Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-4527/2017 ~ М-3320/2017 от 03.07.2017

Дело № 2-4527/17

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

15 декабря 2017 г. Ленинский районный суд г. Воронежа в составе:

председательствующего судьи Щербатых Е.Г.

при секретаре Мячиной Е.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Корчинова Анатолия Дмитриевича к Корчиновой Галине Петровне, Мочалову Глебу Вадимовичу о признании договора уступки права требования недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки, признании договоров займа незаключенными, взыскании неосновательного обогащения; по иску Корчиновой Галины Петровны к Мочалову Глебу Вадимовичу о признании уступки права требования недействительной и о применении последствий её недействительности,

УСТАНОВИЛ:

Корчинов А.Д. обратился в суд с иском к Корчиновой Г.П., Мочалову Г.В., указывая в обоснование заявленных требований на следующие обстоятельства: Летом 2016 года Корчинову А.Д. потребовалась значительная сумма денег для финансирования достройки жилого дома, для чего он обратился к своему знакомому – Мочалову Г.В., с которым были доверительные отношения, с просьбой о предоставлении в долг 6 000 000 рублей. В ответ на просьбу Мочалов Г.В. сказал, что может дать в долг указанную сумму под 25% годовых, на один год и только при условии обеспечения обязательств по возврату займа залогом, многократно превышающим по стоимости размер займа. При этом, зная о том, родной брат истца является директором и учредителем строительной компании ООО «БизнесИнвестСтрой», а также являясь дольщиком ООО «БизнесИнвестСтрой», Мочалов Г.В. сказал, что предоставит заем только в случае передачи ему в залог от ООО «БизнесИнвестСтрой» помещения № 2, общей площадью 319,3 кв.м., находящегося на первом этаже в секции № 2 в строящемся жилом доме по адресу: <адрес>

Поскольку истцу были нужны деньги, он попросил брата помочь ему и предоставить такой залог. Однако выяснилось, что указанное помещение уже реализовано застройщиком на основании договора участия в долевом строительстве объекта недвижимости от 25.11.2015 г. бывшей жене истца – Корчиновой Г.П. Так как Мочалов Г.В. соглашался предоставить заем только после передачи ему в залог вышеуказанного помещения, истец попросил Корчинову Г.П. передать данное помещение в залог Мочалову Г.В., за что Корчинова Г.П. отобрала у истца расписку в том, что в том случае, если он не вернет заем и на предмет залога будет обращено взыскание, либо он каким-либо иным образом не будет возвращен в её собственность, то истец обязуется выплатить ей полную стоимость данного помещения, указанную договоре долевого участия в строительстве от 25.11.2015 г. с учетом дополнительных соглашений к нему в размере 35 123 000 рублей.

При обсуждении условий договора займа и договора о залоге Мочалов Г.В. настоял на полном переоформлении помещения на его имя в качестве залога и последующее его переоформление обратно на Корчинову Г.П. после возврата денег и процентов по договору, предложив также «прикрыть» фактический залог переуступкой прав требования по договору долевого участия в строительстве, по мотивам того, что такая схема представляется ему более безопасной.

Во исполнение договоренности между истцом и ответчиком, 19.08.2016 г. Корчинова Г.П. и Мочалов Г.В. подписали договор об уступке права требования, согласно которому Корчинова Г.П. передала свои права требования получения от застройщика вышеуказанного помещения. При этом поскольку жилой дом, в котором расположен предмет залога, находится в процессе строительства и до настоящего времени помещение Корчиновой Г.П. не передано, Мочалов Г.В. также настоял на том, чтобы в данном договоре в качестве залогодателя было указано ООО «БизнесИнвестСтрой», что по просьбе истца было сделано его братом.

Таким образом, 23.08.2016 г. Корчинов А.Д. (Заемщик), Мочалов Г.В. (Займодавец-Залогодержатель) и ООО «БизнесИнвестСтрой» (Залогодатель) подписали договор займа (залога квартир), по условиям которого Мочалов Г.В. обязался предоставить истцу Корчинову А.Д. в долг денежные средства в сумме 6 000 000 рублей под 25% годовых сроком на 12 месяцев, а ООО «БизнесИнвестСтрой» обязалось в счет обеспечения исполнения истцом заемных обязательств передать в залог помещение №2, на первом этаже в секции № 2, общей площадью 319,3 кв.м., находящееся по адресу: <адрес> путем временного переоформления на Мочалова Г.В.

После подписания указанного договора истец потребовал от Мочалова Г.В. передать деньги, однако Мочалов Г.В. сказал, что передавать деньги истцу не будет, а передаст их Корчиновой Г.П. якобы в качестве оплаты договора об уступке и о чем Корчинова Г.П. должна будет написать ему расписку. Написав соответствующую расписку, Корчинова Г.П. получила от Мочалова Г.В. 6 000 000 рублей и передала деньги истцу.

Истец Корчинов А.Д., пользуясь указанными деньгами, ежемесячно платил Мочалову Г.В. проценты по займу, о чем последний написал соответствующую расписку.

Затем истцу понадобился ещё 1 000 000 рублей, которые Мочалов Г.В. также согласился дать в долг Корчинову А.Д. под тот же залог, в связи с чем, он предложил заключить аналогичный договор займа, но уже на 7 000 000 рублей и указав в нем, что 6 000 000 рублей засчитывается от прежнего займа, а 1 000 000 рублей он предоставляет наличными.

В связи с этим, 28.12.2016 г. между истцом Корчиновым А.Д. (Заемщик), Мочаловым Г.В. (Займодавец-Залогодержатель) и ООО «БизнесИнвестСтрой» (Залогодатель) был заключен ещё один договор займа (залога квартир), аналогичный предыдущему, только с суммой займа в 7 000 000 рублей. По условиям данного договора Мочалов Г.В. предоставляет в долг Корчинову А.Д. денежные средства в сумме 7 000 000 рублей (1 000 000 рублей наличными и 6 000 000 рублей засчитываются по договору займа от 23.08.2016 г.) под 25% годовых сроком на 12 месяцев. ООО «БизнесИнвестСтрой» по условиям указанного договора также обязалось в счет обеспечения исполнения истцом заемных обязательств передать в залог на основании договора об уступке права требования от 19.08.2016 г., принадлежащее залогодателю на праве собственности, помещение № 2, на первом этаже, в секции № 2, общей площадью 319,3 кв.м., находящееся по адресу: <адрес>. При этом к договору об уступке права требования от 19.08.2016 г. было составлено дополнительное соглашение, увеличивающее стоимость уступки на 1 000 000 рублей.

Однако 1 000 000 рублей Мочалов Г.В. также не передал истцу, передав его Корчиновой Г.П. якобы в счет оплаты по дополнительному соглашению к договору об уступке прав требования. На эту сумму 28.12.2016 г. Корчинова Г.П. написала расписку и, получив деньги, передала их истцу. После этого Корчинов А.Д. стал уплачивать Мочалову Г.В. проценты не по договору займа от 23.08.2016 г, а по договору займа от 28.12.2016 г., что подтверждается распиской Мочалова Г.В. от 25.05.2017 г.

Всего в счет процентов истцом было выплачено Мочалову Г.В. всего 1 249 000 рублей.

В мае 2017 года истец через Корчинову Г.П. решил вернуть Мочалову Г.В. 7 000 000 рублей, однако от их получения он отказался, указав Корчиновой Г.П., что договор об уступке зарегистрирован, оплачен и оснований для его расторжения не имеется. Он отказался исполнять обязанности, закрепленные в договорах займа.

Таким образом, по убеждению истца, Мочалов Г.В. пытается приобрести помещение, которое в реальности стоит 35 123 000 рублей, за 7 000 000 рублей, что нарушает права истца, поскольку им написана расписка Корчиновой Г.П. о том, что если помещение ей не будет возвращено, то истец выплатит ей его полную стоимость.

Ссылаясь на положения ст.170 ГК РФ, истец полагает, что сделка по уступке прав требования Корчиновой Г.П. Мочалову Г.В. является притворной, поскольку она прикрывает реальные намерения сторон, которые были направлены на передачу помещения в залог, а не на полный переход прав дольщика от Корчиновой Г.П. к Мочалову Г.В. В обоснование своей позиции истец приводит условия договоров займа (залога квартир), в которых указано на то, что помещение передается в залог, в качестве обеспечения исполнения обязательств по займу и должно быть возвращено после погашения займа. Также, по мнению истца, о притворности сделки свидетельствует явно низкая цена уступки в 7 000 000 рублей за передаваемое право стоимостью 35 123 000 рублей, равно как и абсурдное дополнительное соглашение к договору об уступке прав требования от 19.05.2016 г., по которому цессионарий, спустя четыре месяца после сделки, решает увеличить стоимость уступки и доплатить цеденту еще 1 000 000 рублей. Из изложенного истец приходит к выводу о том, что договор об уступке прав требования от 19.08.2016 г. и дополнительное соглашение к нему являются притворными сделками, а следовательно, в силу ст.170 ГК РФ они ничтожны.

Корчинов А.Д. указывает на то, что данными притворными сделками нарушаются его права, поскольку истец будет вынужден компенсировать Корчиновой Г.П. реальную стоимость помещения, получив при этом всего семь миллионов рублей, т.е. понесет убыток в 28 123 000 рублей. Каких-либо способов понудить Мочалова Г.В. к расторжению договора об уступке прав требования от 19.08.2016 г., возврате помещения и принятии им возврата 7 000 000 рублей, полученных по этой сделке, помимо признания такой сделки ничтожной и применении последствий ее недействительности законом не предусмотрено. В связи с чем, истец указывает на наличие у него права на обжалование данной сделки.

Кроме того, Корчинов А.Д. оспаривает договоры займа от 23.08.2016 г. и от 28.12.2016 т. по безденежности, поскольку денежные средства, указанные в договорах, истец от Мочалова Г.В. не получал, в свою очередь, получив их от Корчиновой Г.П., по поводу чего между ними сложились денежные обязательства на сумму 7 000 000 рублей.

В этой связи, основываясь на положениях ст.ст.812, 1102 ГК РФ и указывая на то, что договоры займа являются не заключенными и оснований для уплаты процентов не имеется, то выплаченные Мочалову Г.В. денежные средства в качестве процентов по займу, в общей сумме 1 249 000 рублей, подлежат возврату истцу, как неосновательное обогащение.

На основании изложенного, истец просит суд:

1. Признать недействительной (ничтожной) сделкой договор от 19.08.2016 г. об уступке права требования, заключенный между Корчиновой Г.П. и Мочаловым Г.В., зарегистрированный в Управлении Росреестра по Воронежской области 05.09.2016 г. за №, а также дополнительное соглашение к нему от 27.12.2017 г., зарегистрированное в Управлении Росреестра по <адрес> ДД.ММ.ГГГГ за №.

2. Применить последствия недействительности ничтожной сделки в виде возврата сторон в первоначальное положение.

3. Признать незаключенными договор займа (залога квартир) от 23.08.2016 г. и договор займа (залога квартир) от 28.12.2016 г.

4. Взыскать с Мочалова Глеба Вадимовича в пользу истца 1 249 000 рублей неосновательного обогащения (л.д.2-6).

В свою очередь, Корчиновой Г.П. заявлены самостоятельные требования, в обоснование которых она ссылается на следующие обстоятельства: 25.11.2015 г. между Корчиновой Г.П. и ООО «БизнесИнвестСтрой» был заключен договор участия в долевом строительстве объекта недвижимости. Одним из объектов долевого строительства по данному договору является нежилое помещение № 2, общей площадью 319,3 кв.м., находящееся на первом этаже, в секции № 2, в строящемся жилом доме по адресу: <адрес>

В начале августа 2016 года бывший супруг Корчинов А.Д. обратился с просьбой о предоставлении в залог указанного помещения по его заемному обязательству с Мочаловым Г.В., при этом Корчинов А.Д. пояснял, что ему очень нужны деньги в сумме 6 000 000 рублей на достройку дома, а Мочалов Г.В, согласился занять ему эти деньги только под многократно превышающий стоимость займа залог и указал на помещение, которое принадлежит Корчиновой Г.П. Поскольку Корчинов А.Д. является бывшим супругом Корчиновой Г.П., у них имеются общие дети и сохранились хорошие отношения, по просьбе детей, Корчинова Г.П. согласилась предоставить указанное помещение в залог по заемным обязательствам Корчинова А.Д., потребовав, однако, от Корчинова А.Д. написать расписку, что если по каким-либо причинам помещение ей не вернется, то Корчинов А.Д. обязуется выплатить стоимость данного помещения, уплаченную застройщику, на что Корчинов А.Д. согласился.

Примерно в середине августа 2016 г. Корчинов А.Д. подготовил все документы по залогу помещения и предложил их подписать. Поскольку за юридическую «чистоту» всей сделки отвечал Корчинов А.Д., который также имел обязательство по компенсации стоимости помещения, в случае его не возврата, Корчинова Г.П., не вдаваясь в юридическое содержание договора, подписала предоставленные Корчиновым А.Д. документы и вернула их ему. Корчинов А.Д. также пояснил, что немного позднее, когда между ним и Мочаловым Г.В. будет подписываться договор займа, ей, как залогодателю, нужно будет присутствовать при этом на случай необходимости подписи в договоре займа.

Через несколько дней, во второй половине августа 2016 г. между Корчиновым А.Д. и Мочаловым Г.В. состоялось подписание договора займа на сумму 6 000 000 рублей, в котором указывалось на залог принадлежащего Корчиновой Г.П. помещения. При этом Мочалов отказался предавать деньги Корчинову А.Д., а передал 6 000 000 рублей Корчиновой Г.П., которые она сразу же отдала Корчинову А.Д. и под диктовку Мочалова Г.В. написала расписку о том, что получила от него 6 000 000 рублей.

В начале декабря 2016 года Корчинов А.Д. обратился вновь, сказав, что ему нужен еще 1 000 000 рублей, а Мочалов Г.В. готов ему его предоставить под залог того же помещения, для чего нужно переделать договор займа и подписать дополнительное соглашение к договору о залоге помещения, так как сумма займа меняется, на что Корчинова Г.П. согласилась, так как уже передала свое помещение в залог. Во второй половине декабря 2016 г. Корчинов А.Д. предоставил ей на подпись дополнительное соглашение, которое Корчинова Г.П., не вдаваясь в тонкости, подписала. Корчинов А.Д. забрал подписанные документы, сказав, что завтра, как и в прошлый раз, нужно будет присутствовать при заключении договора займа. На следующий день между Корчиновым А.Д. и Мочаловым Г.В. был подписан еще один договор займа, где в качестве залога также было указано принадлежащее Корчиновой Г.П. помещение. После подписания договора займа Корчинова Г.П. вновь написала Мочалову Г.В. расписку о получении от него 1 000 000 рублей под его диктовку и, получив от Мочалова Г.В. 1 000 000 рублей, и сразу же предала их Корчинову А.Д.

Полагая, что не продавала свое помещение, Корчинова Г.П. спокойно ждала возврата Корчиновым А.Д. денег Мочалову Г.В. и расторжения договора о залоге и дополнительного соглашения к нему, однако когда Корчинов А.Д. обратился в суд, Корчинова Г.П. узнала, что она продала свое помещение Мочалову Г.В. Тем самым, как указывает Корчинова Г.П., она была введена в заблуждение при подписании документов о залоге, поскольку фактически подписала договор об уступке прав требования на помещение стоимостью 35 123 000 рублей всего за 7 000 000 рублей, что при обычных условиях она бы делать не стала, поскольку эта сделка была бы экономически необоснованна и принесла бы ей убыток в сумме 28 123 000 рублей.

Таким образом, указывая на то, что при подписании договора уступки и дополнительного соглашения к нему, её ввели в заблуждение о том, что права на помещение будут возвращены ей при возврате Корчиновым А.Д. полученных денег, полагая указанные сделки нарушающими её права и совершенными под влиянием существенного заблуждения, основываясь на положениях ст.178 ГК РФ Корчинова Г.П. просит суд:

1. Признать недействительной (ничтожной) сделкой Договор от 19.08.2016 г. об уступке права требования, заключенный между Корчиновой Г.П. и Мочаловым Г.В., зарегистрированный в Управлении Росреестра по Воронежской области 05.09.2016 г. за №, а также дополнительное соглашение к нему от 27.12.2017 г, зарегистрированное в Управлении Росреестра по <адрес> ДД.ММ.ГГГГ за №.

3. Погасить записи в EГPH № от ДД.ММ.ГГГГ, и № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.173, 189).

В судебное заседание истец Корчинов А.Д., будучи извещенным надлежащим образом, не явился, обратившись с заявлением о рассмотрении дела в его отсутствие и направив в суд своего представителя по доверенности Шуткина С.Н., которые заявленные исковые требования поддержал и просил суд удовлетворить иск в полном объеме по изложенным в нем основаниям, пояснив также, что оспариваемой сделкой по уступке права требования нарушаются права истца, обязанного в соответствии с распиской данной им Корчиновой Г.П. возместить последней полную стоимость спорного нежилого помещения.

Действуя на основании доверенности от имени третьего лица на стороне истца – ООО «БизнесИнвестСтрой», Шуткиным С.Н. в судебном заседании также представлен письменный отзыв третьего лица.

Представитель Корчиновой Г.П. по доверенности Перегудов Н.А. в качестве ответчика по иску Корчинова А.Д. исковые требования признал (л.д.93); действуя в качестве лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, заявленные Корчиновой Г.П. требования поддержал, просил суд удовлетворить их в полном объеме, указывая на то, что Корчинова Г.П., совершая сделку по уступке права требования и заключая дополнительное соглашение, действовала под влиянием заблуждения относительно природы сделки. Против заявления ответчика о применении последствий пропуска срока исковой давности возразил, указывая на то, что срок исковой давности Корчиновой Г.П. не пропущен, поскольку о нарушении своего права ей стало известно после получения искового заявления Корчинова А.Д. по настоящему гражданскому делу.

Явившийся в судебное заседание представитель ответчика Мочалова Г.В. по доверенности Горшенев М.А. против удовлетворения иска Корчинова А.Д. и требований Корчиновой Г.П. возразил по основаниям, приведенным в письменных возражениях (л.д.89-91, 166-168, 178-179), также заявив о пропуске Корчиновой Г.П. срока исковой давности по заявленным ею требованиям и пояснив, что оспариваемые истцом и третьим лицом сделки являются самостоятельными, договоры займа с Корчиновым А.Д. являются заключенными и сторонами исполнялись, при заключении договора уступки права требования и дополнительного соглашения с Корчиновой Г.П. воля сторон была направлена именно на переход права требования на спорное нежилое помещение от Корчиновой Г.П. к Мочалову Г.В., при этом цена приобретаемого Мочаловым Г.В. права по договору правового значения не имеет, поскольку является усмотрением сторон договора.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, изучив доводы, изложенные ими в письменном виде, и оценивая представленные доказательства в их совокупности, суд приходит к следующим выводам:

Установлено, что 25.11.2015 г. между Корчиновой Г.П., именуемой «Участник» и ООО «БизнесИнвестСтрой», именуемым «Застройщик» был заключен договор участия в долевом строительстве объекта недвижимости, предметом которого являлось строительство многоквартирного многоэтажного жилого дома по адресу: <адрес>

Согласно п.1.3. договора объектом долевого участия, в частности, является нежилое помещение №2 на первом этаже в секции №2 в многоквартирном, многоэтажном жилом доме, расположенном по адресу: <адрес>, общей проектной площадью 319,30 кв.м.

Цена договора за указанное нежилое помещение определена сторонами, исходя из стоимости 100 000 рублей за 1 кв.м, и составила 31 930 000 рублей. (п.3.1. договора).

Дополнительными соглашениями от 15.03.2016 г., от 23.04.2016 г., от 21.07.2016 г. стороны определили цену договора за указанное нежилое помещение, исходя из стоимости 110 000 рублей за 1 кв.м, которая, таким образом составила 35 123 000 рублей (л.д.21-29, 30-37, 38-44).

Договор и дополнительные соглашения к нему в установленном порядке зарегистрированы.

19.08.2016 г. между Корчиновой Г.П. и Мочаловым Г.В. заключен договор уступки права требования, по которому Корчинова Г.П. уступила, а Мочалов Г.В. принял право требовать исполнения ООО «БизнесИнвестСтрой» обязательства согласно договору участия в долевом строительстве от 25.11.2015 г. и дополнительным соглашениям к нему по передаче объекта недвижимости – нежилое помещение №2 на первом этаже в секции №2 в многоквартирном, многоэтажном жилом доме, расположенном по адресу: <адрес> общей проектной площадью 319,30 кв.м. (л.д.45-50). Договор в установленном порядке зарегистрирован.

Согласно п.п.3, 4 указанного договора стороны оценили указанное нежилое помещение в 6 000 000 рублей, из расчета 18 792 рубля за 1 кв.м, которые подлежат уплате в срок до 24.08.2016 г.

23.08.2016 г. в счет оплаты указанного договора Мочалов Г.В. передал Корчиновой Г.П. 6 000 000 рублей, о чем составлена расписка, подписанная сторонами и представителем ООО «БизнесИнвестСтрой» (л.д.51).

В тот же день, 23.08.2016 г. между Мочаловым Г.В., именуемым «займодавец-залогодержатель», Корчиновым А.Д., именуемым «заемщик» и ООО «БизнесИнвестСтрой», именуемым «залогодатель», заключен договор займа (залога квартир) (л.д.56-58), по которому займодавец-залогодержатель (Мочалов Г.В.) передает на условиях договора, а заемщик (Корчинов А.Д.) получает сумму займа, денежные средства в размере 6 000 000 рублей под 25% годовых сроком на 12 месяцев. Проценты по займу заемщик выплачивает займодавцу-залогодержателю ежемесячно, но не позднее 25 числа того же месяца (п.1.1. договора). Заемщик обязуется вернуть сумму займа в размере 6 000 000 рублей до 24.08.2017 г. (п.2.2. договора).

Согласно п.2.3. договора стороны также договорились, что займодавец-залогодержатель принимает, а залогодатель (ООО «БизнесИнвестСтрой») передает в обеспечение возврата займа, согласно данному договору займа (залога квартир) от 23 августа 2016 года между займодавцем-залогодержателем и заёмщиком на сумму 6 000 000 рублей из расчета 18 792 рубля за кв.м., принадлежащее залогодателю на праве собственности нежилое помещение №2, на первом этаже, в секции №2, общей проектной площадью 319,30 кв.м., находящееся по адресу: город Воронеж, ул. Ленина, 39,43, пер. Учительский, 7. Стоимость нежилого помещения № 2 по договору стороны определили в размере 6 000 000 рублей.

Согласно п.2.4. договора в качестве залога за предоставленный кредит заёмщику в размере 6 000 000 рублей залогодатель (ООО «БизнесИнвестСтрой») продает займодавцу-залогодержателю указанное нежилое помещение.

Стоимость 1 кв.м. площади указанного нежилого помещения на момент заключения договора стороны определили в размере 18 792 рубля за кв.м. Таким образом, цена договора на момент его заключения составляет 6 000 000 рублей.

В пунктах 2.6., 2.7. договора сторонами определено, что при полном возврате денежных средств заемщиком заимодавцу-залогодержателю, займодавец-залогодержатель обязан переоформить вышеуказанное нежилое помещение на залогодателя ООО «БизнесИнвестСтрой» или на любое третье лицо по указанию залогодателя. В случае неуплаты заемщиком процентов сроком более 1 месяца займодавец-залогодержатель освобождается от обязательств по возврату вышеуказанного нежилого помещения залогодателю.

Стороны также договорились, что факт передачи денежных средств и их возврата подтверждается расписками (п.2.8. договора).

Расписки в получении Корчиновым А.Д. денежных средств по указанному договору сторонами не представлено.

27.12.2016 г. между Корчиновой Г.П. и Мочаловым Г.В. заключено дополнительное соглашение к договору уступки права требования от 19.08.2016 г., которым п.п.3,4 основного договора сторонами изложены в новой редакции, согласно которой стороны оценили указанное нежилое помещение в 7 000 000 рублей, из расчета 21 922 рубля за 1 кв.м, которые подлежат уплате в следующем порядке: 6 000 000 рублей оплачиваются в срок до 24.08.2016 г.; 1 000 000 рублей оплачивается в день подписания настоящего дополнительного соглашения (л.д.52-54).

28.12.2016 г. в счет оплаты указанного дополнительного соглашения Мочалов Г.В. передал Корчиновой Г.П. 1 000 000 рублей, о чем составлена расписка (л.д.55).

Дополнительное соглашение в установленном порядке зарегистрировано.

В тот же день, 28.12.2016 г., между Мочаловым Г.В., именуемым «займодавец-залогодержатель», Корчиновым А.Д., именуемым «заемщик» и ООО «БизнесИнвестСтрой», именуемым «залогодатель», заключен договор займа (залога квартир) (л.д.59-61), по которому займодавец-залогодержатель (Мочалов Г.В.) передает на условиях договора заемщику, а заемщик (Корчинов А.Д.) получает сумму займа, денежные средства в размере 7 000 000 рублей: 1 000 000 рублей наличными, в день подписания настоящего договора от 28.12.2016 г. и сумму в размере 6 000 000 рублей зачесть, согласно договора займа от 23.08.2016 г., на основании договора об уступке права требования от 19.08.2016 г. под 25% процентов годовых. Настоящий договор заключается сроком на 12 месяцев. Проценты по займу заемщик выплачивает заимодавцу-залогодержателю ежемесячно, но не позднее 25 числа того же месяца (п.1.1. договора).

Согласно п.2.2. договора заемщик обязуется вернуть сумму займа в размере 7 000 000 рублей 28 декабря 2017 года.

Согласно п.2.3. договора займодавец-залогодержатель принимает, а залогодатель передает в обеспечение возврата займа согласно данному договору займа (залога нежилого помещения) от 28.12.2016 г. между займодавцем- залогодержателем и заёмщиком на сумму 7 000 000 рублей: 1 000 000 рублей наличными и сумму в размере 6 000 000 рублей зачесть, согласно договора займа от 23.08.2016 г., на основании договора об уступке права требования от 19.08.2016 г., принадлежащие залогодателю на праве собственности нежилое помещение №2, на первом этаже, в секции №2, общей проектной площадью 319,30 кв.м, находящиеся по адресу: <адрес>. Стоимость нежилого помещения № 2 по договору стороны определили в размере 7 000 000 рублей.

При этом стороны указали, что сумма в размере 6 000 000 рублей была передана согласно договору займа от 23.08.2016 г., на основании договора об уступке права требования от 19.08.2016 г. Общая сумма займа составляет 7 000 000 рублей.

Согласно п.2.4. договора в качестве залога за предоставленный кредит заёмщику в размере 7 000 000 рублей залогодатель (ООО «БизнесИнвестСтрой») продает займодавцу-залогодержателю: Нежилое помещение №2, на первом этаже, в секции №2, в многоквартирном, многоэтажном жилом доме, расположенном по адресу <адрес>, общей проектной площадью 319,30 кв.м.

Цену договора на момент его заключения стороны установили в размере 7 000 000 рублей (п.2.5. договора).

Расписки в получении Корчиновым А.Д. денежных средств по указанному договору сторонами также не представлено.

В то же время, в материалы дела представлена расписка Мочалова Г.В. о получении им от Корчинова А.Д. по договору займа от 23.08.2016 г.:

24.09.2016 г. – 125 000 рублей;

24.10.2016 г. – 125 000 рублей;

02.12.2016 г. – 125 000 рублей;

28.12.2016 г. – 20 000 рублей;

28.12.2016 г. – 125 000 рублей,

а также по договору займа от 28.12.2016 г.:

29.01.2017 г. – 145 000 рублей;

28.02.2017 г. – 146 000 рублей;

31.03.2017 г. – 146 000 рублей;

30.04.2017 г. – 149 000 рублей;

25.05.2017 г. – 143 000 рублей (л.д.62).

Также в дело представлена расписка Корчинова А.Д., данная Корчиновой Г.П. в том, что Корчинов А.Д. обязуется выплатить Корчиновой Г.П. стоимость нежилого помещения №2 на первом этаже секции №2 в многоквартирном, многоэтажном жилом доме, расположенном по адресу <адрес>,<адрес>, проектной площадью 319,3 кв.м, уплаченную ей по договору участия в долевом строительстве от 25.11.2015 г. в сумме 35 123 000 рублей, в случае если Мочалов Г.В. не вернет вышеуказанное помещение Корчиновой Г.П. (л.д.92).

Анализируя установленные обстоятельства, при разрешении исковых требований Корчинова А.Д. в части признания незаключенными договоров займа (залога квартир) и о взыскании неосновательного обогащения, суд руководствуется следующими нормами закона:

Согласно положениям ст.ст.421, 422 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор).

К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

При этом договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

В соответствии со статьей 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Если правила, содержащиеся в части первой названной статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.

В соответствии со ст.807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Статьей 808 ГК РФ предусмотрена форма договора займа, в силу которой договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случае, когда займодавцем является юридическое лицо, - независимо от суммы. В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей.

По общему правилу, установленному ст.809 ГК РФ займодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

По смыслу взаимосвязанных положений ст.ст.309, 310, 329 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием вещи должника, поручительством, независимой гарантией, задатком, обеспечительным платежом и другими способами, предусмотренными законом или договором.

Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами.

Статья 812 ГК РФ допускает возможность оспаривания заемщиком договора займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности не получены им от займодавца или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре.

Однако действующим гражданским законодательством установлено правило, согласно которому сторона, подтвердившая каким-либо образом действие договора, не вправе ссылаться на незаключенность этого договора ("эстоппель").

Указанное правило вытекает из общих начал гражданского законодательства и является частным случаем проявления принципа добросовестности (пп.3 и 4 ст.1 ГК РФ), согласно которому при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно; никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п.3 "Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2017)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 15.11.2017).

Применительно к спорным правоотношениям, истец Корчинов А.Д., представивший расписку, подтверждающую частичное погашение долга перед контрагентом (Мочаловым Г.В.), не вправе ссылаться на незаключенность между ними договора займа.

При таком положении, и учитывая представленные в материалы дела договоры займа между Корчиновым А.Д. и Мочаловым Г.В. с элементами договора залога, которые заключены в письменной форме, содержат все существенные условия, предусмотренные для данного вида договоров, подписаны сторонами и в части займа фактически исполнялись, что подтверждается представленной распиской, свидетельствующей об исполнении Корчиновым А.Д. взятых на себя по договору займа обязательств по выплате процентов в срок и размере, обусловленных договором, исковые требования Корчинова А.Д. о незаключенности указанных договоров являются необоснованными и удовлетворению не подлежат.

Более того, факт получения Корчиновым А.Д. от Мочалова Г.В. денежных средств по договорам займа подтверждается наличием расписок Корчиновой Г.П., принимавшей денежные средства от Мочалова Г.В. в те же даты, что и заключение договоров займа, в размерах, определенных указанными договорами.

Совокупность указанных обстоятельств однозначно указывает на то, что денежные средства по договорам займа были переданы Мочаловым Г.В. Корчиновой Г.П., которая, в свою очередь, передала их Корчинову А.Д.

Доводы истца об отсутствии по указанным договорам предусмотренных ими же (п.2.8. договоров) расписок, подтверждающих факт передачи займодавцем заемщику денежных средств, судом во внимание не принимаются, поскольку истец лишен права ссылаться на указанные обстоятельства.

В силу ч.1 ст.1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

При таком положении, поскольку денежные средства в размере 1 249 000 рублей переданы истцом Корчиновым А.Д. ответчику Мочалову Г.В. в счет погашения процентов по действующему обязательству в рамках договоров займа, указанные денежные средства, полученные ответчиком Мочаловым Г.В. не являются неосновательным обогащением последнего и возврату не подлежат, в связи с чем, исковые требования Корчинова А.Д. в данной части удовлетворению также не подлежат.

Разрешая исковые требования Корчинова А.Д. в части оспаривания договора уступки права требования и дополнительного соглашения к нему, заключенных между Корчиновой Г.П. и Мочаловым Г.В. и применении последствий их недействительности, суд исходит из следующего:

Как следует из содержания искового заявления и объяснений стороны истца в ходе судебного разбирательства, договор уступки права требования и дополнительное соглашение к нему оспариваются Корчиновым А.Д. по основанию их притворности, как заключенные с целью прикрыть сделку залога переданного Корчиновой Г.П. нежилого помещения.

В силу ст.166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе, если это необходимо для защиты публичных интересов, и в иных предусмотренных законом случаях.

В соответствии с ч.2 ст.167 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В п.78 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" даны следующие разъяснения: Исходя из системного толкования пункта 1 статьи 1, пункта 3 статьи 166 и пункта 2 статьи 168 ГК РФ иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки. В исковом заявлении такого лица должно быть указано право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате возврата каждой из сторон всего полученного по сделке.

При этом в ст.3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) содержит общее правило, согласно которому судебной защите подлежат лишь нарушенные либо оспариваемые права, свободы или законные интересы обращающегося лица.

Между тем, таких оснований в ходе рассмотрения дела не установлено. Так, истец Корчинов А.Д. не является стороной по оспариваемой им сделке, и из собранных по делу доказательств не усматривается, защита какого права (законного интереса) Корчинова А.Д. будет обеспечена именно в результате применения последствий недействительности оспариваемой им сделки. Сама по себе сделка по уступке прав требования на спорное нежилое помещение совершена между иными лицами и прав и законных интересов Корчинова А.Д. не затрагивает. В частности, право требования данного нежилого помещения Корчинову А.Д. никогда не принадлежало, представленная же в дело расписка Корчинова А.Д. о его обязательстве выплатить Корчиновой Г.П. стоимость спорного нежилого помещения, уплаченную ей по договору участия в долевом строительстве от 25.11.2015 г. в сумме 35 123 000 рублей, в случае если Мочалов Г.В. не вернет вышеуказанное помещение Корчиновой Г.П., не свидетельствует о наличии охраняемого законом имущественного интереса Корчинова А.Д., поскольку из содержания указанной расписки не следует: в связи с каким обязательством Корчинова А.Д. перед Корчиновой Г.П., и по поводу обеспечения исполнения какого обязательства Мочалова Г.В. перед Корчиновой Г.П. по возврату спорного помещения дана расписка; не является ли данная расписка свидетельством добровольно взятого Корчиновым А.Д. на себя обязательства; не указана дата составления расписки, в связи с чем, не имеется убедительных оснований полагать, что расписка дана именно в связи и в обеспечение исполнения обязательств в рамках оспариваемой Корчиновым А.Д. сделки.

При таком положении, оснований, предусмотренных взаимосвязанными положениями ст.166 ГК РФ и ст.3 ГПК РФ, для удовлетворения исковых требований Корчинова А.Д. в данной части не установлено.

В силу ст.39 ГПК РФ судом не принято признание исковых требований Корчинова А.Д. ответчиком Корчиновой Г.П., поскольку это может нарушить права и законные интересы других лиц, в частности, другого ответчика – Мочалова Г.В.

Разрешая исковые требования Корчиновой Г.П., суд приходит к следующим выводам:

В силу вышеназванных положений ст.166 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, является оспоримой и может быть оспорена стороной сделки.

Так, в соответствии со ст.178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел (ч.1 ст.178 ГК РФ).

Согласно ч.2 названной статьи заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:

1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;

2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;

3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;

4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;

5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (ч.3 ст.178 ГК РФ).

Сделка не может быть признана недействительной по основаниям, предусмотренным настоящей статьей, если другая сторона выразит согласие на сохранение силы сделки на тех условиях, из представления о которых исходила сторона, действовавшая под влиянием заблуждения. В таком случае суд, отказывая в признании сделки недействительной, указывает в своем решении эти условия сделки (ч.4 ст.178 ГК РФ).

Суд может отказать в признании сделки недействительной, если заблуждение, под влиянием которого действовала сторона сделки, было таким, что его не могло бы распознать лицо, действующее с обычной осмотрительностью и с учетом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон (ч.5 ст.178 ГК РФ).

Согласно ч.6 ст.178 ГК РФ если сделка признана недействительной как совершенная под влиянием заблуждения, к ней применяются правила, предусмотренные статьей 167 настоящего Кодекса.

Сторона, по иску которой сделка признана недействительной, обязана возместить другой стороне причиненный ей вследствие этого реальный ущерб, за исключением случаев, когда другая сторона знала или должна была знать о наличии заблуждения, в том числе если заблуждение возникло вследствие зависящих от нее обстоятельств.

Анализируя установленные по делу обстоятельства, сопоставляя их с приведенными нормами ст.178 ГК РФ, суд приходит к выводу об обоснованности, заявленных Корчиновой Г.П. требований, достоверно установив в ходе судебного разбирательства, что при заключении оспариваемого договора и дополнительного соглашения к нему, Корчинова Г.П. действовала под влиянием существенного заблуждения, при этом заблуждение возникло вследствие зависящих от контрагента по сделке (Мочалова Г.В.) обстоятельств.

Приходя к такому выводу, суд исходит из того, что из совокупности собранных по делу доказательств следует, что сделки, совершенные 23.08.2016 г. и 28.12.2016 г. между Корчиновым А.Д. и Мочаловым Г.В. и оформленные договорами займа (залога квартир), полностью взаимосвязаны с оспариваемыми Корчиновой Г.П. договором уступки прав требования от 19.08.2016 г. и дополнительным соглашением к нему от 27.12.2017 г., и обусловили их заключение.

При этом из содержания договоров займа следует явная воля сторон (Корчинова А.Д. и Мочалова Г.В.), направленная на обеспечение исполнения обязательств Корчинова А.Д. по возврату займа и уплаты процентов по нему залогом спорного нежилого помещения, право на которое выступило предметом оспариваемой сделки между Мочаловым Г.В. и Корчиновой Г.П.

Именно этим обстоятельством, по убеждению суда, обусловлено включение Корчиновым А.Д. и Мочаловым Г.В. в заключенные между ними договоры займа: сведений в наименование договора – «договор займа (залога квартир)»; сведений о заключенных между Мочаловым Г.В. и Корчиновой Г.П. договоре и дополнительном соглашении к нему; условий о залоге спорного нежилого помещения и об обязанности переоформления Мочаловым Г.В. прав на указанное нежилое помещение после исполнения Корчиновым А.Д. своих обязательств по возврату займа и уплаты процентов на него.

На взаимосвязь вышеуказанных договоров указывает и полное совпадение размера суммы займа и стоимости предполагаемого к передаче в залог имущества, одновременно увеличенных в результате заключения договора займа от 28.12.2016 г. и дополнительного соглашения к договору об уступке прав требования.

При этом суд учитывает, что при заключении договоров займа в качестве залогодателя выступил застройщик спорного нежилого помещения – ООО «БизнесИнвестСтрой», который, ранее, в отношении данного нежилого помещения уже заключил договор участия в долевом строительстве с Корчиновой Г.П., в связи с чем, в силу прямого указания закона (ст.13 Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации"), не имел права передавать указанное нежилое помещение в залог. Таким образом, по убеждению суда, у займодавца (Мочалова Г.В.), желающего реально обеспечить залогом возвратность Корчиновым А.Д. займа и знающего о принадлежности права требования спорного нежилого помещения Корчиновой Г.П. (указание на договор участия в долевом строительстве содержится в договоре уступки прав требования), возникло намерение на заключение договора с правообладателем на указанное нежилое помещение.

Тем самым, суд находит заслуживающими внимания и обоснованными доводы Корчиновой Г.П. о том, что совместными действиями сторон договора займа (Корчинова А.Д. и Мочалова Г.В.), а также с учетом наличия доверительных отношений с ними (что, в частности, подтверждается представленными совместными договорами, участниками которых являются Корчинова Г.П. и Мочалов Г.В. (л.д.100-165), она была введена в заблуждение относительно природы сделки (полагая, что передает в залог принадлежащее ей право на спорное нежилое помещение, указанное в качестве предмета залога договорах займа, а не уступает его), а также в отношении обстоятельств, из наличия которых она с очевидностью для другой стороны (Мочалова Г.В.) исходила, совершая сделку (а именно из наличия складывающихся между Мочаловым Г.В. и Корчиновым А.Д. правоотношений по поводу займа с элементами залога нежилого помещения, право требования которого принадлежало Корчиновой Г.П., и его оценки, полностью совпадающей с размером предоставляемого Корчинову А.Д. займа).

Кроме того, суд находит обоснованными и подтверждающимися представленными в дело доказательствами доводы Корчиновой Г.П. о том, что, действуя с обычной осмотрительностью, разумно и объективно оценивая ситуацию и содержание сделки, в отсутствие вышеописанных сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон, она не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел. Данный вывод суд основывает на явном отсутствии экономического смысла для Корчиновой Г.П. совершать сделку по уступке права требования на спорное нежилое помещение по стоимости значительно ниже стоимости приобретения ею указанного права, а также на содержании представленных действительных и не оспоренных договоров по уступке прав требований, участниками которых являются Корчинова Г.П. и Мочалов Г.В. (л.д.100-165), в которых стоимость передаваемых прав на помещения в том же объекте долевого участия в строительстве (многоквартирном, многоэтажном жилом доме, расположенном по адресу: <адрес>, <адрес> значительно выше стоимости права требования спорного нежилого помещения, указанной в оспариваемом договоре и дополнительном соглашении к нему.

Более того, как было достоверно установлено в ходе судебного разбирательства, Корчиновой Г.П. не были получены денежные средства, передаваемые Мочаловым Г.В. в счет оплаты уступаемого права требования, поскольку указанные денежные средства, фактически, были направлены на передачу (и фактически переданы) Корчинову А.Д. и во исполнение обязательств Мочалова Г.В. по договорам займа.

В связи с изложенным, суд критически оценивает доводы ответчика Мочалова Г.В. относительно отсутствия взаимосвязи между вышеуказанными договорами займа и договором уступки права требования и дополнительного соглашения к нему, а также о направленности воли Корчиновой Г.П. именно на отчуждение принадлежащего ей права требования.

Наличие же воли Мочалова Г.В. на приобретение права требования в отношении спорного нежилого помещения, равно как и факт государственной регистрации оспариваемого договора уступки и дополнительного соглашения к нему, правового значения не имеют, поскольку действия ответчика, в данном случае, не являлись добросовестными и привели к возникновению существенного заблуждения Корчиновой Г.П. (как было указано выше, в силу общих начал гражданского законодательства и принципа добросовестности (пп.3 и 4 ст.1 ГК РФ) при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно; никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения).

Суд также отмечает отсутствие оснований, предусмотренных ч.4 ст.178 ГК РФ допускающей ограничение возможности признания сделки недействительной по основанию заблуждения, если другая сторона выражает согласие на сохранение силы сделки на тех условиях, из представления о которых исходила сторона, действовавшая под влиянием заблуждения, поскольку такое согласие Мочаловым Г.В. не выражено.

Суд не может признать состоятельным и заявление ответчика о применении последствий пропуска Корчиновой Г.П. срока исковой данности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной, поскольку в силу ч.2 ст.181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

При этом в п.102 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" даны разъяснения, согласно которым годичный срок исковой давности по искам о признании недействительной оспоримой сделки следует исчислять со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена такая сделка (пункт 1 статьи 179 ГК РФ), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Исходя из характера заблуждения и сопутствующих совершению сделки обстоятельств, о наличии оснований для признания оспариваемой Корчиновой Г.П. сделки недействительной, она могла узнать лишь после выявления реальной воли ответчика Мочалова Г.В., направленной на приобретение прав на спорное нежилое помещение, в том числе при условии неисполнения Корчиновым А.Д. своих обязательств по договорам займа. Таким образом, поскольку до 25.05.2017 г. обязательства Корчинова А.Д. исполнялись, а ответчик Мочалов Г.В. не выражал своей действительной воли до начала настоящего судебного процесса, указав в ходе судебного разбирательства на то, что полагает оспариваемую Корчиновой Г.П. сделку самостоятельной и направленной на действительный переход спорного права требования от Корчиновой Г.П. к Мочалову Г.В., годичный срок исковой давности по указанному требованию Корчиновой Г.П. не истек.

При этом сторона, по иску которой сделка признана недействительной, обязана возместить другой стороне причиненный ей вследствие этого реальный ущерб, за исключением случаев, когда другая сторона знала или должна была знать о наличии заблуждения, в том числе если заблуждение возникло вследствие зависящих от нее обстоятельств.

В свою очередь, в силу ч.ч.1,2 ст.167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Таким образом, удовлетворяя требования Корчиновой Г.П. и применяя последствия недействительности сделки, учитывая также установленный в ходе судебного разбирательства факт, что денежные средства принятые Корчиновой Г.П. в оплату оспариваемых договора и дополнительного соглашения к нему, фактически ею получены не были, поскольку были переданы Корчинову А.Д. во исполнение обязательства Мочалова Г.В. по договорам займа, суд применяет последствия недействительности сделки, путем возвращения права требования на нежилое помещение №2 на первом этаже в секции №2 в многоквартирном, многоэтажном жилом доме, расположенном по адресу: <адрес> общей проектной площадью 319,30 кв.м Корчиновой Г.П., и не взыскивая с неё в пользу Мочалова Г.В. денежные средства по указанной сделке, исходя из того, данные денежные средства, фактически, уплачены не были.

Поскольку в силу п.5 ч.2 ст.14 Федерального закона от 13.07.2015 N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости" вступившие в законную силу судебные акты являются основаниями для осуществления государственного кадастрового учета и (или) государственной регистрации прав, настоящее решение по вступлении в законную силу является основанием для погашения в Едином государственном реестре недвижимости соответствующих записей (№ от ДД.ММ.ГГГГ, и № от ДД.ММ.ГГГГ).

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-198, 199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Корчинова Анатолия Дмитриевича к Корчиновой Галине Петровне, Мочалову Глебу Вадимовичу о признании договора уступки права требования недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки, признании договоров займа незаключенными, взыскании неосновательного обогащения отказать.

Исковые требования Корчиновой Галины Петровны удовлетворить.

Признать недействительной сделку между Корчиновой Галиной Петровной и Мочаловым Глебом Вадимовичем по уступке права требования на нежилое помещение №2 на первом этаже в секции №2 в многоквартирном, многоэтажном жилом доме, расположенном по адресу: <адрес>, <адрес> общей проектной площадью 319,30 кв.м, оформленную договором от 19.08.2016 г. (зарегистрирован в Управлении Росреестра по Воронежской области 05.09.2016 т. за №), а также дополнительным соглашением к нему от 27.12.2017 г., (зарегистрировано в Управлении Росреестра по Воронежской области 17.01.2017 г. за №).

Применить последствия недействительности сделки, возвратив право требования на нежилое помещение №2 на первом этаже в секции №2 в многоквартирном, многоэтажном жилом доме, расположенном по адресу: <адрес>, общей проектной площадью 319,30 кв.м Корчиновой Галине Петровне.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Воронежский областной суд через районный суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья: Е.Г. Щербатых

решение изготовлено в окончательной форме 20 декабря 2017 г.