Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-222/2015 (2-1659/2014;) ~ М-1874/2014 от 11.06.2014

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

20 января 2015 года г. Ставрополь

Октябрьский районный суд г. Ставрополя в составе:

председательствующего судьи Волковской М.В.,

при секретаре судебного заседания Лукъянец В.Г.,

с участием:

представителя истицы Р. Р.М. по доверенности Д.Е.Л.,

представителя ответчицы Х.Е.А. по доверенности С.Е.Ю.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Р.Р.М. к Х.Е.А. (третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора: Управление Росреестра по Ставропольскому краю, нотариус Ставропольского городского нотариального округа В.Л.И.) о признании недействительным договора дарения долей в праве общей долевой собственности на земельный участок и на жилой дом, применении последствий недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

Р. Р.М. обратилась в суд с иском к Х. Е.А. в котором просила суд:

признать недействительным заключенный между Р. Р.М. и Х. Е.А. договор дарения ** доли в праве обще долевой собственности на земельный участок и 41/200 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенный на данном земельном участке по адресу: **, зарегистрированный в едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 10 августа 2011 года.

Применить последствия недействительности сделки, путем возврата в собственность Рожковой Р.М. 59/200 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок и 41/200 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенный на данном земельном участке по адресу**.

В обоснование заявленных требований в исковом заявлении указано, что в 2011 года Р.Р.М. принадлежали на праве собственности 59/200 доли в праве обще долевой собственности на земельный участок и 41/200 доли в праве общедовлевой собственности на жилой дом, расположенный на данном земельном участке по адресу: **. По указанному адресу Р.Р.М. зарегистрирована с 31.05.1988 года, в настоящее время истица так же зарегистрирована и продолжает проживать по указанному адресу.

У Р. Р.М. есть родственник - дочь Х.Е.А., однако близко они с ней не общаются, и она проживает отдельно от истицы по адресу: ** Поскольку никто (в том числе и Х.Е.А.) Рожковой Р.М. материально не помогает, единственным видом дохода истца является пенсия по старости и живет она очень бедно.

В апреле 2011 года Х.Е.А. предложила Р. Р.М. осуществлять за ней уход (содержание) и ежемесячно помогать истице с покупкой продуктов и лекарств до смерти Р. Р.М., а взамен попросила передать ей вышеуказанную долю в праве на земельный участок и дом по адресу: **. Поскольку у истицы преклонный возраст (ей 77 лет) и жизнь Р. Р.М. очень тяжелая, она страдает рядом болезней, в том числе является инвалидом 1 группы по зрению, истица согласилась на данное предложение, полагая, что Х.Е.А. заключит с ней договор пожизненного содержания с иждивением, по которому после смерти Р. Р.М. вышеуказанное недвижимое имущество достанется ей, а взамен за Р. Р.М. будет осуществятся уход, в том числе и материальная помощь.

20 апреля 2014 года Х.Е.А. принесла Р. Р.М. ряд документов и предложила истице их подписать. Поскольку Р. Р.М. практически ничего не видит (она инвалид 1 группы по зрению), Р. Р.М. спросила Х. Е.А., что написано в данных документах. На что Х.Е.А. сообщила истице, что это договор пожизненного содержания с иждивением, по которому она будет заботиться о ней, покупать Р. Р.М. необходимые лекарства и питание, осуществлять ремонт недвижимого имущества, оплачивать коммунальную плату и ежемесячно помогать Р. Р.М. материально, а после смерти Р. Р.М. данное недвижимое имущество будет передано ей. Доверяя Х.Е.А., истица поставила свою подпись в тех частях документа, куда Х.Е.А. указала истице, сам же договор Р. Р.М. не читала, да и не смогла бы прочесть, из-за того, что практически ничего не видит.

Как Р. Р.М. стало известно значительно позже, в действительности она подписала договор дарения, поскольку после перехода права собственности на вышеуказанную недвижимость Х.Е.А. не только не стала выполнять те обязанности по содержанию Р. Р.М., о которых они с ней договорились, но и вообще прекратила общение с Р. Р.М. Между тем, Р. Р.М. зарегистрирована и продолжает проживать в той части домовладения, которая ей ранее принадлежала, дом очень ветхий и никто его не ремонтирует, коммунальную плату за данную часть домовладения Р. Р.М. продолжает выплачивать за свой счет. Х.Е.А. после перехода права собственности на нее на вышеуказанную недвижимость, в домовладении по адресу** вообще больше не появлялась.

Ссылаясь на ч. 1 и ч. 2 ст. 178 ГК РФ, указывает, что заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; сторона заблуждается в отношении природы сделки; сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (пункты 2, 3 и 5 ч. 2 ст. 178 ГК РФ).

Кроме того, в силу ч. 2 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Полагает, что применительно к совершенной между Р. Р.М. и Х. Е.А. сделке фактически применимы как положения ст. 178 ГК РФ, так и положения ст. 179 ГК РФ, в силу чего данная сделка является недействительной.

А именно, Х.Е.А. воспользовавшись физической слабостью Р. Р.М. (инвалидностью по зрению, преклонным возрастом) и доверием, фактически сообщила истице, что они заключают договор пожизненного содержания с иждивением, тогда как для подписания Р. Р.М. был передан договор дарения с совершенно иным предметом договора и иными существенными условиями (например безвозмездный характер). Соответственно, подписывая договор дарения по которому одаряемой является Х.Е.А., Р. Р.М. действовала под влиянием существенного заблуждения и обмана, поскольку истица добросовестно полагала, что подписывает совсем иной договор (договор пожизненного содержания с иждивением) и согласовывает иные существенные условия (возмездный характер договора, переход права собственности на недвижимость только после её смерти и т.д.) таким образом волеизъявления на заключение договора дарения с Х. Е.А. истица никогда не выражала.

Таким образом, полагает, что заключенный между Р. Р.М. и Х. Е.А. договор дарения является недействительной сделкой в силу положений ст. 178 ГК РФ и ст. 179 ГК РФ. В результате заключения данной незаконной сделки Р. Р.М. фактически лишилась единственного имеющегося у неё жилья, в любой момент Х.Е.А., являясь номинальным собственником недвижимого имущества, может снять Р.Р.М. с регистрационного учета по решению суда и она останется на улице.

В силу ст. 167 ГК РФ, недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция). В данном случае, в соответствии с требованиями ст. 167 ГК РФ, двусторонняя реституция может быть реализована путем возврата в собственность Р. Р.М. 59/200 доли в праве общедолевой собственности на земельный участок и 41/200 доли в праве общедовлевой собственности на жилой дом, расположенный на данном земельном участке по адресу: **.

Так же представителем истца Р. Р.М. по доверенности Д.Е.Л. было представлено заявление, в котором он просил суд взыскать с Х. Е.А. в пользу Р. Р.М. 5 000 рублей в качестве компенсации судебных издержек по оплате услуг представителя и расходы по проведению судебной экспертизы возложить на Х. Е.А., в случае принятия решения об удовлетворении требований истца.

Данное заявление он мотивировал тем, что истцом при рассмотрении дела Октябрьским районным судом г. Ставрополя (по первой инстанции) были понесены расходы по оплате услуг своего представителя — адвоката Д.Е.Л., действующего на основании заключенного соглашения, в -размере 5 000 рублей, что подтверждается квитанцией соответствующего адвокатского образования, которые подлежат взысканию с ответчика по правилам ст.98, 100 ГПК"РФ. Поскольку истцом не были оплачены судебные расходы по проведению экспертизы, данные расходы просил так же возложить на ответчика, в случае вынесения решения об удовлетворении исковых требований.

Представителем ответчика Х. Е.А. по доверенности С.Е.Ю. было представлено заявление, в котором он просил суд применить последствия пропуска истцом срока обращения в суд (срока исковой давности), отказав в удовлетворении исковых требований в связи с пропуском установленного срока и обосновал свое заявление тем, что согласно ст. 181 Гражданского кодекса РФ, срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

В соответствии со ст. 199 Гражданского кодекса РФ, исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

При подаче искового заявления истцом был пропущен срок исковой давности, поскольку о том, что ею был подписан договор дарения, а не договор пожизненного содержания с иждивением ей было известно в день его подписания - 20.04.2011 г.

Поскольку уважительных причин пропуска срока у истца не имеется, она имет возможность обратиться в суд в течение установленного срока, в удовлетворении исковых требований следует отказать без исследования фактических обстоятельств по делу.

Представителем истца Р. Р.М. по доверенности Д.Е.Л. были представлены письменные возражения на заявление представителя ответчика Х. Е.А. по доверенности С.Е.Ю. о применении последствий срока исковой давности, в котором просил суд отказать в удовлетворении заявления представителя ответчика о пропуске срока исковой давности, обосновав свои возражения тем, что представителем ответчика на судебном заседании от 23.12.2014г., после допроса 5 свидетелей со стороны ответчика, было заявлено о пропуске срока исковой давности.

Возражает против данного заявления представителя ответчика, считает его необоснованным и не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

В силу п.1 ст. 179 ГК РФ в данном случае срок исковой давности начинает течь со дня, когда истица узнала или должна была узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной. О таких обстоятельствах истице стало известно в 2014 году, перед подачей иска. В силу ст.56 ГПК РФ, в данном случае бремя доказывания пропуска срока исковой давности возлагается на сторону ответчика. В своем заявлении о пропуске срока исковой давности представитель ответчика ссылается на то обстоятельство, что истине в день подписания договора (20.04.2011г.) якобы было известно его содержание, в связи с чем, срок исковой давности истек. При этом, никаких доказательств данного довода представитель ответчика в своем заявлении не приводит.

Между тем, в материалах дела отсутствуют доказательства, объективно
подтверждающие то обстоятельство, что состояние органов зрения истицы позволяло ей в 2011 году прочесть текст договора и доверенности, а соответственно и понять содержание данных документов. Напротив, данное утверждение представителя полностью опровергаются надлежащими доказательствами — экспертным заключением (см. вывод №, в котором указано, что истица при любом состоянии освещения не могла прочесть тексты договора дарения и доверенности) а так же показаниями самого эксперта, который на судебном заседании от 23.12.14т. сообщил, что с 1992 года состояние зрения истицы неуклонно уменьшалось и что, но состоянию на 2011 год состояние органов зрения истицы
было настолько тяжелым, что она могла лишь различать контуры объектов и самостоятельно разве что передвигаться по квартире. Эксперт на вопросы как сторон, так и суда, дополнительно пояснил, что истица с учетом состояния ее здоровья не могла самостоятельно различать тексты документов, смотреть телевизор, передвигаться по городу. В этой связи, показания всех свидетелей, приглашенных со стороны ответчика, вызывают обоснованные сомнения в их объективности и создают ощущения «срежиссированности» показаний свидетелей. Так все свидетели были приглашены с одной стороны (ответчика) и в один голос утверждают, что истица как до 2011 года, так и после в присутствии данных свидетелей в различных ситуациях: читала тексты документов (в том числе газеты), смотрела телевизор, гуляла по городу и даже (со слов свидетеля Я.Л.В.) - самостоятельно приехала к ней в другой город на общественном транспорте и помогала ей в огороде, так ли свидетели утверждают, что в их присутствии истица самостоятельно осуществляла и иные действия, требующие хорошего зрения: работы по дому, пересчет денежных средств и тому подобное. Вместе с тем, данные показания свидетелей целиком и полностью опровергаются данными, имеющимися в экспертном заключении и показаниями самого эксперта, допрошенного в судебном заседании от 23.12.14г. В частности, эксперт сообщил, что вышеуказанные действия (на которые указывают свидетели) истица самостоятельно осуществить не могла. В силу чего следует критически отнестись к показаниям свидетелей со стороны ответчика, поскольку их показания противоречивы и опровергаются иными доказательствами, имеющимися в материалах дела.

При изложенных обстоятельствах, полагает, что представителем ответчика надлежащим образом не доказан факт осведомленности истицы с текстом спорного договора, и доверенности ранее 2014 года, в связи с чем, заявление о пропуске срока исковой давности удовлетворению не подлежит.

Представителем ответчика Х. Е.А. по доверенности С. Е.Ю. были представлены письменные возражения на исковое заявление Р. Р.М. в которых он просил суд отказать в удовлетворении исковых требований Р.Р.М в полном объеме по следующим основаниям.

Истец в исковом заявлении указывает, что у неё есть родственник - дочь (ответчик), с которой она близко не общается, однако это не соответствует действительности. Истец не общается с ответчиком в течение небольшого промежутка времени из-за возникших между ними недопониманий в отношении младшей дочери истца (младшей сестры ответчика) Д.Т.А.

В 2010-2011 гг. Д.Т.А. проживала вместе со своим гражданским мужем в одном доме с истицей. Гражданский муж Д.Т.А. притесняя истца, сделал невозможным их совместное проживание, в связи с чем Рожкова P.M. вынуждена была временно переехать к своей старшей дочери Г. Л.В.

После чего, опасаясь за свою жизнь и здоровье, истец самостоятельно и без принуждения решила подарить свою долю в праве на вышеуказанную недвижимость ответчику. Ни ответчик Х.Е.А., ни кто-либо другой не вводил истца в заблуждение, не настаивал и тем более не заставлял подписывать договор дарения.

Представитель истца в иске утверждает, что ответчик принесла ряд документов и предложила истцу их подписать, сообщив что это договор пожизненного содержания с иждивением, а не договор дарения, однако 15.07.2014 г. судебном заседании отвечая на вопросы суда истец пояснила, что подписывала договор дарения в регистрационной палате. Ответчик не приносила ей документы для подписания, так как указанный договор ею подписывался в присутствии регистратора в Федеральной службе государственной регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю.

Кроме того, доверенность, выданная истцом Р.Е.М. на имя Г.Е.М. (доверенное лицо), которая подготавливала указанный договор дарения, присутствовала при подписании документов и их сдаче в регистрирующий орган, опровергает доводы истца о том, что она не знала суть заключаемого договора.

До момента подписания договора дарения ответчик Х.Е.А. с истцом Р.Р.М. обратились к нотариусу Ставропольского городского нотариального округа В.Л.И. для составления и удостоверения нотариальной доверенности на представителя Г.Е.М. и для правовой экспертизы договора дарения.

Нотариус В.Л.И. несколько раз спрашивала у истца Р.P.M. о том, понимает ли она суть сделки, что с момента государственной регистрации договора дарения ее право собственности на долю в общей долевой собственности будет прекращено. Для личной беседы с дарителем по вопросу разъяснения последствий сделки дарения нотариус попросила одаряемую Х. Е.А. выйти из кабинета. На данную сделку истец согласилась и желала подарить дочери принадлежащую ей долю в общей долевой собственности на домовладение и земельный участок.

Следует обратить внимание на тот факт, что ответчик Х.Е.А. после оформления доверенности на имя М.Ю.А. (доверенное лицо) на осуществление полномочий по сдаче договора дарения на регистрацию и получению свидетельства и иных документов после регистрации сделки, имеющейся в материалах дела, лично не участвовала ври регистрации договора дарения и перехода права собственности на её имя, так как на протяжении всей процедуры оформления и регистрации находилась в ** на работе и не могла, как утверждает представитель истца, оказывать какое-либо давление на истца либо вводить его в заблуждение.

В исковом заявлении указано, что истец живет очень бедно, однако в материалах гражданского дела имеются сведения о сумме ежемесячной пенсии в размере 13 633 руб. 57 коп., что намного выше прожиточного минимума, установленного для пенсионеров в Ставропольском крае. Младшая дочь Д. Т.А. и ее трое детей проживают совместно с истцом и по словам старших дочерей забирает всю пенсию на свои нужды.

Кроме того, факт наличия у Д.Т. А. огромных долгов перед кредитными организациями, погашения которых она постоянно возлагает на всех своих родственников, и в первую очередь на свою мать - истицу, могут подтвердить свидетели. Ответчик Х.Е.А. не раз пересылала денежные суммы для нормального существования своей матери и детей младшей сестры Д.Т.А., о чем свидетельствуют сохранившиеся квитанции блиц-перевода денежных средств. Деньги для помощи своей матери ответчик также передавала через родственников.

Видя безвыходное и тяжелое материальное положение своей дочери Д. Т.А., истец неоднократно просила ответчика Х. Е.А. брать кредиты для погашения долгов сестры, с условием, что Д.Т.А. сама будет их оплачивать. Ответчиком были получены кредитные денежные средства на общую сумму порядка трехсот тысяч рублей для погашения долгов сестры, но до настоящего времени эти кредиты со всеми процентами выплачивает сама Х.Е.А.. После отказа Х.Е.А, от оформления еще одного кредита на сумму более 500 000 руб. и продажи принадлежащей ей комнаты по ** (11,8 кв.м) для погашения долгов Д. Т.А., истец под давлением Д.Т.А. и обратилась в суд с требованием о признании недействительным договора дарения.

Согласно приобщенной к материалам дела выписки от 25.06.2014 г. из единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, 41/200 доля в праве общей долевой собственности принадлежит Д.С.А. с 16.05.2014 г., до возникновения проблем с кредитами собственником указанной доли являлась Д.Т.А..

Кроме того, к адвокату за юридическими услугами по признанию договора недействительным обратилась именно Д.ТА., оплата за услуги произведена ею, что подтверждается квитанцией имеющейся в материалах дела.

Обращает внимание суда на тот факт, что 20.04.2011 г. истец самостоятельно приняла решение подарить принадлежащую ей долю в праве общей долевой собственности на дом и земельный участок, была согласна с условиями договора дарения, и до возникновения критической ситуации у Д.Т.А. из-за ее долгов по кредитам, в течение более трех лет не просила вернуть долю в общей долевой собственности.

В настоящее время Х.Е. А. опасается того, что Д.Т.А. продаст спорную недвижимость для погашения своих долгов и выселит мать, оставив ее ни с чем.

На момент подписания договора дарения истец видела в очках и самостоятельно читала договор дарения. На сегодняшний день истец без посторонней помощи самостоятельно передвигается по г. Ставрополю, покупает в магазинах продукты и предметы первой необходимости, помогает вести торговлю цветами своей дочери Д.ТА., участвует в денежном расчете с покупателями, готовит кушать, убирает в доме, что в свою очередь ставит под сомнение выводы, изложенные в экспертизе. Указанные в экспертизе сведения не соответствуют действительности, что могут подтвердить свидетели.

Согласно ст. 44 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате, содержание нотариально удостоверяемой сделки, а также заявления и иных документов должно быть зачитано вслух участникам. Документы, оформляемые в нотариальном порядке, подписываются в присутствии нотариуса.

Если гражданин вследствие физических недостатков, болезни или по каким-либо иным причинам не может лично расписаться, по его поручению, в его присутствии и в присутствии нотариуса сделку, заявление или иной документ может подписать другой гражданин с указанием причин, в силу которых документ не мог быть подписан собственноручно гражданином, обратившимся за совершением нотариального действия.

В случае, даже если истец не могла прочесть договор дарения самостоятельно, то при оформлении доверенности на дарение у нотариуса, а также при регистрации перехода прав собственности в регистрирующем органе, и нотариус и регистратор обязаны были удостовериться в том, что сторонам договора ясны условия сделки и последствия ее заключения.

Согласно ст. 181 Гражданского кодекса РФ, срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

Представителем третьего лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю по доверенности Щ.С.Н. был представлен письменный отзыв на исковое заявление Р. Р.М. в котором просил суд вынести решение на усмотрение суда в соответствии с действующем законодательством, и пояснил следующее.

Государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним является юридическим актом признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (ст. 2 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» №122-ФЗ от 21.07.1997г. (далее - Закон о регистрации).

Согласно ст. 18 Закона о регистрации документы, устанавливающие наличие, возникновение, прекращение, переход, ограничение (обременение) прав на недвижимое имущество и представляемые на государственную регистрацию прав, должны соответствовать требованиям, установленным законодательством Российской Федерации, и отражать информацию, необходимую для государственной регистрации прав на недвижимое имущество в Едином государственном реестре прав. Указанные документы должны содержать описание недвижимого имущества и, если иное не установлено настоящим Федеральным законом, вид регистрируемого права и в установленных законодательством случаях должны быть нотариально удостоверены, скреплены печатями, должны иметь надлежащие подписи сторон или определенных законодательством должностных лиц.

Дополнительно сообщает, что согласно сведениям Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним 10.08.2011 г. за Х. Е.А. зарегистрировано право на 59/200 долей в праве общей долевой собственности на земельный участок с кадастровым номером **, расположенный по адресу: **, о чем сделана запись регистрации № **.

16.10.2013 г. за Т.А.Г. зарегистрировано право на 39/100 долей в праве общей долевой собственности на земельный участок с кадастровым номером **, расположенный по адресу: **, о чем сделана запись регистрации № **.

16.05.2014 г. за Д.С.А. зарегистрировано право на 59/200
долей в праве общей долевой собственности на земельный участок с
кадастровым номером **, расположенный по адресу: г.
**, о чем сделана запись
регистрации № **.

23.06.2014 г. на долю Х. Е.А. на основании определения Октябрьского районного суда г. Ставрополя от 16.06.2014 г. наложен арест, о чем в ЕГРП произведена запись регистрации № **.

В соответствии с п. 52 Постановления Пленума ВС РФ № 10 Пленума ВАС № 22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» от 29.04.2010 года оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество осуществляется путем предъявления исков, решения по которым являются основанием для внесения записи в ЕГРП. В частности, если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в ЕГРП.

В то же время решение суда о признании сделки недействительной, которым не применены последствия ее недействительности, не является основанием для внесения записи в ЕГРП.

Так же представителем третьего лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю по доверенности П.Е.В. был представлен письменный отзыв на исковое заявление Р. Р.М. в котором просила суд вынести решение на усмотрение суда в соответствии с действующем законодательством, и пояснила следующее.

Право собственности и иные вещные права на недвижимость, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации (п.1 ст. 131 ГК РФ). Права, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации.

Согласно ст. 2 ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним » № 122-ФЗ от 21.07.1997 года (далее - Закон о регистрации) государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним - юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации.

Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права.

10.08.2011г. Управлением была проведена государственная регистрация права общей долевой собственности Х.Е.А. на 59/200 долю в праве земельный участок общей площадью 1020 кв.м., кадастровый номер объекта **, расположенного по **, на основании договора дарения от 20.04.2011 г., заключенным между Р.P.M. и Х. Е.А., о чем в ЕГРП сделана запись регистрации, номер государственной регистрации **.

А так же, 10.08.2011г. Управлением была проведена государственная регистрация права общей долевой собственности Х.Е. А. на 41/200 долю в праве на жилой дом, общей площадью 241.1 кв.м., кадастровый номер объекта **, расположенного по **, на основании договора дарения от 20.04.2011 г., заключенным между Р.P.M. и Х. Е.А., о чем в ЕГРП сделана запись регистрации, номер государственной регистрации **.

На момент проведения государственной регистрации прав документы, послужившие основание для их проведения, никем не были отменены либо оспорены в установленном законом порядке.

На государственную регистрацию были предоставлены все необходимые документы, соответствующие требованиям закона по форме и содержанию, оснований для отказа, предусмотренных ст. 20 Закона о регистрации не имелось.

Однако, в то же время решение суда о признании сделки недействительной, которым не применены последствия ее недействительности, не является основанием для внесения записи в ЕГРП.

Государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним носит заявительный характер обращения и проводится в соответствии со статьями 16, 17, 18 Закона о регистрации на основании заявления правообладателя, либо уполномоченного им на то лица при наличии у него нотариально удостоверенной доверенности, с приложением документов, необходимых для ее проведения.

Документы, устанавливающие наличие, возникновение, прекращение, переход, ограничение (обременение) прав на недвижимое имущество и представленные на государственную регистрацию должны соответствовать требованиям, установленным законодательством Российской Федерации, и отражать информацию, необходимую для государственной регистрации прав на недвижимое имущество в Едином государственном реестре прав (далее -ЕГРП). Указанные документы должны содержать описание недвижимого имущества и вид регистрируемого права и в установленных законодательством случаях должны быть нотариально удостоверены, скреплены печатями, должны иметь надлежащие подписи сторон или определенных законодательством должностных лиц (пункт 1 статьи 18 Закона о регистрации).

В соответствии со ст. 17 Закона о регистрации, вступившие в законную силу судебные решения являются одним из оснований для государственной регистрации наличия, возникновения, прекращения, перехода, ограничения (обременения) прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Постановлением Пленума Верховного суда РФ № 10, Пленума Высшего арбитражного суда РФ № 22 бт 29.04.2010г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» в целях обеспечения единообразного применения судами общей юрисдикции, арбитражными судами законодательства о возникновении, прекращении и защите права собственности и других вещных прав даны разъяснения относительно споров о правах на недвижимое имущество.

Оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество осуществляется путем предъявления исков, решения по которым являются основанием для внесения записи в ЕГРП. В частности, если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в ЕГРП.

В случае удовлетворения судом заявленных требований о признании недействительным договора дарения объекта недвижимости, необходимо решить вопрос о прекращении зарегистрированного права и исключения соответствующих регистрационных записи из ЕГРП, а так же о наличии или отсутствии права.

Истец Р. Р.М. в судебное заседание не явилась, представив заявление о рассмотрении дела в её отсутствие, поэтому суд, с учетом мнения лиц, участвующих в деле, в соответствии со ст. ст. 48, 167 ГПК РФ, пришел к выводу о возможности рассмотрения дела в её отсутствие с участием её представителя по доверенности Д. Е.Л.

Представитель истца Р. Р.М. по доверенности Д.Е.Л. в судебном заседании исковые требования поддержал и просил их удовлетворить. Приводил доводы, аналогичные изложенным в исковом заявлении. Настаивал на том, что доверенность, выданная от имени Р. Р.М. на совершение дарения от её имени, нотариус вслух не зачитывал. Также настаивал на том, что состояние органов зрения Р. Р.М. не позволяло ей различать текст договора дарения и доверенности. Ссылался на результаты проведенной по делу судебной медицинской экспертизы.

Ответчик Х.Е.А. в судебное заседание не явилась, представив заявление о рассмотрении дела в её отсутствие, поэтому суд, с учетом мнения лиц, участвующих в деле, в соответствии со ст. ст. 48, 167 ГПК РФ, пришел к выводу о возможности рассмотрения дела в её отсутствие с участием её представителя по доверенности С.Е.Ю.

Представитель ответчика Х. Е.А. по доверенности С.Е.Ю. в судебном заседании просил отказать в удовлетворении исковых требований Р.Р.М. Приводил доводы, аналогичные изложенным в представленных письменных возражениях.

Представитель третьего лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю в судебное заседание не явился, представил заявление о рассмотрении дела в их отсутствие, поэтому суд, с учетом мнения лиц, участвующих в деле, в соответствии со ст. 167 ГПК РФ, пришел к выводу о возможности рассмотрения дела в их отсутствие.

Третье лицо нотариус В.Л.И. в судебное заседание не явилась, представив заявление о рассмотрении дела в её отсутствие, поэтому суд, с учетом мнения лиц, участвующих в деле, в соответствии со ст. 167 ГПК РФ, пришел к выводу о возможности рассмотрения дела в её отсутствие.

Суд, выслушав лиц, участвующих в деле, допросив эксперта, свидетелей, исследовав материалы дела, считает, что исковые требования Р. Р.М. не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

По материалам дела судом установлено, что 20.04.2011 года между истицей Р. Р.М. и ответчицей Х. Е.А. был заключен договор дарения, согласно которого Р. Р.М. (даритель) безвозмездно передает одаряемой – дочери (Х. Е.А.) 59/200 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок и 41/200 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенный на данном земельном участке по адресу: **, Ставропольский край. Одаряемый в дар от дарителя указанное недвижимое имущество принимает (п. 1 договора, л.д. 16).

Данный договор подписан сторонами лично, что ими не оспаривается, зарегистрирован в Управлении Росреестра по Ставропольскому краю 10.08.2011 года за номером **.

На основании указанного договора за ответчицей Х. зарегистрировано право собственности на 41/200 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, 59/200 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, расположенные по адресу: **, что подтверждается выписками из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, кадастровой выпиской (л.д. 37, 103-104).

Судом установлено, что истицей Р. Р.М. 19.04.2011 года была выдана доверенность Г.Е.М., удостоверенная нотариусом нотариального округа города Ставрополя Ставропольского края В.Л.И. (л.д. 66, оборотная сторона).

Указанной доверенностью Р. Р.М. уполномочила Г.Е.М. подарить от её имени дочери Х. Е.А. принадлежащие ей 59/200 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок и 41/200 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенный на данном земельном участке по адресу: **, подписать от её имени договор дарения, передать указанную недвижимость одаряемой, для чего быть её (Р. Р.М.) представителем во всех компетентных учреждениях и организациях г. Ставрополя, в том числе, в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю; зарегистрировать сделку и переход права на недвижимость к одаряемому в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю, получить зарегистрированный договор дарения со всеми зарегистрированными документами.

То обстоятельство, что доверенность подписана собственноручно Р. Р.М., сторонами не оспаривалось.

В тексте доверенности указано на то, что содержание доверенности прочитано лично и зачитано вслух.

Как видно из копии дела правоустанавливающих документов, при регистрации указанного договора дарения в Управлении Росреестра по Ставропольскому краю от имени Р. Р.М. действовала Г.Е.М. на основании вышеуказанной доверенности от 19.04.2011 года.

Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных отношений) сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения. Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Согласно ст. 179 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных отношений) сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (п. 1).

Если сделка признана недействительной по одному из оснований, указанных в пункте 1 настоящей статьи, то потерпевшему возвращается другой стороной все полученное ею по сделке, а при невозможности возвратить полученное в натуре возмещается его стоимость в деньгах. Имущество, полученное по сделке потерпевшим от другой стороны, а также причитавшееся ему в возмещение переданного другой стороне, обращается в доход Российской Федерации. При невозможности передать имущество в доход государства в натуре взыскивается его стоимость в деньгах. Кроме того, потерпевшему возмещается другой стороной причиненный ему реальный ущерб (п. 2).

По смыслу приведенных положений п. 1 ст. 178, п. 1 ст. 179 ГК РФ сделка может быть признана недействительной, если выраженная в ней воля участника сделки неправильно сложилась вследствие заблуждения, обмана и поэтому сделка влечет иные, а не те, которые он имел в виду в действительности, правовые последствия, то есть волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.

Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств каждого дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.

Как утверждает сторона истицы, заблуждение и обман выразились в том, что при подписании оспариваемого договора дарения она полагала, что заключает со своей дочерью Х. Е.А. договор пожизненного содержания с иждивением. При этом Х.Е.А. воспользовалась тем, что в силу состояния органов зрения, истица Р. Р.М. не способна была прочитать текст подписываемых документов и подписала все, доверяя своей дочери Х. Е.А.

Судом установлено, что истица Р. Р.М. с ** года является инвалидом первой группы по зрению по общему заболеванию, инвалидность установлена бессрочно, нуждается в постоянном постороннем уходе (л.д. 15).

По делу была назначена судебная медицинская экспертиза.

Согласно заключению от 16.10.2014 года №491 судебно-медицинской экспертизы, выполненной ГБУЗ СК Бюро СМЭ, Р. Р.М. 19 и 20 апреля 2011 года не могла прочитать тексты доверенности и договора дарения при любом естественном, искусственном, смешанном освещении как без оптической коррекции, так и с использованием средств коррекции (очки, линза).

Согласно указанному заключению к 10.06.1998 года у Р. Р.М. была диагностирована зрелая катаракта обоих глаз, острота зрения составляла – неправильная светопроекция.

При обследовании Р. Р.М. 13.10.2014 года членом экспертной комиссии врачом-офтальмологом К.Г.В. диагностирована афакия (отсутствие хрусталика), помутнение стекловидного тела, грыжа стекловидного тела, частичная атрофия зрительного нерва, ангиопатия сосудов сетчатки обоих глаз. Установлена «острота зрения» правого глаза – неправильная светопроекция (различает только свет, но не определяет расположение его источника), левого глаза – правильная светопроекция (различает только свет и определяет расположение его источника).

В судебном заседании допрошенная эксперт К.Г.В. данные выводы подтвердила, пояснила, что зрение Р. Р.М. с 1998 года ухудшилось и в настоящее время она видит только светопроекцию.

Выводы проведенной по делу экспертизы суд под сомнение не ставит, поскольку они являются обоснованными, основаны на проведенном медицинском исследовании, непосредственном обследовании Р. Р.М.

Таким образом, суд считает установленным тот факт, что Р. Р.М. не могла прочесть текст оспариваемого договора дарения и выданной доверенности в связи с имеющимися заболеваниями органов зрения.

Показания свидетелей Г.Л.В. о том, что Р. Р.М. самостоятельно передвигается по городу и пользуется общественным транспортом суд оценивает критически, поскольку она является дочерью истицы, сестрой ответчицы. Суд считает, что данные показания обусловлены родственными отношениями, желанием помочь сестре, а не матери выиграть спор.

Суд также считает, что доводы возражений представителя ответчицы С.Е.Ю., показания свидетелей Г.Л.В., Х.В.А., П.А.В. о том, что истица Р. Р.М. помогает своей дочери Д. продавать цветы в магазине, который расположен во дворе их жилого дома, что Р. Р.М. смотрит телевизор, не опровергают вывод суда о том, что Р. Р.М. на момент подписания договора дарения и доверенности была лишена зрения, поскольку допрошенная в судебном заседании эксперт К.Г.В. поясняла, что Р. Р.М. может перемещаться без посторонней помощи в знакомой для нее помещении, следовательно, и в цветочном магазине, если его помещение ей знакомо. Денежные знаки снабжены специальными знаками для слабовидящих и слепых. Лицо, лишенное зрение, имеет способность слушать телевизионные передачи.

При этом способность Р. Р.М. самостоятельно подписывать документы, сторона истицы не отрицает, поскольку её слепота является приобретенной и истица Р. Р.М. пишет фамилию, имя, отчество и подписывается по памяти.

Однако сам по себе факт заключения сделки незрячим лицом, не влечет её недействительность. Законом не ограничено право лиц, лишенных зрения, заключать сделки, подписывать договоры.

Как следует из материалов дела, истица собственноручно подписала договор дарения и доверенность, дававшую Г.Е.М. право зарегистрировать данный договор в Управлении Росреестра по СК.

Сделка отвечает требованиям ст. ст. 572, 574, 575 ГК РФ, поскольку содержит все существенные условия, согласованные сторонами, в которых четко выражены предмет договора и воля сторон, заключена в письменной форме, подписана сторонами, зарегистрирована в Управлении Росреестра по СК.

Закон не предусматривает специальных требований к сделкам, заключаемым лицами, страдающими заболеваниями органов зрения, лишенных зрения.

Вопреки доводам иска о том, что волеизъявление истицы на дарение принадлежавшего ей недвижимого имущества ответчице нигде не выражено, такое волеизъявление содержится как в договоре дарения, который был подписан истицей, так и в доверенности от 19.04.2011 года, которая была подписана истицей, и содержание которой было зачитано истице вслух.

В соответствии со ст. 44 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате (утв. ВС РФ 11.02.1993г. N4462-1) содержание нотариально удостоверяемой сделки, а также заявления и иных документов должно быть зачитано вслух участникам. Документы, оформляемые в нотариальном порядке, подписываются в присутствии нотариуса.

Если гражданин вследствие физических недостатков, болезни или по каким-либо иным причинам не может лично расписаться, по его поручению, в его присутствии и в присутствии нотариуса сделку, заявление или иной документ может подписать другой гражданин с указанием причин, в силу которых документ не мог быть подписан собственноручно гражданином, обратившимся за совершением нотариального действия.

В доверенности, выданной истицей, и удостоверенной нотариусом В.Л.И. указано на то, что доверенность зачитана вслух в соответствии с требованиями указанной нормы Основ законодательства Российской Федерации о нотариате и данное обстоятельство стороной истицы не опровергнуто.

Так, в судебном заседании представитель истицы по доверенности Д.Е.Л. пояснил, что со слов истицы Р. Р.М. ему известно, что нотариус не читал ей доверенность При этом представитель также пояснил, что со слов Р. Р.М., она в силу возраста и прошедшего времени не помнит обстоятельства выдачи доверенности, кому она ее выдавала и для чего. Она помнит, что куда-то ездила, и все. Была она в регистрирующих органах или нет – она не помнит.

При таких обстоятельствах, учитывая, что истица Р. Р.М. не помнит обстоятельства выдачи ею доверенности, суд критически относится к её утверждению о том, что текст доверенности нотариус не зачитывал.

Кроме того, в условиях состязательности гражданского процесса и равноправия сторон истица Р. Р.М. должна доказать, что текст доверенности нотариус ей не зачитывал.

Однако доказательств, подтверждающих данное обстоятельство, суду не представлено.

Вместе с тем, судебное постановление не может быть основано на предположениях.

То обстоятельство, что в доверенности указано на то, что «доверенность прочитана мной лично» не свидетельствует о недействительности заключенного договора дарения, доверенность выполнена на стандартном бланке.

Допрошенная в судебном заседании нотариус В.Л.И. пояснила суду обстоятельства, при которых она, выполняя свои должностные обязанности, удостоверяет доверенности. Пояснила, что сначала сам гражданин рассказывает, для чего ему нужна доверенность, что он с ней будет делать. Рассказывает сначала помощникам, затем повторно нотариусу. Сначала доверенность печатается со слов лица, потом напечатанное зачитывается вслух, выясняется, соответствует ли напечатанное тому, что человек хотел. Если соответствует, то доверенность распечатывается и дается на подпись, и сам человек читает текст доверенности не вслух.

Нотариус пояснила, что по прошествии длительного времени, ввиду отсутствия в судебном заседании обоих сторон, она не может вспомнить их по фамилиям, однако подтвердила, что указанную процедуру она соблюдает каждый раз, когда человек обращается за удостоверением доверенности.

Допрошенные в судебном заседании свидетели П.(М.) Ю.А., Г.Е.М., которые проводили регистрацию договора дарения от имени сторон, подтвердили, что они давали сторонам консультацию по поводу заключения договора дарения и готовили договор дарения по просьбе обратившейся к ним Р. Р.М., оформляли сделку в Управлении Росреестра. При этом обсуждали с Р. Р.М. условия договора дарения.

Кроме того, свидетель Г.Е.М. пояснила суду, что сначала договор дарения содержал условие о том, что Р. Р.М. при заключении договора дарения остается жить в доме, однако регистрация сделки была приостановлена из-за наличия в договоре этого условия. Это объяснили Р. Р.М., которая пояснила, что дочери доверяет и это условие убрали из договора дарения.

Приведенные показания свидетелей П.(М.) Ю.А., Г.Е.М. являются последовательными, согласуются между собой, подтверждаются материалами дела, в том числе и делом правоустанавливающих документов, в которых содержится расписка от 25.04.2011 года в получении документов на государственную регистрацию, в том числе договора дарения (л.д. 65, оборотная сторона), уведомление о приостановлении государственной регистрации в связи с необходимостью доработки документов (л.д. 64-65).

Таким образом, нотариус В.Л.И., свидетели П.(М.) Ю.А., Г.Е.М. подтвердили суду волеизъявление Р. Р.М. на совершение дарения принадлежавшего ей имущества своей дочери ответчице Х. Е.А.

Данные лица, в отличие от родственников и друзей сторон, не заинтересованы в исходе дела, поэтому суд их показаниям доверяет.

Суд считает, что показания свидетелей П.(М.) Ю.А., Г.Е.М., а также нотариуса В.Л.И. о том, что истица читала договор и доверенность, являются заблуждением относительно данного обстоятельства, поскольку никто из названных лиц не пояснял о том, что Р. Р.М. читала вслух.

Суд также учитывает то обстоятельство, что заключение между сторонами договора пожизненного содержания с иждивением было невозможно в силу требований ч. 1 ст. 601 ГК РФ, предполагающей что получатель ренты - гражданин передает принадлежащие ему жилой дом, квартиру, земельный участок или иную недвижимость в собственность плательщика ренты. Тогда как истица Р. Р.М. являлась собственником доли в праве на жилой дом и на земельный участок.

Доводы иска о бездействии ответчика по поводу владения, бремени содержания жилого дома и земельного участка, о том, что имущество фактически не передавалось и ответчик не вступила в права владения и пользования имуществом, не свидетельствуют о недействительности сделки договора дарения.

Суд учитывает, что стороны являются матерью и дочерью, поэтому то обстоятельство, что мать проживает в жилом помещении, принадлежащим дочери, вытекает из их родственных отношений и не может свидетельствовать о недействительности заключенного между ними договора дарения.

Суд считает, что материалы дела в совокупности с показаниями допрошенных свидетелей, пояснениями нотариуса В.Л.И. позволяют прийти к выводу о целенаправленности действий истицы, имевшей выраженную и действительную волю на отчуждение имущества своей дочери Х. Е.А. по договору дарения.

Таким образом, доводы иска о заблуждении истицы относительно заключаемой сделки договора дарения и обмане со стороны дочери ответчицы Х. Е.А., не подтверждены в ходе судебного разбирательства.

Иных правовых оснований при оспаривании договора дарения истица не заявляла.

Кроме того, согласно ч. 2 ст. 181 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения спорной сделки) срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Исковое заявление подано истцом в суд в 11 июня 2014 года. Следовательно, истица пропустила срок исковой давности на подачу иска о признании недействительным договора дарения от 20.04.2011 года.

В силу п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Поскольку стороной ответчика заявлено о применении срока исковой давности, то и по данному основанию исковые требования удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд,

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░. ░. ░. ░ ░. ░.░. ░░░░░░░░ ░░░░░░░ 59/200 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ 41/200 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: **, ░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░ ░░░ 10 ░░░░░░░ 2011 ░░░░ – ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░.░.░. 59/200 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ 41/200 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: ** – ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░. ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ 26.01.2015 ░░░░.

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░