Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-94/2024 (2-3161/2023;) ~ М-3060/2023 от 08.12.2023

Дело №2-94/2024

УИД 73RS0013-01-2023-004680-50

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

            18 января 2024                                    г. Димитровград

Димитровградский городской суд Ульяновской области в составе председательствующего судьи Кудряшевой Н.В., при секретаре Чеботарь Н.П., с участием прокурора г.Димитровграда Нуретдиновой Э.Р., адвоката Зюзина А.Ю., действующего на основании ордера №* от (ДАТА)

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Докучаевой М. В. к Федеральному Государственному бюджетному учреждению «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства о компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

    Истец Докучаева М. В. обратилась в суд с указанным иском к Федеральному Государственному бюджетному учреждению «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства в обоснование заявленных требований указал, что истец проживает и зарегистрирована по адресу: <адрес>. Истец работает в <адрес>, куда постоянно выезжает. Отец истицы <данные изъяты> (ДАТА) г.р. при жизни страдал рядом заболеваний, истец с ним поддерживала постоянную связь по телефону в периоды отъездов из <адрес>. В один из таких периодов, когда истец находилась в <адрес>, созвонилась с отцом, он пояснил, что плохо себя чувствует, у него появилась отдышка, дыхание стало тяжелым, ощущалась нехватка кислорода, боль в области туловища сбоку, по телефону слышно было ухудшение речи, это было (ДАТА). Отец не захотел вызывать скорую помощь, сказал, что выпил лекарства. (ДАТА) истец снова созвонилась с отцом, истец настояла на вызове скорой помощи, что и сделала около 20.00 час. Приехавшие по вызову работники скорой медицинской помощи госпитализировали <данные изъяты> в медицинское учреждение, где поставили диагноз «Межреберная невралгия. Цирроз печени». Отца помогал грузить на носилках в машину Скорой помощи близкий друг истицы Щукин В.М. В этот же день <данные изъяты> отпустили домой, пояснив, что отсутствуют основания для госпитализации. При этом, отец не отказывался от госпитализации, желал, чтобы ему была оказана надлежащая медицинская помощь. После того, как отец вынужденно покинул больницу, он находился дома у родственницы Татарченковой М.В.

(ДАТА) около 05.00 час. состояние здоровья <данные изъяты>. ухудшилось, он не мог говорить, самостоятельно передвигаться, ему повторно была вызвана скорая помощь, отца госпитализировали в хирургический комплекс ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России в инфекционное отделение, По результатам КТ выставлен диагноз «двусторонняя пневмония». Со слов отца стало известно, что ему становилось хуже, его знобило, усиливалась отдышка.

Истец сильно переживала за состояние здоровья отца, не спала две ночи, надеялась на врачей. <данные изъяты> умер (ДАТА). Считает, что медицинская помощь <данные изъяты>. оказана ответчиком ненадлежащего качества. Изначально, <данные изъяты> отказали в госпитализации, а когда начали делать хоть что-то через сутки, было упущено самое дорогое – время. Более того, врачи не в полном объеме делали диагностику при доставлении отца, не провели необходимых анализов, в связи с чем неверно установили диагноз, что в последующем привело к его смерти. После смерти отца (ДАТА) обратилась с заявлением в МО МВД Р. «Димитровградский» с заявлением о привлечении к ответственности врачей ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России. В ходе доследственной проверки сотрудниками ДМСО СУ СК РФ по Ульяновской области назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно-медицинской экспертизы». Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы по материалам дела №* экспертами установлены многочисленные нарушения качества оказания медицинской помощи <данные изъяты> Действиями и бездействиями работников ответчика истцу причинен моральный вред, который выразился в перенесенных страданиях, истец сильно переживала за своего отца, которому сначала не провели полное и качественное медицинское обеледование, даже несмотря на то, что он был доставлен бригадой скорой медицинской помощи, а затем в нарушение закона вообще отказали в медицинской помощи, не госпитализировали его при наличии к тому оснований, не провели инструментальное исследование, не назначили своевременное лечение, чем усилили его страдания, как пациента, а страдания истца, как его близкого человека, члена семьи, которая испытывала сильнейший стресс в связи с халатным и безразличным отношением медицинских работников к состоянию здоровья отца. Истец была лишена возможности обратиться в какую-либо иную медицинскую организацию, так как в <адрес> в условиях стационара оказывает медицинскую помощь только ФГБУЗ ФНКЦРиО ФМБА России. От бессилия и переносимых страданий вынуждена была принимать успокоительные препараты в течение полугода, чтобы хоть как-то успокоить нервную систему.

Просила взыскать с ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России в свою пользу компенсацию морального вреда 2 000 000 руб. (л.д.5-11).

         Судом к участию в дело привлечен прокурор г.Димитровграда, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора привлечены: фельдшера КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Сюксюмова М. В., медицинский брат КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Соколов Н. В., фельдшер КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Муслимова Г. А., фельдшер КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Закирова А.ёна М., врач-хирург КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Комяжко Е. А., врач приемного отделения КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Аленич И. В., врач-инфекционист КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Бойченко О. В., врач-эфтизиатр стационара противотуберкулезной службы КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Сафин Ф. Н., врача-инфекционист КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Попова Т. В., врач-рентгенолог КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Фролов Е. А., врач-кардиолог КБ №* филиал №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Бутылина О. С. и родственники <данные изъяты>.: Татарченкова М.В., Докучаев В.В.(л.д.85-86).

            Истец Докучаева М.В. доводы иска поддержала, указав, что отец <данные изъяты>. был для нее единственно близким человеком, так как ее мать умерла. Она и <данные изъяты> жили совместно, между ними были хорошие отношения, она поддерживала отца, так как работала, высылала ему в качестве помощи деньги. Полагает, что при лечении <данные изъяты> допущены деффекты оказания медицинской помощи, за что просит взыскать 2 000 000 руб., она очень тяжело перенесла утрату близкого человека.

    Адвокат истца Зюзин А.Ю., действующий на основании ордера №* от (ДАТА) (л.д.70) исковые требования считал обоснованными, указав, что многочисленные дефекты оказания медицинской помощи <данные изъяты> подтверждены заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно-медицинской экспертизы», исковые требования являются обоснованными и подлежат удовлетворению.

            Представитель ответчика Степанов А.А., действующий на основании доверенности (л.д.69), в судебном заседании исковые требования не признал, указав, что оснований для взыскания компенсации морального вреда не имеется, поскольку выявленные дефекты оказания медицинской помощи не находятся ни в прямой, ни в косвенной причинно-следственной связи со смертью пациента <данные изъяты> Уголовное дело по факту обращения Д. М.В. не возбуждалось. Считает, что медицинская помощь <данные изъяты> оказана в полном объеме в соответствии с выставленным диагнозом. В случае принятия судом решения об удовлетворении иска просила учесть, что клиническая больница является бюджетным учреждением и снизить компенсацию морального вреда. В удовлетворении иска просил отказать в полном объеме.

    Третьи лица Татарченкова М.В., Д. В.В. в судебное заседание не явились, будучи допрошенными в качестве свидетелей (ДАТА) указали, что Д. В.В. по отношению к ним являлся родным братом, но с иском к ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России они обращаться не намерены.

        Третьи лица, не заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора: П. Т.В., М. Г.А., С. Н.В., С. Ф.Н. возражали против иска, указав, что со своей стороны оказали медицинскую помощь <данные изъяты> надлежащим образом.

    Третьи лица: Закирова А.М., К. Е.А., А. И.В., Б. О.В., Ф. Е.А., Б. О.С. в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, доказательств уважительности причин неявки в суд не представили.

        Суд, руководствуясь ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц.

            Заслушав стороны, исследовав материалы дела, заслушав заключение прокурора, полагавшей, что иск подлежит частичному удовлетворению, суд приходит к следующему.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации). Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от (ДАТА) N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", согласно пункту 1 статьи 2 которого здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ).

В силу статьи 4 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий.

В числе таких прав - право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 48 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от (ДАТА) N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Как разъяснено в пункте 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от (ДАТА) N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (статья 1101 ГК РФ).

Причинение морального вреда потерпевшему в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях предполагается, и сам факт причинения вреда здоровью, в том числе при отсутствии возможности точного определения его степени тяжести, является достаточным основанием для удовлетворения иска о компенсации морального вреда; отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда (пункты 14 - 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от (ДАТА) N 33).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (п. 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от (ДАТА) N 33).

Согласно разъяснениям п. 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от (ДАТА) N 33, тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни. При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага.

Медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Согласно позиции, изложенной в п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от (ДАТА) N 33, разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода. На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Согласно части 1 статьи 37 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.

Согласно пункту 6 статьи 4 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья относится доступность и качество медицинской помощи.

В пункте 21 статьи 2 данного закона определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Из пункта 2 статьи 64 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ следует, что критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 данного федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину приоказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации установлены общие основания ответственности за причинение вреда.

Согласно данной норме закона вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу части 2 статьи 98 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3 статьи 98 Федерального закона от (ДАТА) N 323-ФЗ).

    Судом установлено, что истец Докучаева М. В. (ДАТА) является дочерью Докучаева <данные изъяты> (ДАТА) г.р., что подтверждается копией свидетельства о рождении ( л.д.13).

<данные изъяты> умер (ДАТА) в 21.08 час., что подтверждается свидетельством о смерти (л.д.14).

       Согласно справки о смерти №* от (ДАТА) смерть <данные изъяты>. наступила по причине вызванной отеком головного мозга (G93/6), менингитом бактериальным (G00.9), пневмонией двусторонней (J18/9), пагубным употреблением алкоголя (F10.1) (л.д.96).

     Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия №* от (ДАТА) смерть <данные изъяты> наступила в результате отека головного мозга. Совпадение даигнозов по основному заболеванию:

     Основное заболевание: острая внебольничная двусторонняя субтотальная плевропневмония,гнойно-фибринозная, вызванная Escherichia coli.

     Осложнения основного заболевания: Пиогенный эмболический менингит, вызванный Escherichia coli. Отек головного мозга. Дыхательная недостаточность тяжелой степени.

    Сопутствующие заболевания:

    Синдром зависимости от алкоголя 2 стадия (уст. Психиатр-нарколог). Алкогольная жировая дистрофия печени. Алкогольная кардиомиопатия. (л.д.99-102).

    Как следует из дела (ДАТА) <данные изъяты> обратился за медицинской помощью к ответчику.

     Согласно карте вызова скорой медицинской помощи №* КБ №* филиала №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА РОССИИ <данные изъяты> бригадой скорой медицинской помощи в 21.30 час. доставлен в стационар с подозрением на желудочно-кишечное кровотечение (л.д.103-104).

    Далее <данные изъяты> осмотрен хирургом, отражены жалобы на общую слабость, тошноту, частый, разжиженный стул коричневого цвета. Состояние пациента оценено как средней тяжести. После осмотра и выполнения лабораторных анализов (ОАК (общий анализ крови), БАК (биологический анализ крови), выставлен диагноз «Цирроз печени, декомпенсация. Хроническая алкогольная интоксикация».

В указанный день проведен осмотр терапевтом (врачом приемного отделения), осмотрен кардиологом, выставлен диагноз «Межреберная невралгия».

(ДАТА) <данные изъяты> госпитализирован не был.

(ДАТА) <данные изъяты> снова обратился за медицинской помощью, что подтверждается картой вызова скорой медицинской помощи №* КБ №* филиала №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России, после чего <данные изъяты> доставлен бригадой скорой медицинской помощи в инфекционное отделение ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России с диагнозом: «Основное заболевание: Двусторонняя нижнедолевая полисегментарная пневмония. ДН2-3. Сопутствующее : Энцефолопатия неуточненная. Энцефолопатия токсического генеза. К74.6 – другой и неуточненный цирроз печени. Хроническая интоксикация» (л.д.105-106).

(ДАТА) в 21.08 час. констатирована смерть <данные изъяты>

Из протокола заседания врачебной комиссии по изучению летальных исходов в ФГБУЗ КБ №* ФМБА России по факту смерти <данные изъяты> следует, что причиной смерти явилась внебольничная двусторонняя пневмония, отягощенная менингитом с последующим отеком головного мозга. Замечаний по ведению медицинской документации не имеется (л.д.131-132).

Судом исследованы материалы доследственной проверки №* за (ДАТА) год по обращению Д. М.В. о нарушениях, допущенных при оказании медицинской помощи <данные изъяты> Димитровградского межрайонного Следственного отдела Следственного управления Следственного комитета России по Ульяновской области, по результатам которых постановлением от (ДАТА) ода в возбуждении уголовного дела было отказано (л.д.115-119).

Из заключения судебно - медицинской экспертизы по материалам дела №* ГКУЗ «Ульяновского областного бюро судебно-медицинской экспертизы

« Отдела сложных (комиссионных) экспертиз» от (ДАТА) следует, что причиной смерти <данные изъяты> явилось двусторонняя субтотальная гнойная с геморрогическим компонентом пневмония, осложнившаяся серозно-гнойным менингитом, отеком головного мозга, отеком легких, дыхательной недостаточностью тяжелой степени. Смерть <данные изъяты> наступила в инфекционном отделении КБ 3172 филиала №* ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА от (ДАТА) в 21.08 час. (л.д.15-46).

Согласно указанному заключению судебно-медицинской экспертизы установлены недостатки в оказании медицинской помощи <данные изъяты>

По данным карты вызова СМП <данные изъяты> в нарушение приказа Министерства здравоохранения РФ от (ДАТА) №* не проведено ректальное исследование с целью подтверждения диагноза желудочно-кишечное кровотечение. Указанный дефект оказания медицинской помощи не оказал влияния на течении е и исход заболевания, в связи с чем в причинно следственной связи с наступлением смерти не состоит.

После осмотра, установления диагноза пациент маршрутизирован в стационар.

На этапе поступления (ДАТА) в ФГБУ ФНКЦРиО ФМБа России для верификации диагноза была показана, но не назначена и проведена инструментальная диагностика: УЗИ, ОБП, ФГДС,R-графия ( или КТ) ОГК.

При выставлении диагноза межреберная невралгия врачом терапевтом не проведена пальпация межреберных промежутков, отсутствует дефференциальная диагностика болевого синдрома в грудной клетке. Объективный статус при осмотре терапевта отражен неполно –отсутствует информация о проведении пальпации грудной клетки, об оценке динамики болевого синдрома в грудной клетке при движении руками.

- при оказании медицинской помощи имеет место нарушение хронологической последовательности при выполнении осмотров специалистов, недооценка тяжести состояния и данных проведенных лабораторных исследований 9выраженная лейкопения 1.8*10.9 л, снижение тромбоцитов, синдром цитолиза);

-не выполнены инструментальные методы исследования, которые могли бы провести объективную и полноценную дефферинциальную диагностику состояния (R-графия или КТ) ОГК);

- не назначена и не проведена консультация невролога (межреберная невралгия);

-диагноз «Межреберная невралгия. Алкогольный гепатит. Тяжелое действие этанола» - не подтвержден проведенными в приемном отделении исследованиями, выявленные отклонения в общем анализе крови не нашли отражения в клиническом диагнозе установленном в приемном отделении;

- не даны рекомендации по дообследованию и лечению пациента на амбулаторном этапе;

-отказ от госпитализации не оформлен должным образом;

- не было диагностировано основное заболевание – внебольничная пневмония.

Медицинская помощь оказана ненадлежащего качества, дефекты в оказании медицинской помощи создали риск прогрессирования имеющихся на момент поступления (ДАТА) у <данные изъяты> заболеваний и риск развития осложнений, что подтверждается повторным вызовом скорой медицинской помощи через несколько часов после данного обращения и госпитализацией <данные изъяты> в тяжелом состоянии с последующей досуточной летальностью. Учитывая симптомы тяжелой пневмонии, приведшей к летальному исходу имелись у <данные изъяты> (ДАТА), прямая причинно-следственная связь недостатков в оказании медицинской помощи <данные изъяты> с наступлением смерти отсутствует.

<данные изъяты> (ДАТА) в 11.53 доставлен бригадой СМП в инфекционное отделение ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России с диагнозом: Двухсторонняя нижнедолевая полисегментарная пневмония. В осмотре врача отражено, что сбор жалоб затруднен из-за тяжести состояния пациента. Пациент в тяжелом состоянии, имеет место нарушение сознания (пациент в оглушении), дыхательная недостаточность, снижение сатурации до 91% чдд. 20-23 мин, тахикардия (С=ЧСС 100 мин), в ОАК лейкопения (1.6 *109/л), но консультация врача анестезиолога-реаниматолога необоснованно не назначена и не проведена.

В первичном осмотре отсутствует план обследования и лечения пациента (имеется лишь запись – обследование и лечение по листу назначений).

Согласно листу назначений назначена антибактериальная терапия «Цефтриаксон», «Метронидазол». Поскольку согласно данным обследования <данные изъяты>. злоупотреблял алкоголем, стартовая антибактериальная терапия выбрана адекватно. Однако оценить по медицинской карте время введения АБ-препаратов не представляется возможным.

В инфекционном отделении не проведена оценка сознания по шкаоел комы Глазго, отсутствует описание менингиальных симптомов, симптомов со стороны ЧМН (в дневниковых записях врача зафиксировано, что <данные изъяты> возбужден, снимает кислородную маску, имеет признаки нарушения сознания).

По данным медкарты у <данные изъяты> имелась выраженная лейкопения, тромбоцитопения, нарушение сознания, что являлось показанием для госпитализации в ОРИТ.

Ведение пациента не соответствовало тяжести его состояния, дневники однотипные, малоинформативные, не отражают динамику состояния, не проводилась интерпретация результатов выполненных исследований.

При ведения <данные изъяты> в инфекционном отделении не выполнено исследование натрия, калия, хлоридов, определение альбумина, исследование уровня прокальтитонина (ПКТ) в крови для оценки прогноза, микробиологическое ( культуральное) исследование двух образцов венозной крови на стерильность с целью выявления вторичной бактериемии с гематогенными очагами дессиминации – менингит, абсцессы головного мозга и печени, кожи и мягких тканей, эндокардит, перикардит); миокардит, нефрит, и др. выявление декомпенсации сопутствующей патологии, назначения и коррекции фармакотерапии;

Таким образом, на этапе инфекционного отделения ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России были допущены следующие дефекты оказания медицинской помощи (оформление медицинской документации, диагностика, лечение):

-консультация врача анестезиолога-реаниматолога необоснованно не назначена;

-при первичном осмотре отсутствует план обследования и лечения пациента (имеется лишь запись – обследование и лечение по листу назначений);

-не проведена оценка сознания по шкале комы Глазго, отсутствует описание менингиальных симптомов, симптомов со стороны ЧМН;

- не выполнено исследование натрия, калия, хлоридов, определение альбумина, исследование уровня прокальтитонина (ПКТ) в крови для оценки прогноза, микробиологическое (культуральное) исследование двух образцов венозной крови на стерильность ;

- не указано время введения АБ-препаратов;

- в протоколе проведения реанимационных мероприятий не указано количество медицинских работников, проводивших СЛР (сердечно-легочная реанимация). Соотношение компрессий к вентиляции при СЛР неверное: должно быть 30.2, а не 15:2.

-при проведении реанимационных мероприятий (ДАТА) в период 20ч.38мин. по 21.08час. имело место необоснованное применение препарата Атропин (Атропин при СЛР применять не рекомендовано – исключено с 2010года).

Выявленные дефекты при оказании медицинской помощи <данные изъяты>.(ДАТА) указывают на ненадлежащее качество оказания медицинской помощи, дефекты создали риск прогрессирования имеющихся на момент поступления (ДАТА) у <данные изъяты> заболеваний и их осложнений, но учитывая, что симптомы тяжелой пневмонии, приведшей к летальном у исходу уже имелись у <данные изъяты> (ДАТА), прямая причинно-следственная связь недостатков в оказании медицинской помощи <данные изъяты> с наступлением его смерти отсутствует.

Прямая причинно следственная связь между смертью <данные изъяты> и действиями (бездействием) медицинских работников ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России отсутствует. Однако предвидеть неблагоприятный исход течения заболевания у <данные изъяты> медицинские работники могли и были обязаны это сделать.

Предвидеть возможность наступления смерти, как наиболее тяжелого варианта неблагоприятного исхода, от действий (бездействий) при оказании медицинской помощи пациенту с тяжелой внебольничной пневмонией и сопутствующими заболеваниями (алкоголизм, хроническое заболевание печени) медицинские работники также могли.

В заключении судебной экспертизы указано, что и при адекватно оказанной медицинской помощи летальность от ТВП (тяжелой внебольничной пневмонии) составляет более 50%.

Учитывая позднюю госпитализацию декомпенсированные сопутствующие заболевания с осложнениями, тяжелое течение внебольничной пневмонии, полиорганные нарушения на момент поступления (ДАТА) и (ДАТА), благоприятный исход для <данные изъяты> был крайне маловероятен, но медиицнская организация обязана была обеспечить качественное оказание медицинской помощи <данные изъяты> в соответствии с требованиями ФЗ от (ДАТА) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (ст.6,19,37,70,79).

Судебно-медицинская экспертная комиссия пришла к выводу, что прямой причинно-следственной связи с выявленными недостатками (комплексом недостатков) в оказании медицинской помощи <данные изъяты> в период с 1-(ДАТА) и наступлением его смерти не имеется.

Указанное выше заключение комплексной судебно-медицинской экспертизы является относимым и допустимым доказательством по делу, оснований не доверять заключению экспертов, имеющих соответствующую квалификацию и опыт работы, у суда не имеется. Эксперты имеют высшее специальное образование, продолжительный стаж работы. Данное заключение экспертизы сторонами не опорочено, согласуется с иными письменными доказательствами по делу.

В связи с этим суд полагает возможным принять данное экспертное заключения в качестве доказательства по настоящему гражданскому делу.

            При рассмотрении дела судом истец указывала на то, что медицинская помощь его отцу <данные изъяты> стороной ответчика оказана несвоевременно, некачественно, в результате бездействия он остался осталась без надлежащей медицинской помощи, в связи с чем наступила его смерть, что не могло не заставлять ее переживать и нервничать, то есть испытывать нравственные страдания.

Судом по ходатайству сторон допрошены свидетели:

Свидетель Татарченкова М.В. суду показала, что <данные изъяты> приходился ей родным братом. Брат жил с дочерью Д. М.А. (ДАТА) дочь Д. М. вызвала брату скорую помощь, его забрали в больницу, с <данные изъяты> поехал Маринин друг. М. мне позвонила, сказала, что отца обследуют, что как все выяснится, она ей позвонит. Около 22:00 час. М. позвонила, сказала, что отца кладут в больницу. В 01:00 час. опять звонит М., говорит, что отец не нуждается в госпитализации, просила его забрать. Она с мужем поехала за братом, где-то в 01:30 час. вышла медсестра со списком документов и сказала, что отсутствует необходимость в госпитализации, предложила обратиться к участковому терапевту. <данные изъяты> плохо себя чувствовал, сидел, у него не было сил идти, она попросила мужа помочь мне довести его до машины. <данные изъяты> она привезла к себе домой, он всю ночь кашлял, а на утро, ему совсем плохо стало, она опять вызвала скорую помощь, оставила мужа с ним, а сама ушла на работу. Потом приехала скорая помощь, у <данные изъяты> поднялась температура до 39С, забрали его на носилках и документы все забрали, которые им отдали при отказе в госпитализации. При отказе в госпитализации (ДАТА) ему вообще написали диагноз «Цирроз печени». Поясняет, что <данные изъяты> не отказывался от госпитализации.

Свидетель Д. В.В. суду показала, что умерший <данные изъяты> приходился ему родным братом. Брат заболел, когда брат болел он с ним не общался и увидел его только (ДАТА), в день его смерти. Ему известно, что (ДАТА) брат обратился за медицинской помощью, однако в стационар его не госпитализировали, потом сестра Татарченкова М.В. снова вызвала скорую помощь, брата положили в больницу и в этот день он умер.

Оснований не доверять показаниям свидетелей у суда не имеется, показания свидетелей подтверждаются письменными доказательствами по делу.

При разрешении иска суд учитывает, что требования о компенсации морального вреда заявлены истцом и в связи с тем, что истец испытала нравственные страдания вследствие оказания ее близкому и родному человеку медицинских услуг ненадлежащего качества, выразившихся, в том числе в том, что ответчиком пациент <данные изъяты> не дообследован, тяжесть состояния больного и его заболевание были недооценены, хотя бы это и не находится в прямой причинно-следственной связи с наступившей смертью <данные изъяты>

В данном случае юридическое значение может иметь не только прямая, но и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками ответчика медицинской помощи <данные изъяты> могли способствовать ухудшению состояния его здоровья. При этом, ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (не проведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда.

Учитывая вышеизложенные доказательства, суд приходит к выводу о том, что в судебном заседании нашел свое подтверждение тот факт, что ответчиком при оказании медицинской помощи <данные изъяты> допущены недостатки, описанные в заключении указанной выше судебно-медицинской экспертизы и, как следствие, нарушено личное неимущественное право истца Д. М.В. на семейную жизнь, что повлекло причинение ей нравственных страданий (морального вреда), в связи с чем имеются основания для взыскания компенсации морального вреда.

Несмотря на то, что указанные дефекты оказания медицинской помощи не находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью <данные изъяты> данные обстоятельства не могут являться основанием для освобождения ответчика от ответственности в виде компенсации морального вреда, поскольку нарушение установленных в соответствии с законом порядка и стандарта оказания медицинской помощи, в том числе и оформление медицинской документации, является нарушением требований к качеству медицинской услуги.

Суд считает необходимым отметить, что у работников ответчика, в случае надлежащего исполнения нормативных документов, регулирующих порядок оказания медицинской помощи, имелась возможность своевременного и правильного лечения.

    При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает характер и степень причиненных истцу действиями сотрудников ответчика нравственных страданий, фактические обстоятельства, при которых истцу был причинен моральный вред, а именно то обстоятельство, что Д. М.В. является единственной дочерью <данные изъяты>, который воспитывал ее один, так как мать истицы умерла в (ДАТА) году, когда истице Д. М.В. было 14 лет. Суд учитывает, что ко дню смерти отца истец проживала с ним совместно, по одному адресу, между ними были тесные семейные связи, близкие, доверительные отношения, с учетом обстоятельств дела полагает возможным взыскать в качестве компенсации морального вреда с указанного ответчика денежные средства в размере 400 000 руб., отказав в удовлетворении исковых требований в большем размере по вышеизложенным основаниям.

Согласно статье 13 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Так как медицинская помощь обоими ответчиком была оказана <данные изъяты> бесплатно, оснований для взыскания штрафа в рамках Закона «О защите прав потребителей» не имеется.

Поскольку истец при подаче иска был освобожден от уплаты государственной пошлины, а его исковые требования судом удовлетворены частично, в соответствии со ст.103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с Ответчика в доход местного бюджета надлежит взыскать государственную пошлину в размере 300 руб.

Руководствуясь ст.ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

          Иск иску Докучаевой М. В. к Федеральному Государственному бюджетному учреждению «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

    Взыскать с ФГБУЗ «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства (ОГРН №*, ИНН №*) в пользу Докучаевой М. В. (паспорт №* выдан УМВД России по Ульяновской области (ДАТА)) компенсацию морального вреда в размере 400 000 (четыреста тысяч) руб.

В удовлетворении остальной части иска Д. М.В.. к Федеральному Государственному бюджетному учреждению «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства о компенсации морального вреда в большем размере отказать.

Взыскать с ФГБУЗ «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 (триста) руб.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Ульяновский областной суд через Димитровградский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме – 25.01.2024

Председательствующий судья                                      Н.В. Кудряшева