Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-301/2017 ~ М-237/2017 от 20.06.2017

№2-301/2017

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

п. Первомайский Первомайского района             17 июля 2017 года

Оренбургской области

Первомайский районный суд Оренбургской области в составе:

председательствующего судьи Стройкиной Д.Р.,

при секретаре Бикжановой Ю.Ю.,

с участием помощника прокурора Первомайского района Лазина Ю.А.,

истца Умарова Д.А., его представителя Пикоренко В.Ю., действующего по ходатайству истца в порядке ст. 53 ГПК РФ,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Умарова Д.А. к Акционерному обществу «<данные изъяты>» о признании увольнения незаконным, обязании изменить формулировку увольнения, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, взыскании утраченного заработка за период временной нетрудоспособности,

УСТАНОВИЛ:

Умаров Д.А. обратился в суд с вышеуказанным исковым заявлением к АО «<данные изъяты>», в котором просит суд признать незаконным увольнение за прогул без уважительной причины, изменить запись в трудовой книжке об увольнении за прогул на запись об увольнении по собственному желанию. Взыскать с ответчика в его пользу средний заработок за время незаконного лишения истца трудиться за период с <данные изъяты> года по день исполнения решение суда исходя из величины среднего месячного заработка в размере <данные изъяты> рублей в месяц, компенсацию морального вреда в сумме <данные изъяты> рублей и утраченный заработок за период временной нетрудоспобности с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года включительно исходя из величины среднего месячного заработка в размере <данные изъяты> рублей.

Иск мотивирован тем, что истец работал в <данные изъяты> экспедиции АО «<данные изъяты>» помощником бурильщика капитального ремонта скважин 4 разряда по срочному трудовому договору №<данные изъяты> года с вахтовым характером работ сроком действия с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года.

<данные изъяты> года в <данные изъяты> минут произошел групповой несчастный случай на производстве при выполнении работ по капитальному ремонту скважин, на скважине №<данные изъяты> месторождения в бригаде <данные изъяты>

Период нетрудоспособности истца длился с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года. Срочный трудовой договор с истцом был продлен на 2 года (заключен срочный трудовой договор № <данные изъяты> года сроком по <данные изъяты> года).

<данные изъяты> года ФКУ «<данные изъяты> был составлен акт № <данные изъяты> освидетельствования в федеральном государственном учреждении медико-социальной экспертизы о результатах установления степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах.

Согласно справке серии <данные изъяты> о результатах установления степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах, указанная степень составляет <данные изъяты> %. Срок установления степени утраты профессиональной трудоспособности с <данные изъяты> года до <данные изъяты> года. Дата очередного освидетельствования <данные изъяты> года.

Фонд социального страхования оплатил лечение истца в больнице и назначил единовременную и ежемесячные страховые выплаты до <данные изъяты> года.

Решением Первомайского районного суда Оренбургской области от <данные изъяты> года исковые требования Умарова Д.А. к ПАО «<данные изъяты>», АО «<данные изъяты>» о взыскании компенсации морального вреда, взыскании утраченного заработка удовлетворены частично. Суд постановил взыскать с АО «<данные изъяты>» в пользу истца компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> руб, утраченный заработок за период временной нетрудоспособности с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года включительно в размере <данные изъяты> руб., возврат госпошлины в сумме <данные изъяты> руб. Апелляционным определением Оренбургского областного суда решение районного суда было изменено в части компенсации морального вреда, размер увеличен до <данные изъяты> руб.

Решением Первомайского районного суда от <данные изъяты> года иск Умарова Д.А. к АО «<данные изъяты>» о взыскании единовременной денежной выплаты в возмещении вреда, причиненного работнику в результате несчастного случая на производстве, удовлетворен частично. Суд постановил взыскать с АО «<данные изъяты>» единовременную денежную выплату в возмещении вреда, причиненного работнику в результате несчастного случая на производстве в сумме <данные изъяты> руб., госпошлину в сумме <данные изъяты> руб.

Ответчику было известно обо всех указанных обстоятельствах утраты профессиональной трудоспособности, но работодатель не предложил истцу другой, более легкой работы. Ответчик уволил истца за прогул. <данные изъяты> года истец получил конверт с уведомлением от ответчика о прекращении трудового договора от <данные изъяты> года согласно подпункта «а» пункта 6 ст. 81 Трудового кодекса РФ (отсутствие на рабочем месте без уважительной причины в течении рабочего дня), предложив истцу получить трудовую книжку или дать согласие на отправление ее по почте.

Истец считает, что ответчик произвел расторжение трудового договора незаконно, нарушив его права и законные интересы, причинив моральный вред, выразившийся в нравственных страданиях (отсутствие возможности трудится, неопределенности безработного будущего). Запись в трудовой книжке об увольнении за прогул препятствует поступлению истца на другую работу.

В судебном заседании истец Умаров Д.А. и его представитель Пикоренко В.Ю., поддержали заявленные требования в полном объеме.

Представитель ответчика АО «<данные изъяты>» Хаяров И.А., действующий на основании доверенности №<данные изъяты> года, надлежащим образом извещенный о месте и времени судебного заседания, в суд не явился, ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие. Возражая против удовлетворения заявленных требований Умарова Д.А. в письменном отзыве на иск указал на пропуск истцом срока обращения в суд, так как с приказом об увольнении истец был ознакомлен лично <данные изъяты> года, исковое заявление принято судом <данные изъяты> года. Истцом пропущен срок обращения в суд, уважительной причины своего несвоевременного обращения истец не предоставил.

<данные изъяты> года с истцом был заключен срочный договор № <данные изъяты>. Приказом от <данные изъяты> истец был принят вахтовым методом на должность помощника бурильщика текущего и капитального ремонта скважин 4 разряда в цех по капитальному и подземному ремонту скважин «<данные изъяты> экспедиции» Оренбургская область. При заключении трудового договора между истцом и ответчиком было заключено соглашение о выполнении работником норм времени на основные виды работ при КРС и договор о полной индивидуальной материальной ответственности. Но с момента заключения договора истец, как работник, вел себя не добросовестно и к исполнению своих трудовых обязанностей не приступал. Согласно книги приема листов нетрудоспособности, истец после окончания своего больничного <данные изъяты> года, не приступил к исполнению трудовых обязанностей, указанный больничный представил работодателю <данные изъяты> года. На устный вопрос о том, когда истец выйдет на работу указал, что его больничный еще продолжается и предоставит его позже. В программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания указано, что истец в период с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года может в обычных производственных условиях продолжать профессиональную деятельность с выраженным снижением квалификации либо с уменьшением объема выполняемой работы.

В табелях учета рабочего времени за <данные изъяты> года истцу проставлялись больничный, далее в табелях учета рабочего времени за <данные изъяты> года, когда от истца перестала поступать информация, в табелях проставляли – неявка по невыясненным причинам.

В связи с тем, что истец не выходил на работу <данные изъяты> года был составлен акт о не выходе на работу. Уведомление № <данные изъяты> года о необходимости дать объяснение получено истцом <данные изъяты> года.

В связи с тем, что объяснений в адрес ответчика не поступило на основании приказа №<данные изъяты> года, истец был уволен по п.п. «а» п.6 ч.1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации – за невыход на работу без уважительных причин, то есть отсутствие на работе в течении всего рабочего дня независимо от продолжительности рабочего дня (смены). С приказом об увольнении истец был ознакомлен лично <данные изъяты> года.

Относительно требований истца о возмещении морального вреда, ответчик считает, что истцом не предоставлены доказательства, свидетельствующие о тяжести перенесенных нравственных страданий, которые соответствуют размеру требуемой компенсации.

Помощник прокурора Первомайского района Лазин Ю.А., давая заключение по делу, указал на законность увольнения истца, в связи с чем полагал требования истца подлежащими удовлетворению только в части требований о взыскании утраченного заработка, исходя из размера среднемесячной заработной платы в сумме <данные изъяты> руб. с учетом выплаченного истцу пособия по временной нетрудоспособности.

Суд, заслушав истца, его представителя, заключение помощника прокурора Первомайского района, огласив письменный отзыв, дополнительный отзыв от <данные изъяты>, изучив письменные доказательства, приходит к следующему выводу.

В соответствии со ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка организации и трудовую дисциплину.

В силу ст. 91 Трудового кодекса Российской Федерации рабочее время - время, в течение которого работник в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка организации и условиями трудового договора должен исполнять трудовые обязанности, а также иные периоды времени, которые в соответствии с законами и иными нормативными правовыми актами относятся к рабочему времени.

Согласно ст. 189 Трудового кодекса Российской Федерации дисциплина труда - обязательное для всех работников подчинение правилам поведения, определенным в соответствии с настоящим Кодексом, иными федеральными законами, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

В силу подп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей, а именно прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также в случае отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

Как указал Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 39 постановления от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", если трудовой договор с работником расторгнут по подпункту "а" пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации за прогул, необходимо учитывать, что увольнение по этому основанию, в частности, может быть произведено: за невыход на работу без уважительных причин, т.е. отсутствие на работе в течение всего рабочего дня (смены) независимо от продолжительности рабочего дня (смены); за нахождение работника без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня вне пределов рабочего места.

Исходя из положений указанных правовых норм, увольнение по подп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации является мерой дисциплинарного взыскания, вследствие чего, помимо общих требований о законности увольнения, юридическое значение также имеет порядок привлечения работника к дисциплинарной ответственности, предусмотренный ст. ст. 192, 193 Трудового кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания:

1) замечание;

2) выговор;

3) увольнение по соответствующим основаниям.

В силу статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт.

Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.

Согласно п. 60 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", работник, уволенный без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения, подлежит восстановлению на прежней работе.

По заявлению работника, увольнение которого признано незаконным, суд может ограничиться вынесением решения о взыскании в его пользу среднего заработка за время вынужденного прогула и об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию (части третья и четвертая статьи 394 Трудового кодекса Российской Федерации).

Судом установлено, и из материалов следует, что приказом № <данные изъяты> года, истец Умаров Д.А. принят на работу в АО «<данные изъяты>» в цех по капитальному и подземному ремонту скважин «<данные изъяты> экспедиции» Оренбургской области помощником бурильщика капитального ремонта скважин 4 разряда по срочному трудовому договору с вахтовым характером работ на срок с <данные изъяты>

Актом о несчастном случае на производстве № <данные изъяты> установлено, что <данные изъяты> мин. при выполнении работ по капитальному ремонту скважин, на скважине № <данные изъяты> расположенной на территории <данные изъяты> произошел групповой несчастный случай, в результате которого истец Умаров Д.А. получил телесные повреждения.

Пунктом 8.2 Акта о несчастном случае на производстве установлено, что согласно медицинскому заключению о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени тяжести, выданному ГБУЗ «<данные изъяты> районная больница» от <данные изъяты> года, помощнику бурильщика Умарову Д.А. установлен диагноз и код диагноза по <данные изъяты>. Согласно схеме определения степени тяжести повреждения здоровья при несчастных случаях на производстве указанное повреждение относится к категории «тяжелая степень».

В судебном заседании установлено, из материалов дела следует, не оспаривается сторонами, что в связи с полученными телесными повреждениями, истец Умаров Д.А. был временно нетрудоспособен в период с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года включительно.

<данные изъяты> года с Умаровым Д.А. был заключен срочный трудовой договор № <данные изъяты> по той же должности. Трудовой договор заключен на срок с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года на период выполнения работ АО «<данные изъяты>» обязательств перед «<данные изъяты>» по договору № <данные изъяты> года на выполнение работ по капитальному ремонту скважин, заключенного на период с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года на проведение работ, связанных с заведомо временным объемом оказываемых услуг.

Приказом № <данные изъяты> года, Умаров Д.А. принят на работу в цех по капитальному и подземному ремонту скважин «<данные изъяты> экспедиции» Оренбургской области помощником бурильщика капитального ремонта скважин 4 разряда по срочному трудовому договору с вахтовым характером работ.

Приказом № <данные изъяты> года трудовой договор расторгнут по инициативе работодателя за однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей - прогул, то есть отсутствие на рабочем месте без уважительных причин в течение рабочего дня (смены) по подпункту "а" пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Умаров Д.А. уволен с <данные изъяты> года.

С данным приказом Умаров Д.А. был ознакомлен в день увольнения <данные изъяты> года, о чем имеется его роспись.

Основанием для издания приказа послужили: служебная записка начальника цеха <данные изъяты> года, Акт об отсутствии на рабочем месте от <данные изъяты> года.

Согласно акту об отсутствии работника на рабочем месте от <данные изъяты> года составленного специалистом <данные изъяты>. в присутствии специалиста <данные изъяты> и начальника <данные изъяты> помощник бурильщика Умаров Д.А. с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года с <данные изъяты> минут до <данные изъяты> минут отсутствовал на рабочем месте <данные изъяты> в течение 7 дней, всего 77 часов. Сведения и документы об уважительности причинах своего отсутствия не предоставил. Истец Умаров Д.А. с указанным актом ознакомлен под роспись без указания даты.

В судебном заседании Умаров Д.А. пояснил, что указанный акт был подписан им в день ознакомления с приказом об увольнении и получения трудовой книжки - в конце <данные изъяты> года.

Из служебной записки начальника <данные изъяты> года направленной начальнику экспедиции АО <данные изъяты>., следует, что помощник бурильщика Умаров Д.А. (табельный номер <данные изъяты>) с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года отсутствовал на рабочем месте без уважительных причин. В течении этого времени на рабочем месте не появлялся, документов подтверждающих уважительную причину нет. К указанной служебной записке приложен акт об отсутствии работника на рабочем месте.

Факт отсутствия Умарова Д.А. на рабочем месте в указанные даты ( с <данные изъяты> года) подтверждается также табелем учета рабочего времени за <данные изъяты> года и самим истцом не оспаривается.

Отсутствие истца на рабочем месте без уважительной причины в течении рабочего дня (смены) с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года явилось основанием для его увольнения за прогул.

Вместе с тем, сам по себе факт отсутствия истца на рабочем месте в спорный период в течение всего рабочего времени без уважительных причин, не может являться безусловным основанием для признания увольнения работника законным, без проверки процедуры его привлечения к дисциплинарной ответственности работодателем, а также без выяснения причин отсутсвия.

Исходя из требований ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации на работодателя императивно возложена обязанность по истребованию от работника письменного объяснения по факту совершения дисциплинарного проступка. Поэтому дисциплинарное взыскание, в том числе в виде увольнения, может быть применено к работнику только после получения от него объяснения в письменной форме либо после непредставления работником такого объяснения (отказа предоставить объяснение) по истечении двух рабочих дней со дня его затребования.

Согласно представленным ответчиком документам, <данные изъяты> года в адрес Умарова Д.А. направлено письмо № <данные изъяты>, в котором указано, что АО «<данные изъяты>» просит сообщить об уважительности причин отсутствия с <данные изъяты> года по настоящее время и в течении двух рабочих дней с момента вручения настоящего уведомления, явится в отдел кадров АО «<данные изъяты>» <данные изъяты> экспедиции по адресу: <данные изъяты>, с <данные изъяты> мин. до <данные изъяты> мин. (понедельник-пятница) и дать объяснение причин своего отсутствия. В противном случае <данные изъяты> года администрация <данные изъяты> экспедиции АО «<данные изъяты>» оставляет за собой право приступить к оформлению документов для расторжения трудового договора по п.п. «а» ч.6 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации (прогул).

Согласно представленному почтовому уведомлению, указанное письмо было получено матерью Умарова Д.А. <данные изъяты> года.

Умаров Д.А., отрицая факт получения им указанного письма, указал, что в отдел кадров не ездил, никаких объяснений об уважительности своей неявки на работу не давал.

Допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля <данные изъяты> суду подтвердила, что подпись на почтовом уведомлении принадлежит ей. Однако почтовую корреспонденцию, адресованную её сыну, она не смотрела, отдавала ему. О наличии такого письма ей ничего неизвестно.

Письмо с требованием предоставить объяснение причин отсутствия на работе было направлено Умарову Д.А. <данные изъяты> года, в нем указывался период отсутствия с <данные изъяты> года по настоящее время, то есть фактически объяснения были затребованы только по факту отсутствия на рабочем месте <данные изъяты> года. Относительно оставшихся дней отсутствия на рабочем месте, объяснения у Умарова Д.А. не отбирались, объяснить причину невыхода на работу в период с <данные изъяты> года ему не предлагалось.

Решая вопрос об уважительности причин невыхода на работу на основании анализа представленных документов, суд приходит к выводу о том, что не смотря на то, что трудовой договор между сторонами был заключен, стороны к его исполнению не приступали, фактически рабочее место, трудовые обязанности, режим работы истцу определены не были.

Согласно п. 1.1 срочного трудового договора от <данные изъяты> года местом работы Умарова Д.А. является цех по капитальному и подземному ремонту скважин «<данные изъяты> экспедиции» Оренбургской области. Из условий оплаты труда в пункт 4.2. договора включено условие о размере тарифной ставки Умарова Д.А. в размере <данные изъяты> коп в мес. (час.) и установлен районный коэффициент к заработной плате в размере <данные изъяты> %. Конкретный режим рабочего времени и времени отдыха, характер и метод работы договором не установлены. Пунктом 6.1 договора работнику установлен ежегодный основной отпуск продолжительностью 28 календарных дней. Размер дополнительного отпуска за работу в районах крайнего Севера не установлен, и в этой части имеется отсылка к действующему законодательству.

Согласно приказу о приеме на работу от <данные изъяты> года Умаров Д.А. был принят на работу вахтовым методом. Срочным трудовым договором от <данные изъяты> года в разделе «особенности режима рабочего времени» предусмотрено- режим работы вахтовым методом согласно графика рабочего времени, утвержденного генеральным директором.

Согласно трудовой книжке истца, Умаров Д.А. принят <данные изъяты> года в цех по капитальному и поземному ремонту скважин «<данные изъяты> экспедиция Оренбургской области» помощником бурильщика текущего и капитального ремонта скважин 4 разряда, что подтверждается срочным трудовым договором № <данные изъяты> года, заключенного между АО «<данные изъяты>» и Умаровым Д.А. Уволен <данные изъяты> года по истечению срока трудового договора.

Исходя из представленных табелей учета рабочего времени за <данные изъяты> года (до несчастного случая на производстве), объяснений самого Умарова Д.А. рабочая смена была определена 7 дней по 11 часов с предоставлением такого же количества выходных. На период работы ему выдавался пропуск.

Судом ответчику предлагалось представить график работы Умарова Д.А.

В дополнительных возражениях на исковое заявление от <данные изъяты> года, ответчиком со ссылкой на ст.297 Трудового кодекса РФ указано на то, что ключевым признаком при вахтовом методе работы считается сам характер работ. Доказательств выполнения работ вахтовым методом материалами дела не подтверждается. При этом указание в приказе № <данные изъяты> года о приеме работника на работу вахтовым методом само по себе не является достаточным подтверждением того, что истец работал вахтовым методом, поскольку не опровергает фактически возникшие между работодателем и работником правоотношения в отсутствие вахтового характера работы.

Действительно, материалами дела не подтверждается, что Умарову Д.А. фактически был определен вахтовый метод работы, то есть 7 дней по 11 часов.

Однако, не смотря на то, что ответчиком указанные факты не оспариваются, истец был уволен за отсутствие на рабочем месте в течение рабочей смены с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года (в течение 7 дней по 11 часов в день).

Из срочного трудового договора № <данные изъяты> года следует, что АО «<данные изъяты>» заключил трудовой договор с Умаровым Д.А., согласно которого истец принят на работу в цех по капитальному и подземному ремонту скважин «<данные изъяты> экспедиции» Оренбургской области – помощником бурильщика текущего капитального ремонта скважин 4 разряда.

Из акта об отсутствии работника на рабочем месте от <данные изъяты> года следует, что рабочим местом помощника бурильщика указан цех по капитальному и подземному ремонту скважин № <данные изъяты> экспедиции АО «<данные изъяты>».

Каких-либо документов, подтверждающих, что истцу было определено именно указанное место работы ответчиком не представлено.

Кроме того, суд считает, что доводы истца о невозможности выполнять работу помощника бурильщика (как указано в трудовом договоре) и об обязанности работодателя предоставить работу в соответствии с его состоянием здоровья заслуживают внимания.

Из материалов дела следует, что приказом № <данные изъяты> года, истец Умаров Д.А. принят на работу в АО «<данные изъяты>» в цех по капитальному и подземному ремонту скважин «<данные изъяты> экспедиции» Оренбургской области помощником бурильщика капитального ремонта скважин 4 разряда по срочному трудовому договору с вахтовым характером работ на срок с <данные изъяты> по <данные изъяты>

Актом о несчастном случае на производстве № <данные изъяты> установлено, что <данные изъяты> мин. при выполнении работ по капитальному ремонту скважин, на скважине № <данные изъяты> расположенной на территории <данные изъяты> произошел групповой несчастный случай. Местом происшествия является территория устья скважины.

Согласно выписке из медицинской карты стационарного больного № <данные изъяты> следует, что Умаров Д.А. авиационным транспортом доставлен в <данные изъяты> и госпитализирован в реанимационное отделение в экстренном порядке. После стабилизации состояния <данные изъяты> переведен в ожоговое отделение.

Из материалов дела (копий листков нетрудоспособности, табелей учета рабочего времени, справок, выданных ответчиком, сведений, предоставленных ФСС), следует, что истец был временно нетрудоспособен в период с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года включительно.

Согласно заключению врачебной комиссии медицинской организации, оказывающей лечебно-профилактическую помощь о нуждаемости пострадавшего от несчастного случая на производстве и профессионального заболевания в отдельных видах реабилитации от <данные изъяты> года Умарову Д.А. поставлен диагноз – производственная травма (<данные изъяты> года) в виде термического ожога пламенем <данные изъяты>% <данные изъяты> Пострадавший направлен на медико-социальную экспертизу для определения нуждаемости в отдельных видах реабилитации, установлении степени профессиональной трудоспособности.

В соответствии с частями 1, 2 статьи 58 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ медицинской экспертизой является проводимое в установленном порядке исследование, направленное на установление состояния здоровья гражданина, в целях определения его способности осуществлять трудовую или иную деятельность, а также установления причинно-следственной связи между воздействием каких-либо событий, факторов и состоянием здоровья гражданина. В Российской Федерации проводятся следующие виды медицинских экспертиз, в том числе: медико-социальная экспертиза; экспертиза профессиональной пригодности и экспертиза связи заболевания с профессией.

В силу частей 1 - 3 статьи 63 вышеуказанного Федерального закона экспертиза профессиональной пригодности проводится в целях определения соответствия состояния здоровья работника возможности выполнения им отдельных видов работ. Экспертиза профессиональной пригодности проводится врачебной комиссией медицинской организации с привлечением врачей-специалистов по результатам предварительных медицинских осмотров и периодических медицинских осмотров. По результатам экспертизы профессиональной пригодности врачебная комиссия выносит медицинское заключение о пригодности или непригодности работника к выполнению отдельных видов работ. Порядок проведения экспертизы профессиональной пригодности, форма медицинского заключения о пригодности или непригодности к выполнению отдельных видов работ устанавливаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Согласно справке ФКУ <данные изъяты> года Умарову Д.А. в связи с несчастным случаем на производстве от <данные изъяты> года, установлена степень утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты>% с <данные изъяты> по <данные изъяты> в связи с несчастным случаем на производстве от <данные изъяты> года. Дата очередного переосвидетельствования указана <данные изъяты> года.

Согласно программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания (к акту освидетельствования № <данные изъяты> года) помощнику бурильщика капитального ремонта скважин, квалификация 4 разряд Умарову Д.А. в рекомендациях о противопоказанных и доступных видах труда указано: «может в обычных производственных условиях продолжать профессиональную деятельность с выраженным снижением квалификации либо с уменьшением объема выполняемой работы или если он утратил способность продолжать профессиональную деятельность вследствие умеренного нарушения функций организма, но может в обычных производственных условиях выполнять профессиональную деятельность более низкой квалификации».

Таким образом, по состоянию на <данные изъяты> года у Умарова Д.А. имелись медицинские противопоказания для работы помощником бурильщика капитального ремонта скважин 4 разряда.

Согласно части второй ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ) работодатель обязан обеспечить недопущение работников к исполнению ими трудовых обязанностей в случае медицинских противопоказаний.

В соответствии с ч. 1 ст. 73 Трудового кодекса Российской Федерации работника, нуждающегося в переводе на другую работу в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, с его письменного согласия работодатель обязан перевести на другую имеющуюся у работодателя работу, не противопоказанную работнику по состоянию здоровья.

В силу ч. 3 ст. 73 Трудового кодекса Российской Федерации, если в соответствии с медицинским заключением работник нуждается во временном переводе на другую работу на срок более четырех месяцев или в постоянном переводе, то при его отказе от перевода либо отсутствии у работодателя соответствующей работы трудовой договор прекращается в соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации.

Абзац пятый части первой ст. 76 ТК РФ устанавливает обязанность работодателя отстранить от работы работника при выявлении в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, противопоказаний для выполнения работником работы, обусловленной трудовым договором.

Из указанного следует, что получив документ о том, что работник по состоянию здоровья не может заниматься своей прежней работой, работодатель должен принять необходимые меры к отстранению работника от указанной работы и предложить ему все имеющиеся вакансии (ст. 73, абз. 5 ч. 1 ст. 76, ч. 2 ст. 212 ТК РФ) с учетом возможности исполнения им трудовых функций по этим должностям.

Истец Умаров Д.А., объясняя причину невыхода на работу, указал, что выполнять работу по прежней специальности он не мог по состоянию здоровья, а работодатель другой работы, соответствующей его состоянию здоровья, ему не предоставил.

Представитель ответчика в письменном отзыве указывает на то, что в связи с тем, что при заключении трудового договора Умаров Д.А. не предоставил работодателю рекомендаций, указанных в программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания, то трудовой договор был заключен с ним на общих условиях. Истец при заключении соглашения о выполнении работником норм времени на основные виды работ при КРС (приложение к трудовому договору) упоминал об облегченных условиях труда. По мнению представителя ответчика, из вышеуказанного следует, что работник не желал заключения с ним дополнительных соглашений, изменяющих условия труда.

Давая оценку указанным доводам представителя ответчика, суд исходит из того, что срочный трудовой договор с Умаровым Д.А. был заключен <данные изъяты> года, то есть в период его временной нетрудоспособности, начавшейся <данные изъяты> года в результате несчастного случая на производстве, о чем работодатель не мог не знать, как и о том, какого характера телесные повреждения были получены Умаровым Д.А.

В судебном заседании Умаров Д.А. пояснил, что <данные изъяты> года он был направлен на освидетельствование. Справка СМЭ, медицинское заключение с программой реабилитации были предоставлены им в отдел кадров <данные изъяты> экспедиции АО «<данные изъяты>» вместе с больничным листом. Однако по причине ненадлежащего заполнения листка временной нетрудоспособности, он его представил позже, в конце <данные изъяты> года. Никакой расписки о сдаче указанных документов он не брал, письменного заявления на предоставление ему «легкой работы» не писал, ждал предложения работы, работать не отказывался.

Представитель истца Пикоренко В.Ю. считает, что работодатель действует недобросовестно, указывая на непредставление Умаровым Д.А. указанных документов, поскольку их непредставление работодателю интересам Умарова Д.А. не отвечает.

Как следует из материалов дела, работодателем ведется книга приема листков нетрудоспособности, в которой имеется запись о сдаче Умаровым Д.А. (подразделение «цех», табельный номер «<данные изъяты>», номер листка нетрудоспособности «<данные изъяты>», период «<данные изъяты>», дата сдачи «<данные изъяты>», подпись) листка нетрудоспособности <данные изъяты> года. Из копии листка нетрудоспособности № <данные изъяты> следует, что истцу определена дата, с которой он должен приступить к работе : «<данные изъяты>».

Согласно представленным копиям табелей учета, за январь-февраль невыход Умарова Д.А. отмечен как «больничный», за <данные изъяты> года - как «по невыясненным причинам».

Вместе с тем, как следует из материалов дела, в результате несчастного случая на производстве, истцу были причинены телесные повреждения, истец дважды обращался в суд с иском к работодателю с требованием о возмещении вреда, причиненного работнику в результате несчастного случая на производстве.

Как следует из решения Первомайского районного суда от <данные изъяты> года, при удовлетворении исковых требовании Умарова Д.А. о взыскании с АО «<данные изъяты>» единовременной выплаты, предусмотренной Отраслевым соглашением по организациям нефтяной, газовой отраслей промышленности и строительства объектов нефтегазового комплекса Российской Федерации на <данные изъяты> годы, была учтена продолжительность периода временной нетрудоспособности. Учитывая, что размер указанной единовременной выплаты, в соответствии с требованиями Отраслевого соглашения зависел от последствий несчастного случая (смерть, установление инвалидности 1,2,3 групп, временная утрата трудоспособности более 4-х месяцев подряд, получение профессионального заболевания, не повлекшего установления инвалидности), для её определения истцом были представлены копии листков нетрудоспособности, а также справка <данные изъяты> года, которой была установлена степень утраты профессиональной трудоспособности - <данные изъяты> %. Указанное решение ответчиком не обжаловалось.

Кроме того, представитель истца указывает, что копии врачебной комиссии ГБУЗ «<данные изъяты> РБ» от <данные изъяты> года о нуждаемости пострадавшего от несчастного случая на производстве в отдельных видах реабилитации; копия справки серии <данные изъяты> о результатах установления степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах и копия программы реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве № <данные изъяты>, кроме того, что были непосредственно предъявлены работодателю, были также приложены к иску, по которому вынесено решение от <данные изъяты> года; также были приложены им к копии апелляционной жалобы на решение Первомайского районного суда от <данные изъяты> года по иску Умарова Д.А. к АО «<данные изъяты>» о компенсации морального вреда. Поэтому считает, что ответчик, утверждая, что истцом не была предоставлена программа реабилитации, действует недобросовестно.

Из представленной истцом копии апелляционной жалобы на вышеуказанное решение с отметкой о принятии её Первомайским районным судом <данные изъяты> года, действительно следует, что вышеуказанные документы представлялись истцом с копиями по числу участвующих в деле лиц.

С <данные изъяты> года невыход Умарова Д.А. отмечался в табелях учета «по невыясненным причинам».

Из указанного следует, что у работодателя имелись сведения о состоянии здоровья Умарова Д.А.

Требований о том, что работник должен обратиться с заявлением о переводе его на другую работу, Трудовой кодекс РФ не содержит. Наоборот, Трудовой кодекс РФ содержит обязанность работодателя с письменного согласия работника перевести его на другую работу, которая ответчиком выполнена не была.

Согласно п. 53 Постановления Пленума ВС РФ N 2 от 17 марта 2004 года, работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду.

Таким образом, в силу приведенных выше норм закона, дисциплинарное взыскание может быть применено к работнику за нарушение им трудовой дисциплины, то есть за дисциплинарный проступок.

Дисциплинарным проступком является виновное, противоправное неисполнение или ненадлежащее исполнение работником возложенных на него трудовых обязанностей, в том числе нарушение должностных инструкций, положений, приказов работодателя.

Неисполнение или ненадлежащее исполнение трудовых обязанностей признается виновным, если работник действовал умышленно или по неосторожности. Не может рассматриваться как должностной проступок неисполнение или ненадлежащее выполнение обязанностей по причинам, не зависящим от работника (например, из-за отсутствия необходимых материалов, нетрудоспособности).

Трудовой кодекс не содержит перечня уважительных причин, объясняющих отсутствие работника на рабочем месте, при наличии которых таковое не следует признавать прогулом.

Дисциплинарным проступком могут быть признаны только такие противоправные действия (бездействие) работника, которые непосредственно связаны с исполнением им трудовых обязанностей.

При этом право выбора конкретной меры дисциплинарного взыскания из числа предусмотренных законодательством принадлежит работодателю, который должен учитывать степень тяжести проступка, обстоятельства, при которых он совершен, предшествующее поведение работника.

Поскольку фактически работодателем не был определен режим работы истца и его рабочее место, его должностные обязанности, с Правилами внутреннего трудового распорядка, действующими у ответчика, он ознакомлен не был, суд считает, что прогул за 11 апреля 2017 года - отсутствие истца на рабочем месте без уважительных причин ответчиком в суде подтвержден не был.

В соответствии со ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

Согласно п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 г. N 2 (в ред. от 28.09.2010 г.) "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" исходя из содержания абзаца первого части 6 статьи 152 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также ч. 1 ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которой правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, вопрос о пропуске истцом срока обращения в суд может разрешаться судом при условии, если об этом заявлено ответчиком.

Пропуск работником срока обращения в суд без уважительных причин, дает суду право принять решение об отказе в иске именно по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу (абзац второй части 6 статьи 152 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Представителем ответчика заявлено о пропуске истцом срока обращения в суд, в обоснование указано на то, что истец ознакомился с приказом об увольнении лично <данные изъяты> года, с исковым заявлением обратился <данные изъяты> года, не представив уважительной причины своего несвоевременного обращения в суд.

Истец, оспаривая пропуск им срока обращения в суд, указал, что о нарушении своего права, то есть о своем увольнении он узнал из письма работодателя от <данные изъяты> года, полученного им <данные изъяты> года. В конце <данные изъяты> года он поехал в г.<данные изъяты>, где ознакомился с приказом о своем увольнении, подписал акт об отсутствии на работе и получил трудовую книжку. При ознакомлении с приказом об увольнении им была проставлена дата, на которую ему указали в отделе кадров - <данные изъяты> года. В случае, если судом будет признан пропуск им срока обращения в суд, ходатайствовал о его восстановлении, указывая в обоснование на получение извещения об увольнении <данные изъяты> года и установление ему 40 % утраты профессиональной трудоспособности.

Давая оценку доводам истца, суд отмечает, что доказательств, подтверждающих, что истцом была указана дата ознакомления с приказом об увольнении под принуждением, не представлено.

Согласно ст. 84.1 ТК РФ с приказом (распоряжением) работодателя о прекращении трудового договора работник должен быть ознакомлен под роспись. По требованию работника работодатель обязан выдать ему надлежащим образом заверенную копию указанного приказа (распоряжения). По письменному заявлению работника работодатель также обязан выдать ему заверенные надлежащим образом копии документов, связанных с работой.

Из материалов дела следует, что истец Умаров Д.А. с таким заявлением к работодателю не обращался, что Умаровым Д.А. не оспаривается.

Статья 84.1 ТК РФ прямо устанавливает обязанность работодателя выдать трудовую книжку работнику в день прекращения трудового договора. Данная норма также закреплена в п. 35 Правил ведения и хранения трудовых книжек.

Трудовая книжка выдается работнику с внесенной записью о прекращении трудового договора.

Факт выдачи работнику трудовой книжки отражается в книге учета движения трудовых книжек и вкладышей в них. В графе 12 указывается дата выдачи книжки, а в графе 13 проставляется подпись работника.

Письмо о предстоящем увольнении Умарова Д.А. <данные изъяты> года и необходимости явки для получения трудовой книжки № <данные изъяты> года, на которое ссылается истец в обоснование того, что срок обращения в суд им не пропущен, согласно почтовому конверту было получено Умаровым Д.А. <данные изъяты> года.

Из материалов дела следует, что Умаров Д.А. был ознакомлен с приказом № <данные изъяты> года о его увольнении с <данные изъяты> года в этот же день - <данные изъяты> года.

Ответчиком сведений по какой причине истцу не была вручена трудовая книжка в день прекращения трудового договора, учитывая, что истец присутствовал в день увольнения, не представлено.

Трудовая книжка может быть направлена по почте, если работник отсутствовал в день увольнения или отказался от ее получения. В такой ситуации работодатель должен направить работнику уведомление о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте (ч. 6 ст. 84.1 ТК РФ, п. 36 Правил ведения и хранения трудовых книжек).

<данные изъяты> года истцу направлено письмо № <данные изъяты> о необходимости получения трудовой книжки в связи с прекращением трудового договора. Указанное письмо согласно почтовому уведомлению было получено истцом <данные изъяты> года.

Из представленной ответчиком копии выписки из книги учета движения трудовых книжек следует, что трудовая книжка была получена Умаровым Д.А. <данные изъяты> года.

Исходя из буквального толкования ст.392 Трудового кодекса РФ, приведенная специальная норма, устанавливающая срок обжалования приказа об увольнении, связывает начало течения срока исковой давности не с фактами ознакомления работника с приказом об увольнении (то есть с моментом, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права), а именно с фактом вручения ему приказа об увольнении или со дня выдачи трудовой книжки (либо отказа от её получения, неявки за её получением).

Учитывая, что ответчиком не была исполнена обязанность по выдаче трудовой книжки в день увольнения (в отсутствие сведений об отказе истца в её получении), срок обращения в суд должен исчисляться со дня, когда истец узнал о необходимости явки к работодателю за получением трудовой книжки, то есть с <данные изъяты> года.

Таким образом, истцом срок обращения в суд не пропущен.

В соответствии со ст. 394 ТК РФ по заявлению работника, увольнение которого признано незаконным, суд может ограничиться вынесением решения о взыскании в его пользу среднего заработка за время вынужденного прогула и об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию (ч. ч. 3 и 4 ст. 394 ТК РФ). Если в случаях, предусмотренных настоящей статьей, после признания увольнения незаконным суд выносит решение не о восстановлении работника, а об изменении формулировки основания увольнения, то дата увольнения должна быть изменена на дату вынесения решения судом.

Из материалов дела следует, что исковом заявлении Умаров Д.А. просил изменить формулировку основания увольнения за прогул на увольнение по собственному желанию.

Таким образом, формулировка увольнения Умарова Д.А. должна быть изменена на увольнение по статье 80 Трудового кодекса РФ по собственному желанию.

В соответствии с абз. 2 ст. 234 ТК РФ работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате незаконного отстранения работника от работы, его увольнения или перевода на другую работу.

Кроме того в соответствии с часть 8 статьи 394 Трудового кодекса РФ статьи 394 Трудового кодекса РФ суд принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула только в случае если неправильная формулировка основания и (или) причины увольнения в трудовой книжке препятствовала поступлению работника на другую работу.

Учитывая, что на день увольнения истец фактически не работал, заработную плату не получал, учитывая, что доказательств того, что запись в трудовой книжке об основании увольнения истца препятствовала поступлению Умарова Д.А. на другую работу, истцом не представлено, суд приходит к выводу, что требования истца о взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула с <данные изъяты> года по день исполнения решения суда, удовлетворению не подлежат.

В п. 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 2 от 17 марта 2004 года "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" указано, что в соответствии с ч. 4 ст. 3 и ч. 9 ст. 394 Кодекса суд вправе удовлетворить требование лица, подвергшегося дискриминации в сфере труда, а также требование работника, уволенного без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконно переведенного на другую работу, о компенсации морального вреда.

Учитывая, что Кодекс не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу ст. 21 (абз. 14 ч. 1) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав (например, при задержке выплаты заработной платы).

В соответствии со ст. 237 Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Истец Умаров Д.А., обосновывая заявленный размер компенсации морального вреда указал на то, что узнав о своем увольнении по отрицательной статье, испытал настоящий шок, стал нервным, у него ухудшилось состояние здоровья. Указанная запись в его трудовой книжке - удар по всей его трудовой деятельности. По вине ответчика он остался не только без здоровья, но и рискует еще остаться без средств к существованию, так как фактически увольнение за прогул создает ему препятствия в дальнейшем трудоустройстве. Считает, что ответчик искал удобный повод избавиться от него в связи с судебными исками.

Допрошенная в судебном заседании Умарова И.С. (мать истца) суду показала, что сын Умаров Д.А. о своем увольнении сначала узнал, когда хотел устроиться на другую работу, и в этот же день пришло письмо, что он уволен по статье. Узнав об увольнении, Умаров Д.А. сильно переживал- ни с кем не разговаривал, не выходил из комнаты, стал еще более нервным и раздражительным. После несчастного случая, сын, превозмогая боль, поставил себя на ноги, чтобы не остаться инвалидом, чтобы иметь возможность работать, а ответчик пытается сломать ему жизнь.

С учетом обстоятельств, при которых были нарушены трудовые права истца, объема и характера, причиненных ему нравственных страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости, суд приходит к выводу о необходимости взыскания с ответчика компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

Относительно требования истца о возмещении утраченного заработка за период временной нетрудоспособности с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года включительно, исходя из величины среднемесячного в размере <данные изъяты> рублей в месяц, суд считает, что указанные требования подлежат удовлетворению исходя из следующего.

В соответствии с частью 1 статьи 184 Трудового кодекса Российской Федерации при повреждении здоровья или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания работнику (его семье) возмещаются его утраченный заработок (доход), а также связанные с повреждением здоровья дополнительные расходы на медицинскую, социальную и профессиональную реабилитацию либо соответствующие расходы в связи со смертью работника.

Виды, объемы и условия предоставления работникам гарантий и компенсаций в указанных случаях определяются федеральными законами (часть 2 статьи 184 Трудового кодекса Российской Федерации).

Одной из таких гарантий является обязательное социальное страхование, отношения в системе которого регулируются Федеральным законом от 16 июля 1999 года N 165-ФЗ "Об основах обязательного социального страхования" (далее - Федеральный закон от 16 июля 1999 года N 165-ФЗ).

Субъектами обязательного социального страхования являются страхователи (работодатели), страховщики, застрахованные лица, а также иные органы, организации и граждане, определяемые в соответствии с федеральными законами о конкретных видах обязательного социального страхования (абзац второй пункта 2 статьи 6 Федерального закона от 16 июля 1999 года N 165-ФЗ).

К застрахованным лицам, как следует из содержания абзаца четвертого пункта 2 статьи 6 Федерального закона от 16 июля 1999 года N 165-ФЗ, относятся граждане Российской Федерации, а также иностранные граждане и лица без гражданства, работающие по трудовым договорам, лица, самостоятельно обеспечивающие себя работой, или иные категории граждан, у которых отношения по обязательному социальному страхованию возникают в соответствии с федеральными законами о конкретных видах обязательного социального страхования.

Страхователи (работодатели) обязаны уплачивать в установленные сроки в надлежащем размере страховые взносы (подпункт 2 пункта 2 статьи 12 Федерального закона от 16 июля 1999 года N 165-ФЗ); выплачивать определенные виды страхового обеспечения застрахованным лицам при наступлении страховых случаев в соответствии с федеральными законами о конкретных видах обязательного социального страхования, в том числе за счет собственных средств (подпункт 6 пункта 2 статьи 12 Федерального закона от 16 июля 1999 года N 165-ФЗ).

В соответствии с подпунктом 2 пункта 1 статьи 7 указанного закона одним из видов социальных страховых рисков является утрата застрахованным лицом заработка (выплат, вознаграждений в пользу застрахованного лица) или другого дохода в связи с наступлением страхового случая.

Страховыми случаями признаются достижение пенсионного возраста, наступление инвалидности, потеря кормильца, заболевание, травма, несчастный случай на производстве или профессиональное заболевание, беременность и роды, рождение ребенка (детей), уход за ребенком в возрасте до полутора лет и другие случаи, установленные федеральными законами о конкретных видах обязательного социального страхования (пункт 1.1 статьи 7 названного закона).

Федеральный закон от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее - Федеральный закон от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ), как следует из его преамбулы, устанавливает в Российской Федерации правовые, экономические и организационные основы обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний и определяет порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных данным федеральным законом случаях.

В статье 3 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ определено, что обеспечение по страхованию - страховое возмещение вреда, причиненного в результате наступления страхового случая жизни и здоровью застрахованного, в виде денежных сумм, выплачиваемых либо компенсируемых страховщиком застрахованному или лицам, имеющим на это право в соответствии с названным федеральным законом.

Пунктом 1 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ установлено, что обеспечение по страхованию осуществляется:

1) в виде пособия по временной нетрудоспособности, назначаемого в связи со страховым случаем и выплачиваемого за счет средств на обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний;

2) в виде страховых выплат:

- единовременной страховой выплаты застрахованному либо лицам, имеющим право на получение такой выплаты в случае его смерти;

- ежемесячных страховых выплат застрахованному либо лицам, имеющим право на получение таких выплат в случае его смерти;

3) в виде оплаты дополнительных расходов, связанных с медицинской, социальной и профессиональной реабилитацией застрахованного при наличии прямых последствий страхового случая.

Пунктом 1 статьи 9 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ определено, что пособие по временной нетрудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием выплачивается за весь период временной нетрудоспособности застрахованного до его выздоровления или установления стойкой утраты профессиональной трудоспособности в размере 100 процентов его среднего заработка, исчисленного в соответствии с Федеральным законом от 29 декабря 2006 года N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством".

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пункте 16 постановления от 10 марта 2011 года N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" даны разъяснения о том, что за весь период временной нетрудоспособности застрахованного начиная с первого дня до его выздоровления или установления стойкой утраты профессиональной трудоспособности за счет средств обязательного социального страхования выплачивается пособие по временной нетрудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием в размере 100 процентов его среднего заработка без каких-либо ограничений (подпункт 1 пункта 1 статьи 8, статья 9 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ). Назначение, исчисление и выплата пособий по временной нетрудоспособности производится в соответствии со статьями 12 - 15 Федерального закона от 29 декабря 2006 года N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством" (с учетом изменений, внесенных Федеральным законом от 24 июля 2009 года N 213-ФЗ) в части, не противоречащей Федеральному закону от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ.

В соответствии с частью 1 статьи 13 Федерального закона от 29 декабря 2006 года N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством" назначение и выплата пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, ежемесячного пособия по уходу за ребенком осуществляются страхователем по месту работы (службы, иной деятельности) застрахованного лица (за исключением случаев, указанных в частях 3 и 4 названной статьи).

По общему правилу, содержащемуся в части 1 статьи 4.6 данного закона, страхователи выплачивают страховое обеспечение застрахованным лицам в счет уплаты страховых взносов в Фонд социального страхования Российской Федерации.

Сумма страховых взносов, подлежащих перечислению страхователями в Фонд социального страхования Российской Федерации, уменьшается на сумму произведенных ими расходов на выплату страхового обеспечения застрахованным лицам (часть 2 статьи 4.6 Федерального закона от 29 декабря 2006 г. N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством").

Аналогичные положения финансового обеспечения расходов страхователей на выплату страхового обеспечения за счет средств бюджета Фонда социального страхования Российской Федерации предусмотрены в части 2 статьи 15 Федерального закона от 24 июля 2009 года N 212-ФЗ "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования".

Согласно статье 1072 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 статьи 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Из приведенных выше правовых норм и разъяснений по их применению, изложенных в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", следует, что пособие по временной нетрудоспособности входит в объем возмещения вреда, причиненного здоровью, и является компенсацией утраченного заработка застрахованного лица. Возмещение утраченного заработка застрахованного лица производится по месту работы застрахованного лица путем назначения и выплаты ему пособия по временной нетрудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием в размере 100 процентов среднего заработка застрахованного страхователем (работодателем) за счет страховых взносов, уплачиваемых работодателем в Фонд социального страхования Российской Федерации. Лицо, причинившее вред, возмещает разницу между страховым возмещением и фактическим ущербом только в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред.

Таким образом, работник вправе требовать возмещения вреда только в виде разницы между средним заработком, который он мог иметь за период нетрудоспособности, и выплаченным пособием по временной нетрудоспособности, страховым возмещением.

Пособие по временной нетрудоспособности, как следует из положений части 1 статьи 14 Федерального закона от 29 декабря 2006 г. N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством", исчисляется исходя из среднего заработка застрахованного лица, рассчитанного за два календарных года, предшествующих году наступления временной нетрудоспособности, в том числе за время работы (службы, иной деятельности) у другого страхователя (других страхователей).

В случае, если застрахованное лицо в периоды, указанные в части 1 статьи 14, не имело заработка, средний заработок, исходя из которого исчисляются пособие по временной нетрудоспособности принимается равным минимальному размеру оплаты труда, установленному федеральным законом на день наступления страхового случая (часть 1.1. статьи 14 Федерального закона).

Решением Первомайского районного суда от <данные изъяты> года по иску Умарова Д.А. к ПАО «<данные изъяты>» и АО «<данные изъяты>» о компенсации морального вреда, взыскании утраченного заработка и судебных расходов, с АО «<данные изъяты>» в пользу Умарова Д.А. взыскан, в частности, утраченный заработок за период временной нетрудоспособности с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года включительно в размере <данные изъяты> коп.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от <данные изъяты> года решение суда от <данные изъяты> года в указанной части оставлено без изменения.

Согласно справке № <данные изъяты> года, Умарову Д.А. за период временной нетрудоспособности с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года, начислено и выплачено пособие в сумме <данные изъяты>., исчисленное не из среднего месячного заработка истца, а из минимального размера оплаты труда - <данные изъяты> установленного на дату начала страхового случая, так как в расчетном периоде <данные изъяты> работник не имел заработка и справку по форме № <данные изъяты> для расчета листка нетрудоспособности с прошлого места работы не предоставил.

Вместе с тем, согласно п. 3 ст. 1086 ГК РФ среднемесячный заработок (доход) потерпевшего подсчитывается путем деления общей суммы его заработка (дохода) за двенадцать месяцев работы, предшествовавших повреждению здоровья, на двенадцать. В случае, когда потерпевший ко времени причинения вреда работал менее двенадцати месяцев, среднемесячный заработок (доход) подсчитывается путем деления общей суммы заработка (дохода) за фактически проработанное число месяцев, предшествовавших повреждению здоровья, на число этих месяцев.

Средний заработок истца за период с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года, согласно справке, предоставленной ответчиком, составил <данные изъяты> коп. без учета вахтовой надбавки.

Таким образом, выплаченное Умарову Д.А. пособие по временной нетрудоспособности оказалось ниже его среднего заработка.

Разница между средним заработком, который истец мог бы иметь за период временной нетрудоспособности с <данные изъяты> по <данные изъяты> и выплаченным ему пособием по временной нетрудоспособности за этот же период, составляет <данные изъяты> коп.(выплаченное пособие по временной нетрудоспособности), которая подлежит взысканию с АО «<данные изъяты>" в пользу Умарова Д.А.

Поскольку истец освобожден от уплаты госпошлины по требованиям о взыскании утраченного заработка, о признании увольнения незаконным с ответчика АО «<данные изъяты>» в соответствии со ст.103 ГПК в доход муниципального образовании <данные изъяты> район Оренбургской области на основании ст.333.19 Налогового кодекса подлежит взысканию госпошлина в размере <данные изъяты>. по требованиям неимущественного характера).

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Умарова Д.А. к Акционерному обществу «<данные изъяты>» о признании увольнения незаконным, обязании изменить формулировку увольнения, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, взыскании утраченного заработка за период временной нетрудоспособности удовлетворить частично.

Изменить Умарову Д.А. формулировку основания увольнения с подп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации за прогул без уважительных причин на увольнение по собственному желанию по статье 80 Трудового кодекса Российской Федерации.

Взыскать с акционерного общества «<данные изъяты>» в пользу Умарова Д.А. компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей, утраченный заработок за период временной нетрудоспособности с <данные изъяты> года по <данные изъяты> года включительно в размере <данные изъяты>

В остальной части исковых требований к акционерному обществу «<данные изъяты>» отказать.

Взыскать с акционерного общества «<данные изъяты>» в доход муниципального образовании <данные изъяты> район Оренбургской области государственную пошлину в размере <данные изъяты> рублей

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Оренбургского областного суда в течение месяца со дня вынесения в окончательной форме через Первомайский районный суд Оренбургской области.

Председательствующий:

Решение в окончательной форме вынесено <данные изъяты> года.

Председательствующий: