Судебный акт #1 (Определение) по делу № 33-8382/2020 от 06.03.2020

Судья Кривенцова Н.Н. Дело №33-8382/2020

50RS0005-01-2018-007855-77

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:

председательствующего судьи Немовой Т.А.,

судей Гулиной Е.М., Мариуца О.Г.,

при помощнике судьи Цыбульской Е.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании 16 марта 2020 года апелляционное представление Дмитровского городского прокурора, апелляционную жалобу П на решение Дмитровского городского суда Московской области от 25 июля 2019 года по делу <данные изъяты> по иску П к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Московской области «Дмитровская городская... о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда,

заслушав доклад судьи Гулиной Е.М.,

объяснения представителя истицы, представителя ответчика,

заключение помощника Московского областного прокурора Ганцевой С.В.,

УСТАНОВИЛА:

Истиц П обратилась в суд с иском к ГБУЗ МО «Дмитровская городская больница» о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда.

В обоснование требований указала, что 04.02.2018 г. на 9 км. автодороги «Дмитров-Орудьево-Жуковка» <данные изъяты>а <данные изъяты> на железнодорожном переезде 79 км. перегона «Москва-Дубна» произошло столкновение электропоезда с автомобилем Мицубиси-Аутлендер под управлением П, супруга истицы. После ДТП водителя П доставили в ГБУЗ М.О. «Дмитровская городская больница», где <данные изъяты> он умер. Истица считает, что была допущена ошибка при диагностировании состояния П при его госпитализации, а также в процессе лечения, что способствовало развитию травматического шока и, в конечном счете, смерти пациента, то есть в данном случае имели место дефекты оказания медицинской помощи, был неправильно поставлен диагноз что повлекло неправильное лечение. В связи с указанным истица, уточнив исковые требования, просила взыскать с ответчика расходы на погребение супруга и организацию поминального обеда в общем размере 276 045 руб., а также компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 руб.

Представитель истца в судебном заседании поддержала исковые требования.

Представитель ответчика иск не признал.

Решением Дмитровского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> с ГБУЗ МО «Дмитровская городская больница» в пользу П в счет компенсации морального вреда взыскано 150 000 руб.; в остальной части требований о компенсации морального вреда, а также возмещении расходов на погребение в размере 276 045 руб. отказано; с ответчика в пользу экспертной организации взысканы расходы на проведение экспертизы в размере 85 312 руб.

В апелляционной жалобе П просит изменить решение суда в части размера взысканной компенсации морального вреда, указывая не необоснованное занижение данной компенсации, а также отменить в части отказа в удовлетворении требований о взыскании расходов на погребение, принять новое решение об удовлетворении иска в полном объеме.

Дмитровский городской прокурор в апелляционном представлении ставит вопрос об отмене постановленного решения как незаконного и необоснованного и принятии нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме, ссылаясь на то, что в связи с допущенными дефектами оказания медицинской помощи, не являющимися причиной наступившей смерти пациента, оснований для возмещении ущерба его родственникам не имеется, они не являются в данном случае потребителями медицинских услуг.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, заслушав объяснения явившихся лиц, заключение прокурора, обсудив доводы апелляционной жалобы, не находит оснований для отмены решения суда.

Как установлено судом и следует из материалов дела, <данные изъяты> на 9 км. автодороги «Дмитров-Орудьево-Жуковка» <данные изъяты>а <данные изъяты> на железнодорожном переезде 79 км. перегона «Москва-Дубна» произошло столкновение электропоезда с автомобилем Мицубиси-Аутлендер под управлением П

После ДТП водителя П доставили в ГБУЗ М.О. «Дмитровская городская больница», где <данные изъяты> он умер.

Истица П являлась супругой умершего П, что подтверждается свидетельством о заключении брака.

В обоснование требований истица указывала на то, что ответчиком допущено ненадлежащее оказание потерпевшему медицинской помощи, повлекшее смерть близкого человека, в связи с чем ей были причинены нравственные страдания, а также вызвана необходимость несения расходов на погребение.

Для разрешения исковых требований по существу определением суда была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено отделению сложных экспертиз ГБУЗ МО «Бюро судебно-медицинских экспертиз».

Согласно заключению экспертов, причиной смерти ПАП. явилась закрытая тупая травма грудной клетки и живота с множественными переломами ребер, разрывами селезенки, осложнившимся развитием травматического шока.

Экспертами установлено, что при оказании медицинской помощи П в <данные изъяты> были выявлены следующие дефекты оказания медицинской помощи:

- дефекты ведения медицинской документации: записи в медицинской карте стационарного больного выполнены небрежно, в ней отсутствовали протоколы диагностических исследований, не было отражено проведение премедикации перед проведением операции;

- дефекты диагностики: в результате недостаточного наблюдения и обследования не были диагностированы повреждения внутренних органов (переломы ребер), а также осложнение в виде кровотечения в плевральную полость, не осуществлялся лабораторный контроль за показателями кислотно-щелочного равновесия, оксигенации;

- дефекты тактики: в результате недооценки тяжести состоянии не была произведена экстренная госпитализация после выявления внутрибрюшного кровотечения в операционную в кротчайшие сроки после поступления в стационар;

- дефекты лечения: поскольку травма груди не была диагностирована, это привело к тому, что не были проведены лечебные мероприятия – как минимум в объеме пункции и дренирования правой грудной полости. В послеоперационном периоде была произведена преждевременная экстубация пострадавшего.

Выявленные дефекты оказания медицинской помощи, по мнению экспертов, неблагоприятно отразились на возможности вывести пострадавшего из состояния шока, и в какой-то мере могли лишь способствовать наступлению смерти П, но при этом являлись условием, а не причиной, обусловившей наступление смерти и соответственно в причинно-следственной связи со смертью, явившейся результатом травмы, не находится. (л.д. 197-245 т. 1).

Разрешая исковые требования, суд первой инстанции обосновано руководствовался следующим.

Согласно положениям статьи 4 Федерального закона от 21.11.11г. №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» основными принципами охраны здоровья являются: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; приоритет охраны здоровья детей; социальная защищенность граждан в случае утраты здоровья; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи; приоритет профилактики в сфере охраны здоровья; соблюдение врачебной тайны.

В силу пункта 1 статьи 18 приведенного выше Федерального закона №323-ФЗ каждый имеет право на охрану здоровья.

Согласно пункту 3 статьи 2 Федерального закона №323-ФЗ «Об основах охраны граждан в Российской Федерации» под медицинской помощью понимается комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг. Медицинская услуга – медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное значение (п.4 статьи 2 ФЗ «Об основах здоровья граждан в РФ»).

В силу ч. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Как предусмотрено ст. 1094 ГК РФ, лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы. Пособие на погребение, полученное гражданами, понесшими эти расходы, в счет возмещения вреда не засчитывается.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.10г. № 1 «О применении судам, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», по общему правилу, установленному п.1 и 1 статьи 1064 Гражданского кодекса РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В силу ч.ч.2,3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством РФ за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством РФ.

На основании ч. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В соответствии с положениями ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Согласно пункту 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.12г. №17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

В силу пункта 5 статьи 4 Закона РФ «О защите прав потребителей» если законами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к услуге, исполнитель обязан оказать услугу, соответствующую этим требованиям.

В соответствии с разъяснениями, содержащими в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.12г. №17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» разъяснено, что при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательств, в т.ч. и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе…).

По данному делу юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством, с учетом подлежащих применению норм материального права, является качество оказанной потерпевшему медицинской помощи со стороны ответчика.

Суд первой инстанции, проанализировав имеющие доказательства, дав им правильную оценку, приняв во внимание выводы заключения судебно-медицинской экспертизы, положения приведенных выше норм закона, счел возможным частично удовлетворить требования истицы и взыскать в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб., так как наличие дефектов оказания медицинской помощи ее близкому человеку - П - нашло свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.

При этом суд правильно указал, что имеющиеся дефекты не стоят в причинно-следственной связи со смертью П, в связи с чем в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морально вреда суд правомерно отказал.

По тем же основаниям судом отказано и во взыскании с ответчика материального ущерба в виде расходов на погребениеи и поминальный обед в сумме 276 045 руб., поскольку смерть П наступила в результате полученных им травм в условиях дорожно-транспортного происшествия, при это выявленные нарушения при оказании потерпевшему медицинской помощи не находятся в причинно-следственной связи с его смертью, а потому в данном случае ГБУЗ МО «Дмитровская городская больница» не обязана нести ответственность по возмещению вреда, связанному с захоронением умершего П, поскольку не является причинителем вреда.

В связи с вышеизложенным, оснований для удовлетворения апелляционной жалобы П не имеется.

С доводами апелляционного представления Дмитровского городского прокурора об отсутствии оснований для компенсации морального вреда также согласиться нельзя.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 ГК РФ).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи.

В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Законодатель, закрепив в статье 151 ГК РФ общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

Судом первой инстанции дана правильная оценка доводам П, на которых она основывала свои исковые требования о компенсации морального вреда.

Таким образом, судом первой инстанции правильно определены юридически значимые обстоятельства по делу, дана надлежащая оценка представленным доказательствам, спор разрешен с соблюдением требований материального и процессуального законодательства и оснований для отмены решения суда не усматривается.

Доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления не опровергают правильность выводов суда первой инстанции, с которыми согласилась судебная коллегия, в связи с чем, не могут служить основанием к отмене постановленного по делу решения.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Дмитровского городского суда Московской области от 25 июля 2019 года оставить без изменения, апелляционное представление Дмитровского городского прокурора и апелляционную жалобу П – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи