Решение по делу № 33-149/2020 от 24.04.2019

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КРЫМ

91RS0024-01-2018-002457-77

Председательствующий судья первой инстанции

Корпачева Л.В.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

05 марта 2020 года судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым в составе:

    председательствующего, судьи     Аврамиди Т.С.,

    судей                        Рошка М.В., Онищенко Т.С.,

    при секретаре                Бабийчук Л.О.,

по докладу судьи Аврамиди Т.С.

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Симферополе гражданское дело по иску Розвезевой <данные изъяты> к Печенкиной <данные изъяты>, Розвезеву <данные изъяты> о признании завещания недействительным, третьи лица, не заявляющие самостоятельные требования на предмет спора – Розвезев <данные изъяты>, Коваленко <данные изъяты>, нотариус Луговская Е.В., Розвезева <данные изъяты>

УСТАНОВИЛА:

Розвезева В.М. обратилась в суд с иском к Печенкиной Т.А., Розвезеву В.В., о признании недействительным завещания Розвезева Владимира Федоровича от 19 февраля 2007 года.

Требования мотивированы тем, что ДД.ММ.ГГГГ года умер ее супруг ФИО4, с которым истец состояла в браке с ДД.ММ.ГГГГ года. После его смерти открылось наследство на 1/3 долю <адрес> в <адрес>, а также вклады в Сбербанке Украины. Наследниками к имуществу умершего по закону являются истец, а также дети наследодателя - Розвезев А.В., Коваленко В.В. При обращении к нотариусу с заявлением о принятии наследства, истцу стало известно о том, что нотариусом первой Ялтинской государственной нотариальной конторы ФИО7 ДД.ММ.ГГГГ удостоверено завещание ФИО4, которым он завещал все своё имущество ответчикам Печенкиной Т.А и ФИО3

Ссылаясь на то, что при жизни её супруг страдал психическим расстройством и с 1960 года находился под наблюдением у психиатра с диагнозом параноидная шизофрения, в связи с чем не мог понимать значение своих действий и руководить ими, истец обратилась в суд с указанным иском.

Определением Ялтинского городского суда Республики Крым от 20 сентября 2018 года производство по делу по иску Розвезевой В.М. к ФИО3 о признании недействительным завещания прекращено, в связи со смертью Розвезева В.В., наступившей 12.06.2018 года.

Решением Ялтинского городского суда Республики Крым от 18 февраля 2019 года в удовлетворении исковых требований Розвезевой В.М. к Печенкиной Т.А. отказано.

Не согласившись с указанным решением суда Розвезева В.М. подала апелляционную жалобу, в которой просит решение суда первой инстанции отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении иска в полном объеме.

В качестве доводов указала, что выводы суда первой инстанции о способности ФИО4 понимать значение своих действий и руководить ими в момент составления завещания, основаны на заключении экспертизы, обоснованность выводов которого вызывает сомнения с учетом характера имеющегося у ФИО4 психического расстройства. Апеллянт указывает, что в письмах адресованных ФИО4 Печенкиной Т.А. в спорный период обнаруживаются признаки бреда, что не может свидетельствовать о социально-бытовой и трудовой адаптации.

В удовлетворении ходатайства истца о вызове эксперта для дачи разъяснений, а также о назначении по делу повторной посмертной психиатрической экспертизы судом первой инстанции необоснованно отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от 20.06.2019 года судебная коллегия перешла к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ, к участию в деле в качестве соответчика привлечен Розвезев <данные изъяты>, принявший наследство по оспариваемому завещанию в порядке наследственной трансмиссии после смерти ФИО6.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от 09.07.2019 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора привлечена Розвезева <данные изъяты>.

    Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от 20.08.2019 года по делу назначена повторная судебная посмертная психиатрическая экспертиза, на разрешение которой поставлены вопросы:

     Страдал ли ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения на момент составления завещания ДД.ММ.ГГГГ каким – либо психическим заболеванием?

    Способен ли был ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в полной мере понимать значение своих действий и руководить ими при составлении завещания 19 февраля 2007 года с учетом имеющегося заболевания?

Проведение экспертизы поручено экспертам Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Крым «Крымская Республиканская клиническая психиатрическая больница №1 им. Н.И. Балабана».

16 сентября 2019 года из указанного экспертного учреждения поступили материалы дела вместе с ходатайством главного врача по медицинской части о предоставлении дополнительных материалов для проведения повторной судебной психиатрической экспертизы и продлении сроков её проведения.

С целью разрешения ходатайства эксперта судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым, из ГБУЗ ПБ № истребована медицинская документация на ФИО4 (медицинская карта №, истории болезни №, №, №), приобщена посмертная характеристика на ФИО4, составленная соседями по месту жительства ФИО4 - ФИО22, ФИО23, ФИО24, допрошены в качестве свидетелей со стороны истца лица, знавшие ФИО4 по месту жительства - ФИО25, ФИО26, допрошена в качестве свидетеля нотариус Луговская Е.В., направлено поручение в Центральный городской суд г. Комсомольск-на-Амуре о допросе свидетелей, знавших ФИО4, и проживающих в Хабаровском крае - ФИО27, ФИО37, ФИО36

Определением от 17.12.2019 г. ходатайство эксперта удовлетворено и дополнительные материалы представлены для проведения экспертизы.

05 февраля 2019 года из указанного экспертного учреждения поступило заключение комиссии экспертов от 12.01.2020г. №62, составленного врачом (психиатром) судебно-психиатрическим экспертом ФИО28, стаж работы 25 лет; врачом (психиатром) судебно-психиатрическим экспертом ФИО29 стаж работы 1 год; врачом (психиатром) судебно-психиатрическим экспертом ФИО30, стаж работы 12 лет, согласно выводов которых, учитывая противоречивость имеющихся данных в материалах гражданского дела и отсутствия возможности достоверно определить степень снижения когнитивных способностей умершего ФИО4 на момент подписания завещания 19.02.2007г. дать ответы на вопросы, интересующие суд, не представляется возможным.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции ответчики Розвезев А.В., Печенкина Т.А., третьи лица – Нотариус Луговская Е.В., Розвезева В.В. не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, ходатайств об отложении судебного разбирательства от них не поступало, о причинах неявки суд не известили. Ответчики Розвезев А.В. и Печенкина Т.А. обеспечили явку своего представителя Солодкого Ю.А. в судебное заседание.

При таких обстоятельствах на основании ч. 3 ст. 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

В судебном заседании истец Розвезева В.М. и её представитель Кузьмин В.В. исковые требования поддержали по основаниям, изложенным в иске. Ссылаясь на то, что при жизни наследодатель страдал психическим расстройством, выражающимся в мании преследования. Представитель истца утверждал, что заключение повторной экспертизы основано на показаниях свидетелей, при этом, считал, что показания свидетелей со стороны ответчика не должны были учитываться, поскольку представленные ими сведения основаны на данных переписки и телефонных разговоров, лично с наследодателем свидетели не общались, совместно с ним не проживали.

Ходатайств о приобщении дополнительных доказательств, в том числе о назначении дополнительной экспертизы от стороны истца не поступило.

Третьи лица Розвезев А.В., Коваленко В.В. (сын и дочь наследодателя ФИО4) полагали заявленные требования обоснованными. Указали, что при жизни их отец страдал психическим расстройством, был агрессивен, применял к семье насилие.

Представитель ответчиков – Солодкий Ю.А. против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на то, что при жизни ФИО4 не был признан недееспособным. Экспертами института Сербского установлено, что в момент завещания наследодатель был способен понимать значение своих действий и руководить ими, это же подтвердила нотариус Луговская Е.В., удостоверившая завещание. Указал, что в семье наследодателя были конфликты, в связи с чем, ФИО4 было составлено завещание в пользу родственников. По факту физического насилия в семье истец в правоохранительные органы не обращалась.

    Заслушав судью-докладчика, объяснения лиц, явившихся в судебное заседание, исследовав представленные доказательства по делу, судебная коллегия пришла к выводу о том, что решение суда первой инстанции подлежит отмене на основании п.4 ч. 4 ст. 330 ГПК Российской Федерации с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении иска.

В силу п. 4 ч. 4 ст. 330 ГПК Российской Федерации принятие судом решения о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, является основанием для отмены решения суда первой инстанции в любом случае.

Из материалов дела следует, что Розвезева В.М. с ДД.ММ.ГГГГ состояла в браке с ФИО4, их детьми являются Розвезев А.В. и Коваленко (Розвезева) В.В., что подтверждается соответствуующими свидетельствами от ДД.ММ.ГГГГ серии ПАП №, от ДД.ММ.ГГГГ серии ПАП № и от ДД.ММ.ГГГГ серии ПАП № (т. 1 л.д. 5,6).

02.04.2018г. ФИО4, 10.01.1929г.р., умер.

Предметом спора является завещание ФИО4 от ДД.ММ.ГГГГ, которым он завещал все своё имущество Печенкиной Т.А. и ФИО3

Печенкина Т.А. и Розвезев В.В. доводились ФИО4 племянниками, что следует из объяснений сторон и ими не оспаривалось.

Наследник по оспариваемому завещанию ФИО3 умер ДД.ММ.ГГГГ, не успев принять наследство.

Все свое имущество ФИО3 завещал Розвезевой <данные изъяты> (т. 2 л.д. 50). Розвезева В.В. приняла наследство ФИО3 по завещанию, однако не принятое ФИО3 наследство по завещанию после смерти ФИО4 не приняла, с заявлением о принятии наследства в порядке наследственной трансмиссии не обращалась.

Вместе с тем, из материалов наследственного дела, открытого после смерти ФИО4, следует, что с заявлением о принятии наследства по оспариваемому завещанию от 19.02.2007 года в порядке ст. 1156 ГК РФ обратился наследник ФИО3 по закону – его сын Розвезев <данные изъяты>. Указанное действие совершено Розвезевым <данные изъяты> 06 сентября 2018г., то есть в трехмесячный срок после смерти ФИО3, что свидетельствует о реализации им права на принятие наследства по завещанию после смерти ФИО4 в порядке наследственной трансмиссии.

Разрешая спор, суд первой инстанции, установив, что один из наследников по завещанию ФИО4 – ФИО3 умер, прекратил производство по делу, и не учел то обстоятельство, что иск к ФИО3 подан до его смерти, а также оспариваемые правоотношения допускают правопреемство и не привлек к участию в деле наследников ФИО3 – Розвезева А.В., принявшего наследство по оспариваемому завещанию, в качестве соответчика по делу, а Розвезеву В.В. в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования на предмет спора, разрешив тем самым вопрос об их правах и обязанностях.

При таких обстоятельствах, на основании п. 4 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ обжалуемое решение подлежит отмене в любом случае.

Согласно ст. 1111 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом.

В силу ст. 1118 ГК РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания (п. 1). Завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме (п. 2). Завещание является односторонней

Завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства (п. 2).

В силу п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно п. 2 ст. 166 ГК РФ требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права и охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Ст. 1131 ГК РФ предусмотрено, что при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Истец, ссылаясь на то, что ФИО4 при жизни страдал тяжелым психическим заболеванием – параноидной шизофренией, в связи с чем наследодатель не понимал значение своих действий в момент составления завещания или не мог руководить ими.

Поскольку при жизни ФИО4 не был признан недееспособным, его завещание от 19.02.2007г. является оспоримой сделкой, в связи с чем, обстоятельствами имеющими юридическое значение по делу и подлежащими доказыванию, является способность наследодателя в момент совершения оспариваемой сделки понимать значение своих действий или руководить ими.

Допрошенная в качестве свидетеля в суде первой инстанции ФИО26, показала, что является родной сестрой истицы ФИО33. ФИО4 страдал психическим заболеванием, всегда был агрессивным, со временем он стал носить домой вещи с мусорных баков, комната, в которой он проживал, были вся завалена этими вещами. Следил за женой и считал, что следят за ним. Вступал и поддерживал разговор, но говорил сам, а его должны были все слушать, другим говорить не давал, хотел, чтобы его слушали и соглашались с ним, а если не соглашались - начинал злиться. Розвезева В.М. подавала заявление на развод, ФИО4 её избил и она забрала заявление. Где-то с 2000 года они не жили одной семьёй, из общего у них были дети и окружение, ФИО4 сам готовил себе еду, покупал продукты, проживал в отдельной комнате, в которую другим входить запрещал. Постоянно лечился, друзей не имел, употреблял алкоголь. Сын его не бил.

Допрошенная в качестве свидетеля в судебном заседании суда апелляционной инстанции ФИО26 дала показания аналогичные, данным в суде первой инстанции и по существу заданных вопросов дополнительно показала, что у ФИО4 постоянно менялось настроение. От обычного человека его отличала агрессия и невозможность поговорить на любые темы. Понимал ли ФИО4 какой день, какое число, она не знает, помнит что один раз он показал ей фотографию её сына и сказал: «смотри какой у тебя сын маленький, он ещё не вырос», хотя её сын уже окончил университет.

Свидетель ФИО34, допрошенный судом первой инстанции показал, что он был долго знаком с семьей ФИО4 и с ним лично, что изначально он был нормальным человеком, а затем, примерно с 1986 года он стал периодически проявлять неадекватность, что выражалось в агрессии в разговоре, обвинениях.

Допрошенный судом первой инстанции свидетель ФИО35 показал, что знал ФИО4 по работе, агрессии в нем не замечал. Из странного было то, что при встрече ФИО4, бывало, проходил мимо и не узнавал его.

Допрошенная судом апелляционной инстанции в качестве свидетеля ФИО25 (бывшая невестка ФИО4) показала, что является бывшей женой третьего лица по делу Розвезева А.В., ФИО4 доводился ей свёкром. Проживала совместно с семьёй Розвезевых в одной квартире с 2006 по 2014 год. ФИО4 был подозрителен, агрессивен, построить диалог с ним было сложно, у него всегда были свои темы: политика, правительство, международные отношения, все разговоры переводил на политику, во всем винил правительство. Употреблял алкоголь, жил в отдельной комнате, которую запирал на ключ. С сыном и женой почти не общался. О диагнозе ФИО4 узнала от бывшего супруга, о том что тот избивал отца ничего не знает. По её мнению, поведение ФИО4 отличалось от обычного жестокостью, нравоучениями, неуместными комментариями, критикой всего окружающего. Такое поведение у него было постоянно. Вспомнить и привести какие-то странности не смогла.

Свидетель ФИО36, допрошенный Центральным районным судом г. Комсомольск-на-Амуре, по поручению Верховного Суда Республики Крым, показал, что ФИО4 приходится ему двоюродным дедом по материнской линии. Летом 2007 года свидетелю было 15 лет и он приезжал в лагерь «Артек», ФИО4 его навестил, принес подарки. После этого виделся с дедом летом 2013 года, заходил к нему в гости. В квартире был сын деда, который с ним даже не поздоровался. Вместе с дедом он посетил музей Пушкина в Гурзуфе и дом Чехова. ФИО4 был рад его видеть, обнял и поцеловал. В поведении был спокоен, адекватен. В 2015 году свидетель ездил в Москву и заезжал к деду в Ялту, он плохо себя чувствовал, жаловался, что не может пойти прогуляться в горы. При встречах со свидетелем дед всегда выглядел опрятно, выбрит, играл в домино в парке.

Допрошенный Центральным районным судом г. Комсомольск-на-Амуре, по поручению Верховного Суда Республики Крым свидетель ФИО37 показал, что является знакомым ФИО4, познакомился через Печенкину Т.А., которая доводилась ФИО4 племянницей. В 2007 году он ездил отдыхать в <адрес>, привозил ФИО4 посылку от Печенкиной Т.А. ФИО4 помогал ему найти жилье для ночлега, также сказал, что у него переночевать нельзя из-за конфликтов с родственниками. Свидетель общался с ФИО4 два дня, странностей в поведении не заметил. Они играли в шахматы в парке, ФИО4 жаловался на семью, говорил, что они его выживают. Скучал по родственникам, расспрашивал о них, сожалел, что не может спокойно ездить в Россию.

Допрошенная Центральным районным судом г. Комсомольск-на-Амуре по поручению Верховного Суда Республики Крым свидетель ФИО27 показала, что является двоюродной внучкой ФИО4, её родная бабка – сестра ФИО4 Свидетель часто общалась с дедом по телефону, ездила к нему с семьёй в 2006 году. Супруга ФИО4 их не пустила. Дед сам снял им квартиру. Общались лично 14 дней, ходил вместе гулять. Вел себя как обычный пожилой человек, жаловался на сердце и ноги. Был образованным, долгое время работал экономистом, ходил в горы собирать травы, играл в шахматы, читал книги, советовал ей какие книги читать. В 2000 году у него был конфликт с женой, где-то в 2005 году он говорил, что сын его избил. С 2000 годов он жил с семьёй как соседи. Советовался с бабушкой (своей сестрой) на кого оставить завещание, оставил завещание на своих племянников (детей сестры), и просил об этом никому не говорить, а то сын его убьёт. Общались регулярно по телефону или писали письма. Ничего странного в его поведении она не замечала, общались с ним по телефону по день смерти, дед просил, чтобы свидетель его забрала, сказал, что один приехать не может. Сказал подождать его письма месяц. О смерти деда его семья им не сообщила, свидетель ждала его письма месяц, не дождалась и узнала, что 4 апреля дед умер. Она не успела его забрать.

Допрошенная судом апелляционной инстанции нотариус Луговская <данные изъяты>, удостоверившая оспариваемое завещание, показала, что она как государственный нотариус в помещении Ялтинской городской нотариальной конторы, со слов завещателя ФИО4 составила завещание, которое было прочитано завещателем в слух и подписано им собственноручно. ФИО4 не производил впечатление человека больного психическим расстройством, его дееспособность была проверена в ходе устного разговора, сомнений в дееспособности ФИО4 не возникло.

Из представленного в материалы дела письма ФИО4 (т.1. л.д. 126) сестре Надежде следует, что в начале 2006г. его сын <данные изъяты> женился на женщине Наталье с ребёнком и у них родился общий ребёнок. Сын попросил его переселиться в маленькую комнату, предоставив комнату с балконом его семье из 4-х человек. Отец потеснился, предоставив семье сына более комфортные условия проживания, а также отдал свои сбережения. Однако, по его словам, это не поспособствовало дружественному проживанию под одной крышей в 3-х комнатной квартире. 13 декабря 2006 года сын нанес ему моральную и физическую травму. ФИО4 счел необходимым составить завещание на принадлежащую ему долю в квартире на кого-то из родственников и попросил сестру выслать ему точные данные <данные изъяты> или <данные изъяты>.

В следующем письме (л.д. 127) ФИО4 обращал внимание сестры, что она прислала ему сведения о дате рождения Володи 3 апреля, при этом в письме от 23.04.2005 года сообщала, что 03 марта Володе отметили 55 лет.

В следующе письме, адресованном <данные изъяты> и <данные изъяты>, ФИО4 указал, что 19.02.2007 года составил завещание и высылает две его ксерокопии для <данные изъяты> и <данные изъяты>. Подробно описывал взаимоотношения с семьёй. Рассказывал, что любит внучек, так же как и его жена <данные изъяты>, однако с родными детьми не общается, они ему «как чужие», «пошли против отца», «на старости лет остался один», «оказался лишним в собственной квартире». Жаловался, что ему стоило больших трудов и нервов добиться трехкомнатной квартиры от производства, а сын привел жену с ребенком на их жилплощадь и они начинают командовать и тяготиться им. Указал, что оформил завещание, чтобы показать <данные изъяты> и <данные изъяты> (сыну и невестке), что если они его «угробят, то все равно квартира им не полностью не достанется». Ему (ФИО4) известно, что он в любое время может отменить завещание и сделать завещание на другое лицо, но он никогда этого не сделает, так как ему «не выгодно делать подарки чужим людям».

В письме от 07.05.2002 года ФИО4 сообщил сестре, что не живет с женой семейной жизнью около 3-х лет, развод не оформил из-за трудностей размена квартиры, а также выражал недовольство тем, что дети встали на сторону матери (т. 1 л.д. 139).

В материалах дела имеются и другие письма ФИО4 адресованные сестре <данные изъяты> и их копии, относящиеся к 2008, 2009, 2011 годам (т. 1 л.д. 132-147, т. 2 л.д. 230), в которых он указывал на одиночество, отсутствие взаимопонимания с семьёй, указывал, что они стали чужими друг другу. Рассказывал о своём здоровье, рецептах приготовления лекарств из трав, стоимости продуктов и прочее. При этом в письме, датированном 5 месяцем 2011 года, ФИО4 сообщил сестре, что доверия к семье нет, и он заявил, что если будут его обижать, то он подаст в суд на раздел квартиры. Указывал, что тяжело болел и <данные изъяты> с <данные изъяты> его лечили и ухаживали за ним. Рассказывал, что покупает продукты, а <данные изъяты> готовит еду, но каждый живет своей жизнью. Высказывал сомнения относительно возможности перемены места жительства на Комсомольск-на-Амуре из-за климата, полагал, что не сможет там жить по состоянию здоровья.

Согласно заключению судебной посмертной психиатрической экспертизы, выполненной комиссией экспертов ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П, Сербского» Минздрава РФ, выводы которой основаны на исследованиях показаний свидетеля ФИО26, ФИО38, ФИО39, объяснениях ФИО33 и третьего лица Розвезева А.В., данных амбулаторная карта № из поликлиники по месту жительства, медицинская карты № из ПНД по месту жительства, и копий медицинской карты стационарного больного № (ПНД №), писем ФИО4 (т. 1 л.д. 124-147), ФИО4 находился под наблюдением психиатров с 1960 года. С 1944 года работал счетоводом, затем с 1946 года - бухгалтером, в 1984 г. был освобожден от должности в связи с уходом на инвалидность. С 04.02.1982 г. по 21.05.1982 г. находился на стационарном лечении, высказывал жалобы на снижение настроения и работоспособности, выявлялись бредовые идеи в отношении жены, соседей, коллег по работе, был выставлен диагноз: <данные изъяты>» (аннотационная карта к истории болезни из ПБ№ в амбулаторной карте из ПНД). После выписки состояние улучшилось, однако сохранялись жалобы на вялость, слабость, плохое настроение, снижение работоспособности, от терапии нейролептиками отказывался. С 1984 г. являлся инвалидом 2 группы по психическому заболеванию, с 1988 г. - бессрочно (выписка №, л.д. 9). Находился на стационарном лечении в КПБ № <адрес>: с 04.05.1984 г. по 27.06.1984 г. с диагнозом: «<данные изъяты> с 19.01.1987 г. по 17.02.1987 г. с аналогичным диагнозом. В психическом статусе в те периоды отмечалось, что был многоречив, неусидчив, мышление было расплывчатое, резонерское, паралогичное. Получал лечение трифтазином, этаперазином, галоперидолом, циклодолом, амитриптилино.м. хлозепидом, тазепамом (л.д. 154-156). С 1992 года работал сторожем гаража в санатории “Узбекистан”, по месту работы характеризовался удовлетворительно, выговоров, замечаний и поощрений не имел, был уволен 02.12.2015 г. (л.д. 116). В 1996 году появились жалобы на неустойчивое настроение, раздражительность, был многословен, эмоционально уплощен, проявлял агрессию, бил жену, заявлял, что «жена хочет избавиться от него, и он будет требовать защиты у прокурора», мышление было паралогичным, расплывчатым. 20.12.1999 г. был госпитализирован в ПБ, где проходил лечение до 18.01.2000 г. При поступлении в психическом статусе отмечалось, что ФИО4 был эмоционально неадекватен, высказывал бредовые идеи отношения, диагноз: «<данные изъяты> (выписка из истории болезни № в амбулаторной карте ПНД). После выписки чувствовал себя удовлетворительно, был спокоен, работал, лечение не принимал, больным себя не считал, просил снять его с учета. В 2003 году вновь появились жалобы на снижение памяти, апатию, снижение интереса к окружающему миру, был многословен, фиксирован на своих переживаниях, мышление было резонерское, речь с соскальзываниями, эмоционально был уплощен, получал лечение пирацетамом.

В последующем при посещении ПНД жалоб не предъявлял, отмечалось, что ФИО4 работал сторожем в санатории, чувствовал себя удовлетворительно, лечение ему не назначалось, он был контактен, доброжелателен, словоохотлив, настроение было ровным, продуктивной психопатологической симптоматики врачом ПНД у него не выявлялось.

В период времени, относящийся к составлению завещания указаний на наличие у ФИО4 выраженных психических нарушений (в том числе, на грубые расстройства в когнитивной, эмоционально-волевой сферах, наличие какой-либо продуктивной психопатологической симптоматики) в представленной медицинской документации не имеется, жалоб ФИО4 не предъявлял, чувствовал себя удовлетворительно.

Анализ письменной продукции ФИО4 позволяет отметить обстоятельность, некоторую аморфность изложения его мыслей, при этом грубых структурных нарушений (непоследовательность, паралогичность, соскальзывания) мышления в изложении текстов не прослеживается. ФИО4 подробно и в мельчайших деталях описывает прежнюю жизнь во времена СССР, как работает, сколько ему платят, что на эти деньги можно купить, как пишет жалобы по поводу маленькой пенсии. Неоднократно поднимает темы взаимоотношений и конфликта с женой и детьми, супругами детей, квартирного вопроса.

В письмах ФИО4 отмечал, что с женой отношения не сложились, полагая, что она «попала под влияние непорядочных, распутных девиц» и, якобы, стала ему изменять, живет с ней «под одной крышей, как чужие люди», считал, что детей она тоже настроила против него, что она «хочет избавиться от него и завладеть квартирой», что сын избивал его, из-за того, что у ФИО4 есть квартира, «кто-то создает конфликт и ведет расправу его руками». Данные высказывания в письме не развиваются, излагаются в обычном бытовом ключе, что не позволяет расценить их как отражение какой-либо продуктивной психопатологической симптоматики.

На основании проведенного исследования, комиссия экспертов пришла к заключению, что у ФИО4 в юридически значимый период составления завещания 19 февраля 2007 года обнаруживалась параноидная шизофрения, состояние ремиссии (МКБ-10: F20.0). Об этом свидетельствуют данные анамнеза и медицинской документации о появлении у ФИО4 с 1960 г. аффективно-бредовых приступов с депрессивной симптоматикой, бредовыми идеями отношения, воздействия, сопровождавшихся характерными процессуальными расстройствами мышления (резонерство, расплывчатость, паралогичность, соскальзывания), эмоциональноволевой сферы (уплощенность, неадекватность), появлением негативных личностных изменений (вялость, апатия, снижение интереса к окружающему в сочетании с периодами обострения психопатоподобной симптоматики в виде раздражительности, агрессивности), что послужило причиной его неоднократных госпитализаций в психиатрические стационары, наблюдения у психиатра ПНД, получения группы инвалидности. Указанное психическое расстройство у ФИО4 имело приступообразный характер с минимализацией симптомов и достаточной социально- бытовой и трудовой адаптацией в межприступные периоды. Анализ материалов гражданского дела, медицинской документации и письменной продукции ФИО4 свидетельствует о том, что в юридически значимый период у ФИО4 отмечалась достаточно качественная, устойчивая ремиссия с отсутствием грубых нарушений в когнитивной, эмоционально-волевой сферах, в тот период он не высказывал жалоб при осмотрах психиатром, у него не выявлялось характерных для фазы обострения клинических проявлений в виде продуктивной психопатологической симптоматики, ему не назначалась психофармакотерапия, у него была достаточная социально-бытовая и трудовая адаптация. Поэтому ФИО4 по своему психическому состоянию мог понимать значение своих действий и руководить ими при составлении завещания от 19.02.2007 года.

Усомнившись в правильности и обоснованности выводов экспертов, в виду отсутствия в заключении критериев, позволяющих проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных (факторов), о том, что в состоянии ремиссии при параноидной шизофрении непрерывного типа течения восстанавливаются эмоционально-волевые и когнитивные функции личности, характерные признаки об этом свидетельствующие, а также, что таковые обнаруживались у ФИО4 и позволяют достоверно утверждать о его способности понимать значение своих действий и руководить ими с учетом имеющегося заболевания, определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым по делу назначена повторная экспертиза, производство которой поручено экспертам ГБУЗ РФ «Крымская Республиканская клиническая психиатрическая больница № им. ФИО21».

Как указано выше, для проведения экспертного исследования, судебной коллегией собраны показания свидетелей, представленных со стороны истца и ответчика, справка-характеристика с места жительства, допрошен нотариус, затребован оригинал медицинской карты ФИО4 из ПНД №.

На основании совокупности представленных доказательств комиссией экспертов проведено повторное исследование психического состояния ФИО4 с целью оценки его способности понимать значение своих действий и руководить ими в момент составления завещания с учетом имеющегося заболевания.

После детального изучения всех представленных на экспертизу материалов гражданского дела, включающих медицинскую документацию используя принцип согласуемости данных, эксперты отметили, что на протяжении жизни у ФИО4 начиная с 1960 года выявлялись признаки психического заболевания (тяжелого психического расстройства) — <данные изъяты>, что подтверждается как медицинской документацией в материалах гражданского, так и подтверждается свидетельскими показаниями. Постоянно с 1960 года по 2018 год ФИО4 наблюдался у врача - психиатра по месту жительства. В клинической картине в основном до 2006 года превалировала параноидная симптоматика с негативизмом и эмоционально волевой неустойчивостью, астено — депрессивным синдромом, Между госпитализациями в психиатрические больницы большие промежутки времени, основное лечение амбулаторное. В записях амбулаторной общесоматической карты не имеется указаний на снижение в когнитивной и интеллектуально - мнестической сферах, а последние годы ФИО4 даже пользовался санаторно-курортным лечением с получением допуска от врача психиатра - 2017, 2018гг. При рассмотрении вопросов, интересующих суд, необходимо анализировать не только имеющуюся психотическую симптоматику, но и интеллектуально - мнестические и когнитивные способности ФИО4, что не представляется возможным в связи с отсутствием в медицинской документации подробных данных о психическом состоянии, когнитивных интеллектуально - мнестических способностях ФИО4, также не имеется свидетельских показаний о психическом состоянии, изменения в когнитивной сфере ФИО4 на юридически значимый период (подписания завещания).

Экспертами отмечено, что записи в медицинской документации за 2006 год малоинформативные, психическое состояние в них отражено формально, отмечено, что больной работает, лечение не принимает. В записях за 2007 год от 10.11.2007 и 12.11.2007 отмечено, что по патронажу ФИО4 чувствует себя хорошо, жалоб нет, живет в семье, работает, лечение не принимает, контактен, доброжелателен, словоохотлив, продуктивной симптоматики нет, ставит вопрос об «учете».

Учитывая противоречивость данных и отсутствие возможности достоверно определить степень снижения когнитивных способностей умершего ФИО4 на момент подписания завещания (19.02.2007г.), дать ответ на вопросы, интересующие суд, не представляется возможным.

Из материалов дела также следует, что при жизни ФИО4 в следствие психического расстройства не признавался недееспособным или ограниченно дееспособным, в связи с чем его дееспособность и как следствие сделкоспособность презюмируется, несмотря на наличие психического заболевания.

В силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать обстоятельства на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений.

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

То есть сделка, совершенная гражданином не признанным недееспособным вследствие психического заболевания является оспоримой. Неспособность гражданина понимать значение своих действий или руководить ими подлежит доказыванию. Бремя доказывания соответствующих обстоятельств, лежит на лице, оспаривающем сделку.

Ссылаясь на наличие у ФИО4 психического расстройства, истец ФИО4 не доказала, что в момент составления завещания от 19.02.2007г. ФИО4 находился в состоянии, при котором не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Сами по себе доводы истца о наличии у наследодателя психического расстройства, не могут явиться основанием для удовлетворения иска о признании завещания недействительным, поскольку юридически значимыми обстоятельствами в данном случае является неспособность наследодателя понимать значение своих действий или руководить ими, однако такие обстоятельства истцом не доказаны.

Истцом не представлено доказательств, свидетельствующих о том, что в момент составления оспариваемого завещания ФИО4 не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. Наличие психического заболевания об этом не свидетельствует и не является основанием для признания сделки недействительной.

Показания свидетелей не содержат сведений о снижении у ФИО4 когнитивных или интеллектуально-монистических функций, позволяющих утверждать, что ФИО4 не понимал значение своих действий или не мог руководить ими.

Показания свидетелей Нагорного, А.Н., ФИО26 и ФИО25 указывают на то, что ФИО4 был агрессивен и не терпел какой-либо критики в свой адрес, а также о наличии длительных конфликтных отношений в семье, что, однако, не свидетельствует о пороке воли и неспособности совершать юридически значимые действия.

Напротив, как следует из материалов дела, ФИО4 в спорный период самостоятельно посещал психиатра, продуктивной симптоматики не обнаруживал, хотел сняться с учета у психиатра.

Из писем, адресованных сестре, следует, что ФИО4 хотел оставить завещание её детям, был последователен и решителен в своих действиях. После составления завещания упоминал об этом в письмах, считал свое решение правильным, поскольку не желал оставлять принадлежащую ему долю в квартире членам своей семьи, которых считал чужими людьми из-за стойкого и продолжительного разлада во взаимоотношениях.

О том, что ФИО4 жил со своей семьёй в конфликте свидетельствуют и показания свидетелей истцовой стороны.

В то же время, как показали свидетели со стороны ответчиков, взаимоотношения с родственниками из Комсомольска-на-Амуре у ФИО4 были хорошими.

Об этом свидетельствуют и письма ФИО4

При этом, из содержания писем ФИО4 следует, что сближение с родственниками произошло на фоне разлада в семье, который случился в 1999 году –2000 году. О разладе в это время также говорили свидетели.

Указанные доказательства свидетельствуют о том, что у ФИО4 были неприязненные отношения с членами семьи, связанные с невозможностью совместного проживания, в том числе по причине его болезни, и, одновременно, хорошие отношения с дальними родственниками, что, однако, не подтверждает его неспособность понимать значение своих действий и руководить ими, а напротив свидетельствует о соответствии содержания завещания его внутренней воле.

Доводы истцовой стороны о том, что при проведении экспертиз не были надлежащим образом учтены показания свидетелей, допрошенных со стороны истца, а показания свидетелей, со стороны ответчиков не должны были учитываться вовсе, поскольку они тесно не общались с наследодателем в его повседневной жизни, не могут быть приняты во внимание, поскольку, во-первых, показания свидетелей не содержат достаточных данных для оценки когнитивных и интеллектуально-мнестических способностей ФИО4 в юридически значимый период, а во-вторых, поскольку показания свидетелей, как со стороны истца, так и со стороны ответчика, по разному характеризующие личность наследодателя, не противоречат друг-другу, в связи с тем, что описывают его отношение к разным людям и в целом подтверждают волю ФИО4 на завещание принадлежащего ему имущества племянникам, в виду длительного разлада взаимоотношений в его собственной семье, отношения наследодателя к членам семьи, и их отношения к нему, как к чужим людям. Сам ФИО4 указывал в письмах, что никогда не изменит своего решения относительно завещания, поскольку «невыгодно делать подарки чужим людям».

При таких обстоятельствах, оценив представленные доказательства каждое в отдельности и в совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска в связи с недоказанностью того обстоятельства, что наследодатель ФИО4 в момент составления оспариваемого завещания не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328-329 ГПК РФ, п. 4 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ, судебная коллегия,

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Ялтинского городского суда Республики Крым от 18 февраля 2019 года отменить и принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Розвезевой <данные изъяты> к Печенкиной <данные изъяты>, Розвезеву <данные изъяты> о признании завещания недействительным – отказать.

Председательствующий судья:

Судьи: