Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2674/2018 ~ М-2441/2018 от 10.10.2018

Дело № 2- 2674/2018

Решение

Именем Российской Федерации

г. Оренбург 12 ноября 2018 года

Промышленный районный суд г. Оренбурга в составе

председательствующего судьи Батищевой Н.И.,

при секретаре Фирсовой А.Н.,

с участием помощника прокурора Радостевой Е.К.,

истца Морятова В.П.,

представителей ответчика: Иванова К.В., действующего на основании доверенности от 31.08.2018, Гурова А.В., действующего на основании доверенности от 30.03.2018,

рассмотрел в открытом судебном заседании с использованием системы видеоконференц-связи гражданское дело по иску Морятова Владимира Анатольевича к ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер» о признании установленного диагноза незаконным, обязании удалить из базы данных сведения об установленном диагнозе по акту судебно-наркологической экспертизы, о компенсации морального вреда.

Установил.

Морятов В.А. обратился в суд иском к ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер» об оспаривании действий врачей наркологического диспансера и компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указал, что согласно заключению судебной наркологической экспертизы, проведенной в отношении него (Морятова В.А.), на основании постановления следователя прокуратуры Оренбургской области от 14 марта 2001 года, он, якобы, употреблял <данные изъяты>. Дословно в заключении экспертизы изложены его пояснения следующим образом: «<данные изъяты>».

Указанные обстоятельства не соответствуют действительности, свидетельствуют о даче заведомо ложного заключения. Он (истец) никогда не говорил о том, что <данные изъяты>, расположенном по <адрес>

Экспертам (врачам наркологического диспансера), проводившим экспертизу, было известно о том, что он (Морятов В.А.) в наркологический диспансер не обращался, лечение не проходил, поскольку врачи имеют доступ к сведениям о лицах, проходивших лечение в диспансере.

Для установления диагноза «<данные изъяты>» врачам необходимо иметь достоверные сведения о том, что обследуемое лицо неоднократно употребляло наркотические вещества, то есть необходимо проведение медицинского освидетельствования (экспертизы) на выявление в крови наркотических веществ неоднократно и в разный период времени.

Указанное освидетельствование в отношении него (истца) не проводилось.

Полагает, что указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что диагноз «<данные изъяты>» ему (истцу) был поставлен с грубым нарушением требований законодательства, то есть является незаконным.

На основании названной экспертизы он (Морятов В.А.) был зарегистрирован в ГАУЗ «ООКНД» с диагнозом <данные изъяты>, в а учреждении ФКУ <данные изъяты> был поставлен на профилактический учет как склонный к употреблению и приобретению наркотических веществ.

Незаконными действиями врачей наркологического диспансера были нарушены его (истца) права, принадлежащие от рождения, гарантированные ч. 1 ст. 23 Конституции РФ.

Вследствие нарушения его прав, гарантированных Конституцией РФ, в ходе проведения профилактических осмотров и направления ответов на запросы суда и иных органов государственной власти о том, что он (истец) зарегистрирован в ГАУЗ «ООКНД» с диагнозом <данные изъяты> он (Морятов В.А.) испытывает чувство унижения, оскорбления, беспомощности и беззащитности. Считает, что употребление наркотических веществ «ниже его достоинства».

По причине указанных обстоятельств сократился круг его общения, испытал сильные душевные и нравственные переживания, ухудшилось его психическое и психологическое состояние здоровья, был вынужден обратиться за квалифицированной помощью к психологу.

Просит признать поставленный ему (Морятову В.А.) врачами наркологического диспансера г. Оренбурга диагноз <данные изъяты>» незаконным.

Обязать ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер» удалить из базы данных сведения о том, что он (истец) зарегистрирован в ГАУЗ «ООКНД» с диагнозом: <данные изъяты> внесенных на основании акта судебно-наркологической экспертизы от 2001 года.

Взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 300000 рублей.

Просит восстановить пропущенный процессуальный срок для обращения с указанными требованиями.

В судебном заседании с использованием системы ВКС истец Морятов В.А., отбывающий наказание по приговору суда в виде лишения свободы в <данные изъяты>, исковые требования поддержал в полном объеме по основаниям и обстоятельствам, указанным в исковом заявлении.

Указал, что ранее заявлял в порядке административного судопроизводства исковые требования к руководству ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер» о признании их действий по постановке его на учет незаконными и снятии его (истца) с диспансерного учета с диагнозом «<данные изъяты>

Предъявляя настоящие исковые требования, оспаривает действия врачей-экспертов, проводивших в отношении него экспертное исследование в 2001 году и поставивших ему диагноз: <данные изъяты>

Считает, что данный диагноз ему поставлен неверно, поскольку наркотические вещества не употреблял.

Представители ответчика Иванов К.В. и Гуров А.В. в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований.

Пояснили, что Морятов В.А. зарегистрирован в ГАУЗ «ООКНД» с 2001 года по результатам судебно-наркологической экспертизы, в ходе которой врачами-экспертами было вынесено заключение об <данные изъяты>

Указанная судебно-наркологическая экспертиза от 20 апреля 2001 года проведена в ходе расследования уголовного дела на основании постановления следователя от 14 марта 2001 года, с учетом действующих в тот период положений закона. Данное заключение являлось доказательством при рассмотрении уголовного дела.

Учет лиц в настоящее время ГАУЗ «ООКНД» не ведет. Ведется диспансерное наблюдение за пациентами с их согласия. В данном случае имеет место факт регистрации сведений о Морятове В.А., которые нельзя удалить.

Истец имел возможность оспорить заключение при рассмотрении уголовного дела, а в случае несогласия с процедурой проведенной судебной экспертизы, заявить ходатайство об исключении результатов экспертизы из числа доказательств по делу.

Кроме того, считают, что истцом пропущен срок исковой давности при обращении с указанными требованиями. О наличии диагноза Морятову В.А. было известно с 2001 года.

Заявили ходатайство о применении срока исковой давности к заявленным требованиям.

Поскольку требование о компенсации морального вреда вытекает из требований об оспаривании медицинского диагноза, полагают, что данные требования также не подлежат удовлетворению. Просили в удовлетворении иска отказать.

Заслушав пояснения участвующих в деле лиц, заключение прокурора, полагавшего, что исковые требования не подлежат удовлетворению, исследовав материалы гражданского дела и оценив представленные доказательства, суд считает заявленные исковые требования необоснованными и не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Истцом заявлены одновременно требования, подлежащие рассмотрению в порядке административного и гражданского судопроизводства, в связи с чем, в данном случае иск подлежит рассмотрению по правилам гражданского судопроизводства, регламентированным ГПК РФ.

Согласно ч.3 ст. 196 ГПК РФ суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.

В соответствии со статьями 56 и 57 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле.

В соответствии со ст. 3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Способы защиты гражданских прав предусмотрены ст. 12 ГК РФ, в соответствии с которой защита гражданских прав осуществляется путем:

признания права;

восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения;

признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки; признания недействительным решения собрания;

признания недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления;

самозащиты права;

присуждения к исполнению обязанности в натуре;

возмещения убытков;

взыскания неустойки;

компенсации морального вреда;

прекращения или изменения правоотношения;

неприменения судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону;

иными способами, предусмотренными законом.

Способ защиты прав, избранный истцом, - о признании установленного в 2001 году судебно наркологической экспертизой диагноза <данные изъяты> незаконным, и обязании удалить из базы данных сведения об установленном диагнозе по акту судебно-наркологической экспертизы не предусмотрен гражданским законодательством.

В судебном заседании установлено и подтверждается материалами дела, что по приговору Оренбургского областного суда от 04.07.2001 года Морятов В.А. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 105, ч. 2 п.п. «ж,з», 182 ч. 3 пп. «в,г» УК РФ. Назначено наказание в виде 21 года лишения свободы с конфискацией имущества.

В рамках уголовного дела по постановлению старшего следователя прокуратуры Оренбургской области от 14.03.2001 года была проведена судебная наркологическая экспертиза, на разрешение которой поставлены вопросы: страдает ли Морятов В.А. алкоголизмом или наркоманией, нуждается ли в применении к нему принудительных мер медицинского характера?

Производство экспертизы поручено врачам наркологического диспансера г. Оренбурга.

Согласно заключению экспертизы Морятов В.А. <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Диагноз Морятову В.А. - «<данные изъяты> в указанной экспертизе не устанавливался.

Заключение судебно-наркологической экспертизы являлось доказательством при рассмотрении уголовного дела.

Морятовым В.А. данное заключение при расследовании и рассмотрении уголовного дела не оспаривалось.

Морятов В.А. зарегистрирован в ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер» с ДД.ММ.ГГГГ по результатам судебно – наркологической экспертизы, в ходе которой врачами – экспертами было вынесено заключение об <данные изъяты>, что подтверждается сведениями, представленными ответчиком.

Вступившим в законную силу решением Промышленного районного суда г. Оренбурга от 24 августа 2018 года отказано в удовлетворении административного иска Морятова В.А. к ГАУЗ «ООКНД», главному врачу ГАУЗ «ООКНД» ФИО7 о признании действий по постановке на учет незаконными и обязании снять с учета.

Судом установлено, что в настоящее время понятие «учет» отсутствует, при этом используется медицинский термин «диспансерное наблюдение».

Морятов В.А. был зарегистрирован в ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер» в связи с тем, что был направлен для проведения судебной – наркологической экспертизы, при этом данных о его диспансерном наблюдении не имеется.

Доводы Морятова В.А. о том, что он был поставлен на учет с нарушением действующего законодательства не нашли своего подтверждения, при этом, регистрация истца проведена по результатам судебной – наркологической экспертизы и в соответствии с действующей Инструкцией.

На основании ч. 2 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Из анализа представленных суду доказательств следует, что оспариваемое истцом заключение судебно-наркологической экспертизы от 14 марта 2001 года явилось доказательством при рассмотрении уголовного дела по обвинению Морятова В.А., в рамках расследвоания которого была назначена, и не оспорено истцом в ходе рассмотрения уголовного дела.

Кроме того, представителями ответчика заявлено ходатайство о применении срока исковой давности к заявленным требованиям.

В силу ч. 1 ст. 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

В соответствии с ч. 1 ст. 200 ГК РФ если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

На основании ч. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Морятову В.А. об оспариваемом заключении и поставленном диагнозе стало известно в 2001 году в ходе расследования уголовного дела и его рассмотрения судом.

Рассматриваемый иск предъявлен только 10 октября 2018 года, то есть за пределами трехлетнего срока исковой давности.

Согласно ст. 205 ГК РФ в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.), нарушенное право гражданина подлежит защите. Причины пропуска срока исковой давности могут признаваться уважительными, если они имели место в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее шести месяцев - в течение срока давности.

В данном случае судом не установлено уважительных причин для восстановления Морятову В.А. срока исковой давности.

Учитывая, что истечение срока исковой давности является основанием к вынесению решения об отказе в иске, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований об оспаривании действий врачей наркологического диспансера.

Требования о компенсации морального вреда также не подлежат удовлетворению.

В соответствии с ч.1 ст.1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Конституционный Суд Российской Федерации в постановлениях от 25 января 2001 года N 1-П и от 15 июля 2009 года N 13-П, по вопросам о возмещении причиненного вреда, изложил правовую позицию, согласно которой обязанность возместить вред является мерой гражданско-правовой ответственности, которая применяется к причинителю вреда, как правило, при наличии состава правонарушения, который включает наступление вреда, противоправность поведения причинителя, причинную связь между его поведением и наступлением вреда, а также его вину.

Таким образом, регламентированная гражданским законодательством презумпция вины причинителя вреда означает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик.

Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред (пункт 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

Для наступления ответственности по возмещению ущерба необходимо установить наличие следующих юридически значимых обстоятельств:

наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, а также наличие вины причинителя вреда.

При этом, отсутствие доказательств хотя бы одного из указанных фактов влечет за собой отказ в удовлетворении требований о возмещении вреда.

Ни одно из указанных юридически значимых обстоятельств не нашло подтверждение в судебном заседании.

По сообщению <данные изъяты> от 12 ноября 2018 года, осужденный Морятов В.А. на диспансерном учете у врача-психиатра филиала «<данные изъяты>, как склонный <данные изъяты>, не состоит.

Согласно сведениям ФКУ <данные изъяты>, а также в соответствии с выпиской из протокола заседания административной комиссии ФКУ <данные изъяты> по постановке на профилактический учет № от 03 апреля 2015 года, Морятов В.А. состоит на профилактическом учете как <данные изъяты>

В связи с тем, что истец состоит на диспансерном психиатрическом учете в <данные изъяты>, решением комиссии от 15 июня 2018 года (протокол №) был поставлен на профилактический учет как лицо, <данные изъяты>.

Также Морятов В.А. состоит на профилактическом учете как <данные изъяты> (выписка из протокола № заседания комиссии ФКУ <данные изъяты> от 23 августа 2016 года).

К психологу психологической лаборатории ФКУ <данные изъяты> Морятов В.А. обращался за психологической помощью и был проконсультирован: <данные изъяты>.

От комплексного психодиагностического обследования неоднократно отказывался.

От прохождения первичной психологической диагностики в ФКУ <данные изъяты> истец отказался, к психологам ФКУ <данные изъяты> за психологической помощью не обращался.

К указанным обстоятельствам ответчик по данному делу - ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер» не имеет отношения.

Доказательства причинения истцу морального вреда (физических и нравственных страданий) незаконными действиями врачей ответчика, вины ответчика в причинении истцу нравственных и физических страданий и причинной связи между неправомерными действиями либо бездействием ответчика и причинением истцу физических и нравственных страданий, в материалах дела отсутствуют.

Истцом не представлены доказательства причинения вреда, а также того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Обращение к психологу за психологической помощью таковыми не являются.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Решил.

Исковые требования Морятова Владимира Анатольевича к ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер» о признании установленного диагноза незаконным, обязании удалить из базы данных сведения об установленном диагнозе по акту судебно-наркологической экспертизы, о компенсации морального вреда. оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Оренбургский областной суд через Промышленный районный суд г. Оренбурга в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения.

Мотивированное решение суда составлено 16 ноября 2018 года.

Судья Н.И. Батищева