Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-1504/2020 ~ М-1302/2020 от 02.07.2020

УИД: 66RS0009-01-2020-002773-96                

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

23 сентября 2020 года                            г. Нижний Тагил    

Ленинский районный суд гор. Нижний Тагил Свердловской области в составе председательствующего Ершовой Т.Е.,

при секретаре судебного заседания Шушаковой В.В.,

с участием истца Уварова А.Л.,

представителя ответчика ФСИН России, третьего лица ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Свердловской области Бродко Н.С.,

представителя МУ МВД России «Нижнетагильское», МВД России Николаевой С.Ф.,

представителя прокуратуры Ленинского района города Нижний Тагил, прокуратуры Свердловской области Борисова Д.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1504/2020 по иску Уварова А. Л. к Министерству финансов Российской Федерации, Федеральной службе исполнения наказаний России, Министерству внутренних дел Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности, применением в качестве меры пресечения заключение под стражу, морального вреда, причиненного ненадлежащими условиями содержания под стражей,

УСТАНОВИЛ:

ДД.ММ.ГГГГ Уваров А.Л. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности, применением в качестве меры пресечения заключение под стражу в период с ДД.ММ.ГГГГ года по ДД.ММ.ГГГГ в размере 300 000 руб., к Федеральной службе исполнения наказаний России о компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащими условиями содержания в размере 150 000 руб., к ГУВД г. Нижнего Тагила Свердловской области о компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащими условиями содержания под стражей в размере 100 000 руб.

В обоснование заявленных требований Уваров А.Л. указал, что в ДД.ММ.ГГГГ года прокуратурой г. Нижний Тагил Свердловской области возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ по факту убийства ФИО7 и ФИО8 ДД.ММ.ГГГГ истец был задержан оперативными сотрудниками Ленинского РОВД г. Нижний Тагил и доставлен в Ленинский РОВД, где был взят под стражу и помещен в камеру подвального помещения Ленинского РОВД г. Нижний Тагил, расположенного по <адрес>. В течение ДД.ММ.ГГГГ дней истец содержался в камере подвального помещения отдела милиции и каждый день с ним проводили оперативно-следственную работу: допросы, очные ставки, опознание и различные беседы с представителями правоохранительных органов и следователями прокуратуры. Истцу предъявлено обвинение в убийстве ФИО7 и ФИО8 и в отношении истца избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Истец был помещен в следственный изолятор, где содержался до ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ истец освобожден из-под стражи. Таким образом, истец был подвергнут незаконному уголовному преследованию, последствием которого стало заключение под стражу и содержание под стражей в ненадлежащих условиях в течение 3 месяцев.

При освобождении из-под стражи права на реабилитацию за ним не признавалось и не разъяснялось право на компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования.

Оценивая степень причиненного морального вреда, полагает необходимым учесть то, что уголовное преследование длилось 3 месяца, в отношении него применена мера пресечения в виде заключения под стражу, во время содержания под стражей проведено большое количество следственных действий, что, по мнению истца, причиняло негативные нравственные и физические переживания. В течение 3 месяцев истец пребывал в неизвестности за свою дальнейшую жизнь, испытывал чувства страха и беспокойства перед следственными органами. Во время содержания в подвальном помещении отделения милиции истец содержался в не надлежащих условиях. Освещение в камере полностью отсутствовало, вместо кроватей в камере установлена сколоченная из досок общая большая нара, температура в камере была очень низкая, было очень холодно, отсутствовал водопровод, санузел, в туалет выводили поочередно два раза в день в общий туалет, у которого отсутствовали двери. Во время содержания в камерах полиции отсутствовало какое-либо питание. Содержание под стражей в камерах милиции в ненадлежащих условиях истец оценивает в 100 000 рублей.

Кроме того, в период содержания в СИЗО-3 истец содержался в ненадлежащих условиях, а именно имело место перенаселенность в камерах, минимальный размер площади на одного заключенного составлял менее 4 кв.м., отсутствовало индивидуальное спальное место, антисанитарные условия, в камерах присутствовали клопы, невыносимый запах нечистотами от неизолированного туалета, повышенная влажность, отсутствие естественного света, отсутствие свежего воздуха и вентиляции Содержание под стражей в СИЗО-3 в ненадлежащих условиях истец оценивает в 150 000 рублей.

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ к участию в деле в качестве ответчика привлечено Министерство внутренних дел Российской Федерации, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований, привлечены Прокуратура Свердловской области, МУ МВД России «Нижнетагильское».

ДД.ММ.ГГГГ судом принят уточненный иск, в котором Уваров А.Л. просил взыскать с Министерства финансов Российской Федерации компенсацию морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, применением в качестве меры пресечения заключение под стражу и применение меры пресечения в виде подписки о невыезде в размере 1 000 000 руб., с Федеральной службы исполнения наказаний России компенсацию морального вреда, причиненного ненадлежащими условиями содержания в размере 150 000 руб., с МВД России компенсацию морального вреда, причиненного ненадлежащими условиями содержания под стражей в размере 150 000 руб.

В судебное заседание истец Уваров А.Л. уточненные требования поддержал по доводам и основаниям, указанным в исковом заявлении. Суду пояснил, что на протяжении длительного времени испытывал физические и нравственные страдания в связи с незаконным обвинением в совершении особо тяжкого преступления, которого он не совершал. За время нахождения под стражей к нему никто не приходил, только после направления жалобы в суд начались следственные действия. В результате незаконного привлечения к уголовной ответственности с истцом и его семьей перестали общаться близкие родственники, друзья и знакомые отвернулись от него, узнав о его виновности. В 1998 году не знал о возможности обратиться за защитой своих прав. В постановлении о прекращении преследования право на реабилитацию ему не разъяснялось. После изменения меры пресечения на подписку о невыезде и надлежащем поведении на протяжении 23 лет 3 месяцев подписка о невыезде не была отменена. В связи с отсутствием доказательств надлежащих условий содержания, полагает, что не надлежащие условия содержания в СИЗО-3 и ИВС им доказаны, а именно не соответствии минимальной норме площади на одного заключенного, отсутствие отдельного спального места, антисанитарные условия. Просил удовлетворить заявленные требования к ответчикам в полном объеме.

Представитель ответчика Министерства финансов Российской Федерации в судебное заседание не явился, направил в суд письменные возражения, в которых просил рассмотреть дело в отсутствии представителя ответчика, в удовлетворении требований отказать, так как стороной истца не представлено доказательств несения нравственных и физических страданий, в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности. Также указал, что за истцом право на реабилитацию не признавалось, в связи с чем отсутствуют основания для взыскания компенсации морального вреда.

Представитель Прокуратуры Свердловской области, прокуратуры Ленинского района г. Нижний Тагил Свердловской области Борисов Д.В. требования признал частично в части компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследование, поддержав доводы письменных возражений, которые приобщены к материалам дела, просил снизить размер компенсации морального вреда до 10 000 рублей, с учетом справедливости и разумности.

Представитель ответчика ФСИН России, третьего лица ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России Бродко Н.С. в судебном заседании возражала против удовлетворения исковых требований, указав, что истцом не представлено доказательств перенесенных физических и нравственных страданий. Уваров А.Л. содержался под стражей в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Свердловской области в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Полагала, что объективных данных, свидетельствующих о том, что перечисленные в исковом заявлении нарушения порядка содержания истца в СИЗО-3, не имеется. Доказательств, подтверждающих причинения истцу нравственных или физических страданий в период содержания Уварова А.Л. в СИЗО-3 не представлено. Кроме того, размер компенсации морального вреда, заявленный истцом, не соответствует принципам разумности и справедливости и не подлежит удовлетворению в связи с недоказанностью вины СИЗО-3. Доказательств количества подозреваемых содержащихся в указанный период в настоящее время представить невозможно, поскольку срок хранения журналов количественной проверки лиц, содержащихся в СИЗО-3, в соответствии с приказом № составляет 10 лет, согласно акту журналы за указанный период уничтожены. С требованием о компенсации морального вреда истец обратился по истечении 20 лет, что лишило ответчика представить доказательства в связи в связи с истечением срока хранения.

Представитель ответчика МВД Российской Федерации, третьего лица МУ МВД России «Нижнетагильское» Николаева С.Ф. возражала против заявленных требований, просила в удовлетворении заявленных требований истцу отказать. Суду пояснила, что установить периоды содержания истца в ИВС невозможно в связи с уничтожением документации. Полагала, что длительное не обращение истца лишило ответчика возможности представить доказательства, опровергающие доводы истца.

На основании положений ст. 167 ГПК РФ с учетом надлежащего извещения сторон гражданское дело рассмотрено при установленной явке.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО11 суду пояснил, что с истцом познакомился в СИЗО-3 в ДД.ММ.ГГГГ года. ДД.ММ.ГГГГ он был задержан по подозрению в совершении преступления и помещен в камеру ИВС г. Нижний Тагил, расположенные по <адрес>. Здание ИВС расположено в подвальном помещении УВД Ленинского района, в камерах отсутствовали окна, пол бетонный, санузел в камере отсутствовал. В туалет выводили два раза в день в не закрывающееся помещение. В камере было темно, присутствовали насекомые. На прогулки не выводили, постельные принадлежности не выдавались. Кормили 1 раз в день пищей не пригодной для питания. После ИВС он был направлен в СИЗО-3, где содержался в камере № вместе с Уваровым А.Л. Вместе с ними всего содержалось около № человек. Кроватей не хватало, спали на холодном бетонном полу. Санузел не был отгорожен от помещения камеры, неприятный запах. Естественную нужду справляли в одном помещении, где принимали пищу. Помывка предоставлялась 1 раз в две недели. Питание было очень плохое.

Заслушав лиц, участвующих в деле, свидетеля, изучив материалы гражданского дела, суд приходит к следующему.

В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных и муниципальных органов или их должностных лиц.

Реализуя указанные принципы, законодатель в пункте 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации установил, что вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Согласно ст. 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случаях, когда причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, от ее имени выступает Министерство финансов Российской Федерации.

Право на компенсацию морального вреда, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования, возникает только при наличии реабилитирующих оснований.

Как разъяснено в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2011 N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве", при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

В судебном заседании установлено и подтверждается материалами дела, что ДД.ММ.ГГГГ прокурором Ленинского района г. Нижний Тагил Свердловской области возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ по факту насильственной смерти ФИО7 и ФИО8 в квартире по адресу: <адрес>.

ДД.ММ.ГГГГ Уваров А.Л., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ и к нему применена мера пресечения в виде заключение под стражу в порядке ст. 92 УПК РСФСР.

ДД.ММ.ГГГГ органами следствия Уваров А.Л. привлечен в качестве обвиняемого и ему предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных п. «а, ж, з» ч. 2 ст. 105 и с. 2 ст. 222 УК РФ.

Постановлением от ДД.ММ.ГГГГ Уварову А.Л. продлен срок содержания под стражей до трех месяцев, т.е. до ДД.ММ.ГГГГ.

Постановлением ст. следователя прокуратуры г. Нижний Тагил от ДД.ММ.ГГГГ уголовное преследование по п. «а, ж, з» ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 222 УК РФ по факту убийства ФИО7 и ФИО8 в отношении Уварова А.Л. прекращено по п. 2 ст. 5 УПК РСФСР, в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Постановлением от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело по убийству ФИО7 и ФИО8 прекращено в отношении ФИО12 и ФИО13 в связи со смертью.

Таким образом, в судебном заседании установлено, что уголовное преследование в отношении Уварова А.Л. по п. «а, ж, з» ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 222 УК РФ Уголовного кодекса Российской Федерации в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ являлось незаконным.

Из представленных в судебное заседание доказательств следует, что Уваров А.Л. был взят под стражу ДД.ММ.ГГГГ. Содержался под стражей по уголовному делу № до ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, в ходе рассмотрения дела судом установлено, что в отношении Уварова А.Л. избрана мера пресечения в виде содержания под стражей, он содержался под стражей в ИВС в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и в СИЗО-3 г. Нижний Тагил в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Учитывая тот факт, что Уваров А.Л. незаконно и необоснованно подвергнут уголовному преследованию, в связи с обвинением в совершении особо тяжкого преступления, предусмотренного п. «а, ж, з» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации и тяжкого преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации, более 2 месяцев содержался под стражей, что, безусловно, нарушило личные неимущественные права истца, принадлежащие ему от рождения: достоинство личности, право не быть привлеченным к уголовной ответственности за преступления, которого он не совершал.

Как полагает суд, нарушение неимущественных прав причинило истцу нравственные страдания, поскольку он не мог не переживать и не испытывать чувство унижения по поводу того, что подвергся уголовному преследованию по обвинению в совершении преступлений и претерпевал в связи с этим вышеуказанные лишения. Сам факт уголовного преследования, которое в дальнейшем признано необоснованным, является достаточным для соответствующих требований, поскольку незаконными действиями должностных лиц органов государственной власти истец был подвергнут мерам государственного принуждения.

Суд считает, что лицо, подвергшееся незаконному привлечению к уголовному преследованию, с применением меры пресечения, безусловно, испытывает нравственные страдания, в связи с чем, факт причинения истцу морального вреда предполагается.

На этом основании доводы возражений ответчиков о том, что истец не доказал причинение ему нравственных и физических страданий, в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности судом отклоняются.

Факт причинения морального вреда в результате незаконного возбуждения уголовного дела в отношении истца в доказывании не нуждается, ввиду того, что указанные обстоятельства не могли не вызвать у него физических и нравственных страданий. Согласно ч. 1 ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

С учетом изложенного, суд приходит к выводу о том, что требование о компенсации морального вреда заявлено истцом обоснованно.

При определении размера компенсации морального вреда судом учитываются фактические обстоятельства причинения морального вреда, факт незаконного уголовного преследования, длительность уголовного преследования (с 10.02.1997 по 28.12.1998), период, в течение которого истец содержался под стражей более 2 месяцев (с 10.02.1997 по 08.05.1997) по возбужденному в отношении него уголовному делу, тяжесть предъявленного истцу обвинения, характер причиненных истцу в связи с указанными действиями нравственных страданий, выразившихся в претерпевании негативных эмоций, связанных с возбуждением и расследованием уголовного дела, обращение истца за судебной защитой, спустя длительный период (более 22 лет), индивидуальные особенности личности истца (ранее истец отбывал наказание в местах лишения свободы), отсутствие доказательств наступления тяжких последствий, связанных с лишением права на личную неприкосновенность, степени ограничений, возложенных на истца в связи с привлечением его к уголовной ответственности.

С учетом вышеизложенного суд находит разумным определить размер компенсации морального вреда в размере 20 000 рублей.

При этом суд отмечает, что получение компенсации морального вреда является достижением справедливости, при этом необходимо учитывать, что обязанность по соблюдению, предусмотренных законом требований разумности и справедливости должна обеспечить баланс частных и публичных интересов с тем, чтобы выплата компенсации морального вреда одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан, учитывая, что казна Российской Федерации формируется в соответствии с законодательством за счет налогов, сборов и платежей, взимаемых с граждан и юридических лиц, которые распределяются и направляются как на возмещение вреда, причиненного государственными органами, так и на осуществление социальных и других значимых для общества программ, для оказания социальной поддержки гражданам, на реализацию прав льготных категорий граждан.

Таким образом, при определении размера компенсации морального вреда на основании, положений статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, следует исходить не только из обязанности максимально возместить причиненный моральный вред реабилитированному лицу, но и не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

Согласно ст. 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случаях, когда причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, от ее имени выступает Министерство финансов Российской Федерации.

Доводы истца в части того, что на протяжении 23 лет 3 месяцев к нему незаконно применялась мера пресечения в виде подписки о невыезде, отклоняются судом как необоснованные, поскольку основаны на неправильном понимании норм процессуального права. Согласно ст. 93 УПК РСФСР мера пресечения в виде подписки о невыезде применяется только в отношении подозреваемых, обвиняемых, однако ДД.ММ.ГГГГ в связи с прекращением уголовного преследования Уваров А.Л. утратил статус обвиняемого.

Кроме того, после прекращения уголовного преследования Уваров А.Л. был осужден ДД.ММ.ГГГГ году по ч. 1 ст. 264 УК РФ, а ДД.ММ.ГГГГ водворен в места лишения свободы.

Доводы представителя Министерства финансов Российской Федерации об отсутствии оснований для реабилитации в связи с тем, что такое право за истцом не признавалось, отклоняются судом как необоснованные, поскольку согласно абзацу четвертому пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года № 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" отсутствие в приговоре, постановлении, определении указания на признание за лицом права на реабилитацию не может служить основанием для отказа в реабилитации. Действительно Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 апреля 2013 года N 6 "О внесении изменений в некоторые постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации" указанный абзац четвертый пункта 9 Постановления от 29 ноября 2011 года № 17 был исключен. Однако его исключение не предполагает иную трактовку вышеуказанных норм, посвященных компенсации морального вреда.

Анализ вышеуказанных положений позволяет сделать вывод о том, что отсутствие прямого указания в процессуальном акте о праве на реабилитацию носит формальный характер и не может являться основанием для отказа лицу в реализации такого права.

Разрешая требования истца к МВД России о компенсации морального вреда в связи с ненадлежащими условиями содержания под стражей в ИВС УВД г. Нижний Тагил, суд исходит из следующего.

В Российской Федерации в силу ст. 17 Конституции признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Достоинство личности охраняется государством. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию (ст. 21 Конституции Российской Федерации).

В соответствии со ст. 53 Конституции Российской Федерации, каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Согласно ст. 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950 и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству. При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания.

В положениях ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии со ст. ст. 1069, 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению.

Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы.

На момент возникновения спорных отношений действовал «Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР», утвержденный ВС РСФСР 27.10.1960.

В изоляторах временного содержания в случаях, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР, могут временно содержаться подозреваемые и обвиняемые, в отношении которых в качестве меры пресечения применено заключение под стражу.

Статья 96.2 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР устанавливала, что подозреваемые и обвиняемые, в отношении которых в качестве меры пресечения применено заключение под стражу, могут содержаться в изоляторах временного содержания не более трех суток.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что ДД.ММ.ГГГГ Уварову А.Л. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Уваров А.Л. находился в ИВС УВД г. Нижний Тагил, прибыл в СИЗО-3 ДД.ММ.ГГГГ из ИВС УВД г. Нижний Тагил.

Таким образом, в судебном заседании установлено, что факт содержания Уварова А.Л. под стражей в ИВС УВД г. Нижнего Тагила в течение ДД.ММ.ГГГГ суток в ДД.ММ.ГГГГ года.

Истец в исковом заявлении, ссылается на ненадлежащие условия его содержания в ИВС УВД г. Нижний Тагил, ссылаясь на то, что содержался в подвальном помещении отделения милиции. Освещение в камере полностью отсутствовало, вместо кроватей в камере установлена сколоченная из досок общая большая нара, температура в камере была очень низкая, было очень холодно, отсутствовал водопровод, санузел, в туалет выводили поочередно два раза в день в общий туалет, у которого отсутствовали двери. Во время содержания в камерах полиции отсутствовало какое-либо питание.

Согласно информации из БТИ от ДД.ММ.ГГГГ ИВС УВД города Нижний Тагил размещалось в подвальном помещении здания УВД города Нижний Тагил, <адрес> экспликации и поэтажного плана данного объекта, камеры, имели следующие характеристики: площадь помещений камер предварительного заключения № – 13 кв.м.; № – 6,8 кв.м.; № – 6,7 кв.м.; № – 8,2 кв.м.; № – 7,9 кв.м.; № – 10,9 кв.м.; № – 14,5 кв.м.; № – 9,3 кв.м.; № – 9,6 кв.м. Санузел в камерах отсутствует.

Вступившим в законную силу решением Ленинского районного суда г. Н. Тагил от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу № и решению от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу № по иску ФИО14 к МВД России установлено, что в период пребывания ФИО14 в ДД.ММ.ГГГГ гг. в ИВС УВД Ленинского района г. Нижнего Тагила определенные условия содержания не отвечали требованиям действующего законодательства, а именно в ИВС отсутствовал прогулочный двор, а также, что в камерах отсутствовали санузлы и окна, в камерах ИВС отсутствовали туалеты, а в камерах находилось ведро для оправки.

Согласно ответу на запрос за подписью начальника ИВС МУ МВД России «Нижнетагильское» от ДД.ММ.ГГГГ представить информацию о содержании Уварова А.Л. в ИВС в ДД.ММ.ГГГГ году не представляется возможным в связи с истечением сроков хранения документации.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которых она основывает свои требования. Учитывая характер судебного спора, суд считает, что в данном случае, вопреки доводам ответчика, обязанность доказать соблюдением государством всех норм и правил содержания лиц в изоляторах временного содержания лежит на ответчике. Только власти государства обладают доступом к информации, которая может подтвердить или опровергнуть утверждения истца. Сам истец таким сведениями располагать не может.

Суд отмечает, что надлежащее хранение документов, в том числе актов об уничтожении документов в связи с истечением срока их хранения, является обязанностью государственных органов.

Суд считает установленным, что в период пребывания истца в ИВС УВД Ленинского района г. Нижнего Тагила отсутствовал прогулочный двор, а также, что в камерах отсутствовали санузлы и окна, истец не был обеспечении индивидуальным спальным местом, что подтверждается пояснениями истца Уварова А.Л., решениями Ленинского районного суда г. Нижний Тагил Свердловской области, а также показаниями свидетеля ФИО11

Кроме того, какими-либо доказательствами указанные доводы стороной ответчика не опровергнуты.

В этой связи, суд учитывает содержание истца в условиях, не соответствующих как национальному законодательству Российской Федерации, так и международным правовым нормам, что несомненно, причиняло истцу физические и нравственные страдания, хотя в данном деле нет признаков прямого намерения оскорбить или унизить истца, полагает, что тот факт, что истцу пришлось содержаться в ограниченном пространстве в очевидно неприемлемых условиях, сам по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий лишению свободы, и вызвать у истца чувства страха, страдания и неполноценности, которые могли оскорбить и унизить его.

Суд учитывает, что Уваров А.Л. не впервые был помещен в ИВС УВД г. Нижнего Тагила, поскольку ранее уже содержался там. Однако это обстоятельство не оказало на него сдерживающего воздействия, поскольку, будучи ДД.ММ.ГГГГ освобожденным из СИЗО, он спустя непродолжительно время вновь совершил преступление. Это свидетельствует о том, что Уваров А.Л. был готов к восприятию условий ИВС, поскольку не мог не понимать, что в случае совершения преступления он будет задержан и снова лишен свободы.

Принимая во внимание характер причиненных истцу страданий, связанных с ненадлежащим его содержанием в ИВС в части несоблюдения условий содержания под стражей; время содержания под стражей в таких условиях в течении 10 суток; степень перенесенных страданий; длительность не обращения за защитой нарушенного права – в течении 22 лет после прекращения обстоятельств, послуживших поводом для обращения за судебной защитой, а также то обстоятельство, что ранее истец отбывал наказание в местах лишения свободы, после отмены меры пресечения неоднократно судим к наказанию в виде лишения свободы, за которое освободился ДД.ММ.ГГГГ, суд полагает, что моральный вред, причиненный истцу, подлежит возмещению в сумме 1000 руб., поскольку данная сумма с учетом, установленных по делу обстоятельств в наибольшей степени отвечает требованиям разумности и справедливости, а также способствует восстановлению баланса между нарушенными правами истца и мерой ответственности органов исполнения наказаний.

На основании подпункта 63 пункта 12 Положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации (утв. указом Президента Российской Федерации от 01.03.2011 N 248) МВД России осуществляет функции главного распорядителя средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание министерства и реализацию возложенных на него задач, является получателем средств федерального бюджета, а также главным администратором (администратором) доходов бюджетов бюджетной системы Российской Федерации в соответствии с законодательством Российской Федерации, в связи с чем, убытки в пользу истца подлежат взысканию с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации за счет казны Российской Федерации.

Таким образом, с Министерства внутренних дел Российской Федерации за счет казны Российской Федерации подлежит взысканию компенсация морального вреда, причиненного истцу в связи с не надлежащими условиями содержания в изоляторе временного содержания в период с 10.02.1997 по 20.02.1997 в размере 1000 руб.

Разрешая требования истца к ФСИН России о компенсации морального вреда в связи с ненадлежащими условиями содержания в СИЗО-3, суд исходит из следующего.

В соответствии со ст. 4 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей (далее - подозреваемые и обвиняемые).

Согласно ст. 23 названного Федерального закона, подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности. Подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место, бесплатно выдаются постельные принадлежности, посуда и столовые приборы, туалетная бумага, а также по их просьбе в случае отсутствия на их лицевых счетах необходимых средств индивидуальные средства гигиены (как минимум мыло, зубная щетка, зубная паста (зубной порошок), одноразовая бритва (для мужчин), средства личной гигиены (для женщин), все камеры обеспечиваются средствами радиовещания. Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что согласно справки об условиях содержания в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Свердловской области Уварова А.Л., следует, что в ФКУ СИЗО-3 Уваров А.Л. прибыл ДД.ММ.ГГГГ из ИВС УВД г. Н. Тагил. Заключен под стражу ДД.ММ.ГГГГ по постановлению прокуратуры г. Н. Тагил Свердловской области по ст. 105 ч. 2 п. «а» УК РФ. Освобожден ДД.ММ.ГГГГ из СИЗО-3 по постановлению ФИО1 на основании ст. 89, 110 УПК РФ мера пресечения изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении. За период содержания в СИЗО-3 Уваров А.Л содержался в камерах № и №.

Таким образом, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Уваров А.Л. содержался под стражей в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Свердловской области.

Истец в исковом заявлении, ссылается на ненадлежащие условия его содержания в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России Свердловской области, ссылаясь на переполненность камер, отсутствие спального места, антисанитарные условия, присутствие крыс, мышей и клопов; влажность; невыносимый запах нечистотами от не изолированного туалета в камерах; отсутствие естественного света; отсутствие свежего воздуха и вентиляции, а также частично отсутствие материально-бытового обеспечения.

Суд считает установленным, что в период пребывания истца в СИЗО-3 г. Нижнего Тагила определенные условия содержания истца не отвечали требованиям действующего законодательства.

Так суд считает установленным, что во время нахождения в камерах отсутствовало ограждение санузла, в связи с чем нарушалось право на приватность истца, поскольку не соответствовало требованиям о защите достоинства личности, что нарушало личные неимущественные права и причиняло нравственные страдания.

Кроме этого, суд соглашается с тем, что содержание истца в следственном изоляторе имело место в условиях его перенаселенности.

При этом суд руководствуется не только пояснениями истца и свидетеля ФИО11 об этом, но и тем обстоятельством, что при принятии Постановления Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О федеральной целевой программе "Реформирование уголовно-исполнительной системы на ДД.ММ.ГГГГ годы» отмечалось, что наиболее сложное положение сложилось в следственных изоляторах и тюрьмах, материально-техническая база которых десятилетиями практически не обновлялась. Следственные изоляторы и тюрьмы переполнены, в более 65 процентах этих учреждений на 1 человека приходится по 0,5 кв. метра площади в камере при установленной законодательством Российской Федерации норме 4 кв. метра. Условия содержания осужденных и подследственных в следственных изоляторах и тюрьмах унижают человеческое достоинство, причиняют физические и нравственные страдания, нарушают права человека на охрану здоровья и личную безопасность.

Кроме того, при утверждении Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 г. (распоряжение Правительства РФ от 14 октября 2010 г. N 1772-р) установлено, что по состоянию на 1 января 2010 г. в учреждениях уголовно-исполнительной системы, обеспечивающих изоляцию от общества, содержалось 864 тыс. человек. Общее количество лиц, содержащихся под стражей, остается стабильно высоким, а в некоторых регионах их число значительно превышает количество мест в следственных изоляторах. По объективным причинам темпы строительства и реконструкции исправительных учреждений и следственных изоляторов не соответствуют динамике роста численности осужденных и лиц, содержащихся под стражей. Вследствие этого в ряде учреждений установленные лимиты превышены на 20 - 40 процентов. Переполнение учреждений ведет к общему ухудшению условий содержания подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, нарушению предусмотренных законом прав и интересов осужденных и лиц, содержащихся под стражей, увеличивает нагрузку на работников уголовно-исполнительной системы, создает конфликтные ситуации.

Как указывают представители ответчиков, документы за спорный период содержания истца уничтожены за истечением срока хранения.

Суд отмечает, что надлежащее хранение документов, в том числе актов об уничтожении документов в связи с истечением срока их хранения, является обязанностью государственных органов.

Таким образом, доводы истца о том, что количество лиц, содержавшихся в камерах, превышало количество спальных мест и нормы площади на одного человека, не опровергнуты ответчиком в ходе судебного заседания.

Данное обстоятельство привело к нарушению права истца на надлежащее материально-бытовое обеспечение, поскольку не обеспечение индивидуальным спальным местом и минимальной нормой санитарной площади, привело к отсутствию у истца возможности реализовать свое право на достаточный сон.

В этой связи, суд отмечает нарушение статьи 3 Конвенции в связи с не обеспечением заключенных достаточным личным пространством, и хотя в данном деле нет признаков прямого намерения оскорбить или унизить истца, полагает, что тот факт, что истцу пришлось около 3 месяцев жить, спать и использовать оборудование в одной камере с большим количеством заключенных в ограниченном пространстве, сам по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий лишению свободы, и вызвать у истца чувства страха, страдания и неполноценности, которые могли оскорбить и унизить его.

Администрацией исправительного учреждения журналов количественной проверки лиц, содержащихся в камерах СИЗО- 3, в том числе, камер №, №, в которых в спорный период содержался истец, не представлено.

Кроме того, какими-либо доказательствами доводы стороной ответчика относительно перелимита количества заключенных в камерах №, № не опровергнуты, при этом, учет количества осужденных, содержащихся в камерах, возможен только со стороны администрации исправительного учреждения.

Таким образом, факт не обеспечения истца минимальной санитарной площадью в период пребывания в ФКУ СИЗО-3 подтвержден допустимыми доказательствами. Соответственно, доводы истца о нарушении условий его содержания в период нахождения в следственном изоляторе в части нормы предоставления жилой площади отсутствия индивидуального спального места и приватности, нашли свое подтверждение в судебном заседании.

В этой связи, суд отмечает нарушение статьи 3 Конвенции в связи с необеспечением заключенных достаточным личным пространством, и хотя в данном деле нет признаков прямого намерения оскорбить или унизить истца, полагает, что тот факт, что истцу пришлось жить, спать и использовать оборудование в одной камере с большим количеством заключенных в ограниченном пространстве, сам по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий лишению свободы, и вызвать у истца чувства страха, страдания и неполноценности, которые могли оскорбить и унизить его.

В декларации по делу Мазнев и другие в частности в отношении Shirokov v. Russia 51512/13 поданной Министерством юстиции ДД.ММ.ГГГГ признано, что в период с ДД.ММ.ГГГГ. в следственных изоляторах ИЗ-66/1 и ИЗ-66/3 в Свердловской области условия не соответствовали требованиям ст. 3 Конвенции, а также что у него не было эффективных внутренних средств правовой защиты в отношении его жалобы.

Иные же доводы истца о несоблюдении в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Свердловской области требований санитарно-гигиенических норм судом не могут быть приняты во внимание ввиду их недоказанности, в связи с чем, отклоняются как не обоснованно заявленные. Достоверных сведений об иных нарушениях режима содержания Уварова А.Л. в ФКУ СИЗО-3, а также о негативном их влиянии на него, в материалы гражданского дела не представлено.

Таким образом, относимых, допустимых и достоверных доказательств, подтверждающих иные нарушения условий содержания Уварова А.Л. в ФКУ СИЗО – 3 в период с 21.02.1997г. до 08.05.1997г., на которые ссылался в обоснование своих требований истец в материалы дела не представлено. Каких-либо доказательств того, что истец обращался с заявлениями, предложениями и жалобами к администрации учреждения об отсутствие материально-бытового обеспечения, суду не представлено.

Принимая во внимание характер причиненных истцу страданий, связанных с ненадлежащим его содержанием в ФКУ СИЗО-3 в части несоблюдения содержания под стражей санитарной площади на одного человека 4 кв. м., в связи с перенаполнением учреждения, отсутствием приватности, время содержания под стражей в таких условиях в течении 2 месяцев 17 дней; степень перенесенных страданий; длительность не обращения за защитой нарушенного права в течении 23 лет после прекращения обстоятельств, послуживших поводом для обращения за судебной защитой, относительно к нарушениям, имевшим место 1997 году, а также то обстоятельство, что ранее истец отбывал наказание в местах лишения свободы, после отмены меры пресечения неоднократно судим к наказанию в виде лишения свободы, за которое освободился ДД.ММ.ГГГГ, суд полагает, что моральный вред, причиненный истцу, подлежит возмещению в сумме 2000 руб., поскольку данная сумма с учетом, установленных по делу обстоятельств в наибольшей степени отвечает требованиям разумности и справедливости, а также способствует восстановлению баланса между нарушенными правами истца и мерой ответственности органов исполнения наказаний.

На основании подпункта 6 пункта 7 Положения о Федеральной службе исполнения наказаний Российской Федерации (утв. указом Президента РФ от 13.10.2014 № 1314) ФСИН России осуществляет функции главного распорядителя средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание уголовно-исполнительной системы и реализацию возложенных на нее функций.

При таких обстоятельствах взыскание компенсации морального вреда, причиненного не надлежащими условиями содержания в СИЗО-3 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, должно быть произведено с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказания Российской Федерации.

Согласно части 1 статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В силу положений ст. 98 ГПК РФ в пользу истца подлежат возмещению судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей, которые подтверждены чек-ордером № от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно пункту 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" при предъявлении иска совместно несколькими истцами или к нескольким ответчикам (процессуальное соучастие) распределение судебных издержек производится с учетом особенностей материального правоотношения, из которого возник спор, и фактического процессуального поведения каждого из них (статья 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При таких обстоятельствах в пользу истца с каждого из ответчиков в долевом порядке подлежали взысканию судебные расходы по госпошлине в сумме по 100 руб. (300 : 3 = 100).

На основании изложенного, и руководствуясь ст.ст. 194-199, 320, 321 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░. ░. ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.     

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░. ░. 20 000 ░░░. ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 100 ░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░. ░. ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░ 1000 ░░░., ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 100 ░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░. ░. ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ 2000 ░░░., ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 100 ░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░.░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░

░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ 24 ░░░░░░░░ 2020 ░░░░.

<...>

<...>

░░░░░-                             ░░░░░░ ░.░.