Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-835/2012 ~ М-776/2012 от 17.05.2012

        ДЕЛО №2-835(1)/2012

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

08 ноября 2012 года                                                                   г.Вольск

Вольский районный суд Саратовской области, в составе:

председательствующего судьи Карпинской А.В.,

с участием прокурора Губецкова В.Н.,

при секретаре Куляевой Е.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Вольске дело по иску Сидневой Н. В. к Российской Федерации в лице Правительства Российской Федерации, Министерства финансов Российской Федерации, Федеральному государственному бюджетному учреждению «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М. Никифорова», Министерству здравоохранения и социального развития Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного смертью супруга, нерасследованием данной смерти и уклонением от введения эффективных средств правовой защиты

                                                      установил:

Сиднева Н.В. обратилась в суд с иском к Российской Федерации в лице Правительства Российской Федерации, Министерства финансов Российской Федерации, Федеральному государственному бюджетному учреждению «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М. Никифорова» (далее по тексту ФГБУ «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М. Никифорова»), Министерству здравоохранения и социального развития Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного смертью супруга, нерасследованием данной смерти и уклонением от введения эффективных средств правовой защиты, мотивируя свои требования тем, чтоее супруг, С.А.М., в период с ДД.ММ.ГГГГ года принимал участие в работах по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции (далее по тексту - ЧАЭС), в результате чего принял дозу облучения <данные изъяты> БЭР.

Решением <данные изъяты> № от ДД.ММ.ГГГГ было установлено, что имеющиеся у С.А.М. заболевания <данные изъяты> и инвалидность С.А.М. связаны с сочетанным воздействием радиационного и иных вредных факторов при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС.

ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> в отношении С.А.М. была установлена вторая группа инвалидности, а также была установлена причина инвалидности «увечье получено при исполнении обязанностей военной службы, связано с аварией на ЧАЭС».

ДД.ММ.ГГГГ С.А.М. умер.

Безусловно, вина Российской Федерации в смерти С.А.М. очевидна, поскольку авария на ЧАЭС произошла по вине государственных работников атомной энергетики СССР, правопреемником которого является Россия. Ее супруг устранял последствия данной аварии, в результате чего получил значительную дозу облучения; получил многочисленные заболевания и инвалидность; умер в возрасте <данные изъяты> лет.

Российская Федерация не провела эффективного расследования смерти С.А.М., нарушив, тем самым, статью 2 Конвенции О защите прав человека и основных свобод в ее процессуальном аспекте. Так, ФГУЗ «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины» МЧС России ДД.ММ.ГГГГ дал заведомо ложное заключение о том, что причина смерти С.А.М. не связана с выполнением работ по ликвидации, неадекватно установив причину смерти ее супруга. Как видно из выше названной медицинской документации заболевания и инвалидность С.А.М. были связаны с выполнением работ по ликвидации последствий аварий на ЧАЭС. В действительности смерть ее супруга связана с радиационным воздействием, полученным С.А.М. при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС.

Вместе с тем, в период с 05 мая 1998 года (с момента ратификации Россией Европейской Конвенции) по ДД.ММ.ГГГГ (момент смерти С.А.М.) Российская Федерация в лице Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации уклонялась от проведения тщательного обследования и лечения С.А.М., допустив в отношении него и нее бесчеловечное обращение, несовместимое со статьей 3 Конвенции О защите прав человека и основных свобод.

Нарушив взятые на себя обязательства, предусмотренные статьями 2,3 Конвенции О защите прав человека и основных свобод, Российская Федерация причинила ей существенный моральный вред, выражающийся следующим: чувством скорби, связанной с потерей близкого человека; потерей радости в жизни; потерей благоприятных условий жизни; дискомфортом; эмоциональным стрессом; переживаниями; чувством социальной незащищенности; угнетениями, связанными с бездействием государства как при лечении С.А.М., так и при установлении причинной связи с последствиями ликвидации.

Российская Федерация в лице Правительства Российской Федерации уклонилась от введения эффективных средств правовой защиты ее прав вдовы ликвидатора последствий аварии на ЧАЭС, лишив ее законодательной гарантии получения морального вреда как члена семьи участника ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, что является нарушением ее права на эффективное средство правовой защиты, гарантированное статьей 13 Конвенции О защите прав человека и основных свобод. В результате данного нарушения Европейской Конвенции она испытала значительные угнетения, связанные с правовой незащищенностью, являющиеся неотъемлемой частью причиненного ей морального вреда.

Поскольку ответчиком по настоящему делу выступает Российская Федерация, моральный вред подлежит взысканию с Российской Федерации за счет казны Российской Федерации. Следовательно, Министерство финансов Российской Федерации выступает в данном деле как главный распорядитель казны Российской Федерации.

В связи с этим истица просит взыскать с Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в ее пользу компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

Представитель истца - Вологин А.Б., действующий на основании доверенности, заявленные требовании поддержал, уточнил, что истица просит взыскать моральный вред по <данные изъяты> рублей с каждого из ответчиков, и суду пояснил, что основаниями заявленных требований истицы являются: смерть супруга в связи с участием его в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС; непроведение эффективного расследования причин смерти и установление причинной связи смерти С.А.М. с работами по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС; уклонение от тщательного обследования С.А.М.; уклонения от введения средств правовой защиты на компенсацию морального вреда вдовам граждан, принимавших участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, так как пакет льгот, предоставленный специальным законом недостаточен для сглаживания причиненного вреда. Непроведение эффективного расследования причин смерти С.А.М. представитель истца видит в том, что была нарушена процедура вынесения решения Санкт - Петербургским межведомственным экспертным Советом - решение не составлено коллегиально, не было вскрытия и патологоанатомического исследования трупа С.А.М., не были исследованы все документы, в том числе решение <данные изъяты>. Уклонение от тщательного лечения и обследование С.А.М. заключалось также и в том, что Министерство здравоохранения Российской Федерации не выработало политику и методику по лечению и обследованию такой категории граждан, получивших различные заболевания на фоне лучевой болезни.

Представитель Министерства финансов Российской Федерации - Родионов О.Д., действующий на основании доверенности, исковые требования не признал и суду пояснил, что действующее законодательство не предусматривает возможность компенсации морального вреда как ликвидаторам аварии, так и членам их семей. Истцом не представлено доказательств того, что ее супруг С.А.М. обращался в медицинские учреждения с жалобами на болезни, возникшие вследствие ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС и ему был отказ в медицинской помощи. Напротив, С.А.М. была установлена инвалидность, следовательно, он имел право на льготы и компенсации в соответствии с Законом № 1244-1, то есть государство оказало ему социальную помощь, создало условия для реализации его прав и гарантий как участника ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Незаконность действий либо бездействий каких - либо государственных органов, должностных лиц, а также их вина в причинении смерти С.А.М. не установлена и не подтверждена доказательствами, так же не подтвержден доказательствами факт неоказания надлежащей медицинской помощи или отказ в предоставлении льгот и компенсаций в соответствии с Законом от 15 мая 1991 года № 1244-1 «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС».

Истица, представители остальных ответчиков в судебное заседание не явились, были надлежаще извещены о времени и месте слушания дела, от истицы и представителя ФГБУ «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М. Никифорова» имеются заявления с просьбой о рассмотрении дела в их отсутствие.

Представитель ФГБУ «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М. Никифорова» направил в адрес суда письменные возражения на исковое заявление Сидневой Н.В., в котором указывает, что С.А.М. принимал участие в работах по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС с ДД.ММ.ГГГГ и получил дозу облучения <данные изъяты> БЭР. С ДД.ММ.ГГГГ года отмечено <данные изъяты>. В <данные изъяты> году перенес <данные изъяты>, в связи с чем ДД.ММ.ГГГГ признан инвалидом 2 группы по общему заболеванию.

ДД.ММ.ГГГГ решением <данные изъяты> ему была установлена причинная связь заболевания (<данные изъяты>) и инвалидности с сочетанным воздействием радиационного и иных вредных факторов при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. С.А.М. умер ДД.ММ.ГГГГ. По данным представленной медицинской документации смерть наступила от <данные изъяты>.

Причина смерти установлена на основании клинико-лабораторных данных при обследовании и лечении с ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>. Патологоанатомическое исследование трупа не проводилось по просьбе вдовы покойного (в деле имеется копия личного заявления Н.В. Сидневой от ДД.ММ.ГГГГ).

Документы С.А.М. в <данные изъяты> были направлены Министерством здравоохранения Саратовской области «для связи причины смерти с участием в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС в 1987 году».

Причина смерти <данные изъяты> относится к острой хирургической патологии, возникающей, как правило, при погрешностях в диете у лиц с хроническими заболеваниями <данные изъяты>. С.А.М. с <данные изъяты> года периодически лечился по поводу <данные изъяты>, с ДД.ММ.ГГГГ года - <данные изъяты>. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился на стационарном лечении в <данные изъяты> по поводу <данные изъяты>, а с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ там же по поводу впервые выявленной <данные изъяты>. В дальнейшем наблюдались периодические обострения хронических заболеваний <данные изъяты>.

Перечисленные заболевания клинически манифестировали в отдаленном периоде после участия в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, частота их возникновения у ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС и лиц, не подвергавшихсярадиационному воздействию, одинаковая (по статистическим данным), заболевания <данные изъяты> не инициируются ионизирующей радиацией и широко распространены среди населения страны, что определяется характером питания и вредными привычками (курение, употребление алкоголя и др.). <данные изъяты> в 20 % случаев приводит к летальному исходу.

Известно, что соматическая патология при дозах облучения менее 0,2-0,5 Зв (20-50 БЭР) вследствие радиационного воздействия вообще не развивается (публикация НКДАР при ООН, 2008 г. МКРЗ № 103, 2009 г.; МКРЗ - международный комитет по радиационной защите). <данные изъяты> не входят в перечень заболеваний, возникновение или обострение которых может быть поставлено в связь с выполнением работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, утвержденный приказом Минздрава России и Минтруда России от 26 мая 1999 года № 198/ 85.

Исходя из изложенного, никаких оснований у Санкт-Петербургского МЭС не было для установления причинной связи смерти С.А.М. с выполнением работ по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС.

Решение Совета от ДД.ММ.ГГГГ является научно-обоснованным и полностьюсоответствует действовавшему на момент освидетельствования законодательству Российской Федерации. Истец - Н.В. Сиднева решение Совета не обжаловала в течение 9 лет.

В связи с этим представитель ответчика просит в удовлетворении требований Сидневой Н.М. отказать.

Изучив материалы дела, медицинские документы, выслушав объяснения представителей сторон, заключение прокурора, полагавшего в иске отказать, суд приходит к следующему.

С.А.М. в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ принимал участие в работах по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, в результате чего принял дозу облучения <данные изъяты> БЭР.

Решением <данные изъяты> № от ДД.ММ.ГГГГ было установлено, что имеющиеся у С.А.М. заболевания <данные изъяты> и инвалидность С.А.М. связаны с сочетанным воздействием радиационного и иных вредных факторов при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> в отношении С.А.М. была установлена вторая группа инвалидности, а также была установлена причина инвалидности «увечье получено при исполнении обязанностей военной службы, связано с аварией на ЧАЭС».

ДД.ММ.ГГГГ С.А.М. умер.

Решением <данные изъяты> по установлению причинной связи заболеваний, инвалидности и смерти у лиц, подвергшихся радиационному воздействию № от ДД.ММ.ГГГГ было установлено, что причина смерти С.А.М. с выполнением работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС не связана.

Истица Сиднева Н.В. (вдова умершего) и ее представитель указывают, что основаниями заявленных требований являются: смерть супруга в связи с участием его в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС; непроведение эффективного расследования причин смерти и установление причинной связи смерти С.А.М. с работами по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС; уклонение от тщательного обследования С.А.М.; уклонения от введения средств правовой защиты на компенсацию морального вреда вдовам граждан, принимавших участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, так как пакет льгот, предоставленный специальным законом недостаточен для сглаживания причиненного вреда. Данные действия или бездействие государственных органов и учреждений причинили истице, как она считает, моральный вред.

Статья 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает возмещение вреда, причиненного гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления.

В силу статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно пункту 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом. В случаях и в порядке, предусмотренных законом, личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежавшие умершему, могут осуществляться и защищаться другими лицами, в том числе наследниками правообладателя.

Пунктом 2 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренным законом.

Таким образом, моральный вред истцу может компенсироваться только в случае, если вред причинен действиями, нарушающими личные неимущественные права истца, в данном случае - вред здоровью, либо нарушающие имущественные права истца и возможность такой компенсации прямо предусмотрена законом.

Вместе с тем, причинение вреда здоровью в связи с катастрофой на Чернобыльской АЭС имело место до 1 марта 1993 года, поэтому в соответствии с частью вторая статьи 12 Федерального закона от 26 января 1996 г. N 15-ФЗ "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации" суды не вправе при рассмотрении данной категории дел применять статьи 1085 - 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина, так как эти нормы имеют обратную силу только в случае, когда невозмещенный вред был причинен до 1 марта 1996 г., но не ранее 1 марта 1993 года. Об этом также указано в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 декабря 2000 года N 35 (редакция от 11 мая 2007) "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел, связанных с реализацией инвалидами прав, гарантированных Законом Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".

15 мая 1991 года был принят Закон Российской Федерации N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".

Данный закон предусматривает гарантии, а также льготы и компенсации лицам, принимавшим участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, членам их семей, в том числе членам семей умерших граждан из указанной выше категории.

Компенсация морального вреда участникам ликвидации аварии и членам их семей данным законом не предусмотрена.

Не предусмотрена была возможность такой компенсации и действовавшим на то время Гражданским кодексом РСФСР.

Таким образом, при рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью граждан вследствие чернобыльской катастрофы, необходимо иметь в виду, что законом, действовавшим на время причинения вреда, не предусматривалась возможность компенсации потерпевшему морального вреда, нанесенного этой катастрофой.

При таких обстоятельствах, поскольку истица связывает причиненный ей моральный вред со смертью мужа, а смерть мужа - с причиненным ему при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС вредом здоровью, то такие требования являются незаконными и удовлетворению не подлежат.

Кроме того, отсутствуют доказательства, подтверждающие наличие причинной связи между участием С.А.М. в работах по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС и его смертью.

В материалах дела имеется решение <данные изъяты> по установлению причинной связи заболеваний, инвалидности и смерти у лиц, подвергшихся радиационному воздействию № от ДД.ММ.ГГГГ, в котором указано, что причина смерти С.А.М. с выполнением работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС не связана.

Также на основании определения суда <данные изъяты>) была проведена экспертиза установления причинной связи смерти С.А.М. с выполнением работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Решением ФМЭС от ДД.ММ.ГГГГ было установлено, что основной диагноз, послуживший причиной смерти С.А.М., наступившей ДД.ММ.ГГГГ - <данные изъяты>. Сопутствующее заболевание - <данные изъяты>. Осложнение - <данные изъяты>. Заболевание, послужившее причиной смерти С.А.М., с воздействием ионизирующего излучения не связаны.

Представитель истицы указывает, что данное решение не является допустимым доказательством, так как не отвечает требованиям, предъявляемым гражданским процессуальным законодательством к экспертным заключениям - в нем отсутствует исследование, нет методик и выводов, нет подписки экспертов за дачу заведомо ложного заключения. В связи с этим представитель истца ходатайствовал о назначении повторной экспертизы. Данное ходатайство судом было отклонено и суд считает решение ФМЭС допустимым доказательствам по следующим причинам.

В соответствии со статьями 86 и 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации эксперт дает заключение в письменной форме.

Заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. В случае, если эксперт при проведении экспертизы установит имеющие значение для рассмотрения и разрешения дела обстоятельства, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе включить выводы об этих обстоятельствах в свое заключение.

Заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.

Действительно, заключение <данные изъяты> по своему виду, форме отличается от большинства проводимых на основании определений суда судебных экспертиз, фактически представлено в виде двух документов - самого решения <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.131) и письма к нему № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 140-141), подписанные председателем и заместителем председателя <данные изъяты>. Однако в этих документах имеются все необходимые сведения, по которым можно определить, на основании чего эксперты пришли к своим выводам: в них содержится указание на нормативные акты, определяющие функции <данные изъяты> и правила установления причинной связи развившихся заболеваний, инвалидности и смерти лиц, подвергшихся радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС; имеется ссылка на изучение представленных документов, установлено заболевание, послужившее причиной смерти С.А.М., сделан вывод об отсутствии причинной связи между смертью С.А.М. и воздействием ионизирующего излучения и дано мотивированное обоснование принятого решения, указано, что эксперты предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Более того, данное заключение (решение) <данные изъяты> принято в порядке, предусмотренном статьей 24 Закона Российской Федерации N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", Положением о межведомственном экспертном совете по установлению причинной связи заболеваний, инвалидности и смерти граждан, подвергшихся воздействию радиационных факторов, утвержденном Приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 21 апреля 2005 года N 289 (редакция от 11 апреля 2011 года), и Регламента деятельности межведомственного экспертного совета по установлению причинной связи заболеваний, инвалидности и смерти граждан, подвергшихся воздействию радиационных факторов, утвержденном Приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 28 июля 2005 года N 475 (редакция от 26 января 2012 года).

Каких - либо сомнений в достоверности заключения ФМЭС у суда не возникает, выводы экспертного совета и их обоснования логичны, конкретны, не позволяют двойного толкования, понятны. Суд считает, что данное заключение является допустимым и относимым к делу доказательством и может быть положено в основу принятого решения.

Таким образом, суд считает, как уже указано выше, в удовлетворении требований истицы о взыскании морального вреда, причиненного смертью мужа необходимо отказать.

Истица также просит взыскать ей компенсацию морального вреда за уклонение Российской Федерации от введения средств правовой защиты по компенсации морального вреда вдовам умерших граждан, работавших на ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС - то есть за отсутствие в законодательстве Российской Федерации нормы, обязывающей государство компенсировать моральный вред такой категории граждан (моральный вред за отсутствие права требовать компенсацию морального вреда). Представитель истца указывает, что предусмотренный законом пакет льгот не достаточен для сглаживания причиненного вреда.

Суд полагает, что данные требования являются незаконными и не могут быть удовлетворены в связи со следующим.

Закон Российской Федерации N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", в соответствии с его статьей 1 направлен на защиту прав и интересов, а также определяет государственную политику в области социальной поддержки граждан Российской Федерации, оказавшихся в зоне влияния неблагоприятных факторов, возникших вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года, либо принимавших участие в ликвидации последствий этой катастрофы.

Статьей 2 Закона предусмотрено, что отношения, связанные с чернобыльской катастрофой, регулируются настоящим Законом, действующим законодательством Российской Федерации в части норм, не противоречащих настоящему Закону, и другими актами законодательства Российской Федерации, издаваемыми в соответствии с ними.

Согласно статьям 3, и 4 названного Закона гражданам Российской Федерации гарантируются установленные настоящим Законом возмещение вреда, причиненного их здоровью и имуществу вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, возмещение вреда за риск вследствие проживания и работы на территории, подвергшейся радиоактивному загрязнению, превышающему допустимые уровни в результате чернобыльской катастрофы, а также предоставление мер социальной поддержки.

Социальная поддержка граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, - система мер, обеспечивающая социальные гарантии гражданам, подвергшимся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, устанавливаемая настоящим Законом и другими федеральными законами.

Меры социальной поддержки, предусмотренные настоящим Законом, предоставляются в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.

Разделом III указанного Закона предусмотрены различные виды и способы гарантий и компенсаций, направленные не только на непосредственное возмещение вреда и восстановление здоровья определенной категории граждан, но и на заглаживание вины государства путем предоставления различных как материальных, так и нематериальных благ (например, обеспечение жильем, частичная оплата расходов на жилое помещение, использование отпуска в любое удобное время, преимущественное право оставления на работе, вступление в кооперативы, обеспечение земельным участком, внеконкурсное поступление в учебные заведения, обеспечение местом в детском саду, выплата компенсации на продовольственные товары и тому подобное).

Возмещение морального вреда по общему правилу производится путем выплаты денежной компенсации, но это не означает, что это единственная форма возмещения вреда. Причиненный вред, в том числе и моральный, возможно компенсировать предоставлением иных благ, кроме денег. В данном случае, законом такой меры, как возмещение морального вреда путем выплаты денежной компенсации не предусмотрено. Однако закон содержит иные формы компенсации причиненного вреда, как самим гражданам, принимавшим участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, так и членам их семьи (в том числе членам семьи умерших участников ликвидации). В любом случае государство предоставляет такой категории граждан гораздо больше льгот и компенсаций, чем при возмещении вреда, полученного при иных обстоятельствах. Государство само определяет меры, необходимые и достаточные для возмещения вреда и заглаживания причиненных страданий и у суда нет оснований полагать, что эти меры не полностью компенсируют нанесенный гражданам ущерб.

При таких обстоятельствах суд считает, что требования истицы о взыскании морального вреда в связи с уклонением от введения средств правовой защиты в виде компенсации морального вреда вдове умершего необоснованны и удовлетворению не подлежат.

Также истица считает, что ответчики должны компенсировать ей моральный вред за непроведение эффективного расследования причин смерти и установления причинной связи между смертью ее супруга и выполнением работ по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, указывая, что ФГУЗ «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины» ДД.ММ.ГГГГ дал заведомо ложное заключение о том, что причина смерти С.А.М. не связана с выполнением работ по ликвидации, неадекватно установив причину его смерти, решение принималось не коллегиально, не было патологоанатомического вскрытия, не были представлены документы из Волгоградского межэкспертного Совета.

Однако, при рассмотрении дела судом не было установлено каких - либо нарушений при определении причины смерти С.А.М.

В соответствии с действующим на момент принятия оспариваемого истцом решения от ДД.ММ.ГГГГ Положением о межведомственных экспертных советах по установлению причинной связи заболеваний, инвалидности и смерти граждан, подвергшихся радиационному воздействию, утвержденном

Приказом Минздрава Российской Федерации от 13 октября 1998 года N 306 Межведомственные экспертные советы создаются на базе специализированных многопрофильных медицинских учреждений и подчиняются Министерству здравоохранения Российской Федерации в состав межведомственного экспертного совета входят специалисты в области радиационной медицины и гигиены, клинического профиля, социальной защиты населения. При необходимости в работе межведомственных экспертных советов с правом совещательного голоса могут принимать участие представители Союза "Чернобыль", профсоюзных организаций и органов социального страхования.На экспертизу представляются документы:- направление органов управления здравоохранением субъектов Российской Федерации;- копия удостоверения Российской Федерации, подтверждающего факт пребывания в зоне радиоактивного воздействия;- выписка из медицинской документации (истории болезни, амбулаторной карты), содержащая в полном объеме информацию о состоянии здоровья пострадавшего, с обоснованием диагноза, начала заболевания, частоты обострений, сведений о временной утрате трудоспособности и ее причинах;- при наличии инвалидности - справка медико - социально - экспертной комиссии с указанием группы инвалидности и процента потери трудоспособности (копия формы N 88у);- в случае смерти - копия протокола патологоанатомического или судебно - медицинского исследования трупа, при отсутствии указанных документов подробное заключение о смерти, копия свидетельства о смерти.Срок рассмотрения поступивших материалов не должен превышать трех месяцев с момента передачи документов из рабочей группы в экспертный совет.Задачей межведомственных экспертных советов является экспертиза медицинских документов для установления причинной связи заболеваний, инвалидности и смерти гражданам, подвергшимся радиационному воздействию в результате, в том числе, аварии на Чернобыльской АЭС.

Этим же Приказом был утвержден состав межведомственных экспертных советов, в том числе и Санкт - Петербургского межведомственного экспертного совета, под председательством А.М.Н..

Как видно из решения ДД.ММ.ГГГГ № Санкт - Петербургский межведомственный экспертный совет на своем заседании № ДД.ММ.ГГГГ рассмотрел представленную медицинскую документацию С.А.М., установил причину смерти С.А.М. и пришел к заключению, что причина смерти с выполнением работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС не связана. Данное решение подписано председателем Совета А.М. Никифоровым.

Согласно представленным ФГБУ «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М. Никифорова» документам, на рассмотрение Совета были представлены: направление Министерства здравоохранения Саратовской области от ДД.ММ.ГГГГ №; заявление от Сидневой Н.В. о рассмотрении вопроса причины смерти супруга от ДД.ММ.ГГГГ, выписки из медицинской документации, копия истории болезни, медицинские справки, амбулаторная карта; направление на медико - социальную экспертизу, копия справка медико - социально - экспертной комиссии; копия решения <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ, медицинское свидетельство о смерти, копия свидетельства о смерти.

Вскрытие трупа не производилось и патологоанатомическое заключение не делалось на основании заявления Сидневой Н.В., имеющейся в представленных материалах. Представитель истицы указывает, что Сиднева Н.А. такого заявления не писала. Вместе с тем, претензий к лечебному учреждению по данному вопросу, почему не было проведено вскрытие, и требований о проведении вскрытия Сиднева Н.В. не предъявляла.

Таким образом в Санкт - Петербургский межведомственный экспертный совет был представлен полный пакет документов, позволяющий Совету принять объективное и правильное решение. Доводы представителя истца, что решение не принималось коллегиально, не велся протокол заседания, суд во внимание не принимает, так как ведение протокола заседаний не было предусмотрено действующим на тот момент законодательством (в настоящее время ведется только протокол голосования), а решение подписано не всеми членами Совета, а только А.М. Никифоровым, как председателем экспертного Совета, и это не означает, что решение принято единолично. В самом решении имеется указание, что оно было принято на заседании Совета. Доказательств обратного суду не представлено. Каких - либо оснований полагать, что указанное заключение является заведомо ложным, у суда не имеется. К уголовной ответственности за дачу ложного заключения члены Совета не привлекались, обвинительного приговора не выносилось, уголовное дело не возбуждалось, истица, имея право оспорить данное заключение, на протяжении 9 лет его не обжаловала, с заявлениями о привлечении к какой - либо ответственности или проведении проверки в правоохранительные или надзорные органы не обращалась. Заключение Санкт - Петербургского межведомственного экспертного Совета подтверждено решением ФМЭС, оценку которому суд дал выше.

Сторона истца считает, что не было проведено эффективное расследование только потому, что не была установлена причинная связь между смертью С.А.М. и его участием в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. Однако истица и ее представитель должны понимать, что даже самое эффективное расследование может привести не к тем результатам, которых ожидает от него заинтересованное лицо. Каких - либо веских доводов, ставящих под сомнение решения экспертных Советов и процедуру принятия таких решений, сторона истца суду не привела.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что расследование причин смерти С.А.М. и наличие причинной связи смерти с выполнением работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС проведено в соответствии с требованиями законодательства, полно и всесторонне, и оснований для компенсации морального вреда у суда не имеется.

Также суд не находит и оснований для взыскания компенсации морального вреда с ответчиков за уклонение от тщательного лечения и обследования С.А.М., за отсутствие методик лечения заболеваний граждан, страдающих лучевой болезнью, отсутствию политики по лечению и обследованию такой категории граждан.

Как видно из медицинских документов, С.А.М. страдал различными заболеваниями, по поводу которых состоял на диспансерном учете и неоднократно проходил лечения как в условиях стационара, так и амбулаторно, в <данные изъяты>, в поликлинике по месту своего жительства, а также в клинике <данные изъяты>. Кроме того, С.А.М. ежегодно проходил диспансеризацию, о чем имеются записи в его амбулаторной карте. Каких-либо обращений, жалоб, связанных с отказом в оказании медицинской помощи, неправильном лечении в медицинских документах не зафиксировано.

В соответствии со статьей 24 Закона Российской Федерации N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" граждане, указанные в статье 13 настоящего Закона, а также их дети, родившиеся после 26 апреля 1986 года, подлежат обязательному медицинскому страхованию в рамках Программы государственных гарантий оказания гражданам Российской Федерации бесплатной медицинской помощи и обязательному специальному медицинскому наблюдению (диспансеризации) в течение всей жизни.

Организация медицинского и лекарственного обслуживания граждан, пострадавших вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, осуществляется в рамках Программы государственных гарантий оказания гражданам Российской Федерации бесплатной медицинской помощи.

Таким образом, ответчики не уклонялись от лечения и обследования С.А.М. и других граждан, принимавших участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Наличие или отсутствие методик лечения заболевания граждан, страдающих лучевой болезнью никаким образом не затрагивает права истицы и ее умершего супруга, так как С.А.М. не страдал лучевой болезнью, что подтверждается медицинскими документами. Сам факт получения дозы ионизирующего излучения в <данные изъяты> БЭР не говорит об обязательном развитии у С.А.М. этого заболевания. Истицей не доказана причинная связь между ее моральным вредом и отсутствием таких методик.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что требований истца являются необоснованными и в их удовлетворении необходимо отказать полностью.

Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд,

                                                     решил:

В удовлетворении исковых требований Сидневой Н. В. к Российской Федерации в лице Правительства Российской Федерации, Министерства финансов Российской Федерации, Федеральному государственному бюджетному учреждению «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М. Никифорова», Министерству здравоохранения и социального развития Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного смертью супруга, нерасследованием данной смерти и уклонением от введения эффективных средств правовой защиты отказать полностью.

Решение может быть обжаловано в Саратовский областной суд в течение одного месяца со дня изготовления мотивированного решения путем подачи апелляционной жалобы через Вольский районный суд.

Судья         Карпинская А.В.