Судебный акт #1 (Определение) по делу № 22-726/2017 от 10.05.2017

Дело в„– 22- 726/2017          РЎСѓРґСЊСЏ Ведерина Рћ.Рђ.

Докладчик Зуенко Рћ.РЎ.    

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

7 РёСЋРЅСЏ 2017 Рі.                            Рі. Орёл

Судебная коллегия по уголовным делам Орловского областного суда в составе

председательствующего Зуенко О.С.,

судей Титовой Н.А. и Маркова В.А.,

при ведении протокола секретарём Барановым А.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление заместителя Мценского межрайонного прокурора Орловской области Якунина М.М. и апелляционные жалобы адвоката Онищенко И.А. в защиту интересов Бологова А.А., адвоката Мирошниченко М.М. в защиту интересов Терехова А.Н. на приговор Мценского районного суда Орловской области от 13 марта 2017 года, по которому

Бологов А.А., <...> несудимый,

осужден по:

- п. «б» ч.2 ст.215.3 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы (эпизод №1);

- ч.3 ст.30, п.«а» ч.4 ст.158 УК РФ к 4 годам лишения свободы (эпизоду №2);

- ч.3 ст.291 (в ред. Федерального закона от 03.07.2016 N 324-ФЗ) УК РФ к 3 годам лишения свободы со штрафом в доход государства в размере пятикратного размера суммы взятки, то есть в сумме 390 000 (триста девяносто тысяч) рублей (эпизод №3).

На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний Бологову А.А. назначено 5 лет лишения свободы со штрафом в доход государства в размере пятикратного размера суммы взятки, то есть в сумме 390 000 (триста девяносто тысяч) рублей с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Срок отбывания наказания Бологову А.А. постановлено исчислять с момента задержания.

Мера пресечения Бологову А.А. до вступления приговора в законную силу изменена на содержание под стражей, зачтено в срок отбытия наказания период содержания его под стражей с <дата> по <дата>.

Терехов А.Н., <...>, несудимый,

осужден по:

- по п.«б» ч.2 ст.215.3 УК РФ к 2 годам лишения свободы (эпизод №1);

- по ч.3 ст.30, п.«а» ч.4 ст.158 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы (эпизод №2).

На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено Терехову А.Н. наказание в виде 4 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения Терехову А.Н. до вступления приговора в законную силу изменена на содержание под стражей, взят под стражу в зале суда.

Срок отбывания наказания Терехову А.Н. исчислен с <дата>, зачтено в срок отбытия наказания период содержания под стражей по настоящему делу с <дата> по <дата>.

Невров Д.Ю., <...>, не судимый,

осужден по:

- п. «б» ч.2 ст.215.3 УК РФ к 2 годам лишения свободы (эпизод №1);

- ч.3 ст.30, п.«а» ч.4 ст.158 УК РФ к 3 годам лет 6 месяцам лишения свободы (эпизод №2).

На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний Неврову Д.Ю. назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Срок отбывания наказания Неврову Д.Ю. исчислен с <дата> с зачетом в срок отбытия наказания периода содержания под стражей с <дата> по <дата>.

Мера пресечения Неврову Д.Ю. до вступления приговора в законную силу изменена на содержание под стражей, взят под стражу в зале суда.

Решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав дело по докладу судьи Зуенко О.С. о содержании обжалуемого судебного решения и существе апелляционных жалоб, возражений на них, апелляционного представления, выступления осужденных Неврова Д.Ю., Терехова А.Н. Бологова А.А. в режиме видеоконференц-связи, их защитников - адвокатов Мирошниченко М.М., Бологовой Е.В., Онищенко И.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб и возражавших против удовлетворения апелляционного представления, мнение государственного обвинителя Дорошкова В.В., поддержавшего апелляционное представление и полагавшего апелляционные жалобы не подлежащими удовлетворению, судебная коллегия

установила:

Бологов А.А., Терехов А.Н., Невров Д.Ю. признаны виновными в совершении в период с <дата> по <дата> на территории <адрес>:

- повреждения нефтепродуктопровода, которое могло повлечь нарушение его нормальной работы, из корыстных побуждений, в отношении магистрального трубопровода;

- покушения на кражу дизельного топлива массой <...> т, стоимостью <...> рублей, принадлежащего ОАО «<...>», организованной группой из нефтепродуктопровода в крупном размере.

Кроме того, Бологов А.А. признан виновным в даче взятки лично в период с <дата> по <дата> должностному лицу (<...>) УУР УМВД России по Орловской области, в сумме <...> рублей, в значительном размере, за совершение заведомо незаконных действий и незаконного бездействия.

Преступление совершены при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании подсудимые, не оспаривая фактов совершения ими повреждения нефтепродуктопровода и хищения дизельного топлива, а Бологов А.А. также и действий по передаче денежных средств ФИО21, указали, что организованную преступную группу не создавали, все действия совершили в результате провокации со стороны сотрудников уголовного розыска ФИО35 и ФИО21

В апелляционном представлении государственный обвинитель Якунин М.М., считая приговор незаконным и необоснованным, просит его отменить ввиду несоответствия выводов суда, фактическим обстоятельствам дела, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, несправедливости приговора, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство. Считает, что по эпизоду преступления о хищении топлива суд необоснованно пришел к выводу, что у подсудимых не имелось реальной возможности распорядиться похищенным имуществом, в связи с чем необоснованно переквалифицировал их действия на ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, поскольку в ходе судебного разбирательства установлено, что похищенное топливо в целях стабильной и регулярной его транспортировки для последующей реализации хранилось в специальной емкости, то есть фактически у подсудимых имелась реальная возможность распорядиться похищенным имуществом. Полагает, что действия Бологова А.А. необоснованно квалифицированы по ч. 3 ст. 291 УК РФ в ред. Федерального закона от 03.07.2016, ухудшающей положение осужденного, поскольку санкция ч. 3 ст. 291 УК РФ в редакции от 04.05.2011 № 97-ФЗ, действовавшей на момент совершения преступления, не предусматривала дополнительного вида наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Считает назначенное осужденным наказание несправедливым вследствие чрезмерной мягкости, не соответствующим характеру и степени общественной опасности совершенных преступлений в составе организованной группы, их последствиям, данным о их личностях.

В апелляционных жалобах (основной и дополнительной) адвокат Онищенко И.А. в интересах осужденного Бологова А.А. просит приговор отменить, Бологова А.А. оправдать по всем составам преступлений. Считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда, а также положения ст. 14 УПК РФ. Считает, что доводы стороны защиты о том, что организованная группа Бологовым А.А. не создавалась, имела место провокация со стороны сотрудников полиции, что все описанные в обвинении действия были совершены Бологовым А.А. во исполнение просьб и уговоров сотрудников полиции ФИО35 и ФИО21, под руководством ФИО21, не опровергнуты, аудиозаписи разговоров ФИО21 с подсудимыми в моменты оперативного внедрения, в день встречи на пруду, а также встреч у дома, у торговых рядов, о которых указывал Бологов А.А., не представлены, как и аудиозаписей более 50 телефонных разговоров между ФИО21 и подсудимыми; суд не дал оценки позиции стороны защиты о том, что в период с <дата> и до конца <дата> под руководством ФИО21 было произведено 2 врезки в нефтепровод: <дата> и в ночь с <дата> на <дата>, и сотрудники полиции, располагая сведениями о причастности подсудимых к первой врезке, искусственно создали условия для совершения еще одного преступления, что подтверждается помимо показаний подсудимых справкой-меморандум начальника отдела УУР УМВД России по <адрес> ФИО18, его показаниями и показаниями ФИО21, ФИО19, протоколом осмотра предметов от <дата>, постановлением о возбуждении уголовного дела № от <дата>. Полагает, что «оперативное внедрение» было совершенно незаконно, в отсутствие соответствующего постановления о проведении ОРМ, поскольку фактически имело место <дата> и <дата>, до вынесения постановления о проведении ОРМ; доказательств, подтверждающих внедрение ФИО21 с <дата> не представлено. Ссылается на то, что содержание отраженной в постановлении о проведении оперативного внедрения оперативной информации не соответствует установленной в судебном заседании, фактически ОРМ проводились с целью документирования преступной деятельности ФИО20 Анализируя показания Бологова А.А., свидетелей ФИО21, ФИО45 и ссылаясь на отсутствие аудиозаписи разговора ФИО21 и Бологова А.А. от <дата>, считает, что инициатором просьбы передачи денежных средств был ФИО21 Полагает, что положенные судом в основу приговора заключения экспертиз, проведенных по аудиозаписям телефонных переговоров и видеозаписям являются неотносимыми доказательствами, поскольку оригиналы записей для исследования не представлялись, экспертное исследование на предмет монтажа не проводилось, заключение эксперта № от <дата> было изготовлено без исследования всего объема имевших место телефонных переговоров, в связи с чем эксперт не мог достоверно ответить на все поставленные вопросы; судом необоснованно и немотивированно отказано в удовлетворении ходатайств о признании недопустимыми доказательствами постановления о возбуждении уголовного дела № от <дата> и протоколов осмотров оптических дисков, от <дата>, от <дата>. Ссылаясь на показания свидетелей стороны защиты, считает нашедшими подтверждение доводы Бологова А.А. о том, что показания в отношении сотрудников полиции в ходе предварительного следствия он не давал вследствие имевших место угрозах со стороны сотрудников полиции ФИО35 и ФИО22 Ссылается на несоответствие показаний ФИО21 в приговоре его показаниям в судебном заседании относительно размера его вознаграждения, дачи советов по осуществлению врезки в нефтепровод.

В апелляционной (основной и дополнительной) жалобе адвокат Мирошниченко М.М. в защиту интересов Терехова А.Н., считая приговор незаконным, необоснованным, просит его отменить в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушением норм уголовно-процессуального закона, Терехова А.Н. оправдать. В обоснование приводит доводы, аналогичные доводам апелляционной жалобы адвоката Онищенко И.А. о совершении подсудимыми описанных в обвинении действий в результате провокационных действий сотрудников полиции. Указывает на немотивированность выводов суда об отсутствии оснований для применения положений ст. 64, 73 УК РФ.

В возражениях на апелляционные жалобы адвокатов Онищенко И.А., Мирошниченко М.М. государственный обвинитель Головкова В.Д., считая доводы жалоб необоснованными, просит их отклонить.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, приведенные в апелляционных жалобах, возражениях на них, в апелляционном представлении, выслушав стороны, судебная коллегия приходит к следующему.

В обоснование выводов о виновности Бологова А.А., Терехова А.Н. и Неврова Д.Ю. в совершении в составе организованной группы из корыстных побуждений повреждения магистрального нефтепродуктопровода и хищения из него топлива, а Бологова А.А. также в даче взятки, суд в приговоре сослался на достаточную совокупность исследованных доказательств, проверенных по правилам УПК РФ, с участием сторон в состязательном процессе на предмет их относимости, допустимости и достоверности.

В частности, факт совместного осуществления незаконной врезки в магистральный нефтепродуктопровод «Рязань-Тула-Орел» и последующее хищение из неё дизельного топлива подтверждается показаниями самих осужденных, которые как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании не оспаривали этих обстоятельств.

Так, в ходе предварительного следствия Бологов А.А. показывал, что в <дата> Терехов А.Н. и Невров Д.Ю. сделали врезку в нефтепродуктопроводе, затем проложили отвод на конце которого в <дата> закопали под землю цистерну для хранения похищенного топлива и в последующем, перекачивая топливо в емкости на механизированном ходу, реализовывали его.

Подтверждая данные обстоятельства, Терехов А.Н. в ходе предварительного следствия подробно описал механизм осуществления врезки в магистральный нефтепровод, прокладки отвода, установки емкости для сбора и хранения похищенного топлива и последующей его транспортировки, приобретении для этих целей грузового автомобиля «<...>», трех емкостей объемом по <...> куб. м. и баллонов с углекислым газом, а также пояснил что его роль и роль Неврова Д.Ю. была примерно одинакова и заключалась в решении технических вопросов врезки в нефтепровод, то есть приобретении оборудования, установки этого оборудования и его подключении к нефтепроводу, обеспечении подачи топлива, транспортировке топлива и его реализации. Бологов А.А. подвозил его и Неврова Д.Ю. к месту работ по врезке, присутствовал при осуществлении врезки, наблюдая за окружающей обстановкой, а также выполнял функцию взаимодействия с сотрудником полиции. Денежные средства, которые получали бы от продажи топлива, собирались делить на три равные части между ним, Невровым Д.Ю. и Бологовым А.А.

Невров Д.Ю. в судебном заседании подтвердил совместное с Тереховым А.Н. и Бологовым А.А. осуществление врезки в нефтепродуктопровод и хищение топлива и последующей его реализации сначала ФИО24, а затем ФИО25

    Р­С‚Рё показания объективно подтверждаются Рё согласуются СЃ иными приведенными РІ РїСЂРёРіРѕРІРѕСЂРµ доказательствами:

-показаниями представителя потерпевшего ОАО «<...>» ФИО26, свидетеля ФИО19 и специалиста ФИО27 об обнаружении повреждения магистрального нефтепродуктопровода «<...>» на <...> км в <адрес>, характере несанкционированной врезки и проложенного от неё отвода;

- протоколами осмотра места происшествия от <дата> - участка местности в районе <адрес>, где были обнаружены и изъяты: автомобиль <...> с содержимым, в фургоне которого находились баллоны с углекислотой и шлангами, три емкости объемом по <...> куб. м. с содержимым; из-под земли изъята емкость <...> куб. м. с содержимым, а также проложенные под землей последовательно соединенные между собой шланги и присоединенные к телу трубы на <...> км МНПП « <...>»;

- показаниями свидетелей ФИО21, ФИО35, ФИО28, ФИО29, ФИО30, ФИО31, ФИО18, об обстоятельствах проведения оперативно-розыскных мероприятий «оперативное внедрение», «наблюдение», направленных на изобличение осужденных и результатами оперативно-розыскных мероприятий, отраженными как в показаниях указанных сотрудников, так и в документах оперативно-розыскной деятельности, переданных следователю в установленном порядке, в том числе, актах прослушивания телефонных переговоров Бологова А.А., Терехова А.Н., Неврова Д.Ю., ФИО21, стенограммах разговоров ФИО21 и Бологова А.А., протоколах наблюдения за участком местности около замаскированного резервуара с топливом около <адрес>, протоколах обследования транспортных средств, находившихся в пользовании Терехова А.Н. и Бологова А.А.;

- показаниями свидетеля ФИО32 об оказании по просьбе Бологова А.А. помощи Терехову А.Н. и Неврову Д.Ю. <дата> в прокладывании кабеля в лесополосе в направлении <адрес>;

- показаниях свидетеля ФИО33, подтвердившего факт приобретения у него Невровым Д.Ю. автомобиля ЗИЛ «<...>»;

- показаниями свидетелей ФИО24, ФИО25, ФИО34 о приобретении дизельного топлива у Терехова А.Н. и Неврова Д.Ю.;

- заключениями фоноскопических экспертиз, установивших дословное содержание фонограмм в представленных аудиозаписях телефонных разговоров и принадлежность голосов на них Бологову А.А., Терехову А.Н., Неврову Д.Ю.;

- заключением лингвистической экспертизы о том, что в телефонных переговорах Бологова А.А., Терехова А.Н., Неврова Д.Ю. обсуждались темы, представленные в последовательно сменяющих друг друга ситуациях деятельности Терехова А.Н. и Неврова Д.Ю. в месте, куда необходимо «ехать», встречи Бологова А.А., Терехова А.Н., Неврова Д.Ю. и планирования этих встреч, обсуждение материалов, необходимых для их деятельности, их поиск и покупка. Между ними существует предварительная договоренность относительно их деятельности, поиска и покупки материалов, необходимых для данной деятельности и взаимопонимание относительно предмета разговора. В разговоре маскируется объект «солярка», получение которого происходит путем скачивания для её последующей реализации как товара. В разговорах между Бологовым А.А. и ФИО21 обсуждаются темы деятельности Бологова А.А. и третьих лиц, не участвующих в разговоре («<...>», «<...>», «<...>», «<...>»), которая происходит в несколько этапов: «закапывание трубы», «бочки», «манометра», «открытие крана» и присоединение к нему, Бологов А.А. высказывается о задолженности «<...>» за солярку, полученную от Бологова А.А.;

- изъятыми вещественными доказательствами; заключениями проведенных по ним экспертиз и иными доказательствами, содержащимися в материалах уголовного дела и исследованными в судебном заседании.

Делая вывод о виновности Бологова А.А. в даче взятки ФИО21 в размере <...> рублей, то есть должностному лицу за совершение заведомо незаконных действий и незаконное бездействие суд обоснованно исходил из показаний свидетеля ФИО21 – <...>, согласно которым в <...> к нему обратился сотрудник уголовного розыска ФИО35, сообщив, что с ним хочет встретиться его родственник, располагающий информацией по вопросу врезки в нефтепровод. При первой встрече с Бологовым А.А., Тереховым А.Н., Невровым Д.Ю., Бологов А.А. сообщил, что они намерены сделать врезку в нефтепровод и им нужен сотрудник для прикрытия их преступной деятельности, сообщений о проводимых проверках, информации. О состоявшемся разговоре он в тот же день доложил руководству и было принято решение о его внедрении в преступную группировку. Впоследствии он неоднократно встречался с Бологовым А.А., обменялся с ним номерами телефонов, получил от Бологова А.А. номера телефонов других участников группы с целью контроля осуществления в отношении них разработок. Бологов А.А. предложил выплачивать ему вознаграждение в размере 10% от стоимости реализуемого похищенного топлива и с начала забора топлива Бологов А.А. трижды передавал ему денежные средства, что было задокументировано;

- показаний Бологова А.А. в ходе предварительного следствия, где он подтвердил, что познакомился с ФИО21 в целях обеспечения прикрытия преступной деятельности по хищению топлива из нефтепровода и поддерживал с ним контакт в течение всего периода совершения преступления и после начала продажи топлива при встречах передал ему денежные средства в общей сумме <...> рублей;

- показаний свидетеля ФИО35 об обстоятельствах знакомства Бологова А.А., Терехова А.Н. и Неврова Д.Ю. с ФИО21;

- показаний свидетелей, ФИО29, ФИО18, ФИО36, ФИО37, ФИО38 о проведении оперативно-розыскных мероприятий, направленных на изобличение осужденных, и результатами оперативно-розыскных мероприятий, отраженных как в показаниях указанных свидетелей, так и в документах оперативно-розыскной деятельности, в том числе, протоколах наблюдения от <дата>, <дата>, <дата>, аудиовидеозаписях встреч ФИО21 и Бологова А.А., зафиксировавших передачу Бологовым А.А. ФИО21 денежных средств;

- заключений экспертиз о содержании фонограмм разговоров ФИО21 и Бологова А.А. от <дата>, <дата>, <дата> и их лингвистическом значении, согласно выводам которых Бологов А.А. передавал ФИО21 денежные средства в сумме <...> рублей, <...> рублей, <...> рублей в качестве «взятки», предназначенной для совершения ФИО21 неких действий, о которых собеседники уведомлены. При передаче денежных средств Бологов А.А. побуждает ФИО21 к тому, чтобы последний взял денежные средства, «наблюдал» и «контролировал» некую деятельность, имеющую отношение к Бологову А.А. (информацию об автомобиле «<...>»);

- информации, отраженной в выписке из приказа УМВД России по Орловской области, должностной инструкции ФИО21, показаний свидетеля ФИО30 о должностном положении ФИО21 и сфере его деятельности.

Все указанные, а также иные изложенные в приговоре доказательства суд, в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, проверил, сопоставив их между собой, и каждому из них дал оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности. Правильность оценки доказательств сомнений не вызывает.

Нарушений принципов состязательности и равноправия сторон судом не допущено, поскольку стороны не были ограничены в праве представления доказательств. Все представленные доказательства были исследованы, а завяленные ходатайства разрешены.

Все обстоятельства, которые в силу статьи 73 УПК РФ подлежали доказыванию по уголовному делу, судом установлены достаточно полно.

Нарушений положений ст. 14 УПК РФ судом не допущено. Выводы суда, изложенные в приговоре, не содержат предположений, основаны на исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах и соответствуют им. Ставить под сомнение установленные судом обстоятельства у судебной коллегии оснований нет.

Обвинительный приговор соответствует требованиям ст. ст. 304, 307- 308 УПК РФ. В нем указаны обстоятельства, установленные судом, проанализированы доказательства, обосновывающие вывод о виновности Бологова А.А., Терехова А.Н., Неврова Д.Ю. в содеянном и приведены мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Оснований для признания заключений фоноскопических и лингвистических экспертиз неотносимыми или недопустимыми доказательствами у суда не имелось. Экспертизы назначены и проведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, квалификация и объективность экспертов сомнений не вызывает, выводы экспертов мотивированы, обоснованы и имеют прямое отношение к предмету доказывания по делу. В судебном заседании осужденные подтвердили, что голоса на фонограммах принадлежат им. Отсутствие явных признаков внесения изменений в фонограммы подтвердил в судебном заседании эксперт ФИО39

Заявленные стороной защиты ходатайства о признании недопустимыми доказательствами постановления о возбуждении уголовного дела № от <дата> по ч. 2 ст. 215.3 УК РФ и протоколов осмотров оптических дисков были рассмотрены судом надлежащим образом, законность и обоснованность принятых по ним решений сомнений не вызывает.

При оценке доказательств виновности осужденных суд учитывал представленные ему доказательства защиты и доводы осужденных против выдвинутого обвинения.

Изложенные в апелляционных жалобах защитников доводы о нарушениях требований Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» при проведении оперативно-розыскных мероприятий и невозможности использования результатов ОРМ в качестве допустимых доказательств, о совершении осужденными преступлений в результате провокации со стороны сотрудников полиции ФИО35 и ФИО21 и искусственном порождении ими преступлений, аналогичны позиции стороны защиты в судебном заседании, были проверены судом и не нашли своего подтверждения.

Из материалов дела следует и верно установлено судом, что оперативно-розыскные мероприятия в отношении осужденных были проведены в соответствии с требованиями Федерального закона РФ «Об оперативно-розыскной деятельности», на основании мотивированных постановлений, вынесенных уполномоченными лицами. Нарушений уголовно-процессуального закона при предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности органу предварительного расследования допущено не было.

Необходимость проведения оперативно-розыскных мероприятий по настоящему делу была обусловлена наличием у правоохранительного органа информации о совершении на территории <адрес> и области преступной группой преступлений, связанных с хищением нефтепродуктов путем криминальной врезки, и возможной причастности к данной деятельности Бологова А.А. Это следует как из материалов проведенной оперативно-розыскной деятельности, так и из показаний свидетелей ФИО28, ФИО21, ФИО18, ФИО31 При этом, вопреки доводам стороны защиты, содержание информации, отраженной в постановлении о проведении оперативного внедрения, не противоречит показаниям свидетелей в судебном заседании.

Кроме того, из показаний осужденных, данных ими в ходе предварительного следствия и положенных в основу приговора следует, что желание заниматься хищением нефтепродукта возникло у них до встречи с сотрудником полиции ФИО21 и встреча с ним была инициирована самими осужденными. Исходя из этого, отсутствуют основания считать, что в данном случае имела место провокация, то есть то, что желание осужденных заниматься хищением топлива посредством незаконной врезки в нефтепровод было сформировано исключительно под влиянием сотрудников правоохранительных органов, в том числе ФИО35 и ФИО21

В ходе судебного следствия по делу, судом не установлено, что при проведении оперативно-розыскных мероприятий в отношении осужденных ФИО21 и ФИО35 применяли какие-либо противоправные действия, в том числе угрозы, уговоры, направленные на склонение к совершению преступлений. Осужденные, по установленным судом обстоятельствам, имели реальную возможность отказаться от совершения преступных действий, что не повлекло бы для них неблагоприятных последствий.

Длительность проведения оперативно-розыскных мероприятий по данному делу в отношении осужденных была обусловлена поставленной целью – установление персонального состава преступной группы, с установлением роли каждого из них, обстоятельств преступной деятельности, а также необходимостью выявления каналов сбыта похищенного топлива. В результате проведения комплекса оперативно-розыскных мероприятий была раскрыта и пресечена незаконная деятельность организованной группы, связанная с хищением топлива.

Суд обоснованно оценил критически версию осужденных о том, что ФИО21 являлся координатором их действий, под его руководством они сделали две врезки, он показывал им место для осуществления врезки, рисовал схемы отводов, давал рекомендации относительно покупки шлангов для отвода, обеспечения конспирации их действий и от него исходила инициатива передачи ему денежных средств в качестве взятки, поскольку они опровергаются совокупностью изложенных выше доказательств, в том числе показаниями самого ФИО21, содержанием аудиозаписей разговоров осужденных, а также их показаниями в ходе предварительного следствия, где они, соглашаясь с предъявленным обвинением, указывали, что осуществили только одну врезку, все решения по подбору места врезки, прокладыванию отвода и последующего хищения топлива принимались участниками группы самостоятельно.

Доводы защитника Онищенко И.А. о том, что фактически «оперативное внедрение» имело место до вынесения соответствующего постановления о проведении этого оперативно-розыскного мероприятия, является субъективным мнением защитника и объективными данными не подтверждено.

Справка-меморандум начальника отдела УУР УМВД России по Орловской области ФИО18, его показания в судебном заседании, а также показания свидетелей ФИО21, ФИО19, протокол осмотра предметов от <дата>, на что ссылается сторона защиты в апелляционных жалобах, являются лишь подтверждением факта обнаружения на <...> км МНПП « <...>» двух врезок. и не доказывают причастность Бологова А.А., Терехова А.Н. и Неврова Д.Ю. к осуществлению врезки, ликвидированной <дата>. По результатам проверки показаний осужденных об их причастности к осуществлению врезки, ликвидированной <дата> в возбуждении уголовного дела в отношении Бологова А.А., Терехова А.Н. и Неврова Д.Ю. было отказано.

Обоснованно суд не усмотрел оснований сомневаться в достоверности показаний свидетеля ФИО21 о том, что инициатором передачи ему взятки был Бологов А.А., который предложил выплачивать ему вознаграждение в размере 10% от стоимости реализуемого похищенного топлива, поскольку они объективно подтверждаются заключением лингвистической экспертизы, содержанием разговора Бологова А.А. и Величкина Н.О. от <дата>. Кроме того, суд обоснованно отметил непоследовательность и противоречивость показаний осужденных в части размера доли ФИО21 от продажи похищенного топлива.

Отсутствие аудиозаписей разговоров ФИО21 и Бологова А.А. в ходе их встреч <дата> в кафе «<...>» и в <дата> на пруду, вопреки мнению стороны защиты не свидетельствует о недостоверности показаний указанного свидетеля и не указывает на то, что в отношении осужденных имела место провокация.

Оснований полагать, что в приговоре показания свидетеля ФИО21 изложены неверно, на что ссылается защитник Онищенко И.А. в апелляционной жалобе, у судебной коллегии не имеется. Содержание показаний ФИО21 в приговоре соответствует содержанию его показаний в протоколе судебного заседания и протоколе допроса в ходе предварительного следствия (т. 7 л.д. 185-196). Замечания защитника Онищенко И.А. на протокол судебного заседания рассмотрены председательствующим судьей в установленном законом порядке и отклонены (т.20 л.д.162).

Отвергая версию осужденных о совершении ими преступлений в результате провокационных действий со стороны сотрудников полиции, суд также обоснованно отметил, что показания об этом были даны ими только после освобождения их из-под стражи, а доводы о том, что предложение о совершении хищения топлива поступило от сотрудника полиции ФИО35, привели только в суде.

Показания осужденных о том, что причиной изменения ими показаний послужили угрозы в их адрес со стороны оперативных сотрудников в период содержания под стражей, суд обоснованно оценил критически, как не нашедшие своего подтверждения.

Таким образом, тщательно исследовав представленные сторонами доказательства и дав им оценку в соответствии с требованиями УПК РФ, суд пришел к верному выводу о том, что умысел у осужденных на совершение преступных действий, за которые они осуждены, сформировался независимо от действий сотрудников полиции.

Судебная коллегия находит обоснованным вывод суда о том, что действия по повреждению нефтепродуктопровода и хищению дизельного топлива Бологов А.А., Терехов А.Н. и Невров Д.Ю. совершали в составе организованной группы, так как судом в приговоре установлены и раскрыты обстоятельства, указанные в ч. 3 ст. 35 УК РФ.

Как правильно установлено судом и следует из материалов дела, участники организованной группы заранее объединились для хищения нефти из нефтепровода в значительных объемах. Их объединение отличалось устойчивостью и организованностью. В группе имелся руководитель - Бологов А.А. Действия по хищению нефти осуществлялись по заранее разработанной схеме, неоднократно, при четком распределении ролей между участниками группы, технической оснащенности, с применением мер конспирации. Бологов А.А. занимался разработкой общего плана деятельности группы, обеспечением безопасности деятельности группы, координацией действий участников группы, определял порядок распоряжения прибылью от сбыта похищенного топлива. Об устойчивости группы и её сплоченности свидетельствует длительный период её существования, слаженность действий участников: выполняя порученное в соответствии с распределением ролей, каждый участник тем самым реализовывал общую цель организованной группы, все они были объединены единством умысла, направленным на неоднократное систематическое совершение преступлений, связанных с хищением топлива из нефтепродуктопровода, на получение дохода от данной деятельности.

Таким образом, тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств в их совокупности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершенных преступлений, сделать обоснованный вывод о виновности Бологова А.А. Терехова А.Н., Неврова Д.Ю. и верно квалифицировать их действия по п.«б» ч.2 ст.215.3 УК РФ как повреждение нефтепродуктопровода, которое могло повлечь нарушение его нормальной работы и было совершено из корыстных побуждений, совершенное в отношении магистрального трубопровода, а действия Бологова А.А. также по ч.3 ст.291 УК РФ (в ред. Федерального закона от 03.07.2016 N 324-ФЗ) как дача взятки должностному лицу лично в значительном размере за совершение заведомо незаконных действий и незаконное бездействие.

Доводы апелляционного представления о том, что санкция ч. 3 ст.291 УК РФ (в ред. Федерального закона от 03.07.2016 N 324-ФЗ) ухудшает положение осужденного по сравнению с санкцией ч. 3 ст. 291 УК РФ (в ред. Федерального закона от 04.05.2011 № 97-ФЗ) действовавшей на момент совершения преступления, основаны на неправильном толковании закона.

Вместе с тем, судебная коллегия находит заслуживающими внимание доводы апелляционного представления о неправильном применении судом уголовного закона при квалификации действий осужденных по эпизоду № 2.

Правильно установив фактические обстоятельства дела по эпизоду тайного хищения осужденными в составе организованной группы дизельного топлива в крупном размере (эпизод № 2), суд дал им неверную юридическую оценку, квалифицировав их действия как неоконченное преступление – покушение на кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное организованной группой из нефтепродуктопровода в крупном размере.

В соответствии с разъяснениями п.6 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 27.12.2002 № 29 « О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», кража считается оконченной, если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению (например, обратить похищенное имущество в свою пользу или пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью иным образом).

Квалифицируя действия осужденных по эпизоду № 2 по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ суд пришел к выводу, что Бологов А.А., Терехов А.Н. и Невров Д.Ю. не имели реальной возможности распорядиться похищенным в связи с пресечением преступной деятельности организованной группы <дата> непосредственно после завладения дизельным топливом массой 3,136 т. и его изъятием сотрудниками УФСБ России по <адрес>.

Вместе с тем суд установил, что участники организованной группы, имея умысел на систематическое хищение топлива, в период с <дата> по <дата> похитили дизельное топливо общей массой <...> т. по следующей схеме: осуществили врезку в трубопровод, проложили от неё отвод общей длиной <...> м, на конце которого установили емкость объемом <...> куб.м., где хранилось похищенное топливо в течение нескольких дней, которое затем перекачивалось в емкости, установленные на автомобиле, и реализовывалось. При этом судом установлено, что похищенное дизельное топливо массой <...> т. осужденными было реализовано. Деятельность преступной группы была пресечена при очередном перекачивании Невровым Д.Ю. и Тереховым А.Н. топлива из емкости объемом <...> куб.м., где похищенное топливо хранилось в течение нескольких дней. Таким образом, до задержания у осужденных имелась реальная возможность распорядиться похищенным топливом.

При таких обстоятельствах судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению приговор суда подлежащим изменению по основанию п.3 ст. 389.15, п. 1 ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ: действия осужденных Бологова А.А., Терехова А.Н., Неврова Д.Ю. по эпизоду № 2 подлежат переквалификации с ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ на п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ – кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное организованной группой из нефтепродуктопровода в крупном размере.

Разрешая вопрос о назначении осужденным наказания по п. «а ч. 4 ст. 158 УК РФ судебная коллегия учитывает положения ст. 60 УК РФ, характер и степень общественной опасности совершенного преступления, установленные судом роль и степень участия осужденных в совершении кражи дизельного топлива, а также установленные судом первой инстанции и отраженные в приговоре данные о личности осужденных, смягчающие наказание обстоятельства в отношении каждого осужденного: <...>, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления (п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ), раскаяние в содеянном.

Вывод суда первой инстанции о том, что исправление Бологова А.А., Терехова А.Н. и Неврова Д.Ю. возможно только в условиях назначения им наказания в виде лишения свободы должным образом мотивирован, причин не согласиться с ним судебная коллегия не находит. Также мотивирован вывод суда первой инстанции о невозможности применения при назначении осужденным наказания положений ст. ст. 64, 73 УК РФ.

С учетом фактических обстоятельств совершенного преступления и степени его общественной опасности, данных о личности осужденных судебная коллегия не находит оснований для изменения категории преступления на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.

В то же время, поскольку судом не установлено и наличия отягчающих наказание обстоятельств, наказание Бологову А.А., Терехову А.Н. и Неврову Д.Ю. по п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ подлежит назначению по правилам ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Назначенное осужденным наказание по п. «б» ч. 2 ст. 215.3 УК РФ, а также Бологову А.А. по ч. 3 ст. 291 УК РФ (в ред. Федерального закона от 04.05.2011 № 97-ФЗ) отвечает требованиям уголовного закона, является справедливым и соразмерным содеянному, при этом судом выполнены требования о строго индивидуальном подходе к назначению наказания, оснований для его смягчения судебная коллегия не находит.

Окончательное наказание осужденным подлежит назначению по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ, путем частичного сложения наказаний.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 389.20, 389.26, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Мценского районного суда Орловской области от 13 марта 2017 года в отношении Бологова А.А., Терехова А.Н. и Неврова Д.Ю. изменить:

действия Бологова А.А. по эпизоду № 2 переквалифицировать с ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ на п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, по которой назначить наказание в виде 5 лет лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 215.3 УК РФ, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, ч. 3 ст. 291 УК РФ (в ред. ФЗ от 03.07.2016 № 324- ФЗ), путем частичного сложения наказаний, назначить Бологову А.А. наказание в виде 5 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 390 000 рублей, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Действия Терехова А.Н. по эпизоду № 2 переквалифицировать с ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ на п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, по которой назначить наказание в виде 4 лет лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 215.3 УК РФ, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, путем частичного сложения наказаний, назначить Терехову А.Н. наказание в виде 4 лет 4 месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Действия Неврова Д.Ю. по эпизоду № 2 переквалифицировать с ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ на п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, по которой назначить наказание в виде 4 лет лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 215.3 УК РФ, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, путем частичного сложения наказаний, назначить Неврову Д.Ю. наказание в виде 4 лет 4 месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционное представление заместителя Мценского межрайонного прокурора Орловской области Якунина М.М. и апелляционные жалобы адвоката Онищенко И.А. и адвоката Мирошниченко М.М. без удовлетворения.

Председательствующий

РЎСѓРґСЊРё