Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2401/2019 ~ М-1766/2019 от 20.06.2019

Дело № 2-2401/2019

24RS0024-01-2019-002320-45

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

01 октября 2019 г.                                  г. Канск

Канский городской суд Красноярского края в составе

председательствующего судьи Аксютенко А.Н.,

при секретаре Благеревой С.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Наконечного А.А. к ФКУ СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФСИН России, Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истец Наконечный А.А. обратился в суд с исковым заявлением к ФКУ СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФСИН России, Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда, мотивируя свои требования тем, что с 07.08.2012 по 08.02.2013 содержался в ФКУ СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю в камерах № № 37, 55, 69. Условия содержания в камерах были ненадлежащие. В камерах не хватало свободного пространства, исходя из количества содержащихся лиц от 5 до 6, площадь не составляла 4 кв.м. на одного, стол с лавочками невозможно было передвинуть, спальные места второго яруса не оборудованы лестницей, удерживающим поручнем. Туалет хоть и был отгорожен стеной от камеры, однако звуки и запахи попадали в камеру. Также в камерах отсутствовали горячая вода, самостоятельные приточные и вытяжные системы. Это причиняло ему душевные страдания и переживания, вызывало чувства беспокойства, неполноценности, стыда. Просит взыскать с ответчика вследствие ненадлежащего содержания компенсацию морального вреда 500000 руб.

В судебном заседании Наконечный А.А., участвующий с использованием систем видеоконференцсвязи, поддержал доводы, изложенные в исковом заявлении, на их удовлетворении настаивал, дополнительно пояснив, что в период содержания в СИЗО 5 при спуске с кровати повредил ногу, в связи с причинением вреда здоровью ему причинен моральный вред в заявленном в иске размере. За медицинской помощью по поводу повреждения конечности обратился только в 2016 году, так как все это время терпел боль, кроме того, в связи с его постоянным перемещением по различным учреждениям не успевал обратиться за медицинской помощью, подтвердить факт получения травмы в период нахождения в СИЗО не может, раньше в суд за защитой своих прав не обращался, поскольку не знал о такой возможности.

Представитель ответчиков ФКУ СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФСИН России, третьего лица ГУФСИН России по Красноярскому краю, Богданова О.В. требования не признала, пояснив, что условия содержания в СИЗО-5 соответствуют всем санитарным требованиям, строительным нормам и правилам. Истец доказательств несения нравственных и физических страданий не предоставил. С иском обратился только после разъяснений, полученных в 2019 году, а не сразу после предполагаемого нарушения его прав, каких-либо доказательств в обоснование своих требований истец не предоставил, за медицинской помощью по поводу травм в период содержания в СИЗО не обращался.

Представитель ответчика Министерства финансов РФ в лице УФК по Красноярскому краю в судебное заседание не явилась, возражений не представила.

Суд, полагая возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, уведомленных о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, заслушав стороны, заключение прокурора Булич Т.В., полагавшей необходимым в удовлетворении требований отказать, исследовав письменные материалы дела, полагает, что исковые требования необоснованны и не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

В силу ст. 17 Конституции РФ признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией. Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

Согласно ч. 2 ст. 21 Конституции РФ никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство, обращению или наказанию.

Указанное предписание также закреплено в ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ратифицированной Федеральным законом от 30.03.1998 № 54-ФЗ, и в Европейской Конвенции по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания, ратифицированной Федеральным законом от 28.03.1998 №44-ФЗ.

В соответствии с п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ", суды должны учитывать необходимость соблюдения прав лиц, содержащихся под стражей, предусмотренных статьями 3, 5, 6 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Следует учитывать, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству.

Согласно ст. 4 ФЗ от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

Согласно ст. 8 указанного закона следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы (далее - следственные изоляторы) предназначены для содержания подозреваемых и обвиняемых, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу. Следственные изоляторы обладают правами юридического лица.

Согласно ст. 23 ФЗ от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности.

Поводом обращения истца с иском послужило нарушение условий его содержания в СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю, а именно: нехватка свободного пространства в камере, туалетная комната не создает условий приватности, фактически открыта, вследствие чего звуки и запахи попадали в камеру, отсутствие горячей воды, самостоятельных приточных и вытяжных системы, а также получение телесных повреждений в виде повреждения ноги при перемещении со спального места.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В соответствии со ст. 150 ГК РФ к нематериальным благам, в частности, относятся жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя и т.д.

Как предусмотрено п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием удовлетворения названных требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

Процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания законодательно урегулирован, осуществляется на основании нормативно-правовых актов и соответствующих актов Министерства юстиции Российской Федерации, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание.

Содержание на законных основаниях лица под стражей или отбывание им наказания в местах, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может причинить физические и нравственные страдания, поскольку такие нормативы создавались именно с целью обеспечить не только содержание в местах лишения свободы или под стражей, но и обеспечить при этом соблюдение прав лиц, оказавшихся в них вследствие реализации механизма государственного принуждения.

При таких обстоятельствах само по себе содержание лица под стражей или отбывание им наказания в местах лишения свободы, осуществляемые на законных основаниях, не порождают у него право на компенсацию морального вреда.

Юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством по делу о такой компенсации является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

При установлении наличия или отсутствия физических и нравственных страданий, а также при оценке их характера и степени необходимо учитывать индивидуальные особенности потерпевшего и иные заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела.

Такими обстоятельствами могут являться длительность пребывания потерпевшего в местах лишения свободы или в местах содержания под стражей, однократность/неоднократность такого пребывания; половая принадлежность лиц, присутствующих при осуществлении потерпевшим санитарно-гигиенических процедур в отсутствии приватности; возможность самостоятельного принятия потерпевшим или совместно отбывающими с ним наказание лицами мер по обеспечению приватности санитарно-гигиенических процедур; состояние здоровья и возраст потерпевшего; иные обстоятельства.

В силу приведенных выше положений материального права судом при определении размера компенсации морального вреда должна быть также принята во внимание степень вины причинителя вреда.

Исчерпывающий перечень оснований компенсации морального вреда независимо от вины причинителя вреда приведен в ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В этом перечне не названы случаи компенсации морального вреда, причиненного нарушением предусмотренных законом условий содержания под стражей или отбывания наказания в виде лишения свободы.

Следовательно, при определении размера компенсации морального вреда, причиненного нарушением названных условий, надлежит принять во внимание степень вины причинителя вреда, то есть принятие соответствующим органом (учреждением) всех возможных и зависящих от него мер по соблюдению надлежащих условий отбывания наказания в виде лишения свободы (в частности, в целях обеспечения приватности санитарно-гигиенических процедур).

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Как установлено в судебном заседании, Наконечный А.А. с 07.08.2012 по 08.02.2013 содержался в СИЗО-5 г. Канска в камерах №№ 37, 55, 69.

Из представленных стороной ответчика документов следует, в период с 07.08.2012 г. по 08.02.2013 в камере № 37 общей площадью 28,4 кв. м количество содержащихся человек не превышало 7 человек, в камере № 55 общей площадью 20,5 кв. м количество содержащихся человек не превышало 4, в камере №69 общей площадью 20,4 кв. м количество содержащихся человек также не превышало 4. Камера № 37 имеет 7 спальных мест, высота потолка 325 см; жалюзи на окнах отсутствуют; санузел отгорожен от жилой зоны; удалённость санузла от стола для приёма пищи составляет 2 м.; вентиляция естественная и принудительная; камера оборудована одноярусными и двухъярусной кроватями; столом и скамейками с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере; шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды, полкой для туалетных принадлежностей, зеркалом, вмонтированным в стену, бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радио для вещания общегосударственной программы, урной для мусора; тазами для гигиенических целей и стирки одежды, светильниками дневного и ночного освещения; унитазом, умывальником, нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления, штепсельными розетками для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией. Камера № 55 имеет 4 спальных места; высота потолка 300 см, жалюзи на окнах отсутствуют; санузел отгорожен от жилой зоны; удаленность санузла от стола для приёма пищи составляет 2 м.; вентиляция естественная и принудительная: камера оборудована: двухъярусными кроватями; столом и скамейками с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере, шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды, полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, вмонтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радио для вещания общегосударственной программы; урной для мусора; тазами для гигиенических целей и стирки одежды; светильниками дневного и ночного освещения, унитазом, умывальником; нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельными розетками для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией. Камера № 69 имеет 4 спальных места; высота потолка 300 см; жалюзи на окнах отсутствуют; санузел отгорожен от жилой зоны; удалённость санузла от стола для приёма пищи составляет 2 м.; вентиляция естественная и принудительная: камера оборудована: двухъярусными кроватями, столом и скамейками с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере, шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды; полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, вмонтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радио для вещания общегосударственной программы; урной для мусора; тазами для гигиенических целей и стирки одежды; светильниками дневного и ночного освещения; унитазом, умывальником, нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельными розетками для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией.

    Из пояснений представителя ответчика следует, что камеры, в которых содержался истец, размещены в здании капитального строительства, данное здание подключено ко всей инфраструктуре в полном объеме, как камеры, в которых непосредственно содержатся подозреваемые и обвиняемые, так и помещения общего пользования, то есть коридоры. В каждой камере и коридоре имеется освещение от городских электросетей, водоснабжение и водоотведение (оборудованы санитарные узлы, раковины с подключением к городской сети водоснабжения и канализации), гладкоствольные регистры отопления, которые подключены к внутренней системе отопления. Внутренняя система отопления подключена к городской системе отопления, теплоноситель горячая вода. Обогрев помещений осуществляется согласно сроков отопительного сезона, устанавливаемого постановлением Администрации города Канска. Во всех помещениях поддерживается температура воздуха в пределах допустимой нормы от 22-25°С, установленной «Гигиеническими требованиями к микроклимату производственных помещений. СанПиН 2.2. 4.548-96».

Согласно справке врио начальника ФКУ СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю от 17.07.2019 года, по данным журналов учета жалоб подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в корпусных отделениях ФКУ СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю, Наконечный А.А., содержащийся в период с 07.08.2012 по 08.02.2013 с жалобами и заявлениями не обращался.

Таким образом, ответчиком предприняты исчерпывающие меры к соблюдению прав лиц, содержащихся в следственном изоляторе, на соответствие условий содержания установленным нормам и правилам.

Из исследованной в судебном заседании медицинской карты Наконечного А.А. следует, что за период с 07.08.2012 по 08.02.2013 за время содержания в СИЗО 5 ГУФСИН России по Красноярскому краю он обращался за медицинской помощью к стоматологу и терапевту по поводу заболеваний, не связанных с нарушением условий содержания, сведений о каких-либо повреждениях конечностей истца в спорный период времени медицинская карта не содержит. Истец действительно 18.07.2016 обследовался в отделении лучевой диагностики больницы № 1, проводилось исследование левого голеностопного и коленного суставов, по результатам которого костно-деструктивных и травматических изменений не выявлено. Таким образом, факт травмирования истца в спорный период времени при содержании в СИЗО 5 ГУФСИН России по Красноярскому краю своего подтверждения не нашел.

Применительно к рассматриваемым правоотношениям возможность возмещения морального вреда в соответствии с приведенными нормами права связывается с необходимостью представления истцом доказательств причинения вреда, а также с наличием причинно-следственной связи между незаконными (виновными) действиями (бездействием) государственных органов либо должностных лиц этих органов и наступившим вредом.

Кроме того, в соответствии со ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (п. 3).

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4).

Как предусмотрено ч. 1 ст. 35 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.

Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что в случае очевидного отклонения действий участников гражданского оборота от добросовестного поведения, в том числе путем предъявления надуманных исковых требований, суд обязан дать надлежащую правовую оценку таким действиям и при необходимости вынести этот вопрос на обсуждение сторон.

Исковое заявление Наконечного А.А., датированное 10.06.2019, поступило в суд 20.06.2019, по истечении почти шести лет после окончания событий, с которыми истец связывает причинение ему нравственных страданий, влекущих взыскание компенсации морального вреда. Как указывалось самим истцом в судебном заседании, о нарушении своих прав он узнал из юридической литературы. При таких обстоятельствах, суд полагает, что обращение истца с надуманными исковыми требованиями по прошествии почти шести лет после прекращения содержания в условиях СИЗО-5 г. Канска, не направлено на защиту предполагаемо нарушенного права, а преследует целью только лишь незаконное обогащение, что свидетельствует о его недобросовестности.

Исходя из вышеизложенного, суд приходит к выводу, что Наконечным А.А. не доказано причинение ему нравственных и физических страданий, как и причинение ему морального вреда именно незаконными действиями или бездействием должностных лиц ФКУ СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю, не представлено доказательств причинения вреда его личным неимущественным правам, либо иным нематериальным благам, наличия причинно-следственной связи между действиями должностных лиц и какими-либо нравственными либо физическими страданиями истца, не представлено доказательств причинения ему физических страданий вследствие ненадлежащего содержания, поскольку сведений о наличии телесных повреждений в рассматриваемый период времени, а также получение телесных повреждений в период содержания в СИЗО-5 не имеется, в связи с чем, полагает необходимым отказать Наконечному А.А. в удовлетворении требований о компенсации морального вреда.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ,

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований Наконечного А.А. к ФКУ СИЗО-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФСИН России, Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда - отказать.

Решение может быть обжаловано в Красноярский краевой суд через Канский городской суд в течение месяца со дня принятия в окончательной форме.

Судья                                        А.Н. Аксютенко

Мотивированное решение изготовлено 02.10.2019.