Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-369/2021 ~ М-240/2021 от 19.04.2021

Мотивированное решение составлено 23.06.2021 Дело № 2-369/2021

66RS0050-01-2021-000487-44

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Североуральск 17 июня 2021 года

    Североуральский городской суд Свердловской области в составе председательствующего Аксёнова А.С.,

при секретаре судебного заседания Голуб Н.С.,

рассмотрев в судебном заседании гражданское дело по иску Сафроновой Т. Д. к ГАУЗ СО «Североуральская ЦГБ», ОМВД России по г.Североуральску, МВД Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Сафронова Т.Д. обратилась в суд с названным иском. Требования мотивированы тем, что 16.01.2015 в ГБУЗ СО «Североуральская ЦГБ» был доставлен её супруг ФИО4 с болью в животе. В течение 40 минут она и ее супруг ждали дежурного врача ФИО13 Увидев их, Исаева в грубой форме возмутилась, что приехали ночью. Затем опять пропала на 20-25 минут. Далее ФИО4 положили в хирургическое отделение. Утром сделали капельницу и до 16 часов никто не подходил. Дважды делали УЗИ, по результатам которого поставили диагноз – почечные колики, идет камень. После капельницы он попал в реанимацию, где через 2 часа умер.

    13.11.2015 истец попросила выписку из амбулаторной карты супруга. Ей дали справку от 25.09.2015, из которой следует, что ФИО4 на учете не состоял и амбулаторной карты в регистратуре ГБУЗ СО «Североуральская ЦГБ» нет.

    В протоколе вскрытия указано, что все органы без изменения и чистые. Камней в почках нет.

    Она считает, что первоначально неправильно поставленный диагноз оказался упущенной возможностью доставить больного в течение суток к ангиохирургу в г. Екатеринбург. Доктор ФИО5 говорил, что звонил в г. Екатеринбург, в 13:30, специалистам, но на самом деле не звонил.

    В 2016 году истец обратилась в следственный комитет по г.Североуральску. Но 22.04.2016 отказали в ОВД г. Североуральска.

    14.04.2016 она обратилась в ГБУЗ СО «Североуральская ЦГБ» с заявлением. Врач ФИО6 дала справку от 30.01.2015, штамп регистратуры датирован 13.11.2015. Сафронова Т.Д. попросила ФИО6 выдать справку, указав в ней как все было на самом деле, но в ответ была только грубость.

    Документы в БМСЭ г. Екатеринбурга поступили 10.12.2016. Приходилось часто обращаться к сотрудникам ОВД г. Североуральска. В бюро судебной экспертизы только обещали и ничего не делали.

    Когда потребовалась дополнительная гистологическая экспертиза в БМСЭ г. Екатеринбурга, то это поручили майору ФИО7 В течение полугода она не могла с ней встретиться. Дополнительное экспертное заключение она до сих пор не получила.

    Отсутствие сочувствия и невыполнения своевременно своих служебных обязанностей привело к резкому ухудшению её здоровья. Истец испытывала душевные страдания.

    Просила взыскать компенсацию морального вреда с ГБУЗ СО «Североуральская ЦГБ» в размере 500 000 рублей, с ОМВД России по г. Североуральску – 500 000 рублей.

    В судебном заседании истец Сафронова Т.Д. исковые требования поддержала в полном объеме, уточнила, что просит взыскать компенсацию морального вреда с ЦГБ за то, что первоначально поставили неправильный диагноз. Она считает, что ЦГБ косвенно виновата в смерти супруга. Некачественное оказание медицинской услуги повлекло смерть супруга. Некачественность выражается в том, что первоначально поставили неправильный диагноз. В том случае, если бы ему сразу был поставлен правильный диагноз, его бы доставили в г. Екатеринбург, где сделали бы операцию. Давали ложные ответы относительно медицинских документов. С ОМВД г. Североуральска за то, что обманывали, затягивали, долго не могла найти Шульмину, та не хотела с ней разговаривать.

    Представитель ответчика ОМВД России по г. Североуральску ФИО8 в судебном заседании исковые требования не признала по доводам, изложенным в возражениях на исковое заявление, просила отказать в их удовлетворении. В материалы дела представлены письменные возражения, в которых указано, что в ОМВД 15.04.2016 из прокуратуры г. Североуральска поступало письменное заявление от истца о том, что должностными лицами ГБУЗ СО «Североуральская ЦГБ» была недолжным образом оказана медицинская помощь ее супругу ФИО4 для организации проверки в порядке ст. ст. 144-145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. После изучения материалов проверки старшим участковым уполномоченным полиции ФИО7 было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления, основанием отказа являлось отсутствие заключений комиссионной судебно-медицинской экспертизы.    

Истцом в ОМВД России по г. Североуральску в 2017 году поступало два заявления одно в отношении ФИО7 (заявление от 3.03.2017 №) по результатам рассмотрения которого установлено, что комиссионная судебно-медицинская экспертиза, назначенная с целью установления причин смерти супруга истца на тот период времени была не закончена, в связи с высокой загруженностью специалистов отдела сложных судебно-медицинских экспертиз «Бюро судебно-медицинской экспертизы» окончание экспертизы было запланировано на август 2017 года. Также было установлено, что в мае 2016 года из БСМЭ г. Екатеринбурга в ОМВД России по г. Североуральску поступал запрос о предоставлении дополнительных материалов, необходимых для проведения экспертизы исполнение запроса было поручено ФИО7, которой ответ на запрос был направлен только 25.11.2016, спустя 6 месяцев после получения запроса. По указанному факту в отношении ФИО7 была проведена служебная проверка и заявление в отношении ФИО7 и ФИО9(заявление от 28.08.2017 №) по результатам рассмотрения которого установлено, что со стороны Шульминой и Озорнина бездействия по вопросу принятия мер по истребованию результатов экспертизы не усматривается. Получение результатов экспертизы задерживалось в связи болезнью ведущего эксперта ФИО14 (ответ от 01.09.2017 № 01-32/1657 на запрос № 7722 от 31.08.2017).

Считает, что истец не предоставила суду доказательств причинения ответчиком нравственных или физических страданий, не доказан сам факт возникновения у нее нравственных или физических страданий, их формы выражения, периода времени. Медицинскими документами, либо иными заключениями специалистов наличие причинно-следственной связи между ухудшением здоровья истца и выполнением своих должностных обязанностей сотрудниками ОМВД не подтверждено.

За период с 2015 по 2021 год истцом жалобы не подавались.

Законный представитель ответчика ГБУЗ СО «Североуральская ЦГБ» Наумкин А.В. в судебном заседании исковые требования не признал и пояснил, что

Истцом, по его мнению, не доказано наличие причинно-следственной связи между смертью супруга и её состоянием здоровья. Истцом не указано и не доказано, какими незаконными действиями учреждение причинило ей вред, вследствие которого истец требует компенсацию морального вреда, не доказан размер компенсации морального вреда, чем он подтвержден и обоснован. ГАУЗ СО «Североуральская ЦГБ» не причиняло вреда истцу, тем более умышленно.

    Ответчик Министерство внутренних дел Российской Федерации, третье лицо Министерство финансов Российской Федерации, извещенные о месте, времени и дате разбирательства дела в установленном порядке, представителей в суд не направили.

    На основании ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом определено о рассмотрении дела при данной явке.

    Заслушав пояснения явившихся участников, изучив доводы иска и возражений на него, заключение прокурора Вершининой Е.А., полагавшей иск подлежащим удовлетворению в части требований к ОМВД России по г. Североуральску, МВД Российской Федерации с учетом требований разумности, исследовав и оценив письменные доказательства, суд приходит к следующему.

    Согласно ч. 1 ст. 56, ч. 1 ст. 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле.

    Истец полагает, что при поступлении в больницу ее супругу было неверно диагностировано заболевание, несвоевременно оказана медицинская помощь, в связи с чем было упущено время, что привело к ухудшению его состояния и в итоге привело к смерти.

    Согласно ч. 2 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

    В соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Из смысла указанных норм права следует, что для применения предусмотренной ими ответственности необходимо наличие состава правонарушения, который включает в себя наличие вреда и доказанность его размера, противоправность действий и вину причинителя вреда, а также причинно-следственную связь между действиями ответчика и возникшими у истца неблагоприятными последствиями.

На основании ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации морального вреда.

В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

<данные изъяты>

    Как следует из дела, супруг истца ФИО4 находился в ГАУЗ СО «Североуральская ЦГБ» на стационарном лечении в период с 16 по 17.01.2015. Поступил в экстренном порядке в 00:30. ДД.ММ.ГГГГ он умер.

Согласно заключению комиссии экспертов ГБУЗ СО «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 27.09.2017 № 309, на момент поступления в стационар у ФИО4 имела место расслаивающая аневризма брюшного отдела аорты (расширение с расслоением стенки аорты), в дальнейшем осложнившаяся разрывом, кровоизлиянием в забрюшинную клетчатку.

Непосредственно после первичного осмотра 16.01.2015, в 01:00 часов, ФИО4 был установлен диагноз «мочекаменная болезнь, камень левогомочеточника, мочеточниковая колика слева».

В период пребывания в стационаре ФИО4 было проведено обследование, включавшее в себя анализы крови (на микрореакцию, общие – в динамике, биохимические – в динамике), анализ мочи, электрокардиографическое исследование – в динамике, рентгенологическое исследование почек, ультразвуковое исследование почек и мочевого пузыря (двукратно), ультразвуковое исследование органов брюшной полости (двукратно), консультационный осмотр терапевта, заочную консультацию сосудистого хирурга; выполнено правильно, в достаточном объеме.    

Результаты ультразвукового исследования почек от 16.01.2015 не исключали установленный при поступлении в стационар ФИО4 диагноз «мочекаменная болезнь, мочеточниковая колика слева».

В период с 00:30 часов 16.01.2015 до 11:00 часов 17.01.2015 в состоянии ФИО4 наблюдалась положительная динамика в виде купирования острогоболевого синдрома, дыхательных и гемодинамических расстройств не выявлялось; каких-либо клинических признаков разрыва аневризмы брюшного отдела аорты, характерных для кровопотери признаков в общих анализах крови у ФИО4 в этот период времени не имелось.

Разрыв расслаивающей аневризмы брюшного отдела аорты у ФИО4 возник около 11:00 часов 17.01.2015.

17.01.2015, в 11:30 часов, при осмотре терапевтом был заподозрен «разрыв брюшной части аорты». В срочном порядке назначена консультация хирурга, ультразвуковое исследование органов брюшной полости.

При проведении ультразвукового (эхографического) исследования органов брюшной полости в 11:45 часов у ФИО4 было выявлено «анэхогенное образование в эпигастральной области больше слева», которое врачом, выполнявшим ультразвуковое исследование, было предположительно определено как «киста тела и хвоста поджелудочной железы». Наличие разрыва брюшного отдела аорты результатами ультразвукового исследования подтверждено не было.

17.01.2015, в 13:20 часов, состояние ФИО4 внезапно ухудшилось, возникло резкое снижение артериального давления (до нулевых показателей), при осмотре живота выявлено вяло пульсирующее объемное образование; установлен диагноз «разрыв аневризмы брюшной аорты предположительно инфраренального отдела в забрюшинную клетчатку».

При повторном ультразвуковом исследовании органов брюшной полости 17.01.2015, в 13:30 часов, у ФИО4 в брюшной полости было выявлено объемное образование, определенное врачом, производившим ультразвуковое исследование, как «расслаивающая аневризма брюшной аорты».

Диагноз «разрыв аневризмы брюшного отдела аорты» ФИО4 был установлен правильно, но несколько несвоевременно (запоздало).

Несвоевременности установления диагноза способствовала неправильная оценка врачом, производившим ультразвуковое исследование органов брюшной полости 17.01.2015, в 11:45 часов, выявленных изменений в брюшной полости.

17.01.2015, в 13:30 часов, проведена заочная консультация с ангиохирургом. По заключению ангиохирурга оперативное лечение не показано, больной признан инкурабельным, рекомендована симптоматическая терапия; при стабилизации артериального давления – повторная консультация.

17.01.2015, в 13:50 часов, у ФИО4 произошла остановка сердечной деятельности. Выполнены реанимационные мероприятия (ИВЛ, наружный массаж сердца, внутривенное введение атропина, адреналина, хлорида кальция, преднизолона, электродефибрилляция – трехкратно), эффекта не имели, в 14:25 часов 17.01.2015 констатирована биологическая смерть ФИО12

В период пребывания в стационаре ФИО4 было проведено лечение, включавшее в себя     инфузионную, симптоматическую терапию, выполнено правильно, в достаточном объеме. Реанимационные мероприятия проведены правильно, в соответствии со стандартами, в полном объеме.

Хирургическое лечение разрыва аневризмы брюшного отдела аорты ФИО4 непосредственно после установления диагноза не могло быть проведено, так как у него имела место выраженная сердечно-сосудистая недостаточность, являющаяся противопоказанием к любому оперативному лечению.

Основным в наступлении смертельного исхода у ФИО12 явились характер имевшегося заболевания (аневризма брюшного отдела аорты) и тяжесть его развившихся осложнений (расслоение, разрыв аневризмы, кровоизлияние в забрюшинную клетчатку, острая сердечно-сосудистая недостаточность).

Известно, что при разрывах аневризмы брюшного отдела аорты 13% больных погибают в течение первых 6 часов, 42 % больных живут от одного до девяти дней с момента разрыва, 90 % больных погибают в течение года.

Хирургическое лечение разрыва аневризмы брюшного отдела аорты целесообразно выполнять сразу же после установления диагноза, данное лечение осуществляется врачом-ангиохирургом (сосудистый хирург). Послеоперационная смертность составляет от 34% до 85%.

По заключению ангиохирурга от 17.01.2015, в 13:30 часов (через десять минут после ухудшения состояния ФИО4), пациент признан инкурабельным (неизлечимым).

Предотвратить наступление смертельного исхода у ФИО4 было невозможно.

Имевшее место в период пребывания в ГБУЗ СО «Североуральская ЦРБ» несвоевременность выявления разрыва аневризмы брюшного отдела аорты существенного влияния на наступление смертельного исхода не оказала, так как разрыв аневризмы брюшного отдела аорты у ФИО4 сопровождался выраженной сердечно-сосудистой недостаточностью, при наличии которой хирургическое лечение противопоказано.

Прямой причинно-следственной связи между характером (качеством) оказания медицинской помощи ФИО4 и наступлением его смерти не имеется.

Выводы экспертов, предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, не опровергнуты.

Поскольку между действиями медицинских работников ГАУЗ СО «Североуральская ЦГБ» и смертью ФИО4 причинно-следственная связь отсутствует, оснований для удовлетворения иска к данному юридическому лицу не имеется.

Не имеется и оснований для удовлетворения иска по доводам истца о том, что в отношении нее была допущена грубость и волокита со стороны медицинских работников в связи с недоказанностью данных обстоятельств, а также недоказанностью того факта, что данные обстоятельства каким-либо образом повлияли на ее состояние здоровья.

Что касается иска в части требований к ОМВД России по г. Североуральску, МВД Российской Федерации, то суд также не находит оснований для его удовлетворения.

На основании п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, не повлекший последствий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 настоящего Кодекса.

В соответствии со ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Факт наличия волокиты в действиях сотрудника полиции ФИО7 подтвержден заключением по материалу проверки (без даты), утвержденным начальником ОМВД России по г. Североуральску 22.09.2017. Согласно данному заключению, в мае 2016 года из Бюро судебно-медицинской экспертизы поступил запрос о предоставлении дополнительных материалов, необходимых для проведения экспертизы. Исполнение запроса было поручено ФИО7, которая ответ на запрос направила только 25.11.2016, то есть спустя 6 месяцев после его получения. В связи с истечением сроков привлечь ее к дисциплинарной ответственности не представилось возможным.

Вместе с тем, истец не представила доказательств того, что бездействие сотрудника ОМВД привело к нарушению ее личных неимущественных прав, либо причинило ей нравственные и физические страдания. Сама по себе возможность привлечения к дисциплинарной ответственности должностного лица также не свидетельствует о безусловном нарушении неимущественных прав Сафроновой Т.Д.

Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░ ░░░░░░░ ░.░.