Судебный акт #1 (Приговор) по делу № 1-127/2010 от 14.05.2010

Дело № 1-127/2010

П Р И Г О В О Р

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Ужур                30 ноября 2010 года

Ужурский районный суд Красноярского края

В составе председательствующего судьи Загребанцева А.Б.,

С участием государственного обвинителя помощника прокурора Ужурского района Макаровой Л.А.

Подсудимого Диженко И.А.,

Защитника Бахаревой Т.Д., представившей удостоверение № и ордер №,

При секретаре Игнатенко Т.Г.,

Потерпевших А., Д.

Рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

ДИЖЕНКО И.А., <данные изъяты>, судимого:

1. 05.12.2008 года Кировским районным судом г. Красноярска по ч. 1 ст. 111 УК РФ, ст. 73 УК РФ на 3 года лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года;

<данные изъяты>, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 318, ст. 319 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л:

ДД.ММ.ГГГГ около 21 часа 40 минут Диженко И.А., находясь в качестве пассажира в вагоне № пассажирского поезда № сообщением «А. - К.», будучи в состоянии алкогольного опьянения, выражался нецензурной бранью, нарушая общественный порядок. На ст. У. милиционеры <данные изъяты> А. и Д. исполняя свои должностные обязанности по охране общественного порядка согласно постовой ведомости <данные изъяты>, с целью пресечения административного правонарушения потребовали, чтобы Диженко прошел с ними в дежурную часть <данные изъяты> для составления протокола об административном правонарушении. Выйдя на перрон железнодорожного вокзала станции У., Диженко, выражая недовольство законными действиями сотрудников милиции А. и Д., в присутствии посторонних лиц, умышленно стал выражаться в адрес сотрудников милиции А. и Д. грубой нецензурной бранью, а также попытался нанести А. удар кулаком по лицу, от которого А. уклонился и применил в отношении Диженко физическую силу в виде загиба руки за спину. В ходе доставления в дежурную часть <данные изъяты> Диженко вновь пытался ударить А., однако его действия были пресечены А.. Находясь в помещении <данные изъяты>, во время составления протокола об административном правонарушении, в присутствии посторонних граждан, Диженко вновь выражался грубой нецензурной бранью в адрес сотрудников милиции <данные изъяты> А. и Д., которую они воспринимали как оскорбление, унижающее их честь и достоинство как сотрудников милиции.

Подсудимый Диженко И.А. в судебном заседании вину по предъявленному обвинению признал частично и показал, что он действительно в состоянии алкогольного опьянения ехал в вагоне № пассажирского поезда сообщением «А. - К.» ДД.ММ.ГГГГ. В вагоне поезда у него с одним из пассажиров произошел небольшой конфликт, в связи с чем проводник вагона сделала ему замечание. На ст. У. сотрудники милиции сняли его с поезда якобы за нарушение общественного порядка. Он взял вещи и вышел из вагона, при этом возмущался, выражал свое несогласие с тем, что его сняли с поезда. Затем он с сотрудниками милиции прошел в отделение милиции, где в отношении него был составлен протокол об административном правонарушении, расписаться в котором он отказался, так как был судим. Никакого насилия в отношении сотрудников милиции он не применял и не пытался применить, удары никому не наносил, он понимал, что перед ним сотрудники милиции, так как они были в форменном обмундировании. В помещении милиции он действительно выражался нецензурной бранью, но общими словами. На перроне вокзала и в поезде он в адрес сотрудников милиции нецензурной бранью не выражался.

Однако вина подсудимого Диженко И.А. в совершении преступлений, указанных в описательной части приговора, установлена совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.

Потерпевший А. показал, что с 2004 года работает в должности милиционера группы охраны и конвоирования подозреваемых, обвиняемых МОБ <данные изъяты>, однако несет службу в качестве милиционера по охране общественного порядке на территории обслуживания <данные изъяты>, основным местом несения службы является территория железнодорожного вокзала и перрона ст. У.. ДД.ММ.ГГГГ он заступил на дежурство, в 21 час 40 минут на ст. У. прибыл пассажирский поезд № сообщением « А. - К.». Получив от дежурного по станции сообщение о том, что в вагоне № какой-то гражданин нарушает общественный порядок, вместе с сотрудником милиции Д. он прибыл к указанному вагону, где проводник и начальник поезда показали ему подсудимого, который находился в состоянии алкогольного опьянения, распивал спиртные напитки, вел себя вызывающе. Зайдя в вагон, он представился Диженко и предъявил тому служебное удостоверение, находились они в форменном обмундировании. Диженко стал выражаться в их с Д. адрес нецензурной бранью, затем начальником поезда был составлен акт о снятии Диженко с поезда. Он и Д. попросили подсудимого пройти с ними в отделение милиции для оформления административного материала, так как Диженко совершил административное правонарушение. Однако подсудимый стал ругаться, вырывался, оказывал сопротивление. Выйдя на перрон вокзала, Диженко продолжал выражаться в их адрес нецензурной бранью, замахнулся на него, однако он увернулся от удара, и произвел подсудимому загиб руки за спину. Диженко кричал, что ему, А., больше не работать, угрожал им физической расправой. В ходе доставления в <данные изъяты> Диженко снова пытался нанести ему удар, однако он увернулся от него. В помещение дежурной части <данные изъяты> в отношении Диженко был составлен протокол об административном правонарушении, после чего он был направлен на медицинское освидетельствование на состояние опьянения в <данные изъяты> ЦРБ.

Потерпевший Д. в судебном заседании об обстоятельствах снятия с поезда подсудимого Диженко и его доставления в <данные изъяты> дал показания, аналогичные показаниям потерпевшего А., за исключением того, что Диженко пытался ударить А., пояснив, что не помнит этого.

Однако, в ходе предварительного следствия потерпевший Д. показал, что подсудимый Диженко на перроне пытался убежать от них, выражался нецензурной бранью в адрес его и А., угрожал физической расправой, пытался ударить А. кулаком в область лица, однако А. увернулся от удара и применил в отношении Диженко физическую силу - загиб руки за спину. Во время доставления в <данные изъяты> Диженко пытался вырваться и нанести А. удары, однако у него это не получалось. В помещении <данные изъяты> Диженко вновь выражался в его адрес, и в адрес А. грубой нецензурной бранью, унижая их честь и достоинство.

После оглашения этих показаний потерпевший Д. пояснил, что он давал такие показания, они соответствуют действительности, но так как прошло много времени, в отношении него Диженко насилие не проявлял, а потому он точно не помнит эти события. С учетом этого суд признает соответствующими действительности показания потерпевшего Д., данные им в ходе предварительного следствия.

Свидетель В. показал, что работает в должности стрелка стрелковой команды станции У.. В декабре 2009 года он совместно с А., находясь на перроне железнодорожного вокзала станции У., видел, как сотрудники <данные изъяты> А. и Д., которые находились в форменном обмундировании, вывели из вагона № пассажирского поезда № сообщением «А - К.» подсудимого. Подсудимый был в состоянии опьянения, настроен агрессивно, выражался нецензурной бранью в адрес сотрудников милиции. Подсудимого доставили в <данные изъяты>, где в отношении него был составлен протокол об административном правонарушении. В помещении <данные изъяты> подсудимый также выражался в адрес сотрудников милиции нецензурной бранью. Он не помнит, чтобы подсудимый оказывал сотрудникам милиции какое-либо сопротивление, но высказывал недовольство, хотел вернуться в вагон.

Свидетель А. в судебном заседании дал аналогичные показания.

Однако в ходе предварительного следствия свидетели В. и А. показали, что после того, как Диженко было предложено пройти в дежурную часть <данные изъяты>, он стал выражаться в адрес сотрудников милиции А и Д. грубой нецензурной бранью и отказывался идти. При этом пытался нанести А. удар кулаком в область лица, но тот увернулся и загнул руку Диженко за спину. Во время доставления Диженко в дежурную часть <данные изъяты> он неоднократно выражался в адрес сотрудников милиции А. и Д. грубой нецензурной бранью, пытался вырваться и нанести А. удары. В дежурной части <данные изъяты> Д. был произведен личный досмотр Диженко, составлен протокол о доставлении и протокол об административном правонарушении, Диженко от подписи отказался, при этом продолжал выражаться в адрес А. и Д. грубой нецензурной бранью.

После оглашения этих показаний свидетели В. и А. подтвердили, что давали такие показания следователю, рассказывали о событиях самостоятельно и добровольно, в настоящее время плохо помнят те события. Принимая во внимание полное соответствие в показаниях указанных свидетелей в ходе предварительного следствия, а также тот факт, что они согласуются с показаниями потерпевших, суд признает достоверными показания свидетелей А. и В., данные в ходе предварительного следствия.

Свидетель М. показал, что с 2006 года работает в должности старшего инспектора МОБ <данные изъяты>. В декабре 2009 года, точную дату не помнит, он провел инструктаж наряда, выдал оружие пистолет «М.», спецсредства: палку резиновую, наручники. Поскольку в его должностные обязанности входит проверка несения службы нарядов, с этой целью вечером он приехал в <данные изъяты>. В здании <данные изъяты> находились сотрудники милиции А., Д., сотрудники стрелковой команды ст. У., а также подсудимый, который был снят с поезда. В помещении чувствовался запах алкоголя. Он прошел в свой кабинет, через некоторое время услышал нецензурную брань, вышел в коридор и поинтересовался, не нужна ли помощь. Подсудимый стоял около окна дежурной части, выражался нецензурной бранью в адрес сотрудников милиции. Затем он возил его в <данные изъяты> ЦРБ на освидетельствование, после чего возвратился обратно в <данные изъяты>.

Свидетель Х в ходе предварительного следствия показал, что с 1997 года работает врачом-хирургом в МУЗ «<данные изъяты> ЦРБ». ДД.ММ.ГГГГ он являлся дежурным врачом. ДД.ММ.ГГГГ в 01 час ночи в приемное отделение сотрудниками милиции <данные изъяты> был доставлен ранее незнакомый ему Диженко И.А., который находился в наручниках, был возбужден и агрессивен, выражался нецензурной бранью. В ходе проведения освидетельствования у Диженко было установлено состояние алкогольного опьянения, составлен соответствующий протокол. О применении специального средства газового баллончика Диженко не говорил.

Свидетель Л. в ходе предварительного следствия показала, что с 1988 года работает в должности проводника ВЧД-2 на станции К.. ДД.ММ.ГГГГ она заступила проводником в общий вагон № пассажирского поезда № сообщением «А. - К.». На станции Т. в поезд сел Диженко И.А., находившийся в состоянии алкогольного опьянения. Во время движения поезда от пассажиров стали поступать жалобы на нарушение общественного порядка Диженко, который кричал, выражался в адрес пассажиров нецензурной бранью. Поскольку на ее замечания Диженко не реагировал, она вызвала начальника поезда К., которая также пыталась успокоить Диженко. По прибытии на станцию У. в вагон вошли сотрудники милиции, которые вывели Диженко на перрон железнодорожного вокзала, при этом он в грубой форме выражался в адрес сотрудников милиции нецензурной бранью, однако не пытался оказать им сопротивления.

Свидетель К. в ходе предварительного следствия показала, что с 2006 года работает в должности начальника поезда ВЧД-2 на станции К.. ДД.ММ.ГГГГ она заступила начальником пассажирского поезда № сообщением «А. - К.». При движении поезда проводник вагона № Л. вызвала её для разбирательства с пассажиром Диженко, который сел в поезд на ст. Т. в состоянии опьянения, употреблял в вагоне спиртное, кричал, выражался нецензурной бранью. На её замечания Диженко не отреагировал, после чего она связалась с <данные изъяты>, чтобы осуществить снятие с поезда Диженко. По прибытии на ст. У. Диженко был снят с поезда сотрудниками милиции с составлением соответствующего акта. На перрон она не выходила, как вел себя там Диженко, не знает.

Показания свидетелей Х., Л. и К. оглашены в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ.

Как следует из протокола о доставлении лица, совершившего административное правонарушение(<данные изъяты>), ДД.ММ.ГГГГ в дежурную часть милиции <данные изъяты> в связи с совершением административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ, был доставлен подсудимый Диженко И.А. Указанный протокол составлен в присутствии понятых В. и А., подписан ими.

Согласно протоколу об административном правонарушении(<данные изъяты>) ДД.ММ.ГГГГ Диженко И.А., находясь в вагоне № пассажирского поезда № сообщением «А. - К.» в состоянии алкогольного опьянения, выражался нецензурной бранью, нарушал общественный порядок, проявляя явное неуважение к обществу, чем совершил административное правонарушение, предусмотренное ч. 1 ст.20.1 КоАП РФ. Постановлением (<данные изъяты>) Диженко признан виновным в совершении указанного административного правонарушения, ему назначено наказание в виде штрафа в размере 500 рублей.

Согласно акту о снятии пассажира с поезда(<данные изъяты>) ДД.ММ.ГГГГ подсудимому Диженко И.А. было отказано в дальнейшем проезде в вагоне № пассажирского поезда № сообщением «А.К.», поскольку Диженко находился в пьяном виде, выражался нецензурной бранью, мешал спокойствию пассажиров. Диженко был снят с пассажирского поезда и передан сотрудникам <данные изъяты>.

Протоколом медицинского освидетельствования № от ДД.ММ.ГГГГ у Диженко И.А. установлено состояние алкогольного опьянения.

Согласно выпискам из приказов № от ДД.ММ.ГГГГ № от ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты>) А. назначен на должность милиционера - водителя отделения охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых, а Д.на должность милиционера-водителя линейного отделения внутренних дел на станции У. ЛОВД на станции А. УВДТ МВД России.

Должностными инструкциями(<данные изъяты>) установлены должностные обязанности милиционера группы охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых и милиционера-водителя линейного отделения внутренних дел на станции У. линейного отдела внутренних дел на станции А. Сибирского УВД на транспорте. С указанными должностными инструкциями ознакомлены потерпевшие А. и Д.. Согласно должностным инструкциям указанные сотрудники милиции пользуются всеми правами, предусмотренными Законом РФ «О милиции», Положением о службе в органах внутренних дел РФ.

Согласно постовой ведомости <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ(<данные изъяты>) ДД.ММ.ГГГГ милиционер-водитель группы охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых ЛОВД на ст. У. ЛОВД на ст. А. А. и милиционер-водитель Д. находились на службе по охране общественного порядка.

Согласно графику дежурств нарядов ППС <данные изъяты> на декабрь 2009 года(<данные изъяты>) милиционеры А. и Д. с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ заступили на службу по охране общественного порядка на территории <данные изъяты>.

Анализируя показания потерпевших, свидетелей, другие доказательства, суд находит вину подсудимого Диженко в совершении преступлений, указанных в описательной части приговора, полностью доказанной. Показания протерпевших А. и Д. являются последовательными, полными, и в совокупности с другими доказательствами устанавливают вину подсудимого в совершении этих преступлений.

Доводы защиты о том, что никакого насилия и попытки его применения к милиционеру А. со стороны подсудимого Диженко не было, убедительных и достоверных доказательств этому обвинение не представило, а показания свидетелей в ходе предварительного следствия не соответствуют действительности, суд находит несостоятельными.

Показания, данные на предварительном следствии, свидетели В. и А., будучи очевидцами преступлений, подтвердили в судебном заседании, пояснив, что в связи с длительным периодом уже прошедшего времени сейчас плохо помнят события. Тот факт, что показания указанных свидетелей в ходе предварительного следствия, по сути, полностью идентичны, не может свидетельствовать об их недостоверности, а, напротив, лишь подтверждает одинаковое восприятие ими произошедших событий. Как пояснил в судебном заседании следователь М., одинаковое изложение в протоколах допроса показаний данных свидетелей объясняется стилем его изложения. Никаких существенных противоречий в показаниях свидетелей не было, потому он и изложил их одинаково.

Ссылка защиты на показания свидетеля Ч. как на подтверждение того, что обвинение по ст. 318 УК РФ сфабриковано, а показания свидетелей явно сфальсифицированы, также несостоятельна.

Свидетель Ч. в судебном заседании показал, что участвовал при личном досмотре подсудимого в помещении <данные изъяты> Что происходило на перроне вокзала, он не видел, когда он пришел в отделение <данные изъяты>, в отношении подсудимого уже составляли протокол. Следователь его не допрашивал, когда следователь приезжал в г. У., его вообще здесь не было, он уезжал в г. К.. После оглашения показаний свидетеля Ч. в ходе предварительного следствия, он пояснил, что подписи в протоколе допроса ему не принадлежат. Однако на следующем судебном заседании свидетель Ч. показал, что действительно подписывал протокол своего допроса, но сделал это позже, самого следователя не видел и тот его не допрашивал. Кто его пригласил в <данные изъяты> для подписания протокола, не помнит.

Показания свидетеля Ч. являются противоречивыми и не последовательными. Кроме того, утверждения Ч. о том, что он не мог быть допрошен в день, которым датирован протокол его допроса в ходе предварительного следствия, поскольку уезжал в г. К., ничем не подтвержден, как и то обстоятельство, почему именно этот день Ч. запомнил так хорошо. С учетом изложенного суд признает показания свидетеля Ч. в судебном заседании не соответствующими действительности, а доводы защиты о фальсификации показаний свидетелей в связи с этим - не имеющими под собой никаких оснований.

Кроме того, в ходе предварительного следствия после предъявлении обвинения подсудимый Диженко заявил, что предъявленное обвинение ему понятно, вину он признает в полном объеме, в содеянном раскаивается, однако от дачи показаний Диженко отказался. Как следует из протокола ознакомления подсудимого Диженко с материалами уголовного дела, он заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке особого судебного разбирательства, что свидетельствует о полном согласии подсудимого Диженко с обвинением на момент окончания предварительного расследования.

В связи с этим доводы подсудимого о том, что он признал свою вину на предварительном следствии под влиянием заблуждения, в которое его ввел следователь, пояснив, что ему может быть назначено наказание в виде штрафа или условно, необоснованны.

Как показал в судебном заседании следователь М., он никакого давления на подсудимого не оказывал, положения ст. 318 и 319 УК РФ он Диженко разъяснял, в том числе, санкции этих статей, говорил, что его поведение может быть учтено государственным обвинителем при определении подлежащего назначению наказания. Подсудимый Диженко был обеспечен защитником, с которым имел беседу, то есть его право на защиту нарушено не было.

Таким образом, оценивая совокупность исследованных в судебном заседании доказательств, суд находит вину подсудимого Диженко в совершении указанных преступлений полностью доказанной.

Суд приходит к выводу о том, что действия сотрудников милиции А. и Д. по доставлению подсудимого Диженко в дежурную часть <данные изъяты> являлись правомерными, были направлены на пресечение совершения административного правонарушения. Обнаружив признаки совершения административного правонарушения со стороны подсудимого Диженко, сотрудники милиции А. и Д. правомерно предприняли меры к пресечению правонарушения, при этом действовали в соответствии с требованиями Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, Закона РФ «О милиции», а также должностной инструкции. Сотрудники милиции А. и Д. находились в форменном обмундировании, А. предъявлял подсудимому служебное удостоверение, а потому сомнений в том, что указанные лица выполняли обязанности по обеспечению общественного порядка, и, соответственно, являются представителями власти, возникнуть у подсудимого не могло. Физическая сила была применена к Диженко в соответствии со ст. 13,14 Закона РФ «О милиции». Действия подсудимого Диженко носили умышленный характер, были направлены именно на то, чтобы прекратить законную деятельность потерпевших как представителей власти.

Вместе с тем, действия подсудимого Диженко И.А. по факту попытки применения насилия в отношении милиционера А. следует квалифицировать по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 318 УК РФ как покушение на применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей. Подсудимый Диженко не просто высказывал угрозу применения насилия, он хотел реализовать её, пытаясь нанести А. удары рукой. Однако эти действия подсудимого были пресечены потерпевшим А., который уклонился от удара и путем применения физической силы в отношении Диженко не позволил тому довести свои действия до конца по независящим от него причинам.

Действия Диженко И.А. по факту выражения грубой нецензурной бранью в адрес сотрудников милиции А. и Д. квалифицируются судом по ст. 319 УК РФ как публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей. Признак публичности нашел свое подтверждение в судебном заседании, поскольку нецензурная брань в адрес сотрудников милиции была допущена подсудимым в общественном месте, в присутствии других лиц.

При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, а также данные о личности подсудимого. Диженко совершил преступления небольшой и средней тяжести, характеризуется положительно, вину признал частично по одному преступлению, имеет непогашенную судимость за умышленное преступление, которая не дает рецидива, поскольку он осужден условно. Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимого, судом не установлено. Однако Диженко совершил умышленное преступление средней тяжести в период испытательного срока при условном осуждении, а потому наказание ему следует назначать по правилам ст. 70 УК РФ, с отменой согласно ч. 5 ст. 74 УК РФ условного осуждения. Кроме того, поскольку Диженко совершил покушение на преступление, наказание по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 318 УК РФ ему следует назначать с учетом положения ч. 3 ст. 66 УК РФ.

С учетом изложенного, суд считает необходимым назначить подсудимому Диженко наказание в виде лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима в соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ, поскольку ранее он судим за тяжкое преступление, наказание за которое подлежит присоединению.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 296-299, 303, 304, 307-309 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л:

ДИЖЕНКО И.А. признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 318, ст. 319 УК РФ и назначить наказание:

по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 318 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год;

по ст. 319 УК РФ в виде штрафа в размере 20000 рублей.

На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ Диженко И.А. назначить наказание в виде лишения свободы на срок 1 год со штрафом в размере 20000 рублей.

В силу ст. 70 УК РФ к наказанию, назначенному по настоящему приговору, частично присоединить не отбытую часть наказания по приговору Кировского районного суда г. Красноярска от 05 декабря 2008 года, отменив Диженко И.А. условное осуждение по указанному приговору, и окончательно назначить Диженко И.А. наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 3 месяца со штрафом в размере 20000 рублей, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Срок наказания Диженко И.А. исчислять с 30 ноября 2010 года.

Меру пресечения Диженко И.А. до вступления приговора в законную силу изменить на заключение под стражу, исполнить немедленно в зале суда.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Красноярский краевой суд через Ужурский районный суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным Диженко И.А. - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, в том числе с помощью видеоконференцсвязи, с участием защитника, с указанием об этом в кассационной жалобе.

Председательствующий              А.Б. Загребанцев

Приговор вступил в законную силу 13 января 2011 года