Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-861/2018 ~ М-782/2018 от 30.07.2018

Р Е Ш Е Н И Е

именем Российской Федерации

5 октября 2018 года      с. Кинель-Черкассы

Кинель-Черкасский районный суд Самарской области в составе председательствующего судьи Иноземцевой Е.И.

с участием истца Ермолаева С.Н., адвоката Щепиной Н.П.,

представителя ответчика Рассказовой С.Р.

пом. прокурора Хайбрахманова Р.М.

при секретаре Проскуриной А.А.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-861/2018 по иску Ермолаева <данные изъяты> к АО «Самаранефтегаз», третьему лицу филиалу № 7 ГУ- Самарского регионального отделения Фонда социального страхования РФ о признании получения травмы при исполнении трудовых обязанностей, о признании несчастного случая на производстве, возложении обязанности составить и выдать акт о несчастном случае, взыскании компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Ермолаев С.Н. обратился в суд с иском указав, что с ДД.ММ.ГГГГ был
трудоустроен в ОАО «Самаранефтегаз». Согласно трудовому договору № от ДД.ММ.ГГГГ и приказу о приеме на работу № от ДД.ММ.ГГГГ принят в ОАО «Самаранефтегаз» <данные изъяты> на неопределенный срок (бессрочно). К выполнению трудовых обязанностей приступил ДД.ММ.ГГГГ. Непосредственным местом работы, согласно п.3 трудового договора, являлась бригада по подготовке нефти № Цеха подготовки нефти и газа № ОАО «Самаранефтегаз», <адрес>

ДД.ММ.ГГГГ соглашением № к трудовому договору № от ДД.ММ.ГГГГ переведен на должность <данные изъяты>. Являлся лицом, участвующим в производственной деятельности работодателя, исполняющим свои обязанности по трудовому договору и согласно должностной инструкции.

ДД.ММ.ГГГГ в 7 часов 35 минут истец прибыл на место своей работы <данные изъяты> вахтовым автобусом г/н № под управлением водителя ФИО15 для выполнения своих трудовых обязанностей оператора технологических установок на объектах нефти и газа.

В соответствии с должностной инструкцией принял смену со вторым оператором ФИО24 о чем была сделана запись регистрации в вахтовом журнале. Приступив к рабочей смене для выполнения трудовых обязанностей, должен был произвести осмотр технологических установок, для чего вышел из помещения операторной Сепарационной установки № и на металлическом крыльце поскользнулся и упал.

На момент падения проступи ступеней не имели полосы для предотвращения скольжения. Несчастный случай произошел непосредственно при выходе из здания, принадлежащего АО «Самаранефтегаз», то есть истец фактически находился на территории работодателя.

При падении он испытал резкую и нестерпимую боль в области левой стопы, услышал хруст. На некоторое время даже потерял сознание от болевого шока. В результате падения он получил травму левой ноги, <данные изъяты>, относящийся к тяжкому вреду здоровья. Очнувшись, преодолевая нестерпимую боль, вынужден был допрыгать на правой ноге до «операторской», где находились несколько человек, в том числе, мастер ФИО7, зам. начальника цеха ФИО8, технолог ФИО9 и оператор ФИО10 От увиденного повреждения ноги истца, все присутствующие испытали стресс и оцепенение, так как ступня левой ноги была развернута в обратную сторону, практически висела, а сам Ермолаев находился в полубессознательном состоянии.

Непосредственные начальники не стали оказывать срочную медицинскую
помощь и сообщать о случившемся несчастном случае на производстве по инстанциям, а стали убеждать в том, что не стоит оформлять акт о несчастном случае на производстве, заменив ему этот рабочий день, ДД.ММ.ГГГГ, отгулом.

Истец мучился от жуткой боли, ожидая первой медицинской помощи, а ему в этот момент предоставили уже готовый лист с текстом, который в полубессознательном состоянии он и подписал, не думая о будущем и последствиях полученной производственной травмы. От него настоятельно требовали, чтобы в больнице он указал, что травма была получена в быту, то есть дома. В качестве вознаграждения пообещали оплатить по больничному листу и любую дальнейшую помощь. Истец, не обладающий специальными юридическими познаниями и находящийся в состоянии болевого шока, боясь увольнения и конфликта с работодателем, согласился с навязанными ему условиями в виде не сообщения в медицинском учреждении о производственном характере полученной травмы.

После подписанных им текстов, в сопровождении мастера ФИО7 на ведомственном автобусе под управлением водителя ФИО15 его направили в медицинское учреждение <адрес>, в связи с чем, истец покинул территорию организации. В ГБУ3 «Отрадненская городская больница» ему отказали в приеме, поэтому он был доставлен мастером ФИО7, но уже на его личном транспорте, в ГБУ3 «Кинель- Черкасское ЦРБ», где после осмотра врачом-хирургом его срочно госпитализировали с диагнозом: <данные изъяты>

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он находился на стационарном лечении в хирургическом отделении в ГБУ3 «Кинель-Черкасское ЦРБ», а затем на длительном амбулаторном лечении по месту своего жительства.

ДД.ММ.ГГГГ в условиях ГБУ3 «Кинель-Черкасское ЦРБ» под общим наркозом была произведена операция - <данные изъяты>.

При выписке из ГБУ3 «Кинель-Черкасская ЦРБ» основной диагноз осложнился <данные изъяты>. Поскольку он был временно нетрудоспособен, были выданы листы нетрудоспособности с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. 3а весь период болезни истцу в полном объеме выплачивалась заработная плата.

Непосредственное руководство скрыло несчастный случай, произошедший с истцом на производстве, акт по форме Н-1 о несчастном случае в отношении него в нарушение требований ст. 228 ТК РФ не был составлен, расследование несчастного случая в установленные ст. 229.1 ТК РФ сроки проведено не было.

Так как его уговорили скрыть травму, то при доставлении в ГБУ3 «Кинель-Черкасское ЦРБ», истец и сказал, что упал дома, т.е. получил бытовую травму, а не производственную.

После прохождения стационарного и амбулаторного лечения со временем стала беспокоить боль в ноге, он стал принимать анальгетики, которые мало помогали. Истец стал периодически обращаться к врачам. Так неоднократно обращался на прием к врачу-хирургу: ДД.ММ.ГГГГ., ДД.ММ.ГГГГ., ДД.ММ.ГГГГ., ДД.ММ.ГГГГ., ДД.ММ.ГГГГ. Данная травма возникла у истца от травмирующего контакта в результате удара. Хотя травма не представляла опасности для жизни, в момент причинения, но степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека, в таких случаях устанавливается по определившемуся исходу. <данные изъяты>

ДД.ММ.ГГГГ он обращался к травматологу в Самарскую Областную клиническую больницу им.М.И. Калинина, где по диагнозу - <данные изъяты> было назначено лечение в связи прогрессирующими признаками заболевания сустава, возникшие от перелома. Лечение остается без эффекта, постоянно чувствует боль в суставе, хромает,
нарушена походка и ходьба.

В ноябре 2017г. он обратился в Государственную Инспекцию труда в Самарской области с просьбой провести расследование несчастного случая, произошедшего ДД.ММ.ГГГГ и составить акт по норме Н-1, но ему в этом было отказано со ссылкой на добытые противоречивые обстоятельства и отсутствие убедительных доказательств, подтверждающих или опровергающих факт получения травмы на производстве.

Отказ инспектора ГИТ он обжаловал Руководителю Государственной Инспекции труда Самарской области, который при имеющихся обстоятельствах предложил ему в судебном порядке обратиться в суд для установления факта несчастного случая на производстве.

Несчастный случай, произошедший с истцом ДД.ММ.ГГГГ во время работы на <данные изъяты>, связан с производством, в результате которого повреждено здоровье, поэтому он подлежит оформлению актом о несчастном случае по форме Н-1.

Государство гарантирует работникам защиту их права на труд в условиях, соответствующих требованиям охраны труда. Условия труда, предусмотренные трудовым договором, должны соответствовать требованиям охраны труда. В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом и ст. 220 ТК РФ.

Полагает, что событие, произошедшее ДД.ММ.ГГГГ с ним на работе и повлекшее за собой временную утрату трудоспособности, подлежало обязательному расследованию как несчастный случай. Вывод о том, подлежало ли оно квалификации как несчастный случай на производстве или как несчастный случай, не связанный с производством, мог быть сделан только по итогам проведённого расследования на основании собранных в ходе него материалов и только созданной работодателем комиссией.

В связи с тем, что работодателем расследование произошедшего с истцом
несчастного случая организовано не было, он обращался в Государственную инспекцию труда в Самарской области по вопросу проверки события, произошедшего ДД.ММ.ГГГГ.

В своем заключении государственный инспектор труда пришел к следующему выводу: в связи с невозможностью установления неоспоримого факта, указывающего на наличие квалифицирующего признака, решение вопроса о квалификации несчастного случая, произошедшего ДД.ММ.ГГГГ, определение причин и ответственных лиц возможно лишь в судебном порядке согласно ст. 231 ТК РФ. Руководствуясь названным заключением и рекомендациями истец обратился в суд с настоящим иском.

О получении травмы в быту истец заявил медицинским
сотрудникам из страха быть уволенным, истинный характер полученной травмы – производственная. Факт получения истцом травмы на производстве при выполнении трудовых обязанностей видели многие работники, находившиеся в то время на работе и видевшие данное событие.

Сведения из медицинской карты истца о бытовом характере травмы во внимание не должны быть приняты, так как данное объяснение является следствием шокового состояния, вызванного травмой, а также страхом быть уволенным с занимаемой должности и вообще с работы, остаться без средств существования.

Таким образом, факт получения травмы левой ноги при изложенных обстоятельствах должен быть признан установленным и связанным с производством, а его требования о признании полученной истцом ДД.ММ.ГГГГ производственной травмы подлежащими удовлетворению.

Поскольку ответчиком не создавалась комиссия по расследованию произошедшего несчастного случая на производстве, в установленном порядке акт о несчастном случае на производстве не составлялся, требования о возложении на ответчика обязанности составить и выдать акт по форме Н-1 о несчастном случае на производстве, произошедшем ДД.ММ.ГГГГ, также подлежат удовлетворению.

Согласно заключению Акта судебно-медицинского обследования № от 21.06.2018 года, выданного судебно-медицинским экспертом Отрадненского отделения ГБУ3 «Самарского ОБСМЭ» ФИО12, у него имеются <данные изъяты> (подтверждается клиническими, рентгенологическими данными, данными из протокола операции), которые имеют признаки длительного расстройства здоровья, продолжительностью свыше З-х недель (более 21 дня), не соединенного со стойкой утратой общей трудоспособности свыше 30дней, что в соответствии с Приказом Минздравсоцразвития РФ N 194н от 24.04.08 г. «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» является признаком среднего вреда здоровью.

Истец заявляет требования о компенсации морального вреда, исходя из положений ст. 22,237 ТК РФ, ст. 151,1101 ГК РФ, указывает, что в результате несчастного случая на производстве были нарушены его трудовые права на обеспечение безопасности рабочего места, на составление акта о несчастном случае, а кроме того, его здоровью был причинен вред. В связи с полученной травмой он долгое время находился на лечении и продолжает страдать от производственной травмы.

Определяя степень вины работодателя в произошедшем с ним несчастном
случае, необходимо учесть, что работодатель, в нарушение требований ст.228 ТК РФ не предпринял каких-либо необходимых мер по организации и обеспечению надлежащего и своевременного расследования несчастного случая и оформлению материалов расследования, установлению обстоятельств несчастного случая и повлекших его причин.

Несчастный случай был умышленно скрыт от ответчика начальником цеха, что не может являться обстоятельством исключающим вину ответчика или уменьшающим ее степень. Даже после того как государственный инспектор труда проводил проверку по заявлению истца, работодателем не была сформирована комиссия по расследованию несчастного случая, и расследование не проведено. Ответчик ненадлежащим образом исполнял обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда, возложенной на него ст. 212 ТК РФ. Несчастный случай на производстве произошел с ним по причине необеспечения работодателем безопасных условий и охраны труда. Бездействие ответчика по обеспечению безопасных условий труда и несвоевременной организации расследования несчастного случая, является бесспорным основанием для взыскания с ответчика в его пользу компенсации морального вреда.

С учетом изложенного и достоверно установленными многочисленными нарушениями трудовых прав истца со стороны ответчика, выразившиеся в неисполнении ответчиком как работодателем возложенных на него трудовым законодательством обязанностей по обеспечению безопасных условий и охраны труда, надлежащему и своевременному расследованию несчастного случая и оформлению материалов расследования, принимая во внимание характер причиненной ему в результате несчастного случая на производстве травмы, учитывая степень физических и нравственных страданий, тяжесть вреда здоровью от полученной травмы, степень вины ответчика, не предпринявшего никаких мер к урегулированию возникшего спора, длительность нарушения трудовых прав, исходя из фактических обстоятельств по делу, при которых был причинен моральный вред, а также принципов разумности и справедливости, размер компенсации морального вреда полагает возможным определить в сумме 200000 рублей.

Истец просит признать получение им – операторам технологических установок на объектах нефти и газа <данные изъяты> АО «Самаранефтегаз» на металлическом крыльце при выходе из помещения операторной Сепарационной установки №, находящейся по адресу: <адрес>, при исполнении обязанностей по трудовому договору в рабочее время, травмы в виде <данные изъяты> несчастным случаем на производстве. Обязать ОАО «Самаранефтегаз» составить акт по форме Н-1 о несчастном случае на производстве, произошедшем с ним ДД.ММ.ГГГГ, и выдать его экземпляр истцу. Взыскать акционерного общества «Самаранефтез» в его пользу компенсацию морального вреда в размере 200 000 рублей.

В судебном заседании Ермолаев С.Н. требования поддержал, просил иск удовлетворить, пояснил, ДД.ММ.ГГГГ. работал в дневную смену, утром примерно в 9 часов 30 минут при выходе из операторной на площадке упал и повредил левую ногу, левая нога уехала, он на неё упал, по металлу нога поскользнулась, это было на площадке металлического с просечками крыльца, просечка была прогнута, позже её подварили, раньше там он не падал. В шоковом состоянии вернулся назад в операторную. Мастер смены и начальник посадили его на вахтовый автобус, сказали, что всё компенсируем, дали подписать какой-то листок, мастер повез его в Отрадненскую ЦРБ. Там принять истца отказались, он пересел в машину мастера, который отвез его в К-Черкасскую ЦРБ по месту прописки. По дороге он позвонил сыну, попросил привезти мед.карту. Врач спрашивал у него о травме, он сказал, что дома упал потому, что на работе обещали помочь с лечением, но не помогли. Считает случившееся несчастным случаем на производстве, 3-4года нога не беспокоила, теперь необходимо делать сложную операцию. Не обращался к руководству, т.к. сначала сильных болей не было, ждал помощи от руководства. В день, когда получил травму, не отлучался никуда с рабочего места, не отпрашивался с работы. Он сразу понимал, что с ним произошел несчастный случай на производстве, но никуда по данному вопросу не обращался.

Адвокат Щепина Н.П. просила иск удовлетворить, пояснила, что у истца есть свидетельские показания как доказательства несчастного случая на производстве. Он был на работе, но документы этого не сохранились. Свидетели ФИО7, ФИО27 скрыли факт несчастного случая на производстве, сейчас зависимы от ответчика, так как состоят с ним в трудовых отношениях. Аудиозапись их разговора с истцом подтверждает несчастный случай. Истец ДД.ММ.ГГГГ. был в шоке от боли, поэтому сказал врачу о травме в быту, в связи с этим сведения из медицинской карты нельзя принимать во внимание. Где могла произойти травма в быту, не установлено. Свидетели истца не заинтересованы в исходе дела, поэтому их показания достоверны. Со стороны руководства ответчика имеет место бездействие, не организована охрана труда на должном уровне.

Представитель ответчика ФИО13 требования не признала, просила в их удовлетворении отказать, по основаниям, изложенным в отзыве. Пояснила, что нарушений прав истца не установлено, ответчиком не было проведено расследование о несчастном случае, так как ответчик не знал о нем, не был извещен. Из документов ЦРБ видно, что травма была в быту, ответчика проверила инспекция труда, нарушений не установлено. В настоящее время по истечении 10 лет невозможно даже произвести осмотр предполагаемого падения истца на крыльце, а также определить степень его вины в данном случае. ДД.ММ.ГГГГ. истец не был в отгуле, по табелю учета он с ДД.ММ.ГГГГ. был на больничном. Доводы истца о том, что более 9 лет ждал помощи, поэтому не обращался с заявлением о несчастном случае, считает необоснованными, никаких заявлений истец руководству не направлял ни письменно, ни устно, хотя показал в суде, что сразу понимал о произошедшем случае как о несчастном случае на производстве. Свидетели истца – его родственники (брат и сын), друг, их показаниями факт несчастного случая не доказан. Никто из них ни о каких дефектах крыльца, откуда упал истец, не показал. Моральный вред подлежит компенсации при наличии вины, а ее истец не доказал.

В письменных возражениях ответчика указано, что, утверждение истца о том, что ответчиком были нарушены его права на обеспечение безопасности рабочего места и на составление акта о несчастном случае, не подтверждено доказательствами

В силу ст. 11 ГК РФ, ст. 2 ГПК РФ защите подлежат нарушенные или оспоренные гражданские права. Следовательно, обращение в суд должно быть обусловлено ходимостью защиты таких прав или законных интересов истца, а удовлетворение исковых требований - способствовать их восстановлению.

Исковые требования истца заключаются в признании несчастного случая,
изошедшего с истцом ДД.ММ.ГГГГ, несчастным случаем на производстве, обязании ответчика составить акт формы Н-1 о несчастном случае на производстве и о взыскании компенсации морального вреда, причиненного бездействием ответчика по обеспечению безопасных условий труда и несвоевременной организации расследования несчастного случая.

В обоснование своих требований истец указывает, что ответчиком не проведено расследование несчастного случая, как в момент его наступления (ДД.ММ.ГГГГ), так и после ведения проверки государственным инспектором труда.

Расследование несчастного случая работодателем возможно
только в том случае, если он уведомлен о том, что несчастный случай, подлежащий расследованию, произошел с работником.

В нарушение положения ст. 214 ч.4 ТК РФ истец не обращался к ответчику с
заявлением о несчастном случае на производстве, произошедшим с ним ДД.ММ.ГГГГ и о его расследовании. Данное обстоятельство подтверждается письменными объяснениями заместителя начальника <данные изъяты> ФИО8 (трудовой договор расторгнут ДД.ММ.ГГГГ) и мастера ЦНПГ-з ФИО7, согласно которым в период работы в <данные изъяты> с данным работником
несчастных частных случаев на производстве не происходило. Указанные пояснения были предоставлены в рамках проверки Государственной инспекцией труда по Самарской области, проводимой на основании обращения Ермолаева С.Н.

Также, согласно абзацу 2 статьи 229.1 ТК РФ несчастный случай, о котором не было своевременно сообщено работодателю, расследуется в порядке, установленном ТК РФ, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами РФ, по заявлению пострадавшего или его доверенного лица в течение одного месяца со дня поступления указанного заявления. Вместе с тем, истец, в нарушение требований абзаца 2 статьи 229.1 ТК РФ не обратился ОАО «Самаранефтегаз» с заявлением о проведении расследования несчастного случая, произошедшего с ним ДД.ММ.ГГГГ.

Какие либо доказательства бездействия ответчика по обеспечению безопасных условий труда, истцом не представлены. Более того, согласно приложенному к иску ответу государственной инспекции труда в Самарской области от 27.12.2017 на обращение истца «согласно представленных Обществом документов инструктаж на рабочем месте, проверка знаний требований охраны труда, безопасных методов и приемов выполнения работ работников рабочих профессий были проведены в установленные сроки. Согласно личной карточки N 3 учеты выдачи средств индивидуальной защиты истец был обеспечен в полном объеме специальной одеждой, специальной обувью и другими средствами индивидуальной защиты».     

Таким образом, права истца на проведение расследования несчастного случая, произошедшего с ним ДД.ММ.ГГГГ, действиями АО «Самаранефтегаз » не были нарушены, следовательно, восстановлению не подлежат.

С учетом отсутствия со стороны АО «Самаранефтегаз» действий, нарушающих права истца на проведение расследование и безопасные условия труда, отсутствуют и основания для взыскания компенсации морального вреда.

Утверждение истца о том, что ДД.ММ.ГГГГ с ним произошёл несчастный случай на производстве, не подтверждено доказательствами.

В силу ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотренофедеральным законом.

Ермолаев С.Н. в своем заявлении утверждает, что он работал в АО «Самаранефтегаз» оператором технологических установок в период с ДД.ММ.ГГГГ по 24.10.2017 в <данные изъяты> на объекте <данные изъяты> в период рабочей смены ДД.ММ.ГГГГ, он поскользнулся на металлическом крыльце операторной <данные изъяты> и упал, в результате чего получил травму - закрытый перелом наружной лодыжки левой голени с подвывихом стопы кнаружи. При этом
его руководители подготовили ему на подпись документы о замене данного рабочего дня отгулом, а затем мастер ФИО7 сопроводил его в больницу для оказания медицинской помощи. Данные утверждения заявителя не нашли своего подтверждения.

Согласно истребованного из архива табеля учета рабочего времени ДД.ММ.ГГГГ у Ермолаева С.Н. был выходной день. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он отсутствовал на работе по невыясненным причинам. По данным корректирующего табеля учета рабочего времени Ермолаева С.Н. за <данные изъяты> указанный период обозначен «Б»-«временная нетрудоспособность».

Общая продолжительность отсутствия Ермолаева С.Н. на работе по причине временной нетрудоспособности составила 85 дней, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, после чего в ДД.ММ.ГГГГ года Ермолаев С.Н. присутствовал на работе без отвлечений по причине болезни. Таким образом, табелем учета рабочего времени Ермолаева С.Н. за ДД.ММ.ГГГГ
подтверждается, что в день получения травмы (ДД.ММ.ГГГГ) Ермолаев С.Н. отсутствовал на работе по причине временной нетрудоспособности. Данные сведения также подтверждаются расчетными листками за аналогичный период времени, на что указывает и государственная инспекция труда по Самарской области в письме от 27.12.2017.

Указанными документами также опровергаются пояснения истца о том, что
работодатель заменил ему рабочий день, ДД.ММ.ГГГГ, отгулом, и выплачивал заработную плату весь период нахождения работника на больничном. Полагаем, что утверждение истца о выплате ему заработной платы в период больничного связаны с тем, что больничный лист оплачивался исходя из 100% среднего заработка, в соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 7 ФЗ от 29.12.2006 N 255-ФЗ «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством».

Факт несчастного случая на производстве с Ермолаевым С.Н. опровергается также пояснениями лиц, работавшими совместно с Ермолаевым с.н. на <данные изъяты> - ФИО8 и ФИО7

Так, в ДД.ММ.ГГГГ непосредственным руководителем Ермолаева являлся - мастер ФИО7, согласно табелю учета рабочего времени ДД.ММ.ГГГГ он был на работе. По объяснениям ФИО7 от 23.11.2017, данным на имя генерального директора АО «Самаранефтегаз» по факту обращения Ермолаева в Государственную инспекцию труда в Самарской области, за период его трудовой деятельности на <данные изъяты> факта частного случая с оператором технологических установок Ермолаевым С.Н. фиксировано не было. С заявлением о проведении служебной проверки по данному факту Ермолаев С.Н. к нему не обращался.

Из пояснительной записки заместителя начальника <данные изъяты> ФИО8 (трудовой договор расторгнут ДД.ММ.ГГГГ) от 23.11.2017 следует, что Ермолаев за период своей боты в бригаде <данные изъяты> производственных травм не получал, просьб и заявлений о проведении расследования по факту производственной травмы от Ермолаева не поступало. ФИО8 согласно табелю учета рабочего времени был на работе ДД.ММ.ГГГГ.

Из писем Государственной инспекции труда в Самарской области (исх. №- ОБ от 27.12.2017, исх. №) следует, что ФИО7 и ФИО8 дали аналогичные объяснения инспектору по труду, а также опровергли факт досталения Ермолаева С.Н. в медицинское учреждение на личном транспортном средстве ФИО7

Истец в обоснование своих утверждений ссылается на то, что их может подтвердить свидетель ФИО15, который, будучи водителем автомобиля по доставке вахты, подвозил истца ДД.ММ.ГГГГ на <данные изъяты>

Вместе с тем, согласно ответу правопреемника 000 «Транспорт-Отрадный-2» - филиала 000 «РН-Транспорт» в <адрес> (исх. № от ДД.ММ.ГГГГ) не
предоставляется возможным предоставить сведения о работе ФИО15 непосредственно в качестве водителя автомобиля по доставке вахты на <данные изъяты> на автобусе /н №, в том числе ДД.ММ.ГГГГ, по причине истечения нормативных сроков хранения путевых листов и табелей учета рабочего времени за указанный период.

Соответственно, факт присутствия на <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ, ФИО15 подтверждающего, что с Ермолаевым С.Н. именно в этот день произошел несчастный случай на производстве, объективно подтвердить не представляется возможным, что опровергает достоверность его показаний.

Тоже следует в отношении ссылки истца на показания возможных свидетелей - работников <данные изъяты>) в ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты>» не охраняло. Данный производственный объект АО «Самаранефтегаз» находился под охраной <данные изъяты> в количестве 17 охранников. Соответственно работник <данные изъяты> на объекте <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ года находиться не мог.

Согласно ответу <данные изъяты> сведения о работе свидетеля Ермолаева Ю.Н. в том числе на объекте <данные изъяты> именно ДД.ММ.ГГГГ, в настоящее время не сохранились, соответственно, объективно подтвердить факт присутствия на <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ ЕрмолаеваЮ.Н., утверждающего что с Ермолаевым С.Н. в этот день произошел несчастный случай на производстве, невозможно.

Как было указано ранее Государственной инспекцией труда в Самарской области не установлено нарушение ответчиком обязанности по проведению инструктажей по охране труда и технике безопасности, а также обеспечению СИЗ. Из представленных истцом медицинских документов также следует, что травма получена Ермолаевым С.Н. в быту.

Согласно представленной заявителем выписке из медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях №, ДД.ММ.ГГГГ Ермолаев С.Н. обратился за медицинской помощью, сообщив врачу, что 3 часа назад упал дома на левую ногу.

Из медицинской карты стационарного больного № следует, что Ермолаев С.Н. ДД.ММ.ГГГГ поступил в ЦРБ с диагнозом закрытый перелом н/лодыжки левой голени подвывихом стопы кнаружи. При поступлении в стационар сообщил врачу, что около 4часов назад дома упал на левую ногу.

Из письма Государственной инспекции труда в Самарской области (исх. №--ОБ от ДД.ММ.ГГГГ) следует, что Ермолаеву С.Н. в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ был выдан листок нетрудоспособности серия ВО № с кодом причины нетрудоспособности - «02», что означает - «бытовая травма».

Ермолаев С.Н. ежегодно проходил периодические медицинские осмотры, по
результатам которых признавался годным к работе оператором технологических установок, что подтверждено направлениями на медосмотр и заключениями от ДД.ММ.ГГГГ

Проверкой, проведенной Государственной инспекцией труда в Самарской области, факт события несчастного случая на производстве с Ермолаевым С.Н. также не подтвержден. Данные документы, а также табель учета рабочего времени и расчетные листы которыми зафиксирован факт отсутствия Ермолаева С.Н. ДД.ММ.ГГГГ на работе в своей совокупности подтверждают достоверность показаний ФИО8 и ФИО7

При этом, сведения, представленные <данные изъяты> в <адрес> и <данные изъяты> опровергают достоверность показаний ФИО10 и ФИО15

Соответственно, факт получения Ермолаевым С.Н. травмы при условиях, определённых в ст. 227 Трудового кодекса РФ и п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.03.2011 г. № 2, достоверно не подтверждён.

Объяснения самого истца, при том, что они опровергаются иными доказательствами, не являются достаточным и достоверным доказательством, подтверждающим факт несчастного случая на производстве, а потому оснований для удовлетворения заявления и установления факта несчастного случая на производстве не имеется.

В дополнениях к возражениям указано, что АО «Самаранефтегаз» заявляет о пропуске срока исковой давности, установленного статьей 392 ТКРФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права. О предполагаемом нарушении своих прав истец должен был узнать еще в ДД.ММ.ГГГГ,непосредственно после произошедшего с ним несчастного случая.

Доводы истца о том, что он не обладает специальными юридическими познаниями и поэтому не сообщил о производственном характере полученной травмы, не имеет правового значения, поскольку уведомление пострадавшим медицинских работников о достоверном характере полученных им травм предполагается и не зависит от наличия или отсутствия
юридических познаний. Более того, согласно общеправовой презумпции знания закона предполагается, что каждый субъект права должен знать законодательство, под действие которого он подпадает в тех или иных случаях, а незнание норм правовых актов и по этой причине их игнорирование,
нарушение не освобождают этого субъекта от неблагоприятных с его точки зрения последствий. При этом, даже с учетом вышеуказанных пояснений истца, не позднее ДД.ММ.ГГГГ он уже знал о нарушении своего права, поскольку именно этот предполагаемый факт послужил доводом для обращения в Государственную инспекцию труда по Самарской области с
соответствующим заявлением. В этом случае, срок исковой давности, установленный статьей 392 ТК РФ, истек ДД.ММ.ГГГГ. При этом факт обращения истца в трудовую инспекцию не имеет правового значения для перерыва или приостановлении течения срока исковой давности,
поскольку в силу статьи 382 ТК РФ государственная инспекция труда не является органом, разрешающим индивидуальные трудовые споры.

Впервые истец обратился в суд с настоящим иском - ДД.ММ.ГГГГ, т.е. за пределами срока исковой давности, определенным статьей 392 ТК РФ для индивидуальных трудовых споров.

Ответчик также указывает, что предоставить вахтовый журнал о приёме и сдачи смены работников, журнала замера газовоздушной среды, журнала проверки предохранительных клапанов, графика выхода на работу на ДД.ММ.ГГГГ. не представляется возможным в связи с истечением срока хранения.

Представитель 3 лица ГУ Самарское региональное отделение фонда социального страхования РФ - филиал № 7 в судебное заседание не явился, в отзыве просит о рассмотрении дела в его отсутствие, указывает, что Ермолаев с пакетом документов для назначения пособия в филиал не обращался. В соответствии с п.1 ст. 3 ФЗ № 125-ФЗ от 24.07.1998г. "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" объект обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний - имущественные интересы физических лиц, связанные с утратой этими физическими лицами здоровья, профессиональной трудоспособности либо их смертью вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания. В соответствии со ст. 5 Закона обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний подлежат: физические лица, выполняющие работу на основании трудового договора, заключенного со страхователем; физические лица, осужденные к лишению свободы и привлекаемые к труду страхователем; физические лица, выполняющие работу на основании гражданско-правового договора, предметом которого являются выполнение работ и (или) оказание услуг, договора авторского заказа, подлежат обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, если в соответствии с указанными договорами заказчик обязан уплачивать страховщику страховые взносы. В соответствии со ст. 7 право застрахованных на обеспечение по страхованию возникает со дня наступления страхового случая. Согласно статье 3 страховой случай - подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья или смерти застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию. Основным документом, подтверждающим факт повреждения здоровья и временную утрату профессиональной трудоспособности, является листок нетрудоспособности, выдаваемый медицинской организацией по форме и в порядке, предусмотренном Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации. Наступление стойкой утраты профессиональной трудоспособности устанавливается учреждениями медико-социальной экспертизы при представлении акта о несчастном случае на производстве по форме Н-1 или акта о профессиональном заболевании и оформляется в виде заключения. (п 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.03.2011 N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" )(л.д.161)

Помощник прокурора Хайбрахманов Р.М. дал заключение об отказе в удовлетворении исковых требований.

Изучив материалы гражданского дела, выслушав стороны, пом.прокурора, допросив свидетелей, суд считает требования истца не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.    

Статья 227 Трудового Кодекса РФ гласит, что расследованию и учету в соответствии с настоящей главой подлежат несчастные случаи, происшедшие с работниками и другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя (в том числе с лицами, подлежащими обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний), при исполнении ими трудовых обязанностей или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах.

Расследованию в установленном порядке как несчастные случаи подлежат события, в результате которых пострадавшими были получены: телесные повреждения (травмы), в том числе нанесенные другим лицом; тепловой удар; ожог; обморожение; утопление; поражение электрическим током, молнией, излучением; укусы и другие телесные повреждения, нанесенные животными и насекомыми; повреждения вследствие взрывов, аварий, разрушения зданий, сооружений и конструкций, стихийных бедствий и других чрезвычайных обстоятельств, иные повреждения здоровья, обусловленные воздействием внешних факторов, повлекшие за собой необходимость перевода пострадавших на другую работу, временную или стойкую утрату ими трудоспособности либо смерть пострадавших, если указанные события произошли:

в течение рабочего времени на территории работодателя либо в ином месте выполнения работы, в том числе во время установленных перерывов, а также в течение времени, необходимого для приведения в порядок орудий производства и одежды, выполнения других предусмотренных правилами внутреннего трудового распорядка действий перед началом и после окончания работы, или при выполнении работы за пределами установленной для работника продолжительности рабочего времени, в выходные и нерабочие праздничные дни; при следовании к месту выполнения работы или с работы на транспортном средстве, предоставленном работодателем (его представителем), либо на личном транспортном средстве в случае использования личного транспортного средства в производственных (служебных) целях по распоряжению работодателя (его представителя) или по соглашению сторон трудового договора; при следовании к месту служебной командировки и обратно, во время служебных поездок на общественном или служебном транспорте, а также при следовании по распоряжению работодателя (его представителя) к месту выполнения работы (поручения) и обратно, в том числе пешком; при следовании на транспортном средстве в качестве сменщика во время междусменного отдыха (водитель-сменщик на транспортном средстве, проводник или механик рефрижераторной секции в поезде, член бригады почтового вагона и другие); при работе вахтовым методом во время междусменного отдыха, а также при нахождении на судне (воздушном, морском, речном) в свободное от вахты и судовых работ время; при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах, в том числе действий, направленных на предотвращение катастрофы, аварии или несчастного случая.

Статья 228 ТК РФ гласит, что при несчастных случаях, указанных в статье 227 настоящего Кодекса, работодатель (его представитель) обязан: немедленно организовать первую помощь пострадавшему и при необходимости доставку его в медицинскую организацию; принять неотложные меры по предотвращению развития аварийной или иной чрезвычайной ситуации и воздействия травмирующих факторов на других лиц; сохранить до начала расследования несчастного случая обстановку, какой она была на момент происшествия, если это не угрожает жизни и здоровью других лиц и не ведет к катастрофе, аварии или возникновению иных чрезвычайных обстоятельств, а в случае невозможности ее сохранения - зафиксировать сложившуюся обстановку (составить схемы, провести фотографирование или видеосъемку, другие мероприятия); немедленно проинформировать о несчастном случае органы и организации, указанные в настоящем Кодексе, других федеральных законах и иных нормативных правовых актах Российской Федерации, а о тяжелом несчастном случае или несчастном случае со смертельным исходом - также родственников пострадавшего; принять иные необходимые меры по организации и обеспечению надлежащего и своевременного расследования несчастного случая и оформлению материалов расследования в соответствии с настоящей главой.

Порядок проведения расследования несчастных случаев указан в ст. 229.2 ТК РФ. При расследовании каждого несчастного случая комиссия (в предусмотренных настоящим Кодексом случаях государственный инспектор труда, самостоятельно проводящий расследование несчастного случая) выявляет и опрашивает очевидцев происшествия, лиц, допустивших нарушения требований охраны труда, получает необходимую информацию от работодателя (его представителя) и по возможности объяснения от пострадавшего. По требованию комиссии в необходимых для проведения расследования случаях работодатель за счет собственных средств обеспечивает: выполнение технических расчетов, проведение лабораторных исследований, испытаний, других экспертных работ и привлечение в этих целях специалистов-экспертов; фотографирование и (или) видеосъемку места происшествия и поврежденных объектов, составление планов, эскизов, схем; предоставление транспорта, служебного помещения, средств связи, специальной одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты.

Материалы расследования несчастного случая включают: приказ (распоряжение) о создании комиссии по расследованию несчастного случая; планы, эскизы, схемы, протокол осмотра места происшествия, а при необходимости - фото- и видеоматериалы; документы, характеризующие состояние рабочего места, наличие опасных и вредных производственных факторов; выписки из журналов регистрации инструктажей по охране труда и протоколов проверки знания пострадавшими требований охраны труда; протоколы опросов очевидцев несчастного случая и должностных лиц, объяснения пострадавших; экспертные заключения специалистов, результаты технических расчетов, лабораторных исследований и испытаний; медицинское заключение о характере и степени тяжести повреждения, причиненного здоровью пострадавшего, или причине его смерти, нахождении пострадавшего в момент несчастного случая в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения; копии документов, подтверждающих выдачу пострадавшему специальной одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты в соответствии с действующими нормами; выписки из ранее выданных работодателю и касающихся предмета расследования предписаний государственных инспекторов труда и должностных лиц территориального органа соответствующего федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по государственному надзору в установленной сфере деятельности (если несчастный случай произошел в организации или на объекте, подконтрольных этому органу), а также выписки из представлений профсоюзных инспекторов труда об устранении выявленных нарушений требований охраны труда; другие документы по усмотрению комиссии.

На основании собранных материалов расследования комиссия (в предусмотренных настоящим Кодексом случаях государственный инспектор труда, самостоятельно проводящий расследование несчастного случая) устанавливает обстоятельства и причины несчастного случая, а также лиц, допустивших нарушения требований охраны труда, вырабатывает предложения по устранению выявленных нарушений, причин несчастного случая и предупреждению аналогичных несчастных случаев, определяет, были ли действия (бездействие) пострадавшего в момент несчастного случая обусловлены трудовыми отношениями с работодателем либо участием в его производственной деятельности, в необходимых случаях решает вопрос о том, каким работодателем осуществляется учет несчастного случая, квалифицирует несчастный случай как несчастный случай на производстве или как несчастный случай, не связанный с производством.

Если при расследовании несчастного случая с застрахованным установлено, что грубая неосторожность застрахованного содействовала возникновению или увеличению вреда, причиненного его здоровью, то с учетом заключения выборного органа первичной профсоюзной организации или иного уполномоченного работниками органа комиссия (в предусмотренных настоящим Кодексом случаях государственный инспектор труда, самостоятельно проводящий расследование несчастного случая) устанавливает степень вины застрахованного в процентах.

В пунктах 9,10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.03.2011 N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" разъяснено, что в силу положений статьи 3 ФЗ от 24.07.1998 г. N 125-ФЗ и статьи 227 ТК РФ несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении обязанностей по трудовому договору или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем или совершаемых в его интересах как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем (или на личном транспортном средстве в случае его использования в производственных (служебных) целях по распоряжению работодателя (его представителя) либо по соглашению сторон трудового договора), и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Для правильной квалификации события, в результате которого причинен вред жизни или здоровью пострадавшего, необходимо в каждом случае исследовать следующие юридически значимые обстоятельства: относится ли пострадавший к лицам, участвующим в производственной деятельности работодателя (часть вторая статьи 227 ТК РФ); указано ли происшедшее событие в перечне событий, квалифицируемых в качестве несчастных случаев (часть третья статьи 227 ТК РФ); соответствуют ли обстоятельства (время, место и другие), сопутствующие происшедшему событию, обстоятельствам, указанным в части третьей статьи 227 ТК РФ; произошел ли несчастный случай на производстве с лицом, подлежащим обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (статья 5 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ); имели ли место обстоятельства, при наличии которых несчастные случаи могут квалифицироваться как не связанные с производством (исчерпывающий перечень таких обстоятельств содержится в части шестой статьи 229.2 ТК РФ), и иные обстоятельства.

При рассмотрении иска о признании несчастного случая связанным с производством или профессиональным заболеванием необходимо учитывать, что вопрос об установлении причинно-следственной связи между получением увечья либо иным повреждением здоровья или заболеванием и употреблением алкоголя (наркотических, психотропных и других веществ) подлежит разрешению судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела и имеющихся по нему доказательств. Судам следует иметь в виду, что в силу части шестой статьи 229.2 ТК РФ несчастный случай может квалифицироваться как не связанный с производством, если по заключению медицинской организации единственной причиной смерти или повреждения здоровья явилось алкогольное, наркотическое либо иное токсическое опьянение (отравление) пострадавшего, не связанное с нарушениями технологического процесса, в котором используются технические спирты, ароматические, наркотические и иные токсические вещества.

Согласно ст.1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Статья 12 ГК РФ закрепляет способы защиты гражданских прав и указывает, что их защита осуществляется (в том числе) путем компенсации морального вреда.

В соответствии со ст. 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Статья 151 ГК РФ предусматривает компенсацию морального вреда и указывает, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред. Компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.     

В соответствии со ст.1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Положениями Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Согласно ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

В пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что если требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, то на него в силу статьи 208 ГК РФ исковая давность не распространяется, кроме случаев, предусмотренных законом. В случае, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, для защиты которых законом установлена исковая давность или срок обращения в суд (например, установленные статьей 392 ТК РФ сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора), на такое требование распространяются сроки исковой давности или обращения в суд, установленные законом для защиты прав, нарушение которых повлекло причинение морального вреда.

В судебном заседании установлено, что согласно трудовой книжке Ермолаев С.Н. ДД.ММ.ГГГГ. был принят на работу АО «Самаранефтегаз» оператором технологических установок 4 разряда в цех подготовки нефтегаза №; ДД.ММ.ГГГГ. договор расторгнут по инициативе работника (л.д.73)

Из медицинской карты видно, что ДД.ММ.ГГГГ в 15 часов 15 минут Ермолаев С.Н. был доставлен в Кинель-Черкасскую районную больницу по экстренным показаниям через 4 часа после получения травмы <данные изъяты> в анамнезе указано, около 4 часов назад дома упал на левую ногу. (л.д.16-19оборот)

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО10 показал, что работал в АО Самаранефтегаз с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ Ермолаев получил травму, подвернул ногу на крыльце операторной, какую левую или правую не помнит. Крыльцо - представляло собой стандартное металлическое сооружение с просечками, ступени все были в наличии, дефектов не было. Истца повезли на вахтовом автобусе в больницу.

Свидетель ФИО17 – брат истца, показал, что работал на охране объекта, на котором работал истец, видел как Ермолаев вышел на крыльцо операторной, слышал, что он вскрикнул. Потом ему сказали, что брат сломал ногу. Это было утром примерно около 09часов в ДД.ММ.ГГГГ. Крыльцо представляет собой металлическую конструкцию из уголка и просечки, высотой около 1 метра, примерно на 5 ступеней, крыльцо было ровное. Ермолаеву по должностным обязанностям нужно делать обход территории. Брат жаловался, что нога болит, но раньше эту ситуацию с ним не обсуждали.

Свидетель ФИО18 показал, что около 9-10 лет назад летом около обеда помогал Ермолаеву добираться до рентгена и до здания Кинель-Черкасской поликлиники, так как дежурил на скорой в этот день. Ермолаев сказал, что был на работе, сломал ногу,его привезли на легковой машине.

Свидетель ФИО17 – сын истца, показал, что отец травмировал ногу ДД.ММ.ГГГГ., позвонил примерно в половине одиннадцатого дня, сказал, что ему нужна мед.карта, что в Отрадненской больнице его не принимают, его везет ФИО7 в Кинель-Черкасскую ЦРБ на своей автомашине. При оформлении отца в больницу не присутствовал. С возрастом нога стала болеть у отца больше, отцу становилось хуже, на работе ему обещали материальную помощь оказать, если он скажет в ЦРБ, что травма случилась дома, по помощи не было. Отца руководство попросило в больнице так сказать, что травма была дома, наверное, мастер попросил.

Показания данных свидетелей не подтвердил допрошенный по ходатайству истца свидетель ФИО15, который показал, что работал в АО Самаранефтегаз водителем до ДД.ММ.ГГГГ., недавно к нему приехал истец с супругой, жаловался, что нет денег, попросил быть свидетелем про травму, но он никаких обстоятельств по его случаю не помнит, даже, что такой случай был.

Из показаний свидетеля ФИО7 установлено, что Ермолаев работал оператором на СУ-3, а он мастером. Несчастных случаев с истцом никаких не было, он его в больницу не возил. Если бы несчастный случай произошел, он должен был сообщить об этом руководству. Истец неоднократно за время работы появлялся в состоянии алкогольного опьянения, он его до работы не допускал, после последнего случая, Ермолаев уволился по собственному желанию. После увольнения истец обратился в трудовую инспекцию, он ездил к нему домой, разговаривал по этому поводу, голос свой на представленной истцом аудиозаписи узнает.

Свидетель ФИО8 показал, что работал с ФИО17 на <данные изъяты> ни о каких несчастных случаях с ним не помнит, тот никогда об этом не сообщал, о событиях ДД.ММ.ГГГГ. не помнит. Домой к истцу не ездил, разговора не помнит.

Судом прослушивалась представленная истцом аудиозапись разговора, произошедшего с его слов ДД.ММ.ГГГГ. у него дома, со свидетелями ФИО7 и ФИО27, сделанная на его телефон <данные изъяты>. На записи слышно, как мужской голос (свидетель ФИО7 опознал свой голос) предлагает забрать документы по несчастному случаю, боится увольнения из-за случившегося, указывает на то, что по этому вопросу раньше надо было обращаться к нему, спрашивает, почему не предпринимали ничего раньше, а оформили травму в быту, ждал 10 лет, указывает, что если бы не произошла последняя ситуация, Ермолаев так бы и работал, предлагает за свой счет частично оплачивать лечение, указывает на возможность лечения по полису добровольного страхования.

Однако достоверно установить из записи обстоятельство получения истцом травмы также не представилось возможным.

Актом судебно-медицинского обследования № от 21.06.2018г. у Ермолаева установлено повреждение- <данные изъяты> имеет признаки длительного расстройства здоровья продолжительностью свыше 3 недель (более 21 дня), не соединенное со стойкой утратой общей трудоспособности свыше 30%, что применительно к п. 7.1 Приказа Минздравсоцразвития РФ № 194н от 24.04.2008г. «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека» является признаком среднего вреда здоровью. (л.д.49-52)

После увольнения Ермолаев обратился в государственную инспекцию труда в Самарской области по факту нарушения трудовых АО Самаранефтегаз, ему был дан ответ 27.12.2017г. о том, что в ходе внеплановой документарной проверки было установлено, что в период с ДД.ММ.ГГГГ. он отмечен неявками на работу в связи с нахождением на листах нетрудоспособности, согласно пояснительной записке начальника <данные изъяты> Ермолаев с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. производственных травм не получал, просьб и заявлений от него о проведении служебного расследования по факту получения производственной травмы не поступало. Согласно листка нетрудоспособности вид нетрудоспособности «02», из записи врача в амбулаторной карте от ДД.ММ.ГГГГ. «пациент 4 часа назад упал дома на левую ногу», медицинское заключение о характере полученных повреждений здоровью в результате несчастного случая на производстве и степени тяжести вреда здоровью по форме 315/у не выдавалось. Подтвердить или опровергнуть факт получения травмы ДД.ММ.ГГГГ. на производстве не представляется возможным. (л.д.67-69)

На л.д. 89 имеется табель учета рабочего времени истца, ДД.ММ.ГГГГ.-ДД.ММ.ГГГГ. указано как НН (неявка по невыясненным причинам), в расчетном листе и корректирующем табеле имеется указание на больничный лист(л.д.96).

Таким образом, показания допрошенных по ходатайству истца свидетелей ФИО10, ФИО17, опровергаются показаниями свидетелей ФИО7 и ФИО27, ФИО15 представленными письменными документами: медицинскими документами о получении травмы дома, трудовыми – об отсутствии на рабочем месте. Истцом не доказаны достоверно обстоятельства и причины получения травмы при исполнении трудовых обязанностей, механизм ее получения. Кроме того, причины падения самим истцом в судебном заседании называются вероятностные и предположительные, причины указанные в иске (отсутствие полос для предотвращения скольжения) и причины, указанные истцом при пояснениях в судебном заседании (наличие прогнутой просечки) не согласуются между собой. Доводы истца о наличии повреждений на крыльце в момент падения никем из свидетелей не подтверждены.

Судом не может быть принят во внимание довод ответчика о пропуске срока давности для обращения за индивидуальным трудовым спором, предусмотренный ст. 392 ТК РФ, поскольку требования истцом заявлены в связи с повреждением здоровья вследствие несчастного случая на производстве, к правоотношениям применяются положения абз 4 ст. 208 ГК РФ о том, что исковая давность не распространяется на требования о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина.

Однако, судом при разрешении данного спора учитывается, что истец не обращался ни к ответчику, ни в государственную инспекцию труда с заявлением о произошедшем с ним несчастным случаем около 10 лет, не оспаривает, что в медицинском учреждении без принуждения, добровольно указал на бытовой характер травмы, хотя со слов осознавал, что травму получил в рабочее время. Его доводы о том, что не обращался с заявлением к работодателю до момента ухудшения состояния здоровья, не могут быть безусловным основанием для удовлетворения требований.

Факт получения травмы при исполнении трудовых обязанностей не нашел своего подтверждения при рассмотрении дела, надлежащих доказательств, бесспорно и достоверно подтверждающих доводы истца о получении травмы на рабочем месте и вины в этом работодателя, наличие причинно-следственной связи между действиями работодателя и наступившими последствиями в виде получения травмы, не установлено. В связи с чем, требования Ермолаева о взыскании компенсации морального вреда судом удовлетворены быть не могут, оснований возлагать ответственность на ответчика по возмещению морального вреда истцу не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 194 – 199 ГПК РФ, ст.ст. 151,1101 ГК РФ, ст. 227-231 ТК РФ, суд

Решил:

Исковые требования по иску Ермолаева <данные изъяты> к АО «Самаранефтегаз», третьему лицу филиалу № 7 ГУ- Самарского регионального отделения Фонда социального страхования РФ о признании получения травмы при исполнении трудовых обязанностей, о признании несчастного случая на производстве, возложении обязанности составить и выдать акт о несчастном случае, взыскании компенсации морального вреда, оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Самарский областной суд в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения суда через Кинель-Черкасский районный суд.

Решение суда в мотивированном виде изготовлено 08.10.2018 года.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>