Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2066/2017 ~ М-1828/2017 от 23.08.2017

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

11 декабря 2017 года Самарский районный суд г. Самары в составе судьи Дерунова Д.А. при секретаре Бреенковой М.Н., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело 2-2066/17 по исковому заявлению Смертина Валерия Федоровича к Михайловой Марии Валерьевне о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки

Установил:

Смертин В.Ф. обратился в суд с иском к ответчику о признании договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ доли в праве обей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес> недействительным и применении последствий недействительности сделки, указывая в исковом заявлении, что он является собственником квартиры, находящейся по адресу: <адрес>, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ.

В квартире, согласно справке о составе семьи, зарегистрированы 5 человек: истец, его старшая дочь - Михайлова Мария Валерьевна, его внук (сын старшей дочери) - Михайлов Алексей Витальевич, младшая дочь - Широнина Светлана Валериевна, его внучка (дочь моей младшей дочери) - Широнина Юлия Александровна.

Квартира была приобретена в браке, в связи с чем после смерти супруги ФИО14 ДД.ММ.ГГГГ при вступлении в наследство он имел право на свою долю (1/2 от квартиры как совместно нажитое имущество и 1/3 от доли супруги), всего 4/6 (или 2/3). По 1/6 квартиры (1/3 от доли супруги) получили его дочери Михайлова Мария Валерьевна и Широнина Светлана Валериевна.

В июле 2017 года его старшая дочь Михайлова Мария Валерьевна (далее ответчик), которая фактически в указанной квартире не проживает, позвонила ему и потребовала выписаться из квартиры и освободить ее, так как теперь он не имеет никаких прав на жилье.

Он обратился за помощью к младшей дочери Широниной Светлане Валериевне, которая в срочном порядке обратилась к нотариусу с целью оформления своей доли на наследство и получения выписки из Управления Росреестра по Самарской области на квартиру.

07.07.2017г. Широнина С.В. получила свидетельство о праве на наследство, а 21.07.2017 года Выписку из Управления Росреестра, согласно которой правообладателями указанной квартиры являются два лица: Широнина Светлана Валериевна (общая долевая собственность 1/6 доля в праве) и Михайлова Мария Валерьевна. Он, как правообладатель 4/6 (или 2/3) доли, в выписке не указан.

Выясняя у Михайловой Марии Валерьевны обстоятельства, при которых она стала правообладателем 5/6 доли в праве на квартиру, оказалось, что истец оформил договор дарения в ее пользу на свою долю в квартире, при этом оформлением сделки помогала заниматься бывшая свекровь Ответчицы Михайлова Ирина по доверенности, которая передала подписанный истцом договор дарения в Управление Росреестра по Самарской области и получала в последствии документы, подтверждающие переход права собственности на долю в квартире.

Ссылаясь на положения ст. 177,178,179 ГК РФ, истец считает указанный договор недействительным поскольку истец не здоров, так как с мая 2011 года ему поставлены следующие диагнозы: атеросклероз сосудов головного мозга, ишемическая болезнь сердца, перенесен инфаркт миокарда, гипертоническая болезнь 2 степени риск 3, хроническая сердечная недостаточность 2 стадии, дисциркуляторная энцефалопатия 2 степени, вестибуло-атактический синдром и т.д., что подтверждается медицинской картой, неоднократно терялся на соседних улицах, не понимая, где он находится и куда идти.

Истец не помнит момента оформления договора и считает, что на момент заключения договора дарения и подписания заявления о переходе права собственности или доверенности, он был не способен понимать значения своих действий и руководить ими, а значит, заключение данного договора и отчуждение доли в квартире происходили помимо его воли, что является основанием для признания указанного договора дарения недействительной сделкой и применения ст. 167 ГК РФ.

Кроме того, распорядиться своей долей в квартире он планировал только при условии, что до конца своей жизни он сможет проживать в ней. Считает, что ответчица воспользовалась его плохим состоянием здоровья и обманным путем, в том числе под угрозой прекращения общения с его внуком,    убедила истца подписать договор    дарения. При этом до подписания договора ответчица его заверяла, что, подписав договор ренты или оформив завещание в ее пользу на указанную квартиру, а не договор дарения, буду чаще видеться с внуком. Однако свои обещания она не выполняет, за квартиру продолжает платить истец, а внук приезжал на лето гостить к бывшей свекрови Ответчицы Михайловой Ирине. На его просьбу привезти его к нему, Михайлова И., ответила, что Михайлова М.В. ей запретила это делать.

Заключение договора дарения не соответствовало его действительной воле, а именно он не имел намерения лишить себя права собственности на квартиру при жизни. Более того, он рассчитывал на материальную и физическую помощь со стороны ответчицы, взамен чего к ней после моей смерти должно было перейти право собственности на спорную долю в квартире. В свою очередь, если бы он понимал реальную природу подписываемого договора, он бы никогда не согласился на заключение договора дарения. В связи с тем, что при заключении договора дарения он был введен ответчицей и ее бывшей свекровью в заблуждение, указанный договор дарения не может быть признан законным.

Также истец усматривает у ответчицы наличие злого умысла - обманным путем приобрести его долю в квартире и продать ее, закрыть все имеющиеся у нее долги, и возможно, купить свое жилье. В настоящий момент она не имеет своего отдельного жилья, только долю в спорной квартире.

В судебном заседании представитель истца по доверенности Седенкова К.Г. исковые требования уточнила, просила признать заключенный Смертиным В.Ф. в пользу Михайловой М.В. договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ., в соответствии с которым Смертин В.Ф. безвозмездно передал в собственность Ответчику 2/3 доли в квартире (кадастровый номер: №), расположенной по адресу: <адрес>, - недействительным. Применить последствия недействительности сделки, возвратив 2/3 доли в квартире (кадастровый №), расположенной по адресу: <адрес>, в собственность Смертина В.Ф. Просила иск удовлетворить по указанным в основном и уточненном исковом заявлении, а также в письменных пояснениях, основаниям.

Истец Смертин В.Ф. исковые требования поддержал и суду показал, что после смерти его жены Наташи, ему перешла ее доля в квартире, однако он не помнит, как вступал в наследство. В этой квартире он живет уже долго, поэтому из-за проблем с памятью ему лучше жить в этой квартире, так как он может забыть куда едет. Его старшая дочь ФИО9 давно живет в г. Москва вместе с его внуком Алёшей. Когда он их видел последний раз, не помнит. Находится ли старшая дочь в браке, он не знает. Его внук Михайлов Лёша учится в школе в г. Москва, об этом он знает из разговоров с Ириной Михайловой. С внуком Алешей у него были хорошие отношения, раньше он часто приезжал к нему и жил у него дома, сейчас тоже хочет, чтобы он приезжал, но его старшая дочь запретила звонить внуку. Для него это удар, так как внук для него как сын. Один раз он приезжал на поезде в гости к Марии в Москву. Билеты приобретал самостоятельно, но когда это было, не помнит. Он не помнит процесс дарения. Помнит, что Ирина Михайлова приносила ему какие-то документы на подпись, которые он возможно читал. Какие именно документы она приносила, он не помнит. Они говорили, что пока он живет, его выселять из квартиры не будут, что это будет лучше для Леши, что ему оставят долю в квартире. Он помнит, что Ира Михайлова возила его на подписание документов, это было в районе парка Гагарина. Сейчас он различает завещание от договора дарения, считая, что это практически одно и тоже. Почему заключен договор дарения, а не оформлено завещание он не знает, предполагая, что так ему подсказала Ира Михайлова.

Ответчик Михайлова М.В. иск не признала и показала, что до 2013 года она жила в <адрес> с истцом и сыном Лёшей. В 2013 году ей предложили работу в Москве, куда она уехала на 1 год, но приезжала в Самару к ребенку. Все это время ее сын жил с истцом. В мае 2014 года истец приезжал с Лешей в Москву, на тот момент они жили с гражданским мужем в однокомнатной квартире втроем. Тогда истец начал говорить, что надо покупать жилье, что он один живет в трехкомнатной квартире, поэтому хотел купить ей квартиру в Москве. Он обратился в риэлтерское агентство, заключил договор, разместил баннер на окне квартиры. Виталий Черняк помог найти риелтора, который в 2015 году разместил фото и объявление на сайте Домофон.ру. Со слов истца риэлтор приводила покупателей, но им не нравилась цена, поэтому размещенное объявление результатов не принесло. Тогда Истец предложил ей самой заниматься квартирой, но она не могла. В августе 2016 года она с истцом подали договор дарения на регистрацию, но в октябре вынесли отказ в регистрации, потому что они не вступили после смерти мамы в наследство. Истец начал заниматься оформлением наследства. Поскольку она физически не могла быть в Самаре, для сбора справок она выписала доверенность на имя Михайловой И.Г. Инициатором вступления в наследство был истец. После вступления в права наследования истец сказал, что отдаст свою долю ей, чтобы она занималась продажей квартиры. Обращает внимание, что это было по инициативе истца, без ведома ее сестры, которая забрала все документы на квартиру. Но так как у нее была выписка, истец взял справку и они подали документы. Инициатива оформить договор дарения исходила от истца. Истец сам собирал документы из наследственного дела, после чего приехал в МФЦ и подал документы нотариусу.

Также пояснила, что истец несколько раз самостоятельно приезжал в г.Москва к ним в гости, добираясь до их дома на метро. В Москве истец с сыном вместе гуляли, ездили на автобусах, в музеи, на ВДНХ, но не терялись. Летом 2017 года ее сын приезжал на каникулы и жил у папы неделю, а 2 недели с родным отцом. Препятствий к общению ее сына с истцом нет. Истец приезжал на дачу сам к ее сыну на автобусе. Когда сын жил у истца она полностью доверяла ему.

Относительно состояния здоровья истца, ответчица пояснила, что истец забывает паспорт, карточку, поэтому предложила сделать МРТ. Весной 2017 истец заболел и лег в кардиологическое отделение, в связи с проблемами с сердцем. ФИО6 звонила, узнавала состояние его здоровья. В 2011 году он тоже лежал в больнице. То, что у него атеросклероз, она знала с 2011 года.

Представители ответчика Журова Н.А. и Уварова С.Н. по доверенности просили в удовлетворении исковых требований отказать, пояснив, что истец добровольно подписывал договор дарения долей спорной квартиры. При подписании договора Смертин В.Ф. был в адекватном состоянии и понимал существо заключаемой им сделки.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований Широнина С.В., просила иск удовлетворить и суду показала, что в июне-июле 2017 года от своего отца она узнала, что ее старшая сестра Михайлова М.В. просит его выехать из квартиры. Она позвонила ответчику и выяснила, что истец оформил на нее договор дарения доли в квартире. На тот момент она в права наследования еще не вступила. Михайлова М.В. требовала продать квартиру, угрожала, что вселит «гастарбайтеров». У истца серьезные проблемы со здоровьем. Он не представляет своей жизни в другом месте, но на предложенные ей варианты ответчик отказался. В августе 2016 года истец был на приеме у терапевта. Врач уже тогда поставил диагноз Деменция, прописал препараты и дал направление к неврологу, но этот листок из карты пропал. Она не проконтролировала истца, в связи с чем на прием к неврологу он не пошел. В начале 2017 года она несколько раз собиралась сделать истцу МРТ, однако Мария каждый раз откладывала. В апреле 2017 года перед поездкой в г.Москва истцу стало плохо, в связи с чем его положили в кардиологическое отделение больницы им.Пирогова, оттуда он ушел без разрешения врачей. Его обнаружили около дома и не мог вспомнить, что произошло. Истец забирает внучку из школы, поскольку отсутствие общения с внуками является для него большим стрессом. Она доверяет истцу своего ребенка, но постоянно контролирует его поведение.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, - Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Самарской области, извещенный о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, в судебное заседание не явился.

С учетом мнения участвующих в деле лиц и в соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд признал возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся в судебное заседание лиц, извещенных о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом.

Выслушав доводы сторон, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему выводу.

Согласно Конституции Российской Федерации, каждый имеет право на жилище; никто не может быть произвольно лишен жилища (ч.1ст. 40).

В соответствии со ст. 35 Конституции РФ, каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

В силу ст.153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Так, из ч. 1 ст. 572 ГК РФ следует, что по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В судебном заседании установлено, что ДД.ММ.ГГГГ между Смертиным Валерием Федоровичем и Михайловой Марией Валерьевной в лице представителя ФИО7 на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ № <адрес>1, заключен договор дарения, в соответствии с которым Смертин В.Ф. безвозмездно передал в собственность Михайловой М.В. 2/3 доли в квартире (кадастровый №), расположенной по адресу: <адрес>. Договор дарения удостоверен нотариусом г.Самары ФИО23 ДД.ММ.ГГГГ и зарегистрирован в реестре за № (л.д.89-90).

Спорное жилое помещение на момент подписания договора дарения принадлежало Смертину В.Ф. на основании договора купли-продажи, удостоверенного нотариусом ФИО18 ДД.ММ.ГГГГ по реестру №.

Право собственности Смертина В.Ф. на вышеуказанное жилое помещение зарегистрировано в установленном законом порядке, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.9).

Согласно справке о составе семьи от ДД.ММ.ГГГГ, в спорном жилом помещении зарегистрированы 5 человек: истец, его старшая дочь - Михайлова Мария Валерьевна, его внук (сын старшей дочери) - Михайлов Алексей Витальевич, младшая дочь - Широнина Светлана Валериевна, его внучка (дочь младшей дочери) - Широнина Юлия Александровна (л.д. 10).

В соответствии с п. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания её таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (п. 1). При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (п. 2).

Как указано в п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Согласно п. 2, 3 ст. 179 ГПК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

В соответствии с ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как на основание своих требований и возражений.

Суд полагает, что стороной истца доказано, то обстоятельство, что на момент заключения договора дарения доли в спорной квартире и подписания заявления о переходе права собственности Смертин В.Ф. был не способен понимать значения своих действий и руководить ими, в связи с чем заключение данного договора и отчуждение доли в квартире происходили помимо его воли.

В подтверждение указанных обстоятельств по ходатайству представителя истца были допрошен свидетель ФИО19 который суду показал, что с 2009 года он состоит в браке с младшей дочерью истца Широниной С.В. В 2010 году у истца умерла супруга, в связи с чем в настоящее время он живет в квартире на <адрес> один. Сразу после смерти супруги истец жил долго со старшей дочерью Марией, которая, примерно 3 года назад, уехала работать в г.Москва, оставив своего сына Алексея жить с истцом. Ему известно, что Мария хотела купить себе квартиру в Москве, поэтому хотела продать квартиру на <адрес>. У истца проблемы с памятью. Истец забирает их ребенка со школы, она учится во втором классе, но они, то рюкзак забудут, то приедет за внучкой на 3 часа до окончания уроков. Но если истец неделю ребенка не забирает из школы, то он забывает их подъезд, ходит в соседний. Истец потерял ключи от гаража и до настоящего времени не нашел. Он доверяет истцу своего ребенка, потому что истец один, ребенок для него в виде отдушины. Со слов истца ему известно, что Михайлова М.В. звонила ему и просила съехать с квартиры. При встрече, Михайлова М.В. сказала, истец отписал ей квартиру и что ей нужны деньги, чтобы купить квартиру в Москве.

Свидетель ФИО20 -врач кардиолог больницы им.Калинина, после обозрения выписки из медицинской карты больного, пояснила, что истец поступил в кардиологическое отделение в праздничные дни, жаловался на боли в сердце. Согласно выписки Смертин В.Ф. отсутствовал в палате. Пациент должен быть в палате все время, если его нет в течение 2-х часов, она выписывает пациента.

По ходатайству стороны ответчика в судебном заседании в качестве свидетелей были допрошены ФИО11 ФИО29 ФИО2, ФИО21

Так свидетель ФИО30 показала, что знакома с истцом с 2002 года, находится с ним в хороших отношениях. Два года назад, после приезда из <адрес>, Смертин В.Ф. сообщил ей по телефону, что решил продать квартиру на <адрес> и переехать в квартиру на <адрес>, чтобы купить квартиру старшей дочери Михайловой М.В. в Москве. Смертин В.Ф. пытался сам продать квартиру, искал покупателей, но предложил слишком высокую цену. В конце 2016 года Смертин В.Ф. и Михайлова М.В. вступали в права наследования. ФИО11 М.В. предложила ей представлять ее интересы и выписала две доверенности, в том числе на право заключения договора дарения. Все собранные ей документы она сама передала нотариусу. Через некоторое время их пригласили к нотариусу в здании МФЦ на <адрес>, куда Смертин В.Ф. пришел первый, а она подъехала позже. Нотариус разговаривала с истцом, разъяснила ему последствия сделки, Смертин В.Ф. все осознавал. После удостоверения договора дарения они спустились в МФЦ и подали документы на регистрацию. Уже после сделки, по просьбе Михайловой М.В. она сделала Смертиру В.Ф. МРТ. В документах были указаны возрастные изменения. Летом 2017 года сын Михайловой М.В. Алексей приезжал в Самару и жил на даче, куда Смертин В.Ф. тоже приезжал. Михайлова Мария хотела продать долю в квартире, как она хотела поступить с другими зарегистрированными лицами, она не знает. О том, что Михайлова Маша помогала своему отцу Смертину В.Ф., она не помнит.

Свидетель ФИО2 - сын ФИО5 суду показал, что когда его мама уехала в Москву, он жил с его дедом Смертиным В.Ф. в квартире на <адрес>. С дедом у него хорошие отношения, без конфликтов, они общаются практически каждый вечер по телефону. Несколько раз Смертин В.Ф. приезжал в Москву, где они проводили время вместе. Летом 2017 года он приезжал в Самару и одну неделю жил у деда в квартире. Дед говорил летом, что хотел продать квартиру, чтобы купить им в Москве квартиру. Причина приезда в Самару связана с тем, что дед хотел продать квартиру, переписал на маму, но из-за чего-то он подал в суд, так как, якобы, мама заставила его это сделать.

Из показаний свидетеля ФИО21 следует, что с ответчицей он состоит в гражданском браке, проживают с ее сыном в <адрес>. С истцом он знаком, потому что в 2014 году он приезжал к ним в гости. Всего он приезжал 3-4 раза, последний раз весной 2017 года. Смертин самостоятельно добирался до их дама. Тогда они вместе проводили свободное время, гуляли, ходили в кино, встречали новый год. Ему известно, что Смертин В.Ф. и Михайлова М.В. решали вопрос о продаже квартиры в г.Самара и покупке в г.Москва. Истец сам озвучивал свои намерения, говорил, чтобы у Алексея была своя комната, потому что он уже взрослый. Кроме того, истец сам занимался наследством и выставлял квартиру на продажу. Считает, что Широнина С.В. обижена на ответчицу, так как он подарил ей долю, поэтому надавила на истца, чтобы он обратился в суд с иском.

Допрошенная в суде нотариус ФИО31 дала пояснения о том, что при нотариальном удостоверении договора дарения, ей была проверена дееспособность Смертина В.Ф. путем беседы, установлено намерение на совершение нотариального действия. Предварительная запись была сделана за 2 недели, но кто приходил на предварительную сделку и предоставил документы, она вспомнить не может, возможно, одаряемое лицо. При удостоверении договора всегда присутствуют обе стороны. В настоящее время она не может вспомнить, как на удостоверение договора пришел истец, самостоятельно или в сопровождении.

Судом были также исследованы медицинские документы на имя Смертина В.Ф.

Из амбулаторных медицинских карт №, № на имя Смертина В.Ф. из Самарской городской поликлиники №, усматривается, что впервые указания на ухудшение памяти появляются в записях врача общей практики в конце мая 2011 года. В листе уточненных диагнозов: ДД.ММ.ГГГГ «Атеросклероз сосудов головного мозга» - повторно выявленный диагноз. ДД.ММ.ГГГГ врач общей практики: «Жалобы на головокружение, шум в ушах, головные боли, слабость, шаткость походки, ухудшение памяти. Диагноз: «Атеросклероз сосудов головного мозга, гипертоническая болезнь III СТ. риск 4.» Назначена консультация невролога».

Из представленной по запросу суда выписки из истории болезни № КО № ГБ № им.ФИО24 следует, что Смертин В.Ф. находился на лечении с 29.04 по 04.05.2017 года с "диагнозом: "Нестабильная стенокардия промежуточный риск, стабилизация в стенокардию напряжения II ФК. КАГ, стентирование (2011 г.) Н I ст. NYHA II ф. к. Гипертоническая болезнь III стадии, риск 4 Дислипидемия. Атеросклероз артерий головного мозга. Дисциркуляторная энцефалопатия 2 ст. Хроническая анемия смешанного генеза легкой степени". Самовольно покинул отделение, не поставив в известность медперсонал. Выписывается с нарушением режима за самоуход".

При магнитно-резонансной томографии головного мозга от ДД.ММ.ГГГГ: заключение: «MP картина единичных очаговых изменений вещества головного мозга дисциркуляторно-дистрофического характера. Умеренная наружная заместитетльная гидроцефалия. Умеренно выраженная кортикальная атрофия. Умеренная риносинусопатия. Рек-но: консультация невролога, при клинической необходимости - ЛОР-врача»

ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ находился на приему у врача невролога, которым установлен диагноз: «Атеросклероз сосудов головного мозга. Дисциркуляторная энцефалопатия II ст., субкомпенсация».

Согласно выписки из амбулаторной карты на имя Смертина В.Ф. от ДД.ММ.ГГГГ наблюдается в <адрес> - 3 с 2016 года с диагнозами: «Церебральный атеросклероз, атеросклероз сосудов головного мозга, симптоматическая гипертензия».

Из представленной по запросу суда амбулаторной медицинской карты № на имя Смертина В.Ф. из 1 отделения Самарского городского психоневрологического диспансера усматривается, что ДД.ММ.ГГГГ Смертин В.Ф. был на приеме у психиатра с дочерью: «Ранее у психиатров не лечился, жалуется на головные боли, нарушение памяти. Находится на пенсии. Живет один. Жена умерла. Рассказал, часто появляются головные боли, испытывает чувство страха заблудиться, забывчивость, все забывает и говорит, что не может запомнить. Периодически испытывает чувство тоски, тревоги. Иногда подолгу не может заснуть. Диагноз: Склероз сосудов головного мозга. Астено-невротический синдром. От лечения в дневном стационаре отказался: «меня направил невролог на консультацию, лечиться не хочу в стационаре»».

При рассмотрении настоящего гражданского дела по ходатайству представителя истца на основании определения суда от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 122а) была назначена комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, с постановкой перед экспертами следующих вопросов:

1.Страдал ли Смертин Валерий Федорович, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в юридический значимый период - на момент заключения договора дарения с Михайловой М.В. от 12.04.2017 психическим расстройством?

2.имеются ли у Смертина Валерия Федоровича психические изменения на дату подписания договора дарения ДД.ММ.ГГГГ, вследствие которых он по своему психическому состоянию не мог понимать значения своих действий и руководить ими?

Согласно заключению амбулаторной первичной комиссионной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, у Смертина Валерия Федоровича в настоящее время выявляется хроническое психическое расстройство в виде органического непсихотического расстройства в связи с сосудистым заболеванием головного мозга с нарастающим интеллектуально-мнестическим снижением (шифр по международной классификации болезней 10-го пересмотра МКБ-X F - 06.821) (ответ на вопрос № 1). Это подтверждается анамнестическими сведениями, данными медицинского наблюдения и материалами дела, свидетельствующими об органическом поражении головного мозга сосудистого генеза (гипертоническая болезнь не позднее 2010    года) с неврологическими расстройствами (дисциркуляторная энцефалопатия II стадии не позднее 2011 года с вестибулоатактическим синдромом) и хроническим и прогрессирующим (с началом не позднее мая 2011 года, когда на приеме у врача общей практики предъявлял жалобы на снижение памяти) нарушением высших функций коры головного мозга: памяти, ориентировки («я неоднократно терялся на соседних улицах...я дезориентирован, я не помню какой сегодня день, пил ли я сегодня таблетки и сколько раз» - заявление истца, «истец забирает нашего ребенка со школы... но они то рюкзак забудут, то он приедет за внучкой на три часа до окончания уроков. Если истец неделю ребенка не забирает из школы, он забывает наш подъезд, ходит в соседний. Истец потерял ключи от гаража, два месяца их уже ищет» - свидетель ФИО19, «последнее время он начал забывать, например, куда паспорт положил» - свидетель ФИО11 ФИО32.) Так же это подтверждается результатами настоящего комплексного психолого-психиатрического обследования, выявившего выраженные нарушения памяти, эмоций и мышления. Экспертный анализ данных медицинского наблюдения, материалов гражданского дела и результатов настоящего комплексного психолого-психиатрического обследования не дает возможности экспертам-психиатрам обосновать категоричное заключение о степени выраженности и тяжести психического расстройства у Смертина В.Ф. на момент оформления договора дарения ДД.ММ.ГГГГ. Первое обращение к психиатру имело место только ДД.ММ.ГГГГ и констатирован склероз сосудов головного мозга, астено-невротический синдром (при описании значительных нарушений памяти, «страх заблудиться, все забывает, не может запомнить»). Однако на основании изложенного и анализа динамики формирования сосудистого расстройства головного мозга у Смертина В.Ф. с ретроспективной оценкой психического состояния Смертина В Ф. в юридически значимый период - момент оформления договора дарения ДД.ММ.ГГГГ, комиссия судебных экспертов-психиатров с большой степенью вероятности приходит к заключению, что к моменту оформления договора дарения ДД.ММ.ГГГГ у Смертина В.Ф. имелись нарушения памяти, ориентировки, понимания, регулирования своего поведения, эмоциональной сферы, которые если и не достигали уровня деменции, но значительно нарушали его способность понимать социальную суть ситуации, связанной с заключением сделки, снижали адекватную оценку своего социального положения и возможностей, особенностей взаимоотношений участников сделки, мотивацию сделки, существенно снижали его способность к самостоятельному принятию решения и регуляции своего поведения, а также оценке прогнозирования результатов своего решения (л.д. 129-137).

При проведении амбулаторной комиссионной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, экспертами было установлено, что психическая деятельность Смертина В.Ф. истощена; снижено осмысление; мышление и интеллект значительно изменены по органическому типу; отмечается снижение уровня умственной работоспособности, воспроизведение не продуктивное, правильно не воспроизводит ни одного слова; обнаружено снижение уровня распределения и концентрационных возможностей, сужение объема внимания, истощаемость умственной работоспособности, снижение продуктивной деятельности; процессы запоминания, сохранения и воспроизведения информации нарушены; характерен неустойчивый уровень протекания таких интеллектуальных операций как обобщение, сравнение, установление причинно-следственных связей; снижение уровня абстрагирования.

Отвечая на вопросы суда, эксперты не смогли установить лишь степень выраженности и тяжести психического расстройства у Смертина В.Ф. на момент заключения договора дарения 12.04.2017г., при этом экспертам удалось установить, что на основании анализа динамики формирования сосудистого расстройства головного мозга с ретроспективной оценкой психического состояния Истца к моменту оформления договора дарения у Смертина В.Ф. имелись нарушения памяти, ориентировки, понимания, регулирования своего поведения, которые значительно нарушали его способность понимать социальную суть ситуации, связанной с заключением сделки, снижали адекватную оценку своего социального положения и возможностей, особенностей взаимоотношений участников сделки, мотивацию сделки, существенно снижали его способность к самостоятельному принятию решения и регуляции своего поведения, а также оценке прогнозирования результатов своего решения.

Из указанного выше следует, что Смертин В.Ф. не мог понимать значение своих действий и руководить ими, критически оценивать юридические последствия своих действий.

Таким образом, оспариваемая сделка была совершена с пороком воли Истца, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны ее волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле

Допрошенный в судебном заседании эксперт ФИО25 выводы экспертизы подтвердил и пояснил, что у подэкспертного установлен нарастающий, прогрессирующий характер заболевания. Оно началось не позднее 2010 года, тогда это было связано с гипертонической болезнью сердца. С мая 2011 года появились психические нарушения, началось снижение памяти. Повреждение сосудов головного мозга приводит к обкрадыванию окружающих тканей кислородом, за этим следуют психические нарушения, которые могут идти с разной скоростью, по-разному начинаться. Это сопровождается снижением внимания, осмысления, страдает интеллект и память. У подэкспертного мышление тугоподвижное, оно быстро истощается, потом обнаруживается неточность в изложении сведений, снижение осмысления. У психолога он даже не смог найти обратную дорогу из туалета. Он нечетко излагает последовательность своей жизни в силу нарушения памяти. Выводы заключения носят вероятностный характер, поскольку у Смертина В.Ф. не совсем слабоумие, впервые к психиатру он обратился в июле 2017 года. С одной стороны он точно указывает размер своей пенсии, коммунальных платежей, сам себя обслуживает, забирает ребенка из школы, с другой - забывает подъезд, документы, то раньше приходит за ребенком, чем надо. Поэтому точный диагноз деменция они не используют. Заболевание они наблюдают с 2011 по 2017 год. Достаточно выраженные нарушения видят сейчас, значит, заболевание нарастало постепенно, без скачков. Поэтому с большой степенью вероятности можно сказать, что с апреля 2017 до октября 2017 года он был в таком же состоянии, как и сейчас. Такие выводы основаны на динамике формирования сосудистого расстройства, с учетом ретроспективной оценки с использованием сведений об обращении к неврологу в 2011 году, апреле и мае 2017 года, их наблюдений. В целом разница в показаниях свидетелей относительно состояния Смертина В.Ф., не исключает то, что они выявили. Психическое состояние Смертина В.Ф. в юридически значимый период, с учетом особенностей взаимоотношения участников сделки, могло снижать возможность самостоятельно принять решение, имеет место быть подчиняемость, любой психически не очень здоровый человек, может быть ведом, подчиняем, внушаем.

Эксперт –психолог ФИО26 выводы экспертного заключения поддержала и пояснила, что в ее экспертную работу входит беседа, наблюдение и выводы по исследованию. Те методики, которые она применила, являлись достаточными. Она провела и описала в исследовательской части методику про пиктограммы, однако не указала об этом при описании методик.

Согласно ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Оценивая заключение комиссии экспертов, суд учитывает тот факт, что экспертами в достаточной степени принимались во внимание как свидетельские показания и доводы сторон, изложенные в материалах дела, так и имеющиеся в распоряжении экспертов медицинские документы. Экспертами проведен подробный анализ показаний свидетелей, их соотносимость между собой и с данными медицинской документации, которые были достаточными для экспертного исследования.

При таких обстоятельствах, заключение комиссии экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ суд признает относимым и допустимым доказательством, поскольку данная экспертиза проведена на основании определения суда, заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов содержит исчерпывающие ответы на поставленные судом вопросы, эксперты имеют достаточный опыт и обладают необходимой квалификацией для установления указанных в экспертном заключении обстоятельств, были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, за дачу заведомо ложного заключения, выводы экспертов мотивированы основаны на исследованных материалах дела и медицинских документах Истца, не имеют существенных противоречий, поэтому не вызывают сомнений, в связи с чем, суд не находит оснований для назначения дополнительной или повторной экспертизы.

В тоже время, Заключение специалистов АНО "Правозащитная организация "Справедливая медицина", в силу ст. 55 ГПК РФ, не относится к числу доказательств, специалисты об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, судом не предупреждались.

Кроме того, доводы специалистов о нарушении Приказа Министерства здравоохранения РФ от 12.01.2017 года № 3н «О порядке проведения судебных психиатрических экспертиз» не нашли своего подтверждения, поскольку как следует из показаний экспертов ФИО25 и ФИО26 представленных материалов было достаточно для исследования. Эксперт ФИО26 кроме того пояснила, что те методики, которые она применила, являлись достаточными. Она провела и описала в исследовательской части методику про пиктограммы, однако не указала об этом при описании методик, что, по мнению суда, не является существенным нарушением, влекущим признание Заключение комиссии экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ недопустимым доказательством. Оснований не доверять показаниям экспертов ФИО25 и ФИО26, предупрежденных по ст. 307,308 УК РФ, у суда не имеется.

Давая оценку в соответствии со ст. 67 ГПК РФ, показаниям нотариуса ФИО23, третьего лица ФИО3, показаниям свидетелей ФИО19, ФИО11 И.Г., ФИО11 А.В., ФИО21 суд приходит к выводу о том, что пояснения третьего лица ФИО3, свидетеля ФИО19, суд полагает возможным признать относимыми и достоверными доказательствами, поскольку их показания последовательны и не противоречивы, согласуются в описании состояния здоровья Смертина В.Ф. в юридически значимый период с заключением комиссии экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ.

Показания нотариуса ФИО23, суд находит в силу ст. 60, 67 ГПК РФ, неотносимыми доказательствами, поскольку ее пояснения относительно дееспособности Смертина В.Ф., который сообщил о своем волеизъявлении на совершение нотариальных действий, являются субъективными, основанными на анализе беседы со Смертиным В.Ф., в отсутствие специальных познаний в области психиатрии и психологии, в связи с чем нотариусу не удалось выявить отклонения в психике Смертина В.Ф. и сделан ошибочный вывод о дееспособности Истца. При этом, обстоятельства удостоверения спорного договора дарения нотариус фактически не помнит, описывая совершение нотариального действия, так как это обязывает положение ст. 43 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате, а также сложившаяся практика.

Пояснения свидетеля ФИО20 врача больницы им. ФИО24, по мнению суда, не содержат юридически значимых сведений для рассмотрения дела, поэтому суд признает их не имеющими доказательственной ценности в рамках гражданского спора.

Нотариально удостоверенные пояснения ФИО27 не могут быть положены в основу решения суда, поскольку получены с нарушением закона, так как свидетель в судебном заседании не допрашивалась и не предупреждалась об уголовной ответственности по ст. 307,308 УК РФ, что противоречит принципу непосредственности исследования доказательств.

Оценивая показания ответчика, свидетелей ФИО11 И.Г., ФИО11 А.В., ФИО21 суд приходит к следующему выводу.

Согласно ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

В соответствии с частью 1 статьи 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Не являются доказательствами сведения, сообщённые свидетелем, если он не может указать источник своей осведомлённости.

Таким образом, свидетельскими показаниями могут быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения Истца, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним.

Установление факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, ни ответчик, ни свидетели ФИО11 И.Г., ФИО11 А.В., ФИО21, не обладают.

Поэтому показания указанных лиц о том, в каком психическом состояния находился Смертин В.Ф. в момент заключения оспариваемой сделки, не может быть допустимым доказательством по настоящему делу, поскольку свидетели не обладают специальными познаниями в области психиатрии.

Показания свидетеля ФИО11 И.Г. о том, что Смертин В.Ф. везде ходил добровольно, все оформлял, опровергаются материалами дела правоустанавливающих документов, из которых следует, что заявителем по сделке на договоре дарения указана ФИО11 И.Г., заявление в Управление Федеральной регистрационной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Самарской области на регистрацию перехода права собственности подавала также ФИО11 И.Г., сделка полностью была оплачена ФИО11 И.Г. (п. 11 Договора дарения).

Кроме того, в судебном заседании от ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО11 И.Г. подтвердила, что оформлением сделки занималась она на основании доверенности, собранные ею по просьбе Ответчика документы она самостоятельно представила нотариусу для оформления договора.

Доводы Ответчика, свидетелей ФИО11 И.Г., ФИО11 А.В., ФИО21 о том, что Смертин В.Ф. сам являлся инициатором продажи квартиры, в связи с чем самостоятельно обратился в агентство недвижимости по данному вопросу, а после получения всех документов обратился в нотариальную контору, какими-либо объективными доказательствами не подтверждаются.

Указанные обстоятельства, по мнению суда, подтверждают тот факт, что Истец не был способен самостоятельно регулировать свое поведение относительно заключенной им сделки и не выступал инициатором сделки.

Об этом свидетельствуют и показания эксперта ФИО25 о том, что психическое состояние Смертина В.Ф. на момент заключения договора дарения, с учетом особенностей взаимоотношения участников сделки, могло снижать возможность самостоятельно принять решение, имеет место быть подчиняемость.

Кроме того, ФИО11 И.Г. было подтверждено, что ей и Ответчику было известно о состоянии здоровья Истца. В судебном заседании от ДД.ММ.ГГГГ ФИО11 И.Г. подтвердила, что в мае 2017 года она по просьбе Истца сопровождала его в больницу для проведения МРТ головного мозга и что на тот момент она думала, что состояние Истца хуже, чем на самом деле показали результаты МРТ.

Также в ходе судебного разбирательства было установлено и подтверждается показаниями свидетелей ФИО19 и ФИО11 И.Г., что отношения Истца и сына Ответчика – ФИО11 А.В. были очень близкими. Истец относился к своему внуку как к сыну. В этой связи угроза прекращения общения истца с внуком ФИО2, с учетом наличия психического расстройства, существенно повлияла на волеизъявление Истца относительно заключения договора дарения.

Учитывая доводы сторон, третьего лица, показания свидетелей, а также результаты медицинского заключения экспертов, показания экспертов в суде, суд полагает, что договор дарения был подписан Смертиным В.Ф. в силу нарушения способности понимать значение своих действий и руководить ими, а также под влиянием страха потерять общение с внуком.

При таких обстоятельствах оспариваемый договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ суд признаёт недействительным, как совершённый истцом, хотя и дееспособным, но находившимся в момент его заключения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или, на основании ч.1 ст. 177 ГК РФ.

Обсуждая требования истца о применении последствий недействительности сделки в виде возврата сторон по договору дарения от ДД.ММ.ГГГГ, в первоначальное положение, суд в соответствии с ч. 3 ст. 196 ГК РФ, находит подлежащими удовлетворению.

Разрешая вопрос о распределении судебных расходов, суд руководствуется положениями ст. 98 ГПК РФ, и приходит к выводу о необходимости взыскания с ответчицы в пользу истца госпошлины в сумме 18 156 рублей 85 копеек.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 194 – 199 ГПК РФ суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Смертина Валерия Федоровича к Михайловой Марии Валерьевне о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки удовлетворить.

Признать заключенный Смертиным Валерием Федоровичем в пользу Михайловой Марии Валерьевны договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с которым Смертин Валерий Федорович безвозмездно передал в собственность Михайловой Марии Валерьевне 2/3 доли в квартире (кадастровый №), расположенной по адресу: <адрес>, - недействительным.

Применить последствия недействительности сделки, возвратив 2/3 доли в квартире (кадастровый №), расположенной по адресу: <адрес>, в собственность Смертина Валерия Федоровича.

Взыскать с Михайловой Марии Валерьевны в доход муниципального бюджета государственную пошлину в размере 18 156 рублей 85 копеек.

Настоящее Решение суда является основаниям для исключения из ЕГРП записи о зарегистрированном праве собственности Михайловой Марии Валерьевны на 2/3 доли в квартире (кадастровый №), расположенной по адресу: <адрес>.

Решение может быть обжаловано в Самарский областной суд через Самарский районный суд г. Самары в течение месяца с момента изготовления решения в окончательном виде.

Судья

Мотивированное решение изготовлено 15 декабря 2017 года.