Решение по делу № 22-265/2019 от 27.02.2019

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кострома 03 апреля 2019 года

    Судебная коллегия по уголовным делам Костромского областного суда в составе:

председательствующего судьи Попова А.Е.,

судей Широкова А.М., Добровольской Т.В.,

с участием прокурора отдела прокуратуры Костромской области Смирновой Т.А.,

осужденных ФИО1, ФИО2,

адвокатов Жарова Н.Б., представившего удостоверение № и ордер №, Блескиной К.Б., представившей удостоверение № и ордер №,

представителя потерпевшего МУП <адрес> <данные изъяты> по доверенности ФИО6,

при секретарях Качаловой Л.Н., Майоровой Н.К.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела

по апелляционному представлению прокурора прокуратуры <адрес> Смирновой Т.А., апелляционным жалобам адвоката Жарова Н.Б. в интересах осужденного ФИО1, осужденного ФИО1, потерпевшего МУП <адрес> <данные изъяты> поданной директором ФИО10 на приговор Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, судимый:

- ДД.ММ.ГГГГ Свердловским районным судом <адрес> по ст. 204.1 ч.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03.07.2016 года) с применением ст. 64 УК РФ к штрафу в размере трехкратной суммы коммерческого подкупа в сумме <данные изъяты>.

осужден по:

- ч. 3 ст. 33 ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011 года № 26-ФЗ) по трем эпизодам преступлений к 1 году лишения свободы за каждое преступление.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

На основании ч. 2 ст. 71 наказание виде штрафа по приговору Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, невыплаченная сумма которого составляет <данные изъяты> рублей постановлено исполнять самостоятельно.

ФИО1 изменена мера пресечения с подписки о невыезде на заключение под стражу. ФИО1 взят под стражу в зале суда. Срок отбывания наказания постановлено исчислять с ДД.ММ.ГГГГ. Оснований для применения ст. 72 УК РФ не установлено.

ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, несудимый,

осужден по:

- ч. 5 ст. 33 ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011 года № 26-ФЗ) по трем эпизодам преступлений к 8 месяцам лишения свободы за каждое преступление.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно к 1 году лишения свободы.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 6 месяцев с возложением обязанностей один раз в месяц являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденных в установленные данным органом дни, не менять место жительства или регистрации без уведомления указных органов.

Гражданский иск МУП «Костромагорводоканал» передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Решена судьба вещественных доказательств.

Проверив материалы дела, заслушав доклад судьи Добровольской Т.В., прокурора Смирнову Т.А., поддержавшую представление и возражавшую против удовлетворения жалоб адвоката Жарова Н.Б. и осужденного ФИО1, представителя потерпевшего МУП <адрес> <данные изъяты> ФИО6, поддержавшую жалобу МУП и представление и возражавшую против удовлетворения жалоб адвоката Жарова Н.Б. и осужденного ФИО1, адвоката Жарова Н.Б. в интересах осужденного ФИО1, осужденного ФИО1, поддержавших жалобы и возражавших против удовлетворения представления и жалобы потерпевшего, адвоката Блескину К.Б., осужденного ФИО8, возражавших против удовлетворения представления и жалобы потерпевшего,

У С Т А Н О В И Л :

    Приговором Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 и ФИО2 признаны виновными в совершении вышеуказанных преступлений, совершенных при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

А именно, в том, что ФИО1, являясь со ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ заместителем директора по финансам муниципального унитарного предприятия <адрес> <данные изъяты> и выполняя управленческие функции на данном предприятии, расположенном в <адрес>, не позднее сентября 2011 года трижды организовал хищение принадлежащих МУП <адрес> <данные изъяты> денежных средств в особо крупном размере путем перечисления и в подконтрольное ему общество с ограниченной ответственностью «<данные изъяты>», где директором был ФИО9, в виде оплаты подрядных работ, которые фактически выполнены не были (за фиктивное выполнение подрядных работ).

Так, ФИО1, осуществляя негласное руководство деятельностью ООО «<данные изъяты>», а также контроль за распределением денежных средств, поступающих на расчетный счет указанного общества вовлек в совершение указанного преступления ФИО9 (осужденного приговором Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по ч. 4 ст. 159 УК РФ, ч. 4 ст. 159 УК РФ, ч. 4 ст. 159 УК РФ) который стал исполнителем преступления и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, являлся директором ООО «<данные изъяты>», выполнявшим в данной коммерческой организации организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции.

ООО «<данные изъяты>» являлось одним из подрядчиков МУП <адрес> «<данные изъяты>» и на основании договоров проводило работы на объектах сетей, находящихся в ведении МУП <адрес> «<данные изъяты>

ФИО1, из корыстных побуждений, с целью изъятия в свою пользу денежных средств принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты>» в особо крупном размере путем их перечисления через подконтрольные ему ООО «<данные изъяты>» в виде оплаты за подрядные работы, которые фактически не проводились трижды поручал ФИО9 оформление указанных работ путем составления документов с заведомо ложной информацией о проведенных работах силами ООО «<данные изъяты>» на сетях водопровода МУП <адрес> «<данные изъяты>»: договоров и приемо-сдаточных документов.

Реализуя преступный умысел, направленный на хищение денежных средств в особо крупном размере ФИО1 не позднее сентября 2011 привлек к совершению преступления в качестве пособника ФИО2, который с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ занимал должность заместителя начальника отдела капитального строительства (ОКС) МУП <адрес> «<данные изъяты>» и обладал специальными познаниями в области эксплуатации и ремонта водопроводных сетей, находящихся в ведении МУП <адрес> «<данные изъяты>» и по указанию руководства предприятия удостоверял своей подписью акты выполненных работ подрядными организациями, подтверждая их достоверность.

Так, по трем эпизодам хищений, ФИО2, осознавая намерения ФИО1 способствовал совершению преступления ФИО1 путем предоставления ФИО9 информации об объемах работ и их стоимости по объектам водопроводных сетей МУП <адрес> «Костромагорводоканал» для оформления фиктивных договоров подряда и актов о приемке выполненных работ на различных объектах.

ФИО9 по указанию ФИО1, используя полномочия директора ООО «<данные изъяты>», из корыстных побуждений с целью получения денежных средств, сокрытия преступления и создания видимости договорных отношений оформлял и подписывал от имени подрядчика фиктивные договоры подряда. Потом оформлялись акты о приемке выполненных работ унифицированной формы.

ФИО1, из корыстных побуждений, с целью безвозмездного изъятия и обращения в свою пользу денежных средств в особо крупном размере, принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты> осознавая фиктивность оформленных ФИО9 документов подписывал договорные и приемо-сдаточные документы.

ФИО2, выполняя указания ФИО1, способствуя совершению преступления и его сокрытию, осознавая, что работы не выполнены, с целью сокрытия фиктивности оформленных актов выполненных работ удостоверял акты своей подписью и записью подтвердив проверку качества и объема выполненных работ

ООО «<данные изъяты>», возглавляемое ФИО9, вводя в заблуждение должностных лиц МУП <адрес> «<данные изъяты>», производивших перечисление денежных средств на основании предоставленных документов, содержащих заведомо ложную информацию, на основании фиктивных приемо-сдаточных документов, выставляло в адрес МУП <адрес> «<данные изъяты>» счета-фактуры на оплату работ, которые оплачивались по платежным поручениям на основании фиктивных приемо-сдаточных документов. Перечисленные от МУП <адрес> «<данные изъяты> на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» денежные средства поступили в незаконное владение ФИО9 и ФИО1, которые получали реальную возможность пользоваться и распоряжаться ими по своему усмотрению.

Для обналичивания похищенных денежных средств, принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты>» путем их перечисления на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» ФИО9 по указанию ФИО1, оформлял и подписывал от имени генподрядчика - ООО «<данные изъяты>» фиктивные договоры субподряда, а также акты выполненных работ с заведомо ложной информацией о работах, проведенных ООО «<данные изъяты>» по договорам субподряда. Вследствие чего с расчетного счета ООО <данные изъяты> на основании фиктивных приемо-сдаточных и платежных документов в рамках договора субподряда на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» перечислялись денежные средства, которые впоследующем были обналичены и получены ФИО1, распорядившимся ими по своему усмотрению.

А именно, по эпизодам по следующим договорам в суммах:

1.

По фиктивным договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ между заказчиком в лице МУП <адрес> «<данные изъяты>» и подрядчиком ООО «<данные изъяты>» на выполнение работ по капитальному ремонту водопровода по проезду <адрес> <адрес> на сумму <данные изъяты>; а также договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ между заказчиком в лице МУП <адрес> «<данные изъяты>» и подрядчиком ООО «<данные изъяты>» на выполнение работ по капитальному ремонту водопровода по <адрес> у <адрес> на сумму <данные изъяты>, на основании оформленных актов выполненных работ и выставленных счетов-фактур, МУП <адрес> «<данные изъяты>» за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в Филиале Банка ГПБ «АО «Центральный» <адрес> денежные средства в общей сумме <данные изъяты> копейки, что является особо крупным размером. Далее из них по фиктивному договору субподряда № от ДД.ММ.ГГГГ между генподрядчиком - ООО «<данные изъяты>» и субподрядчиком ООО «<данные изъяты>» на капитальный ремонт водопровода по адресу: <адрес> у <адрес> на сумму <данные изъяты> ООО «<данные изъяты>» перечислило денежные средства на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в сумме <данные изъяты> копеек.

2.

По фиктивному договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ между заказчиком в лице МУП <адрес> «<данные изъяты> и подрядчиком ООО «<данные изъяты>» на выполнение работ по капитальному ремонту водопровода методом горизонтально-направленного бурения по адресу: <адрес> у домов <адрес>, на сумму <данные изъяты> на основании оформленных фиктивных актов выполненных работ и выставленных счетов-фактур, МУП <адрес> «<данные изъяты>» за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в Филиале Банка ГПБ «АО» Центральный» <адрес> денежные средства в общей сумме <данные изъяты>, что является особо крупным размером. Далее из них по фиктивному договору субподряда № от ДД.ММ.ГГГГ между генподрядчиком - ООО «<данные изъяты>» и субподрядчиком ООО «<данные изъяты>» на капитальный ремонт водопровода по адресу: <адрес> у <адрес> на сумму <данные изъяты> ООО «<данные изъяты>» перечислило денежные средства на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в сумме <данные изъяты> <данные изъяты>.

3.

По фиктивному договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ между заказчиком МУП <адрес> «<данные изъяты>» и подрядчиком ООО «<данные изъяты>» на выполнение работ по промывке дренажных трубопроводов иловых площадок Коркинских очистных сооружений на сумму <данные изъяты> на основании оформленных фиктивных актов выполненных работ и выставленных счетов-фактур, МУП <адрес> «<данные изъяты>» перечислило за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в Филиале Банка ГПБ «АО» Центральный» <адрес> денежные средства в общей сумме <данные изъяты>, что является особо крупным размером. Далее из них по фиктивному договору субподряда № от ДД.ММ.ГГГГ между генподрядчиком - ООО «<данные изъяты>» и субподрядчиком ООО «<данные изъяты>» на промывку дренажных трубопроводов силовых площадок <адрес> (капитальный ремонт) на сумму <данные изъяты> ООО «<данные изъяты>» перечислило денежные средства на расчетный счет ООО «<данные изъяты> в сумме <данные изъяты>.

Государственный обвинитель прокурор отдела прокуратуры <адрес> Смирнова Т.А., участвовавшая при рассмотрении дела судом первой инстанции в апелляционном представлении, просит приговор изменить в связи с нарушениями уголовно-процессуального закона, неправильными применением уголовного закона, а также в связи с его несправедливостью, выразившейся в назначении чрезмерно мягкого наказания.

Не оспаривая доказанность вины ФИО1и ФИО2 в совершении преступлений и квалификацию их действий, ссылаясь на ст.ст. 43, 60 УК РФ, полагает назначенное каждому из них наказание, как совершение каждого из преступлений, так и по их совокупности несправедливым. Указывает, что в судебном заседании установлено и доказано, что ФИО1и ФИО2, а также ФИО9, выделенное в отношении которого в отдельное производство дело было рассмотрено в связи с заключенным досудебным соглашением, в течение 2011 года трижды путем обмана и злоупотреблением доверия похитил денежные средства в особо крупном размере, принадлежащие МУП <адрес> «<данные изъяты>». ФИО1 организовал совершение данных преступлений при посредничестве ФИО2 и непосредственном исполнительстве ФИО9

Считает, что суд, верно придя к выводу о назначении ФИО1 реального наказания, в тоже время при определении размера назначенного наказания в недостаточной степени учел, что тем из корыстных побуждений совершены три тяжких преступления против собственности. Свою вину в совершении преступлений ФИО1 не признал, в содеянном не раскаялся. В результате совершенных преступлений потерпевшему МУП <адрес> «<данные изъяты>» причинен ущерб в особо крупном размере, при этом мер к погашению причиненного ущерба не принимал. Полагает с учетом совокупности данных, характеризующих личность ФИО1, конкретных обстоятельств совершенных тем преступлений, его особо активной роли необходимым назначение наказания тому на срок 5 лет лишения свободы со штрафом в размере <данные изъяты> за каждое преступление, а по совокупности в виде 7 лет лишения свободы со штрафом в размере <данные изъяты> рублей.

По аналогичным основаниям совершения трех тяжких преступлений при непризнании вины и непринятия мер к погашению причиненного ущерба, полагает назначенное ФИО2, в том числе, с применением ст. 73 УК РФ условное с незначительным испытательным сроком наказание чрезмерно мягким. Каковое просит определить в виде реального лишения свободы на срок 2 года со штрафом в размере <данные изъяты> рублей за каждое преступление, а по совокупности в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере <данные изъяты> рублей.

Находит немотивированным в приговоре решение суда об отсутствии оснований для назначения ФИО1и ФИО2 дополнительного наказания в виде штрафа, которое полагает в целях восстановления социальной справедливости и достижению целей исправления и предупреждению совершения новых преступлений подлежащим назначению.

Также просит приговор изменить в части исчисления зачета времени содержания ФИО1 под стражей до вступления приговора в законную силу. Ссылаясь на ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, указывает, что в нарушение данных положений закона, взяв ранее не содержавшегося под стражей ФИО1 под стражу в зале суда, суд, принимая решение об исчислении срока наказания с ДД.ММ.ГГГГ, необоснованно пришел к выводу от отсутствии оснований для применения ст. 72 УК РФ. В то время как время содержания ФИО1 под стражей до вступления приговора в законную силу исходя из требований ч. 3.1 ст. 72 УК РФ подлежит зачету из расчета один день содержания под стражей за полтора дня лишения свободы.

Указывает, что в нарушение п. 11 ст. 299 УПК РФ судом при постановке приговора не разрешен вопрос об аресте на имущество, наложенного в ходе предварительного следствия для обеспечения заявленного МУП <адрес> «<данные изъяты>» гражданского иска на принадлежащее ФИО1 на праве собственности имущество: жилой дом и квартиру. Просит сохранить арест на имущество ФИО1 до рассмотрения гражданского иска.

Директор МУП <адрес> «<данные изъяты> ФИО10 в апелляционной жалобе, поданной в интересах потерпевшего МУП <адрес> <данные изъяты> соглашаясь с квалификацией действий ФИО1и ФИО2, находя их вину в совершении преступлений доказанной, выражает несогласие с назначенным ФИО1 наказанием ввиду его чрезмерной мягкости. ФИО1и ФИО2 совершили организацию и пособничество в мошенничестве, то есть три тяжких преступления их действиями в результате совершения трех преступлений причинен материальный ущерб в особо крупном размере, при этом мер к погашению причиненного ущерба не принимали. Общий ущерб в размере <данные изъяты> является крупным для предприятия на данный момент, а на период 2011 года, когда были совершены преступления особо значительным, поскольку на тот момент предприятие находилось в крайне тяжелом материальном положении. В связи с чем полагает назначенное ФИО1 наказание незначительным и несправедливым, которое, по его мнению, должно быть более суровым.

Указывает, что судом не решен вопрос о судьбе имущества ФИО1, на которое в ходе следствия был наложен арест. МУП <адрес> «<данные изъяты>» в ходе предварительного следствия были заявлены исковые требования. Поскольку исковое заявление оставлено судом для рассмотрения в гражданском судопроизводстве, полагает необходимым сохранить арест на имущество ФИО1 до рассмотрения гражданского иска.

Осужденный ФИО1 в апелляционной жалобе, высказывая несогласие с приговором суда ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона, просит приговор суда отменить и вынести оправдательный приговор.

Не согласен с выводами суда, что он организовал выполнение работ на водопроводных сетях в охотхозяйстве в <данные изъяты>. Поручение ФИО2 подобрать объект по своим характеристикам, соответствующим данным работам дал с целью покрыть произведенные на данном объекте затраты.

Прокладка водопровода силами ООО «<данные изъяты>» не могла быть им организована, так как он не являлся распорядительным лицом в данной организации.

Анализируя кем и когда прокладывался водопровод в д. Лужиново и когда организовано ООО «<данные изъяты>», указывает, что силами ООО «<данные изъяты>» данные работы не проводились.

Судом неправомерно сделано заключение о том, что он осуществлял фактическое руководство ООО «<данные изъяты>» только на основании показаний ФИО9, которые противоречивы, постоянно менялись и не подтверждаются показаниям свидетелей. Указание о подготовке документов и назначении на должность директора ООО «<данные изъяты>» ФИО9, как пояснили свидетели ФИО69 давал ФИО11 ссылаясь на показания свидетелей ФИО70 о приобретении техники и перечислении ООО «<данные изъяты>» денежных средств, указывает, что он никакого участия в этом не принимал.

Все поручения об оформлении документов ему давал директор МУП <адрес> «<данные изъяты> ФИО11 и все документы отчетные подписывал также он, в том числе, и по <адрес> очистным сооружениям, документы визировались ФИО2, с его слов, по настоянию ФИО11 Выводы суда о том, что он ввел в заблуждение должностных лиц МУП <адрес> <данные изъяты>», в данном случае ФИО11, не соответствуют фактическим обстоятельствам.

Ссылаясь на недоказанность его вины по <адрес> очистным сооружениям, приводит сравнительный анализ, что документы аналогичные работы были выставлены ООО «<данные изъяты>» в 2009 году, когда он еще в МУП не работал.

Анализируя проводились или не проводились ООО «<данные изъяты>» работы по благоустройству набережной <адрес> и что по этому поводу говорил ФИО9 и свидетели, делает вывод о ложности показаний ФИО9, цель которого, как он считает, уйти от ответственности и оговорить его. Высказывает несогласие с утверждением суда об отсутствии оснований у ФИО9 для оговора, поскольку тот подавал заявление в прокуратуру о невыплате заработной платы, а он требовал погасить ФИО9 долг ФИО12 Обвинением не указано каким образом он мог повлиять на ФИО9 совершать какие-либо действия и подписывать какие-то бумаги. И обвинение его как организатора не имеет никакого подтверждения.

Акцентируя внимание и подробно излагая доводы о том, почему и как по указанию губернатора и главы администрации города проводились работы ООО «<данные изъяты>» по подключению ресторана «<данные изъяты>» на <адрес> <адрес> вне зоны ответственности МУП <адрес> «<данные изъяты> затраты на что не могли быть официально оформлены, указывает, что в суде «не прозвучало» каким образом он мог организовать данные работы. Указывает, что в приговоре не отражена его причастность к данному эпизоду. Оформлением документов «по замене данного объекта другими», то есть работами по <адрес> и <адрес>, занимались ФИО2 с ФИО9

Наличие корыстного мотива в его действиях не подтверждено. Никто, кроме свидетеля ФИО34, не подтверждает факта получения им денежных средств. ссылаясь на заключение бухгалтерской экспертизы о выдаче и возвращении в кассу ООО «<данные изъяты>» денежных средств Филлиповым, указывает, что суд не указал как денежные средства из кассы предприятия передавались ему. Суд должен был указать время, место и суммы якобы обналиченных им денежных средств. На основании своих близких отношений с Касторновым, указываемом ФИО34 о месте передачи денежных средств подвергает сомнению «путанные и неточные» показания ФИО34, которому во избежание ответственности выгодно совместно с ФИО9 перенести ответственность на другого.

Анализируя ведение бухгалтерского учета и кассовых операций в МУП <адрес> «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», не согласен с данной судом оценкой о нарушениях в ведении кассовых операций в ООО «<данные изъяты>».

Анализируя взаимоотношения, в том числе денежные, между МУП <адрес> <данные изъяты> и ООО «<данные изъяты>», указывает, что руководством предприятий признавалось, что работы были выполнены.

Указывает на необоснованность выводов суда о том, что он был в сговоре с ФИО2 на совершение преступление с корыстной целью.

Указывает на отсутствие доказательств похищенных им денежных средств в виде наличия у него на счетах денежных средств и объектов недвижимости.

В возражениях на апелляционное представление осужденный ФИО1 возражает против удовлетворения апелляционного представления и апелляционной жалобы МУП <адрес> «<данные изъяты>». По наложенному аресту на имущество указывает, что еще при наложении ареста на имущество он заявлял, что домовладением ему не принадлежит и было им продано в 2010 году.

Адвокат ФИО14, подав апелляционную жалобу на приговор суда, просит приговор отменить, как незаконный и необоснованный, вынести в отношении ФИО1 оправдательный приговор.

Приводя в качестве обоснования следующие доводы:

1. Считает, что описание деяний, за совершение которых осужден ФИО1, существенно отличается по фактическим обстоятельствам от предъявленного ФИО1 обвинения и обоснования данного изменения в приговоре не имеется. Поскольку, несмотря на предъявленное обвинение без каких-либо изменений поддержанному государственным обвинителем, суд по эпизоду с документами по <адрес> и <адрес> указал в приговоре, что ФИО1 организовал фиктивное выполнение подрядных работ (которые фактически выполнены не были) на сетях, не принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты>» (в обвинении же речь шла о сетях, принадлежащих «<данные изъяты>»), за счет средств Костромагорводоканал путем перечисления денежных средств за якобы имевшее место выполнение подрядных работ в подконтрольное ему ООО «<данные изъяты>».

    Суд по этому эпизоду также указал в мотивировочной части приговора, что ФИО2 «по просьбе ФИО1 выезжал на место производства работ для дачи рекомендаций по выполнению работ на объекте водопроводных сетей, не принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты>» (что в вину не вменялось). В отличие от государственного обвинения, суд по каждому эпизоду указал, что денежные средства, поступившие в ООО «<данные изъяты>» от МУП <адрес> «<данные изъяты>» «поступали в незаконное владение через ФИО9 ФИО1, который получал реальную возможность пользоваться и распоряжаться ими по своему усмотрению».

    Начиная описывать второй и третий эпизоды преступлений, суд в приговоре указывает, что каждое из этих преступлений совершено ФИО15 «в продолжение своих действий», т.е. в продолжение предыдущих эпизодов преступной деятельности, тогда как обвинение (да и сам суд в части квалификации содеянного) не считало эти эпизоды одним продолжаемым преступлением, расценивая их как самостоятельные преступные деяния.

2. Не согласен с квалификацией действий ФИО1, как трех самостоятельных преступлений, поскольку «представляется юридически невероятным», что преступный умысел у ФИО1 мог возникать через непродолжительное время заново три раза. Ссылаясь на ст. 17 УК РФ, считает неустановленным самостоятельный умысел на совершение преступлений. Что оценки в приговоре суда не нашло.

3. Указывает на неконкретность обвинения, выразившееся в том, что согласно обвинительному заключению и приговору суда признак объективной стороны всех преступлений в виде обмана исполнил ФИО9, выставивший в адрес МУП <адрес> «<данные изъяты>» счета-фактуры, содержащие заведомо ложную информацию, а кого обманул ФИО1 и чьим конкретно доверием злоупотребил не названо. Считает, что нельзя обмануть юридическое лицо, каковым является потерпевший. Полагает не имеющим место мошенничество, что пока не установлен обманутый живой человек. Оспаривая признак «злоупотребление доверием» отмечает, что из обвинения непонятно, кто именно и чьим именно доверием злоупотребил, поскольку доверие может быть лишь у одушевленных лиц, а не у организации. Полагает подлежащими установлению и указанию реквизитов этих «обманных» счетов-фактур. Указывает, что не названы поименно конкретные «должностные лица МУП <адрес> «<данные изъяты> производившие перечисление денежных средств», которые с помощью этих счетов-фактур были введены ФИО9 в заблуждение. Считает, что суд не видит разницы между обманом и злоупотреблением доверием, пытается самостоятельно устранить некорректность обвинения, но не называет конкретно представителей руководства и бухгалтерии. Указывая, не упоминая ФИО9, что доверительные отношения с этими анонимами были «в том числе обусловлены служебным положением» ФИО2 и ФИО1, суд, не раскрывает, какое влияние служебное положение осужденных оказало на этих неизвестных из числа руководства и бухгалтерии предприятия.

Указывает на необходимость конкретизации платежных поручений, по которым осуществлялись переводы денежных средств, поскольку факт изъятия безналичных средств должен быть подтвержден документально. Полагает недостаточным показаний свидетеля ФИО17 и заключением эксперта ФИО62, на которые ссылается суд в мотивировочной части приговора. также обращает внимание, что в приговоре не указаны ни размер полученных сумм, ни время, ни место, ни способ обналичивания и получения ФИО1 денег.

4. Ссылаясь на Постановление Конституционного Суда РФ от 23 декабря 2013 года N 29-П и ст. 10 УК РФ, говоря о судебном толковании одной и той же нормы, считает не подлежащим применению содержащееся в абзаце 2 п. 5 действующего в настоящее время Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». Полагает, что вопрос об оконченности преступлений должен разрешаться по настоящему делу без учета этого разъяснения.

Согласно заключению эксперта ФИО62, из 6 087 614 руб., полученных «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» перечислили «<данные изъяты>» всего <данные изъяты>., т.е. менее 60% от поступивших от «<данные изъяты>» сумм. По его мнению из обвинения усматривается, что корыстная цель ФИО1 состояла в завладении окольным путем похищенными денежными средствами путем их обналичивания. Размер хищения вменен в целом <данные изъяты>, но сколько из них якобы получил ФИО1, обвинение не установило.

Приводя анализ вариантов окончания вмененного в вину ФИО1 преступления, указывает, что при варианте поступления на счет ООО «<данные изъяты>», корыстная цель ФИО1 (получить наличку) никак не могла быть достигнута, т.к. в обвинении указано, что корыстная цель ФИО1 состояла в изъятии и обращении денежных средств в свою пользу, а не в пользу третьих лиц, а момент получения ФИО1 денег не установлен вообще, как и сколько денег намеревался похитить ФИО1

    Обвинение считало, что корыстная цель хищения достигнута с момента зачисления денежных средств на счет ООО «<данные изъяты>» (поэтому указывало, что не только ФИО1, но и ФИО9 получил реальную возможность распоряжаться этими средствами по своему усмотрению), а последующие операции по переводу части этих средств на счет ООО «<данные изъяты>» рассматривало как конспирацию уже совершенных преступлений. Суд же в приговоре о конспирации не указывает. Обстоятельства, связанные с предполагаемым обналичиванием денежных средств, полученных на счет ООО «<данные изъяты>», включены в приговоре непосредственно в описание «доказанных» преступлений. Из чего делает, вывод, что момент окончания преступлений в приговоре суда достоверно не установлен, и квалификация содеянного ФИО1 как оконченного мошенничества, не имеет под собой законных оснований.

    5. Приводя положения примечания 1 к ст. 158 УК РФ и Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48, считает, что судом неправильно применен уголовный закон при толковании корыстной цели, которую суд посчитал, как не только стремление к личному обогащению, но намерение избавить иных лиц от необходимости нести какие-либо финансовые, материальные затраты. Считает, что суд ошибочно применил данное Пленумом Верховного Суда РФ в п. 11 Постановления от 27 января 1999 года N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» толкование понятия «корыстные побуждения» как квалифицирующего признака одной из разновидностей убийства. Поскольку избавление других лиц от материальных затрат нельзя признать корыстной целью хищения, а получение ФИО1 безналичных денежных средств и каких-либо наличных денег в свое владение и распоряжение не доказано, в содеянном ФИО1 корыстная цель отсутствует.

    6. Анализируя и приводя выдержки из показаний свидетеля ФИО17, находит их недостоверными ввиду невозможности по памяти разделить суммы в платежных поручениях, противоречащим заключениям эксперта ФИО62 и специалиста ФИО16, а также их показаниям о том, что вспоминание, которое продемонстрировала ФИО17, практически невозможно. Полагает, что показания свидетеля ФИО17 противоречат также показаниям свидетеля ФИО61 и ФИО9 А поскольку, все итоговые выводы заключения эксперта ФИО62 основаны исключительно на показаниях свидетеля ФИО17, которые с очевидностью недостоверны, заключение эксперта в части, основанной на показаниях свидетеля ФИО17, также не может быть признано достоверным.

    Считает, что Акт сверки расчетов по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ тоже нельзя признать достоверным доказательством оплаты фиктивных документов о выполнении работ, поскольку в нем никаких ссылок на эти документы не имеется, и ФИО1 с ДД.ММ.ГГГГ не работал в МУП <адрес> «<данные изъяты>

    Произвольная оценка судом достоверности показаний свидетеля ФИО17 повлияла на исход дела.

    Поскольку факт перечисления денежных средств МУП <адрес> «<данные изъяты>» на счет ООО «<данные изъяты>» в суммах и в сроки, указанные в обвинении, не доказан, нельзя признать доказанным также и получение ФИО1 через ФИО9 реальной возможности распоряжаться этими средствами по своему усмотрению (тем более что такая «возможность» подтверждается лишь показаниями ФИО9)

    7. Анализируя показания свидетеля ФИО34, не могущего пояснить подробностей о месте, времени передачи денег ФИО1, пояснявшего о суммах и частоте их передачи не соответствующим вмененным в обвинении суммам хищений и срокам их перечисления на банковские счета Инженерных систем и Алпласта, и противоречащим показаниям ФИО59, ФИО35, ФИО9 указывает, что судом данные свидетельские показания не проверены и оценены произвольно. И утверждение обвинения о последующем обналичивании и получении ФИО1 денежных средств, поступивших от ООО «<данные изъяты>» в ООО «<данные изъяты>» не доказано.

    8. Не согласен с оценкой суда показаний ФИО1, как недостоверных ввиду их противоречивости. Поскольку такой вывод суд сделал до анализа показаний и доказательств и суд, признав все показания недостоверными, освободил себя от их содержательной оценки и проверки.

    Не согласен с тем, что суд не указав, в чем имеются противоречия в показаниях ФИО2, взял за основу показания, данные в ходе предварительного следствия.

Считает, что отношение суда к показаниям подсудимых по настоящему делу свидетельствует о нарушении принципа состязательности сторон, поскольку суд отнесся к этим показаниям не беспристрастно, а с позиции стороны обвинения.

9. Считает, что снятие его вопроса к ФИО9 свидетельствует о нарушении судом требований справедливости. Приводя анализ показаний ФИО9, обращает внимание, что ФИО9 не признал за собой корысти, считал, что фигурирующими в деле документами были «закрыты» работы по другим адресам, а показания о руководстве ООО «<данные изъяты>» ФИО1 другими доказательствами не подтверждаются и не согласуются с показаниями ФИО61, которая утверждает, что все распоряжения о движении финансов получала от ФИО9, а ФИО1 не знает. Также показания ФИО9 в том что фирму Инженерные системы создал ФИО1 Но в этой части опровергаются показаниями свидетелей ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, из которых следует, что Инженерные системы были учреждены фактически высшим руководством Костромагорводоканала по инициативе ФИО11 и что ФИО9 был назначен директором по инициативе ФИО11

Считает, что оговор ФИО1 был единственным способом для ФИО9 исполнить досудебное соглашение со следствием, а описать истинную роль ФИО11 в учреждении и деятельности «Инженерных систем», для ФИО9 было невозможно по личным причинам ввиду дружеских отношений.

Его доводы по анализу показаний ФИО9 оставлены судом без внимания.

10. Ссылаясь на п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года N 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» и пар. 104 Постановления ЕСПЧ от 23 февраля 2016 года «Дело «Навальный и Офицеров (Navalnyy and Ofitserov) против Российской Федерации», считает, что в нарушение обязательной для всех судов позиции ЕСПЧ, следователь ФИО23, принимая решение о выделении уголовного дела в отношении ФИО9 из общего уголовного дела в отношении всех обвиняемых в совершении в соучастии мошенничества, не выяснил, имеются ли у других сообвиняемых, т.е. у ФИО1 и ФИО2, возражения относительно такого разделения производств, что являлось незаконным и послужило предпосылкой для необъективного и несправедливого судебного разбирательства. Считает, что выделение уголовного дела в отношении ФИО9 препятствовало осуществлению защиты ФИО1 от предъявленного ему обвинения, поскольку существенным образом затрудняло оспаривание обвинения в части организации совершения преступлений.

11. По его мнению ни ФИО1, ни ФИО2, ни ФИО9 с фабулой обвинения не согласны. Из приводимых им показаний ФИО2 и ФИО1 о том, что документами с адресами выполнения работ по <адрес> (где работы действительно не выполнялись) оформлено фактическое выполнение работ по подключению ресторана «<данные изъяты>) к городским сетям водопровода и канализации, а документами с адресом выполнения работ <адрес> (где работы также действительно не выполнялись) оформлено фактическое выполнение работ в <данные изъяты> на <данные изъяты>», делает заключение, что выводы суда об обстоятельствах дела не подтверждены имеющимися в деле доказательствами, в том числе, необходимый для объективной стороны хищения признак безвозмездности, поскольку с помощью фиктивных документов оплачивались фактически выполненные работы.

Анализируя даты акта по <адрес> и даты первого платежа со слов свидетеля ФИО17, а также отдельные даты и суммы перечисления денег в ООО «<данные изъяты>» и от них в ООО «<данные изъяты>», комментирует действия следствия по предъявленному обвинению, как обвинение в «превентивной легализации денежных средств, которые лишь замышляется похитить».

12. Считает, что наличие от содеянного ФИО1 ущерба <данные изъяты> как законному владельцу денежных средств, находящихся на его счетах, либо собственнику его имущества - городу <адрес> в лице его администрации, не доказано, поскольку не доказан факт платежей на вмененную в обвинении сумму, фиктивные приемо-сдаточные документы были оформлены для возможной оплаты фактически выполненных работ, выполнение которых было организовано по заданию собственника всего имущества водоканала - администрации <адрес> и приемо-сдаточные документы были учтены в затратах Водоканала, которые в составе тарифа следующего года ему возмещены в платежах абонентов. Что исключает квалификацию содеянного как хищения.

    13. Считает, что в нарушение п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года N 55 «О судебном приговоре» судом сделаны произвольные, т.е. не подтвержденные доказательствами, выводы об обстоятельствах дела, а также в ряде случаев не разъяснено, почему отвергнуты те или иные доказательства и почему одним из доказательств отдано предпочтение перед другими.

Указывает, что выводы суда о том, что фактическое руководство деятельностью и контроль за распределением денежных средств в ООО «<данные изъяты>» осуществлял ФИО1, основанные исключительно на показаниях ФИО9, не согласуются с показаниями свидетелей - учредителей этого общества и его главного бухгалтера, не знавшей ФИО1 и самого ФИО9, который (из приговора в отношении ФИО9) «по своему усмотрению организовывал работу Общества, совершал сделки и распоряжался имуществом Общества... открывал в банках.. .счета Общества, от имени Общества заключал договоры и совершал иные сделки, организовывал бухгалтерский учет и отчетность».

Обращает внимание на дружеские отношения между ФИО9 и ФИО11, и с ФИО9 ФИО1 познакомил ФИО11

Указывает на отсутствие прямых доказательств подконтрольности «<данные изъяты>» ФИО1, считает, что «следствие решило восполнить этот пробел косвенными доказательствами - показаниями свидетелей ФИО24 и ФИО25», которые он расценивает, как «вряд ли свидетельствующими о том, что ФИО1 был фактическим хозяином «<данные изъяты>». При этом ФИО1 не решал кадровых вопросов в «<данные изъяты>».

    Полагает, что суд бездоказательно утверждает, что ФИО2 не мог не понимать, что денежные средства будут обращены ФИО1 в свою собственность. Доказательств, подтверждающих осведомленность ФИО2 об оплате документов, которые он завизировал, в деле не имеется.

    Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 48 (п. 2 и 3), о том, что обман и злоупотребление доверием при мошенничестве проявляются лишь в отношении собственника либо иного уполномоченного на передачу имущества лица, обращает внимание, что «бухгалтерия» и «учредитель» не являлись лицами, полномоченными на распоряжение денежными средствами Костромагорводоканал. Поэтому отношения подсудимых с ними, как указал суд в приговоре - «ФИО68 и ФИО67 фактически умалчивали как в отношении руководства «Костромагорводоканал, так и бухгалтерии указанного предприятия, а также учредителя об истинных фактах», не имеют юридического значения для квалификации вмененных подсудимым деяний как мошенничества.

    Считает, что утверждение суда о том, что отсутствие подписи ФИО2 на фигурирующих в деле документах являлось основанием к отказу в их оплате, и что подпись ФИО2 была необходима, чтобы производить платежи по завизированным им документам, опровергается имеющимися в деле доказательствами, каковыми он указывает ответ ФИО1 на его вопрос и показания Ивановой о перечислении денежных средств в отсутствие документов.

    14. Указывает на неустановление признака использования служебного положения, каковой суд указывает при описании всех трех преступлений, но не указывает применительно к каждому отдельному эпизоду.

    15. Акцентирует внимание на том, что ФИО2 утверждал в суде, что выполнение работ, произведенных в <адрес>, оформлено документами по <адрес>, что не опровергают ни ФИО1, ни ФИО9 Из чего полагает, что изменение адреса фактически выполненных в предусмотренном договором объеме работ, пусть и по адресу, не соответствующему адресу, указанному в договоре, не образует состава мошенничества потому, что денежные средства в таком случае уплачиваются не безвозмездно, а за работу.

    16. Указывая, что ФИО1 последовательно и на предварительном следствии, и в суде отрицал свою причастность к оформлению документов по эпизоду по Коркинским ОСК, и данный эпизод появился в деле на основании явки с повинной ФИО9, сравнивая показания ФИО1, ФИО9 и ФИО2 о том, кто в какой последовательности подписал и передал документы, считает, что суд сделал вывод «об участии ФИО67 в проведении «оплаты» относительно «работ» на Коркинских ОСК» на основании только факта присутствия ФИО1 в своем кабинете вместе с ФИО11 при визировании ФИО2 этих документов.

    Полагая, что доказательств причастности ФИО1 к оформлению документов по этому эпизоду не имеется, при неустраненных противоречиях в показаниях ФИО9 и ФИО2, находит, что суду следовало все неустранимые сомнения в виновности подсудимого ФИО1 истолковать в его пользу, признав обвинение в этой части недоказанным.

    В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционную жалобу потерпевшего адвокат ФИО14 просит оставить их без удовлетворения. Высказывая мнение о том, что с учетом квалификации содеянного ФИО1 наказание тому действительно назначено мягкое, полагает, что несправедливость назначенного наказания заключается в том, что суд, видимо, не уверен, что содеянное ФИО1 имеется состав организации трех мошенничеств.

    Считает невозможным сохранить арест на квартиру ФИО1, который подлежит снятию, так как в настоящее время на основании приговора Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в рамках исполнительного производства обращается взыскание в счет уплаты назначенного судом штрафа. Дом в <адрес> с 2010 года не является собственностью ФИО1

    Осужденный ФИО2, защитник ФИО7 приговор не обжаловали.

Проверив материалы дела, выслушав прокурора ФИО5, поддержавшую представление и возражавшую против удовлетворения жалоб, осужденного ФИО1 и адвоката ФИО14, поддержавших доводы жалобы и возражавших против удовлетворения представления по изложенным в жалобах основаниям, осужденного ФИО2, адвоката ФИО7, возражавших против удовлетворения представления, проверив доводы представления и жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

    Правильно установив фактические обстоятельства дела на основе совокупности собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательств, подробно приведенных в приговоре, суд пришел к обоснованному выводу о виновности ФИО1 и ФИО2 в совершении вышеуказанных преступлений.

    Так, виновность ФИО1 в организации мошенничеств, то есть хищений чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, а ФИО2 пособничество совершению ФИО1 мошенничеств, у каждого, также, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, несмотря на непризнание вины и вопреки доводам ФИО1 и его защитника, подтверждается:

- показаниями представителя потерпевшего МУП <адрес> «<данные изъяты> ФИО26 о том, что при получении информации по некоторым договорным отношения с ООО «<данные изъяты> работы фактически не выполнялись, проводилось обследование сетей, которое подтвердило факт невыполнения работ. Все работы, которые якобы выполнялись «<данные изъяты>» были оплачены. Ущерб для предприятия составил более 6 миллионов рублей. По этому поводу был разговор с ФИО9, который подтвердил факт не выполнения работ по названным адресам. При сверке главным бухгалтером форм отчетности по программе 1С, было установлено, что контрагенту «<данные изъяты>» все суммы по договорам оплачены;

- оглашенными, данными в ходе предварительного следствия показаниями директора МУП <адрес> «<данные изъяты> ФИО10 о том, что финансирование МУП осуществляется за счет собственных средств, получаемых в ходе осуществления хозяйственной деятельности предприятия. Работы по капитальному ремонту сетей осуществляются собственными силами, в случае необходимости привлечения подрядных организаций, с последними заключаются договоры подряда. Согласно сведениям бухгалтерии МУП <адрес> «<данные изъяты>» расчеты по договорам подряда № от ДД.ММ.ГГГГ на капитальный ремонт водопровода по проезду <данные изъяты> <адрес>, № от ДД.ММ.ГГГГ на капитальный ремонт водопровода по <адрес> дома с <адрес> <адрес>, № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение работ по капитальному ремонту водопровода по <адрес> № от ДД.ММ.ГГГГ на промывку дренажных трубопроводов силовых площадок Коркинских ОСК с ООО «<данные изъяты>» были произведены в полном объеме. Однако при обследовании участка сетей, установлено, что фактически работы, отраженные в актах о приемке выполненных работ, не проводились. А обслуживанием <адрес> занимаются работники МУП. Что повлекло причинение ущерба МУП <адрес> «<данные изъяты>»;

- оглашенными, данными в ходе предварительного следствия: показаниями свидетеля ФИО27 главного инженера МУП <адрес> «<данные изъяты>» о порядке производства работ в МУП, аналогично показавшего, что работы по указанным договорам подряда с ООО «<данные изъяты>» по обследованию участков сетей выполнены не были; - свидетелей ФИО28 и ФИО29, проводившими обследование сетей водопровода и участвовавшими при осмотре места происшествия;

- показаниями свидетелей:

- ФИО35, работавшей с июля 2007 года до середины 2012 года в ООО «<данные изъяты>» в должности бухгалтера-кассира, о том, что фактически бухгалтерия осуществляла бухгалтерский учет, в том числе в ООО «<данные изъяты>», где из кассы предприятия по расходному кассовому ордеру выдавались наличные денежные средства ФИО72;

- ФИО60, бывшего директора ООО «<данные изъяты>», пояснившего о работе и взаимоотношениях ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», которыми фактически руководил Касторнов, друг ФИО67, а бухгалтерию вела Морозова;

- ФИО21, ФИО19, ФИО30, соучредителей ООО «<данные изъяты>», где директором был ФИО9;

- ФИО31, бывшего по июль 2012 года заместителя директора ООО «<данные изъяты>», о том что ООО работало с МУП <адрес> «<данные изъяты>»;

- ФИО32, работавшей с 2008 года по 2013 год в МУП <адрес> «<данные изъяты>» заместителем директора по экономике и финансам, о том, что пришедший в 2011 или 2012 году ФИО67, как заместитель директора предприятия по финансам, стал непосредственно курировать финансовую политику и бухгалтерию предприятия. Впоследствии ФИО2 по указанию последующего руководства составил список перечень выполненных подрядчиками работ. ФИО68 по отдельным работам ей сообщил, что фактически работы не выполнены, но оплата произведена, то есть как он выразился, была «липа». По финансовым отчетам работы прошли как выполненные и оплаченные;

- ФИО18, работавшего в МУП <адрес> «<данные изъяты>» заместителем директора, о том, что «<данные изъяты>» работали на объектах МУП <адрес> «<данные изъяты>» по договорам подряда. Он визировал договоры подряда, проводил их экспертизу, стоимость работ определялась на основании смет. Финансовые вопросы курировал ФИО67. Договоры по <адрес> очистным сооружениям визировал, исполнение договоров не отслеживал. Видел, как ФИО9 привозил договоры в «<данные изъяты>»;

- ФИО33, работавшего с 2009 по 2012 год заместителем директора по общим вопросам и главным инженером МУП <адрес> «<данные изъяты>», о том, что производство работ подрядными организациями контролировал отдел ПТО, то есть ФИО2, который проверял, выезжал на места, и если существовала его подпись, значит, все делалось. ФИО68 ставил подпись на документах формы КС-2 и КС-3, т.е. акты выполненных работ, после чего документы направлялись в бухгалтерию для оплаты. Финансовыми вопросами в «<данные изъяты>» руководил ФИО67. О работах, по которым составили фиктивные акты, он не знал.;

- ФИО59, работавшей с 2009 года бухгалтером в ООО «<данные изъяты>», и оформлявшей бухгалтерскую отчетность по ООО «<данные изъяты>» о том, что при поступлении на счет ООО «<данные изъяты>» директор ФИО34 определял порядок расходования денежных средств с расчетных счетов и из кассы предприятия. Выдача наличных денежных средств из кассы осуществлялась по указанию директора и оформлялась расходными кассовыми ордерами. Кассовые операции в ООО «<данные изъяты>» вела кассир ФИО35 Если не было возможности отвезти денежные средства в банк, все сдавалось в подотчет ФИО76 или иным лицам, а потом все возвращалось. Фактически ФИО76 никогда не забирал эти деньги из кассы. Она в нескольких случаях выдавала наличные денежные средства ФИО74 или ФИО75, которые нигде не расписывались за получение, а когда закрывалась касса, то росписи везде ставил ФИО76 Согласно оглашенных в судебном заседании, данных в ходе предварительного следствия показаний ФИО80., В 2009 или 2010 годах ФИО75 дал указание о принятии на работу в ООО «<данные изъяты>» сотрудников: шесть или семь человек, которые ранее работали в ООО «<данные изъяты> <данные изъяты> Одновременно в бухгалтерию ООО «<данные изъяты>» стали поступать документы: акты выполненных работ (КС-2, КС -3), счета-фактуры и сметная документация, оформленные от ООО «<данные изъяты>». Согласно указанным документам ООО «<данные изъяты>» проводило работы для ООО «<данные изъяты>» по договорам субподряда. По договорам субподряда на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» от ООО «<данные изъяты>» поступали денежные средства. ФИО36 стал давать указания о выдаче денежных средств из кассы <данные изъяты> или забирал деньги из кассы сам, при этом он обозначал необходимую сумму, которая должна быть выдана ФИО81 или ФИО75, при этом деньги по документам оформлялись на директора ООО «<данные изъяты>» ФИО60;

- ФИО37, являвшейся непродолжительное время директором «<данные изъяты>» о том, что в ходе беседы ФИО2 сообщил, что предприятие платит деньги за выполнение несуществующих работ, то есть имеется несколько объектов, где работы не проводились, но средства на это выплачены. В ходе проверки она установила, что «<данные изъяты>» оплатил «<данные изъяты>» несуществующие работы. В ходе беседы ФИО9 подтвердил данную информацию и сообщил ей, что уходит с должности директора «<данные изъяты>». В ходе беседы с главным бухгалтером предприятия ФИО83 последняя сообщила, что платежи она осуществляла по указанию руководства предприятия, хотя работы сделаны не были. В дальнейшем ФИО68 ей назвал конкретные объекты, на которых акты о выполнении подписывались, а работы не выполнялись;

- ФИО61, работавшей с февраля 2011 года по август 2012 года в должности главного бухгалтера в ООО «<данные изъяты>», где директором был ФИО9, о том, что в ООО «<данные изъяты>» на субподряде было ООО «<данные изъяты>», который производил для них работы, а ООО «<данные изъяты>» выполняли по договору подряда работы для «<данные изъяты>». Директор ФИО9 приносил документы, по которым она вела бухгалтерский учет. Она понимала, что ФИО9 был номинальным директором, кто фактически управлял предприятием ей достоверно не известно;

- ФИО38, работавшего в МУП <адрес> «<данные изъяты>» в цехе АВР машинистом-трактористом, а также разные периоды также работавшего в ООО «<данные изъяты> ООО «<данные изъяты>», «<данные изъяты>».;

- ФИО11, работавшего в течение 5 лет до 2012 года директором МУП <адрес> «<данные изъяты>» о том, что заместителем по финансам был ФИО67, в введении которого была финансовая дисциплина и бухгалтерия. Одним из подрядчиков на тот момент было ООО «<данные изъяты>». Договоры подряда заключались по обычной схеме: определялась работа, создавалась смета, какие-то сметы составлялись их предприятием, какие-то составлялись подрядчиком. Договоры и акты выполненных работ проходили все согласования по службам, составлялся лист согласования, где ставили подписи заместители директора, начальники служб, после чего договор передавался директору, а в его отсутствие - заместителю. К договорам составлялись акты выполненных работ формы КС-2, КС-3. ОКС, а также главный инженер контролировали вопросы цены и фактического выполнения работ. ОКСом руководил ФИО68, который визировал акты приемки. Без его подписи документы не могли быть представлены к оплате. Он не помнит, какие документы он подписывал, что-то он подписывал, что-то подписывал его заместитель - ФИО1 Предполагалось, что работы по договорам подряда выполнены. Кто конкретно их подписывал и при каких обстоятельствах, не помнит. О том, работали ли работники предприятия на объектах охотхозяйства в <адрес> ему ничего не известно. Они силами МУП подсоединяли ресторан на <адрес> <адрес> к сетям предприятия, это было прямое поручение мэрии и губернатора. Ему неизвестно о работе ФИО67 с ООО «<данные изъяты>».;

- а также оглашенными показаниями свидетелей ФИО39, бывших работников МУП <адрес> «<данные изъяты>» ФИО40, ФИО41, ФИО42, ФИО43, ФИО44, ФИО45, ФИО46, ФИО24 (также бывшего работника ООО «<данные изъяты>»), бывших работников ООО «<данные изъяты>» ФИО25, ФИО47, ФИО48, ФИО49, ФИО50, бывшего работника ООО «<данные изъяты>» ФИО51,

- также показаниям свидетелей работников цеха канализационных сетей, <адрес> очистных сооружений, канализаций МУП <адрес> «<данные изъяты>» ФИО52, ФИО53, ФИО54, ФИО55, ФИО56, ФИО57, ФИО58;

- показаниями свидетеля ФИО34 - бывшего директора ООО «<данные изъяты>» о том, что Договора и платежные документы по договорам субподряда, которые были заключены между ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» на выполнение ремонтных работ в 2011 году по адресам: <адрес>, выполнение работ на <данные изъяты> очистных сооружениях готовились ФИО9 ООО «<данные изъяты>» брали договора субподряда в «<данные изъяты>», сами их выполняли и сами же оплачивали. ФИО9 приезжал, привозил договора подряда и акты выполненных работ, которые он по распоряжению ФИО75 подписывал. Проводились ли на самом деле эти работы, ему не известно. Оплата договоров ООО «<данные изъяты>» проводилась путем переводов денежных средств в «ФИО92». Он брал эти деньги, поступавшие на счета «ФИО92» наличными и передавал их ФИО67 или по его указанию в ООО «<данные изъяты>» для ФИО67 примерно два раза в месяц, даты не помнит. Были случаи, когда деньги передавались также ФИО75, который называл конкретные суммы. ФИО67 за деньги никак не отчитывался. Были случаи, когда ФИО75 в своем кабинете в его присутствии передавал деньги ФИО67.

ФИО34 подтвердил данные в ходе предварительного следствия и оглашенные в судебном заседании показания, в том числе о том, что ФИО75, который фактически был хозяином всех фирм данной группы разъяснил, что ООО «<данные изъяты>» будет выступать субподрядчиком по договорам субподряда с ООО «<данные изъяты>». После этого ФИО75 дал ему указание подписывать акты выполненных работ, которые ООО «<данные изъяты>» якобы выполняло по договорам субподряда с ООО «<данные изъяты>» и получать в кассе группы компании «<данные изъяты>» денежные средства и передавать их ФИО1 Что он и выполнял. ФИО75 и ФИО67 были одноклассниками и являлись друзьями. Суммы, которые он получал в кассе, составляли от <данные изъяты> рублей до <данные изъяты> рублей. Как правило, он передавал деньги ФИО67 в <данные изъяты>, где он работал советником, иногда ФИО67 приезжал за деньгами в офис ООО «<данные изъяты> и деньги передавались в кабинете ФИО75. Денежные средства по заработной плате, лизингу, и налогам проводились официально, а деньги, которые он получал в кассе для передачи ФИО67, никак не фигурировали. Денежные средства реально поступали на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» и он их впоследующем получал в кассе и передавал ФИО67. Договоры субподряда и акты выполненных работ ему приносил директор ООО «<данные изъяты>» ФИО9 После смерти Касторнова, ФИО67 предложил ему продолжать сотрудничать по той же схеме, на что он согласился, продолжал подписывать договоры субподряда и акты выполненных работ, все денежные средства, поступающие от ООО «<данные изъяты>» передавались или ФИО67 или ФИО9.

- показаниям свидетеля ФИО17 - главного бухгалтера МУП <адрес> «<данные изъяты>» о том, что с зимы 2012 года вопросами распоряжения финансами и принятия решения о направлении денежных средств занимался заместитель директора по финансовым вопросам ФИО1, который в ежедневном режиме давал указания какие платежи куда перечислять и имел такое же право подписи, как и директор ФИО11 Договора подряда в бухгалтерию поступали с актами о выполненных работах КС-2; КС-3 от ООО «<данные изъяты>», где директором был ФИО9 Эти документы бухгалтерией включались в кредиторскую задолженность, которую потом оплачивали. Она докладывала о суммах денежных поступлений на предприятие ФИО1 ФИО67 и Блощицын давали распоряжения о необходимости оплаты конкретным контрагентам. По договорам подряда № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ заключенным между МУП <адрес> «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» оплата производилась на основании акта выполненных работ и счета-фактуры платежными поручениями.

    Свидетель ФИО17 при даче показаний и, более детально, подробно в ходе предварительного следствия, каковые показания были оглашены в судебном заседании, указала на даты, суммы актов выполненных работ, счета-фактуры, платежных поручений, периодов оплаты, конкретных платежей по оплате в ООО «<данные изъяты>» по вышеуказанным договорам подряда.

ФИО17 поясняла, что указанные сведения стали известны в ходе изучения первичных документов, обстоятельства оплаты она уже не помнит, так как прошло много времени.

ФИО17 поясняла, что в бухгалтерию поступали указания об оплате лично от ФИО1, при этом, как правило, ФИО67 сам приносил акты выполненных работ, счета-фактуры или счета на оплату. Что касается ООО «<данные изъяты>», то бывали случаи, когда акты выполненных работ с подписями руководителей приносил ФИО9 Акты выполненных работ должны были быть подписаны руководством МУП <адрес> «<данные изъяты>» и директором подрядной организации. Все акты выполненных работ, были завизированы работником отдела капитального строительства ФИО2 Платежные поручения в период работы ФИО1 составлялись по его устному распоряжению. ФИО67 мог указать на необходимость перечисления в адрес контрагента конкретную сумму, поэтому при составлении платежного поручения могла быть указана задолженность по проведенным предыдущим договорам. Порядок и суммы, подлежащих перечислению в ООО «<данные изъяты> <данные изъяты>», определялись ФИО1 Она самостоятельно принимать решения по оплате услуг контрагентов, в том числе ООО «<данные изъяты>» не могла. Назначение платежа в платежных поручениях указывалось исходя из имеющейся задолженности или из иных документов для перечисления. С учетом устных указаний ФИО67, она формировала платежные поручения и реестры платежей. Перед ООО «<данные изъяты>» у МУП <адрес> «<данные изъяты>» задолженности в период 2011-2012 года не было, что подтверждается актами сверки по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, данный факт подтверждает, что весь объем работ ООО «<данные изъяты>» оплачен полностью. Первичная бухгалтерская документация, реестры хранятся в бухгалтерии МУП <адрес> «<данные изъяты>».

    Показания свидетеля ФИО17 последовательны, логичны, согласуются с иными доказательствами по делу, и никаких оснований не доверять им не имеется.

    Суд первой инстанции в приговоре указал, что ФИО17, полностью подтвердив ранее данные показания, объяснила, что неоднократно допрашивалась в ходе следствия, готовилась к допросам, изучала документы, которые ей показывал следователь. Ее показания соответствуют первичным документам учета. Подтверждает, что частичная оплата по договорам имела место разными платежными поручениями. Если на момент перечисления отсутствовали все необходимые документы - платежи осуществлялись частями. Как ей давали указания, так она и осуществляла платежи. На платежных документах имеются подписи ФИО67. Согласно реестру платежей в «<данные изъяты>» на ДД.ММ.ГГГГ подписи Блощицына имеются на платежках на общую сумму <данные изъяты> тысяч рублей. Все остальные подписи на платежных документах ФИО67. В реестрах платежей имеются ссылки на платежные поручения. Назначение платежа невозможно было указать, если не было документов, то есть тогда, когда было устное распоряжение о перечислении денег руководителями предприятия.

    Довод защитника ФИО14 о недостоверности показаний свидетеля ФИО17 и произвольности оценки судом достоверности показаний ФИО17 несостоятелен и надуман.

    Как следует из жалобы данный довод аргументирован субъективной оценкой возможности - невозможности дать показания о значительно по времени прошедших событиях. Однако личностное мнение защитника не влияет с учетом изложенного на доказательственное значение данных ФИО17 показаний, в том числе, как согласующихся с иными доказательствами по делу.

    При этом, платежные документы, договоры подряда, акты выполненных работ, счета фактуры, реестры платежей сохранились, акты сверки расчетов проводились и также имеются (недостоверности которых не усматривается), движение денежных средств во исполнение конкретных договоров подряда четко прослеживается.

    Более того, ФИО1, как и никто из участников уголовного судопроизводства по данному делу, никогда не оспаривал перечисление, как следует, своевременное, денежных средств в ООО «<данные изъяты>» на основании выставленных теми счетов-фактур по заключенным договорам подряда № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ на указанные в обвинении и приговоре суммы.

    Вопреки доводам защиты факт перечисления денежных средств МУП <адрес> «<данные изъяты>» в ООО «<данные изъяты> <данные изъяты>» в суммах и в сроки, указанные в обвинении доказан.

    Сроки перечисления денег, суммы, договора подряда, акты выполненных работ, расчетные счета перечисления денежных средств в приговоре в описании преступных деяний указаны. Ссылки на конкретные датированные платежные поручения и суммы перечислений в приговоре приведены, обвинение конкретизировано. Фабула обвинения по трем эпизодам подробно с указанием времени, места, обстоятельств содеянного изложена на 6 страницах приговора. Какой-либо дополнительной детализации, на необходимости чего настаивает защита, не имеется. Обвинение сформулировано и понятно.

    Равно как не могут являться недостоверными показания свидетеля ФИО34 по предлагаемой защитой мотивации отсутствия подробностей о месте, времени передачи денег ФИО1, и несоответствия сумм и частоты передачи вмененным в обвинении суммам хищений. ФИО34 выполнял распоряжения ФИО102, а потом, как следует, ФИО67. Передаваемые деньги никак не оформлялись и нигде не фигурировали. Не доверять показаниям свидетеля неоднократно передававшего деньги без всякого учета и записей оснований не усматривается.

    При этом, подвергая сомнению изобличающих ФИО1 показания свидетелей ФИО34, ФИО17, а также показания ФИО9 защита апеллирует, в том числе, к наличию между их показаниями противоречий, а также противоречий с показаниями ФИО35, ФИО59 В то время как, согласно показаниям данных участников уголовного судопроизводства, кратко изложенных выше, никаких противоречий, тем более значимых, существенно подвергающих их доказательственное значение и дающих основания сомневаться в их правдивости, не имеется.

     В частности свидетель ФИО35 также показала, что из кассы предприятия ООО «<данные изъяты>» по расходному кассовому ордеру выдавались наличные денежные средства ФИО104 Свидетель ФИО59 поясняла, что, выдача наличных денежных средств из кассы ООО «<данные изъяты>» осуществлялась по указанию директора и оформлялось расходными кассовыми ордерами, она в нескольких случаях выдавала наличные денежные средства ФИО105 или ФИО106, которые нигде не расписывались за получение, а когда закрывалась касса, то росписи везде ставил ФИО103. ФИО36 давал указания о выдаче денежных средств из кассы ФИО107 или забирал деньги из кассы сам, при этом он обозначал необходимую сумму, которая должна быть выдана ФИО108 или ФИО109, при этом деньги по документам оформлялись на директора ООО «<данные изъяты>» ФИО60 ФИО60 данные обстоятельства также не отрицал.

    Совокупностью показаний свидетелей, допрошенных по делу в судебном заседании и показаний которых были оглашены складывается целостная картина обстоятельств совершенных преступлений, в том числе, об участии фигурантов по делу. Когда по фиктивным договорам подряда, заключенных между МУП <адрес> «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», МУП <адрес> «<данные изъяты> ООО «<данные изъяты>» были перечислены денежные средства, которые в той или иной сумме были перечислены в ООО «<данные изъяты>» по договорам субподряда, при этом, работы по договорам подряда и, соответственно, субподряда не проводились. Для чего потребовалось оформление фиктивных договоров подряда, субподряда, акта выполненных работ, счетов-фактур и подтверждения (распоряжения) о перечислении значительных сумм денежных средств из МУП <адрес> «<данные изъяты>» в ООО «<данные изъяты>» по фиктивным договорам подряда. Данная схема хищения является мошеннической, позволяющей похищать принадлежащие МУП <адрес> «<данные изъяты>» денежные средства при создании видимости законности перечислений. Условия для чего, в свою очередь, могли быть созданы и реализованы руководством ООО «<данные изъяты>» и МУП <адрес> «<данные изъяты>» с привлечением лиц, способствовавших реализации умысла на совершение хищения.

    Из вышеприведенного следует, что вопреки доводам защиты, показания ФИО9 не являются единственным доказательством виновности ФИО1 и ФИО2 в совершении преступлений. ФИО9, как исполнитель преступлений и наиболее осведомленное лицо, дал полные, последовательные показания, дополнив и раскрыв наиболее полно схему совершения преступлений, роль и степень участия каждого в их совершении. Что делает его показания в числе основных доказательств по делу. Однако, признательность показаний ФИО9 не влечет их недостоверность.

     Исполнитель преступлений ФИО9, осужденный за совершение вышеуказанных преступлений приговором Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, будучи допрошенным в судебном заседании, свое участие в совершении преступлений подтвердил. При этом, ФИО9 прямо указал на ФИО1, как организатора преступлений, который и распоряжался похищенными денежными средствами.

    Так, ФИО9 показал, что ФИО67, с которым его познакомил ФИО110 по поводу трудоустройства, сообщил ему о создании нового предприятия, которое получит технику в лизинг, и будет осуществлять работы на объектах «<данные изъяты>» и они связаны с прокладкой труб. В качестве условия приема на работу директором ООО «<данные изъяты>» ФИО67 указал точное исполнение его указаний, иначе он будет уволен. Все документы, касающиеся «<данные изъяты>», он получал от ФИО67. Сам он имел право подписи в финансовых документах «<данные изъяты>», ни одного рубля никуда не перечислял без указания ФИО67. ФИО67 также познакомил его с ФИО112 в кабинете в «<данные изъяты>», сказав, что договор лизинга будет заключен с <данные изъяты>, который возглавлял ФИО111. С <данные изъяты> по указанию ФИО67 заключались также договоры субподряда на выполняемые работы.

ФИО67 в один из дней сообщил ему, что необходимо выполнить работы про прокладке труб в охотхозяйстве в <адрес>, и сказал обратиться к ФИО68, который должен был подобрать объект водоканала, сопоставимый по стоимости работ. ФИО67 сказал, что он должен заключить договор на выполнение работ по указанным ФИО68 объектам водоканала в качестве зачета с охотхозяйством. Он взял у ФИО68 смету, еще какие-то документы, которые отдал в канцелярию горводоканала. По другому объекту смета уже была готова. Они оформили договоры подряда. После этого стали проводить работы в охотхозяйстве. Работы по Кадыйскому охотхозяйству не оплачивались и нигде не фигурировали. Вместо них проводились оплаты по другим объектам, где работ не было. По суммам, перечисленным с <данные изъяты> в «<данные изъяты>», стояли средства в размере субподряда. Деньги по <адрес> были перечислены. Лагунов по указанию ФИО67 выставил счет-фактуру о якобы выполненных работах. Также аналогично работы по Молочной горе и дебаркадеру закрывались другим объектом, оформлялся фиктивный договор по <адрес> документацию он получал от ФИО68, договоры на это готовил в «<данные изъяты>». Подписывались договоры и акты о их выполнении через канцелярию горводоканала. Контроль осуществлял ФИО68. Договоры субподряда по этому поводу готовились «<данные изъяты>». О составлении платежных поручений указания давал ФИО67, он же говорил какие денежные средства и куда необходимо переводить. Акты приема выполненных работ составлялись «Инженерными системами» и визировались от водоканала ФИО68.

Также ФИО67 распорядился, что для того чтобы с некоей фирмой, с которой «<данные изъяты>» не может заключить договор, необходимо провести деньги и соответствующие финансовые документы по <адрес> очистным сооружениям через «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>». Смета утверждалась МУП «<данные изъяты>». На основании нее был составлен договор, который он подписал. На акте он видел визу ФИО68. ФИО67 сказал составить субподрядный договор с ООО «<данные изъяты>» на выполнение работ. Этот договор составляли в ООО «<данные изъяты>». Затем ФИО67 сказал перечислять поступившие из «<данные изъяты>» суммы в «<данные изъяты>», что он сделал.

Это были фиктивные договора, которые в действительности не исполнялись.

    В судебном заседании ФИО9 подтвердил данные в предварительном следствии и оглашенные в судебном заседании показания, где он подробно рассказал о ООО «<данные изъяты>», о создании которой он узнал от ФИО67 и ему предложил работать ФИО67. ФИО1 дал устав, протокол собрания учредителей, решение о назначения ФИО9 на должность директора ООО «<данные изъяты>», денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей (уставной капитал), необходимые для открытия расчетного счета. Договоренность между ФИО9 и ФИО67 предусматривала то, что ФИО1 будет обеспечивать ООО «<данные изъяты>» заказами, а ФИО9 должен был выполнять роль исполнительного директора. В начале работы ООО «<данные изъяты>» ФИО1 указал принять на работу на должность менеджера ФИО25, в последующем ФИО113 на должность коммерческого директора. ФИО1 обозначил, что все <данные изъяты>Инженерные системы» постоянную субподрядную организацию, куда необходимо перевести всех работников ООО «<данные изъяты>», а также технику и оборудование через лизинговую компанию. Потом ФИО67 представил ФИО34, как генерального директора ООО «<данные изъяты> которое будет выступать субподрядчиком ООО «<данные изъяты>».

    Помимо подконтрольности ООО «<данные изъяты>» ФИО1, который определял порядок работы общества и, как следует, предоставлял договоры и работу от МУП <адрес> <данные изъяты>», ФИО9 рассказал о трех эпизодах совершенных преступлений, из которых ясно усматривается организация преступлений ФИО1 при корыстной заинтересованности.

    Так, ФИО9, в частности показал, что в конце лета начале осени 2011 года ФИО67 сказал, что нужно выполнить прокладку труб в охотничьем хозяйстве в <адрес>. На вопрос с кем оформлять договорные отношения, ФИО67 ответил: «У меня с охотничьим хозяйством свои отношения, договор будем оформлять с МУП <адрес> «<данные изъяты>», ФИО68 знает объемы и подберет тебе объекты». ФИО2 подобрал ему два объекта сетей, работы на которых соответствовали бы объемам работ, проведенных в охотничьем хозяйстве <адрес> и передал проекты и сметы на объекты сетей по двум адресам: <адрес> и по <адрес>. Им были составлены договоры подряда между ООО «<данные изъяты>» и МУП <адрес> «<данные изъяты>». С составленными по указанию ФИО67 пакетом документов: договоры подряда, сметы от имени ОКСа, которые передал ФИО68, акты на выполненные работы, и справки о стоимости формы КС-1 или КС-3, он пришел к ФИО67 в МУП <адрес> «<данные изъяты>», так как знал, что необходимо было завизировать акты выполненных работ ФИО68, а также подписать их у должностных лиц МУП <адрес> «<данные изъяты> чтобы произошла оплата работ, и оставил все документы у ФИО1 При этой же встрече ФИО1 дал указание оформлять весь пакет субподрядных документов на эти объекты сетей с ООО «<данные изъяты>» и обозначил сумму субподрядного договора порядка двух миллионов рублей. Выполняя указания ФИО1 он оформил договор субподряда с ООО «<данные изъяты>» на выполнение работ по ремонту сетей на <адрес> и по <адрес> и акты выполненных работ от ООО «<данные изъяты>», затем Лагунов указанные документы подписал. Через какое-то время по распоряжению ФИО1 он забрал весь пакет документов в канцелярии МУП <адрес> «<данные изъяты>». Все документы были подписаны со стороны должностных лиц МУП, акты выполненных работ завизированы ФИО2 На основании, полученных в канцелярии МУП <адрес> «<данные изъяты>» документов, он дал указание бухгалтеру ООО «<данные изъяты>» подготовить платежные документы - счет и счета - фактуры для оплаты со стороны МУП работ в адрес ООО «<данные изъяты>», и сказал ФИО114, чтобы тот составлял счет и счет-фактуру от имени ООО «<данные изъяты>». После поступления денежных средств на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» ФИО67 давал ему указание о суммах, которые подлежат перечислению в ООО «<данные изъяты>».

    Аналогично по двум последующим эпизодам ФИО9 дал показания, в целом совпадающие по схеме организации и обстоятельствам их совершения.

    Относительно договора по осуществлению работ по промывке дренажных трубопроводов силовых площадок <адрес>, в частности показал, что ФИО1 вызвав его к себе в кабинет МУП <адрес> «<данные изъяты>» отдал пакет документов, подписанный всеми должностными лицами МУП <адрес> «<данные изъяты>», в том числе, и ФИО2 В указанные документы входило: договор подряда, заключенный между ООО «<данные изъяты>» и МУП <адрес> «<данные изъяты>» на производство работ по промывке дренажных трубопроводов иловых площадок <адрес>, локальные сметы на указанные работы, акты выполненных работ и справка о стоимости работ. ФИО67 обозначил сумму, на которую необходимо было заключить договор субподряда с ООО «<данные изъяты>», около двух миллионов рублей. Далее все происходило по аналогичной схеме.

    Показания ФИО9, данные в ходе предварительного следствия и в суде первой инстанции полностью соответствуют иным исследованным доказательствам, в том числе, вышеприведенным показаниям, сведениям, содержащимся изъятых по делу документах, в протоколах следственных действий, заключениям экспертиз, которые в совокупности дополняют друг друга и воссоздают картину произошедшего.

    Не доверять показаниям ФИО9 оснований не имеется. Доводы защиты об оговоре ФИО9 ФИО1с целью выгораживания ФИО11 ввиду наличия с тем дружеских отношений и во исполнение досудебного соглашения, судебная коллегия находит необоснованными и несостоятельными. Организация ФИО1 совершение преступлений подтверждается как указывалось выше, не только показаниями ФИО9, но и другими письменными доказательствами, заключениями экспертиз, показаниями иных свидетелей, и осужденного ФИО2, причин для оговора у которых никаких не усматривается.

    Кто выступал учредителями ООО «<данные изъяты>» и по чьему предложению, на показания которых ссылается защита - ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22 (при этом, как следует, заинтересованности никто из них в работе общества не проявлял и инициатором создания общества не выступал) обстоятельств, указанных ФИО9 о подконтрольности общества ФИО1 и осуществлении тем руководства, не опровергает. Никто из указных свидетелей в целом о работе общества, его хозяйственной деятельности, заведенных порядков ничего не пояснял и не знает.

    В то время как, показания ФИО9 подтверждаются показаниями отдельных работников МУП <адрес> «Костромагорводоканал», ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», которые в той или иной степени поясняют об участии ФИО1 в решении хозяйственных, трудовых и иных вопросов данных предприятий.

    При этом, подконтрольность предприятия не предполагает личного разрешения контролирующим лицом всех вопросов внутри предприятия и взаимодействия со всеми работниками общества. Знала ли главный бухгалтер ООО «<данные изъяты>» ФИО61 лично ФИО1 значения не имеет. Никем не оспаривается, в том числе ФИО9, чьи показания данным фактом подвергает сомнению защита, что она получала распоряжения непосредственного от директора ФИО9 Что не отменяет того обстоятельства, что он получал указания от ФИО1 И данный довод защиты не может быть принят во внимание.

    Несостоятелен довод защиты о незаконности выделения уголовного дела в отношении ФИО9 из общего уголовного дела без выяснения по этому поводу мнения ФИО1 и ФИО2

    Напротив, статьей 154 УПК РФ предусмотрено выделение из уголовного дела в отдельное производство другого уголовное дела в отношении подозреваемого или обвиняемого, с которым прокурором заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

    Досудебное соглашение о сотрудничестве, как соглашение между сторонами обвинения и защиты, в котором указанные стороны согласовывают условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения (п. 61 ст. 5 УПК РФ), представляет собой дополнительную государственную гарантию и предоставления дополнительных прав, в том числе по процедуре привлечения к ответственности и назначении наказания.

    Предполагаемые возражения у других сообвиняемых по данному уголовному делу, для чего следовало бы выяснить их мнение, не могут влиять на объем прав стороны, заключившей досудебное соглашение, в том числе на быстрое рассмотрение уголовного дела в упрощенном порядке.

    Утверждение защитника, что выделение уголовного дела послужило предпосылкой для необъективного судебного разбирательства, судебная коллегия находит голословным и некорректным.

    Европейский Суд по правам человека в постановлении от 23 февраля 2016 года «Дело «Навальный и Офицеров (Navalnyy and Ofitserov) против Российской Федерации» в п.п. 100, 101 указывает, что касается соглашения о сотрудничестве, Европейский Суд ранее признавал его обычным явлением для европейской системы уголовного правосудия, позволяющей обвиняемому получить меньшее обвинение или наказание в обмен на признание вины или nolo contendere перед судебным разбирательством или на существенное сотрудничество со следствием. Если последствием заключения соглашения о сотрудничестве является судебное рассмотрение уголовного дела против обвиняемого в упрощенном порядке, это по сути является отказом от ряда процессуальных прав. Поэтому, чтобы быть эффективным в целях Конвенции, любой отказ от процессуальных прав всегда должен быть установлен безусловно, должен сопровождаться минимальными гарантиями, сопоставимыми с его значимостью, и не должен противоречить ни одному из важных общественных интересов.

    101. В итоге Европейский Суд не будет в принципе оспаривать фактические и правовые выводы внутригосударственных судов, если только их решения не кажутся произвольными или явно необоснованными и если производство по делу в целом было справедливым, как того требует пункт 1 статьи 6 Конвенции.

    Положения пункт 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод

на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона, не нарушены.

    Общие условия судебного разбирательства, установленные главой 35 УПК РФ, в том числе, непосредственность и устность, гласность, равенство прав сторон судом соблюдены. Соблюдение данных принципов не является обязательностью для суда удовлетворять все заявляемые ходатайства или запретом снимать вопросы.

    УПК РФ одним из условий также определяет обязательные полномочия председательствующего, который руководит судебным заседанием, принимает все предусмотренные настоящим Кодексом меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон. (ст. 243 УПК РФ)

    Рассмотрение уголовного дела было справедливым. Явка ФИО9 в судебное заседание была обеспечена. ФИО9 дал показания, были оглашены его показания, данные в ходе предварительного следствия. Право задавать вопросы, которым сторона защиты и подсудимые воспользовались, было предоставлено. Равно, как право приводить свои доводы и соображения, давать в прениях оценку и возражать против доводов другой стороны.

    Защита указывает на нарушение принципа состязательности сторон, в том числе, по мотивации критической оценки судом показаний ФИО1, которую считает не беспристрастной.

    Вопреки доводам защиты суд дал в приговоре оценку показаний ФИО1, признав их недостоверными, приведя при этом краткий сравнительный анализ противоречий. До этого судом подробно приведены показания ФИО1, данные в судебном заседании и в ходе предварительного следствия.

    Субъективное мнение о необходимости более содержательной оценки не может быть принято во внимание. Равно как несостоятелен довод о приведении анализа показаний ФИО1 до анализа иных показаний и доказательств, как пристрастности суда.

    Уголовно процессуальный закон не устанавливает ограничений и каких-либо требований по порядку изложения доказательств в приговоре и их оценке, устанавливая общие необходимые требования к содержанию вводной, описательно-мотивировочной и резолютивной частей.

    Данные требования судом соблюдены. Приговор, как итог судебного разбирательства, постановлен по окончанию судебного следствия, прений сторон и последнего слова подсудимых, когда все доказательства представлены и исследованы.

    Оценка доказательств может быть приведена судом в приговоре по его усмотрению, как после каждого доказательства, так и в совокупности.

    Несмотря на утверждение защиты, что судом сделаны не подтвержденные доказательствами, произвольные выводы, виновность ФИО1 и ФИО2 подтверждается совокупностью исследованных и подробно приведенных в приговоре доказательств, анализ каковых дан в приговоре суда, в соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года N 55 «О судебном приговоре».

    Кроме того, виновность ФИО1 и ФИО2 подтверждаются другими подробно приведенными доказательствами по делу.

Так, подсудимый ФИО2 фактические обстоятельства дела, как они приведены в обвинении, в общем признавал. Подтвердил, что подписывал документы по указанию руководителей МУП <адрес> «<данные изъяты>». Подбирал по поручению ФИО67 объекты водопроводных сетей, аналогичные по возможным затратам объекту работ в поселке <адрес> в <адрес>, по объектам Молочной Горы и Старой Пристани в <адрес>. Детали ФИО67 предлагал уточнить у ФИО115. Понимал, что затраты по <адрес> и <адрес> будут покрываться за счет средств «<данные изъяты>». По его указанию сметчицей составлялись сметы. Он подписывал акты выполненных работ, зная, что работы не выполнены. В судебном заседании пояснял, что делал данное по просьбе ФИО116.

В судебном заседании были оглашены показания ФИО2, данные в ходе предварительного следствия. где он показывал, что подозрение признал полностью, он действительно по просьбе ФИО67 и ФИО117 подписывал акты выполненных работ по капитальному ремонту водопровода по <адрес> и по <адрес> при этом понимал, что работы на данных участках не выполнены, также по просьбе ФИО67 и ФИО118 ФИО2 подписывал акты выполненных работ по промывке дренажных трубопроводов иловых площадок <адрес> (капитальный ремонт), при этом тоже понимал, что работы там не выполнены. Он ездил по поручению ФИО67 на охотничью базу в <адрес> определить необходимый перечень работ по подключению объектов охотничьей базы к вновь проложенным сетям. Он сформировал по поручению ФИО67 за счет работников <данные изъяты> бригаду из трех-четырех человек для проведения работ на указанном объекте охотничьего хозяйства. Впоследствии он по указанию ФИО67 подбирал работы на объектах сетей МУП <адрес> «<данные изъяты>», которые были идентичны работам, проведенным в указанном выше охотничьем хозяйстве. Догадался, что это для того, чтобы покрыть за счет средств МУП <адрес> «<данные изъяты>» затраты на работы, произведенные в охотничьем хозяйстве. После составления сметы передавал ее ФИО119. После по распоряжению ФИО1 подписывал акты выполненных работ, оформленные от ООО «<данные изъяты>». При этом подпись ФИО67 на актах уже стояла. Он подписывал акты на работы по <адрес> очистным сооружениям, зная, что предъявленные ему акты содержат ложные сведения. Понимал, что работы, которые указывались в актах, фактически не выполнены и все это делается для вывода денег из МУП <адрес> «<данные изъяты>». При предъявлении следователем актов выполненных работ подтверждал наличие его подписи и визирование им актов.

В судебном заседании оглашались также протоколы очной ставки между ФИО2 и ФИО9, между ФИО2 и ФИО1, протокол проверки показаний ФИО2на месте.

Судом оценены имевшиеся расхождения в показаниях ФИО2 в суде и на предварительном следствии, даваемое ФИО2 объяснение противоречий психологическим давлением следователя, которые суд счел не нашедшими своего подтверждения и опровергаемыми как показаниями следователя, так и отсутствием каких-либо ходатайств или жалоб по этому поводу в материалах дела со стороны ФИО68 или его защитника до момента рассмотрения дела. Суд обоснованно принял во внимание показания ФИО68, данные тем в качестве обвиняемого ходе предварительного следствия, поскольку ФИО2 неоднократно давал показания в ходе предварительного следствия в присутствии своего защитника, а также подтвердил их в ходе последующих очных ставок с ФИО67 и ФИО120. Указанные показания, как верно указал суд, являются, в целом, последовательными и согласуются с другими доказательствами по делу.

Обстоятельства совершения преступлений объективно подтверждаются и другими исследованными и изложенными доказательствами по делу: - протоколами осмотров места происшествия; - актов обследования водопроводных участков сети; - протоколами обысков, при проведении которых были изъяты документы по делу; - договорами подряда № от ДД.ММ.ГГГГ на капитальный ремонт водопровода по <адрес> <адрес>, № от ДД.ММ.ГГГГ на капитальный ремонт водопровода по <адрес> <адрес> <адрес>, № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение работ по капитальному ремонту водопровода по <адрес>26, № от ДД.ММ.ГГГГ на промывку дренажных трубопроводов силовых площадок <данные изъяты>, все, заключенными между МУП <адрес> «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>»; -договорами субподряда, заключенными между ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>»; - унифицированными формами, локальными сметами, формами КС-2, КС-3, актами выполненных работ, счетами-фактурами платежными поручениями по данным договорам; - акта сверки взаимных расчетов между МУП <адрес> «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>»; - выпиской по операциям на счете в филиале Банка ГПБ (АО) «Центральный», <адрес> по ООО «<данные изъяты>» за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ; - копией Устава МУП <адрес> «<данные изъяты>»; - копиями приказов о приеме на работу, о переводе на должность, о распределении обязанностей, копиями должностных обязанностей;

- а также заключением почерковедческой экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой: - рукописные подписи в графе: «ФИО11» в документах: в договоре подряда № от ДД.ММ.ГГГГ между МУП <адрес> «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» на выполнение работ по капитальному ремонту водопровода по <адрес>; в акте о приемке выполненных работ № по объекту: «Капитальные ремонт водопровода по проезду <адрес> инв №»; в справке о стоимости работ и затрат № за сентябрь 2011 года по объекту: «Капитальный ремонт водопровода по проезду <данные изъяты>; в договоре подряда № от ДД.ММ.ГГГГ между МУП <адрес> «Костромагорводоканал» и ООО «<данные изъяты>» на выполнение работ по капитальному ремонту водопровода по <адрес>26 инв. №; в акте о приемке выполненных работ № по объекту: «Капитальные ремонт водопровода по <адрес>26 инв. №» в графе; в справке о стоимости работ и затрат № за сентябрь 2011 года по объекту: «Капитальный ремонт водопровода по <адрес>26, выполнены ФИО1; - рукописные подписи в графе: «ФИО9», в соответствующих документах выполнены, вероятно, ФИО9; - Рукописные записи «Объем и цены проверил. Подтверждаю» «Объем и качество работ проверил. Подтверждаю», «Объем работ проверил. Подтверждаю» в документах: в соответствующих актах о приемке выполненных работ выполнены ФИО2 (т. 9 л.д. 103-113).

Также суд исследовал принял в качестве доказательства заключение бухгалтерской судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно заключению указанной бухгалтерской судебной экспертизы:

- По представленным на исследование документам установлено, что за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ООО «<данные изъяты>» выполнило работы для МУП <адрес> «<данные изъяты>» в рамках договоров подряда на общую сумму <данные изъяты> руб., а именно: - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по капитальному ремонту водопровода по адресу: <адрес>, на сумму <данные изъяты> руб. - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по капитальному ремонту водопровода методом ГНБ по адресу: <адрес>, на сумму <данные изъяты>.; - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по капитальному ремонту водопровода по адресу: <адрес>, на сумму <данные изъяты> руб.; - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по промывке дренажных трубопроводов иловых площадок <адрес> (капитальный ремонт) на сумму <данные изъяты> руб;

- По представленным на исследование документам установлено, что в выписке по операциям на счете № ООО «<данные изъяты>» в Филиале Банка ГПБ (АО) «Центральный» <адрес> за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ при поступлении денежных средств от МУП <адрес> «<данные изъяты>» за соответствующий период в назначении платежа платежного документа не указаны сведения о номере и дате договоров подряда, в рамках которых производится оплата, в этой связи не представляется возможным установить в какой сумме МУП <адрес> «<данные изъяты>» произвело расчеты с ООО «<данные изъяты>» за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в рамках договоров подряда;

- По представленным на исследование документам с учетом протоколов допроса свидетеля главного бухгалтера МУП <адрес> «<данные изъяты>» ФИО17 установлено, что за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ между МУП <адрес> «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» в рамках договоров подряда № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ произведены расчеты на общую сумму 6 087 614,10 руб., путем перечисления денежных средств МУП <адрес> «<данные изъяты>» на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в Филиале Банка ГПБ (АО) «Центральный» <адрес>, а именно: - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по капитальному ремонту водопровода по адресу: <адрес>, в сумме <данные изъяты> руб. - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по капитальному ремонту водопровода по адресу: <адрес>, в сумме <данные изъяты> руб.; - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по промывке дренажных трубопроводов иловых площадок <данные изъяты> (капитальный ремонт) в сумме <данные изъяты> руб; - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по капитальному ремонту водопровода методом ГНБ по адресу: <адрес>, в сумме <данные изъяты> руб.;

- С учетом протоколов допроса свидетеля главного бухгалтера МУП <адрес> «<данные изъяты>» ФИО17 по представленным на исследование документам установлено, что денежные средства в общей сумме <данные изъяты> руб., поступившие в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в Филиале Банка ГПБ (АО) «Центральный» <адрес> от МУП <адрес> «Костромагорводоканал» в качестве оплаты по договорам подряда направлено на различные нужды, в том числе, - не менее <данные изъяты> руб. в адрес ООО «<данные изъяты>» в качестве оплаты по сч.№ от ДД.ММ.ГГГГ за капитальный ремонт водопровода по дог.№ от 08.09.2011г. по платежному документу №; - не менее <данные изъяты>. в адрес ООО «<данные изъяты>» в качестве оплаты по сч.№ от ДД.ММ.ГГГГ за промывку дренажной системы по договору № от ДД.ММ.ГГГГ по платежному документу №; - не менее <данные изъяты> руб. в адрес ООО «<данные изъяты>» в качестве оплаты задолженности за промывку дренажной системы по договору № от ДД.ММ.ГГГГ по платежному документу №; - не менее <данные изъяты> руб. в адрес ООО «<данные изъяты>» на оплату задолженности по договору № от ДД.ММ.ГГГГ по сч. № от ДД.ММ.ГГГГ и по договору № от ДД.ММ.ГГГГ, по сч. № от ДД.ММ.ГГГГ по платежному документу №;

- За период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ООО «<данные изъяты>» выполнило работы для ООО «<данные изъяты>» в рамках договоров субподряда и подряда на общую сумму <данные изъяты> руб;

- За период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ между ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» в рамках договоров подряда и субподряда № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ произведены расчеты на общую сумму <данные изъяты> руб., путем перечисления денежных средств с расчетного счета ООО «<данные изъяты>» в адрес ООО «<данные изъяты>». А именно: - по договору субподряда № от ДД.ММ.ГГГГ по капитальному ремонту водопровода по адресу: <адрес> на сумму <данные изъяты> руб; - по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ по промывке дренажных трубопроводов иловых площадок <данные изъяты> (капитальный ремонт) на сумму <данные изъяты> руб.; - - по договору субподряда № от ДД.ММ.ГГГГ по капитальному ремонту водопровода по адресу: <адрес> на сумму <данные изъяты> руб.

- За период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ из кассы организаций группы компаний «<данные изъяты>» выданы денежные средства под отчет ФИО60 в общей сумме <данные изъяты> руб.; получены денежные средства от ФИО60 в качестве возврата подотчетных сумм в общей сумме <данные изъяты> руб. (т. 7 л.д. 117-209)

Данное заключение эксперт ФИО62 подтвердила в судебном заседании.

В заключении экспертизы, проведенной с учетом протоколов допроса главного бухгалтера МУП <адрес> «<данные изъяты>» ФИО17, что законом допускается, представленных документов, в отношении каждого заключенного договора подряда и договоров субподряда, платежных документов и поступивших денежных средств на расчетные счета ООО «<данные изъяты> и ООО «<данные изъяты>» для установления, в том числе, сумм расчетов которых проводилась экспертиза, экспертом проведено исследование, составлены мотивированные выводы, не доверять которым у суда апелляционной инстанции оснований не имеется.

На основании совокупности доказательств по делу, частично вышеприведенных, суд первой инстанции правильно установил наличие мошенничества в действиях обоих осужденных в форме организации и пособничества в отношении ФИО1 и ФИО2, соответственно.

    Как указывалось выше факт перечисления денег МУП <адрес> «<данные изъяты>» договорам подряда № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ в ООО «<данные изъяты>» нашел свое полное подтверждение. Никем не оспаривался и был очевиден с момента перечисления.

    Деньги были перечислены по фиктивным договорам подряда, работы по которым не выполнялись. То есть, данными незаконными действиями у МУП <адрес> «<данные изъяты>» были безвозмездно изъяты принадлежащие МУП денежные средства, причинен материальный ущерб, причем каждый раз в особо крупном размере. При этом, незаконность действий и фиктивность договоров подряда, а также актов выполненных работ, счетов фактур были неочевидны, за исключение осужденных (иных лиц следствием не установлено) для работников предприятия, руководящего состава и должностных лиц предприятия.

    Под хищением, согласно примечания 1 к ст. 158 УК РФ, в статьях Уголовного Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

    Формы хищения, за которые уголовным законом установлена уголовная ответственность предусмотрены главой 21 Уголовного Кодекса РФ. В том числе, мошенничество. То есть, хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.

    Никаких изъятий квалификации преступных деяний как мошенничества в отношении юридических лиц не имеется.

    В отношении мошенничества, равно как и иных составов, например грабежа, не требуется безусловного определения конкретных поименованных лиц, видевших совершение преступления при грабеже, или введенных в заблуждение при мошенничестве в отношении потерпевшего юридического лица.

    При этом, как указывалось выше, мошеннические действия и незаконность перевода денежных средств были неочевидны для всех, кроме осужденных.

     В силу прямого указания закона в совершенных деяниях ФИО1 и ФИО2 усматриваются мошеннические действия, что нашло свое полное подтверждение в ходе судебного разбирательства.

    Суд обоснованно со ссылкой на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» усмотрел наличие в действиях ФИО1 обмана и злоупотребления доверием.

    В соответствии с п.п. 2.3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», обман как способ совершения хищения или приобретения права на чужое имущество может состоять в сознательном сообщении (представлении) заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях (например, в предоставлении фальсифицированного товара или иного предмета сделки, использовании различных обманных приемов при расчетах за товары или услуги или при игре в азартные игры, в имитации кассовых расчетов и т.д.), направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение. Сообщаемые при мошенничестве ложные сведения (либо сведения, о которых умалчивается) могут относиться к любым обстоятельствам, в частности к юридическим фактам и событиям, качеству, стоимости имущества, личности виновного, его полномочиям, намерениям.

    Злоупотребление доверием при мошенничестве заключается в использовании с корыстной целью доверительных отношений с владельцем имущества или иным лицом, уполномоченным принимать решения о передаче этого имущества третьим лицам. Доверие может быть обусловлено различными обстоятельствами, например служебным положением лица либо его личными отношениями с потерпевшим.

    Злоупотребление доверием также имеет место в случаях принятия на себя лицом обязательств при заведомом отсутствии у него намерения их выполнить с целью безвозмездного обращения в свою пользу или в пользу третьих лиц чужого имущества или приобретения права на него

Суд при принятии данного решения обосновал, что как ФИО68, так и ФИО67 фактически умалчивали в отношении руководства «<данные изъяты>», и бухгалтерии предприятия, а также учредителя об истинных фактах - то есть невыполнении работ на подобранных фиктивных объектах горводоканала, так и с корыстной целью использовали доверительные отношения с ними, в том числе обусловленные служебным положением. ФИО67 был лично знаком с фигурантами по делу ФИО122, а также свидетелями, в том числе ФИО121, главным бухгалтером «<данные изъяты>» ФИО17, которых, в силу служебной зависимости использовал с целью хищения денежных средств.

Судебная коллегия с данной аргументацией согласна.

Необходимости полного раскрытия, как настаивает защита, какое влияние служебное положение осужденных оказало лиц из числе руководства и бухгалтерии предприятия, не требуется.

Оснований для исключения из приговора суда суждения о том, что у суда не вызывает сомнений тот факт, что ФИО67 при совершении преступления использовал свое должностное положение директора «<данные изъяты>», которое в значительной мере облегчало ему совершение инкриминируемых преступлений, суд апелляционной инстанции не находит.

Содержащиеся в жалобе защитника доводы о неправильном применении уголовного закона при толковании корыстной цели, которую суд посчитал, как не только стремление к личному обогащению, но намерение избавить иных лиц от необходимости нести какие-либо финансовые, материальные затраты, которые защита подкрепляет утверждением, что получение ФИО1 безналичных денежных средств и каких-либо наличных денег в свое владение и распоряжение не доказано, а также предположительное мнение, что суд ошибочно применил Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года N 1 «О судебной практике по делам об убийстве, несостоятельны.

    Согласно п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» - при решении вопроса о виновности лиц в совершении мошенничества, присвоения или растраты суды должны иметь в виду, что обязательным признаком хищения является наличие у лица корыстной цели, то есть стремления изъять и (или) обратить чужое имущество в свою пользу либо распорядиться указанным имуществом как своим собственным, в том числе путем передачи его в обладание других лиц, круг которых не ограничен.

    Аналогичное, идентичное положение содержалось в п. 28. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 года N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», действовавшем на момент совершения преступлений, и каковое, как полагает защита, в некоторых моментах подлежит применению.

Исходя из буквального толкования закона и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, вопреки доводам апелляционной жалобы при рассмотрении дела нашло свое полное подтверждение, что ФИО1 действовал из корыстной заинтересованности, стремление завладеть принадлежащими денежными средствами ФИО1 наличествует, корыстная цель доказана. Так как в суде установлен факт перечисления денег в подконтрольное ФИО1 ООО «<данные изъяты> (что также нашло свое подтверждение и в приговоре суда мотивировано, выводы суда апелляционной инстанции приведены выше), и более того, установлены факты получения ФИО1 денежных средств.

    Денежные средства по фиктивным договорам подряда, в оформление которых принимал участие, а также отдавал распоряжения по их оформлению и соответствующих необходимых документов ФИО1, перечислялись МУП <адрес> «<данные изъяты>» на расчетный счет подконтрольного ФИО1 ООО «<данные изъяты>», руководству которого уже ФИО1 давал указания о распределении денежных средств, в том числе перечислением в ООО «<данные изъяты>» по фиктивным договорам субподряда.

    Доводы защиты, оспаривающего возможность квалификации действий, как мошенничество в отношении МУП <адрес> «<данные изъяты>» по предложенной в жалобе мотивации необоснованны, а замечание в адрес суда о понимании обмана и злоупотреблением доверием некорректны.

    Равно как необоснованны доводы о «невероятности» квалификации действий ФИО1, как трех самостоятельных преступлений.

    Уголовный Кодекс Российской Федерации прямо предусматривает самостоятельную квалификацию за каждое совершенное преступление.

    Согласно статье 17 УК РФ при совокупности преступлений лицо несет уголовную ответственность за каждое совершенное преступление по соответствующей статье или части статьи УК РФ, наказание назначается отдельно за каждое совершенное преступление.

От совокупности преступлений следует отличать продолжаемое хищение, состоящее из ряда тождественных преступных действий, совершаемых путем изъятия чужого имущества из одного и того же источника, объединенных единым умыслом и составляющих в своей совокупности единое преступление.

Однако указанных обстоятельств по данному делу в отношении ФИО1 и ФИО2 не установлено.

Хищения совершались под различными предлогами, по различным фиктивным договорам подряда, в различное время, по вновь возникавшему умыслу на хищение в том или иной сумме денежных средств, что прямо усматривается из показаний ФИО9, ФИО2

Каждый раз ФИО1 и ФИО2, умыслом которых не охватывалось совершения ряда преступных действий для достижения единого результата, и о чем никто из них, а также ФИО9, никогда и не поясняли, совершали самостоятельное преступление.

Тождественность способов совершения хищений, каковые при этом присутствуют по всем эпизодам, и именно данным способом могло осуществляется завуалированное хищение принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты>» денежных средств, непродолжительность времени между эпизодами совершения хищений, юридического значения для квалификации действий, именно как единого продолжаемого преступления, не оказывает.

Вместе с тем, действительно, суд, верно квалифицировав действия ФИО1 и ФИО2, как трех самостоятельных преступлений, при поэпизодном описании их действий при начале описания второго и третьего эпизодов каждый раз указывал, что ФИО1 действовал «в продолжение своих действий». Данное указание, как создающее неясности, подлежит исключению из приговора.

    Доводы защиты об отсутствии законных оснований для квалификации содеянного ФИО1, как оконченного мошенничества, ввиду, по мнению защиты, достоверно неустановленного в приговоре момента окончания преступлений и необходимости решения вопроса об оконченности преступлений без учета разъяснений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» несостоятельны.

    Указания в приговоре датирования момента окончания преступления законом не предусмотрено. То, что, как указано в апелляционной жалобе адвоката, обвинение считало, что корыстная цель хищения достигнута с момента зачисления денежных средств на счет ООО «<данные изъяты>», а последующие операции по переводу части этих средств на счет ООО «<данные изъяты>» рассматривало как конспирацию уже совершенных преступлений, а суд в приговоре о конспирации не указывает, никак на квалификацию действий осужденного, в том числе, как оконченного преступления, не влияет. Обязанности суда при описании преступного деяния использовать фразы и обороты обвинения не имеется. Запрета указывать при описании преступного деяния все установленные и ранее указанные обвинением (в другом варианте написания) обстоятельства дела не имеется.

    Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», как указано в преамбуле, постановляет разъяснить в целях обеспечения единообразного применения судами норм уголовного закона об ответственности за мошенничество, присвоение и растрату, а также в связи с вопросами, возникшими у судов.

    При этим, данное не обозначает, что вынесение нового постановления обусловлено коренным изменением практических вопросов рассмотрения конкретной категории дел.

     В соответствии с п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» - мошенничество, то есть хищение чужого имущества, совершенное путем обмана или злоупотребления доверием, признается оконченным с момента, когда указанное имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность (в зависимости от потребительских свойств этого имущества) пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению.

    Если предметом преступления при мошенничестве являются безналичные денежные средства, в том числе электронные денежные средства, то по смыслу положений пункта 1 примечаний к статье 158 УК РФ и статьи 128 Гражданского кодекса Российской Федерации содеянное должно рассматриваться как хищение чужого имущества. Такое преступление следует считать оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счета их владельца или электронных денежных средств, в результате которого владельцу этих денежных средств причинен ущерб.

    По смыслу закона хищение считается оконченным, если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность распорядиться им по своему усмотрению. При этом не требуется, чтобы виновный фактически воспользовался этим имуществом. Имеет значение только то, что он, завладев чужим имуществом, получил такую возможность распорядиться

    И в изложении ранее действовавшего Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 года N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» если предметом хищения становятся безналичные денежные средства, то «с момента зачисления денег на банковский счет лица оно получает реальную возможность распоряжаться поступившими денежными средствами по своему усмотрению, например, осуществлять расчеты от своего имени или от имени третьих лиц, не снимая денежных средств со счета, на который они были перечислены в результате мошенничества. В указанных случаях преступление следует считать оконченным с момента зачисления этих средств на счет лица, которое путем обмана или злоупотребления доверием изъяло денежные средства со счета их владельца, либо на счета других лиц, на которые похищенные средства поступили в результате преступных действий виновного» (п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 года N 51). При зачислении похищенного имущества на счет момент окончания связано с тем, например, что с этого момента виновный или иное лицо, в пользу которого было обращено чужое имущество, имея доступ к системе банк - клиент, или иным способом, получило реальную возможность распоряжаться поступившими денежными средствами по своему усмотрению.

    Какого либо различного подхода к определению окончания преступления, исходя из разъяснений Пленумов Верховного Суда РФ, не имеется.

    При толковании закона в любом случае при установленных и описанных в приговоре преступных действиях ФИО1 и ФИО2, осужденными трижды совершены оконченные преступления, и их действия квалифицированы правильно.

    Соответственно, сколько конкретно наличных денежных средств, когда именно и в каком месте, и тем более в каком процентном соотношении от общей суммы похищенного, получил ФИО1, а также, куда были потрачены остальные суммы денежных средств, не имеет юридического значения.

    Описанные в приговоре действия, связанные с перечислением части денежных средств в ООО «<данные изъяты>» по фиктивным договорам субподряда и связанные обналичиванием части денежных средств соответствуют фактическим установленным судом обстоятельствам дела по предъявленным следствием доказательствам, и соответственно верно приведены в приговоре.

    Вопреки доводам защиты судебное разбирательство в соответствии с требованиями закона (ст. 252 УПК РФ) проведено в отношении подсудимых по предъявленному им обвинению.

    Суд не вышел за пределы предъявленного обвинения, изложив фабулу в своей редакции, что согласно ч. 2 ст. 252 УПК РФ в судебном разбирательстве допускается, вплоть до изменения обвинения, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

    Действительно, при описании первого эпизода суд начал изложение с того, что «ФИО1 организовал фиктивное выполнение подрядных работ (которые фактически выполнены не были) на сетях, не принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты>».

    Однако, далее по тексту суд описал преступные действия осужденных с указанием мотива, времени, места, денежных сумм, обстоятельств, согласно предъявленному обвинению.

    Несущественное изменение описания преступных деяний, различное от описанного обвинением, юридического значения не имеет.

    Не оказывает влияния на признание действий ФИО1 и ФИО2, как преступных, утверждение ФИО1 и ФИО2 их защитников, что данными хищениями прикрывались произведенные затраты по ремонтным работам, произведенным на других объектах, принадлежащим другим собственникам.

    Более того, данные обстоятельства ничем не подтверждены.

    Произведение затрат на обеспечение комфортной функциональности ресторана и охотничьих домиков, принадлежащих частным лицам за счет МУП <адрес> «<данные изъяты>», осуществляющего деятельность внутренними ресурсами, в том числе коммунальными платежами граждан и юридических лиц, незаконно.

    То есть, данные действия также безусловно являются хищением в своих интересах или в интересах иных лиц.

    По чьему заданию, в чьих интересах данное делалось, на что акцентирует внимание и о чем утверждает защита, существенного юридического значения не имеет.

Как указывалось выше в соответствии с Примечанием 1 к ст. 158 УК РФ изъятое имущество при хищении может быть обращено как в пользу самого виновного, так и в пользу других лиц. Наличие же у виновных корыстной цели при совершении хищения может выражаться не только в их стремлении к личному обогащению, но и в намерении избавить иных лиц от необходимости нести какие-то финансовые, материальные затраты.

    В результате действий осужденных за счет денежных средств МУП <адрес> «<данные изъяты>» были обустроены водопроводные и канализационные сети на объектах, не принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты>» и икакого отношения к муниципальному предприятию не имеющих.

    Доводы апелляционных жалоб адвоката ФИО63 и осужденного ФИО1, поддержанные осужденным и адвокатом при апелляционном рассмотрении, о необоснованности квалификации действий ФИО1, как трех мошеннических действий, являются необоснованными, противоречат приведенным в приговоре доказательствам и на материалах дела не основаны.

    Избранная ФИО1 позиция защиты, не признававшего свою вину и отрицающего факты организации им хищений, а также получение им каких-либо денег, не лишает доказательственной силы подробно приведенных в приговоре и вышеизложенных доказательств, совокупностью которых вина ФИО1 в совершении преступлений нашла свое полное подтверждение.

ФИО1, будучи заместителем директора по финансам МУП <адрес> «<данные изъяты>» и выполняя управленческие функции на данном предприятии, в том числе контроля за финансовой деятельностью предприятия и бухгалтерией, зная о существующем порядке организации работы в предприятии, имея в подконтрольности ООО «<данные изъяты>», и используя данные возможности, организовал хищение принадлежащих МУП <адрес> «<данные изъяты>» денежных средств, путем оформления фиктивных договоров подряда, заключенных между МУП <адрес> «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты> <данные изъяты>», и оформлением фиктивных документов к ним о выполнении не имевших место работ, с привлечением к совершению заместителя начальника ОКС МУП <адрес> «<данные изъяты>» ФИО2, предоставлявшего необходимую информацию и подтверждавшего своей подписью проверку качества и объема выполненных работ, которые не выполнялись.

Данные действия совершались из корыстной заинтересованности. Что суд первой инстанции установил и описал в приговоре. Суд первой инстанции обоснованно отверг доводы защиты об отсутствии у ФИО1 корыстной цели, об отсутствии возможности организации и принятия участия в заключении договоров, в том числе, по Коркинским очистным сооружениям, дав подробную мотивированную оценку. Оснований для переоценки данных выводов судебная коллегия не усматривает.

    Несогласие защиты сданной оценкой на верные, обоснованные выводы суда не влияет.

    Выводы суда первой инстанции о квалификации действий осужденных ФИО1 и ФИО2 в том объеме и при тех обстоятельствах, по которым они были осуждены, являются обоснованными. Приведенные по этому поводу в приговоре мотивы убедительны, соответствуют требованиям закона и основаны на достоверно установленных фактических обстоятельствах дела.

    Квалификация действий осужденных по настоящему уголовному делу является правильной, соответствует описанным в приговоре действиям осужденных, сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает.

Оснований для переоценки данных выводов суда по предложенной ФИО1 и его защитником ФИО14 мотивации судебная коллегия не усматривает.

    И к доводам осужденного о непричастности к совершению преступления, выдвинутым в апелляционных жалобах и данным в суде апелляционной инстанции пояснениям судебная коллегия относится критически, расценивая как позицию защиты и стремление смягчить ответственность.

    Назначенное ФИО1 и ФИО2 наказание по своему виду является правильным, соответствующим содеянному и в приговоре мотивированно.

    Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции в части определения наказания ФИО1 в виде реального лишения свободы, а ФИО2 с применением ст. 73 УК РФ, согласна.

Назначая ФИО1 и ФИО2 наказание, суд при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств, учел и признал в качестве смягчающих наказание обстоятельств: у ФИО1 - совершение преступления впервые, наличие у ФИО1 на иждивении двоих несовершеннолетних детей у ФИО2 - частичное признание им вины, состояние здоровья подсудимого, возраст, тот факт, что он впервые привлекается к уголовной ответственности, положительные характеристики, наличие ведомственных поощрений за добросовестный труд, нагрудного знака почетный работник жилищно-коммунального хозяйства.

Суд учел и данные о личности осужденных ФИО1 и ФИО2, обоих характеризуемых, в целом, исключительно положительно.

При назначении наказания суд учитывал характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельства их совершения, данные о личности осужденных, обстоятельства, смягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей.

    При таких обстоятельствах, при отсутствии у осужденных отягчающих наказание обстоятельств, в целях восстановления социальной справедливости и достижения целей наказания, с учетом фактических обстоятельств дела, данных о личности осужденных, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о назначении наказания ФИО1 и ФИО2 в виде лишения свободы, не усмотрев оснований для применения положений 64 УК РФ, а в отношении ФИО1 положений ст. 73 УК РФ, полагая невозможным его исправление без изоляции от общества.

    При принятии решения о назначении наказания суд правильно определил возможным с учетом совокупности смягчающих и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, суд считает возможным назначить наказание каждому из подсудимых по всем эпизодам преступлений, без применения дополнительных наказаний, предусмотренных санкцией ч. 4 ст. 159 УК РФ в виде штрафа и ограничения свободы. Данное решение суда мотивированно и суд апелляционной инстанции находит его обоснованным.

    Несмотря, что то, что осужденными совершены преступления корыстной направленности, с учетом изложенного и имущественного положения осужденных судебная коллегия находит нецелесообразным назначение дополнительного испрашиваемого государственным обвинителем в апелляционном представлении наказания в виде штрафа, не усматривая для этого достаточных оснований.

Принимая во внимание данные о личности ФИО2, имеющиеся в отношение него обстоятельства, то есть, как следует, имеющего постоянное место жительства, где он характеризуется положительно, наличие семьи, смягчающие наказание обстоятельства, суд пришел к правильному и обоснованному выводу о возможности исправления осужденного ФИО2 без изоляции от общества назначив тому небольшой срок наказания с применением ст. 73 УК РФ, также определив разумный испытательный срок с возложением на того в целях контроля дополнительных обязанностей.

С чем судебная коллегия с учетом отношения ФИО2 к содеянному, в целом признавшего вину по обстоятельствам дела, роли и степени участия в совершении преступлений, его поведения после совершения преступлений, осознавшего противоправность действий, характеризующих данных о личности ФИО2, его состояния здоровья и возраста согласна,

Таким образом, наказание ФИО2 в виде лишения свободы без дополнительных наказаний за каждое преступление и по совокупности преступлений с применением ст.73 УК РФ назначено в соответствии с требованиями ст.ст. 6, 60 УК РФ, с учетом всех имеющихся обстоятельств, и оснований для ужесточения, изменения наказания судебная коллегия не усматривает.

И апелляционное представление в данной части удовлетворению не подлежит.

    В тоже время судебная коллегия находит, что размер назначенного ФИО1 наказания за каждое преступление с учетом всех обстоятельств дела и обстоятельств совершения, отношения к содеянному не отвечает принципам справедливости, разумности, соответствия назначенного наказания содеянному, и в своей минимальности не будет соответствовать достижению целей и задач наказания.

    А потому, судебная коллегия, находя доводы апелляционного представления в этой части обоснованными, приходит к выводу о назначении ФИО1 за каждое преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 33 ч. 4 ст. 159 УК РФ, более строгого наказания. Что влечет увеличение срока наказания по совокупности преступлений.

    Также, при постановлении приговора при разрешении подлежащего рассмотрению в соответствии с ч. 3.1 ст. 72 УПК РФ вопроса об исчислении времени содержания под стражей при избрании меры пресечения в виде заключения под стражей в отношении осужденного ФИО1 суд ошибочно посчитал, что ввиду того, что ФИО1 под стражей или домашним арестом по настоящему делу не содержался оснований для применения в отношении него ст. 72 УК РФ не имеется.

    В то время как п. «б» ч. 3.2 ст. 72 УК РФ, определяющей исчисление сроков наказаний и зачет наказания, в отношении осужденных к лишению свободы, устанавливает исчисление времени содержания лица под стражей в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в воспитательной колонии либо исправительной колонии общего режима

    Соответственно, в отношении ФИО1, осужденного к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, которому суд при постановлении приговора избрал меру пресечения в виде заключения под стражей, зачет времени содержания под стражей должен производиться исходя из расчета одного дня содержания под стражей за полтора лишения свободы.

В данной части приговор Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ подлежит изменению, а время содержания под стражей ФИО1 до вступления приговора в законную силу подлежит зачету из расчета один день содержания под стражей за полтора дня лишения свободы.

    Также, при подлежащего рассмотрению установленного п. 11 ч. 1 ст. 299 УПК РФ вопроса как поступить с имуществом, на которое наложен арест для обеспечения исполнения наказания в виде штрафа, для обеспечения гражданского иска или возможной конфискации, данный вопрос разрешен не был.

    Вместе с тем по данному уголовному делу потерпевшим на сумму 6 087 614 рублей был заявлен гражданский иск, в обеспечение которого следствием были обеспечительные меры и наложен арест на принадлежащее ФИО1 имущество: квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, <адрес> <адрес> кадастровый № и жилой дом площадью 44,1 кв. м кадастровый №, расположенный по адресу <адрес>.

Данные обеспечительные меры не отменялись. Гражданский иск МУП <адрес> «<данные изъяты>», заявленный в рамках уголовного дела, передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

    Ввиду чего, наличия предъявленных к осужденным, в том числе к ФИО1, исковых требований актуальность сохранения ареста на имущество, наложенного для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска не утрачена, и данные обеспечительные меры должны быть сохранены.

    В связи с чем судебная коллегия полагает необходимым наложенный арест на имущество подлежащим сохранению до разрешения гражданского иска, а апелляционное представление и апелляционную жалобу потерпевшего в данной части подлежащими удовлетворению.

    Несмотря на возражения осужденного ФИО1 и защитника ФИО14 согласно данным из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним ФИО1 принадлежит на праве собственности не только квартира, но и жилой дом площадью 44,1 кв. м кадастровый №, расположенный по адресу <адрес>. Вопросы исполнения наказания в виде штрафа, назначенного ранее приговором суда ФИО1, исполнения решения суда, в случае удовлетворения исковых требований, подлежат разрешения в рамках исполнения приговора, решения суда, исполнительного производства и препятствием для сохранения ареста не являются.

    Никаких иных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, могущих повлечь отмену приговора, судом первой инстанции допущено не было.

    На основании вышеизложенного и руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.26, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

    Апелляционное представление помощника прокурора прокуратуры <адрес> ФИО5 удовлетворить частично. Апелляционную жалобу потерпевшего МУП <адрес> «<данные изъяты>» удовлетворить.

    Приговор Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1, ФИО2 изменить:

    Исключить из описательно-мотивировочной части приговора из описания фабулы преступления фразу «в продолжение своих действий» на страницах 4 и 6 абзацев 5 и 4 соответственно.

    Назначить ФИО1 наказание по трем эпизодам преступлений по ч. 3 ст. 33 ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы за каждое преступление соответственно.

    На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

    В соответствии с п. «б» ч. 3.2 ст. 72 УК РФ исчислять ФИО1 период содержания его под стражей сроком с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу, то есть по ДД.ММ.ГГГГ включительно, из расчета один день содержания под стражей за полтора дня лишения свободы.

    Арест, наложенный на принадлежащее ФИО1 имущество: квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес> кадастровый № и жилой дом площадью 44,1 кв. м кадастровый №, расположенный по адресу <адрес> сохранить до рассмотрения гражданского иска.

    В остальной части приговор Свердловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1, ФИО2 оставить без изменения, апелляционные жалобы адвоката Жарова Н.Б. в интересах осужденного ФИО1, осужденного ФИО1 - без удовлетворения.

    Председательствующий:         А.Е. Попов

Судьи:                                А.М. Широков

Т.В. Добровольская