Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-1884/2018 ~ М-1693/2018 от 14.08.2018

Дело № 2- 1884/2018

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

10 октября 2018 года город Минеральные Воды

Минераловодский городской суд Ставропольского края в составе:

председательствующего - судьи Чернышовой Т.В.,

при секретаре – Меликян М.С.,

при участии истца Зиновьевой Е.В., ее представителя Караева Р.Р., представителя ответчика Батурской Е.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении городского суда гражданское дело по исковому заявлению Зиновьевой Е.В. к Зиновьевой Т.В., Зиновьеву Е.О. о признании недействительным договора дарения жилого помещения и применении последствий недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

Зиновьева Е.В. обратилась в суд с исковым заявлением к Зиновьевой Т.В., Зиновьеву Е.О. о признании недействительным договора дарения жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, заключенного между Зиновьевой Т.В. и Зиновьевым Е.О. от 01.06.2018, и применении последствий недействительности сделки.

В обоснование исковых требований истец Зиновьева Е.В. указала, что на основании договора дарения от 01.06.2018 Зиновьева Т.В. передала в дар Зиновьеву Е.О. жилое помещение, находящееся по адресу: <адрес>. Согласно п. 5 договора дарения от 01.06.2018, право пользования передаваемым в дар имуществом сохраняют даритель и члены семьи одаряемого, а Зиновьева Е.В. право пользования жилым помещением не сохраняет. До передачи в дар жилого помещения истец имела право пользования спорным жилым помещением, как член семьи собственника жилого помещения (Зиновьевой Т.В.), которая приходится ей дочерью. После совершения сделки (после того как Зиновьев Е.О. стал собственником спорного жилого помещения) формально она теряет право пользования данным жилым помещением, так как обязательным условием для того, чтобы она имела право пользования жилым помещением является ее вселение новым собственником в жилое помещение в качестве члена семьи. Договор дарения заключен 01.06.2018, а зарегистрирован только 21.06.2018. При этом исковое заявление Зиновьевой Е.В. о вселении в жилое помещение, находящееся по адресу: <адрес>, подано 28.05.2018. Данные обстоятельства свидетельствуют о составлении договора дарения после того, как ответчик Зиновьева Т.В. узнала о том, что в отношении нее подано исковое заявление о вселении в спорное жилое помещение, и формальном указании даты договора дарения 01.06.2018. После заключения договора дарения Зиновьева Т.В. продолжает жить в подаренном ею сыну Зиновьеву Е.О. жилом помещении вместе с одаряемым и иными членами его семьи. Изменения порядка пользования спорным жилым помещением не произошло, произошла лишь формальная смена собственника жилого помещения. В настоящий момент она вынуждена временно проживать у своей родственницы Ж.В.В., которая также не намерена предоставлять ей право постоянного пользования в принадлежащим ей жилом помещении, в связи с чем она может остаться без определенного места жительства, что противоречит основам жилищного правопорядка в Российской Федерации. Полагает, что договор дарения от 01.06.2018 является недействительным в силу его ничтожности по основаниям, предусмотренным ст. 169 ГК РФ, ч. 1 ст. 170 ГК РФ (мнимая сделка).

Истец Зиновьева Е.В. и ее представитель Караев Р.Р. в судебном заседании доводы искового заявления поддержали в полном объеме, просили исковые требования удовлетворить. Зиновьева Е.В. пояснила суду, что до февраля 2018 года проживала в спорном жилом помещении вместе с дочерью Зиновьевой Т.В. и внуком Зиновьевым Е.О. и членами его семьи (супругой и дочерью). В связи с тем, что отношения между нею и супругой внука не сложились, она покинула спорное жилое помещение, обратившись в органы социальной зашиты населения для оформления ее в пансионат временного содержания. После этого она несколько раз возвращалась в спорное жилое помещение, однако ввиду конфликтных отношений с супругой внука и дочерью своей дочерью была вынуждена покинуть спорное жилое помещение и с апреля 2018 года она проживает у своей родственницы Ж.В.В. Представитель истца Караев Р.Р. пояснил суду, что заключение оспариваемого договора дарения от 01.06.2018 направлено на смену собственника спорного жилого помещения и как следствие лишение истца права пользования спорным жилым помещением, в связи с чем данная сделка противоречит основам нравственности и правопорядка в Российской Федерации и является мнимой.

Ответчиком Зиновьевой Т.В. представлены письменные возражения на исковое заявление, в которых она просит в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме. Указывает, что, заключив договор дарения спорного жилого помещения 01.06.2018, она распорядилась своим имуществом, подарив его сыну, сын принял указанное имущество, несет бремя его содержания. Сделка совершена без порока воли сторон. Договор дарения был заключен еще до того момента, как дарителю и одаряемому стало известно о требованиях истца о вселении в спорное жилое помещение. Тот факт, что она продолжает проживать в спорном жилом помещении не противоречит требованию закона, поскольку она является членом семьи нового собственника жилого помещения (его матерью). В данном случае оснований для признания оспариваемого договора дарения мнимой сделкой не имеется, поскольку даритель и одаряемый после заключения договора дарения исполнили свои обязательства в полном объеме, даритель по собственной воле и безвозмездно передал одаряемому в собственность недвижимое имущество, новый собственник обозначил себя в качестве титульного владельца имущества, зарегистрировав право собственности в регистрирующем органе. Претензий относительно исполнения договора стороны сделки друг к другу не имеют. Кроме того, истец Зиновьева Е.В. на момент заключения договора дарения в спорном жилом помещении не проживала. На совершение регистрационных действий в отношении указанного имущества в период заключения договора дарения запрет наложен не был. Согласие истца на совершение сделки дарения не требовалось. Истец не доказала нарушение оспариваемой сделкой ее прав и законных интересов. При этом спор о праве истца на проживание в спорном жилом помещении до настоящего времени не разрешен, в связи с чем оснований считать нарушенными жилищные права истца не имеется.

Ответчик Зиновьева Т.В., будучи надлежащим образом извещенной о времени и месте рассмотрения дела, явку в судебное заседание не обеспечила, в своем заявлении просила рассмотреть дело в ее отсутствие.

Представитель ответчика Зиновьевой Т.В. – Батурская Е.И. в судебном заседании поддержала доводы, приведенные в возражениях на иск.

Ответчик Зиновьев Е.О., будучи надлежащим образом извещенным о времени и месте рассмотрения дела, явку в судебное заседание не обеспечил, в своем заявлении просил рассмотреть дело в его отсутствие.

На основании ст. 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие ответчиков Зиновьевой Т.В. и Зиновьева Е.О.

Изучив материалы дела, а также материалы гражданского дела № 2-1294/2018, находящегося на рассмотрении Минераловодского городского суда Ставропольского края, выяснив позицию сторон, заслушав их пояснения, суд приходит к следующему.

В соответствии с положениями ст.ст. 12, 38 и 56 ГПК РФ гражданское судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, которые пользуются равными процессуальными правами и несут равные процессуальные обязанности. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Суд оценивает доказательства по внутреннему убеждению, основанному на беспристрастном, всестороннем и полном рассмотрении имеющихся доказательств в их совокупности (ст.ст. 55 и 67 ГПК РФ).

Судом установлено, что истец Зиновьева Е.В. зарегистрирована по месту жительства в жилом помещении по адресу: <адрес>, с 14.01.1997 года, что подтверждается копий ее паспорта.

Ответчик Зиновьев Е.О. зарегистрирован по месту жительства в жилом помещении по адресу: <адрес>, с 03.07.1990, что подтверждается копий его паспорта.

Ответчик Зиновьева Т.В. зарегистрирована по месту жительства в жилом помещении по адресу: <адрес>, с 11.11.1987, что подтверждается копий ее паспорта.

Истец Зиновьева Е.В. является матерью ответчика Зиновьевой Т.В. и бабушкой ответчика Зиновьева Е.О., который приходится сыном Зиновьевой Т.В.

По договору дарения от 01.06.2018 ответчик Зиновьева Т.В. (даритель) передала в дар ответчику Зиновьеву Е.О. (одаряемому) жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>. Переход права собственности на основании данного договора дарения от 01.06.2018 зарегистрирован в установленном законом порядке 21.06.2018, что подтверждается копией дела правоустанавливающих документов на объекты недвижимости и сведениями из Единого государственного реестра недвижимости по состоянию на 13.09.2018.

Из пояснений истца Зиновьевой Е.В. следует, что с февраля 2018 года жилое помещение по адресу: <адрес>, не является ее постоянным местом жительства, ввиду конфликтных отношений с членом семьи нового собственника жилого помещения ответчика Зиновьева Е.О. (его супругой) и бывшим собственником жилого помещения Зиновьевой Т.В. В результате конфликтных отношений она вынуждена была выехать из спорного жилого помещения, временно проживать в пансионате, а впоследствии у своей родственницы Ж.В.В.

В рамках гражданского дела № 2-1294/2018 истцом Зиновьевой Е.В. 28.05.2018 подан иск к Зиновьевой Т.В. об обязании не препятствовать во вселении в жилое помещение, расположенное по адресу: <адрес>, обязании устранить препятствия в пользовании жилым помещении: выдать экземпляр ключей от жилого дома, обеспечить беспрепятственный доступ в жилое помещение.

Определением суда от 02.08.2018 произведена замена ненадлежащего ответчика Зиновьевой Т.В. на надлежащего Зиновьева Е.О.

Зиновьевым Е.О. 29.08.2018 подан встречный иск к Зиновьевой Е.В. о признании ее утратившей право пользования жилым помещением по адресу: <адрес>.

Определением суда от 29.08.2018 производство по вышеуказанному делу приостановлено до рассмотрения настоящего дела.

По ходатайству истца Зиновьевой Е.В. и ее представителя Караева Р.Р. в судебном заседании допрошена в качестве свидетеля Ж.В.В., которая пояснила, что действительно с марта 2018 года истец Зиновьева Е.В. проживает в принадлежащем ей жилом помещении в результате конфликтных отношений с членом семьи нового собственника жилого помещения ответчика Зиновьева Е.О. (его супругой) и бывшим собственником жилого помещения Зиновьевой Т.В.

Ссылаясь на недействительность договора дарения от 01.06.2018, заключенного ответчиками Зиновьевой Т.В. и Зиновьевым Е.О. на основании ст.ст. 169 и ч. 1 ст. 170 ГК РФ и указывая, что совершение данной сделки было направлено на лишение ее права пользования спорным жилым помещением путем смены его собственника, истец Зиновьева Е.В. обратилась в суд с иском о признании его недействительным и применении последствий недействительности (ничтожности) сделки.

В соответствии с п. 2 ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В соответствии п. п. 1, 4 ст. 421 ГК РФ граждане свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

Согласно ст. 153 ГК РФ, сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. На основании ч. 3 ст. 154 ГК РФ, для заключения договора необходимо выражение согласованной воли двух сторон (двусторонняя сделка) либо трех или более сторон (многосторонняя сделка).

В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные ч. 2 ст. 170 настоящего Кодекса.

Договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации (ч. 3 ст. 574 ГК РФ).

Согласно ч. 1 и ч. 3 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Согласно ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (п. 1).

Как разъяснено в п. 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ» стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании п. 1 ст. 170 ГК РФ.

Мнимые сделки совершаются для того, чтобы произвести ложное представление у третьих лиц о намерениях участников сделки изменить свое правовое положение. Для признания сделки недействительной на основании ч. 1 ст. 170 ГК РФ необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий, и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

По смыслу закона для этой категории ничтожных сделок в соответствии с п. 1 ст. 170 ГК определения точной цели не требуется. Достаточно установления факта, что стороны на самом деле не имели намерения, воли на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей. Такие сделки совершаются обычно с целью создать видимость соответствующих правовых последствий, не желая их наступления. Таким образом, необходимо доказать, что воля лица, совершившего сделку, не была направлена на возникновение указанных последствий.

Мнимый характер сделки доказывается всеми видами доказательств.

Пока не доказано обратное, предполагается, что волеизъявление (выражение воли) лица, соответствует по своему смыслу подлинной воле данного лица.

Однако реально исполненный договор не может являться мнимой сделкой.

В силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона обязана доказать те обстоятельства, на которых она основывает свои требования.

Материалами дела подтверждено, что договор дарения от 01.06.2018 был заключен ответчиками Зиновьевой Т.В. и Зиновьевым Е.О. в письменной форме, переход права собственности зарегистрирован в Едином государственном реестре недвижимости 21.06.201, что свидетельствует о том, что воля сторон сделки соответствовала их волеизъявлению и была направлена на переход права собственности спорного имущества от Зиновьевой Т.В. к Зиновьеву Е.О.

Зиновьева Т.В. в силу положений ст. 209 ГК РФ была вправе распорядиться своей собственностью по своему усмотрению.

Истец Зиновьева Е.В. не является участником сделки, на момент ее совершения вещным правом в отношении спорного жилого дома не обладала.

Проживание дарителя Зиновьевой Т.В. в спорном жилом помещении после совершения сделки дарения само по себе не свидетельствует о мнимости договора дарения от 01.06.2018, поскольку даритель (Зиновьева Т.В.) и одаряемый (Зиновьев Е.О.) являются членами одной семьи (мать и сын) и зарегистрированы в спорном жилом помещении по месту жительства до момента заключения сделки и по настоящее время.

При этом, условие об обязательном выселении либо прекращении права пользования дарителя в отношении жилого помещения, являющегося предметом сделки дарения, не предусмотрено ст. 572 ГК РФ.

Кроме того, в п. 5 договора дарения 01.06.2018, стороны предусмотрели, что право пользования передаваемым в дар имуществом сохраняют даритель Зиновьева Т.В., одаряемый Зиновьев Е.О. и члены его семьи (З. О.Г. и З. А.Е.). При этом Зиновьева Е.В. право пользования жилым помещением не сохраняет.

Таким образом, воля сторон сделки дарения на определение порядка пользования спорным жилым помещением после совершения сделки дарения от 01.06.2018 между дарителем и одаряемым, а также иными лицами, зарегистрированными в спорном жилом помещении на момент заключения сделки, была определена ими в момент заключения договора дарения.

Ссылка истца Зиновьевой Е.В. на то, что фактически договор дарения между ответчиками Зиновьевой Т.В. и Зиновьевым Е.О. совершен лишь для создания ей препятствий в пользовании спорным жилым помещением, не может быть принята судом во внимание, поскольку на момент заключения указанного договора истец Зиновьева Е.В. в спорном жилом помещении не проживала. Кроме того, в данном случае истцом Зиновьевой Е.В. не представлено доказательств того, что признание договора дарения недействительной сделкой и применение в таком случае реституции с восстановлением права собственности Зиновьевой Т.В. на спорную квартиру восстановит нарушенное, по утверждение истца Зиновьевой Е.В., право пользования данным жилым помещением.

Спор о вселении истца Зиновьевой Е.В. в спорное жилое помещение, а также о признании ее прекратившей право пользования указанным жилым помещением с ответчиком Зиновьевым Е.О. до настоящего времени не разрешен и находится в производстве Минераловодского городского суда Ставропольского края (гражданское дело № 2-1884/2018).

Осведомленность ответчика Зиновьевой Т.В. о наличии на рассмотрении Минераловодского городского суда Ставропольского края иска Зиновьевой Е.В. о вселении в спорное жилое помещение не ограничило ее право на заключение какого-либо договора, в данном случае договора дарения.

Ссылка истца Зиновьевой Е.В. на то, что договор дарения заключен не 01.06.2018, а позднее, поскольку был зарегистрирован только 21.06.2018, не может быть принята во внимание, поскольку в этой части доводы истца носят предположительный характер и документально не подтверждены.

С учетом изложенного, оснований для признания договора дарения мнимой сделкой на основании ч. 1 ст. 170 ГК РФ у суда не имеется.

В соответствии со ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные статьей 167 настоящего Кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом. К таким сделкам можно отнести, в частности, сделки, нарушающие основополагающие принципы российского правопорядка, определенные в Конституции Российской Федерации.

Конституционный Суд Российской Федерации в п. 2 Определения от 08.06.2004 № 226-О разъяснил, что ст. 169 ГК РФ особо выделяет опасную для общества группу недействительных сделок - так называемые антисоциальные сделки, противоречащие основам правопорядка и нравственности, признает такие сделки ничтожными и определяет последствия их недействительности: при наличии умысла у обеих сторон такой сделки - в случае ее исполнения обеими сторонами - в доход Российской Федерации взыскивается все полученное по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного; при наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации.

Понятия «основы правопорядка» и «нравственность» не являются настолько неопределенными, что не обеспечивают единообразное понимание и применение соответствующих законоположений. Ст. 169 ГК РФ указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, т.е. достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка и нравственности. Антисоциальность сделки, дающая суду право применять данную норму ГК РФ, выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий.

Как разъяснено в пункте 85 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ» в качестве сделок, совершенных с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми. Нарушение стороной сделки закона или иного правового акта, в частности уклонение от уплаты налога, само по себе не означает, что сделка совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности. Для применения статьи 169 ГК РФ необходимо установить, что цель сделки, а также права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей заведомо противоречили основам правопорядка или нравственности, и хотя бы одна из сторон сделки действовала умышленно. Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, влечет общие последствия, установленные статьей 167 ГК РФ (двусторонняя реституция). В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

С учетом вышеизложенного, стороной, предъявившей требования о признании сделки недействительной по основанию, предусмотренному ст. 169 ГК РФ, должны быть представлены доказательства наличия у сторон оспариваемой сделки при ее заключении цели, заведомо противоправной основам правопорядка или нравственности, то есть не просто цели на заключение сделки, не соответствующей требованиям закона или иных правовых актов, а нарушающей основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои.

Нарушение прав конкретного лица, хоть и является противозаконным, вместе с тем еще не свидетельствует о наличии у правонарушителя асоциальной цели по смыслу ст. 169 ГК РФ, равно как не свидетельствует о наличии такой цели само по себе нарушение конкретной нормы права.

Доказательств, свидетельствующих о наличие такой цели со стороны ответчиков Зиновьевой Т.В. и Зиновьева Е.О. при заключении договора дарения от 01.06.2018, истцом Зиновьевой Т.В. суду не представлено.

В рассматриваемом случае в материалы дела не представлено доказательств, свидетельствующих о том, что договор дарения от 01.06.2018 противоречит основам правопорядка и нравственности.

Кроме того, суд также считает необходимым указать, что истец Зиновьева Е.В. не является лицом, которому в силу действующего законодательства предоставлено право предъявления требований о применении последствий недействительности сделки дарения от 01.06.2018.

Как разъяснено в пункте 78 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно абз. 1 п. 3 ст. 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Исходя из системного толкования п. 1 ст. 1, п. 3 ст. 166 и п. 2 ст. 168 ГК РФ иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки.

Применительно к ст.ст. 11, 12, 166 ГК РФ и разъяснениям п. 78 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», заинтересованным лицом признается субъект, имеющий материально-правовой интерес в признании сделки ничтожной, в чью правовую сферу эта сделка вносит неопределенность и на чье правовое положение она может повлиять (п. 2.1 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 15.04.2008 № 289-О-О). Такая юридическая заинтересованность может признаваться за участниками сделки либо за лицами, чьи права и законные интересы прямо нарушены оспариваемой сделкой.

О наличии у лица материально-правового интереса в деле может свидетельствовать тот факт, что предъявляемый иск является средством защиты его субъективного права или охраняемого законом интереса. В отношении такого субъекта должна просматриваться прямая причинная связь между совершенной сделкой и возможной угрозой его законным интересам, прежде всего, имущественного характера, которые могут быть нарушены или уже нарушены в результате совершения сделки.

Реализация заинтересованным лицом права на обращение в суд с требованием о признании сделок недействительными и применении последствий их недействительности, должна повлечь непосредственное восстановление нарушенных прав истца.

Истец должен доказать наличие материально-правового интереса в удовлетворении иска, указав, какие его права или охраняемые законом интересы нарушены лицами, к которым предъявлен иск, а также каким образом эти права и интересы будут восстановлены в случае реализации избранного им способа судебной защиты.

Однако, доказательства нарушения прав истца, предоставляющих ей право на судебную защиту в соответствии с положениями ст. 169 ГК РФ отсутствуют, поскольку стороной сделки истец не является, доказательств заинтересованности в применении последствий недействительности ничтожной сделки, нарушения данной сделкой ее прав и законных интересов, ею вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ не представлено.

При этом мотивы, по которым истец Зиновьева Е.В. оспаривает договор дарения от 01.06.2018 (возврат спорного жилого помещения в собственность прежнего его собственника Зиновьевой Т.В. в целях сохранения за ней как членом семьи данного собственника права пользования спорным помещением), не свидетельствуют о наличии у истца Зиновьевой Е.В. субъективного права или охраняемого законом интереса в оспаривании указанной сделки, поскольку само по себе признание договора дарения от 01.06.2018 недействительным и применение последствий недействительности сделки на повлечет за собой возникновение у истца права пользования спорным жилым помещением (восстановление истца в указанных правах путем вселения в спорное жилое помещение), равно как и отказ в признании оспариваемой сделки недействительной и применении последствий ее недействительности сам по себе не повлечет прекращение у истца права пользования спорным жилым помещением.

В отношении истца Зиновьевой Е.В. не просматривается прямая причинная связь между совершенной сделкой и возможной угрозой ее законным интересам (жилищным правам), которые могут быть нарушены или уже нарушены в результате совершения сделки, и соответственно, непосредственное восстановление нарушенных прав заявителя (истца) избранным способом защиты в виде оспаривания сделки по основанию ее ничтожности и применения последствий недействительности (ничтожности) сделки.

При изложенных обстоятельствах, суд не усматривает оснований для удовлетворения исковых требований Зиновьевой Е.В. к Зиновьевой Т.В., Зиновьеву Е.О. о признании договора дарения жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, заключенного между Зиновьевой Т.В. и Зиновьевым Е.О. от 01.06.2018, и применении последствий недействительности сделки.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

в удовлетворении исковых требований Зиновьевой Е.В. к Зиновьевой Т.В., Зиновьеву Е.О. о признании договора дарения жилого помещения, расположенного по адресу <адрес>, заключенного между Зиновьевой Т.В. и Зиновьевым Е.О. от 01.06.2018, и применении последствий недействительности сделки, отказать.

Решение может быть обжаловано в Ставропольский краевой суд через Минераловодский городской суд Ставропольского края в течение месяца со дня составления мотивированного решения суда.

Мотивированное решение суда составлено 15.10.2018.

Судья Т.В. Чернышова