Судебный акт #1 (Приговор) по делу № 1-180/2018 от 19.02.2018

Дело № 1-180/18

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

19 октября 2018 года                                г. Владивосток

Советский районный суд г. Владивостока в составе

председательствующего судьи                              Олесик О.В.

при секретарях             Поломошнове В.И., Попкове И.А., Балицкой А.Ю.

с участием

государственных обвинителей     Заневского П.В., Пирожкова Е.Н., Кузьменко А.С.,

Астаповой О.А., Смоляр В.В.

потерпевшего                                      А.В.

представителя потерпевшего                             Старинца О.В.

защитников – адвокатов <данные изъяты> Маликова К.М.

<данные изъяты> Стрельчук Ю.А.

подсудимого                                      Шевальского В.С.

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Шевальского В. С.<данные изъяты> обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ,

установил:

Шевальский В.С. совершил покушение на убийство, то есть умышленные действия, непосредственно направленные на умышленное причинение смерти другому человеку, при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

Преступление совершено при следующих обстоятельствах.

<данные изъяты> Шевальский В.С. на почве личных неприязненных отношений с ранее знакомым А.В. решил совершить убийство последнего. С целью реализации своего преступного умысла подсудимый приискал орудие убийства <данные изъяты> прибыл на <данные изъяты> как ему достоверно известно, располагался <данные изъяты> А.В., после чего, удостоверившись, что тот отсутствует <данные изъяты> решил дождаться его появления и осуществить его убийство. <данные изъяты> Шевальский В.С., находясь у <данные изъяты> расположенного на <данные изъяты> реализуя свой преступный умысел, направленный на убийство А.В., действуя умышленно, осознавая фактический характер и общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно-опасных последствий своих действий в виде смерти потерпевшего, и желая их наступления, достоверно зная, что топором возможно причинение телесных повреждений, несовместимых с жизнью, дождавшись появления потерпевшего, проследовал в <данные изъяты> вслед за ним, и, используя в качестве оружия <данные изъяты>, нанес ему <данные изъяты> в область жизненно важных органов <данные изъяты> которые не влекут за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, в связи, с чем расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью человека, однако, довести до конца свой преступный умысел, направленный на убийство А.В., не смог по независящим от него обстоятельствам, так как тот оказал активное сопротивление, <данные изъяты> после чего подсудимый был обезврежен <данные изъяты> И.И. и П.В.

В судебном заседании подсудимый Шевальский В.С. <данные изъяты>

В последующем Шевальский В.С. пояснил, что <данные изъяты>

Далее в ходе судебного следствия подсудимый дополнил, что <данные изъяты>

В дополнениях Шевальский В.С. пояснил, что <данные изъяты>

В последующем подсудимый дополнил, что <данные изъяты>

В последнем слове Шевальский В.С. <данные изъяты>

Защитник – адвокат Маликов К.М., поддержал его позицию

<данные изъяты> вина Шевальского В.С. подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств.

Так, потерпевший А.В. в судебном заседании показал, что <данные изъяты>

По ходатайству государственного обвинителя с согласия сторон на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ оглашены показания потерпевшего А.В., данные в ходе предварительного следствия, <данные изъяты>

После оглашения показаний А.В. подтвердил их, указал, что <данные изъяты>

В дополнениях потерпевший пояснил, что <данные изъяты>

Свидетель А.Н., допрошенный в судебном заседании, показал, что <данные изъяты>

Свидетель И.И. в судебном заседании пояснил, что <данные изъяты>

По ходатайству стороны обвинения с согласия сторон на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ были оглашены показания свидетеля И.И., данные им в ходе предварительного следствия, <данные изъяты>

После оглашения показаний П.И. подтвердил их, пояснив, что <данные изъяты>

Дополнительно допрошенный в судебном заседании свидетель И.И. пояснил, что, <данные изъяты>

Свидетель И.В. показала, что работает в <данные изъяты>

По ходатайству стороны обвинения на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ оглашены показания свидетеля И.В. <данные изъяты>

После оглашения И.В. их подтвердила, пояснив, что <данные изъяты>

Свидетель Т.В., допрошенная в судебном заседании, показала, что <данные изъяты>

Свидетель Ю.С., допрошенная в судебном заседании по ходатайству стороны защиты, пояснила, что <данные изъяты>

Из показаний эксперта Е.А., допрошенной в судебном заседании по ходатайству стороны обвинения, следует, что <данные изъяты>

И.А., допрошенный в судебном заседании по ходатайству стороны защиты в качестве специалиста, показал, что <данные изъяты>

По ходатайству государственного обвинителя с согласия сторон, на основании ч. 1 ст. 281 УК РФ также были оглашены показания свидетелей:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Давая оценку показаниям потерпевшего А.В., суд находит их допустимыми и достоверно подтверждающими вину Шевальского В.С. в инкриминируемом ему преступлении, и кладет их в основу приговора. Получены они в соответствии с нормами и требованиями уголовно-процессуального закона, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам случившегося, согласуются с другими, исследованными в судебном заседании, доказательствами. Оснований к оговору подсудимого потерпевшим судом не установлено.

Показания же Шевальского В.С., который в ходе судебного следствия неоднократно менял их, являются крайне противоречивыми, непоследовательными, не согласующимися между собой и с другими доказательствами, в связи с чем суд приходит к выводу о недостоверности его показаний, в которых он утверждал о непричастности к преступлению. При этом суд считает, что даны они были с целью ввести суд в заблуждение, подстроить свои показания под установленные следствием доказательства и таким образом уйти от ответственности за содеянное. Противоречия стороной защиты в судебном заседании устранены не были.

Факт личных неприязненных отношений к А.В. <данные изъяты> он подтвердил в судебном заседании.

Показания свидетелей А.Н., И.И., И.В., Т.В., П.В., М.М., Л.С., Т.В., Д.И. и Н.В., также последовательны, согласуются между собой и другими материалами дела, поэтому не доверять им, оснований нет. Не установлено и оснований к оговору подсудимого свидетелями. Существенных противоречий, влияющих на доказанность вины и квалификации его действий, не содержат.

И А.Н., и И.И., и И.В., которые находились в последнем кабинете, видели, что Шевальский В.С., который следовал за А.В., <данные изъяты> вопреки показаниям подсудимого, утверждавшего, что в тот момент <данные изъяты> А.Н., что помимо свидетелей, также подтвердил последний.

При этом свидетель И.В. <данные изъяты> увидела, как <данные изъяты> К., <данные изъяты> схватил подсудимого, подбежавший А.Н. выхватил <данные изъяты>

Свидетель А.Н., показавший, что попыток Шевальского нанести удар <данные изъяты> К., ему или <данные изъяты>, не видел, подтвердил, что подсудимый следовал за К. <данные изъяты> который он у него вырвал, когда между ним и <данные изъяты> На потерпевшем увидел <данные изъяты>

И.И. показал, что увидел, как Шевальский замахивается на К. <данные изъяты>

Вопреки утверждениям защиты, все эти свидетели, являясь очевидцами, видели у Шевальского, преследовавшего потерпевшего, в <данные изъяты> которым он замахивался на потерпевшего.

Наличие разногласий в показаниях А.Н. в части того, что он не видел попытки подсудимого нанести удар топором потерпевшему, и И.В. о том, что подсудимый и потерпевший <данные изъяты> на вывод о виновности Шевальского В.С. не влияют. Первый не утверждал, что такой попытки не было, вторая не утверждала, что они <данные изъяты> а последний подтвердил, что <данные изъяты>

Показания данных свидетелей признаются судом достоверными, поскольку они подробны, последовательны, соответствуют друг другу и согласуются между собой. Некоторые неточности, имеющиеся в их показаниях, не являются существенными и оцениваются судом в совокупности с другими доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Свидетель Т.В., <данные изъяты>

Т.В. в <данные изъяты>

Свидетель Л.С., также находившаяся в <данные изъяты>

П.В. и М.М. <данные изъяты>

Показания данных свидетелей также признаются судом допустимыми, поскольку они последовательны, согласуются между собой, с показаниями указанных выше свидетелей и иными доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Имеющиеся в них некоторые неточности, не являются существенными и не противоречат исследованным доказательствам.

Свидетель Т.В., поясняя, что А.В. <данные изъяты>

Свидетели Д.И. и Н.В., <данные изъяты>

Данные показания оцениваются судом в совокупности с другими, исследованными доказательствами, и также признаются допустимыми, так как не противоречат показаниям названных выше свидетелей, потерпевшего, и не опровергают факт покушения подсудимого на убийство последнего.

Показания эксперта Е.А. <данные изъяты>

Показания <данные изъяты> специалиста И.А. <данные изъяты>

Свидетель Ю.С. <данные изъяты>

Утверждения Шевальского В.С. о том, что <данные изъяты>

В судебном заседании в порядке ст. 285 УПК РФ были исследованы письменные доказательства:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Анализируя собранные по делу письменные доказательства, суд считает, что они также доказывают факт совершения Шевальским В.С. инкриминируемого преступления.

Не доверять данным доказательствам, а также полагать, что потерпевший и свидетели оговорили его в ходе предварительного и судебного следствия, оснований не имеется.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Анализируя собранные по делу доказательства в их совокупности, суд приходит к убеждению, что они с достоверностью и достаточностью подтверждают вину Шевальского В.С. в совершении инкриминируемого преступления.

Давая оценку экспертным заключениям, суд находит их полными и мотивированными. Приведенные выше выводы экспертов сформулированы на основании исследований, произведенных высококвалифицированными специалистами, полно и всесторонне обосновавшими свои выводы и не находятся за пределами их специальных познаний. При таких обстоятельствах не доверять экспертным заключениям или ставить их под сомнение у суда оснований не имеется.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Суд соглашается с данными доводами, тем более, что они полностью согласуются с показаниями потерпевшего и свидетелей, а также подсудимого, <данные изъяты>

Подтверждают выводы экспертов и <данные изъяты>

При этом и эксперт Е.А., и специалист И.А., допрошенные в судебном заседании, <данные изъяты>

Разрешая вопрос о достоверности и объективности исследованных в судебном заседании названных доказательств, суд находит их допустимыми, поскольку получены они в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и объективно фиксируют фактические данные.

Приведенное по делу <данные изъяты>, которое также кладется в основу приговора, по мнению суда, полностью соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку выполнено специалистами, квалификация которых сомнений не вызывает, научно обоснованы, их выводы представляются суду ясными и понятными.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Также в судебном заседании по ходатайству защиты были исследованы:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Эти <данные изъяты> не соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона, выполнены <данные изъяты>, квалификация которых вызывает сомнения, поскольку исследования проведены не полно, однобоко, являются необъективными в силу того, что предметом их проведения явились только показания потерпевшего, научно не обоснованы, выводы <данные изъяты> не ясны и не понятны.

При этом, как указано выше, специалист И.А. в судебном заседании подтвердил, что <данные изъяты>

Также по ходатайству стороны защиты и потерпевшего были исследованы:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Данные документы подтверждают факт <данные изъяты>

Оценив каждое из представленных доказательств с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела, суд приходит к убеждению, что они с достоверностью и достаточностью подтверждают вину Шевальского В.С. в совершении инкриминируемого преступления, и квалифицирует его действия по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ – покушение на убийство, то есть умышленные действия, непосредственно направленные на умышленное причинение смерти другому человеку, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

Судом с учетом всех обстоятельств дела, орудия преступления, характера и локализации телесных повреждений, установлено, что Шевальский В.С. действовал с прямым умыслом при отсутствии какой-либо угрозы для его жизни и здоровья, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий и желал их наступления, однако не довел свой умысел до конца по независящим от него обстоятельствам.

Его довод о том, что он <данные изъяты>

Утверждения стороны защиты о <данные изъяты>

Из показаний подсудимого Шевальского В.С. с достаточной достоверностью следует, что мотивом совершенного в отношении потерпевшего А.В. действий явилась личная неприязнь, возникшая на почве разрешения соответствующих вопросов в сфере <данные изъяты>, в связи с тем, что тот не выплачивал ему долг.

Довод подсудимого о том, что он <данные изъяты>

Об умысле Шевальского В.С. на лишение жизни потерпевшего А.В. свидетельствуют способ и орудие преступления, характер и локализация телесных повреждений. Он желал достижения такой цели, о чем свидетельствует его поведение, как во время совершения преступления, так и после этих событий.

Единые по времени и интенсивности действия подсудимого, совершенные в отношении потерпевшего А.В., в период нахождения в <данные изъяты> свидетельствуют о неразрывности событий и охватывались единым умыслом, направленным на убийство.

Мотивом совершения преступления явились личные неприязненные отношения, возникшие на почве разрешения соответствующих вопросов в сфере <данные изъяты>

Установлено, что Шевальский В.С. <данные изъяты> Указанные действия подсудимого свидетельствуют о его умысле на убийство.

Довод Шевальского В.С. о том, что <данные изъяты>

Необоснованным суд признает довод защиты и подсудимого о его оправдании по предъявленному обвинению

Согласно ч. 1 ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Подобных обстоятельств по делу установлено не было.

Оснований для переквалификации действий подсудимого на ч. 1 ст. 119 УК РФ или ч. 2 ст. 330 УК РФ суд не находит.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 119 УК РФ, заключается в выражении угрозы убийством или причинении тяжкого вреда здоровью другому человеку, и может быть выражена в любой форме: как словесно, так и путем конклюдентных действий. Преступление признается оконченным с того момента, когда угроза была не только выражена вовне, но и воспринята потерпевшим.

При совершении угрозы убийством действиями виновного фактически не должен быть причинен значительный ущерб здоровью потерпевшего. Виновный имеет фактическую возможность реализовать угрозу и совершить конкретные действия в этом направлении, но добровольно не осуществляет ее, хотя имеет для этого благоприятные возможности.

При покушении на убийство выполняются действия, способные по своим объективным свойствам лишить потерпевшего жизни. Последствия при этом могут быть любыми, включая тяжкий вред здоровью, и действия виновного прерываются помимо его воли по объективным причинам.

Если виновный не только высказывает угрозу, но и совершает действия, направленные на ее осуществление, его действия должны быть квалифицированы, в частности, как покушение на совершение убийства.

В ходе судебного следствия достоверно установлено, что подсудимый не только высказывал угрозу в отношении потерпевшего, но и совершал действия, направленные на ее осуществление, и способные по своим объективным свойствам лишить потерпевшего жизни – нанесение ударов <данные изъяты> в жизненно важный орган <данные изъяты> И не были доведены они до конца только благодаря активному сопротивлению, оказанному ему потерпевшим, и вмешательству свидетелей <данные изъяты>

Диспозиция ч. 2 ст. 330 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за самоуправство, то есть самовольное, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку, совершение каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред, совершенное с угрозой применения насилия.

Как установлено в судебном заседании, между А.В. и Шевальским В.С. действительно были <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Утверждения подсудимого о том, что это произошло по вине А.В., который <данные изъяты> не могут быть приняты во внимание, так как <данные изъяты>

Таким образом, оснований для самоуправных действий со стороны подсудимого не было.

Тем более, свидетели ни в ходе предварительного следствия, ни в судебном заседании <данные изъяты>

Из характеризующих материалов дела следует, что Шевальский В.С., <данные изъяты>

<данные изъяты>

Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимому, в соответствии с <данные изъяты>

Обстоятельств, отягчающих наказание, не установлено.

При назначении наказания, исходя из требований ст.ст. 6, 60 УК РФ, суд учитывает характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, обстоятельства, смягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, а также положения ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Шевальский В.С. совершил умышленное преступление, относящееся в соответствии со ст. 15 УК РФ к категории особо тяжких<данные изъяты>

<данные изъяты>

Обстоятельств, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания подсудимого, судом не выявлено. Также с учетом фактических обстоятельств, характера и степени общественной опасности совершенного преступления, не установлено оснований для изменения в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ категории совершенного Шевальским В.С. преступления на менее тяжкую, и применения положений ст. 64 УК РФ, так как исключительных обстоятельств, связанных с его поведением во время или после совершения преступления и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, по делу не имеется.

Указанные выше смягчающие обстоятельства такими исключительными обстоятельствами не являются и учитываются судом при назначении наказания.

С учетом изложенного, суд, руководствуясь принципами вины, гуманизма и справедливости, исходя из положений ст. 43 УК РФ, полагает, что цели восстановления социальной справедливости, исправления Шевальского В.С. и предупреждения совершения им новых преступлений могут быть достигнуты только при назначении ему наказания, связанного с изоляцией от общества, в виде лишения свободы с отбыванием наказания в <данные изъяты>

Оснований для применения ст. 73 УК РФ, отсрочки отбывания наказания суд не находит. Также по изложенным выше обстоятельствам суд не усматривает оснований для назначения ему дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

<данные изъяты>

Гражданский иск по делу не заявлен. Вопрос о вещественных доказательствах разрешается судом в порядке ст. 81 УПК РФ.

Руководствуясь ст.ст. 299, 303, 304, 307-309 УПК РФ, суд

приговорил:

Шевальского В. С. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ, и назначить ему наказание в виде <данные изъяты> лишения свободы с отбыванием наказания в <данные изъяты>

Меру пресечения Шевальскому В.С. – подписку о невыезде и надлежащем поведении, изменить на заключение под стражу, взять под стражу в зале суда и содержать под стражей в <данные изъяты> до вступления приговора в законную силу.

Срок наказания исчислять с <данные изъяты>

Вещественные доказательства по уголовному делу по вступлению в законную силу:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Приговор может быть обжалован в Приморский краевой суд через Советский районный суд г. Владивостока в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок с момента вручения ему копии приговора. Дополнительная апелляционная жалоба подлежит рассмотрению, если она поступила в суд апелляционной инстанции, не позднее, чем за 5 суток до начала судебного заседания. В случае подачи апелляционной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии и участии защитника в суде апелляционной инстанции. Ходатайство может быть подано в тот же срок, что и апелляционная жалоба на приговор.

Председательствующий                             О.В. Олесик