Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-3050/2018 ~ М-1397/2018 от 03.04.2018

Дело № 2-3050/2018

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

03 октября 2018 года Коминтерновский районный суд г. Воронежа в составе:

председательствующего судьи Колычевой А.В.,

при секретаре Цыганок А.А.,

с участием истца Сухорукова С.В.,

ответчика Шипко М.А., представителя ответчика – адвоката по ордеру Рябенко С.Н.,

         рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Сухорукова Сергея Владимировича к Шипко Александру Павловичу, Шипко Максиму Александровичу о признании договоров дарения квартиры недействительными, признании права собственности на квартиру, погашении записи о регистрации права собственности в Едином государственно реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним,

          по заявлению Шипко Максима Александровича о взыскании судебных расходов,

УСТАНОВИЛА:

         Сухоруков С.В. обратился в суд с иском к Шипко А.П. о признании договора дарения квартиры недействительным, признании права собственности на квартиру, погашении записи о регистрации права собственности в Едином государственно реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

         В обоснование своих требований истец указал, что 29.10.2016 года умерла (ФИО1), которая приходится ему матерью. Истец является ее единственным наследником первой очереди. После смерти (ФИО1) открылось наследство в виде квартиры <адрес>. В течение установленного законом шестимесячного срока, а именно в середине апреля 2017 года истец обратился к нотариусу нотариального округа г. Воронеж Кошелеву В.П. по поводу оформления наследства. При сборе документов истцу стало известно, что 2/3 доли квартиры <адрес> 27.10.2016 года (ФИО1) подарила ответчику Шипко А.П. Договор дарения был удостоверен нотариально. С 01.10.2014 года (ФИО1) являлась инвалидом 2 степени с ограничением к трудовой деятельности, у нее был рак желудка с метастазами в брюшину. Весной 2016 года ей была сделана операция. (ФИО1) страдала от болей, не вставала с постели. Ей было назначены препараты группы «А» - омнопон, наркотическое средство. Истец считает, что при подписании договора дарения (ФИО1) находилась в состоянии, когда не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, так как находилась под влиянием наркотического средства. Таким образом, договор дарения от 27.10.2016 года является недействительным, так как совершен с нарушением требований законодательства.

         В порядке подготовки гражданского дела к судебному разбирательству, к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Управление Росреестра по Воронежской области.

Определением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 07.06.2018 года, вынесенного в протокольной форме, к участию в деле в качестве соответчика привлечен Шипко М.А.

Впоследствии исковые требования были уточнены, истец просит признать недействительным договор дарения от 27.10.2016 года, составленный (ФИО1) в пользу Шипко А.П. на квартиру <адрес>. Признать незаконным договор дарения от 12.12.2016 года, составленный Шипко А.П. в пользу Шипко М.А. на квартиру <адрес> и применить последствия недействительности сделки. Признать за Сухоруковым С.В. право собственности на квартиру <адрес>. Погасить в ЕГРПН запись о государственной регистрации права собственности на 2/3 доли квартиры <адрес> за Шипко М.А.

В судебном заседании истец Сухоруков С.В. поддержал исковые требования в полном объеме.

Ответчик Шипко А.П. в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, представил письменные возражения (л.д.55).

Ответчик Шипко М.А., его представитель адвокат по ордеру Рябенко С.Н. возражали против удовлетворения исковых требований, указав, что согласно заключению судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от 16.08.2018 года не установлено, что (ФИО1) на момент подписания договора дарения не понимала значение своих действий.

Представитель третьего лица Управления Росреестра по Воронежской области в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещены.

Третье лицо нотариус нотариального округа г. Воронеж Кошелев В.П. в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен.

Выслушав стороны, допросив свидетелей, изучив материалы гражданского дела, суд приходит к следующему.

В соответствии с.ч. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу ч. 3 ст. 574 ГК РФ договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

В силу п. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно п. 1 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительная с момента ее совершения.

В соответствии с п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Судом установлено, что истец Сухоруков С.В. является сыном (ФИО1), что подтверждается свидетельством о рождении (л.д.39).

27.10.2016 года между (ФИО1) и Шипко А.П. был заключен договор дарения 2/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру <адрес> (л.д. 45-46).

Согласно выписке из ЕГРП по состоянию на 02.11.2016 года собственником 2/3 доли спорной квартиры с 02.11.2016 года являлся ответчик Шипко А.П. (л.д.47), документом-основанием для регистрации права является договор дарения от 27.10.2016 года, удостоверенный нотариусом нотариального округа городского округа г. Воронеж Воронежской области 27.10.2016 года (ФИО7),. реестровый номер 1-1669.

29.10.2016 года (ФИО1) умерла, что подтверждается свидетельством о смерти (л.д.16).

Согласно справке о смерти № 3046 Б причиной смерти (ФИО1) – метастазы в брюшину, рак желудка (л.д.21).

12.12.2016 года между Шипко А.П. и Шипко М.А. был заключен договор дарения 2/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру <адрес> (л.д. 70-72).

Истец просит признать договор дарения, заключенный между (ФИО1) и Шипко А.П. 26.10.2016 года недействительным, мотивируя тем, что на момент заключения сделки (ФИО1) не могла понимать значения своих действий, ввиду болезни.

Суд не может принять данный довод истца, он является необоснованным и опровергается материалами дела, показаниями свидетелей.

Как следует из представленных в суд медицинских документов, а именно медицинской карты № 525 БУЗ ВО «ГКП № 4», медицинской карты амбулаторного больного № 2544200 Воронежского областного клинического онкологического диспансера, (ФИО1) с 2012 года наблюдалась в поликлинике № 4 г. Воронежа с диагнозом «хронический гастродуоденит». В дальнейшем (ФИО1) обратилась в Воронежский ОККДЦ где ей 23.06.2014 года поставлен диагноз «рак желудка». С 18.08.2014 года по 02.09.2014 года (ФИО1) находилась на стационарном лечении в онкологическом отделении № 4 ВОКОД с диагнозом: рак тела желудка, низкодифференцированная аденокарцинома желудка с прорастанием всех слоев стенки без метастазов в лимфоузлах..». С 21.10.2014 года (ФИО1) наблюдалась у гастроэнтеролога по месту жительства. 01.11.2014 года (ФИО1) признана инвалидом второй группы со второй степенью ограничения способности к трудовой деятельности (л.д.20).

С 14.12.2015 года по 25.12.2015 года (ФИО1) находилась на стационарном лечении в онкологическом отделении ВОКОД, где ей было проведено санитарное иссечение опухолевидного образования пупочной области. 03.03.2016 года (ФИО1) была освидетельствована МСЭ и признана инвалидом первой группы.

В соответствии с ответом БУЗ ВО «ВОКОД» № 914 от 25.06.2018 года на судебный запрос (ФИО1) последний раз посещала поликлинику БУЗ ВО «ВОКОД» 26.09.2016 года. В дальнейшем за медицинской помощью не обращалась. Обезболивающие и наркотические препараты в БУЗ ВО «ВОКОД» (ФИО1) не назначались (л.д.89).

Администрация БУЗ ВО «ВГКП № 4» в ответ на судебный запрос сообщила, что (ФИО2) наблюдалась с 2015 по 2016 год с диагнозом: рак желудка 4 клиническая группа. С 14.10.2016 года получала наркотические средства – раствор Омнопона 2% (18.10.2016 года и 24.10.2016 года), раствор Морфин гидрохлорид 2% (28.10.2016 года) (л.д.105).

В судебном заседании в качестве свидетелей были допрошены (ФИО3), (ФИО4), (ФИО5), (ФИО6), Домусчи, Н.А., (ФИО7), (ФИО8) (л.д.95-100).

        Свидетель (ФИО3) суду пояснила, что является врачом общей практики, (ФИО1) наблюдала последние 2-3 месяца болезни. Последний раз свидетеля вызвали на дом за несколько дней до смерти больной. Состояние больной ухудшилось, была постоянная рвота, отеки, боли. Больная получала наркотики, обезболивающие, она получала опиум содержащие препараты. Неадекватности, затуманенности рассудка свидетель не наблюдала у (ФИО1), она четко понимала, кто она, четко все понимала, не возникало подозрений, что больная не узнает ее, называла ее по имени (л.д.95).

         Свидетель (ФИО4) суду пояснил, что проживал с (ФИО1) с 2009 года в гражданском браке по адресу: <адрес>. За неделю до смерти ее состояние было плохим, ей кололи наркотические средства по мере необходимости, когда она просила сделать укол. После принятия наркотических средств, она впадала в отрешенное состояние. Свидетель общался с (ФИО1) по поводу спорной квартиры, она хотела подарить ее сыну. Других вариантов у нее не было. Решение о дарении квартиры она принимала под чьим-то давлением. Перед сделкой она ездила в «Мои документы» на <адрес>. Свидетель носил уже ее на руках, так как она не могла идти. Там ей стало плохо, она попросила унести ее. Когда она подписала документы, свидетель ее унес. В момент совершения сделки ей делали инъекцию омнопона. Перед посещением нотариуса возможно кололи морфин. После сделки она не могла уже разговаривать, на контакт она уже не шла, ей было очень плохо. В последние дни она ничего не осознавала (л.д.95-97).

         Свидетель (ФИО5) суду пояснила, что знакома с (ФИО1) с 16 лет, дружили более 40 лет. Заболела она за два года до смерти. За год до смерти свидетель начала за ней ухаживать. Полтора месяца до смерти (ФИО1) вела себя то адекватно, то нет, по времени уколов. Ей кололи наркотики, сначала слабенькие, потом сильнее, за две недели до смерти ей кололи морфин. В этот период она после укола сидела неадекватно, когда отходила, начинала более менее внятно разговаривать, периодически она осознавала происходящее, они с ней беседовали, вспоминали о прошлом, говорили о всевышнем, о будущем. (ФИО1) собиралась 2/3 доли квартиры подарить сыну, а 1/3 свидетелю за то, что она за ней ухаживала. Потом она решила 1/3 поделить с Юрием. Перед смертью она была скрытная. Почему она изменила свое мнение свидетелю не известно. Она изменила свое мнение за полторы недели до прихода нотариуса. (ФИО11) приглашала батюшку, она понимала, что умирает и исповедалась (л.д.97-98).

         Свидетель (ФИО6) суду пояснила, что (ФИО1) приходится сестрой ее бывшего мужа Шипко А.П., знакома она с ней была с 1992 года, общались. Всего свидетель у нее была 8 раз. (ФИО1) с мая 2016 года начала звонить свидетелю, она не могла определиться, что ей делать с квартирой. Эта квартира ее родителей. Шипко А.П. до сих пор в ней зарегистрирован, у него инвалидность 2группы, (ФИО1) взяла его под опеку. (ФИО1) оформила спорную квартиру на свое имя. В мае 2016 года (ФИО1) позвонила свидетелю и сказала, что хочет подарить квартиру Шипко А.П. Нотариуса для оформления договора дарения вызывала свидетель (л.д.98).

         Свидетель (ФИО9) суду пояснил, что (ФИО1) была его прихожанкой в храме, она постоянно посещала службу, была больна раком. Она два раза исповедалась перед смертью. Это было в середине лета 2016 года и в октябре 2016 года. Ей было все время больно, но она была в полном рассудке. Во время исповеди она понимала процедуру, которая происходила. Она понимала, что умирает. Речь у нее была построена связанно, была понятна, она не путалась, не заговаривалась, периодически делала паузы, так как ей было тяжело и больно (л.д.99).

          Свидетель (ФИО7) суду пояснила, что является нотариусом, она оформляла договор дарения на дому у (ФИО1) Когда свидетель приехала, чтобы оформить сделку (ФИО1) лежала на кровати, она извинилась, что плохо себя чувствует и не может подняться. Она сидела на кровати, свидетель начала выяснять, что она хочет. Она сказала, что хочет подарить квартиру брату по договору дарения. Свидетель уточнила, есть ли у (ФИО1) дети, она ответила, что есть сын. Свидетель уточнила у нее, почему не сыну, она промолчала, затем сказала, что очень виновата перед братом, что это его имущество, и она должна его ему вернуть. Свидетель прочла вслух договор дарения, она подтвердила. Договор дарения (ФИО1) подписала сама, также она подписала заявление на регистрацию, всего четыре документа. Она четко осознавала все, спокойно отвечала (л.д.99-100).

          Свидетель (ФИО8) суду пояснила, что (ФИО1) приходится ей дальней родственницей. Когда (ФИО1) заболела, она обратилась к ней за помощью. У нее было две операции по онкологии, свидетель помогала ей в больнице, затем ухаживала почти до ее смерти. Перед смертью 2-3 недели ей кололи обезболивающие лекарства. Перед смертью в понедельник она приглашала батюшку, исповедовалась. Во вторник она попросила свидетеля подвести ее к компьютеру, ей нужно было перевести деньги за квартиру. 28 октября она позвонила свидетелю и попросила сменить женщину, которая за ней ухаживала. В ночь она умерла. Она была в сознании, все понимала, кушала хуже, жаловалась на боли. Сын ее не приходил в больницу ни после первой операции, ни после второй. Он приходил один раз, когда она лежала дома, они поругались, после чего (ФИО1) сказала, что лучше бы он не приходил. Она говорила, что хочет сыну оставить дом, а брату квартиру, поскольку он больной и не сможет ухаживать за домом. (ФИО1) говорила, что придет нотариус для оформления договора дарения на квартиру. Она хотела оформить на брата 2/3 доли квартиры, а 1/3 долю на женщину, которая за ней ухаживала (л.д.100).

          Таким образом, свидетели (ФИО3), (ФИО7), (ФИО9), (ФИО8), (ФИО6), (ФИО5) пояснили суду, что у (ФИО1) в момент совершения сделки было плохое самочувствие, но она осознавала значение своих действий. Анализируя показания свидетелей в совокупности с иными доказательствами, суд полагает, что свидетели (ФИО3), (ФИО7), (ФИО9), (ФИО8), (ФИО6), (ФИО5) дали достоверные пояснения о состоянии здоровья (ФИО1), поскольку их показания согласуются с иными доказательствами.

Определением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 12.07.2018 года по ходатайству сторон по делу назначена комплексная посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам ГУЗ Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер.

            Из заключения комплексной посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы № 2112 от 16.08.2018 года следует, что (ФИО1) при жизни психическим расстройством не страдала. Несмотря на имевшиеся у нее соматические заболевания (рак тела желудка, ст. 2, Т3,N0,М0, состояние после гастроэктомии, спленэктомии с резекцией поперечно-ободочной кишки, экстерпации матки с придатками от 20.08.2014 года, генерализация в ноябре 2015 года - канцероматоз брюшины, метастаз в пупок с распадом, состояние после санитарного иссечения опухолевого образования пупочной области 15.12.2015 года, 5клиническая группа 4; ишемическая болезнь сердца, кардиосклероз диффузный атеросклеротический, атеросклероз аорты, коронарных и церебральных сосудов, хронический бронхит; цереброваскулярная болезнь, дисциркуляторная энцефалопатия 2 ст., вестибуло-атактический синдром) при условии принятия ею в этот период назначенных лекарственных средств она ориентировалась в окружающей обстановке, вступала в контакт с окружающими, проявляла адекватные эмоциональные реакции, активно выражала свои желания и в ситуации заключения сделки соматические заболевания и принимаемые ею в это период назначенные лекарственные средства не оказали влияния на способность (ФИО1) к осознанному регулированию юридически значимого поведения. Анализ материалов гражданского дела, предоставленной медицинской документации, показания свидетелей, позволяет заключить, что в период времени, относящийся к исследуемой ситуации (подписание 27.10.2016 г. договора дарения 2/3 доли квартиры <адрес>) (ФИО10) адекватно воспринимала и реагировала на происходящие события, у нее не отмечалось снижения критических и прогностических функции, не отмечалось и снижения способности анализировать создавшуюся ситуацию, не отмечалось нарушений мыслительной деятельности, она правильно осмысливала сложившуюся ситуацию. Отмеченные у (ФИО1) явления утомляемости, слабости, астении, истощаемости были обусловлены наличием у нее соматических заболеваний. Объективных данных о наличии у (ФИО1) нарушений интеллектуально-мнестической деятельности, эмоционально-волевой сферы и прогностических функций, в период времени, относящийся к моменту подписания договора дарения 27.10.2016 года на 2/3 доли квартиры <адрес> в медицинской документации и материалах гражданского дела не содержится. Поэтому (ФИО1) в момент подписания договора дарения 27.10.2016 года на 2/3 доли квартиры <адрес> не находилась в таком состоянии, при котором она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими и могла, с учетом ее физического состояния, при условии принятия ею в этот период назначенных лекарственных средств, в день заключения сделки 27.10.2016 года, понимать существенные обстоятельства, внутреннее содержание совершаемых действий, природу сделки, понимать значение своих действий и руководить ими. (ФИО1) в момент подписания договора дарения 27.10.2016 года на 2/3 доли квартиры <адрес> не находилась в болезненном состоянии, лишающим ее воли добровольно и самостоятельно совершать договор дарения 2/3 доли <адрес>

Психологический ретроспективный анализ материалов гражданского дела и медицинской документации позволяют сделать вывод о том, что в юридически значимый период, а именно при подписании договора дарения 27.10.2016 года, у (ФИО1) выявляется сохранность социальных функций, сохранность в интеллектуально-мнестической и эмоционально-волевой сфере, критические и прогностические способности. С учетом отмеченного у нее соматического заболевания, в юридически значимый период она была в ясном сознании, была доступна контакту, излагала свои жалобы на здоровье, сообщала анамнестические сведения, ориентировалась во времени и пространстве, никто из специалистов не отметил у нее какие-либо нарушения психической деятельности и нарушения поведения. Не отмечалось также какого-либо эмоционального состояния, которое характеризовалось бы выраженным снижением интеллектуально-мнестических процессов, неадекватным поведением, сопровождающихся растерянностью, нарушением критических функций. (ФИО1) ориентировалась в сложившейся ситуации, правильно понимала свою роль в ней и характер межличностных отношений, она сохраняла адекватную оценку и смысловое восприятие. Таким образом, (ФИО1) не находилась в таком состоянии, которое бы лишало ее воли добровольно и самостоятельно совершить договор дарения от 27.10.2016 года, могла правильно понимать значение своих действий и руководить ими (л.д.116-124).

Заключение комплексной посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы суд признает допустимым доказательством. Экспертиза назначена и проведена в соответствии с требованиями ст. 84 - 86 ГПК РФ, в рамках судебного разбирательства, содержит подробное описание проведенного исследования, исчерпывающие выводы на поставленные судом вопросы на основании исследованных материалов дела и медицинской документации. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. При этом компетенция комиссии экспертов сомнений не вызывает, а выводы, изложенные в заключении, являются ясными, полными и понятными, сомнений в их правильности и обоснованности не усматривается. Каких-либо ссылок на неполноту предоставленных эксперту материалов, необходимость представления дополнительных доказательств, которые могли бы привести к иным выводам экспертов по существу поставленных перед ними вопросов, ни экспертное заключение, ни материалы дела не содержат.

Учитывая изложенное, суд считает, что доказательства нахождения (ФИО1) в момент совершения оспариваемой сделки дарения в таком состоянии, когда она не могла осознавать характер совершаемой сделки и ее последствия, не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, не установлены и истцом суду не представлены.

На основании изложенного, суд приходит к выводу, что исковые требования Сухорукова С.В. к Шипко А.П. о признании договора дарения квартиры недействительным, применении последствий недействительности сделки удовлетворению не подлежат.

Также не подлежат удовлетворению исковые требования о признании незаконным договора дарения 2/3 доли в праве общей долевой собственности квартиры <адрес>, составленного Шипко А.П. 12.12.2016 года, применении последствий недействительности сделки, признании за Сухоруковым С.В. права собственности в порядке наследования по закону после смерти (ФИО1) на 2/3 доли <адрес>, погашении в ЕГРПН записи о государственной регистрации права собственности на 2/3 доли в спорной квартире за Шипко М.А., поскольку они являются производными от требования о признании недействительным договора дарения от 27.10.2016 года.

В соответствии со ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований.

            Согласно ч. 1 ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В силу ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся суммы, подлежащие выплате экспертам, расходы по оплате услуг представителя.

Из материалов гражданского дела следует, что определением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 12.07.2018 года по ходатайству сторон по делу назначена комплексная посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам ГУЗ Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер.

За производство вышеуказанной экспертизы Шипко М.А. было оплачено 9749,50 руб. (л.д.133).

Поскольку в удовлетворении исковых требований судом было отказано, с истца в пользу Шипко М.А. подлежат взысканию расходы по оплате услуг эксперта в сумме 9749,50 руб.

           Согласно ч. 1 ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

     Установлено, что 22.05.2018 года Шипко М.А. заключил с адвокатом Рябенко С.Н. договор № 14 об оказании юридической помощи, по которому доверитель поручает, а поверенный принимает на себя обязанности по оказанию юридической помощи, а именно: консультирование, подготовка процессуальных документов, представительство интересов в суде по гражданскому делу о признании сделки недействительной (л.д.126).

            Из материалов гражданского дела следует, что ответчику оказывались юридические услуги по договору, а именно консультация и участие представителя в судебных заседаниях, состоявшихся 26.06.2018 года, 04.07.2018 года, 10.07.2018 года, 12.07.2018 года, 03.10.2018 года.

            За консультацию и участие представителя в судебных заседаниях ответчиком Шипко М.А. было оплачено 51000 рублей, что подтверждается квитанциями к приходным кассовым ордерам № 16 от 22.05.2018 года, № 20 от 26.06.2018 года, № 20/1 от 04.07.2018 года, № 20/2 от 10.07.2018 года, № 20/3 от 03.10.2018 года (л.д.128-132).

            Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17 июля 2007 года N 382-О-О, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

            В п. 11, 12, 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 года N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" указано на то, что в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон, суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер. Расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (ст. ст. 98, 100 ГПК РФ). Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

Учитывая принцип разумности, обстоятельства и категорию дела, участие представителя ответчика в суде непосредственно, объем оказанной юридической помощи, суд считает, что требование о взыскании с истца расходов по оплате услуг представителя подлежит удовлетворению частично в сумме 30000 рублей (по 6000 рублей за одно судебное заседание).

          Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Сухорукова Сергея Владимировича к Шипко Александру Павловичу, Шипко Максиму Александровичу о признании договоров дарения квартиры недействительными, признании права собственности на квартиру, погашении записи о регистрации права собственности в Едином государственно реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним отказать.

Взыскать с Сухорукова Сергея Владимировича в пользу Шипко Максима Александровича судебные расходы в сумме 39749 рублей 50 копеек.

Решение может быть обжаловано в Воронежский областной суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме через суд, вынесший решение.

          Судья:                                                                     А.В. Колычева