Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-19/2017 (2-824/2016;) ~ М-162/2016 от 14.01.2016

Дело №2-19/2017

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

г. Тамбов 10 января 2017 года

Суд Ленинского района г. Тамбова в составе:

председательствующего судьи Шелухановой С.П.,

при секретаре Перелыгиной Е.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Лапшиной Л.П. к Силивановой Н.В. об оспаривании договора дарения,

установил:

Лапшина Л.П. обратилась в суд с иском к Селивановой Н.В., по уточненным требованиям, о признании недействительным договора дарения от 15 декабря 2014 года квартиры *** по *** в *** между С.В.П. и Силивановой Н.В. и внесении в ЕГРП сведений о переходе права собственности на квартиру.

В обоснование уточненных оснований и требований по иску Лапшина Л.П. указала, что она на основании свидетельства о праве на наследство по закону- ***, зарегистрированного в реестре за ***, выданного нотариусом г. Тамбова Плотниковой Н.Н. 21 ноября 2015 года, является наследником всего имущества, принадлежащего на день смерти умершему *** наследодателю-С.В.П..

После смерти С.В.П. открылось наследство, заведено наследственное дело.

После смерти С.В.П. и в период вступления в наследство ей стало достоверно известно об отчуждении С.В.П. при жизни по договору дарения от 15 декабря 2014 г. своей квартиры по адресу: *** Селивановой Н.В.

Селиванова Н.В. 25 декабря 2014 года зарегистрировала свое право на квартиру в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Тамбовской области.

Узнав о заключении договора дарения, она считает, что действия одаряемой осуществлены в нарушение действующего законодательства.

Так, в декабре 2014 года состояние здоровья С.В.П. из-за имеющегося онкологического заболевания резко ухудшилось. Селивановой Н.В. об этом заболевании было известно, но несмотря на то, что законодательством установлен запрет на принятие в дар имущества дарителя, находящегося в тяжелом состоянии при имеющемся онкологическом заболевании, Селиванова Н. В., являясь работником медучреждения Тамбовского областного онкологического диспансера, в котором проходило исследование анализов больного С.В.П. и, будучи осведомленной о принимаемых им медицинских препаратах, вызвала работника регистрирующего органа на дом к больному для передачи подписанного с ним договора дарения квартиры, в которой последний проживал. В момент подписания договора дарения и передачи его работнику регистрирующего органа С.В.П. фактически не мог достоверно понимать, что от него хотят, но доверился ответчице.

Даритель находился в крайне тяжелых жизненных обстоятельствах, регулярно принимал сильнодействующие лекарственные препараты для блокирования выраженного болевого синдрома, в связи с чем согласился на заведомо невыгодные для себя условия, чем воспользовалась другая сторона в своих корыстных целях.

Лекарственные средства, которые принимал С.В.П., оказывали выраженное анальгезирующее действие, понижая возбудимость болевых центров, а со стороны центральной нервной системы - седативное или возбуждающее действие (особенно у пожилых пациентов), делирий, галлюцинации, повышение внутричерепного давления с вероятностью последующего нарушения мозгового кровообращения.

Систематические сильные боли, могли вызывать помутнение разума, в том числе с учетом медицинских препаратов, влияющих на мозговую деятельность.

Хроническая болезненная симптоматика искажает процесс принятия решения в целом, исключает возможность адекватной оценки юридически значимой ситуации. При понимании фактической стороны сделки нет возможности оценить критически ее правовые особенности и спрогнозировать ее последствия из-за погруженности в болезненные переживания, из-за нарушения процесса мышления.

Узнав о страшном диагнозе, С.В.П., как и все практически люди, испытывал сильнейшее моральное потрясение. Поздняя диагностика онкологического заболевания, выявление рака 4-й степени свидетельствовала о неблагоприятном прогнозе.

В силу этих обстоятельств, даритель не мог, осознано распорядиться своей квартирой. Фактически же распорядился квартирой в период невозможности адекватно оценивать свои действия и их последствия. Его тяжелое состояние на момент подписания договора дарения подтверждается тем, что ***, т.е. через 17 дней, он умер.

Таким образом, на момент заключения договора дарения с Селивановой Н.В., С.В.П. не осознавал значение своих действий и не мог руководить ими, в связи с чем, отсутствовала воля С.В.П. на отчуждение принадлежавшей ему квартиры иному лицу.

При изложенных обстоятельствах действия Селивановой Н.В. были направлены на то, что после смерти С.В.П., она, став собственником квартиры при жизни больного, лишила наследников умершего прав на спорную квартиру.

В судебном заседание Лапшина Л.П. не явилась. Её представитель по доверенности Антонова Н.Н. иск поддержала по изложенным основаниям, дополнительно указав, что С.В.П. выписывали обезболивающее средство - Трамадол, который относится к сильнодействующим веществам. Действие Трамадола приравнивается к сильнодействующему веществу, которое на время может парализовать волю человека.

Лапшина с братом была всегда в хороших отношениях.

В последнее время, когда ей стало известно, что брат заболел онкологическим заболеванием, она ему звонила, но трубку взяла Селиванова и пояснила, что он не хочет с ней разговаривать.

Селиванова всячески отстраняла её от общения с братом. Лапшина была знакома со Спиридонорвой, они бывали в общих компаниях. Ранее у С.В.П. была законная супруга, и у них есть совместная дочь. Лапшина неоднократно звонила дочери, когда узнала, что брат заболел, просила её приехать. Дочь собиралась приехать к отцу на праздники, но потом ей стало известно не от Селивановой, а от другой племянницы, которая живет в этом же доме ( С.В.П. жил на 2 этаже, а дочь их родной сестры живет на 4 этаже в этом же подъезде и является домкомом в этом доме), что Спиридонов умер. Лапшина сообщила дочери С.В.П. о его смерти.

Когда встал вопрос о наследстве, Лапшина у дочери С.В.П. интересовалась, как ей быть в такой ситуации, идти к нотариусу или не идти. Дочь сказала, что ей ничего не нужно, что она обеспеченный человек, живет в другом городе и вступать в наследство не будет, поэтому она вступила в наследство, как наследник второй очереди по истечению 6 месяцев.

С.В.П. по своему характеру был любвеобильным мужчиной, и у него было очень много женщин, но никто не проживал в его квартире.

Кроме того, указала, что экспертное заключение ОГБУЗ «Тамбовская психиатрическая больница» нельзя расценивать в качестве доказательства по делу, поскольку экспертиза проводилась в отсутствие подлинных медицинских документов- карт стационарного и амбулаторного больного онкодиспасера, которые по запросу суда так и не были предоставлены экспертам для оценки.

Кроме того, ранее истец Лапшина Л.П. в судебном заседании поясняла, что она обратилась в суд с настоящим иском в связи с тем, что у родственников есть предположения о том, что брат- С.В.П. ушел из жизни не своей смертью. Считает, что очень странно оборвалась её связь с братом. До этого они были очень дружны, постоянно гуляли на Набережной, он ей помогал во всем. С.В.П. был очень близок с её мужем.

За 3-4 месяца до смерти брата, она ему позвонила по телефону, но он не захотел с ней разговаривать. После этого он на связь больше не выходил: сотовый телефон его изменился.

В это время в его жизни появилась его знакомая Селиванова Н.В., которая не являлась его сожительницей, поскольку со слов самого С.В.П., у него таких сожительниц было очень много.

С.В.П. был очень самостоятельный, он все умел: убирать, готовить, стирать, поэтому ему жена была не нужна.

С Селивановой она познакомилась в 1991г., когда её брат ухаживал за своей второй женой в онкодиспансере.

Селиванова Н.В. своим обаянием всех их ввела в заблуждение, так как она ей доверяла, как врачу. С.В.П., не любил ходить ко врачам, сидеть в очередях, поэтому ему понравилось, что Селиванова Н.В. ему оказывала постоянно медицинские услуги, в том числе и какими-то лекарствами.

Селиванова Н.В. сама ей говорила, что вызывала ему терапевта на дом, потому что он был плох.

Она спросила у Селивановой Н.В., почему вызвали терапевта, ведь у него онкология, она сказала, что ему нужны обезболивающие средства. Она поняла, что врач выписал обезболивающие препараты, которыми пользовалась Селивановой Н.В..

Она ранее общалась с Селивановой Н.В., она к ней приходила, просила, чтобы она звонила С.В.П., передать от нее ему привет. Селиванова Н.В. всячески старалась с ним поддерживать отношения, у нее заранее была цель- завладеть его имуществом. Селиванова их рассорила с братом и когда она появилась при любом удобном случае она всегда расспрашивала о том, кому С.В.П. оставит квартиру. Селиванова закрыла С.В.П. и никого к нему не пускала, говоря, что там плохо пахнет, что он уже разлагается, а сама пичкала его препаратами. Все родственники уверены, что брат умер не своей смертью. Селиванова Н.В. ей по телефону говорила, что он плох, что он лежит, говорила, что С.В.П. настолько плох, что у него будет мгновенная смерть, так как она онколог и знает, что у него быстро отключится мозг.

Селиванова Н.в. не была сожительницей брата, так как последние 5 лет С.В.П. жил с другой женщиной - Надей, которая умерла в 2012г.

Считает странным, что после смерти брата Селиванова Н.В. сообщила ей об этом спустя 2 часа - в 23.30ч. после того, как отправила в морг.

Когда она пришла в морг, то никаких данных ей не предоставили, когда она попросила показать труп, то и в этом ей отказали. В морге сказали, что они все документы выдали его сожительнице.

Кроме того, с ноября 2014г. она звонила дочери С.В.П., с которой он не общался больше 30 лет. Дочка С.В.П. сказала, что ей ничего не нужно, так как она обеспеченная.

Ответчик Селиванова Н.В. и представители по доверенности Суслова В.В. и Кондрашов А.А. в судебном заседании иск не признали. В обоснование пояснили, что истец просит признать указанный договор дарения недействительным на том основании, что :

Селиванова Н.В. была врачом, к которому обращался С.В.П. по поводу систематического прохождения медицинских обследований. В связи с чем, как работник медицинского учреждения, в котором С.В.П. находился на лечении, Селиванова Н.В. не имела права принимать в дар от него квартиру;

на момент заключения договора дарения спорной квартиры С.В.П. находился в крайне тяжелом состоянии здоровья в связи с имеющимся у него онкологическим заболеванием и из-за приема сильнодействующих препаратов не мог осознавать значение своих действий и руководить ими, на этом основании у него отсутствовала воля на отчуждение своей квартиры. По мнению Истца применение сильнодействующих препаратов могли вызвать помутнее разума С.В.П.

Однако, всё вышеперечисленное не соответствует действительности.

В данном случае дарение было связано с тем, что ответчик более 20 лет находился в фактически брачных отношениях со С.В.П.

Данное обстоятельство было также установлено в ходе проведенной проверки Отделом полиции № 1 УМВД России по г. Тамбову. Из рапорта капитана полиции УПП ОП № 1 УМВД России по г. Тамбову следует, что Селиванова Н.В., *** г.р. с 1994 г. состояла в гражданском браке со С.В.П. и проживала с ним по месту его регистрации: *** до момента смерти С.В.П.

В подтверждение имевшихся отношений между Селивановой Н.В. и С.В.П., как близких людей (гражданских супругов), а не как врача и пациента, имеются доказательства, в том числе фотографии от 03.08.2002г., на которых они запечатлены вместе.

Кроме того, с истцом С.В.П. за весь период совместной жизни с Селивановой Н.В., практически не общался. Перед смертью, когда С.В.П. стало хуже, и он не смог встать с постели, Селиванова Н.В. позвонила его сестре Лапшиной Л.П., сообщив об ухудшении состояния С.В.П., просила её прийти. Однако Истец отказалась, сославшись на то, что брат её не пустит в дом. После смерти С.В.П. все расходы, связанные с его похоронами, несла Селиванова Н.В.

У С.В.П. имеется родная дочь- С.М.В.. Будучи наследницей первой очереди, она не претендовала на спорное имущество, так как знала о брачных отношениях своего отца и Селивановой Н.В., которые со своей стороны одобряла. Также между отцом и дочерью обсуждался вопрос отчуждения квартиры Селивановой Н.В., и С.М.В. не была против этого.

Также, договор дарения от 15.12.2014г. был заключен не в медицинской организации, а по адресу: ***. То есть, на момент заключения договора дарения С.В.П. не являлся лицом, находящимся на лечении в медицинской организации, что свидетельствует об отсутствии какой-либо зависимости между Селивановой Н.В. и С.В.П., как врача и пациента.

Кроме того, лечащим врачом С.В.П. был Т.А.В., что подтверждается выписным эпикризом медицинской организации, в которой он проходил лечение. В свою очередь, Селиванова Н.В. работает в ГБУЗ «Тамбовский областной онкологический клинический диспансер» лишь в должности врача-лаборанта объединенной клинико-цитологической лаборатории, что подтверждается справкой от 10.02.2016г. Согласно должностной инструкции врача-лаборанта ГБУЗ «Тамбовский областной онкологический клинический диспансер» от 02.12.2013г. работа Селивановой Н.В. связана с лабораторной диагностикой. В связи с этим довод Истца о том, что Селиванова Н.В. приходила к С.В.П. для оказания медицинских услуг на дому несостоятелен, поскольку С.В.П. никакой зависимости от Селивановой Н.В. как от врача, не имел.

Таким образом, договор дарения квартиры 40, находящейся по адресу: ***, от 15.12.2014г., заключенного между С.В.П. и Селивановой Н.В., не может быть признан недействительным по основаниям, указанным истцом, поскольку заключен не в момент нахождения С.В.П. в лечебном учреждении, и одаряемой стороной по договору дарения спорной квартиры было лицо, от которого С.В.П. не зависел, как пациент от врача медицинской организации, в котором проходил лечение; С.В.П. действовал исключительно по своей воле, зная о своем заболевании и приближающейся смерти, он неоднократно говорил о том, что необходимо оформить квартиру на Селиванову Н.В., так как она была его единственным близким человеком.

Довод Истца о том, что С.В.П. находился в состоянии не способном оценивать ситуацию из-за приема сильнодействующих препаратов, также несостоятелен.

В день, когда заключался договор дарения, т.е. 15.12.2014г. к С.В.П. на дом по адресу: *** был вызван нотариус с целью оформления доверенности на Селиванову Н.В. на распоряжение денежными средствами.

Также, именно в день, когда оформлялась доверенность, т.е. 15.12.2014г., был заключен и договор дарения спорной квартиры. Сделка оформлялась в присутствии государственного регистратора Д.Н.Н., который был вызван для государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. После проверки договора дарения и его условий, в том числе п. 7 договора, согласно которому стороны договора подтверждают, что не лишены и не ограничены в дееспособности, не состоят под опекой и попечительством, не страдают заболеваниями, препятствующими осознать суть договора, а также отсутствуют обстоятельства, вынуждающие совершить данный договор на крайне невыгодных для себя условиях, регистратор его зарегистрировал.

Как видно из выписного эпикриза ГБУЗ «Тамбовский областной онкологический клинический диспансер», курс лечения, назначенный С.В.П., состоял из таких лекарственных препаратов, как циспластин и этопозид, которые не включены в Список 2, на который ссылается Истец, т.е. не входят в перечень наркотических средств и психотропных веществ.

Каких-либо доказательств употребления С.В.П. морфина Истцом не представлено. Кроме того, в амбулаторной карте стоит дата, когда назначался трамадол – это 29 декабря 2014г., спустя 2 недели после оформления сделки.

Таким образом, договор дарения договор дарения квартиры 40, находящейся по адресу: ***, от 15.12.2014г., заключенного между С.В.П. и Селивановой Н.В., не может быть признан недействительным по основанию неспособности С.В.П. понимать значение своих действий или руководить ими, так как данный факт не находит своего подтверждения.

Привлеченная судом в качестве третьего лица дочь С.В.П. – С.М.В., извещенная о дне слушания дела по телефону, в судебное заседание не явилась и отказалась предоставить свой домашний адрес.

Ранее представитель третьего лица-Управления ФС ГР кадастра и картографии- Шарандина И.В. в судебном заседании пояснила о том, что им переданы отдельные полномочия по приему документов на регистрацию. Экспертизу документов проводит Управление Росреестра по Тамбовской области. На основании Приказа Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии» от 20 сентября 2013г. №П/146 «О предоставлении услуг по выезду к заявителям с целью доставки документов к месту оказания государственных услуг и доставки заявителям документов, подготовленных по итогам оказания услуг филиалами федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии» по субъектам Российской Федерации"» они осуществляют выезд к заявителям на дом.

Свидетель Ш.Н.Ю.-нотариус в судебном заседании пояснила, что выезд 15.12.2014 г. для удостоверения доверенности на распоряжение денежными вкладами по заявлению ответчика она не припоминает, значит, все было нормально и не было ничего особенного, чтобы могло запомниться.

Вообще, если у кого-то возникает необходимость вызвать нотариуса на дом, то заинтересованное лицо со своим документом и с паспортом лица, кому вызывают нотариуса подает заявку и по назначенному времени они выезжают на место, где беседуют непосредственно с лицом, которое хочет оформить доверенность, наедине, прося выйти всех из комнаты, где они находятся.

При этом они устанавливают личность по паспорту и проверяют дееспособность. Сверяют данные с базой недееспособных, выявляют волеизъявление лица. И отказывают в совершении сделки, когда человек не может сформулировать, что он хочет сделать.

Свидетель Д.Н.Н. –главный специалист -эксперт – государственный регистратор Управлении Росреестра в судебном заседании пояснила, что, как правило, заявления на регистрацию сделок принимают специалисты МФЦ и специалисты кадастровой палаты. Они проводят только регистрацию. В данном случае документы на регистрацию принимал специалист кадастровой палаты, но на дому, или на ул.Рахманинова, д.1а ( на 1 этаже ведется прием кадастровой палатой), или на Б.Энтузиастов, или в МФЦ установить невозможно.

Она принятые документы зарегистрировала, при этом никаких вопросов к сторонам сделки не возникло: арестов на имущество нет, противоречий между заявленными и зарегистрированными правами нет, содержание договора соответствует действующему законодательству, правообладатель не ограничен в дееспособности, оснований для приостановления или отказа в регистрации сделки не имеется.

При этом она, в силу своих обязанностей, со сторонами не встречалась. Такая необходимость может возникнуть в том случае, если возникают какие-то вопросы.

Свидетель А.С.М.- инженер межрайонного отдела филиала ФГБУ «ФКП Росреестра» -в суде пояснила, что в её обязанности входит выезд на дом для приема документов в соответствии с Приказом Федерального государственного бюджетного учреждения "Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии" от 20 сентября 2013г. №П/146 "О предоставлении услуг по выезду к заявителям с целью доставки документов к месту оказания государственных услуг и доставки заявителям документов, подготовленных по итогам оказания услуг филиалами федерального государственного бюджетного учреждения "Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии" по субъектам Российской Федерации" с целью доставки документов к месту оказания государственных услуг и доставки заявителям документов, подготовленных по итогам оказания услуг.

Они с заявителем проводят беседу, задают вопросы, если идет речь о договоре дарения, то поясняют существенные условия договора.

В функции их филиала входит только прием документов.

Договор дарения сами стороны составляют в простой письменной форме и прикладывают все необходимые документы, которые должны сопровождать соответствующую сделку.

Как следует из их регистрационных журналов, сделка между С.В.П. и Селивановой зарегистрирована, она по заявлению выезжала на дом.

И если документы были приняты, следовательно сомнений в дееспособности человека не возникло.

При получении документов они спрашивают у заявителя, что он хочет сделать, знает ли он откуда они приехали и для чего, вместе читают договор, спрашивают: кому дарит, если речь идет о дарении, что дарит, адрес объекта и согласен ли заявитель с условиями договора, с заявителем обговаривают предмет договора, в отношении кого этот договор дарения составляется.

Свидетель П.Т.Г.-врач-терапевт участковый ТОГБУЗ «ГКБ им Арх. Луки г. Тамбова»- в суде пояснила, что она в декабре 2014 года была на вызове у С.В.П., как участковый врач. По данным компьютера, С.В.П. приходил к в поликлинику часто, но только к урологу, к терапевту он не обращался.

Когда она к нему пришла по вызову на дом, С.В.П. был тяжелый, ослабленный, тяжело дышал, не вставал, задыхался, но он адекватно реагировал, хотя односложно отвечал на вопросы: болит, не болит, да нет. Странностей с психикой она не заметила, хотя он был физически истощен, но его состояние не препятствовало ему воспринимать нормально все окружающее.

Заболевание, которое было у С.В.П., протекает скоротечно, в течение года такие больные уходят. Когда она пришла на вызов, там была Селиванова, она спрашивала чем его можно кормить и показывала ей белковую смесь.

Она выписала ему лекарство- трамадол, который не относится к наркотическим препаратам – это сильный обезболивающий препарат.

Больные начинают прием с трамадола, если он не помогает, то переходят на наркотические средства. С.В.П. более сильных препаратов не назначалось.

Трамодол назначается как обезболивающее, когда у пациента что-то болит и он лежачий, ослабленный, не ест, глотать уже не может (С.В.П. пил белковую жидкость). Возможно, она говорила, что трамадол назначает на 7 дней, если не помогает, то необходимо опять вызвать врача, и комиссионно переходить на наркотики. С.В.П. наркотики не выписывали.

Свидетель О.И.В. в судебном заседании пояснила, что она является племянницей С.В.П. и проживала с ним в одном доме на разных этажах.

Несколько раз видела в их доме Селиванову Н.В.

У неё сохранилась тетрадь, куда она, как домком с 2006 г., записывала всех проживающих жильцов в доме независимо от того, собственник он жилого помещения или нет. В этой тетради записано, что С.В.П. проживал один

Селиванова Н.В. в 2001г. бывала в их доме, она ее частенько видела, как она приходила, уходила, потом 10 лет она ее совсем не видела.

С 2008г. в их подъезде мыла полы Надежда и она со С.В.П. встречалась до 2012г., пока не умерла.

Селиванову Н.В. она только последний год стала часто видеть в их доме.

Она не слышала о том, что дядя тяжело болел, и ему требуется уход и очень была удивлена, когда он умер.

15 декабря 2014г. она встретилась со С.В.П. в подъезде. Он ей сказал, что плохо себя чувствует. С.В.П. говорил, что у него есть свой знакомый доктор. И дядя сказал, что ему ничего не помогает, что ему плохо, но он был на своих ногах. И когда ей тетя позвонила в день смерти в 12 часов ночи и сказала, что дядя умер, она очень удивилась, так как неделю назад его видела. С.В.П. доверял Селивановой Н.В. как медику, а чем она его лечила, она не знает.

Свидетель О.С.В. в судебном заседании пояснил, что является супругом племянницы С.В.П.- О.И.В.

Селиванову Н.В. он видел в подъезде их дома, когда она звонила в квартиру № 40, расположенную в их подъезде, из которой ей ответили, чтобы она уходила, так как ее никто не звал.

Еще он видел Селиванову где-то в конце 90г.- начале 2000г. во дворе. Она прошла в подъезд, затем минут через 10 вышла обратно.

С.В.П. видел последний раз где-то в середине декабря 2014 г. во дворе у подъезда. Выглядел он плохо, он его даже сразу не узнал. С.В.П. говорил, что он себя очень плохо чувствует.

Свидетель А.М.Г. в судебном заседании пояснил, что знаком с Селивановой Н.В., как с соседкой приблизительно с 1992-1993г. Она живет в квартире № 40 на 2 этаже – это квартира С.В.П..

Они со С.В.П. были самыми лучшими соседями, больше чем с ним, он ни с кем не общался.

Селиванова Н.В. жила в квартире С.В.П., как жена (С.В.П. ему сам сказал об этом). Он, когда впервые увидел Селиванову Н.В. сказал, может я не вовремя пришел, на что мне С.В.П. сказал, что все нормально – это моя жена.

Он с С.В.П. общался за 2 дня до смерти. Когда он к нему пришел, то С.В.П. ему сам дверь открыл. С.В.П. сидел у открытого окна, так как сказал, что ему тяжело дышать. При этом он вел себя как обычно и сказал, что рад, что все успел на Селиванову Н.В. оформить.

С.В.П. до последнего чувствовал себя нормально, передвигался сам, общался адекватно, ходил в магазин. За месяц до смерти, когда он к нему пришел в гости, он сказал: « хочешь, я тебе сейчас похвалюсь: я водопровод заменил», ( хотя С.В.П. уже ходил с грелкой), но он сам выполнил эту работу.

Однажды С.В.П.поднимался к нему на 4 этаж, его не было дома, он попросил его жену за сигаретами сходить – это было где-то недели за 2 до смерти.

Когда он приходил к С.В.П., то каких –либо лекарств он у него видел, но что именно он принимает, ему неизвестно. Ему также известно, что устройством похорон занималась Селиванова Н.В.

Свидетель К.М.М. пояснил, что знает Селиванову Н.В., с которой его познакомил С.В.П., приблизительно с 1993 года. Он также знаком с его сестрами: В.П. и Лапшиной Л.П..

В 1994г. умерла мать Селивановой Н.В. и она попросила его подвезти их в деревню. С.В.П. принимал самое активное участие в похоронах матери Селивановой Н.В.

До смерти С.В.П. с Селивановой Н.В. имели домик в Периксе, у них не было транспорта, он их возил на дачу в Периксу, где они отдыхали, выращивали овощи до смерти С.В.П..

Он был на свадьбе дочери Селивановой Н.В., которую воспитывал С.В.П.: он ее учил в педучилище ***, потом в институте ТГУ им. Державина на биологическом факультете, он выдавал ее замуж. Затем у них родился внук Рома, С.В.П. забирал внука из роддома, он тоже приезжал на машине помогал им. С.В.П. очень любил и уважал внука Романа. На его глазах Селиванова Н.В. со С.В.П. общались, создали семью. Он интересовался, почему они не зарегистрирует брак? С.В.П. сказал, что он предлагал Селивановой Н.В. пожениться, но Селиванова Н.В. сказала, что им и так хорошо.

За 1 год- 1,5 года до смерти, он спрашивал у С.В.П.: «почему тебе с сестрами не начать общаться?», на что С.В.П. ответил, что он не может с ними общаться, так как они другие ( они были две сестры- близняшки). С.В.П. сказал, что он сестру Валю и ее дочь Ирину уважает, а с Любой у них были натянутые отношения.

С.В.П. умер ***г., а в сентябре 2015г. он его просил съездить в Периксу на дачу. Они там собирали яблоки. С.В.П. до последнего был энергичным человеком, хоть у него была болезнь очень серьезная. Лежачим больным он тоже не был. По телефону последний раз со С.В.П. общался в ноябре 2014г. Как раз в это время, 22 ноября 2014г., он по просьбе Селивановой Н.В. ездил в Сампур, забрать её ослепшего отца в однокомнатную квартиру на Набережной.

С 1994г., как умерла мать Селиваной её, он их постоянно возил и привозил из Сампура, они ездили к отцу Селивановой её, которого С.В.П. называл папа Валя.

У Володи был такой характер, что на него невозможно было как-то надавить, невозможно было заставить - он все делал по собственной воле. Он был очень прямой, конкретный человек. С.В.П. говорил, что Нина ему дала все: вместе с Селивановой Н.В. они делали покупки домашнего обихода, мебель. С.В.П. был благодарен, что Нина могла обеспечить ему такую жизнь.

С.В.П. до последнего дня был адекватным человеком.

Он спрашивал у С.В.П., где его дочь, на что ему С.В.П. сказал, что она сейчас работает помощником депутата Госдумы и ей ничего от него не надо. У дочери зарплата очень большая и она ни в чем не нуждается.

С.В.П. с Селивановой Н.В. прожили вместе 22 года: с 1993г. и по день смерти. Больше он не видел возле С.В.П. никаких женщин.

Свидетель К.Н.П. пояснила, что Селиванова Н.В. является ее соседкой по даче с 1993г. В течение 20 лет постоянно видели Селиванову Н.В. со С.В.П. всегда вместе на даче.

В прошлое лето С.В.П. не появлялся там вообще. Она была на похоронах Нининой мамы, там же был С.В.П. в качестве гражданского мужа Нины, он принимал активное участие в похоронах. С.В.П. с Селивановой не были зарегистрированы, но они сошлись и жили вместе. Ей известно, что С.В.П. жил на ***.

Допрошенный в качестве свидетеля врач-онколог онкодиспансера Т.О. в судебном заседании пояснил, что он являлся лечащим врачом Селивановой Н.В. В.П. в период прохождения последним химиотерапии.

У С.В.П. был диагностирован рак правого легкого, скоротечная форма – это довольно агрессивная форма заболевания, но в то же время являющаяся наиболее чувствительной к химиотерапии. Поэтому данный вид лечения является выбором лечения при такой форме заболевания: операция не показана, облучение применяется, когда пациент уже активно закашлял.

Стандартная схема лечения препаратами: цисплатин - препарат платины и этопозид – это противоопухолевые препараты. Ставятся капельницы внутривенно раз в месяц путем инфузии несколько дней или через день. Эффективность лечения данной схемы довольно хорошая.

Препараты цисплатин и этопозид на сознание пациентов не влияют. Они влияют только на физиологическое состояние больного, есть ряд побочных эффектов: тошнота, рвота, воздействие на кровь, сердце, печень и т.д.

На психическое состояние пациента данные препараты никакого воздействия не оказывают.

Наряду с данными препаратами для минимализации последствий их воздействия, С.В.П. назначалась вспомогательная терапия, противорвотные препараты, заместительная терапия, гормональные средства. Но все эти препараты также не влияют на психику пациентов. Эти препараты назначаются многим людям при других заболеваниях в качестве дополнительных методов лечения.

У них эти препараты применяются для снижения интоксикации при проведении химиотерапии.

В период его наблюдения больного не было необходимости назначать сильнодействующие препараты: у больного наблюдались некоторые улучшения в состоянии здоровья и он на протяжении всего времени был вполне адекватен и контактен..

Когда пациент находится на финале заболевания и ему уже специальное лечение не показано, т.е. уже доказана его неэффективность и болезнь все равно прогрессирует, в таком случае пациент получает только симптоматическое лечение. Симптоматическое лечение, влияет не на саму болезнь, а на симптомы, вызванные этим заболеванием: боль, температура, кашель, независимо от локализации заболевания. Такие больные находятся, как правило, под наблюдение участкового терапевта, а они уже не занимаются ведением и лечением таких больных и, в случае необходимости, в том числе и по справке, выданной поликлиникой онкодиспансера, назначают больным сильнодействующие наркотические препараты.

На тот период, когда он наблюдал С.В.П., у него не было необходимости в выдаче справки на получение сильнодействующих наркотических препаратов. Вместе с тем, рак легкого – это очень непредсказуемая болезнь, многие пациенты погибают, даже не испытывая болевого синдрома, так как при такой болезни большинство пациентов страдают дыхательной недостаточностью.

Выслушав стороны, изучив материалы гражданского дела, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьей 12 Гражданского кодекса Российской Федерации защита гражданских прав может осуществляться путем признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки.

В соответствии с частью 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Пунктом 1 статьи 167 ГК РФ установлено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно статье 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно положениям пунктов 2 и 3 статьи 423 ГК РФ безвозмездным признается договор, по которому одна сторона обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления. Договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.

В соответствии со статьей 572 Кодекса по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии со статьей 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В суде установлено, что истица Лапшина Л.П. является сестрой С.В.П., скончавшегося *** В соответствии со свидетельством о праве на наследство по закону от *** она является наследником его денежных средств, размещенных на счетах в банке (л.д.11).

Как установлено в судебном заседании дочь С.В.П.- С.М.В. прав на наследственное имущество не заявляла.

Истица считает, что в момент заключения договора дарения от 15.12.2014 г. квартиры *** в доме *** по *** Селивановой Н.В. В.П., страдавший онкологическим заболеванием в последней стадии, не руководил своими действиями и не отдавал себе отчет в силу болезненного состояния психики, находящейся под действием сильно действующих психотропных веществ.

Однако, в судебном заседании не добыто подтверждений тому, что С.В.П. принимал сильнодействующие наркотические препараты в связи с имеющимся заболеванием, оказывающие влияние на его сознание и психику. Данный вывод суда подтверждается показаниями участкового врача П.Т.Г. о том, что она назначала больному только препарат «Трамадол», который не относится к названной категории лекарственных препаратов, а также сведениями медицинских документов: журнала записи вызовов скорой медицинской помощи (л.д.33-34 т.2), из которого следует, что бригада скорой медпомощи выезжала по вызову 27.12.2014 г. по поводу «рака легких 4 ст. с метостазами», но никаких назначений не производила; сведениями ТОГБУЗ «ГКБ им. Арх. Луки от 09.06.2016 г. №2746 (л.д.35-36, т.2), в соответствии с которыми в период с 2011 г. по 10.12.2013 г. С.В.П. обращался к различным специалистам по различным заболеваниям, о назначении сильнодействующих препаратов также не указано; содержанием медицинских карт №2111, 2926, 3594 стационарного больного за период с 24.03.2014 г. по 13.05.2014 г., в соответствии с которым С.В.П. назначались только препараты химиотерапии и вспомогательная терапию.

Кроме того, как следует из показаний свидетелей Осиповых-племянницы С.В.П. и её мужа, проживавших с ним в одном доме, в день совершения сделки дарения они встречались со С.В.П., который, жалуясь на плохое самочувствие, находился в адекватном состоянии, что опровергает утверждения Лапшиной о том, что ответчик держала С.В.П. взаперти, заставляя принимать наркотические средства для подавления его воли.

Согласно ст. 48 «Основ законодательства Российской Федерации о нотариате», утв. ВС РФ 11.02.1993 № 4462-1, нотариус отказывает в совершении нотариального действия, если: совершение такого действия противоречит закону; с просьбой о совершении нотариального действия обратился недееспособный гражданин либо представитель; сделка не соответствует требованиям закона.

В силу статьи 13 Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" при проведении государственной регистрации прав осуществляется правовая экспертиза документов, при государственной регистрации прав на основании сделки также осуществляется проверка законности сделки, в том числе правоспособности и дееспособности сторон сделки.

В соответствии с п.1 ст.2 Федерального закона от 21.07.1997 года N 122- ФЗ "О государственной регистрации права на недвижимое имущество и сделок с ним" государственная регистрация права на недвижимое имущество и сделок с ним - это юридический акт признания и подтверждения государственном возникновения, ограничения (обременения) перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с ГК РФ.

Отказ в государственной регистрации прав на недвижимое имущество допускается только в случаях, указанных в п. 1 ст.20 названного Федерального закона.

Из этого следует, что лицами, в силу своих должностных обязанностей принимавших участие в процессе заключения сделок при оформлении доверенности от 15.12.2014 г. на распоряжение денежными средствами (л.д.133 т,1), а также при заключении договора дарения квартиры (л.д.50 т.1) проверялась дееспособность С.В.П., о чем свидетельствует п. 7 договора дарения и содержание доверенности.

Кроме того, в ходе судебных разбирательств по ходатайству истца судом назначалась судебная психиатрическая экспертиза, выводы которой представитель истца считает недостоверными, поскольку предметом исследования не были подлинники карточек амбулаторного и стационарного наблюдения за С.В.П..

С учетом установленным обстоятельств дела, содержания карт стационарного больного онкодиспансера №2111, 2926,3594, представленных в судебное заседание, а также, руководствуясь требованиями ст. 67, 86 ГПК РФ, суд приходит к выводу о том, что, как видно из содержания экспертного заключения от 28.10.2016 г., предметом исследования и оценки были все доводы сторон, представленные в судебных заседаниях и описанные выше, а также медицинские документы, имеющиеся в деле и карта амбулаторного больного №517030. В результате специалисты пришли к выводу о том, что С.В.П. психическим заболеванием не страдал. На момент заключения договора дарения -15.12.2014 г. у него не имелось признаков какого-либо временного психического расстройства. В указанный период он обнаруживал признаки соматогенной астении (был ослабшим, физически истощенным), в связи с тяжелым онкологическим заболеванием, но он адекватно реагировал, воспринимал окружающее. В медицинской документации отсутствуют сведения о назначении ему в указанный период времени каких-либо медицинских препаратов, которое бы лишали его возможности осознанно совершать действия, правильно воспринимать события. Поэтому по своему психическому состоянию С.В.П. мог понимать значение своих действий и руководить ими в момент совершения сделки-заключение договора дарения квартиры.

Ни один из указанных выводов эксперта не опровергнут в судебном заседании и представленными доказательствами в материалы дела.

В связи с изложенным, суд не находит оснований не доверять выводам указанной экспертизы, поскольку она была назначена и проведена в соответствии с нормами действующего законодательства, подготовлена компетентными специалистами в соответствующей области медицины, имеющими образование и длительный стаж работы в указанной области, которые в установленном законом порядке были предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации. Надлежащих доказательств, указывающих на недостоверность проведенной экспертизы либо ставящих под сомнение ее выводы, представлено не было.

Кроме того, суд принимает во внимание, что в соответствии с пунктами 1, 2 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом, он вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

При установленных выше обстоятельствах и, исходя из содержания вышеуказанной нормы, приведенные истцом в качестве обоснования своих требования такие доводы, как те, что С.В.П. никогда не проживал вместе с Селивановой Н.В. не имеют значения.

Вместе с тем, в суде не нашел своего подтверждения факт о том, что Селиванова Н.В. умышленно создала обстоятельства, при которых С.В.П. лишился воли и на невыгодных для себя условиях заключил оспариваемую сделку.

Таким образом, в судебном заседании не нашли своего подтверждения доводы о том, что на момент заключения сделки- договора дарения от 15.12.2014 г. квартиры *** в доме *** по *** С.В.П. находился под воздействием сильнодействующих наркотических веществ, что могло привести к психическим расстройствам в результате которых он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

На основании изложенного, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований.

При обращении в суд истица просила отсрочить уплату государственной пошлины до вынесения решения суда. Как следует из расчета налоговой базы и сумы налога по доходам (л.д.81 т.1) стоимость спорной квартиры составляет сумму 1687328, 74 руб. На основании ст. 98 ГПК РФ с Лапшиной Л.П. подлежит взысканию госпошлина в доход местного бюджета в сумме 16636 руб. 64 коп.

Кроме того, с Лапшиной Л.П. в пользу Тамбовского психиатрического диспансера за проведение экспертизы подлежит взысканию сумма 17700 рублей

Обеспечительные меры в виде ареста на квартиру № 40 расположенную по адресу: ***-а суд считает необходимым сохранить до вступления решения суд в законную силу.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

Отказать Лапшиной Л.П. в удовлетворении исковых требований к Силивановой Н.В. о признании недействительным договора дарения от 15 декабря 2014 года квартиры №40 в доме *** по ул. ***, заключенного между С.В.П. и Силивановой Н.В. и внесении изменений в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним в части исключения сведении о регистрации права.

Взыскать с Лапшиной Л.П. в доход бюджета муниципального образования городской округ - город Тамбов госпошлину в сумме 16 636 рублей 64 копейки.

Взыскать с Лапшиной Л.П. в пользу Областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Тамбовская психиатрическая клиническая больница» ( ОГБУЗ «ТПКБ» расходы на проведение экспертизы в сумме 17700 рублей 00 копеек.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Тамбовский областной суд в течение одного месяца со дня составления мотивированного решения.

Судья С. П. Шелуханова

Мотивированное решение составлено 12 января 2016 года.

Судья С.П.Шелуханова