Решение по делу № 2-376/2019 ~ М-387/2019 от 13.09.2019

Дело № 2-376/2019

64RS0027-01-2019-000511-45

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

12 ноября 2019 года                              город Петровск

Петровский городской суд Саратовской области в составе:

председательствующего судьи Романовой Е.В.,

при секретаре Хамраевой Е.Н.,

с участием заместителя Петровского межрайонного прокурора – Панкина А.В.,

истца Курмановой С.И.,

представителя ответчика – ГУЗ СО «Петровская районная больница» - Калашниковой Ю.П., действующей на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ,

третьего лица – Колесникова А.Д.,

представителя третьего лица – Писаревой Д.А. – Храмова С.В., действующего на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Курмановой Сагадять Искандыровны к Государственному учреждению здравоохранения Саратовской области «Петровская районная больница» о возмещении морального вреда,

установил:

Курманова С.И. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению здравоохранения Саратовской области «Петровская районная больница» (далее – ГУЗ СО «Петровская РБ») о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование заявленных требований указала, что ДД.ММ.ГГГГ умер ее супруг – Курманов И.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения. По мнению Курмановой С.И., смерть ее супруга произошла вследствие допущенных ГУЗ СО «Петровская РБ» дефектов оказания ему медицинской помощи.

В связи со смертью супруга Курманова С.И. обратилась в следственные органы Следственного комитета Российской Федерации по Саратовской области (далее – СУ СК России по Саратовской области) с заявлением о привлечении к ответственности лиц, виновных в неоказании своевременной квалифицированной медицинской помощи Курманову И.А. Согласно заключениям проведенных Аткарским МСО СУ СК России по Саратовской области судебных экспертиз по причине смерти Курманова И.А. и правильности оказания медицинской помощи в условиях стационара, лечение не было адекватным и летальный исход последнего состоит в причинно-следственной связи с неадекватно проведенным лечением, которое явилось следствием неправильно установленного диагноза.

По мнению Курмановой С.И., медицинские услуги ее супругу были оказаны ответчиком несвоевременно, не в полном объеме, неквалифицированно, это привело к ухудшению состояния его здоровья и последующей смерти, имеется причинно-следственная связь между действиями врачей ГУЗ СО «Петровская РБ», выразившимися в оказании Курманову И.А. медицинской помощи ненадлежащего качества, и наступлением его смерти. Смерть супруга причинила ей нравственные и физические страдания, в связи с чем она просит взыскать с ГУЗ СО «Петровска РБ» компенсацию морального вреда в размере 2000000 (два миллиона) рублей.

Истец Курманова С.И. в судебном заседании поддержала исковые требования, просила их удовлетворить.

Представитель ответчика – ГУЗ СО «Петровская РБ» - Калашникова Ю.П. в судебном заседании исковые требования не признала, пояснила, что прямой причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи врачами ГУЗ СО «Петровская РБ» и наступившей смертью пациента Курманова И.А. не имеется.

Третье лицо – Писарева Д.А., надлежащим образом извещенная о времени и месте судебного заседания, не явилась, направила в суд своего представителя.

В судебном заседании представитель третьего лица – Писаревой Д.А. – Храмов С.В. возражал против удовлетворения исковых требований, указывая, что прямая причинно-следственная связь между оказанием медицинской помощи и наступившей смертью Курманова И.А. отсутствует.

В судебном заседании третье лицо – Колесников А.Д. возражая против удовлетворения исковых требований, пояснил, что в относимое к событию время работал и.о. заведующего хирургическим отделением, врачом-хирургом ГУЗ СО «Петровская РБ». ДД.ММ.ГГГГ в хирургическое отделение в тяжелом состоянии поступил Курманов И.А., ДД.ММ.ГГГГ года он осмотрел его и поставил предварительный диагноз – перфорация брюшной полости, однако взять пациента на срочную операцию не представлялось возможным в связи с наличием у него низкого давления, в связи с чем, в отношении пациента в течение нескольких часов проводились лечебные мероприятия, направленные на стабилизацию давления, после чего пациент был им прооперирован, у него была обнаружена распадающаяся опухоль брюшной полости с прорастанием опухоли в мочевой пузырь. После проведения операции, Курманову И.А было назначено лечение.

Заместитель Петровского межрайпрокурора Панкин А.В. дал заключение о наличии оснований для удовлетворения исковых требований, считает возможным удовлетворить их с учетом разумности и справедливости, частично.

Руководствуясь ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), суд определил рассмотреть дело в отсутствие неявившегося третьего лица.

Выслушав пояснения всех участников судебного процесса, исследовав материалы дела, выслушав заключение прокурора, суд приходит к следующему.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон № 323-ФЗ).

Согласно статьи 2 Федерального закона № 323-ФЗ здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1).

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3).

В силу статьи 4 Федерального закона № 323-ФЗ охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий.

В числе таких прав - право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона № 323-ФЗ).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац первый пункта 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абзац второй пункта 2 названного постановления Пленума).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо (пункт 1 этого постановления).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 названного постановления).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации установлены общие основания ответственности за причинение вреда.

Согласно данной норме закона вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу части 2 статьи 98 Федерального закона № 323-ФЗ медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3 статьи 98 Федерального закона № 323-ФЗ).

Из изложенного следует, что в случае причинения гражданину морального вреда (нравственных и физических страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, в числе которых право гражданина на охрану здоровья, право на семейную жизнь, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В судебном заседании установлено, что Курманова С.И. и Курманов И.А. состояли в зарегистрированном браке с ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ в дневное время Курманов И.А. был госпитализирован в хирургическое отделение ГУЗ СО «Петровская РБ».

ДД.ММ.ГГГГ Курманов И.А. умер, что подтверждается свидетельством о смерти серии II-РУ № от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно медицинскому свидетельству о смерти серии 63 № от ДД.ММ.ГГГГ, справке о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ, причиной смерти Курманова И.А. явились: разлитой фиброзный гнойный перитонит, злокачественная опухоль сигмовидной кишки с распадом (II) состояние после лапаратомии с дренированием, желудочно-пищеводное кровотечение.

На основании распоряжения министерства здравоохранения <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ № проведена документарная проверка оказания медицинской помощи Курманову И.А. в ГУЗ СО «Петровская РБ».

По результатам данной проверки ДД.ММ.ГГГГ составлен акт проверки качества оказания медицинской помощи №, из содержания которого следует, что с учетом требований приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «онкология», приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при злокачественных новообразованиях ободочной кишки I-IV стадии (обследование в целях установления диагноза заболевания и подготовки к противоопухолеву лечению)», приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №н «об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при злокачественных метастатических и рецидивных новообразованиях ободочной и прямой кишки IV стадии (химиотерапевтическое лечение)» обследование и лечение больного не соответствовало порядку и стандартам оказания медицинской помощи: первичный осмотр Курманова И.А. при поступлении проведен формально, в недостаточном объеме собраны анамнез жизни и анамнез заболевания. Пациент страдал не выявленным своевременно онкологическим заболеванием толстой кишки в терминальной стадии осложнений. Не осуществлен осмотр Курмана И.А. врачом-терапевтом, не назначено лечение сопутствующих заболеваний органов сердечно-сосудистой системы.

Неревизированная опухоль повторно перфорировала на 6-е сутки с момента обострения заболевания, что на фоне тяжелого состояния привело к развитию стрессовых язв желудка с кровотечением. В послеоперационном периоде были назначены лекарственные препараты в недостаточных терапевтических дозировках. Прогрессирование онкологического процесса привело к тотальной декомпенсации основных функциональных систем целостного организма и его биологической смерти.

Основной дефект, повлиявший на исход заболевания – отсутствие резекции опухоли при операции и отсутствие повторной лапаротомии после рецидива перфорации опухоли.

Приводимые дефекты оказания медицинской помощи оказали влияние на исход заболевания в данном конкретном случае госпитализации пациента в стационар, но не повлияли на общий (перспективный) прогноз и исход заболевания.

Имеющиеся дефекты в оформлении медицинской документации не повлияли на исход. С учетом тяжести основного заболевания (злокачественная опухоль ректосигмовидного отдела толстой кишки в стадии распада) смерть больного следует признать трудно предотвратимой.

По результатам проверки заявления Курмановой С.И. о неоказании медицинской помощи ее супругу Курманову И.А. Аткарским МСО СУ СК России по Саратовской области постановлением от ДД.ММ.ГГГГ отказано в возбуждении уголовного дела в отношении врачей ГУЗ СО «Петровская РБ» Колесникова А.Д., Писаревой Д.А. по п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ.

В рамках проверки заявления Курмановой С.И., следственным органом были назначены и проведены комплексные судебно-медицинские экспертизы.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной комиссией экспертов ГУЗ «БЮРО СМЭ МЗ <адрес>», причина смерти Курманова И.А. – злокачественная опухоль ректосигмовидного отдела толстого кишечника, осложнившаяся перфорацией, разлитым фиброзно-гнойным перитонитом, развитием острых язв желудка с кровотечением. Согласно медицинской карты № стационарного больного ГУЗ СО «Петровская РБ», смерть Курманова И.А. констатирована ДД.ММ.ГГГГ в 19 часов 30 минут. При поступлении ДД.ММ.ГГГГ Курманова И.А. в ГУЗ СО «Петровская РБ» диагноз был поставлен неправильно. ДД.ММ.ГГГГ диагноз был поставлен правильно, выполнено оперативное вмешательство, назначена и проводилась консервативная терапия. В целом лечение проводилось правильно в соответствии с установленным диагнозом. Назначенное Курманову И.А. лечение не было противопоказано, но было недостаточным.

Имеются дефекты в оказании медицинской помощи: отсутствие осмотра заведующего отделением в день поступления больного в стационар, недостаточные дозы антибиотиков, дицинона, транексановой кислоты, свежезамороженной плазмы, не обоснованное применение аминокапроновой кислоты, дефекты в оформлении медицинской документации (нет записи об информированном согласии больного на операцию, отсутствие записей о динамическом наблюдении каждые 3 часа больного в тяжелом состоянии, отсутствие в дневниковых записях трактовки результатов обследования в динамике).

На исход заболевания повлияло характер и тяжесть онкологического заболевания и развившиеся осложнения.

Состояние Курманова И.А. при поступлении ДД.ММ.ГГГГ в ГУЗ СО «Петровская РБ» требовало экстренного наблюдения и обследования: обзорная рентгенография брюшной полости, УЗИ брюшной полости, при обнаружении воздуха или жидкости в брюшной полости – лапароскопии и лапаротомии.

Прямой причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи врачами ГУЗ СО «Петровская РБ» Курманову И.А. и наступлением его смерти не имеется. Имеется не прямая (опосредственная) причинно-следственная связь между дефектами оказания медицинской помощи врачами ГУЗ СО «Петровская РБ» Курманову И.А. и наступившей смертью последнего.

Имело место нарушение приказов по «Оказанию экстренной помощи хирургическим больным с острыми заболеваниями органов брюшной полости» МЗ РФ и МЗ СО и «Стандартов оказания экстренной медицинской помощи больным с острыми хирургическими болезнями органов брюшной полости».

Ответственность за данные нарушения несет лечащий врач и заведующий отделением.

В случае оказания своевременной медицинской помощи, смерть Курманова И.А. была вероятной в 50-55%. Общая летальность при операциях в эту стадию осложнений 32-44% в ведущих клиниках страны.

Согласно заключению дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы по факту смерти Курманова И.А. № от ДД.ММ.ГГГГ, проведенному экспертной комиссией СПб ГБУЗ «БСМЭ», причиной смерти Курманова И.А. явилось заболевание – злокачественная опухоль ректосигмовидного отдела толстого кишеника, осложнившаяся перфорацией, разлитым фиброзно-гнойным перитонитом (воспалением брюшины), развитием острых язв желудка с кровотечением. Согласно медицинской документации (медицинской карте стационарного больного) смерть Курманова И.А. констатирована ДД.ММ.ГГГГ в 19 часов 30 минут, что не противоречит трупным изменениям, зафиксированным при паталого-анатомическом исследовании трупа.

Согласно заключению дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы по факту смерти Курманова И.А. № от ДД.ММ.ГГГГ, проведенному экспертной комиссией СПб ГБУЗ «БСМЭ», при поступлении ДД.ММ.ГГГГ Курманова И.А. в ГУЗ СО «Петровская РБ» ему был установлен диагноз «левостронняя почечная колика», который является неправильным. ДД.ММ.ГГГГ на основании клинических данных и результатов обзорной рентгенографии органов брюшной полости Курманову И.А. был установлен правильный диагноз «Перфорация полового органа, разлитой перитонит», явившийся основанием к экстренному оперативному вмешательству. В дальнейшем после выполнения операции была назначена и проводилась консервативная терапия. В целом лечение проводилось правильно в соответствии с установленным диагнозом. Вместе с тем, судебно-медицинской экспертной комиссией установлены следующие дефекты оказания медицинской помощи:

Диагностические:

– неправильная оценка состояния пациента при поступлении (относительно удовлетворительного состояния больного с перфорацией полового органа не может быть);

- отсутствие осмотра заведующего отделением в день поступления больного в стационар;

- недостаточно собраны анамнестические данные;

- не проведен осмотр пациента врачом-терапевтом при нахождении в хирургическом отделении.

2. Дефекты лечения:

- больной поступил в приемный покой ДД.ММ.ГГГГ в 15 часов 10 минут, осмотрен заведующим хирургическим отделением ДД.ММ.ГГГГ, а операция начата ДД.ММ.ГГГГ в 14 часов 00 минут, т.е. имела место задержка с установлением правильного диагноза и выполнением операции;

- недостаточные дозы антибиотиков в послеоперационном периоде: раствор тиенама 1,0-2 раза в сутки в/в, дицинона, транексановой кислоты, свежезамороженной плазмы;

- необоснованное применение аминокапроновой кислоты;

- не катетеризирована центральная вена;

- недостаточное динамическое наблюдение в послеоперационном периоде;

- недостаточная резекция (удаление) опухоли при операции;

- не выполнена повторная лапаратомия после рецидива перфорации опухоли.

3. Дефекты ведения медицинской документации: отсутствует информированное согласие на операцию, врачом-хирургом в протоколе операции не указано – удалима ли опухоль и не выставлена стадия онкологического процесса в соответствии с международной классификацией (TNM), нет дневниковых записей о динамическом наблюдении каждые 3 часа больного в тяжелом состоянии, отсутствие в дневниковых записях трактовки результатов обследования в динамике.

Исход заболевания у Курманова И.А. предопределили характер и тяжесть онкологического заболевания и развившиеся закономерные осложнения (перфорация кишечника с развитием перитонита). Допущенные дефекты оказания медицинской помощи явились неблагоприятным условием для протекания осложнений основного заболевания и снижали эффективность лечебных мероприятий, направленных на их коррекцию.

Состояние Курманова И.А. при поступлении ДД.ММ.ГГГГ (состояние тяжелое, боли в животе, вынужденное положение, болезненность в нижних отделах живота) в ГУЗ «Петровская РБ» требовало экстренного наблюдения и обследования: обзорная рентгенография брюшной полости (УЗИ брюшной полости; при обнаружении воздуха или жидкости в брюшной полости – лапароскопии и лапаротомии).

Причинная (прямая причинно-следственная) связь между дефектами оказания медицинской помощи и развитием неблагоприятного исхода отсутствует, поскольку они не являлись причиной наступления смерти Курманова И.А. (причина - индивидуально обусловленные закономерные осложнения онкологического процесса).

Поскольку допущенные дефекты диагностики и лечения снижали эффективность лечебных мероприятий, между ними и наступлением смерти Курманова И.А. имеется причинно-следственная связь, которая носит непрямой (косвенный) характер.

В анализируемом случае имело место нарушение должностных инструкций врача дежурного хирурга, а также приказов по «Оказанию экстренной помощи хирургическим больным с острыми заболеваниями органов брюшной полости» МЗ РФ и «Стандартов оказания экстренной медицинской помощи больным с острыми хирургическими болезнями органов брюшной полости».

Кроме того, с учетом требований Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 12 ноября 2012 года № 9 1 5н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «онкология», Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 20 декабря 2012 года № 1198н «Об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при злокачественных новообразования ободочной кишки I - IV стадии (обследование в целях установления диагноза заболевания и подготовки к противоопухолевому лечению)», Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 24 декабря 2012 года № 1531н «Об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при злокачественных матастатических и рецидивных новообразованиях ободочной и прямой кишки IV стадии (химиотерапевтическое лечение)» обследование и лечение пациента не соответствовало порядку и стандартам оказания медицинской помощи. А именно: первичный осмотр Курманова И.А. при поступлении проведен формально, в недостаточном объеме собраны (анамнез жизни и анамнез заболевания, не проведен осмотр Курманова И.А. врачом-терапевтом, не назначено лечение сопутствующих заболеваний органов сердечно-сосудистой системы. В послеоперационном периоде были назначены лекарственные препараты в недостаточных терапевтических дозировках, отсутствие резекции опухоли при операции и отсутствие повторной лапаротомии после рецидива перфорации опухоли. Приводимые дефекты оказания медицинской помощи оказали влияние на исход заболевания в данном конкретном случае госпитализации пациента в стационар, но не повлияли на общий (перспективный) прогноз и исход заболевания.

Ответственность за допущенные дефекты оказания медицинской помощи возложена на дежурного хирурга (дефекты при первичном осмотре от ДД.ММ.ГГГГ), лечащего врача-хирурга.

Согласно заключению дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы по факту оказания медицинской помощи и смерти Курманова И.А. № от ДД.ММ.ГГГГ, проведенному экспертной комиссией СПб ГБУЗ «БСМЭ», допущенные дефекты оказания медицинской помощи не могли повлиять на исход основного заболевания Курманова И.А. (злокачественная опухоль ректосигмовидного отдела толстого кишечника с распадом). В случае оказания своевременной и квалифицированной помощи Курманову И.А. (недопущения дефектов оказания медицинской помощи) повышалась вероятность того, что он мог избежать летального исхода в результате развития закономерных осложнений онкологического процесса (эпизода перфорации кишечника). Однако, с учетом стадии онкологического процесса отдаленный прогноз являлся неблагоприятным. Выразить эту вероятность в цифровом (процентном) соотношении не представляется возможным в связи с отсутствием научно обоснованных методик.

Исходя из этиопатогенетического принципа заложенного в основу определения характера причинно-следственной связи в судебно-медицинской практике, установленная причинно-следственная связь между допущенными дефектами диагностики и наступлением смерти Курманова И.А. имеет непрямой характер, поскольку причина смерти – индивидуально обусловленные закономерные осложнения онкологического процесса, а допущенные дефекты диагностики и лечения явились неблагоприятным условием (но не причиной) его протекания и снижали эффективность лечебных мероприятий.

Под «неблагоприятным отдаленным прогнозом» в данном случае понимается наступление смерти в результате распространенного онкологического процесса. Вопрос о сроках такого прогноза имеет сугубо теоретический характер. Обоснованно установить «в какой момент наступили необратимые последствия заболевания, приведшего к смерти Курманова И.А., то есть можно ли достоверно (ориентирвочно) установить момент, когда было бы поздно, при своевременном диагностировании, провести хирургическое вмешательство и гарантировать не наступление летального исхода у Курманова И.А.», не представляется возможным.

Анализируя исследованные в судебном заседании доказательства в совокупности, суд приходит к выводу об отсутствии причинно-следственной связи между действиями медицинских работников лечебного учреждения и наступившими последствиями в виде смерти Курманова И.А., которая наступила в результате злокачественной опухоли ректосигмовидного отдела толстого кишечника, осложнившейся перфорацией, разлитым фиброзно-гнойным перитонитом, развитием острых язв желудка с кровотечением.

Согласно выводам вышеуказанных судебно-медицинских экспертиз, допущенные дефекты оказания медицинской помощи не могли повлиять на исход основного заболевания Курманова И.А., с учетом стадии онкологического процесса, отдаленный прогноз являлся неблагоприятным.

При этом, эксперты пришли к выводу, что причинная (прямая причинно-следственная) связь между дефектами оказания медицинской помощи и развитием неблагоприятного исхода отсутствует, поскольку они не являлись причиной наступления смерти Курманова И.А. (причина - индивидуально обусловленные закономерные осложнения онкологического процесса).

Вместе с тем, суд приходит к выводу о том, что поскольку со стороны медицинского учреждения имелись дефекты оказания медицинской помощи супругу Курмановой С.И., в силу приведенных выше положений материального права, имеются основания для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда.

При этом суд исходит из того, что из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Учитывая, что материалами дела подтверждены дефекты оказания Курманову И.А. медицинской помощи, суд приходит к выводу о том, что на ответчика должна быть возложена обязанность по компенсации причиненного истцу морального вреда по основаниям, предусмотренным статьями 151, 1101 ГК РФ.

При определении размера компенсации морального вреда, суд учитывает отсутствие доказательств, что допущенные ответчиком дефекты оказания медицинской помощи привели к тем неблагоприятным последствиям, на которые указал истец в своих доводах, в виде смерти ее супруга, обратного не установлено и не доказано совокупностью представленных доказательств.

Однако, вопреки позиции представителя ответчика, третьего лица и представителя третьего лица, отсутствие прямой причинно-следственной связи между смертью Курманова И.А. и действиями (бездействием) медицинских работников не опровергает обстоятельств, свидетельствующих о наличии нарушений при оказании ответчиком медицинской помощи, и эти нарушения, безусловно, причиняли нравственные страдания истцу Курмановой С.И., которая вправе была рассчитывать на квалифицированную и своевременную медицинскую помощь для супруга.

Также при определении размера компенсации морального вреда, суд, с учетом вышеприведенных норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, исходит из установленных в ходе судебного заседания обстоятельств дела, учитывает характер нравственных страданий и переживаний истца вследствие дефектов оказания медицинской помощи ее супруга, степень вины причинителя вреда, характер заболевания Курманова И.А., а также требования разумности и справедливости, и находит возможным определить ее размер в 50000 рублей.

Кроме того, в силу ст.ст. 98, 103 ГПК РФ в доход местного бюджета с ответчика подлежит взысканию госпошлина в размере 300 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГК РФ, суд

решил:

исковые требования Курмановой ФИО11 удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного учреждения здравоохранения Саратовской области «Петровская районная больница» в пользу Курмановой ФИО12 компенсацию морального вреда в размере 50000 (пятьдесят тысяч) рублей.

В остальной части иска - отказать.

Взыскать с Государственного учреждения здравоохранения Саратовской области «Петровская районная больница» в доход местного бюджета госпошлину в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в течение месяца с момента изготовления полного текста решения в Саратовский областной суд путем обращения с апелляционной жалобой в Петровский городской суд.

Мотивированное решение изготовлено 15 ноября 2019 года.

Председательствующий         Е.В. Романова