Решение по делу № 22-1563/2020 от 20.05.2020

Судья 1 инстанции – Саликов Д.А.                                        № 22-1563/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

22 мая 2020 года                                    г. Иркутск

Суд апелляционной инстанции Иркутского областного суда в составе председательствующего Казаковой Т.В.,

при ведении протокола помощником судьи Демидовой Л.В.,

с участием прокурора Ушаковой О.П.,

подсудимого З. - посредством использования систем видеоконференц-связи,

его защитника – адвоката Шеметова Н.И.,

общественного защитника подсудимого У.,

         рассмотрев судебный материал по апелляционным жалобам подсудимого З. и его защитника адвоката Шеметова Н.И. на постановление Кировского районного суда г. Иркутска от 29 апреля 2020 года, которым в отношении

З., родившегося (данные изъяты),

продлен срок содержания под стражей в порядке ст. 255 УПК РФ на 6 месяцев со дня поступления уголовного дела в суд, то есть по 14 октября 2020 года.

Выслушав мнения сторон, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

14 апреля 2020 года в Кировский районный суд г. Иркутска поступило уголовное дело в отношении З., А., Б., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 3 ст. 286, ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260, ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ, Г., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 260, ст. 262 УК РФ.

В ходе предварительного следствия З. был задержан в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ, и в отношении него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Срок содержания З. под стражей продлевался Кировским районным судом г. Иркутска до 09 мая 2020 года включительно.

На предварительном слушании 29 апреля 2020 года председательствующим на обсуждение сторон был поставлен вопрос о том, подлежит ли отмене или изменению избранная в отношении З. мера пресечения.

Прокуроры Самойлова К.Ю. и Шаталов Д.В. ходатайствовали об оставлении меры пресечения обвиняемому З. в виде заключения под стражей без изменения.

Обвиняемый З. и его защитник Шеметов Н.И. возражали против продления срока содержания под стражей, ходатайствовали об изменении меры пресечения на домашний арест или денежный залог. Остальные обвиняемые и их защитники поддержали эту позицию, полагали возможным изменить З. меру пресечения на несвязанную с лишением свободы.

Постановлением Кировского районного суда г. Иркутска от 29 апреля 2020 года З. продлен срок содержания под стражей в порядке ст. 255 УПК РФ на 6 месяцев со дня поступления уголовного дела в суд, то есть по 14 октября 2020 года.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Шеметов Н.И., действующий в интересах подсудимого З., подробно приводит выводы суда, при этом выражает с ними несогласие, полагая, что они являются несостоятельными, не соответствующими требованиям уголовно-процессуального законодательства РФ о законности, обоснованности и мотивированности судебного решения.

Полагает, что фактически вывод суда основан лишь на том, что избрание З. меры пресечения в виде заключения под стражу было обосновано тем, что тот являлся (данные изъяты), знает свидетелей по делу, не являлся по вызовам следствия и намеревался выехать за пределы РФ, а соответственно мог оказать давление на свидетелей и скрыться. То есть, свое решение о необходимости содержания З. под стражей суд обосновал теми же основаниями, которые принимались во внимание судом почти год назад, при изначальном помещении З. под стражу. Однако такой вывод суда противоречит положениям ч. 4 ст. 7 УПК РФ о законности, обоснованности и мотивированности.

Ссылаясь на позицию, изложенную в Постановлении N 4-П от 22 марта 2005 года Конституционного Суда РФ, в п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 19 декабря 2013 года № 41, считает, что суд не учел, что сторона обвинения не представила суду доказательств об актуальности тех доводов, которые почти год назад послужили основанием для помещения З. под стражу, и соответственно, не высказал в обжалуемом постановлении мотивов, по которым суд считает такие обстоятельства актуальными в настоящее время и отвергает доводы защиты об обратном; не дал оценки обстоятельствам, послужившим основанием для заключения З. под стражу, в разрезе именно изменения стадии уголовного судопроизводства - перехода от стадии досудебного производства к рассмотрению дела в суде.

Немотивированность и необоснованность выводов суда усматривается из того, что обвинение З. при избрании тому меры пресечения 07 июня 2019 года и в настоящее время отличаются. Суд же указывает, что в этой части ничего не изменилось. При избрании меры пресечения суд учитывал, что З. является (данные изъяты), а в настоящее время З. не занимает данную должность. Причем в этой части суд противоречит сам себе: с одной стороны, указывает, что ничего не изменилось, а с другой стороны, сам же отмечает, что З. “ранее занимал высокую должность”.

На момент июня 2019 года губернатором <адрес изъят> являлся Д., а с декабря 2019 года обязанности губернатора <адрес изъят> исполняет Е., в связи с этим сменилось руководство практически всех органов исполнительной власти <адрес изъят>.

Суд указывает, что З. может оказать давление на свидетелей, однако за год содержания З. под стражей, следствие и прокуратура не смогли представить ни одного свидетеля, на которого оказывалось давление или который такого давления опасается. При этом судом игнорируются разъяснения Пленума Верховного Суда РФ о том, что вывод о давлении на свидетелей может следовать только из конкретных состоявшихся поступков З. в отношении участников производства по делу (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 года №41).

Обращает внимание, что в своем ходатайстве об изменении меры пресечения З. на домашний арест защита приводила конкретные доводы, свидетельствующие об изменении ситуации в настоящее время и наличия поэтому оснований для изменения и меры пресечения (например, изменение стадии производства по делу, увольнение З. с занимаемой должности, пандемия коронавируса и изменение в связи с этим ситуации в семье З.), однако оценки данным доводам обжалуемое постановление не содержит.

Приведенные факты в их совокупности позволяют сделать вывод о том, что суд при вынесении обжалуемого постановления не проводил реального анализа наличия или отсутствия основания для изменения З. меры пресечения, а лишь формально сослался на принятое почти год назад решение об избрании З. меры пресечения в виде заключения под стражу.

Считает, что постановление вынесено с существенным нарушением уголовно-процессуального закона - с нарушением требований ч. 4 ст. 7, ст. 99, ст.110 УПК РФ, выводы суда не соответствуют установленным судом фактическим обстоятельствам уголовного дела, в связи с чем обжалуемое постановление подлежит отмене в соответствии со статьями 389.14-389.17 УПК РФ.

Отмечает, что при рассмотрении вопроса о виде меры пресечения в отношении З. на стадии разбирательства суд первой инстанции не установил реальных и актуальных на сегодняшний день обстоятельств, свидетельствующих о наличии предусмотренных законом оснований опасаться противоправного поведения З., в связи с чем обращает внимание на то, что на начальной стадии производства по делу лицо может быть ограничено в свободе передвижения и общения на основе предположений о возможном препятствии следствию. Однако с течением времени и производством следственных действий такого рода предположения не могут оправдать указанные ограничения свободы, предусмотренные мерой пресечения в виде заключения под стражу. Полагает, что обстоятельства, имевшие место в момент избрания З. меры пресечения в виде заключения под стражу, в настоящее время изменились, а потому производство по делу может быть обеспечено и применением в отношении него более мягких мер пресечения, нежели заключение под стражу.

Кроме того, считает, что судом нарушены требования ст. 240 УПК РФ, поскольку в судебном заседании не было исследовано каких-либо доказательств, которые бы подтверждали обширные связи З. среди высокопоставленных должностных лиц (данные изъяты); подтверждали бы, что З. не являлся по вызовам следователя и намеревался покинуть пределы РФ. Равным образом, не подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами тезис суда, что ничего не изменилось и не отпало с момента избрания меры пресечения. Чтоб такой вывод сделать, надо хотя бы знать изначальные основания, но этого аспекта суд также не исследовал.

Судом сделаны выводы суда о том, что З., может скрыться и оказать давление на свидетелей. Более того, иные обвиняемые по делу сообщили суду, что на них никакого давления не оказывалось, что подтверждало доводы защиты о необходимости изменения меры пресечения. То есть, выводы суда, сформулированные в обжалуемом постановлении, не подтверждаются исследованными доказательствами.

Таким образом, нарушение требований ст. 7 и ст. 240 УПК РФ в силу ч.1 ст. 389.17 и ст. 389.16 УПК РФ в случае с обжалуемым постановлением является безусловным основанием для отмены данного судебного акта.

На основании изложенного, просит постановление суда отменить, удовлетворить ходатайство стороны защиты об избрании З. меры пресечения в виде домашнего ареста.

В апелляционной жалобе подсудимый З. приводит аналогичные доводы, изложенные в апелляционной жалобе его защитника – адвоката Шеметова С.В., указывая, что на протяжении всего предварительного следствия он не совершал противоправных действий, а органы предварительного следствия не предоставили сведений об этом. Однако суд первой инстанции продлил срок содержания под стражей, игнорируя требования Верховного Суда РФ. Он уже не занимает должность министра лесного хозяйства, губернатор С. ушел в отставку, в связи с чем отпали основания предполагать, что у него есть возможность через неустановленных высокопоставленных лиц влиять на дело. Кроме того, все материалы уголовного дела собраны, свидетели допрошены, дело передано в суд. Он не собирается скрываться от суда, поскольку заинтересован, чтобы суд рассмотрел уголовное дело. Не согласен с выводами суда о том, что он не являлся по вызовам следователя, и намеревался выехать за пределы России, поскольку такого никогда не было и это ничем не подтверждается. Обвинение не предоставило актуальность данных опасений. Считает, что в судебном заседании было установлено, что обстоятельства, послужившее ранее основанием для вывода о наличии рисков уничтожения или сокрытия им доказательств по делу на сегодняшний день существенно изменились, что в силу ст. 110 УПК РФ является основанием для отмены или изменения меры пресечения.

На основании изложенного, просит постановление суда отменить, удовлетворить ходатайство стороны защиты об избрании ему меры пресечения в виде домашнего ареста.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции подсудимый З., его адвокат Шеметов Н.И., общественный защитник У. поддержали доводы апелляционных жалоб, прокурор Ушакова О.П. высказалась о законности судебного решения и оставлении доводов жалоб без удовлетворения.

              Проверив в апелляционном порядке судебный материал, обсудив с участием сторон доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Согласно требованиям ст. 255 УПК РФ срок содержания под стражей лица, дело в отношении которого передано в суд, исчисляется с момента его поступления в суд и до вынесения приговора, этот срок не может превышать 6 месяцев. Продление срока содержания под стражей допускается по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях, и каждый раз не более чем на 3 месяца.

В соответствии с ч. 1 ст. 110 УПК РФ мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст.ст. 97 и 99 УПК РФ.

Указанные требования закона судом первой инстанции по настоящему делу не нарушены.

Принимая решение об оставлении без изменения меры пресечения в виде содержания З. под стражей, суд в постановлении обосновал необходимость дальнейшего продления срока избранной ранее меры пресечения подсудимому ссылками на реальные, проверенные в судебном заседании доказательства, свидетельствующие о наличии оснований и обстоятельств, предусмотренных ст.ст. 97, 99 УПК РФ.

Необходимость оставления без изменения ранее избранной меры пресечения в виде содержания под стражей мотивирована судом не только тяжестью предъявленного обвинения, но и наличием оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, которые вопреки доводам жалоб, на настоящий момент остаются актуальными, подтверждаются исследованными и указанными в судебном решении реальными доказательствами, что в случае нахождения З. на свободе, он может оказать давление на свидетелей, а также под тяжестью предъявленного обвинения, с целью избежать уголовной ответственности, может скрыться от суда, чем воспрепятствует рассмотрению уголовного дела.

            Проанализировав материалы дела с учетом данных о личности З., а также оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ и обстоятельств, изложенных в ст. 99 УПК РФ, в том числе и тяжести предъявленного обвинения, которая не была приоритетной, но в силу закона учитывалась судом при разрешении вопроса о мере пресечения, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что иная, более мягкая мера пресечения, не обеспечит надлежащее поведение З.

Согласно судебному материалу и вступившим в законную силу решениям суда об избрании меры пресечения и ее продлении, З. по прежнему обвиняется в совершении двух преступлений, относящихся к категории тяжких, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на длительный срок, и одного преступления, относящегося к категории небольшой тяжести. З. ранее занимал высокую должность в системе исполнительной власти, в силу чего обладает обширными связями среди высокопоставленных должностных лиц <адрес изъят>. Ему хорошо известен и знаком круг свидетелей по уголовному делу, многие из которых находились в прямой служебной зависимости от него. Преступления, в которых обвиняется З., связаны с занимаемой ранее им должностью. Кроме того, на стадии предварительного следствия З. не являлся по вызовам следователя и намеревался выехать за пределы Российской Федерации. Соответственно основания для содержания З. под стражей на настоящей стадии производства по уголовному делу не утратили своей актуальности.

С выводами суда соглашается и суд апелляционной инстанции и также полагает, что по существу, основания, по которым З. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, на период рассмотрения дела судом, не изменились, необходимость в содержании его под стражей, не отпала. Как усматривается из представленных материалов, судебное следствие по делу ещё не начато, свидетели не допрашивались, письменные доказательства не исследовались, в связи с чем неблагополучные риски поведения З. в случае изменения ему меры пресечения на иную, не связанную с заключением под стражу, реальны и обоснованы. Таким образом, судом учтены как фактические обстоятельства дела, так и стадия производства по делу.

Принимая решение по мере пресечения, суд учел, состояние здоровья З., его семейное положение, наличие малолетних детей, отсутствие судимостей, положительные характеристики, состояние здоровья близких родственников. Суд апелляционной инстанции учитывает также факт расторжения трудового договора И.- жены подсудимого, однако также не усматривает обстоятельств, свидетельствующих о необходимости изменения меры пресечения.

Каких-либо данных, препятствующих содержанию З. в условиях следственного изолятора, в суд первой инстанции представлено не было, не представлено таковых и в суд апелляционной инстанции. Доказательств, свидетельствующих о наличии у З. заболеваний, препятствующих его содержанию под стражей в условиях следственного изолятора, в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации № 3 от 14 января 2011 года «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений», в представленных материалах не содержится. Документы, исследованные по ходатайству защиты судом апелляционной инстанции также не содержат ссылки на заболевания, препятствующие содержанию З. под стражей в условиях следственного изолятора.

Доводы жалоб об отсутствии у З. намерений и возможности совершать действия, указанные в ст. 97 УПК РФ, не служат безусловной гарантией правопослушного поведения подсудимого, которое не будет препятствовать обеспечению задач уголовного судопроизводства, охране прав и законных интересов всех участников процесса.

Не может согласиться суд апелляционной инстанции и с доводами апелляционных жалоб об отсутствии оснований содержания З. под стражей в силу того, что уже собраны все доказательства, допрошены все свидетели, а также и то, что он уже не занимает должность министра лесного комплекса <адрес изъят>. Действительно органами предварительного расследования осуществлен сбор и предварительная оценка доказательств. Однако все собранные доказательства подлежат проверке в ходе судебного разбирательства, и окончательная их оценка производится судом по результатам судебного следствия. Таким образом, возможность воспрепятствовать производству по делу, несмотря на то, что З. уже не занимает должность министра лесного комплекса <адрес изъят>, на основании доводов апелляционных жалоб исключить нельзя.

Таким образом, оснований для отмены судебного решения по доводам апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции не находит, а также не находит оснований для изменения меры пресечения на иную не связанную с лишением свободы, а именно на домашний арест или денежный залог, как об этом ходатайствуют обвиняемый и его защитник, поскольку иная мера пресечения, не обеспечит эффективного выполнения целей и задач правосудия.

Решение суда об оставлении без изменения меры пресечения и продлении срока содержания под стражей, подсудимому З. на период рассмотрения дела судом, обусловлено необходимостью рассмотрения дела по существу, оно соответствует требованиям ст. ст. 240, 255 УПК РФ, не ущемляет права и законные интересы подсудимого, является разумным и не противоречащим требованиям ст. 6.1 УПК РФ.

Решение принято судом с соблюдением норм уголовно-процессуального законодательства, регламентирующего основания и порядок принятия таких решений, с соблюдением принципа состязательности и равенства сторон, оснований для отмены данного постановления и избрания З. меры пресечения, не связанной с изоляцией от общества, как об этом ходатайствуют подсудимый и его защитники, не имеется.

Обжалуемое постановление в достаточной степени мотивировано, соответствует положениям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, и никоим образом не находится в противоречии с требованиями, изложенными в действующем Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, регламентирующем применении мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога.

Нарушений требований уголовно-процессуального закона, являющихся поводом для пересмотра в апелляционном порядке состоявшегося судебного решения, а равно достаточных оснований для отмены или изменения меры пресечения З., апелляционная инстанция не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

                                                        ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Кировского районного суда г. Иркутска от 29 апреля 2020 года в отношении З. оставить без изменения, апелляционные жалобы подсудимого З. и его защитника адвоката Шеметова Н.И. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий                                     Т.В. Казакова