкого человека нравственных страданий каждому из истцов, поскольку в судебном заседании установлено, что члены семьи, являющиеся истцами по настоящему спору, имели тесные семейные связи с погибшим, регулярно общались, морально от него зависели. Представленные в судебном заседании истцами доводы об испытанных ими нравственных потрясениях, шоке, вызванном внезапной смертью их близкого, ответчиком не оспорены, доказательств обратного не представлено.

Из пояснений участников сторон и свидетелей следует, что ФИО2 в течение последних двух лет проживал с сожительницей ФИО13 В качестве индивидуальных особенностей истца Толмачевой В.Н. являющейся матерью погибшего, суд учитывает ее пожилой возраст, неудовлетворительное состояние здоровья, потерю второго ребенка (ранее умерла дочь ФИО3), после происшествия принимает успокоительные в больших количествах, стала плохо спать, а также тот факт, что ФИО2, проживая отдельно, регулярно, еженедельно, навещал ее и Толмачева Г.А., оказывал помощь по хозяйству, в огороде. Как установлено судом и ответчиком не оспорено, сыновья Прокин В.С. и Прокин К.С., несмотря на проживание отдельно, имели тесную связь с ФИО2, получали от него моральную поддержку, постоянно общались, проводили совместно время, занимались строительством, помогали друг другу.

Пояснения свидетеля ФИО13 не опровергают наличие факта причинения смертью близкого человека нравственных страданий каждому из истцов, а также то, что сыновья имели тесные семейные связи с погибшим, регулярно общались.

С учётом требований разумности и справедливости, а также указанных индивидуальных особенностей истцов Толмачевой В.Н., Прокина В.С., Прокина К.С., а также с учетом того, что размер компенсации морального вреда не поддается точному денежному подсчету и взыскивается с целью смягчения эмоционально-психологического состояния лица, которому он причинен, установив, что ответчик принес соболезнования, понес расходы на погребение в сумме 84 933 рублей, суд приходит к выводу о необходимости снижения размера компенсации морального вреда и определяет к взысканию с ответчика ООО «Сухоложский крановый завод» компенсацию морального вреда в пользу Толмачевой В.Н. в размере 1 000 000 рублей, в пользу Прокина В.С. и Прокина К.С. по 700 000 рублей каждому.

Разрешая исковые требования о взыскании компенсации морального вреда в пользу Толмачева Г.А. - отчима погибшего, суд приходит к выводу, что отчим имеет право на получение компенсации морального вреда в связи со смертью пасынка с учетом конкретных обстоятельств дела.

Из разъяснений п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» следует, что право на возмещение компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего связано с наличием именно семейных отношений.

В соответствии со ст. 2 Семейного кодекса Российской Федерации семейное законодательство устанавливает порядок осуществления и защиты семейных прав, условия и порядок вступления в брак, прекращения брака и признания его недействительным, регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи: супругами, родителями и детьми (усыновителями и усыновленными), а в случаях и в пределах, предусмотренных семейным законодательством, между другими родственниками и иными лицами, определяет порядок выявления детей, оставшихся без попечения родителей, формы и порядок их устройства в семью, а также их временного устройства, в том числе в организацию для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

При этом, исходя из правового смысла иных правовых норм указанного Кодекса, в частности, ст. 97 Семейного кодекса Российской Федерации, к членам семьи могут быть отнесены отчим и мачеха, пасынок и падчерица.

Таким образом, по смыслу ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации и положений Семейного кодекса Российской Федерации право на компенсацию морального вреда в связи со смертью члена семьи имеют лица, наличие страданий у которых в связи с нарушением семейных связей в случае смерти потерпевшего должно предполагаться, если не будет доказано обратное, в частности, к таким лицам возможно отнесение отчима, имеющего фактическую родственную связь с погибшим.

Так, судом установлено, брак Толмачева Г.А. и Толмачевой В.Н. заключен ДД.ММ.ГГГГ, из характеристик свидетелей - соседей семьи Толмачевых, следует, что до совместного проживания с ФИО13 иногда проживал совместно с родителями. Согласно указанным характеристикам, Толмачев Г.А. дружно жил с сыном ФИО2, ФИО2 помогал ему, Толмачев Г.А. называл его "сыном", после его гибели у Толмачева Г.А. ухудшилось здоровье, стал пить много успокоительных средств. ФИО2 в последнее время проживая отдельно, регулярно, еженедельно, навещал, оказывал помощь по хозяйству, в огороде.

Установив указанные обстоятельства, суд приходит к выводу, что поскольку Толмачев Г.А. имел с ФИО2 близкие, отцовские по своей сути отношения, то гибель ФИО2 неизбежно привела к причинению ФИО4 нравственных страданий, в связи с чем, Толмачев Г.А. имеет право на компенсацию морального вреда, размер которой суд определяет в размере 350000 руб. с учетом характера нравственных страданий, степень глубины которых не представилось возможным установить из представленных суду доказательств, наличия устойчивых семейных связей.

Оценивая требования истцов о взыскании с ответчика понесенных истцом расходов, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст.98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса.

Согласно ч. 1 ст. 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела, в том числе расходов на оплату услуг нотариусов, заключений специалистов.

Требование истцов Прокина К.С., Прокина В.С. о взыскании с ответчика стоимости оплаченных услуг нотариуса по удостоверению доверенности в сумме 1100 руб. (л.д.59-60) каждому подлежит удовлетворению.

Также, с ответчика подлежит взысканию уплаченная истцами государственная пошлина за рассмотрение дела судом, в размере 300 рублей каждому.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Толмачевой ФИО32, Толмачева ФИО33, Прокина ФИО34, Прокина ФИО35 к обществу с ограниченной ответственностью «Сухоложский крановый завод» о компенсации морального вреда, удовлетворить частично.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Сухоложский крановый завод» в пользу Толмачевой ФИО36 компенсацию морального вреда в сумме 1 000 000,00 рублей, судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 300,00 рублей.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Сухоложский крановый завод» в пользу Толмачева ФИО37 компенсацию морального вреда в сумме 350 000,00 рублей, судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 300,00 рублей.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Сухоложский крановый завод» в пользу Прокина ФИО38 компенсацию морального вреда в сумме 700 000,00 рублей, 1 100,00 рублей в счет возмещения расходов на изготовление доверенности, судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 300,00 рублей.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Сухоложский крановый завод» в пользу Прокина ФИО39 компенсацию морального вреда в сумме 700 000,00 рублей, 1 100,00 рублей в счет возмещения расходов на изготовление доверенности, судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 300,00 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Решение в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме может быть обжаловано в апелляционном порядке в Свердловский областной суд с подачей жалобы через Сухоложский городской суд.

Судья Сухоложского городского суда

Свердловской области                                О.Н. Васькова

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>