Решение по делу № 33-595/2019 от 05.02.2019

Судья Айринг Е.Г. Дело №33-595/2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 16 апреля 2019 года

Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:

председательствующего Фоминой Е.А.,

судей: Вотиной В.И., Нечепуренко Д.В.,

при секретаре Климашевской Т.Г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в г.Томске апелляционные жалобы ответчика Крутько Сергея Александровича и представителя третьего лица Талызина Владимира Олеговича Цынтина Александра Владимировича на решение Томского районного суда Томской области от 14 ноября 2018 года

по гражданскому делу по иску общества с ограниченной ответственностью Страховая Корпорация «Коместра-Томь» к Крутько Сергею Александровичу о взыскании страхового возмещения, судебных расходов,

заслушав доклад судьи Вотиной В.И., пояснения представителя Крутько С.А. Шмакова Э.Ф., представителя Талызина В.О. Цынтина А.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб,

установила:

общество с ограниченной ответственностью Страховая Корпорация «Коместра-Томь» (далее – ООО СК «Коместра-Томь) обратилось в суд с иском к Крутько С.А., в котором просило взыскать с ответчика в свою пользу страховое возмещение в размере 152300 руб., государственную пошлину в размере 4246 руб.

В обоснование требований истец указал, что 07.02.2018 по адресу: г.Томск, с.Аникино, ул. 4й Аникинский переулок, 37, произошло дорожно-транспортное происшествие, участниками которого стали автомобиль Toyota Caldina, государственный регистрационный знак /__/, принадлежащий на праве собственности и под управлением Талызина В.О., и автомобиль ВАЗ 2121, государственный регистрационный знак /__/, под управлением Крутько С.А., вследствие наезда водителем автомобиля ВАЗ 2121 Крутько С.А. на остановившийся автомобиль Toyota Сaldina, в результате чего автомобилю Toyota Сaldina причинены механические повреждения, зафиксированные и описанные в экспертном заключении №564А/1903/2018, выполненном экспертами ООО «ТЭК». Гражданская ответственность Крутько С.А., действия которого находятся в прямой причинно-следственной связи с повреждением автомобиля Toyota Сaldina, не застрахована в порядке обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, что подтверждается справкой о ДТП. 26.03.2018 Талызин В.О. в рамках договора добровольного страхования транспортного средства обратился в ООО СК «Коместра-Томь» с заявлением о причинении ущерба застрахованному имуществу и выплате страхового возмещения. Согласно экспертному заключению №564А/1903/2018 рыночная стоимость восстановительного ремонта автомобиля Toyota Сaldina, государственный регистрационный знак /__/, на дату ДТП с учётом износа составляет 148 800 руб. Талызиным В.О. произведены затраты на проведение экспертизы в размере 3500 руб. ООО СК «Коместра-Томь» признало произошедшее ДТП страховым случаем и произвело выплату страхового возмещения согласно условиям договора в размере 152 300 руб. Задолженность Крутько С.А. перед ООО СК «Коместра-Томь» составляет 152 300 руб.

В судебном заседании представитель ответчика Крутько С.А. Шмаков Э.Ф. исковые требования не признал, пояснил, что в возбуждении дела об административном правонарушении отказано в связи с отсутствием в действиях водителя Крутько С.А. состава административного правонарушения. В данном случае имеет место столкновение двух транспортных средств в процессе движения, т.е. взаимодействие автомобилей и взаимное причинение ущерба. Истцом в обоснование вины ответчика каких-либо доказательств, бесспорно свидетельствующих о наличии вины в ДТП, не представлено. Представленное заключение №564А/1903/2018, составленное ООО «Томская экспертная компания», не может быть положено в обоснование размера ущерба.

Представитель третьего лица Талызина В.О. Цынтин А.В. в судебном заседании исковые требования считал подлежащими удовлетворению.

Дело рассмотрено в отсутствие представителя истца ООО СК «Коместра-Томь», ответчика Крутько С.А., третьего лица Талызина В.О.

Обжалуемым решением на основании абз.5 ст.387, п.4 ст.931, п.1, 2 ст.965, абз.1, 2 п.1, п.2 ст.1064, абз.2 п.3 ст.1079 Гражданского кодекса Российской Федерации, абз.3 п.25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, ч.2 ст.9 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 №4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации», п.4 ст.24 Федерального закона от 10.12.1995 №196-ФЗ «О безопасности дорожного движения», ст.56, ч.1 ст.79, ст.86, 88, 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, п.15 постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2008 №13 «О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции», ст.2, 8, 16, 25, 41 Федерального закона от 31.05.2001 №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», подп.1 п.1 ст.333.19 Налогового кодекса Российской Федерации исковые требования удовлетворены частично. Суд взыскал с Крутько С.А. в пользу истца страховое возмещение в размере 58801,20 руб., судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере 1964,04 руб.

В апелляционной жалобе ответчик Крутько С.А. просит решение суда отменить, принять новое об отказе в удовлетворении исковых требований.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает, что автомобиль под управлением Талызина В.О. двигался с большей скоростью, чем автомобиль под управлением Крутько С.А.

Действия водителя Талызина В.О. не соответствовали требованиям п.10.1 и п.9.1 ПДД Российской Федерации, что повлекло за собой создание критической дорожно-транспортной ситуации, развившейся до стадии ДТП, и с технической точки зрения его действия находятся в причинно-следственной связи с дорожно-транспортным происшествием и наступившими последствиями.

Суд не дал мотивировки своему несогласию с выводами эксперта автотехника о том, что действия водителя Талызина В.О. не соответствовали требованиям п.10.1 ч.1 и п.9.1 ПДД Российской Федерации.

Изложенный довод суда о том, что экспертом в судебном заседании даны пояснения об обоюдном нарушении требований ПДД Российской Федерации, не соответствует действительности, поскольку такие пояснения экспертом не давались.

В апелляционной жалобе представитель третьего лица Талызина В.О. Цынтин А.В. просит решение суда отменить, принять новое, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает, что именно между действиями водителя Крутько С.А. и наступившими последствиями имеется прямая причинная связь, более того, сам ответчик в ходе рассмотрения дела об административном правонарушении по факту ДТП признал свою вину в том, что совершил столкновение со стоящим транспортным средством, что оставлено судом без внимания.

Материалами ДТП, справкой и схемой ДТП, объяснениями участников ДТП подтверждается, что в момент, предшествующий ДТП, автомобиль под управлением Талызина В.О. двигался со скоростью около 30 км/ч, увидев на своем пути автомобиль под управлением Крутько С.А., Талызин В.О. предпринял экстренное торможение и остановился.

Ссылается на то, что заключение судебного эксперта №91/2018 не может являться допустимым доказательством и быть положенным в основу выводов суда, т.к. оно не обосновано на технических расчетах, выполнено с нарушением методических рекомендаций, основано на субъективном восприятии эксперта. Неполнота исследований и поверхностные суждения привели эксперта Г. к необоснованным выводам.

В судебное заседание при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции стороны, надлежащим образом извещенные о времени и месте слушания дела, не явились, на основании ч.3 ст. 167, ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Обсудив доводы апелляционных жалоб, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по правилам ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия пришла к следующему.

В силу ст.15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии со ст.1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).

Согласно ст.1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Исходя из положений ст.1079 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

В силу абз.5 ст.387 Гражданского кодекса Российской Федерации права кредитора по обязательству переходят к другому лицу на основании закона при наступлении указанных в нем обстоятельств: при суброгации страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая.

В соответствии с п.1, 2 ст.965 Гражданского кодекса Российской Федерации если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования. Перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки.

Таким образом, правовая природа суброгации состоит в переходе на основании закона к страховщику, выплатившему страховое возмещение, права требования, которое страхователь имел к причинителю вреда.

Как следует из материалов дела, ООО СК «Коместра-Томь» и Талызиным В.О. заключен договор добровольного страхования транспортного средства – автомобиля Toyota Caldina, государственный регистрационный знак /__/, с лимитом ответственности страховщика не более 200000 рублей, с выплатой страхового возмещения с вычетом на износ; срок действия договора определен сторонами с 14.07.2017 по 13.07.2018, что подтверждается страховым полисом серии /__/.

В период действия страхового полиса 07.02.2018 произошло ДТП с участием автомобиля Toyota Caldina, государственный регистрационный знак /__/, и автомобиля ВАЗ 2121, государственный регистрационный знак /__/, под управлением Крутько С.А.

Согласно справки о ДТП от 07.03.2018 автомобиль ВАЗ 2121, государственный регистрационный знак /__/, принадлежит на праве собственности Крутько С.А.

Гражданская ответственность водителя Крутько С.А. не застрахована, в связи с чем он привлечен к административной ответственности по ч.2 ст.12.39 КоАП Российской Федерации, что подтверждается постановлением об административном правонарушении № 18810070 170004205957 от 07.02.2018.

22.03.2018 Талызин В.О. обратился в ООО СК «Коместра-Томь» с заявлением о наступлении страхового события. Страховщик признал данное событие страховым случаем и выплатил Талызину В.О. страховое возмещение в размере 152300 рублей, что подтверждается платежным поручением № 914 от 04.04.2018.

С учетом изложенного к истцу, выплатившему сумму страхового возмещения, в соответствии с положениями ст.965 Гражданского кодекса Российской Федерации в порядке суброгации перешло право требования данной суммы с ответчика как с причинителя вреда.

Устанавливая степень вины ответчика, суд пришел к выводу, что дорожно-транспортное происшествие произошло в результате нарушения требований Правил дорожного движения как Крутько С.А., так и Талызиным В.О., определил степень вины Крутько С.А. и Талызина В.О., в произошедшем ДТП, приведшем к причинению ущерба, в размере 60 % (Талызин В.О.) и 40 % (Крутько С.А.).

Вместе с тем судебная коллегия не соглашается с указанным размером степени вины водителей и полагает необходимым отметить следующее.

Согласно схеме места происшествия ширина проезжей части 4й Аникинский переулок составляет 3,8 м, дорожное покрытие на момент происшествия - горизонтальное, асфальтированное, заснеженное, что следует из схемы ДТП и пояснений участников ДТП. Столкновение произошло в светлое время суток, при хорошей видимости. Столкновение произошло на расстоянии 2,5 метра от обочины, находящейся справа по ходу движения автомобиля Toyota Caldina.

Из объяснений Крутько С.А., данных им 07.02.2018 в рамках производства по делу об административном правонарушении, написанных собственноручно, следует, что увидев движущийся навстречу автомобиль, он включил пониженную передачу и начал оттормаживаться, но столкновения избежать не удалось. Свою вину в ДТП признал, так как не успел остановиться.

Из пояснений ответчика Крутько С.А. в суде первой инстанции следует, что 07.02.2018 когда он (Крутько) увидел автомобиль Талызина, примерно в 10 метрах, нажал на педаль тормоза и включил пониженную скорость, однако не успел остановиться, автомобиль Талызина двигался навстречу, при этом скорость автомобиля Toyota Caldina была значительно выше, чем его (Крутько).

Из собственноручно написанных 07.02.2018 объяснений Талызина В.О. следует, что навстречу ему двигался автомобиль ВАЗ 2121, он (Талызин) нажал на педаль тормоза, остановился, но столкновения избежать не удалось.

Третье лицо Талызин В.О. в суде первой инстанции пояснил, что 07.02.2018 увидев на своём пути автомобиль Крутько, предпринял экстренное торможение, когда остановился, то сразу получил удар.

Принимая во внимание, что вопрос установления степени вины лиц, признанных ответственными за причиненный вред связан с размером возмещения вреда, суд первой инстанции в целях установления обстоятельств ДТП назначил судебную экспертизу.

Согласно заключению № 91/2018 от 23.09.2018 ООО «Центральное Экспертное Бюро» столкновение автомобилей 07.02.2018 произошло на участке дороги по адресу: 4-ый Аникинский переулок 37, п. Аникино г.Томска Томской области ориентировочно в 12.00 часов. Проезжая часть на месте ДТП покрытия асфальтобетон, состояние - снег, ширина проезжей части составляет 3,8 м. С технической точки зрения водители Крутько С.А. и Талызин В.О. должны были руководствоваться техническими требованиями пунктов 9.1 и 10.1 ПДД Российской Федерации. Своими действиями, не соответствующими техническим требованиям ПДД Российской Федерации, водитель Талызин В.О. обеспечил дорожно-транспортную ситуацию, развившуюся до стадии ДТП, и с технической точки зрения его действия находятся в причинно-следственной связи с дорожно-транспортным происшествием и наступившими последствиями. Эксперт с высокой степенью вероятности (так как точную скорость движения автомобиля ВАЗ-2121 вычислить невозможно) предполагает, что действия водителя Крутько С.А. соответствовали техническим требованиям п. 10.1 ч. 1 ПДД Российской Федерации и от него развитие ситуации до стадии ДТП не зависело. Так как скорость автомобилей определена технически быть не может: для автомобиля ВАЗ-2121 государственный регистрационный номер /__/ под управлением Крутько С.А. скорость, при движении с которой водитель имел техническую возможность избежать ДТП методом применения экстренного торможения либо служебного торможения составляет 20,95 км/час, для автомобиля Toyota Caldina под управлением Талызина В.О. скорость, при движении с которой водитель имел техническую возможность избежать ДТП методом применения экстренного торможения либо служебного торможения составляет 40,95 км/час. На расстоянии 11 метров от места столкновения водитель Крутько С.А. должен был обнаружить опасность для движения, водитель Талызин В.О. должен был обнаружить опасность для движения на расстоянии 32 метра от места столкновения с учетом неровности дорожного полотна (подъема с поворотом). Автомобиль ВАЗ-2121 под управлением Крутько С.А. и автомобиль Toyota Caldina под управлением Талызина В.О. не могли разъехаться с учетом ширины проезжей части 3,8 метра без столкновения (т.е. двигаясь одновременно каждый по своей половине проезжей части).

Эксперт ООО «Центральное Экспертное Бюро» Г. в суде первой инстанции пояснила, что водитель автомобиля Toyota Caldina увидел встречный автомобиль намного раньше, чем водитель встречного автомобиля и при любых показаниях скорости, скорость автомобиля Toyota Caldina была значительно выше скорости автомобиля ВАЗ 2121. В данном конкретном случае оба водителя обязаны были соблюдать ПДД для избежания столкновения, однако оба нарушили их, столкновения удалось бы избежать при соблюдении водителями ПДД. Также указала, что при проведении экспертизы она не учитывала пояснения участников ДТП из материала ГИБДД (л.д. 181).

В связи с имеющимися неясностями в заключении ООО «Центральное Экспертное Бюро» с учетом пояснений эксперта в суде первой инстанции, а также того обстоятельства, что экспертом не принимались во внимание пояснения участников ДТП, для проверки доводов сторон, с целью полного, всестороннего исследования всех обстоятельств дела, по ходатайству представителя третьего лица судом апелляционной инстанции назначена повторная и дополнительная комплексная автотехническая экспертиза, проведение которой поручено Федеральному бюджетному учреждению Томская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации.

Согласно заключению эксперта ФБУ Томская ЛСЭ Минюста России от 22.03.2019 разграничить противоречия в версиях водителей автомобилей о том, находился ли в статическом состоянии (стоял) или двигался автомобиль Toyota Caldina в момент столкновения, не представляется возможным.

Первая стадия механизма ДТП – процесс сближения – начинается с момента возникновения опасности для движения, когда для предотвращения происшествия (или уменьшения тяжести последствий) требуется немедленное принятие водителем необходимых мер, и заканчивается в момент первичного контакта транспортных средств. На этой стадии обстоятельства происшествия в наибольшей степени определяются действиями его участников: скорость и направление движения транспортных средств перед происшествием; их расположение по ширине проезжей части. С достоверной точностью скорость движения транспортного средства в экспертной практике определяется по следу торможения. Поскольку материалами дела следов торможения транспортных средств не зафиксировано, то и определить их скорость движения не представляется возможным. Направление движения автомобилей согласно материалам дела встречное. Материалами дела не зафиксировано каких-либо признаков, позволяющих установить расположение транспортных средств по ширине проезжей части до момента столкновения.

Вторая стадия механизма ДТП – взаимодействие между транспортными средствами – начинается с момента первичного контакта и заканчивается в момент, когда взаимодействие одного транспортного средства на другое прекращается. И они начинают свободное движение. Установить механизм образования повреждений в момент удара не представляется возможным.

Третья стадия механизма ДТП – процесс отбрасывания (движения после столкновения)- начинается с момента прекращения взаимодействия между транспортными средствами и начала их свободного движения, а заканчивается в момент завершения движения под воздействием сил сопротивления. После контакта транспортные средства переместились назад в свои конечные положения.

В сложившейся дорожной ситуации водителям автомобилей ВАЗ-2121 и Toyota Caldina с технической точки зрения необходимо было действовать в соответствии с требованиями п. 9.1, п. 10.1 Правил дорожного движения.

Установить, чьи действия находятся в причинной связи с ДТП, не представляется возможным.

Установить, имели ли техническую возможность водители автомобилей Toyota Caldina и ВАЗ-2121 избежать ДТП, не представляется возможным.

С технической точки зрения автомобили ВАЗ-2121 и Toyota Caldina могли разъехаться на проезжей части в районе места происшествия. Согласно технической литературе, автомобиль ВАЗ-2121 имеет ширину 1680мм. Автомобиль Toyota Caldina, кузов ЕТ 196-50853335 имеет ширину 1695 мм. Соответственно суммарная ширина данных автомобилей составляет 3375 мм. (3,375 метров). Согласно схеме происшествия ширина проезжей части составляет 3,8 метра.

В исследовательской части заключения эксперт также указал, что выводы заключения № 91/2018 в некоторых вопросах разнятся с настоящим заключением в связи со следующим.

При ответе на пятый вопрос настоящего заключения (вопрос № 4 заключения № 91/2018) экспертом Г. неверно определялась взаимная видимость транспортных средств, а именно: на месте происшествия на момент осмотра экспертом отсутствует снежный покров (сентябрь месяц). Согласно материалам дела проезжая часть и находящиеся поблизости объекты находились под снежным покровом. Автомобиль Toyota Caldina белого цвета, автомобиль ВАЗ-2121 цвет неизвестен. На белом фоне (в зимний период) автомобиль Toyota Caldina будет менее заметен, чем на момент осмотра места происшествия экспертом. Указано лишь одно транспортное средство, участвующее в эксперименте «Митсубиси Лансер» (не аналогичная модель). Второй автомобиль не указан. Для данного случая нужно определять взаимную видимость автомобилей между собой и расстояние каждого автомобиля до места столкновения в этот момент. Для этого необходимо знать скорость движения каждого автомобиля. Зная скорость движения автомобиля, нужно определить промежуток пути, пройденный за время и удалить каждый автомобиль от места столкновения на расстояние. После этого с места водителя автомобиля устанавливается видимость на другой автомобиль. Данная процедура повторяется, пока не будет найдено искомое расстояние. В эксперименте Г., не зная скорость движения каждого автомобиля, каким образом определена видимость, эксперту непонятно. Таким образом, можно говорить о том, что выводы о расстоянии на котором находились автомобили от места столкновения в момент возникновения опасности, данные экспертом не обоснованы и не соответствуют методическим рекомендациям.

При ответе на четвертый вопрос настоящего заключения (вопрос № 3 заключения № 91/2018) экспертом Г. не определяется техническая возможность для водителей автомобилей избежать столкновения, а определяется скорость движения автомобилей, при которой водитель мог остановиться при определенной экспертом видимости до места столкновения. То есть используется формула определения остановочного пути автомобиля. В данной формуле коэффициенты принимались при условии продольного уклона проезжей части – горизонтальный. Согласно материалам дела, перед столкновением транспортные средства двигались на подъем. Только в районе места столкновения имеется горизонтальная плоскость. На расстоянии порядка 11 метра и 32 метра от места столкновения, экспертом не измерялся угол подъема проезжей части. Таким образом, эксперт неверно определил вышеуказанную скорость.

При ответе на третий вопрос настоящего заключения (вопрос № 2 заключения № 91/2018) экспертом Г. определялась допустимая скорость движения транспортных средств по условиям видимости (расстояние общей видимости в материалах дела не имеется и эксперт Г. ее не определяла). Для определения величины допустимой скорости движения автомобилей требуется расстояние общей видимости проезжей части с места водителя. Данной величины материалами дела не зафиксировано. Таким образом установить допустимую скорость движения по условиям видимости проезжей части не представляется возможным.

При ответе на шестой вопрос настоящего заключения (вопрос № 5 заключения № 91/2018) экспертом Г. установлено, что транспортные средства в районе места происшествия не могли разъехаться с учетом ширины проезжей части 3,8 метра без столкновения (т.е. двигаясь одновременно каждый по своей половине проезжей части). Экспертом Г. была неправильно установлена ширина автомобиля Toyota Caldina (1,740 м). В заключении № 91/2018 используется формула динамического коридора. Согласно технической литературе отсутствие контакта между транспортными средствами при встречном разъезде и есть безопасный боковой интервал между ними. Кроме того, экспертом никак не рассматривалась версия водителя автомобиля Toyota Caldina о том, что в момент контакта автомобилей, автомобиль Toyota Caldina находился в статическом состоянии (стоял).

Судебная коллегия полагает, что заключение повторной судебной экспертизы ФБУ Томская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации отвечает требованиями ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доказательств несостоятельности выводов экспертизы или некомпетентности экспертов ее проводивших и предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, суду не представлено. Доказательств, опровергающих заключение экспертизы, или позволяющих усомниться в правильности или обоснованности данного заключения, сторонами также не представлено.

Представители ответчика Шмаков Э.Ф., третьего лица Цынтин А.В. в суде апелляционной инстанции указали, что в случае, если бы оба автомобиля двигались по своей полосе движения, то автомобили смогли бы разъехаться без столкновения.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Учитывая пояснения участников ДТП, в том числе Крутько С.А., признававшего факт того, что он не смог избежать столкновения, так как не успел остановиться, судебная коллегия приходит к выводу, что в совершении произошедшего ДТП имеется вина водителя Крутько С.А., который в нарушение п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации неправильно выбрал скорость движения своего автомобиля, не учел рельеф дороги, погодные условия, в результате чего допустил столкновение с автомобилем Toyota Caldina.

Достоверных доказательств того, что водитель Крутько С.А. не имел технической возможности избежать столкновения, материалы дела не содержат.

Согласно с п. 9.1 Правил дорожного движения Российской Федерации количество полос движения для безрельсовых транспортных средств определяется разметкой и (или) знаками 5.15.1, 5.15.2, 5.15.7, 5.15.8, а если их нет, то самими водителями с учетом ширины проезжей части, габаритов транспортных средств и необходимых интервалов между ними. При этом стороной, предназначенной для встречного движения на дорогах с двусторонним движением без разделительной полосы, считается половина ширины проезжей части, расположенная слева, не считая местных уширений проезжей части (переходно-скоростные полосы, дополнительные полосы на подъем, заездные карманы мест остановок маршрутных транспортных средств).

В силу п. 1.5 Правил дорожного движения Российской Федерации участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда.

Как следует из схемы дорожно-транспортного происшествия, столкновение автомобилей произошло на расстоянии 2,5 метра от обочины, находящейся справа по ходу движения автомобиля Toyota Caldina, при ширине дороги 3,8 метра, то есть на полосе движения автомобиля ВАЗ-2121, то есть водитель Талызин В.О. на автомобиле Toyota Caldina в момент столкновения располагался на встречной полосе движения.

Согласно заключению эксперта ФБУ Томская ЛСЭ Минюста России от 22.03.2019 с технической точки зрения автомобили ВАЗ-2121 и Toyota Caldina могли разъехаться на проезжей части в районе места происшествия.

К выводам эксперта Г. о том, что транспортные средства в районе места происшествия не могли разъехаться с учетом ширины проезжей части 3,8 метра без столкновения, судебная коллегия относится критически, поскольку заключением эксперта ФБУ Томская ЛСЭ Минюста России от 22.03.2019 установлено, что экспертом Г. была неправильно установлена ширина автомобиля Toyota Caldina (1,740 м).

Кроме того, представители ответчика Шмаков Э.Ф., третьего лица Цынтин А.В. в суде апелляционной инстанции признали, что в случае, если бы оба автомобиля двигались по своей полосе движения, то автомобили смогли бы разъехаться без столкновения.

Принимая во внимание наличие технической возможности водителям разъехаться на проезжей части в районе места происшествия, судебная коллегия полагает, что водитель Талызин В.О. нарушил п. 9.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, выехал на полосу, предназначенную для встречного движения, что привело к столкновению со встречным автомобилем ВАЗ-2121.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу о том, что виновные действия водителей Крутько С.А. и Талызина В.О. находятся в причинно-следственной связи с совершенным дорожно-транспортным происшествием, поскольку из дорожной ситуации следует, что несоблюдение обоими водителями требований Правил дородного движения привело к столкновению и совершению дорожно-транспортного происшествия. При этом судебная коллегия считает необходимым определить вину каждого из них в процентном соотношении, равном 50%.

Доводы апелляционных жалоб о несогласии с установлением обоюдной вины водителей в ДТП по вышеизложенным обстоятельствам судебной коллегией отклоняются.

Довод жалобы представителя третьего лица о том, что Талызин В.О. предпринял экстренное торможение и остановился перед столкновением, не опровергает выводов судебной коллегии о наличии вины Талызина В.О. в ДТП, поскольку им было допущено нарушение п. 9.1 ПДД Российской Федерации.

Определяя размер подлежащей выплате суммы, суд первой инстанции принял во внимание экспертное заключение № 91/2018 от 23.09.2018, которым установлено, что стоимость восстановительного ремонта автомобиля Toyota Caldina, государственный регистрационный знак /__/, поврежденного в ДТП от 07.02.2018 с учетом износа и правил комбинированного страхования автотранспортных средств от 21.05.1996 (ред. от 04.04.2016 ООО «СК Коместра-Томь»), договора страхования (полиса) составляет 147 003 рублей. При этом суд учел, что установленный судебной экспертизой размер ущерба сторонами и третьим лицом в ходе рассмотрения дела не оспаривался.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на исследовании доказательств, их оценке в соответствии с правилами, установленными в ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и соответствуют нормам материального права, регулирующим возникшие между сторонами правоотношения. Оснований для переоценки представленных доказательств судебная коллегия не усматривает.

Учитывая, что судебной коллегией установлена степень вины водителя Крутько С.А. равной 50%, обжалуемое решение подлежит изменению, а размер взысканного с Крутько С.А. в пользу ООО СК «Коместра-Томь» страхового возмещения увеличению с 58 801, 20 руб. до 73501,50 руб.

В виду изменения решения суда в части взыскания размера страхового возмещения, решение суда в части взыскания расходов по уплате государственной пошлины также подлежит изменению и, исходя из норм пункта 1 части 1 статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации и размера удовлетворенных требований, государственная пошлина составит 2405,04 руб.

Доводы апелляционных жалоб правовых оснований к отмене постановленного судом решения не содержат, так как сводятся к выражению несогласия с произведенной судом первой инстанции оценкой обстоятельств дела и представленных по делу доказательств.

Каких-либо нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения суда первой инстанции в соответствии с ч.4 ст.330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь пунктом 2 статьи 328, статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Томского районного суда Томской области от 14 ноября 2018 года изменить, увеличить размер взысканных с Крутько Сергея Александровича в пользу общества с ограниченной ответственностью Страховая Корпорация «Коместра-Томь» страхового возмещения с 58801,20 руб. до 73501,50 руб., расходов по оплате госпошлины с 1964,04 руб. до 2405,04 руб.

В остальной части решение Томского районного суда Томской области от 14 ноября 2018 года оставить без изменения, апелляционные жалобы ответчика Крутько Сергея Александровича и представителя третьего лица Талызина Владимира Олеговича Цынтина Александра Владимировича – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи:

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.