Решение по делу № 11-9738/2019 от 12.07.2019

Дело № 11-9738/2019 Судья Алферов И.А.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Скрябиной С.В.,

судей Жуковой Н.А., Швайдак Н.А.,

при секретаре          Уржумцевой С.Ю.,

с участием прокурора Малышевой О.П.

22 августа 2019 г. рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Челябинске гражданское дело по апелляционной жалобе Майорова Владимира Николаевича, апелляционному представлению прокурора города Миасса на решение Миасского городского суда Челябинской области от 22 мая 2019 г. по иску Майорова Владимира Николаевича к акционерному обществу «Автомобильный завод «Урал» о признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Жуковой Н.А. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, объяснения истца Майорова В.Н. и его представителя Чернышева А.В., поддержавших доводы жалобы, возражения представителя ответчика Молотовой О.В., заключение прокурора, поддержавшей доводы апелляционного представления и полагавшей возможным решение суда отменить, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Майоров В.Н. обратился в суд с иском к акционерному обществу «Автомобильный завод «Урал» (далее - АО «АЗ «Урал») с учетом уточнений о признании недействительным приказа о прекращении трудового договора с работником от 25 марта 2019 г. № 15405; восстановлении на работе в должности <данные изъяты>; взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула с 26 марта 2019г. по день вынесения решения, взыскании компенсации морального вреда в размере 10 000 руб.

В обоснование иска указал, что с 15 апреля 2005 г. работал в АО «АЗ «Урал» <данные изъяты>. Приказом от 25 марта 2019 г. уволен за прогул. Полагает увольнение незаконным, поскольку приказ об увольнении подписан не работодателем. Указывает, что 25 февраля 2019 г. прибыл на работу, находился на рабочем месте на протяжении 3 часов, однако начальник цеха, предположив, что он находится в состоянии алкогольного опьянения, предложил ему написать заявление об увольнении по собственному желанию. Он имел намерение обратиться в ГБУЗ «Областной психоневрологический диспансер» для прохождения медицинского освидетельствования, но не прошел его ввиду отсутствия денежных средств. Также указывает на нарушение работодателем порядка привлечения к дисциплинарной ответственности и на отсутствие акта об отсутствии на рабочем месте.

Истец Майоров В.Н., его представитель Хромов С.В. в судебном заседании поддержали уточненные исковые требования.

Представитель ответчика АО «АЗ «Урал» Молотова О.В. в судебном заседании возражала против удовлетворения иска, указав о законности увольнения истца.

Прокурор Заболотный Д.А. дал по делу заключение о необходимости восстановления истца на работе и частичного удовлетворения требований о взыскании компенсации морального вреда.

Суд принял решение об отказе в удовлетворении требований Майорова В.Н. в полном объеме.

Не согласившись с решением суда первой инстанции, истец Майоров В.Н. обратился с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить, вынести новое решение об удовлетворении иска. Указывает, что в судебном заседании 15 мая 2019 г. он не давал пояснений о том, что работодатель не совершал никаких действий, связанных с отстранением его от работы в связи с употреблением алкоголя, в иске и первом заседании он неоднократно указывал на незаконность отстранения от работы. Ссылается на то, что, несмотря на предупреждение об уголовной ответственности, свидетели <данные изъяты> дали ложные показания. Также не согласен с оценкой судом показаний свидетелей <данные изъяты> Указывает, что в оспариваемом приказе имеется формулировка «об увольнении за неоднократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей», однако суд не обратил внимание на словосочетание «неоднократное нарушение». Также полагает, что в оспариваемом приказе имеются разночтения в формулировке констатирующей и распорядительной частей. Полагает, что дисциплинарное взыскание согласно трудовому законодательству применено неверно, поскольку в приказе применен подпункт «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, который указывает на однократность грубого нарушения работником трудовых обязанностей, а фактически в приказе указано на неоднократные неисполнения работником трудовых обязанностей, имея ввиду и ранее наложенные дисциплинарные взыскания, указанные в приказе деяния подпадают под признаки дисциплинарного проступка, предусмотренного пунктом 5 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Полагает, что приказ подписан лицом, не являющимся работодателем, поскольку в материалы дела не представлено доказательств того, что управляющему директору <данные изъяты> делегировано право увольнения работников. Считает, что его работодателем является Совет директоров АО «АЗ «Урал», в который <данные изъяты> не входит. Ссылается на то, что при отсутствии у него должностной инструкции сложно судить о наличии дисциплинарного проступка. Указывает на ненадлежащее ознакомление с оспариваемым приказом, так как ознакомлен с ним только 28 марта 2019 г.

В апелляционном представлении прокурор города Миасса просит решение суда отменить, вынести новое решение. Указывает, что при установлении факта прогула суд принял во внимание пояснения свидетелей <данные изъяты>., однако не дана оценка имеющегося заявления <данные изъяты> от 25 февраля 2019 г. об увольнении по собственному желанию, с имеющейся визой согласования без отработки, а также сопутствующие показания свидетелей – коллег истца. Факт прогула был установлен на следующий день, однако докладная записка составлена только 1 марта 2019 г. Не составлен акт об отсутствии на рабочем месте. Также судом оставлен без внимания вопрос о том, почему <данные изъяты> не принято мер к увольнению истца по собственному желанию. Полагает, что в приказе об увольнении имеются противоречия. Согласно названию приказа основанием для увольнения является неоднократное грубое нарушение работников трудовых обязанностей, в мотивировочной части вменяются многократные прогулы, тогда как в описательной части речь идет об единственном дне прогула 25 февраля 2019 г.

Заслушав стороны и заключение прокурора, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалобы и представления, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

В соответствии с частями 1, 3, 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: 1) замечание, 2) выговор, 3) увольнение по соответствующим основаниям. К дисциплинарным взысканиям, в частности, относится увольнение работника по основаниям, предусмотренным пунктом 6 части 1 статьи 81 настоящего Кодекса. При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Согласно подпункту «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей, в частности, прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также в случае отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

В силу статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Непредставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания. Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников. Дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии, проверки финансово-хозяйственной деятельности или аудиторской проверки - позднее двух лет со дня его совершения. В указанные сроки не включается время производства по уголовному делу. За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание. Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Майоров В.Н. на основании трудового договора № <данные изъяты> от 15 апреля 2005 г. осуществлял трудовую деятельность в АО «АЗ «Урал» в качестве <данные изъяты>, затем <данные изъяты> прессового цеха на участке крупных прессов и толстолистовой штамповки, 1 мая 2018 г. переведен на должность <данные изъяты> в заготовительном производстве прессовом цехе на участке крупных прессов и толстолистовой штамповки (л.д. 23-27).

На основании распоряжения начальника прессового цеха № <данные изъяты> от 7 февраля 2019 г. Майоров В.Н. в период с 8 февраля 2019 г. по 31 марта 2019г. обязан осуществлять трудовую функцию во вторую смену по графику работы с 16:10 часов до 00:40 часов (л.д. 31).

Приказом управляющего директора АО «АЗ «Урал» № <данные изъяты> от 25 марта 2019 г. Майоров В.Н. уволен за отсутствие на рабочем месте 25 февраля 2019 г. более 4 часов подряд по подпункту «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации (л.д. 38). На основании данного приказа главным специалистом отдела кадров составлен приказ типовой формы о прекращении с истцом трудового договора на основании подпункта «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации (л.д. 39). С данными приказами истец ознакомлен под роспись 28 марта 2019 г.

В качестве основания для издания приказа об увольнении указаны докладная записка начальника цеха от 1 марта 2019 г., объяснительная записка Майорова В.Н. от 1 марта 2019 г., распоряжение № <данные изъяты> от 7 марта 2019 г., приказ № <данные изъяты> от 14 августа 2018 г., приказ № <данные изъяты> от 2 августа 2018 г.

Согласно докладной записке и.о. начальника прессового цеха Колмакова А.А. от 1 марта 2018 г. 25 февраля 2019 г. <данные изъяты> Майоров В.Н. отсутствовал на рабочем месте с 18-30 до 00-00 часов, нарушил Правила внутреннего трудового распорядка, в связи с чем подлежит увольнению (л.д.29).

В объяснительной от 1 марта 2019 г. <данные изъяты> указал, что 25 февраля 2019 г. в 18-30 был отправлен домой и.о. начальника цеха <данные изъяты> в связи с подозрением в алкогольном опьянении (л.д.30).

Ранее приказами от 14 августа 2018 г. № <данные изъяты> и от 2 августа 2018 г. № <данные изъяты> к истцу применялись меры дисциплинарного взыскания в виде замечаний и материального воздействия за нарушение Правил внутреннего трудового распорядка, также им допускались опоздания, за которые он к дисциплинарной ответственности не привлекался (л.д.34-37).

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что истцом совершен прогул в виде отсутствия на работе без уважительной причины более 4 часов подряд, процедура наложения дисциплинарного взыскания работодателем не нарушена, дисциплинарный проступок соответствует тяжести примененного взыскания.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда, поскольку они соответствуют обстоятельствам дела и нормам трудового законодательства.

Факт отсутствия истца на рабочем месте 25 февраля 2019 г. с 18-30 до 00-00 часов подтверждается табелем учета рабочего времени с информацией по входу и выходу из системы АСКД за февраль 2019 г. (л.д.76), докладной запиской и.о. начальника прессового цеха <данные изъяты> от 1 марта 2018 г. (л.д.29) и истцом не оспаривался. Поэтому не составление работодателем акта отсутствия работника на рабочем месте само по себе не свидетельствует о незаконности увольнения.

Ссылки в апелляционной жалобе истца на отстранение его от работы и.о. начальника прессового цеха <данные изъяты> не нашли подтверждения в ходе рассмотрения дела, поскольку документы о нахождении истца в состоянии опьянения и об отстранении его от работы работодателем не составлялись, о наличии таких документов истцом не заявлялось. В судебном заседании 15 мая 2019 г. истец пояснил, что работодатель не совершал никаких действий, связанных с отстранением его от рабочего места в связи с подозрением в употреблении алкоголя и направлением на медицинское освидетельствование (л.д.61), замечаний на протокол судебного заседания истцом не подавалось.

Из объяснений свидетеля <данные изъяты> в судебном заседании от 16 мая 2019 г. следует, что 25 февраля 2019 г. ему сообщили, что Майоров находится в алкогольном опьянении или с похмелья, он пригласил Майорова к себе в кабинет часов в шесть, начале седьмого, задал вопрос об употреблении спиртного, самочувствии, признаков опьянения не обнаружил, разговор был 10-15 минут, задавал вопросы почему тот опаздывает и так далее, после окончания разговора отправил обратно на рабочее место, требований об увольнении или переводе в другой цех не было, при нем Майоров заявление об увольнении не писал. Говорил истцу, что вызовет службу безопасности для проверки состояния, чтобы посмотреть на реакцию, истец спокойно ответил. Медицинское освидетельствование не проводилось, от работы истец не отстранялся, доступ на рабочее место не ограничивался. Узнал, что истец отсутствовал на работе более 4 часов по электронной системе прихода на работу и ухода 26 февраля 2019 г. (л.д.99-100).

Свидетель <данные изъяты>., присутствовавший при беседе <данные изъяты> и Майорова В.Н. 25 февраля 2019 г. также пояснил, что истец от работы в связи с подозрением на алкогольным опьянением не отстранялся, к увольнению не принуждался, после разговора отпущен на рабочее место (л.д.100-101).

Доказательств ложности показаний данных свидетелей, их личной заинтересованности в исходе дела в суд не представлено, поэтому оснований не доверять их показаниям у суда не имелось.

Вопреки доводам апелляционной жалобы истца, судом первой инстанции правильно оценены показания свидетелей <данные изъяты>., поскольку они очевидцами разговора истца с <данные изъяты> не являлись, об увольнении истца поясняли со слов последнего, данные свидетели не поясняли, что <данные изъяты> разрешил истцу уйти домой до окончания рабочего дня.

Доводы апелляционной жалобы истца и апелляционного представления прокурора о том, что истец был введен в заблуждение и.о. начальника прессового цеха <данные изъяты>., судом не дана оценка заявлению Майорова В.Н. от 25 февраля 2019 г. об увольнении по собственному желанию, с имеющейся визой согласования без отработки, не могут служить основанием для отмены решения суда, поскольку судом дана оценка представленному заявлению истца от 25 февраля 2019 г. об увольнении.

В данном заявлении на имя и.о. директора по персоналу <данные изъяты> Майоров В.Н. просил уволить его по собственному желанию без указания даты увольнения, следовательно, с отработкой в две недели. Виза согласования без отработки датирована <данные изъяты> 28 февраля 2019 г. Виза лица, уполномоченного издавать приказ об увольнении, отсутствует (л.д.74). Оснований для увольнения истца 25 февраля 2019 г. на основании этого заявления у работодателя не имелось.

На следующий день истец вышел на работу, что следует из табеля учета рабочего времени, а 28 февраля 2019 г. отозвал свое заявление об увольнении (л.д.75).

Указанные последовательные действия истца свидетельствуют о том, что ему было известно, что он не был уволен 25 февраля 2019 г., соответственно не был введен в заблуждение относительно возможности покинуть рабочее место до окончания рабочей смены 25 февраля 2019 г., тем более, что даже при увольнении 25 февраля 2019 г. он обязан был отработать данную смену, так как день увольнения является последним рабочим днем.

Ссылки истца на намерение обратиться 25 февраля 2019 г. в ГБУЗ «Областной психоневрологический диспансер» для прохождения медицинского освидетельствования являются необоснованными, поскольку доказательств такого обращения в суд не представлено.

Таким образом, обстоятельства, на которые ссылался истец, обоснованно не приняты судом в качестве уважительной причины отсутствия Майорова В.Н. на рабочем месте 25 февраля 2019 г. более четырех часов подряд.

Тот факт, что непосредственному начальнику истца <данные изъяты> стало известно о его прогуле 26 февраля 2019 г., а докладная записка составлена им только 1 марта 2019 г., не свидетельствует о нарушении процедуры увольнения истца, поскольку месячный срок применения к истцу дисциплинарного взыскания с момента, когда работодателю стало известно о проступке, не пропущен.

Указание в апелляционной жалобе истца на то, что приказ подписан лицом, не являющимся работодателем, поскольку в материалы дела не представлено доказательств того, что управляющему директору <данные изъяты> делегировано право увольнения работников, его работодателем является Совет директоров, в который <данные изъяты> не входит, не могут быть приняты во внимание, поскольку такие полномочия предоставлены управляющему директору статьей 29 Кодекса «Группы ГАЗ» о дисциплинарной ответственности и мерах материального воздействия, утвержденным приказом Президента ООО «УК «Группа ГАЗ» № 54 от 14 мая 2012 г. с учетом изменений, внесенных приказами № 150 от 25 июня 2015 г., № 52 от 3 марта 2016 г. В силу статьи 27 данного Устава Совет директоров рассматривает дела о дисциплинарных проступках, совершенных Президентом ООО «УК «Группа ГАЗ», а также дела о дисциплинарных проступках, совершенных руководителями предприятий «Группы ГАЗ» и их заместителями, в случае, если Президент ООО «УК «Группа ГАЗ» передает такие дела на его рассмотрение (л.д.124-135). Ранее изданные приказы о привлечении истца к дисциплинарной ответственности также подписаны управляющим директором <данные изъяты>., они истцом не оспаривались.

Доводы апелляционных жалобы и представления о наличии разночтений в заголовке и в частях приказа не могут служить основанием для признания увольнения незаконным, поскольку из приказа об увольнении истца четко усматривается дата совершения проступка и его сущность - отсутствие на рабочем месте 25 февраля 2019 г. более 4 часов подряд, а также основание увольнения - подпункт «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Указание в заголовке на неоднократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей, прогулы и ссылки на ранее наложенные дисциплинарные взыскания сути приказа не меняет, а свидетельствует об учете работодателем при выборе вида дисциплинарного взыскания предшествующего поведения работника, ранее привлекавшегося к дисциплинарной ответственности.

Указание в апелляционных жалобе и представлении на ненадлежащее ознакомление истца с оспариваемым приказом, так как он ознакомлен с ним только 28 марта 2019 г., не может быть принято во внимание, поскольку в соответствии с частью 6 статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации приказ работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе, что и было сделано ответчиком.

Вопреки доводам апелляционной жалобы суд первой инстанции пришел к правильному выводу о соответствии избранного работодателем вида дисциплинарной ответственности (увольнения) тяжести совершенного истцом проступка и его предшествующему поведению, поскольку он на момент совершения грубого нарушения трудовой дисциплины имел несколько непогашенных дисциплинарных взысканий; представленное истцом благодарственное письмо с поздравлением с днем образования завода датировано 2010 годом.

Ссылки в апелляционной жалобе истца на то, что в материалах дела отсутствует должностная инструкция, следовательно, сложно судить о наличии дисциплинарного проступка, судебной коллегией отклоняются, поскольку факт прогула не регламентируется должностной инструкцией, а является нарушением Правил внутреннего трудового распорядка. О недопустимости отсутствия без уважительных причин на рабочем месте истцу было известно, поскольку ранее он привлекался к дисциплинарной ответственности за подобные нарушения.

Иные доводы апелляционной жалобы сводятся к переоценке исследованных судом доказательств, поэтому подлежат отклонению, суд воспользовался правом, предоставленным ему статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, устанавливающей право суда оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

В апелляционных жалобе и представлении не приведено доводов и доказательств, опровергающих установленные судом первой инстанции обстоятельства и его выводы, как и не приведено оснований, которые в соответствии со статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы явиться безусловным основанием для отмены судебного решения.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что нарушений материального и процессуального законодательства, влекущих отмену решения суда, не усматривается. Оснований для отмены решения по доводам апелляционных жалобы и представления не имеется.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Миасского городского суда Челябинской области от 22 мая 2019 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Майорова Владимира Николаевича, апелляционное представление прокурора города Миасса – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: