Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-591/2013 (2-5478/2012;) ~ М-5178/2012 от 07.12.2012

№ 2-591/2013

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

29 июля 2013 года г.Ижевск

Октябрьский районный суд г. Ижевска в составе:

председательствующего судьи Карповой О.П.,

при секретаре К.К.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Г.А.Е. к Г.Ю.Е., Б.И.И. о признании завещания недействительным,

У С Т А Н О В И Л:

Г.А.Е. обратился в суд с иском к Г.Ю.Е., Б.И.И. о признании завещания недействительным. Требования мотивировала следующим.

<дата> умерла его мать Г.Д.М. , в собственности которой находилась квартира по адресу: <адрес>, земельный участок с расположенными на нем объектами недвижимости, находящимися по адресу: <адрес>

После смерти матери он обратился в нотариальную контору по месту открытия наследства по адресу: <адрес> к нотариусу Д.В.К. с заявлением о принятии наследства и узнал, что <дата> его мать составила завещание, в соответствии с которым все свое имущество, в том числе указанную квартиру автомашину ЗАЗ - 968 М 1987 года выпуска, завещала Г.Ю.Е.. Земельный участок с расположенными на нем объектами недвижимости, находящимися по адресу: <адрес>, завещала Б.И.И..

Завещание от <дата> от имени Г.Д.М. в пользу Г.Ю.Е. и Б.И.И. удостоверено нотариусом <адрес> З.Л.Г. (реестр <номер>).

Его мать Г.Д.М. страдала психическим заболеванием и состояла на учете в ГУЗ «3 РПБ МЗ УР», а также являлась инвалидом второй группы с <дата>.

<дата> в отношении Г.Д.М. проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, в результате которой установлено, что Г.Д.М. обнаруживает признаки психического расстройства в форме деменции (слабоумия) в связи со смешанными заболеваниями головного мозга (органическая патология в виде длительно текущего эпилептического процесса, опухоль основной кости черепа, атеросклероз сосудов), приведшими к грубому прогрессирующему снижению ее интеллектуально - мнестических функций с выраженными нарушениями памяти (всех видов).

<дата> на основании решения Завьяловского районного суда Удмуртской Республики его мать Г.Д.М. была признана недееспособной. Считает, что завещание Г.Д.М. в пользу Г.Ю.Е. и Б.И.И. является недействительным, поскольку в момент совершения завещания в силу своего болезненного состояния и психического расстройства, мать не понимала значение своих действий и не могла руководить ими.

В ходе судебного заседания истец Г.А.Е., его представитель Б.Ю.Б., действующий на основании п.6 ст. 53 ГПК РФ, поддержали исковые требования в полном объеме.

При этом Г.А.Е. пояснил, что ни о первом, ни о втором завещании он не знал. О втором завещании, которое было составлено в пользу брата Г.Ю.В. он узнал, когда пришел к нотариусу Д.В.К. с заявлением о принятии наследства. Его возмутило то, что брат оформлял завещание вместе с мамой и 13 лет ждал, чтобы заявить об этом, он его игнорировал. До последней встречи в суде у них с братом были прекрасные отношения, они общались, он с семьей приезжал к нему на огород. Ничего не предвещало «хамского» разговора брата с ним, он предложил выкупить наследственную квартиру.

Все тяготы, связанные с больной матерью, легли на него, так как брат проживает в <адрес> и не может ухаживать за ней. Мать не пошла бы сама по личной инициативе оформлять завещание, Юрий посадил ее в машину, увез к нотариусу, оформил все документы. Полагает, что это была его личная инициатива. Юрий настроил, убедил, склонил мать на свою сторону. Она могла сделать это в силу болезни, иных причин, но сама бы к нотариусу не пошла. Может быть, брата подтолкнуло на эти действия то, что в 2000 году он развелся с супругой Татьяной, она выписала его из квартиры, надо было решать вопросы, связанные с жильем. К этому моменту он фактически жил в <адрес>.

Мать постоянно состояла на учете в РКПБ, когда он учился в школе, у матери часто бывали эпилептические припадки, они с отцом вызывали врачей, успокаивали ее. Это было практически постоянно, возил мать в РКПБ регулярно, он видел ее состояние, как она себя ведет, что может делать, а что нет. Он делал эти выводы, основываясь на своих впечатлениях, разговорах с врачами.

Ответчик Г.Ю.Е., иск не признал, суду пояснил, что о том, что завещание оформлено только на него ему стало известно в один из приездов, может быть, в 2003 году, может быть, позже. Мать ска­зала, что отдала завещание кому- то на хранение. Она изменила суть завещания в связи и с тем, что перед этим умер ее бывший муж, их отец. У него была абсолютно такая же квартира, которую его брат Г.А.Е. занял, якобы согласно воли отца. Квартира была не приватизирована, он прописал туда своего сына.

После смерти отца квартира осталась тому, кто в ней прописан. Когда мать узнала о том, что отец принял такое решение, решила, что второй сын должен получить ее квартиру. Б.И.И. это дочь второго супруга матери. По общему решению матери и нового супруга, Б.И.И. отдали дом в Костоватах, заключив договор купли-продажи. О состоянии матери может пояснить лучше Б.И.И., так как она является врачом-педиатром. Слова Г.А.Е. о том, что у матери было психическое заболевание, их всех возмутило. Мать до пенсии работала педагогом. Вопросов о разрешении работать с детьми, никогда не вставало. У матери была опухоль головного мозга, которую на томограмме изучили. Делали две томограммы с разницей в год. В клинике Бурденко сравнили две томограммы, сказали, что опухоль не прогрессирует, не изменяется. Было порекомендовано не делать операцию. Скорее всего, эта опухоль себя и прояв­ляла. И в связи с этим матери поставили диагноз «эпилепсия» и поставили на учет в РКПБ. В ноябре 2000 года мать находилась уже на пенсии. В это время ее супруг Игорь Владимирович был еще жив, у них было доста­точно большое хозяйство в Костоватах. Они участвовали в лодочных соревнованиях, которые проводились на реке Каме, были жизелюбивыми, никаких психических отклонений он у матери в 200-2008 годах не видел. Состояние здоровья изменилось только в 2008 году.

Просил в удовлетворении иска отказать в полном объеме.

Ответчик Б.И.И. в судебное заседание не явилась, надлежащим образом была извещена о времени и месте судебного заседания, дело в соответствии со ст. 167 ГПК РФ, рассмотрено в ее отсутствие.

Третье лицо нотариус Д.В.К. в судебное заседание не явилась, надлежащим образом была извещена о времени и месте судебного заседания, дело в соответствии со ст.167 ГПК РФ, рассмотрено в ее отсутствие.

Свидетель З.М.М., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что являлась соседкой по дому, часто общалась с Г.Д.М. До 2010 года никаких признаков психического заболевания у Г.Д.М. она не замеча­ла, она всегда хорошо разговаривала, была культурной женщиной. При этом она не раз говорила, что оформила все имущество на Юру. Она спрашивала ее, почему она делит не поровну на сыновей, она сказала, что Толе доста­лось все от отца, а Юре – ничего, поэтому будет справедливо все ее имущество завещать на Г.Ю.Е.

Свидетель И.Л.И. в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что являлась Г.Д.М. соседкой по площадке, проживали очень длительное время в одном доме. Дина Михайлов­на и ее второй супруг Игорь решили оформить квартиру на Юру, так как посчитали нужным. На Ирине, дочь второго супруга, они оформили дом в Костоватах. Ирине дала согласие на тот дом. Они спрашивали согла­сие каждого, кому что передать. Толе они предлагали разменять двухкомнатную квартиру на две однокомнатные, но нужна была доплата. Анатолий сказал, что пла­тить никаких денег не будет, собрался и ушел. Приезжал Юра, они делали косметиче­ский ремонт. Когда у Игоря выявили онкологическое заболевание, они с Дина Ми­хайловной вернулись жить в город. Дина сказала, что хочет передать все Юрий, т.к. Анатолий отказался сделать доплату при размене квартиры. Г.Д.М. была очень умной женщиной, им всем от нее еще надо поучиться.

Свиде­тель Р.А.Г. в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что она являлась приятельницей Г.Д.М., она с ней знакома была около 50 лет, вместе работали в школе <номер>, до самой ее смерти поддерживали отношения. Г.Д.М. с супругом проживали в Костоватах, она несколько раз бывала у них в гостях. Завещать квартиру только одному из сыновей, а именно Юрий было волевое решение Г.Д.М.. Когда работали в школе, она не знала о том, что Г.Д.М. страдает пси­хическим заболеванием, педагогов ранее не проверяли. Внешне этого не было заметно, странно­стей в ее поведении никогда не было, по крайней мере, она ничего подобного никогда не замечала. В последние годы, когда Толя возил Г.Д.М. в Постол, она узна­ла, что Г.Д.М. состоит на учете и проходит лечение, но это было в последнее время, где-то в 2010-2102 годы.

Свидетель Ш.Л.Г., опрошенная в ходе судебного заседания <дата>, пояснила, что Г.Д.М. знала очень хорошо, работали вместе в школе <номер>, затем продолжали общаться вне школы. Она ей рассказывала, что после смерти супруга Игоря они с Ниной Степа­новной ходили делать документы, квартира была завещана одному из сыновей. Она ей говорила, что обычно квартиры делятся поровну между братьями, но она возразила и сказала, что Анатолий уже получил свою долю в наследстве, когда умер его отец. Она убеждала ее, что у Толи три сына, а у Юрий только один и лучше оставить квартиру Анатолий, но она была непреклонна.

Г.Д.М., пока не оказалась в больнице, была абсолютно адекватной, она сама получала и расходовала пенсию, самостоятельно ходила в магазины, оплачивала жилищные и коммунальные услуги.

Опрошенная в ходе судебного заседания <дата> свидетель Н.Н.С. пояснила, что с Г.Д.М. они были знакомы около 50 лет, работали в школе <номер>, а также поддерживали внешкольные отношения. В 2003-2004 годах, после смерти ее второго супруга, они ходили оформлять квартиру на нее и тогда она сказала, что квартиру перепишет на своего сына Юрий, поскольку обещала ему. Она всегда была адекватна, в плохом психическом состоянии она ее никогда не видела.

Свидетель Л.З.С., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что была ученицей Г.Д.М. и часто общалась с ней, бывала на днях рождения, психических заболеваний у последней никогда не было, внешне это никогда не проявлялось, до самой смерти она была рассудительным, умным человеком.

Свидетель Г.Т.Н., опрошенная в ходе судебного заседания <дата>, пояснила, что Г.Ю.Е. является ее бывшим супругом, знает, что в последнее время перед смертью за ней ухаживал сын Анатолий, поскольку она требовала много внимания. Каждый раз после его прихода она расстраивалась, жаловалась ей по телефону. До 2009 года Г.Д.М. была нормально мыслящая, адекватная женщина, которая нормально общалась с людьми. Она ей говорила, что оформила квартиру на Юрий, поскольку Анатолий досталась квартира от отца.

Свидетель Г.Г.Н., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что является супругой Г.А.Е. Причина ссор Г.Д.М. с ее супругом Анатолий только в том, что она требовала слишком много внимания. Она могла не заниматься домашними делами, а часами разговаривать по телефону со своими подругами, а ей приходилось готовить и приносить ей еду, помогать Анатолий ухаживать за ней. О том, что завещание оформлено на Юру, она узнала почти перед самой смертью Г.Д.М.. Считает, что завещание было составлено под влиянием Юрий, хотя ранее действовал договор дарения квартиры в равных долях на двух сыновей.

Свидетель Г.М.Ю., опрошенный в ходе судебного заседания <дата> пояснил, что является сыном ответчика Г.Ю.Е. До 2008 года бабушка Г.Д.М. была здоровой, веселой, нормальной, непредсказуемых действий не совершала. Считает, что по чужой воле действовать она не могла.

Свидетель О.Т.Ю., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что является врачом - эпилептологом ПНД РКПБ, Г.Д.М. помнит очень хорошо, она наблюдалась в РКПБ примерно с 1990 года с диагнозом деменция в связи с эпилепси­ей.

Она помнит ее уже дементной. Чувствовалось, что интеллект снижен, ей трудно было что - либо вспомнить. Она регулярно приходила за противосудорожным препаратом. У нее была частая дисфория, т.е. частое снижение настроения, перепады настроения. В связи с обострениями ее приходилось класть в больницу, в том числе в Постол. Там нет таких ограничений по времени нахождения, как у них в стационаре. Первое время Г.Д.М. приходила на прием сама, но в последнее время приходила с сыном Анатолий. Других ее родственников она не видела. Последнее время они посещали ее на дому, сын приходил один за рецептами. Она была слаба, не могла вставать с кровати, плохо ориентировалась в датах. С ней было очень тяжело работать. В нормальном состоянии они ее практически не видели. Когда она приходила с сыном, им было легче с ней бе­седовать. Сын помогал в общении, мог ее успокоить. Она сама могла не помнить про приступы, потерю сознания. Они получали эту информацию от сына.

Свидетель М.С.Н., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что в 2000 году Г.Д.М. была нормальной женщи­ной. В 1993 году она закончила курсы домашнего парикмахера и среди своих знакомых практиковала химическую завивку. У Г.Д.М. были очень густые волосы, она делала ей химическую завивку, до 2010 года она была ее клиенткой. Она периоди­чески, примерно два раза в год, с ней встречалась. В 2000 году Г.Д.М. бы­ла абсолютно вменяема. Примерно с 2008 года, она помнит, что ее увозили в больницу. Когда привозили, она была в не очень хорошем состоянии, но потом снова приходила в норму. Когда она видела Г.Д.М., ей казалось, что она отвечает за свои действия. Если она жила одна, сама себя обслуживала, считает, что отвечала за свои действия. В 2000 году Г.Д.М. все осознавала, приходила на встречи. В 2005-2007 году она тоже приходила, они с ней разговаривали, она рассказывала про мужа, который работал в лицее преподавателем. Разговаривали в основном, о работе, о том, как она, как преподаватель физики, устроила свой кабинет. Она пере­живала, что в кабинете стало по- другому, не так, как во время ее работы. Считает, что это свидетельствует о том, что осознавала свои действия.

Свидетель Д.Г.А. в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что Г.Д.М. знала с 1975 года, поскольку была завучем в лицее, а она учи­телем. До последних дней она с ней хорошо общалась. У них был очень сплоченный со­став, все друг дуга понимали, все было честно. Они с ней были в очень хороших от­ношениях, никогда друг друга не забывали. Каждую неделю они перезванивались, на все праздники она приходила к ней. Они доверительно дружили и все секреты свои она рассказывала ей. Она ей рассказала, что свою квартиру она оставляет сыну Юрий, потому что старший сын получил уже квартиру от своего отца.

Г.Д.М. была очень до­брым, но одновременно жестким человеком, на нее невозможно было повлиять никаким путем. Если она решила, то ее решение невозможно было изменить. Все ученики ее очень любили, преклонялись перед ней. Какое-то время ее не было в городе, а приехав, она узнала, что Г.Д.М. сдали в психиатрическую клинику сыновья. Она позвонила ей, но Г.Д.М. сказала, что ей необходимо подлечиться.

Свидетель М.Л.Г., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что своих сыновей Г.Д.М. очень любила, дала им образование, работала как вол, чтобы дети были счастливыми. Ей было больно, когда после смерти своего бывшего супруга, его квартира была занята старшим сыном, младший остался без жилья. Тогда она и решила, что ее квартира должна достаться младшему Юрий и переубедить ее никто не мо<адрес> психических отклонений она никогда у нее не видела.

Опрошенная в ходе судебного заседания <дата> К.Д.В. пояснила, что Г.Д.М. приходилась ей коллегой, они вместе работали, а впоследствии поддерживали отношения с Г.Д.М. до самой смерти. Психических заболеваний она у нее не замечала, только в 2012 году у нее возникли проблемы со зрением.

Свидетель И.О.И., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что с 1976 года она знала, что у Г.Д.М. эпилепсия, они очень переживали, что данное заболевание может передаться по наследству ее сыновьям. В 1999 году ее сын Юрий уехал в Москву, быстро распродал все имущество, при этом квартиру оставил своей супруге. Со слов Анатолий знает, что его брат бежал от долгов, при этом когда Анатолий помогал матери деньгами, она расплачивалась ими с кредиторами за Юрий.

Свидетель К.Г.В., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что знала Г.Д.М. и ее супруга Г.Е.В., он являлся соседом по площадке. Г.Д.М. с ним отношения не поддерживала.

Свидетель К.Э.В., опрошенная в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что очень хорошо знала бывшего супруга Дина Г.Д.М., он был очень хорошим преподавателем. После развода с супругом, Г.Д.М. никогда не посещала его, отношения с ним не поддерживала.

Свидетель Н.Н.С., опрошенная повторно по ходатайству истца, в ходе судебного заседания <дата> пояснила, что у Г.Д.М. в душе осталась обида, что от квартиры своего отца Юра ничего не получил, тогда она решила, что ее квартира достанется Юрий.

Выслушав мнение сторон, свидетелей, исследовав заключение судебной психиатрической экспертизы, медицинские документы, проанализировав материалы дела, суд приходит к следующему.

Как установлено в ходе судебного заседания <дата> умерла Г.Д.М., <дата> года рождения.

Наследниками по закону являются Г.А.Е., зарегистрированный по адресу: <адрес>28 (<дата> подал заявление о принятии наследства по закону),

Г.Ю.Е., зарегистрированный по адресу: <адрес>,Зеленоград, <адрес> (<дата> подал заявление о принятии наследства по закону).

<дата> Г.Д.М., З.И.В. (л.д.34) составили договор дарения, согласно которому Г.А.Е. и Г.Ю.Е. в равных долях переходит квартира, расположенная по адресу: <адрес>68 (л.д.34), данный договор зарегистрирован в реестре <номер> (нотариус С.Т.Н.).

<дата> З.И.В. умер (л.д.27), Г.Д.М. нотариусом К.Л.А. выдано свидетельство на 1/2 долю квартиры, находящейся по адресу: <адрес>69.

<дата> (л.д. 35) Г.Д.М. составила завещание, удостоверенное нотариусом З.Л.Г., квартиру и все находящееся в ней имущество, расположенную по адресу: <адрес>68, автомобиль ЗАЗ-968,1987 года выпуска, она завещала своему сыну Г.Ю.А., земельный участок с расположенными на нем объектами недвижимости, находящийся по адресу: д.<адрес> Удмуртской Республики, <адрес>, она завещала Б.И.И..

Решением Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от <дата> Г.Д.М., <дата> года рождения, была признана недееспособной (л.д.8).

Согласно решения начальника Управления социальной защиты населения в <адрес>, опекуном над Г.Д.М. назначен Г.А.Е., <дата> года рождения.

Данные обстоятельства установлены в ходе судебного заседания, сторонами в целом не оспариваются.

Иск Г.А.Е. к Г.Ю.Е., Б.И.И. о признании завещания недействительным удовлетворению не подлежит по следующим основаниям.

Разрешая заявленные истцом требования, суд руководствуясь положениями ст.177 ГК РФ и на основании анализа и оценки представленных по делу доказательств, в том числе показаний свидетелей, медицинских документов, заключения назначенной по ходатайству истца амбулаторной судебной посмертной комплексной психолого-психиатрической экспертизы от <дата>, согласно которому комиссия экспертов однозначно ответила, что Г.Д.М. на момент составления завещания понимала значение своих действий и руководила ими, приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для признания завещания недействительным на основании ст.177 ГК РФ, по следующим основаниям.

Согласно ст.177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся на момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина, либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу закона такая сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям ст.177 ГК РФ, обязано доказать наличие оснований недействительности сделки.

Таким образом, исходя из требований ст.56 ГПК РФ, бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных ч.1 ст.177 ГК РФ лежит на истце.

Согласно части 1 статьи 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

В силу части 2 статьи 55 ГПК РФ доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда.

В соответствии с частью 5 статьи 67 ГПК РФ при оценке документов или иных письменных доказательств, суд обязан с учетом других доказательств убедиться в том, что такие документы или иное письменное доказательство исходят от органа, уполномоченного представлять данный вид доказательств, подписаны лицом, имеющим право скреплять документ подписью, содержат все другие неотъемлемые реквизиты данного вида доказательств.

Судом <дата> была назначена комплексная посмертная судебно-психолого-психиатрическая экспертиза, а перед экспертами поставлены следующие вопросы:

1) С учетом индивидуально-личностных, возрастных особенностей на фоне соматической патологии, с учетом социальной ситуации развития на момент составления завещания и особенностей ее отношения с окружением, каково было состояние Г.Д.М. <дата>. Могла ли Г.Д.М. свободно изъявлять свою волю по составлению завещания в отношении Г.Ю.Е., Б.И.И., могла ли она осознавать свои действия, руководить ими, полноценно прогнозировать наступление последствий своих действий?

2) Страдала ли Г.Д.М. на дату составления завещания 03 ноября 200 года, каким-либо психическим заболеванием, временным болезненным расстройством психической деятельности и если да, то каким, с какого времени, носили эти расстройства постоянный или временный характер, указать периоды?

3) Могла ли Г.Д.М. с учетом уровня образования, состояния здоровья, по своему индивидуально психологическому или психическому состоянию в момент составления завещания <дата> правильно понимать значение своих действий или руководить ими?

При этом суд указал, что комиссии экспертов необходимо использовать материалы гражданского дела, в том числе показания истца, ответчиков, третьих лиц, свидетелей, медицинские карты.

Как установлено в ходе судебного заседания <дата> Бюджетным учреждением здравоохранения и судебно- психиатрических экспертиз УР «Удмуртская клиническая психиатрическая больница МЗ УР» проведена комплексная судебная психолого- психиатрическая экспертиза.

Комиссией экспертов изучены материалы гражданского дела, архив СПЭ, подлинная ам­булаторная карта <номер>, подлинное дело МСЭ, подлинные истории болезни ЗРПБ арх. <номер> <номер>), история болезни МСЧ <номер> (<номер>) Г.Д.М. и уста­новлено: наследственность психическими заболеваниями не отягощена. Уроженка <адрес>. Образование 10 классов, затем педагогический институт, окончив обучение устроилась работать преподавателем физики. Работала в 5-ти школах, в училище, а за­тем устроилась на Механический завод, где проработала до выхода на пенсию. Вдова, имеет двоих детей. Психиатрами наблюдается с 1971 года с диагнозом: «эпилепсия».

При исследовании амбулаторной карты ПНД РКПБ установлено, что под наблюдение взята с 1971 года, отмечено, что с 16 лет были приступы с потерей сознания, мочеис­пусканием (первый припадок в 10-м классе, 2-ой на 3-м курсе, 3-й в 1966 году, в 1971 году после инъекции хлорида кальция начались частые припадки). Выставлялся диагноз: «Эпилепсия, редкие припадки».

На ЭЭГ за 1981 год установлено, что имеются умеренные диффузные общемоз­говые изменения с заинтересованностью глубоких срединных структур мозга и пра­вого полушария, с признаками снижения порога судорожной активности мозга выяв­ляемой только провокацией. Назначались люминал, бензонал, дифенин.

В 1977 году констатирована гипертоническая болезнь.

С 1980 года приступов не наблюдалось.

В 1994 году находилась на стационарном обследовании в НИИ нейрохирургии РАМН.

Согласно выписки из амбулаторной карты следует, что установлен клинический диагноз: опухоль медиальных отделов крыльев основной кости справа. С 20-летнего возраста у больной имеют место при­ступы потери сознания с судорогами. Два года назад больная отметила появление приступов онемения левой руки и ноги, снижение зрения правого глаза. На производ­ственных КТГ по месту жительства выявлены опухоль указанной выше локализации. Для решения вопроса об операции поступила в институт. Данные обследования в ин­ституте нейрохирургии. В неврологическом статусе на фоне полнокровия вен на глазном дне при остроте зрения 0,8 с 2-х сторон обращали на себя внимание экзоф­тальм справа с разницей выстояния глазных яблок 2,5 мм, резкое снижение роговичного рефлекса справа, слабость левой руки в пробе Баре, преобладание сухожильных рефлексов на левой руке и ноге. Компьютерная томография и каротидная ангиогра­фия справа подтвердила клиническое предположение о наличии у больной опухоли основной кости справа. Учитывая сохранность больной, незначительную неврологи­ческую симптоматику, сохранность зрительной функции от оперативного вмешатель­ства в настоящий момент рекомендовано воздержаться.

По зрению была выведена на группу инвалидности. По данным личного дела МСЭ известно, что <дата> Г.Д.М. была проконсультирована психиатром. Психический статус был описан следую­щим образом: на учете в ПНД с 1971 года по поводу эпилепсии с редкими припад­ками 1-3 раза в году. С лета 1994 года стала жаловаться на головокружения, падала при ходьбе, слабость в левой руке и ноге. Обследована в нейрохирургии, в институте им. Бурденко. Сейчас стоит вопрос о переводе на 1 группу инвалидности. Психический статус: ориентирована.

Контакт хороший, жалобы на головокружения, слабость, участились припадки. В декабре 1994 года было 4 припадка. За 20 дней января 1995 года- 4 припадка, плохо ходит, только с посторонней помощью. Расстройств восприятия и интеллекта нет. В мышлении последовательна, логична. Эмоции адекватные, поведение правильное. Диагноз: «Эпилепсия с частыми припадками. Без психоза, слабоумия». По данным амбулаторной карты подэкспертная с 1995 года по 2005 год психиатрами не осматривалась. По данным актов обследования медицинских сестер и записей врача известно, что подэкспертная жила в деревне под присмотром родных (из-за плохого зрения), на прием за лекарствами от приступов приезжал в основном сын. <дата> Г.Д.М. была на приеме самостоятельно. Жаловалась на приступы в виде кратковременной дезориентации, отмечала, что принимает фенобарбитал, описана в ясном сознании, верно ориентирована. Внешне демонстративна, ипохондрична. Мышление торпидное, вязкое, эмоции лабильные, критика сохранна. Выставлен диагноз: «Эпелепсия». Комиссия отметила, что диагноз «Эпилепсия» без каких-либо указаний. На интеллектуально-мнестическое снижение ставился подэкспертной до 2008 года. Подэкспертная поступила на лечение в 3 РПБ <дата> и лечилась до <дата>.

В истории болезни было указано, что в течение последнего года на фоне хронической ишемии головного мозга ухудшилось психическое состояние: перестала спать ночами, уходила из дома, терялась на улице, дома дезориентирована, агрессивна к окружающим. Ходила по подъездам, стучала в двери, ползала по лестничной площадке, из-за плохого зрения - получала удары и ушибы от падения.

С 30 апреля по <дата> находилась на стационарном лечении в неврологическом отделении, где была неадекватной в поведении, на месте не удерживалась, ползала по палате, коридору, разговаривала с мнимым собеседником, давно умершей подругой, жила событиями прошлой жизни. Была крайне беспокойной, возбужденной, ночами кричала, говорила не по существу, пугала окружающих больных. Выписана с рекомендацией консультации психиатра. Диагностирована «Сосудистая деменция со смешанными расстройствами». Первое время в стационаре была крайне навязчивой, грубой в общении, высказывала бредовые идеи в отношении кражи, о «превращающихся в зверей больных, то «в волков», то в «зайцев». Требовала к себе повышенного внимания, стояла у дверей процедурного кабинета, стучала, пинала в двери, бранилась. Диагноз: «Сосудистая деменция со смешанными расстройствами, галлюцинаторно-бредовый синдром. Эпилепсия с редкими генерализованными припадками». После выписки проживала одна, за ней ухаживала бывшая ученица. Со слов сына, Г.Д.М. устроила погром в квартире, считала, что находится в каком-то помещении, заявляла, что у нее дома находится много неизвестных людей. В связи с неадекватным поведением, сын по договорённости привёз ее в 3 РПБ, была госпитализирована <дата>. Психический статус: внешне спокойна. Передвигается с посторонней помощью, так как не видит. Формально доступна общению, страдает тугоухостью. Ориентирована в собственной личности, сообщает свои фамилию, имя, отчество, возраст называет «70 лет», знает, что находится в больнице. Не следит за календарным временем. Галлюцинаторно-бредовой симптоматики не обнаруживает. В мышлении обстоятельна с некоторой конкретностью. Интеллектуально - мнестически снижена до уровня деменции. Анамнестические данные излагает фрагментарно, сообщает о несуществующих событиях биографии. Эмоционально лабильна». В стационаре время проводит бесцельно. Эпизодически бывает возбуждена, кричит, зовёт «Толя», просит пригласить к ней её знакомую, считает, что она тут. Нет критики к своему состоянию. Полностью обслуживается медицинским персоналом. Сон медикаментозный. Аппетит удовле­творительный. За время пребывания в стационаре эпиприпадки не наблюдались. Диагноз стационарного лечения: «Сосудистая деменция, эписиндром».

Согласно заключения экспертов – психиатров З.Е.Н., Ю.Д.В. при проведении экспертизы были ис­пользованы методы психологического и патопсихологического анализа материалов гражданского дела и медицинской документации. Г.Д.М. на момент составления завещания, то есть <дата> обнаружи­вала психическое расстройство в виде расстройства личности и поведения в связи с эпилепсией на что указывает многолетнее течение заболевания с припадками раз­личной структуры (большими генерализованными припадками, абсансами) с формирующимися по мере течения болезненного процесса характерологическими изменениями (демонстративностью, эгоцентричностью, претенциозностью) отмеченными как в амбулаторной карте врачами-психиатрами, так и рядом свидетелей. Однако, указанное расстройство не достигало степени слабоумия, а из­менения личности не привели к социальной дезадаптации на что указывают показа­ния большинства свидетелей по делу, отсутствие описания явлений слабоумия по данным амбулаторной карты РКПБ (несмотря на показания врача - эпилептолога О.Т.Ю., до 2008 года констатации слабоумия, его описания в медицинских документах нет, более того даже в 2005 году в записи врача- психиатра констатируется сохранность критики (то есть правильная оценка своего состояния, так и окружающего мира). По данным медицинских документов явления слабоумия развились у подэкспертной лишь к 2008 году (данные истории болезни №РПБ), более того в диагностике указывалась ведущая роль не эпилепсии (которую подэкспертная обнаруживала с 1971 года) а сосудистой патологии. О том, что состояние Г.Д.М. существенно изменилось лишь за 3 года до смерти говорят и показания свидетелей).

Таким образом, на <дата> Г.Д.М. по своему психическому состоянию могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Согласно заключение эксперта - психолога В.Е.В., психлогический и патопсихологический анализ материалов гражданского дела, медицинской документации, свидетельствовал о том, что данных за существенное влияние на поведение присущих ей возрастных, ндивидуально-личностных особенностей, за возникновение у Г.Д.М. в момент оформления юридически значимых актов какого-либо состояния, оказавшего существенное влияние на ее поведение, препятствующего ей осознавать свои действия и руководить ими, препятствующего ее свободному волеизъявлению, не выявлено. Госпитализация подэкспертной в психиатрический стационар, описанные свидетелями и врачами изменения познавательной, интеллектуальной и личностной сфер, установленный на основе этого диагноз «деменции» относится к более поздне­му периоду времени, поэтому не подлежат оценке на момент составления юридиче­ски-значимых актов.

В ходе судебного заседания ходатайство о назначении повторной комплексной судебной психолого-психиатрической, либо дополнительной судебной психолого-психиатрической экспертизы, стороной истца не заявлялось.

В соответствии с частью 1 ст.79 ГПК РФ, при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных познаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Доказательством по делу является заключение эксперта, сформулированное на основе проведенной экспертизы.

В соответствии с ч.2 ст. 87 ГПК РФ в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов, суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.

Согласно п.15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 июня 2008 года № 13 «О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции», назначение повторной экспертизы должно быть мотивировано, при этом суду следует указать, какие выводы первичной экспертизы вызывают сомнения, сослаться на обстоятельства дела, которые не согласуются с выводами эксперта.

Суд полагает, что представленное суду заключение комиссионной экспертизы Бюджетного учреждения здравоохранения и судебно-психиатрических экспертиз УР «Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ УР» № 12/3514 от 28 декабря 2012 года, оформлено в соответствии с требованиям ст.86 ГПК РФ, содержит подробное описание проведенного исследования, сделанные в заключении выводы и ответы на поставленные судом вопросы носят исчерпывающий характер, сомнений в их правильности и обоснованности не имеется.

Между тем, согласно ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в установленном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

В соответствии со ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Соответственно, если обстоятельство по делу подтверждается определенным средством доказывания, но нарушена процедура совершения этого действия, такое доказательства нельзя считать допустимым.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Суд полагает, что предъявляя настоящий иск в соответствии с нормой ст. 177 ГК РФ и статьями 55 и 56 ГПК РФ, истцу надлежало доказать два значимых обстоятельства: во-первых, что Г.Д.М., составляя завещание <дата>, находилась в момент составления в таком состоянии, когда не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, а во-вторых, что имело место нарушение прав или охраняемые законом интересов истца в результате составления данного завещания.

Данные обстоятельства истцом доказаны не были.

В материалах дела находится большой объем доказательств, опровергающих доводы истца. Прежде всего это письменные доказательства, содержащиеся в медицинских документах, показаниях свидетелей.

Суд полагает, что достаточных доказательств, на основании которых можно сделать однозначный вывод о доказанности отсутствия у Г.Д.М. <дата> способностей понимать значение и руководить своими действиями в деле, не имеется.

Данные выводы подтверждаются также заключением посмертной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы от <дата>, проведенной комиссией экспертов БУЗ и СПЭ УР «РКПБ МЗ УР».

Таким образом, оценивая относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, суд полагает необходимым в удовлетворении требований истцу отказать в полном объеме.

Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Иск Г.А.Е. к Г.Ю.Е., Б.И.И. о признании завещания недействительным, оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Удмуртской Республики через Октябрьский районный суд г. Ижевска в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме.

Решение в окончательной форме изготовлено 14 августа 2013 года.

Председательствующий судья О.П. Карпова