Решение от 29.06.2020 по делу № 33-1824/2020 от 15.04.2020

Апелляционное дело №33-1824/2020 Докладчик Агеев О.В. Дело в суде 1 инстанции №2-3509/2019 Судья Лащенова Е.В. УИД 21RS0024-01-2019-003541-46

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

29 июня 2020 года г.Чебоксары

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе

председательствующего Лысенина Н.П.,

судей Агеева О.В., Александровой А.В.,

при секретаре Молоковой А.Г.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Николаева В.И. к Николаевой Л.И. о признании договора дарения недействительным, выселении, поступившее по апелляционной жалобе НиколаеваВ.И. на решение Калининского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 17 декабря 2019 года.

Заслушав доклад судьи Агеева О.В., судебная коллегия

установила:

НиколаевВ.И. обратился в суд с иском к НиколаевойЛ.И. о признании договора дарения недействительным, выселении.

Требования истцом мотивированы тем, что в 2010 году по отбытии наказания в местах лишения свободы он приобрел комнату <адрес>. В начале 2014 года его <...> НиколаеваЛ.И. предложила помогать ему материально, ежемесячно передавая денежные средства в размере 5000 руб. и оплачивая коммунальные услуги, взамен на заключение с ним договора дарения комнаты; сын ответчицы ФИО1 пообещал устроить его в строительную бригаду. Когда истец находился в состоянии алкогольного опьянения, они пришли к нему домой и повезли к нотариусу для заверения договора дарения. Нотариус ничего не объяснял, договор оформлялся и заверялся отдельно истцом и ответчицей. Впоследствии 14 февраля 2014 года истец с ответчицей зарегистрировали в Управлении Росреестра по Чувашской Республике договор дарения принадлежащей ему комнаты <адрес>. Однако обещания относительно оказания материальной помощи и трудоустройства не были исполнены. По мнению истца, заключенный договор является недействительным, совершен под влиянием заблуждения, так как он считал, что договор вступит в силу после его смерти; при подписании договора дарения не понимал происходящего.

Истец НиколаевВ.И. просил признать договор дарения комнаты <адрес> от 14 февраля 2014 года недействительным, восстановить право собственности на указанную комнату, выселить НиколаевуЛ.И. из комнаты.

В судебном заседании истец НиколаевВ.И., участвующий с использованием систем видеоконференц-связи, поддержал исковые требования по изложенным основаниям. Объяснил суду первой инстанции, что при заключении договора дарения находился в состоянии алкогольного опьянения, ответчица с сыном обманом привели его к нотариусу и заверили договор дарения. Договор подписан им собственноручно. При регистрации договора в Управлении Росреестра по Чувашской Республики был трезв, все понимал, полагал, что договор вступил в силу только после его смерти. Также указал, что состоит на учете у психиатра <...>.

Ответчик НиколаеваЛ.И. иск не признала, полагая его необоснованным.

Прокурор Лукина Т.В., давая заключение, полагала требования истца не подлежащими удовлетворению.

Решением Калининского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 17 декабря 2019 года постановлено:

«В удовлетворении исковых требований Николаева В.И. к Николаевой Л.И. о признании договора дарения комнаты <адрес> от 14 февраля 2014 года недействительным, восстановлении права собственности, выселении НиколаевойЛ.И. из указанной комнаты отказать».

Указанное решение суда обжаловано истцом НиколаевымВ.И. В апелляционной жалобе он указал основания, по которым считает решение суда неправильным: ответчицей НиколаевойЛ.И. не доказаны обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих возражений (наличие согласия сторон на заключение сделки, осознание истцом фактического характера своих действий и возможность руководить ими; договор не удостоверялся у нотариуса; при регистрации договора специалистом ему разъяснены последствия заключения сделки и что он не находился в состоянии алкогольного опьянения); необоснованно отказано в назначении судебно-психиатрической экспертизы для разрешения вопроса понимал ли истец значение своих действий и мог ли руководить ими при заключении договора дарения; не дана оценка заключению судебно-психиатрической экспертизы № от 25 декабря 2015 года в отношении НиколаеваВ.И., которое получено с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства; истцу было затруднительно представлять доказательства из-за отбывания в исправительном учреждении уголовного наказания, назначенного приговором суда; договор дарения заключен им под влиянием обмана, в беспомощном состоянии, под воздействием насилия со стороны сына истицы ФИО1, вследствие стечения тяжелых обстоятельств.

В судебном заседание суда апелляционной инстанции ответчица НиколаеваЛ.И. просила в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

Истец НиколаевВ.И. извещен о времени и месте судебного заседания, ходатайства об участии в судебном заседании суда апелляционной инстанции посредством видеоконференц-связи не заявлял.

Прокурор Михайлова Я.С. полагала решение суда первой инстанции не подлежащим отмене.

Рассмотрев дело и проверив решение суда в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что НиколаевВ.И. не представил доказательств заключения договора дарения под влиянием заблуждения, при совершении сделки истец понимал значение своих действий и мог руководить ими, понимал существо сделки.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на законе и представленных по делу доказательствах.

Как следует из материалов дела, стороны – истец Николаев В.И. и ответчица Николаева Л.И. являются <...>. 14 февраля 2014 года НиколаевВ.И. (даритель) и НиколаеваЛ.И. (одаряемая) заключили договор дарения, по условиям которого даритель безвозмездно передал в собственность одаряемой комнату в секции, расположенную по адресу: <адрес>. Договор заключен в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами. Переход права собственности зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике 27 февраля 2014 года (запись о регистрации №). При подписании договора дарения стороны подтвердили, что они не лишены дееспособности, не состоят под опекой и попечительством, не страдают заболеваниями, препятствующими осознавать суть подписываемого договора, а также отсутствуют обстоятельства, вынуждающие совершить данный договор на крайне невыгодных для себя условиях (пункт 12 договора).

Пунктом 13 договора дарения предусмотрено, что он содержит весь объем соглашений между сторонами в отношении предмета настоящего договора, отменяет и делает недействительными все другие обязательства или представления, которые могли быть приняты или сделаны сторонами, будь то в устной или письменной форме до заключения настоящего договора.

В ходе разбирательства дела НиколаевВ.И. и НиколаеваЛ.И. подтвердили, что договор дарения исполнен. Договор подписан НиколаевымВ.И. собственноручно, свою подпись в договоре истец не оспаривает.

По сообщениям БУ «Республиканская психиатрическая больница» Минздрава Чувашии НиколаевВ.И. состоял под диспансерным наблюдением с 1983 года по 1991 год; диспансерное наблюдение прекращено в связи с отбыванием наказания в местах лишения свободы.

Из заключения судебно-психиатрического эксперта от 25 декабря 2015 года №155, назначенной и проведенной в рамках уголовного дела, возбужденного в отношении НиколаеваВ.И., следует, что органическое расстройство личности у Николаева В.И. выражено не столь значительно и не лишало НиколаеваВ.И. в момент инкриминируемого ему деяния (27 – 28 октября 2015 года) способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. НиколаевВ.И. по своему психическому состоянию может осознавать фактический характер своих действий и руководить ими.

Согласно пункту 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (пункт 1); требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия. В случаях, когда в соответствии с законом сделка оспаривается в интересах третьих лиц, она может быть признана недействительной, если нарушает права или охраняемые законом интересы таких третьих лиц. Сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли (пункт 2).

В соответствии с пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Статьей 178 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел (пункт 1); при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: 1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; 2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; 3) сторона заблуждается в отношении природы сделки; 4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; 5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (пункт 2).

В обоснование доводов истец Николаев В.И. утверждал, что договор дарения заключен им в обмен на материальную помощь ответчицы, а именно ежемесячной выплаты денежных средств в размере 5000 руб. и оплаты за жилье и коммунальные услуги, а также трудоустройства. Вместе с тем доказательств, подтверждающих встречное исполнение, истцом в ходе разбирательства дела не представлено, так же как доказательств, свидетельствующих, что при заключении оспариваемой сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание правовых последствий, которые наступают именно при сделке дарения, оснований для признания договора дарения недействительным по основаниям притворности сделки не имеется.

Договор дарения комнаты заключен в надлежащей форме, не содержит указание на наличие у одаряемой НиколаевойЛ.И. каких-либо обязательств перед дарителем НиколаевымВ.И. В договоре указано, что НиколаевВ.И. подарил, а НиколаеваЛ.И. приняла в дар комнату в секции, что свидетельствует о безвозмездном характере сделки, присущему договору дарения. Ссылки на наличие между НиколаевымВ.И. и НиколаевойЛ.И. договоренности о предоставлении дарителю денежного содержания и внесения оплаты за жилье и коммунальные услуги и трудоустройство истца взамен отчуждения комнаты, не влекут недействительность договора дарения, поскольку истцом не представлено доказательств того, что воля сторон при заключении оспариваемой сделки была направлена на совершение какой-либо прикрываемой сделки, а также наличие общей цели по условиям той сделки, которую прикрывает дарение. Сам по себе факт оказания НиколаевойЛ.И. помощи своему <...> НиколаевуВ.И. не свидетельствует о том, что эта помощь оказывалась под условием заключения договора дарения.

Из материалов дела усматривается, что стороны при заключении сделки понимали последствия, действовали осознанно, оформляли соответствующие документы, обратились в Управление Росреестра по Чувашской Республике для регистрации перехода права собственности, договор дарения сторонами был исполнен.

Таким образом, последовательный характер действий истца, выразившихся в том, что он лично подписал договор дарения, подавал заявление на государственную регистрацию перехода права собственности, не отзывал заявление, свидетельствует о наличии воли истца на передачу ответчице в собственность спорной комнаты по договору дарения, оснований считать сделку совершенной под влиянием заблуждения не имелось.

Также в ходе разбирательства дела не нашел подтверждения тот факт, что на момент заключения оспариваемого договора дарения и подачи заявления на регистрацию договора НиколаевВ.И. находился в состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Поскольку необходимым условием признания сделки недействительной по пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации является не само по себе наличие у лица тех или иных заболеваний, а наличие лишь таких заболеваний, которые лишали его способности понимать значение своих действий или руководить ими, а таких заболеваний у НиколаеваВ.И. в юридически значимый период не выявлено, учитывая, что доказательств, бесспорно свидетельствующих о том, что при подписании договора дарения и подачи заявления на регистрацию договора НиколаевВ.И. не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не представлено, судом не добыто, оснований для признания договора дарения недействительным по пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации не имелось.

Для назначения по делу судебной экспертизы для разрешения вопроса о возможности истца понимать значение своих действий и руководить ими оснований не имелось, поскольку заключением судебной психиатрической экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, данный вопрос был разрешен. Данное заключение является объективным доказательством, опровергающим доводы истца о его невменяемости при совершении сделки.

Истец, заявляющий требование о признании сделки недействительной в связи с нахождением в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, обязан доказать наличие оснований для недействительности сделки, бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, в данном случае лежит на истце.

Доводы апелляционной жалобы истца о недоказанности обстоятельств, на которые ссылается ответчица в своих возражениях, судебная коллегия находит несостоятельными и отклоняет, поскольку именно истцом не представлено доказательств отсутствия воли на совершение сделки дарения комнаты либо формирования воли под влиянием факторов, нарушающих нормальный процесс ее формирования, доказательства того, что в момент заключения договора дарения он находился в состоянии алкогольного опьянения, при том, что истец лично подписал договор, обращался в регистрирующий орган с заявлением о регистрации перехода права собственности, не отзывал этого заявления, договор дарения у нотариуса не удостоверялся.

Доводы заявителя жалобы о том, что судом первой инстанции не дана оценка заключению судебно-психиатрической экспертизы № от 25 декабря 2015 года несостоятельны, поскольку суд пришел к выводу о допустимости, достоверности данного доказательства, взаимосвязанного с иными доказательствами по делу, в том числе сведениями БУ «РПБ» Минздрава Чувашии о том, что НиколаевВ.И. под наблюдением не состоит. Ссылки на то, что заключение получено с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства, не принимаются, поскольку данные обстоятельства подлежали доказыванию в рамках уголовного дела.

Доводы апелляционной жалобы истца о заключении им договора дарения под влиянием обмана, в беспомощном состоянии, под воздействием насилия со стороны сына истицы ФИО1, вследствие стечения тяжелых обстоятельств, судебная коллегия отклоняет, поскольку доказательств, свидетельствующих о том, что оспариваемая сделка от 14 февраля 2014 года была совершена под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения, вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, материалы дела не содержат, сторонами не представлено. Кроме того, договор дарения оспаривался истцом по мотивам совершения сделки под влиянием заблуждения (пункт 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации), нахождения в момент ее совершения в состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими (пункт 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации), а не по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, как сделка, совершенная под влиянием насилия или угрозы, под влиянием обмана, а также пунктом 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, как кабальная сделка.

Из протокола судебного заседания от 11 декабря 2019 года следует, что судом первой инстанции разрешено и удовлетворено заявленное истцом ходатайство об истребовании из БУ «РПБ» Минздрава Чувашии сведений о нахождении НиколаеваВ.И. на учете у психиатра. Поскольку иных ходатайств об оказании содействия в собирании и истребовании каких-либо доказательств истцом не заявлялось, а само по себе наличие у него такого желания в отсутствие совершения необходимых процессуальных действий не свидетельствует о нарушении гражданского процессуального закона, судебная коллегия отклоняет доводы заявителя жалобы НиколаеваВ.И. о наличии у него затруднений в представлении доказательств из-за отбывания в исправительном учреждении уголовного наказания, назначенного приговором суда. Истцом не приведены доказательства, подлежащие, по его мнению, истребованию, а также сведения о наличии объективных причин, препятствующих их представлению. Само по себе отбывание истцом в исправительном учреждении уголовного наказания, назначенного приговором суда, с учетом требований статьи 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не свидетельствует о наличии объективных причин невозможности предоставления каких-либо доказательств.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы истца и, соответственно, для отмены обжалуемого им решения суда первой инстанции.

Руководствуясь статьями 199, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░.░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ 17 ░░░░░░░ 2019 ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. –░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ (░░░░░ ░░░░░░) ░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░: ░░░░░░░ ░.░.

░░░░░: ░░░░░ ░.░.

░░░░░░░░░░░░ ░.░.