Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-203/2022 ~ М-51/2022 от 21.01.2022

Дело № 2 – 203/2022

УИД 37RS0020-01-2022-000075-22

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

гор. Тейково                                                                                    04 марта 2022 года

Тейковский районный суд Ивановской области в составе:

председательствующего судьи Димитриенко Т.А.,

при секретаре Ломоносовой Т.А.,

с участием прокурора Уставщиковой Д.А., истца Лифинцевой Г.С., ответчика Боярова Н.А. и его представителя Голубь В.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Лифинцевой Г.С. к Кирсанову В.В., Боярову Н.А. о взыскании компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Лифинцева Г.С. обратилась в суд с иском к Кирсанову В.В., в котором просила взыскать с последнего в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей, указав в обоснование, что 20.12.2017 года примерно в 17 часов 25 минут на <адрес> водитель Кирсанов В.В., управляя автомобилем <данные изъяты> регистрационный знак №, совершил наезд на пешехода Лифинцеву Т.Ю., которая в результате наезда упала на полосу встречного движения, где на нее совершил наезд автомобиль <данные изъяты> регистрационный знак №, под управлением водителя Боярова Н.А., в результате чего Лифинцева Т.Ю. получила телесные повреждения и была доставлена в Тейковскую ЦРБ, где впоследствии скончалась.

В результате проведенной проверки в отношении Кирсанова В.В. 24 сентября 2019 года было возбуждено уголовное дело по ч.3 ст. 264 УК РФ. 22 июня 2020 года постановлением Тейковского районного суда Ивановской области уголовное дело и уголовное преследование по обвинению Кирсанова В.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, прекращено по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Истец является дочерью погибшей Лифинцевой Т.Ю., между ними всегда существовали теплые родственные отношения, в результате гибели матери у нее появились проблемы со здоровьем и нарушение сна, она осталась без любящей матери, находится в подавленном состоянии, переживает моральные страдания. Ответчик после совершения преступления не интересовался судьбой истицы, не выразил свои извинения, не предпринял попыток загладить причиненный вред.

Также Лифинцева Г.С., ссылаясь на аналогичные обстоятельства, обратилась в суд с иском к Боярову Н.А., в котором просила взыскать с Боярова Н.А. в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Определением Тейковского районного суда от 08.02.2022 указанные гражданские дела объединены в одно производство.

Истец Лифинцева Г.С. в судебном заседании исковые требования поддержала по основаниям, изложенным в иске. Дополнительно пояснила, что на протяжении последних 16 месяцев, предшествовавших ДТП, она проживала совместно со своей матерью и четырьмя несовершеннолетними детьми. Мать являлась <данные изъяты>, но уход за ней не требовался, она готовила еду, делала посильную работу по дому, помогала присматривать за детьми. Лифинцева Т.Ю. получала пенсию <данные изъяты>, размер которой составлял <данные изъяты> рублей, по мере возможности помогала истице материально. После смерти матери она испытала сильные нравственные страдания, стала плохо спать, принимала успокоительные препараты, но за медицинской помощью к специалистам не обращалась, до сих пор она не может смириться со смертью матери. После смерти матери с ней стал проживать ее отец Лифинцев С.Ю., который с матерью состоял в браке, но фактически брачные отношения между ними были прекращены давно, в связи с чем, с самостоятельными требованиями о компенсации морального вреда он обращаться не намерен. Также указала, что после случившегося ответчик Кирсанов В.В. приносил ей свои извинения, а также передал 20 000 рублей на организацию похорон, ответчик Бояров Н.А. извинений не принес.

Ответчик Кирсанов В.В., будучи извещенным о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом (т.1 л.д. 239, 252-254), в судебное заседание не явился, возражений по существу заявленных требований, а также сведений о своем материальном, семейном положении, состоянии здоровья не представил, об отложении судебного заседания не ходатайствовал.

Ответчик Бояров Н.А. в судебном заседании в удовлетворении требований просил отказать ввиду отсутствия его вины в произошедшем ДТП, поскольку правила дорожного движения он не нарушал, избежать наезда на Лифинцеву Т.Ю. не имел технической возможности. Также пояснил, что после случившегося чувствовал свою вину, но принести извинения дочери погибшей не смог.

Представитель ответчика Боярова Н.А. – адвокат Голубь В.В. в судебном заседании в удовлетворении исковых требований к Боярову Н.А. просил отказать, ссылаясь на то, что в его действиях состава преступления не имелось, технической возможности предотвратить наезд на Лифинцеву Т.Ю. он не имел, а попадание погибшей под колеса автомобиля под его управлением явилось обстоятельством непреодолимой силы, кроме того, не установлено от каких именно повреждений (от удара автомобилем Кирсанова В.В. или последующего наезда автомобиля Боярова Н.А.) скончалась Лифинцева Т.Ю..

Третье лицо Лифинцев С.Ю., будучи извещенным о времени и месте рассмотрения дела, в суд не явился, согласно телефонограмме просил рассмотреть дело в его отсутствие, исковые требования Лифинцевой Г.С. поддержал, пояснив, что с самостоятельными исковыми требованиями о компенсации морального вреда обращаться не будет.

Информация о деле, о дате и времени судебного заседания, в том числе об объявленном в нем перерыве, была заблаговременно размещена на официальном интернет-сайте Тейковского районного суда Ивановской области http://teikovsky.iwn.sudrf.ru.

При таких обстоятельствах, в соответствии с требованиями ст. 167 ГПК Российской Федерации, суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся ответчика Кирсанова В.В. и третьего лица Лифинцева С.Ю..

Выслушав стороны, исследовав и оценив относимость, допустимость, достоверность представленных доказательств в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, заслушав заключение прокурора, полагавшего исковые требования подлежащими удовлетворению к обоим ответчикам, при этом при определении размера компенсации морального вреда необходимым учесть степень вины каждого из ответчиков, суд приходит к следующему.

Жизнь и здоровье человека относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной (статья 3 Всеобщей декларации прав человека и статья 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах), а право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции РФ.

В соответствии со статьей 45 Конституции Российской Федерации государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется. Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

По общему правилу, установленному пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно пункту 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 данного кодекса.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.) (абзац второй пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или умысла самого потерпевшего.

В пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" указано, для признания обстоятельства непреодолимой силой необходимо, чтобы оно носило чрезвычайный и непредотвратимый при данных условиях характер. Требование чрезвычайности подразумевает исключительность рассматриваемого обстоятельства, наступление которого не является обычным в конкретных условиях. Если иное не предусмотрено законом, обстоятельство признается непредотвратимым, если любой участник гражданского оборота, осуществляющий аналогичную с должником деятельность, не мог бы избежать наступления этого обстоятельства или его последствий. Не могут быть признаны непреодолимой силой обстоятельства, наступление которых зависело от воли или действий стороны обязательства.

Из взаимосвязи указанных правовых норм следует, что гражданско-правовой риск возникновения вредных последствий при использовании источника повышенной опасности возлагается на собственника при отсутствии вины такого собственника в непосредственном причинении вреда, как на лицо, несущее бремя содержания принадлежащего ему имущества.

Таким образом, владелец источника повышенной опасности, принявший риск причинения вреда таким источником, как его собственник, несет обязанность по возмещению причиненного этим источником вреда.

Юридическая квалификация обстоятельства как непреодолимой силы возможна только при одновременном наличии таких ее существенных характеристик, как чрезвычайность и непредотвратимость. Под чрезвычайностью понимается исключительность, выход за пределы нормального, обыденного, необычайность для тех или иных жизненных условий, то, что не относится к жизненному риску и не может быть учтено ни при каких обстоятельствах. Не любой жизненный факт может быть квалифицирован как непреодолимая сила, так как обязательным признаком последней является ее чрезвычайный характер.

Исходя из правовой позиции Верховного Суда РФ, отраженной в абз. 2 п. 11 постановления Пленума от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", презумпция вины причинителя вреда, установленная ст. 1064 ГК РФ, предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное предусмотрено федеральным законом.

Из материалов дела следует и установлено судом, что 20 декабря 2017 года в период с 17 часов 00 минут до 17 часов 30 минут Кирсанов В.В., управляя автомобилем <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, принадлежащим ему на праве собственности на основании договора купли-продажи от 19.12.2017 года (т.1 л.д. 216-218, т.2 л.д. 2), в районе <адрес>, нарушив требования п.п. 1.3, 1.5, 10.1 Правил дорожного движения РФ, совершил наезд на пешехода Лифинцеву Т.Ю., в результате чего произошло забрасывание её тела на капот с последующим ударом о него и о лобовое стекло автомобиля, отбрасывание тела с автомобиля на полосу встречного движения проезжей части покрытия дороги и скольжение по нему, где в последующем по её телу, лежащему на дороге, совершил переезд колесами автомобиль <данные изъяты>, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, находящийся в собственности и под под управлением водителя Боярова Н.А. (т.1 л.д. 193-194).

В результате указанных ДТП Лифинцева Т.Ю. получила телесные повреждения, от которых впоследствии скончалась.

Постановлением старшего следователя ССО СУ УМВД России по Ивановской области от 24.09.2019 по факту совершения ДТП возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.3 ст. 264 УК РФ (т.1 л.д. 10).

В ходе проведения проверки по факту ДТП и расследования по уголовному делу с целью установления характера и механизма образования телесных повреждений, полученных Лифинцевой Т.Ю. в результате ДТП, причины ее смерти, проведен ряд судебно-медицинских экспертиз, а для установления соответствия действий водителей требованиям ПДД РФ и наличия у них технической возможности избежать наезда на пешехода путем применения экстренного торможения – автотехнические экспертизы.

С учетом установленных обстоятельств 22.11.2019 года в возбуждении уголовного дела, предусмотренного ч.3 ст. 264 УК РФ, в отношении Боярова Н.А. отказано по основаниям, предусмотренным п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ, за отсутствием в его действиях состава преступления (т.2 л.д. 9-13).

При этом, согласно заключению автотехнической судебной экспертизы №3/123 от 23 мая 2018 года водитель автомобиля <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, не располагал технической возможностью остановиться до места наезда путём применения экстренного торможения. Ему необходимо было руководствоваться требованиями п. 10.1 (ч. 2) ПДД РФ. Поскольку в создавшейся дорожной обстановке водителем автомобиля при возникновении опасности не было применено торможение, его действия не соответствовали требованиям п. 10.1 (ч. 2) ПДД РФ, но, даже при условии применения экстренного торможения он не располагал технической возможностью остановиться до места наезда (т.1 л.д. 117-122).

28.01.2020 Кирсанову В.В. по факту данного ДТП было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 264 УК РФ (т.2 л.д. 14-16).

Однако, впоследствии в ходе рассмотрения уголовного дела после исследования доказательств государственным обвинителем обвинение было изменено в сторону смягчения, переквалифицировав действия Кирсанова В.В. с ч.3 ст. 264 УК РФ на ч. 1 ст. 264 УК РФ, указав на то, что им совершено нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Поскольку было установлено, что после совершённого автомобилем <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, под управлением Кирсанова В.В. наезда на Лифинцеву Т.Ю., последнюю отбросило на полосу встречного движения, где её через некоторый промежуток времени переехал автомобиль <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, под управлением Боярова Н.А., произошедшее с Лифинцевой Т.Ю. было квалифицировано как два самостоятельных дорожно-транспортных происшествия, сопряжённых сначала с наездом на неё автомобилем под управлением Кирсанова В.В. и последовавшим вслед за этим через некоторое время переездом её автомобилем под управлением Боярова Н.А., в результате которых каждым из водителей Лифинцевой Т.Ю. были самостоятельно причинены различные телесные повреждения, которые в комплексе друг с другом привели к возникновению у неё сочетанной травмы, явившейся причиной её смерти.

Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 116 от 14 января 2020 года (т. 1 л.д. 146-149), и согласующегося с ним заключения медицинской судебной экспертизы № 40 от 28 мая 2019 года (т. 1 л.д. 130-139) следует, что вследствие наезда на Лифинцеву Т.Ю. автомобилем <данные изъяты> государственный регистрационный знак №, под управлением Кирсанова В.В., ей были причинены:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

а вследствие переезда её автомобилем <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, под управлением Боярова Н.А. -

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

При этом, из заключения судебно-медицинской экспертизы № 116 от 22 марта 2020 года следует, что установить могли ли телесные повреждения, причинённые Лифинцевой Т.Ю. вследствие наезда автомобилем под управлением Кирсанова В.В., или переезда ее автомобилем Боярова Н.А. в отдельности явиться причиной её смерти не представляется возможным, т.к. все повреждения в комплексе вызвали развитие опасного для жизни осложнения (шок тяжелой степени) и в комплексе находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью.

Постановлением Тейковского районного суда от 22.06.2020, вступившим в законную силу, уголовное дело и уголовное преследование по обвинению Кирсанова В.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, было прекращено по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования (т.1 л.д. 180-191).

Согласно части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу и постановления суда по делу об административном правонарушении обязательны для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого они вынесены, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Таким образом, выводы, содержащиеся в вышеназванном постановлении суда, имеют преюдициальное значение по данному гражданскому делу.

Из материалов дела следует, что истец Лифинцева Г.С. является дочерью Лифинцевой Т.Ю., что подтверждается копией свидетельства о рождении.

Также из представленных по запросу суда Комитетом Ивановской области ЗАГС актовых записей, а также материалов наследственного дела, усматривается, что на момент гибели Лифинцева Т.Ю. состояла в браке с Лифинцевым С.Ю. и была зарегистрирована с ним по одному адресу.

Из сообщения нотариуса Мазаловой Е.В. следует, что наследниками, принявшими наследство после смерти Лифинцевой Т.Ю., являются ее дочь Лифинцева Г.С. и супруг Лифинцев С.Ю. (т.1 л.д. 222).

Привлеченный к участию в деле в качестве третьего лица Лифинцев С.Ю. самостоятельных требований о компенсации морального вреда в рамках данного процесса не заявил.

Потерпевшей по уголовному делу, возбужденному по факту смерти в результате ДТП Лифинцевой Т.Ю. была признана ее дочь Лифинцева Г.С. (т.2 л.д. 17-18)

Других лиц (близких родственников), имеющих право претендовать на возмещение вреда в связи с гибелью Лифинцевой Т.Ю. судом не установлено.

30.05.2019 года Лифинцева Г.С. через своего представителя Мазюк Н.В. обратилась с заявлением о выплате страхового возмещения по факту смерти матери в результате ДТП в ООО «Объединенная страховая компания», застраховавшее по договору ОСАГО ответственность водителя Боярова Н.А..

Указанное событие было признано страховым случаем и Лифинцевой Г.С. произведена выплата страхового возмещения в сумме 486600 рублей (т. 2 л.д. 3-8).

Статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В соответствии с абзацем вторым статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Согласно ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме, размер которой определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда, однако при определении размера компенсация вреда должны учитываться требования разумности и справедливости, при этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с разъяснениями, данными в абзаце 3 пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

В силу п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

При таких обстоятельствах, учитывая, что причиной смерти Лифинцевой Т.Ю. явилась совокупность повреждений, полученных ею в результате двух ДТП - при наезде на нее автомобиля под управлением Кирсанова В.В. и последовавшим вслед за этим через некоторое время переездом её автомобилем под управлением Боярова Н.А., ответчики Кирсанов В.В. и Бояров Н.А. как владельцы источников повышенной опасности должны нести ответственность за вред, причиненный жизни Лифинцевой Т.Ю., независимо от их вины в дорожно-транспортном происшествии, произошедшем 20.12.2017 года, в связи с чем, с ответчиков в пользу истца подлежит взысканию компенсация морального вреда. При этом, учитывая, что взаимодействия источников повышенной опасности не установлено и произошедшее квалифицировано как два самостоятельных ДТП, оснований для возложения на ответчиков солидарной ответственности не имеется.

При определении размера компенсации морального вреда суд исходит из того, что смерть матери, безусловно, влечет тяжелые нравственные переживания для ее дочери, является для нее большой потерей. Гибель человека сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим ее психическое благополучие, влечет состояние субъективного эмоционального расстройства, поскольку утрата близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, препятствующего социальному функционированию и адаптации к новым жизненным обстоятельствам, а также нарушает неимущественное право на целостность семьи и семейные связи, необходимость защиты которых следует из статьи 38 Конституции Российской Федерации, объявляющей семью находящейся под защитой государства.

Оценивая приведенные истцом доводы о размере компенсации морального вреда, с учетом фактических обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, оценив в совокупности представленные в материалы дела доказательства и принимая во внимание характер нравственных страданий истца, связанных с потерей близкого человека, а также требования разумности и справедливости, с учетом степени вины каждого участника ДТП в причинении смерти Лифинцевой Т.Ю., материального и семейного положения ответчика Боярова Н.А., возраста ответчика Кирсанова В.В. и непредставление им несмотря на предложение суда сведений, характеризующих его семейное, материальное положение, состояние его здоровья, суд приходит к выводу о взыскании с ответчика Кирсанова В.В. в пользу истицы компенсации морального вреда в размере 450 000 рублей, а с ответчика Боярова Н.А. – 150 000 рублей.

Доводы Боярова Н.А. относительно наличия в дорожно-транспортном происшествии, связанном с наездом им на Лифинцеву Т.Ю., обстоятельств непреодолимой силы, являющихся основанием для освобождения его от ответственности за причинение вреда, не могут быть приняты во внимание, поскольку обстоятельств непреодолимой силы (характеризуемой признаками чрезвычайности и непредотвратимости), таких как стихийные бедствия (землетрясения, наводнения и т.п.), а также действия и события общественного характера (война, крупномасштабные забастовки, массовые волнения, запретительные меры, принимаемые государственными органами, международными организациями, и т.д.), повлиявших на действия водителя Боярова Н.А., не установлено. При этом действующее законодательство не относит к обстоятельствам непреодолимой силы действия третьих лиц (в данном случае неправомерные действия Кирсанова В.В.) в связи с отсутствием в них признаков чрезвычайности и непредотвратимости.

То обстоятельство, что водитель Кирсанов В.В. допустил наезд на Лифинцеву Т.Ю. от чего ее отбросило на полосу встречного движения не относится к числу чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств (непреодолимая сила), поскольку свидетельствует лишь о несоблюдении водителем транспортного средства <данные изъяты>, рег. номер №, являвшегося участником дорожного движения, Правил дорожного движения Российской Федерации и об отсутствии в действиях водителя Боярова Н.А. признаков административного правонарушения, либо уголовно наказуемого деяния. Вместе с тем, по смыслу статьи 1079 ГК РФ владельцы источников повышенной опасности несут риск ответственности за причинение вреда третьим лицам, в том числе и при отсутствии вины в причинении вреда, уже в том случае, когда это транспортное средство (как источник повышенной опасности) становится участником дорожного движения.

При таких обстоятельствах отсутствие в действиях водителя источника повышенной опасности противоправного деяния в момент причинения вреда третьему лицу не может свидетельствовать о причинении такого вреда в результате непреодолимой силы.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Лифинцевой Г.С. к Кирсанову В.В., Боярову Н.А. о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Кирсанова В.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в пользу Лифинцевой Г.С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в счет компенсации морального вреда 450 000 (четыреста пятьдесят тысяч) рублей.

Взыскать с Боярова Н.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в пользу Лифинцевой Г.С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в счет компенсации морального вреда 150 000 (сто пятьдесят тысяч) рублей.

В остальной части исковые требования Лифинцевой Г.С. оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Ивановский областной суд через Тейковский районный суд в течение одного месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья                                                                                         Димитриенко Т.А.

Решение суда в окончательной форме составлено 09 марта 2022 года.