Решение по делу № 33-5070/2019 от 18.07.2019

Стр.202г г/п 3000 руб.

Судья Кузнецова И.В.	4 сентября 2019 г.
Докладчик Гулева Г.В.	№ 33-5070/2019	г. Архангельск

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Архангельского областного суда в составе председательствующего Хмара Е.И., судей Бланару Е.М., Гулевой Г.В., с участием прокурора Васильева С.В., при секретаре Бабын Д.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам Шпикиной Л.Н., ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» на решение Коряжемского городского суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым постановлено:

«исковые требования Шпикиной Л.Г. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Коряжемская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Коряжемская городская больница» в пользу Шпикиной Л.Г. компенсацию морального вреда в размере 40 000 рублей, штраф в размере 20 000 рублей, всего взыскать 60 000 (Шестьдесят тысяч) рублей.

В удовлетворении исковых требований Шпикиной Л.Г. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» о взыскании компенсации морального вреда отказать».

Заслушав доклад судьи Гулевой Г.В., судебная коллегия

установила:

Шпикина Л.Н. обратилась в суд с иском к ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» и ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» о взыскании компенсации морального вреда в размере 2 000 000 рублей.

В обоснование требований указала, что после тяжелой производственной травмы, полученной 28 июня 2016 г. на складе готовой продукции АО «Группа «Илим», она находилась на стационарном лечении в хирургическом отделении ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница», а с 10 июля по         3 августа 2016 г. – в травматологическом отделении № 2 ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница». При первичной госпитализации ей установили диагноз «<данные изъяты>». После обследования в ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» дополнительно был диагностирован <данные изъяты>. Кроме того, впоследствии иные лечебные учреждения диагностировали ей <данные изъяты>, возникшую при тех же обстоятельствах. Полагала, что лечение проведено с нарушением требований стандартов первичной медико-санитарной помощи, что привело к неправильному сращиванию костей таза с защемлением нерва в области перелома и возникновению других заболеваний, в том числе <данные изъяты>

В судебном заседании Шпикина Л.Н. и ее представитель Плехов С.А. на исковых требованиях настаивали, ссылаясь на то, что ответчики не обеспечили правильное и своевременное лечение, что способствовало развитию у истца тяжелых осложнений. В настоящее время истец с трудом передвигается, постоянно испытывает сильную физическую боль, вероятность восстановления ее здоровья отсутствует.

Представители ответчиков ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» и ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» Бояринцева И.В., Игнатов В.С., Докунихина О.Н.,             Обухов Р.В., а также третьи лица Совершаев А.В., Разуваев И.И. и Симонов Д.В. в судебном заседании с иском не согласились по доводам возражений. Полагали, что диагностированные у истца <данные изъяты> являются следствием характера полученной Шпикиной Л.Н. производственной травмы, объем и качество оказанных ей медицинских услуг соответствуют действующим стандартам медико-санитарной помощи.

Третье лицо АО «Группа «Илим» своего представителя в судебное заседание не направило.

Участвовавший в деле прокурор Иванова Л.М. полагала требования, заявленные к ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница», обоснованными.

Суд постановил указанное выше решение, с которым не согласились истец Шпикина Л.Н. и ответчик ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница».

В обоснование жалобы истец указывает, что вопреки требованиям действующего законодательства, регулирующего спорные правоотношения, ответчик ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» доказательств отсутствия своей вины в причинении вреда ее здоровью не представил, о проведении повторной или дополнительной экспертизы не ходатайствовал.

Ссылается, что суд незаконно отказал ей в удовлетворении ходатайства о назначении повторной экспертизы, тем самым лишив ее права представить суду доказательства, необоснованно освободив ответчика от возмещения компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинских услуг.

Полагает необоснованным вывод суда о том, что запись в выписной эпикриз о наличии у нее <данные изъяты> была внесена с ее слов, поскольку доказательств этому в материалы дела не представлено. Она неоднократно жаловалась на головные боли как в ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница», так и в ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница», однако какой-либо медицинской помощи оказано не было. Суд не дал оценки врачебному заключению врача-невролога ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» ФИО1, в котором отражены причины <данные изъяты> травмы, а именно состояние после травмы, полученной 28 июня 2016 г. Кроме того, ссылается, что ответчиком вносились искаженные сведения, производилось переоформление истории болезни с искажением сведений о проводимых диагностических и лечебных мероприятиях.

Утверждает, что экспертное заключение не отвечает предъявляемым ему требованиям. Из пояснений эксперта, допрошенного в судебном заседании, следует, что экспертное заключение было проведено без исключения из медицинской документации искаженных сведений, а также без учета того, что ответчиком переоформлена ее история болезни с искажением сведений о проводимых диагностических и лечебных мероприятий. Кроме того, выводы экспертов сделаны на предположениях и не дано заключение о том, почему ответчики не диагностировали своевременно закрытую <данные изъяты>

Также отмечает, что судом не в полном объеме оценен объем оказанных медицинских услуг. Полагает, что определенный размер компенсации морального вреда не отвечает требованиям разумности и справедливости.

В своей апелляционной жалобе представитель ответчика ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» Свиридова Т.А. указывает, что истцом не доказана степень нравственных страданий, наступивших в результате не диагностирования <данные изъяты>. Нравственные страдания Шпикиной Л.H. обусловлены самой тяжестью полученной травмы, ведение медицинской документации не могло повлиять на физическое или психологическое здоровье истца.

Ссылается, что судом не установлено, а истцом не представлено доказательств наличия причинно-следственной связи между оказанными ответчиком истцу медицинскими услугами и ее нравственными страданиями.

Полагает также необоснованным взыскание в пользу Шпикиной Л.Н. штрафа.

В возражениях на апелляционную жалобу ответчика участвовавший в деле прокурор Иванова Л.М. и представитель ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» Петчин И.В. указали на законность и обоснованность принятого решения, просили в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

В возражениях на апелляционную жалобу истца участвовавший в деле прокурор Иванова Л.М. указала на необоснованность доводов жалобы.

Проверив материалы дела в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах, возражениях, по правилам, установленным частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), заслушав представителя ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» Медовник Н.В., возражавшую против удовлетворения апелляционных жалоб, приняв во внимание заключение прокурора Васильева С.В. о законности постановленного судом решения, судебная коллегия приходит к следующему.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан»).

Статьей 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Шпикиной Л.Н. усматривается, что основанием ее обращения в суд с требованиями к ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница», ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» о компенсации морального вреда явилось некачественное оказание ей в этих больницах медицинской помощи, чем было нарушено ее право на здоровье как нематериальное благо.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 ГК РФ).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вред» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав гражданина в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда.

Пунктом 2 статьи 150 ГК РФ определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 ГК РФ.

В соответствии со статьей 1064 ГК РФ, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Как разъяснено в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина», по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 ГК РФ.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом. Например, когда: вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию (статья 1100 второй части Гражданского кодекса Российской Федерации, введенной в действие с 1 марта 1996 г.) (пункт 3 названного постановления).

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 названного постановления).

Судом установлено, что 28 июня 2016 г. Шпикина Л.Н., находясь при исполнении трудовых обязанностей кладовщика склада готовой продукции картонно-бумажного производства филиала ОАО «Группа «Илим», в результате падения рулона бумаги весом 600 килограмм получила производственную травму, с которой незамедлительно была госпитализирована в хирургическое отделение ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница».

При поступлении Шпикина Л.Н. была осмотрена врачом-травматологом Разуваевым И.И. и на основании проведенных исследований (<данные изъяты>) истцу выставлен диагноз «<данные изъяты>».

За период нахождения в хирургическом отделении городской больницы (с               28 июня по 10 июля 2016 г.) в отношении истца проведены: <данные изъяты>, по итогам которой врачом травматологом-ортопедом ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» Искусовым П.В. был подтвержден установленный ранее диагноз. Также диагностирован <данные изъяты>, рекомендован перевод пациентки для оперативного лечения в данное медицинское учреждение.

10 июля 2016 г. Шпикину Л.Н. санитарным авиатранспортом транспортировали в ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» для оказания специализированной, высокотехнологичной медицинской помощи, где она находилась по 3 августа 2016 г.

По результатам обследования и оценки поврежденных сегментов врачами областной больницы принято решение отказаться от оперативного лечения и проводить симптоматическую, консервативную терапию, при этом Шпикиной Л.Н. установлен заключительный основной диагноз «<данные изъяты>».

По данным медицинской документации, на момент выписки истец жалоб не предъявляла, находилась в общем удовлетворительном состоянии, выписана с выздоровлением.

В период с 11 по 25 января 2018 г. истец прошла курс восстановительного лечения в ФГБУ «РНИИТО им. Р.Р. Вредена» Минздрава России, на момент выписки ей диагностирован <данные изъяты>

Полагая, что лечение проведено ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» с нарушением действующих стандартов оказания первичной медико-санитарной помощи, истец обратилась с жалобой в страховую медицинскую организацию, по итогам проверки которой специалистом филиала ООО «РГС-Медицина-«Росгосстрах-Архангельск-Медицина» установлены дефекты качества медицинской помощи, а именно: отсутствие в первичной медицинской документации результатов обследований, осмотров, консультаций специалистов, дневниковых записей, позволяющих оценить динамику состояния здоровья застрахованного лица, объем, характер, условия предоставления медицинской помощи и провести оценку качества оказанной медицинской помощи; наличие признаков искажения сведений, представленных в медицинской документации (дописки, исправления, «вклейки», полное переоформление истории болезни с искажением сведений о проведенных диагностических и лечебных мероприятиях, клинической картине заболевания), о чем 27 января 2018 г. составлены акт экспертизы качества медицинской помощи (целевой) и экспертное заключение.

Для оценки полноты, своевременности и качества обследования и лечения истца в соответствии с порядками, стандартами оказания медицинской помощи, клиническими рекомендациями, общепринятой клинической практикой, определения наличия дефектов в оказании медицинской помощи судом была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ГБУЗ Архангельской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы».

Согласно заключению экспертов ГБУЗ Архангельской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» № от 30 ноября 2018 г., на момент поступления в хирургическое отделение ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» у Шпикиной Л.Н. имелись следующие повреждения: «<данные изъяты>». Исходом заживления полученных повреждений явилось развитие у истца <данные изъяты>. Диагностические мероприятия в отношении истца выполнены ответчиками своевременно и в полном объеме. Лечение в ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» проведено в соответствии со стандартом оказания медицинской помощи в медицинской организации второго уровня. Перевод пациентки в ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» осуществлен обоснованно, по показаниям и обусловлен тяжестью полученных ею повреждений. Необходимости в более раннем переводе Шпикиной Л.Н. в указанную медицинскую организацию не имелось. Лечебные мероприятия в ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» проведены в соответствии со стандартами оказания медицинской помощи медицинскими учреждениями третьего уровня, за исключением рекомендованных сроков постельного режима в положении Волковича и продолжением его в дальнейшем. Фактически длительность постельного режима у Шпикиной Л.Н. с момента травмы составила 48 дней (неполных 7 недель) при необходимой его длительности до 10-12 недель с момента травмы. Сроки рекомендованного постельного режима являлись недостаточными для повреждений <данные изъяты>. Недостаточные сроки постельного режима могли оказать негативное влияние на восстановление стабильности <данные изъяты> и могли способствовать болевому синдрому при статических и динамических нагрузках, но не являться причиной их развития. В данном случае именно тяжесть самой травмы явилась основополагающим в развитии у истца <данные изъяты>, недостаточная длительность постельного режима в прямой причинно-следственной связи с развитием у нее посттравматической левосторонней радикулопатии не состоит, однако могла способствовать ее возникновению.

Оснований не доверять выводам, изложенным в экспертном заключении, у суда не имелось.

Так, в соответствии с положениями статьи 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Одним из источников сведений о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения гражданского дела, являются заключения экспертов.

Обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами (статья 60 ГПК РФ).

На основании статьи 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Заключения судебной экспертизы оцениваются судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Исходя из существа рассматриваемого спора, необходимости установления юридически значимых обстоятельств по делу, к которым относится установление качества оказанной медицинской помощи, принимая во внимание, что данный вопрос требует специальных познаний, которыми суд не обладает, необходимые сведения для правильного разрешения дела судом первой инстанции правомерно получены посредством проведения судебной экспертизы в соответствии со статьей 79 ГПК РФ.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», и пункте 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2008 г. № 13 «О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции», заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания, и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 ГПК РФ). При исследовании заключения эксперта суду следует проверять его соответствие вопросам, поставленным перед экспертом, полноту и обоснованность содержащихся в нем выводов.

Суд первой инстанции обоснованно оценил экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Каких-либо сомнений в правильности и обоснованности вышеуказанного экспертного заключения, а также наличия в нем противоречий не было установлено, поставленные перед экспертами вопросы разрешены, выводы изложены в заключении с достаточной полнотой, доказательств, опровергающих выводы экспертов, стороной истца не было представлено.

При данных обстоятельствах, вопреки доводам жалобы истца, суд обоснованно отклонил доводы о необъективности экспертного заключения, сводившиеся лишь к формальному несогласию с результатами проведенной экспертизы. Оснований для проведения по делу повторной экспертизы, предусмотренных статьей 87 ГПК РФ, у суда первой инстанции также не имелось.

Суд апелляционной инстанции находит оценку, данную судом экспертному заключению, надлежащей, соответствующей требованиям статьи 67 ГПК РФ.

Разрешая спор, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 ГПК РФ, с учетом установленного факта отсутствия диагностирования ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» <данные изъяты>, а также <данные изъяты>, пришел к выводу об обоснованности заявленных требований к ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» и об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований к ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница».

Руководствуясь положениями статей 151, 1101 ГК РФ, суд оценил характер физических и нравственных страданий истца с учетом фактических обстоятельств дела и определил компенсацию морального вреда в соответствии с требованиями разумности и справедливости в размере 40 000 рублей.

Судебная коллегия считает выводы суда первой инстанции соответствующими требованиям закона и установленным по делу обстоятельствам.

При этом ссылку истца в жалобе на необоснованный отказ в удовлетворении исковых требований, заявленных к ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница», судебная коллегия отклоняет, поскольку в ходе судебного разбирательства не получено доказательств, с достоверностью подтверждающих наличие дефектов в оказании медицинской помощи истцу и причинение работниками указанного ответчика вреда в виде наступления негативных последствий, которые порождали бы для ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» обязательства по возмещению вреда.

Доводы апелляционной жалобы ответчика об отсутствии причинно-следственной связи между причинением вреда здоровью истца и действиями сотрудников ответчика ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» судом первой инстанции были рассмотрены, им дана надлежащая оценка, суд апелляционной инстанции с ней согласен, оснований повторно приводить ее в настоящем апелляционном определении не усматривается.

Ссылку истца в апелляционной жалобе на то, что определенный судом размер компенсации морального вреда занижен, не соответствует требованиям разумности и справедливости, судебная коллегия отклоняет как несостоятельную и не влекущую за собой изменение решения суда.

Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет ни минимальный, ни максимальный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду.

В любом случае компенсация морального вреда должна отвечать цели, для достижения которой она установлена законом – компенсировать потерпевшему перенесенные им физические и (или) нравственные страдания.

Определенный судом первой инстанции объем компенсации причиненного истцу морального вреда такой цели отвечает.

При определении размера компенсации морального вреда, как следует из текста оспариваемого судебного акта, суд учел характер причиненных истцу нравственных страданий, исходил из установленных в судебном заседании фактических обстоятельств, при которых причинен указанный вред.

Поскольку пунктом 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судам гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» разъяснено, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей, а судом был установлен факт нарушения прав истца как потребителя со стороны ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница», суд первой инстанции обоснованно в соответствии с пунктом 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей взыскал с указанного ответчика также штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

В целом приведенные в апелляционных жалобах доводы повторяют позицию сторон в суде первой инстанции, были рассмотрены судом и получили надлежащую правовую оценку, по сути, направлены на переоценку обстоятельств и доказательств по делу, в связи с чем признаются апелляционной инстанцией несостоятельными, поскольку не свидетельствуют о нарушении или неправильном применении судом норм материального и процессуального права.

Суд первой инстанции правильно установил обстоятельства, имеющие существенное значение для дела. Выводы суда основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании доводов сторон и представленных доказательств, правовая оценка которым дана судом по правилам статьи 67 ГПК РФ и соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения. Процессуальных нарушений, которые в силу части 4 статьи                        330 ГПК РФ являлись бы безусловным основанием к отмене обжалуемого судебного постановления, судебной коллегией по делу не установлено.

С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что решение суда отвечает требованиям закона, оснований для его отмены или изменения по доводам апелляционных жалоб не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Коряжемского городского суда Архангельской области от 24 января              2019 г. оставить без изменения, апелляционные жалобы Шпикиной Л.Н., ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» - без удовлетворения.

Председательствующий	Е.И. Хмара
Судьи	Е.М. Бланару
Г.В. Гулева