Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-22/2018 (2-1030/2017;) ~ М-1122/2017 от 31.10.2017

дело № 2-22/2018

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Зея 29 мая 2018 года

Зейский районный суд Амурской области в составе

председательствующего судьи Охотской Е.В.,

с участием истца Константинова С.С., его представителя Шулеповой В.А., помощника прокурора Зейского района Кононенко Д.Б.,

при секретаре Ткачевой Т.М.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Константинова С.С. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием,

установил:

Постановлением старшего следователя следственного отделения межрайонного отдела Министерства внутренних дел Российской Федерации «Зейский» (далее – СО МО МВД России «Зейский») от 24 марта 2017 года прекращено уголовное преследование Константинова С.С. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

    Константинов С.С. обратился в суд с иском, в котором с учетом уточнения исковых требований просит взыскать с Министерства финансов РФ компенсацию морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием и незаконным применением в качестве меры пресечения заключения под стражу, в размере 200000 рублей.

Данные требования мотивирует тем, что 19 декабря 2016 года был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ, в отношении него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, 23 декабря 2016 года ему было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ, он был допрошен в отсутствие защитника; 22 марта 2017 года постановление о привлечении в качестве обвиняемого и протокол допроса от 23 декабря 2016 года признаны недопустимыми доказательствами; 24 марта 2017 года было вынесено постановление о прекращении уголовного преследования в связи с отсутствием состава преступления. Незаконными действиями правоохранительных органов ему были причинены нравственные страдания, которые выразились в стрессовой ситуации и негативных последствиях ее на организм (<данные изъяты>), а также во временной утрате в полной мере вести свою обычную жизнь, в потере заработка; он был лишен возможности видеться и общаться со своей семьей, Новый год - семейный праздник он встречал в СИЗО <адрес>, был очень раздражен и разгневан; его страдания сопровождались стрессом, чувством тревоги, страха, горя, подавленности, беспомощности, отчаяния.

    В судебных заседаниях Константинов С.С. на удовлетворении исковых требований настаивал, пояснил, что 18 декабря 2016 года в вечернее время, будучи в состоянии алкогольного опьянения, пришел в магазин, расположенный по <адрес>, попросил продавца вызвать полицию для того, чтобы его оформили в камеру административно задержанных, после чего нанес несколько ударов молотком по весам; затем приехали сотрудники полиции, и он был задержан, следователь дала ему подписать какие-то бумаги, содержание которых он не понимал; он, действительно, хотел, чтобы было произведено его временно задержание, но не имел желания, чтобы в отношении него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, выдвигались обвинения в совершении тяжкого преступления; защитником он обеспечен не был, показаний, которые изложены в первоначальном протоколе допроса, не давал, напротив, пояснил, что ни в чем не виноват, преступление не совершал; явку с повинной писал в состоянии опьянения и не знал ее содержания; в ходе расследования других уголовных дел он пояснял следователю, что не был намерен совершать разбой, его целью было попасть в полицию; его показания подтвердила продавец магазина, пояснившая, что он ей ничем не угрожал; несмотря на это лишь спустя длительное время уголовное преследование по факту разбоя было прекращено. В связи с задержанием и избранием меры пресечения в виде заключения под стражу он потерял заработок в размере 1500-2000 рублей в день, поскольку без официального оформления трудовых отношений работал в районе <адрес>, занимался дорожными работами, подтвердить факт работы не может; он не смог отпраздновать новогодние праздники, при этом таких возможностей у него и ранее было немного; в декабре 2016 года – январе 2017 года в СИЗО-1 <адрес> из-за незаконного содержания под стражей, переживаний по этому поводу у него ухудшилось состояние здоровья, его мучила бессонница из-за чувства тревоги, что явилось причиной обращения к врачу-<данные изъяты>, который назначил таблетки <данные изъяты>.

Представитель истца Шулепова В.А. заявленные требования поддержала, дополнила, что факт отсутствия в действиях Константинова С.С. состава преступления мог быть установлен еще на стадии проверки сообщения о преступлении, между тем уголовное дело было изначально возбуждено в отношении ее доверителя, он был допрошен в отсутствие защитника, допрос потерпевшей и очная ставка между ней и Константиновым С.С. проведены своевременно не были, что свидетельствует о недобросовестном отношении сотрудников правоохранительных органов к своей работе; Константинов С.С. не имеет возможности представить доказательства своего трудоустройства, но в связи с заключением под стражу он потерял заработок; в местах заключения у него обострились заболевания; несмотря на данные о личности Константинова С.С. и наличие у него судимостей он имеет равные с иными лицами права, предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством, которые были нарушены.

Ответчик МО МВД России «Зейский» своего представителя в судебное заседание не направил, надлежащим образом извещен о месте и времени рассмотрения дела, в судебном заседании 8 февраля 2018 года представитель ответчика Авдашова Л.Г. просила в удовлетворении заявленных требований отказать, считает, что истцом не доказан факт физических и нравственных страданий, причиненных незаконным уголовным преследованием, задержание Константинова С.С. и его заключение под стражу были спровоцированы его собственными действиями.

Ответчик Министерство финансов РФ в лице Управления федерального казначейства РФ по Амурской области своего представителя в судебное заседание не направило, согласно представленному отзыву просит в удовлетворении исковых требований отказать, указывает, что право на реабилитацию за Константиновым С.С. в установленном законом порядке признано не было, все ограничения, которые применялись в отношении истца, являлись законными и обоснованными, избрание меры пресечения в виде заключения под стражу было обусловлено уголовным преследованием в целом; виновность Константинова С.С. в нарушении общественного порядка доказана, его действия квалифицированы по ст.20.1 КоАП РФ, при этом переквалификация действий лица, в отношении которого осуществлялось уголовное преследование, не является реабилитирующим обстоятельством; истцом не представлено доказательств в обоснование перенесенных физических и нравственных страданий.

Представитель прокуратуры Зейского района Кононенко Д.Б. против удовлетворения исковых требований возражал, не оспаривал, что 24 марта 2018 года в отношении Константинова С.С. прекращено уголовное преследование по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ, а также наличие у истца права на реабилитацию, в том числе на компенсацию причиненного ему незаконным уголовным преследованием морального вреда, однако считает сумму, заявленную к взысканию необоснованно завышенной, просит учесть, что Константинов С.С. сам имел желание быть задержанным и попасть изолятор, совершил для этого целенаправленные действия: собрал необходимые для вещи, совершил действия, имеющие признаки разбоя; повод и основания для возбуждения уголовного дела имелись, однако впоследствии было установлено, что в его действиях имеется состав административного правонарушения; факт работы на момент задержания, а также факт ухудшения состояния здоровья ввиду содержания под стражей Константиновым С.С. не подтвержден; часть заявленного срока зачтена приговором суда от 15 марта 2018 года в срок наказания; Константинов С.С. неоднократно судим, в том числе за совершение тяжких преступлений, отбывал наказание в виде реального лишения свободы.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора, Караваева С.А., Лазарева А.С., Мартынова И.А. в судебное заседание не явились, надлежащим образом извещены о месте и времени рассмотрения дела.

Выслушав лиц, участвующих в деле, изучив представленные доказательства, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.

Право на судебную защиту выступает как гарантия в отношении всех конституционных прав и свобод, а закрепляющая это право статья 46 Конституции Российской Федерации находится в неразрывном единстве со статей 21, согласно которой достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления.

Конституция Российской Федерации закрепляет право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53), реализация которого гарантируется конституционной обязанностью государства в случае нарушения органами публичной власти и их должностными лицами прав, охраняемых законом, обеспечивать потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52), а также государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина (часть 1 статьи 45, статья 46).

Гарантией защиты гражданских и иных прав граждан является предусмотренное статьями 3, 4 ГПФ РФ право заинтересованного лица в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.

Статьей 12 ГК РФ предусмотрены способы защиты гражданских прав, одним из которых является компенсация морального вреда.

В соответствии с п. 34, 35 ст. 5 УПК РФ реабилитация в уголовном процессе означает порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда. Реабилитированный - это лицо, имеющее право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием.

Согласно ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с непричастностью к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27, п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ).

На основании части 2 статьи 136 УПК РФ иски о компенсации за причиненный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

    В соответствии с ч. 1 ст.1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В этих случаях от имени казны Российской Федерации выступает соответствующий финансовый орган (статья 1071 ГК РФ).

Судом установлено, что 18 декабря 2016 года СО МО МВД России «Зейский» в отношении Константинова С.С. возбуждено уголовное дело № 633842 по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ.

19 декабря 2016 года в 11 часов Константинов С.С. в порядке ст.91 УПК РФ задержан по подозрению в совершении указанного преступления, 20 декабря 2016 года постановлением Зейского районного суда в отношении него избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на два месяца, которая продлена постановлением Зейского районного суда от 16 февраля 2017 года до трех месяцев – по 18 марта 2017 года.

10 марта 2017 года уголовное дело № 577536 соединено с уголовным делом № 633842, в рамках которого Константинову С.С. предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных п. «г» ч.2 ст.161, п. «а,б,в» ч.2 ст.158, п. «а,б» ч.2 ст.158, п. «а.б» ч.2 ст.158 УК РФ, уголовному делу присвоен № 577536.

16 марта 2017 года Зейским районным судом срок содержания Константинова С.С. под стражей по соединенному уголовному делу № 577536 продлен на 7 суток, то есть до 26 марта 2017 года.

24 марта 2017 года уголовное преследование Константинова С.С. по ч.2 ст.162 УК РФ прекращено по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления, 25 марта 2017 года мера пресечения в отношении Константинова С.С. изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Приговором Зейского районного суда от 15 марта 2018 года, вступившим в законную силу 25 мая 2018 года, постановленным по уголовному делу № 577536, в срок отбытия наказания Константинову С.С., осужденному по п. «а,б,в» ч.2 ст.158, п. «а,б» ч.2 ст.158, п. «а,б» ч.2 ст.158, ч.2 ст.162, п. «г» ч.2 ст.161 УК РФ, зачтено время содержания под стражей с 10 марта по 25 марта 2017 года.

В силу ч.1 ст.133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право в числе прочего устранение последствий морального вреда.

По смыслу закона, с учетом положений ч. 2 ст. 133 и ч. 2 ст. 135 УПК РФ право на реабилитацию имеют лица, уголовное преследование которых признано незаконным или необоснованным постановлением следователя по основаниям, предусмотренным в ч. 2 ст. 133 УПК РФ. Применительно к досудебным стадиям уголовного судопроизводства к лицам, имеющим право на реабилитацию, соответственно относится, в том числе обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ.

    Незаконный характер уголовного преследования Константинова С.С. по ч. 2 ст. 162 УК РФ установлен постановлением следователя СО МО МВД России «Зейский» от 24 марта 2017 года, которым установлено отсутствие в действиях Константинова С.С. состава данного преступления.

По смыслу закона к лицам, имеющим право на реабилитацию, указанным в части 2 статьи 133 УПК РФ, не относятся, в частности, подозреваемый, обвиняемый, осужденный, преступные действия которых переквалифицированы или из обвинения которых исключены квалифицирующие признаки, ошибочно вмененные статьи при отсутствии идеальной совокупности преступлений либо в отношении которых приняты иные решения, уменьшающие объем обвинения, но не исключающие его.

Согласно тому же постановлению следователя в действиях Константинова С.С. усматриваются признаки административного правонарушения, предусмотренного ч.1 ст.20.1 КоАП РФ, - мелкого хулиганства, то есть нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу, а равно уничтожение или повреждение чужого имущества. Однако выводы следователя о наличии в действиях Константинова С.С. вместо состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ, признаков административного правонарушения, предусмотренного ч.1 ст.20.1 КоАП РФ, не свидетельствует о переквалификации его действий. При этом определением УУП МО МВД России «Зейский» Артюшевского А.А. от 26 марта 2017 года № 562 в возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренном ч.1 ст.20.1 КоАП РФ, в отношении Константинова С.С. отказано в связи с истечением сроков давности привлечения к административной ответственности.

Ни в нормах уголовного процессуального законодательства, но в иных нормах законодательства, регламентирующих возмещение ущерба, причиненного гражданину незаконным уголовным преследованием, не содержится положений, исключающих возможность возмещения вреда лицу, в отношении которого было вынесено постановление о прекращении уголовного преследования по реабилитирующему основанию, по той лишь причине, что таким постановлением не признано право лица на реабилитацию.

Таким образом, отсутствие в постановлении следователя от 24 марта 2017 года ссылки на признание за Константиновым С.С. права на реабилитацию не свидетельствует об отсутствии у него права на возмещение вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, которого предусмотрено федеральным законодательством.

При этом в судебном заседании установлен факт принесения прокурором Зейского района извинений Константинову С.С. по рассматриваемому факту прекращения уголовного преследования и разъяснения ему права на реабилитацию.

Сам факт уголовного преследования истца за преступление, которое истец не совершал, свидетельствует о нарушении его личных неимущественных прав и, следовательно, причинении морального вреда.

В соответствии со статьей 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Положениями статьи 151 ГК РФ закреплено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Нормой статьи 1101 ГК РФ регламентировано, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

По смыслу закона, размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий. При определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости. (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», п.21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 года № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве»)

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в денежной форме и полного возмещения, предусмотренная законом компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Определяя размер компенсации морального вреда, необходимо в полной мере учитывать предусмотренные статьей 1101 ГК РФ требования разумности и справедливости, позволяющие, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

При этом суд учитывает, что по смыслу приведенных выше норм в совокупности с правилами ч. 2 ст. 1064 ГК РФ, в случае нарушения личных неимущественных прав незаконными действиями государственных органов причинение морального вреда предполагается, а доказыванию подлежит лишь размер компенсации.

Ответчики и прокурор ссылаются на то, что уголовное преследование Константинова С.С. было спровоцировано его собственными действиями.

В соответствии с п. 2 ст. 1083 ГК РФ, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

18 декабря 2016 года в отношении Константинова С.С. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ, в поступивших после возбуждений уголовного дела явке с повинной от 19 декабря 2016 года, в показаниях в качестве подозреваемого от 19 декабря 2016 года истец сообщил, что собирался совершить разбой в магазине «Диалог» (ограбить магазин) 18 декабря 2016 года.

Как пояснил Константинов С.С. в судебных заседаниях, 18 декабря 2016 года в вечернее время, будучи в состоянии алкогольного опьянения, пришел в магазин, расположенный по <адрес>, попросил продавца вызвать полицию для того, чтобы его оформили в камеру административно задержанных, после чего нанес несколько ударов молотком по весам.

Из протокола дополнительного допроса обвиняемого от 21 марта 2017 года, изложенные в котором показания истец подтвердил, 18 декабря 2016 года он выпивал спиртное дома, у него произошел конфликт с матерью, не захотел больше оставаться дома, а пойти ему было некуда, в связи с чем он решил совершить какое-нибудь правонарушение, чтобы его доставили в полицию и изменили избранную в отношении него меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу, взял молоток и пошел в магазин <данные изъяты>, где попросил продавца вызвать сотрудников полиции, а когда продавец на его просьбу не отреагировала, ударил два раза по крышке металлических весов и повторил свою просьбу, после чего продавец сказала: «Успокойся, полиция уже едет».

Вместе с тем, в силу ч.1 ст.49 Конституции Российской Федерации каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Аналогичные положения закреплены в ч.1 ст.14 УПК РФ.

Бремя доказывания обвинения лежит на стороне обвинения (ч.2 ст.14 УПК РФ).

В силу положений п.2 ч.1 ст.140 УПК РФ заявление потерпевшей, как и явка с повинной может служить только поводом для возбуждения уголовного дела. Тогда как основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления (ч.2 ст.140 УПК РФ).

23 декабря 2016 года Константинову С.С. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ, при этом допрос его в качестве обвиняемого 23 декабря 2016 года произведен в отсутствие защитника. Дополнительный допрос обвиняемого, потерпевшей, их очная ставка, на основании которых установлены фактические обстоятельства произошедшего, произведены лишь в марте 2017 года, после чего уголовное преследование истца прекращено.

При таких обстоятельствах поведение Константинова С.С. и наличие в материалах уголовного дела явки с повинной, его показаний в качестве подозреваемого с учетом указанным конституционных и уголовно-правовых норм не могут быть свидетельствовать о наличии в действиях истца грубой неосторожности.

Вопреки доводам ответчиков, незаконное уголовное преследование и применение меры пресечения влечет безусловную необходимость компенсации морального вреда, причинение которого презюмируется и не опровергнуто ответчиками и третьими лицами, в связи с чем доводы о недоказанности истцом обстоятельств причинения ему морального вреда несостоятельны.

При определении суммы компенсации морального вреда суд учитывает фактические обстоятельства дела, характер необоснованно предъявленного истцу обвинения в совершении тяжкого преступления, длительность незаконного уголовного преследования и совершенных с Константиновым С.С. процессуальных действий, незаконного содержания истца под стражей, лишение в этот период возможности общаться с родными и близкими, нарушение прав Константинова С.С. при предъявлении ему обвинения и допросе его в качестве обвиняемого (действия осуществлены в отсутствие защитника), индивидуальные особенности истца, степень физических и нравственных страданий, а также факт прекращения уголовного дела в отношении него по реабилитирующему основанию.

Определяя длительность незаконного применения в отношении истца меры пресечения в виде заключения под стражу, суд учитывает, что приговором Зейского районного суда от 15 марта 2018 года, вступившим в законную силу 25 мая 2018 года, в срок отбытия наказания Константинова С.С., осужденного данным приговором за совершение иных преступлений по уголовному делу № 577536, зачтено время содержания его под стражей с 10 марта по 25 марта 2017 года.

Таким образом, с 18 декабря 2016 года по 24 марта 2017 года в отношении истца осуществлялось незаконное уголовное преследование за преступление, предусмотренное ч.2 ст.162 УК РФ (по факту произошедшего <Дата обезличена> в магазине <данные изъяты>), с 19 декабря 2016 года по 9 марта 2017 года Константинов С.С. содержался под стражей незаконно. В ходе незаконного уголовного преследования Константинов С.С. был допрошен в качестве подозреваемого и обвиняемого, участвовал в очной ставке с потерпевшей.

Доказательств оказания следователем физического и психологического давления на истца во время предварительного следствия Константиновым С.С. не представлено, не заявлялось им о таких фактах и в ходе следствия.

Доводы истца об утрате работы в связи с уголовным преследованием и его заключением под стражу не подтверждены.

Суд принимает во внимание индивидуальные особенности потерпевшего: его возраст, состояние здоровья, подтвержденное информацией филиала «Больница № 2» ФКУЗ Медико-санитарная часть № 75 ФСМН России (<данные изъяты>), то, что он ранее привлекался к уголовной ответственности за совершение тяжких преступлений (в том числе предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ), отбывал наказание в местах лишения свободы. Доказательств утраты физического благополучия, наличия причинно-следственной связи между незаконным уголовным преследованием и ухудшением состояния здоровья истца, на что он ссылается, указывая, что у него из-за переживаний ухудшился сон, ему пришлось обратиться к врачу, которой прописал ему <данные изъяты>, Константиновым С.С., не представлено. Как следует из выписки из амбулаторной карты истца, в период нахождения в ФКУ СИЗО № 1 по Забайкальскому краю Константинов С.С. 8 февраля 2017 года обратился на прием к врачу <данные изъяты>, жалобы не предъявлял, требовал назначения <данные изъяты>, ему установлен диагноз, в том числе: <данные изъяты>; на момент осмотра показаний для назначения лечения не выявлено, в дальнейшем обращении за медицинской помощью не было.

При определении суммы компенсации морального вреда суд также учитывает требования разумности и справедливости.

В связи с изложенным суд приходит к выводу о необходимости взыскания с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу истца компенсации морального вреда в размере 50000 рублей, считая названную сумму справедливой и разумной.

В соответствии со ст. 1101 ГК РФ данная сумма будет соответствовать задачам компенсационного иска, направленного на заглаживание негативных последствий, пережитых истцом.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

    Исковые требования Константинова С.С. удовлетворить частично.

    Взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Константинова С.С. компенсацию морального вреда в размере 50000 рублей.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Амурский областной суд через Зейский районный суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Судья Е.В. Охотская                         

Мотивированное решение составлено 31 мая 2018 года

Судья Е.В. Охотская