Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-58/2018 ~ М-44/2018 от 26.02.2018

Дело № 2-58/2018

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

17 апреля 2018 года                                                                   с. Яковлевка

Яковлевский районный суд Приморского края в составе:

председательствующего судьи Акимчук В.А.

при секретаре ФИО6,

с участием истца ФИО2,

ответчика ФИО3, ее представителя ФИО11,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФИО2 к ФИО3 о защите чести, достоинства и деловой репутации,

установил:

ФИО2 обратился в суд с вышеназванным исковым заявлением, указав в обоснование требований, что проходит военную службу по контракту в войсковой части №, дислоцированной в селе <адрес>, в воинском звании «подполковник». С декабря 2015 года состоит в должности командира указанной войсковой части. Войсковая часть № находится в непосредственном подчинении у командования войсковой части № дислоцированной в городе Хабаровске. В период с 14 января 2014 года по 27 июля 2016 года ФИО3 работала во вверенной ему войсковой части в должности врача терапевта медицинского пункта и являлась гражданским персоналом ВС РФ. 27 июля 2016 года на основании его приказа № ФИО3 была уволена из войсковой части № по основанию, предусмотренному пункту 11 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ, то есть по инициативе работодателя в связи с предоставлением работником работодателю подложных документов при заключении трудового договора. 25 ноября 2016 года решением Яковлевского районного суда Приморского края приказ № об увольнении ФИО3 признан законным, а судебная коллегия по гражданским делам Приморского краевого суда оставила решение суда первой инстанции без изменения. 9 января 2018 года находясь в городе Хабаровске на заседании комиссии по безопасности военной службы, проводившегося в войсковой части № от вышестоящего командования ему стало известно о том, что ФИО3 путем подачи жалоб, обращений и писем, написанных ею в адрес вышестоящего должностного лица – командира войсковой части №, распространила о нем сведения, не соответствующие действительности, порочащие его честь и достоинство личности, а также деловую репутацию. Так, ФИО3 достоверно зная смысл и содержание вступившего в законную силу решения Яковлевского районного суда от 25 ноября 2016 года, согласно которому приказ об увольнении ФИО3 был признан законным, 5 апреля 2017 года написала жалобу (регистрационный №ж) в адрес командира войсковой части №, в которой изложила свою позицию о несогласии с приказом о её увольнении и вышеуказанными решениями судов, а также обвинила его в попустительстве по службе в отношении ее бывших коллег – медицинских сестер ФИО7 и ФИО8, которые также использовали подложные медицинские сертификаты (приказ № от 10 июня 2016 года об увольнении указанных работников). Кроме этого, в жалобе ФИО3 указала, что «это ярко иллюстрирует предвзятое отношение ко мне со стороны командира в/ч № подполковника ФИО2, который реально проводит политику двойных стандартов при осуществлении трудовой деятельности работниками медицинского пункта, когда за одно и тоже он может казнить, а кого-то помиловать». Эти сведения не соответствуют действительности, дискредитируют его перед его командованием (начальством) и подчиненными, подрывают авторитет и заставляют усомниться в его профессионализме. В своем ответе на жалобу ФИО3 командир войсковой части № (исх. № от 26 апреля 2017 года) разъяснил, что в соответствии с решением Яковлевского районного суда от 25 ноября 2016 года, действия командира войсковой части №, связанные с расторжением трудового договора с ФИО3, признаны правомерными. Несмотря на это, в своем следующем письме от 22 июня 2017 года, адресованном командиру войсковой части № генерал-майору ФИО1 (регистрационный №ж), в добавление ко всему вышесказанному ФИО3 назвала свое увольнение «незаконным со стороны подполковника ФИО2», и что «ФИО2 удалось ввести суд в заблуждение». В своем ответе на указанное выше письмо ФИО3 командир части 10253 генерал-майор ФИО1 (исх. № от ДД.ММ.ГГГГ) разъяснил, что медицинские сестры ФИО7 и ФИО8 прошли курс профессиональной подготовки, и после предоставления соответствующих сертификатов 23 июля 2016 года приняты на работу в войсковую часть №. Каких-либо нарушений и попустительства по службе с его стороны в ходе проведенной проверки выявлено не было. Решения о привлечении его к дисциплинарной ответственности не принимались. Далее, в своей письменной жалобе от 24 августа 2017 года (регистрационный №ж), адресованной командиру войсковой части № генерал-майору ФИО1, ФИО3 обвиняет своих бывших коллег медицинских сестер ФИО8 и ФИО7 в недобросовестном использовании медицинских сертификатов, и, вместе с тем, бездоказательно заявляет: «по сговору с подполковником ФИО2 они уволились и вновь были взяты на работу». В своем ответе на данную жалобу ФИО3 командир войсковой части № (исх. № от 19 сентября 2017 года) повторно разъяснил ФИО3 законность приема на работу ФИО8 и ФИО7 Каких-либо нарушений и попустительства по службе с его стороны в ходе проведенной проверки выявлено не было. Решения о привлечении его к дисциплинарной ответственности не принимались. Эти оскорбительные и ничем не подтвержденные высказывания, касающиеся «сговора» с подчиненными, ФИО3 также допускает в следующем своем письме от 1 октября 2017 года, адресованном командиру войсковой части № генерал-майору ФИО1, вдобавок называя ФИО2 «палачом», «случайным гражданином», под руководством которого «везде бардак». Указанные сведения не соответствуют действительности, заявления ФИО3 дискредитируют его перед вышестоящим командованием, безосновательно упрекают в панибратстве с подчиненными, выставляют в неблагоприятном свете и подрывают его авторитет. В следующем своем письме от 24 октября 2017 года (регистрационный №ж), вновь адресованном командиру войсковой части №, ФИО3 заявила: «подполковник ФИО2 поступил со мной нечестно – свел какие-то личные счёты!? Рука палача не дрогнула...». В письменной жалобе от 14 ноября 2017 года (регистрационный №ж), адресованном командиру войсковой части №, обвиняя его в недобросовестном отношении к военной службе, касающегося приема на работу медицинских сестер ФИО8 и ФИО7 и их недобросовестном использовании сертификатов, ФИО3 назвала его «ужасно злым человеком» и «человеком-палачом», который «расправился» с ней. В письменной жалобе от 22 декабря 2017 года, адресованной командиру войсковой части №, ФИО3 снова заявляет: «раз ФИО2 мне не предложил также уволиться на 1 рабочую смену, как и Ванциной с Дубовской, значит он просто палач – свел личные счеты по сговору с приближенными ему людьми...», «...у подполковника ФИО2 свой подход к службе - всё скрывать и заниматься дезинформацией». Эти утверждения ФИО3 не соответствуют действительности, и могут необоснованно создать у вышестоящего командования ложное представление о бесчестности его поступков, небрежном или недобросовестном отношении к военной службе. ФИО3 была уволена на законных основаниях, обоснованность которых подтверждена судом. Каких-либо личных неприязненных чувств к ФИО3 он никогда не испытывал и конфликтов с ней не имел. Считает, что все вышеуказанные несоответствующие действительности бездоказательные и неоднократные заявления ФИО3 компрометируют его доброе имя, порочат честь, достоинство и деловую репутацию, как должностного лица, представляют его в глазах вышестоящего командования и подчиненных с отрицательной стороны, принимающим важные кадровые решения исключительно на основе каких-либо внеслужебных отношений и личных предпочтений, симпатий или антипатий, а также дают ему как человеку отрицательные моральную и социальную характеристики. В результате распространения ФИО3 не соответствующих действительности сведений, порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию, он был вызван вышестоящим командованием на заседание комиссии по безопасности военной службы, для дачи объяснения и где стал доказывать свою добропорядочность и профессионализм, тем самым, излишне оправдывать самого себя и свою репутацию, опровергать недостоверные доводы, изложенные ФИО3, таким образом, защищать свою честь и достоинство, авторитет и репутацию командира. Распространив вышеуказанные несоответствующие действительности сведения, ФИО3 существенно нарушила принадлежащие ему личные неимущественные права. В результате неправомерных действий ФИО3 ему причинен моральный вред, выразившийся в нравственных страданиях и переживаниях, а также вред его деловой репутации в виде подрыва доверия со стороны вышестоящего командования в Вооруженных Силах Российской Федерации. Кроме того, с 10 января 2018 года на фоне испытанных переживаний, в том числе и после вынужденной командировки в город Хабаровск, для участия в заседании комиссии, существенно ухудшилось состояние его здоровья. 18 января 2018 года при обращении за медицинской помощью врачом было диагностировано обострение хронического гастрита. Размер компенсации причиненного ему морального вреда составляет 10 000 рублей. На основании изложенного просил признать сведения о незаконном увольнении ФИО3, о незаконном приеме на работу ФИО8 и ФИО7 и сговоре ФИО2 с ними, о бесчестности поступков ФИО2 и его предвзятом отношении к ФИО3, о личных счётах ФИО2 с ФИО9 и ведении ФИО2 политики двойных стандартов, о характере ФИО2 как «злого человека» и «человека-палача», о деятельности ФИО2 по скрытию информации и дезинформации, распространённые ФИО3 в следующих документах, адресованных командиру войсковой части №: жалобе от 5 апреля 2017 года, письме от 22 июня 2017 года, жалобе от 24 августа 2017 года, письме от 1 октября 2017 года, письме от 24 октября 2017 года, жалобе от 14 ноября 2017 года и жалобе от 22 декабря 2017 года не соответствующими действительности, порочащими его честь, достоинство и деловую репутацию; обязать ФИО3 дать опровержение вышеуказанным жалобам и письмам, направленным последней на имя командира войсковой части № взыскать с ФИО3 компенсацию причиненного морального вреда в размере 10 000 рублей.

В судебном заседании ФИО2 заявленные исковые требования поддержал в полном объеме, дополнительно указав, что все факты, которые приводит ФИО3 в своих обращениях к командованию, ничем не подтверждаются. В отношении него и войсковой части проводилось около 5 проверок, которые не выявили фактов, указанных ФИО3 в своих обращениях. Полагает, что ФИО3 о нем распространяет слухи по военному гарнизону и среди военнослужащих вверенной ему войсковой части, которые порочат его достоинство, в которых она указывает, что она добьется того, что командир части будет снят со своей должности, а ее саму восстановят на рабочем месте и после этого она разберется со всеми, кто был против нее. Кроме того указал, что практически во всех своих обращениях ФИО3 указывает на ее незаконное увольнение, тогда как имеется решение суда, вступившее в законную силу, которым законность ее увольнения подтверждено. Полагает, что если бы ответчик действительно хотела трудоустроится, то проблем бы у нее с этим не возникло, однако она не предпринимала никаких попыток найти работу, а постоянно писала вышестоящему командованию о незаконности ее увольнении. Также указал. что в войсковой части действительно могут быть проблемы и недостатки, которые, однако выявляются и соответствующие лица привлекаются к ответственности. В своих обращениях ФИО3 искажает те обстоятельства, который действительно имели место быть, употребляя слова «сговор», «политика двойных стандартов», «палач».

Ответчик ФИО3 в судебном заседании с исковыми требованиями не согласилась, указав, что на данный момент на основании имеющихся решений судом она признаете тот факт, что ее увольнение было признано законным. Обращаясь к вышестоящему командованию она хотела защитить свои права, и никого умысла очернять истца у нее не было. Эти обращения — это «крик о помощи», поскольку во вверенном ей медицинском пункте, где она проработала 27 лет и 11 месяцев, есть точно такие же коллеги, только медсестры, и у них была одинаковая ситуация по поводу работы, но при этом они продолжают работать в настоящее время, тогда как ее уволили. С момента увольнения и по настоящее время у нее наблюдается мученическое состояние, в связи с чем и были написаны данные письма и обращения. Дополнительно указала, что непосредственно летным составом занимается военнослужащий, а именно старший лейтенант ФИО10 и только он имеет допуск к летному составу. Она же не имеет никакого отношения к летному составу, за исключением тех случаев, когда в 2015-2016 годах, начальник медицинской службы убывал в г. Санкт-Петербург на учебу, и она оставалась единственным врачом в части, в связи с чем ее обязали обеспечивать полеты. Она своими действиями лишь пыталась обратить внимание вышестоящего командования на те нарушения, которые, по ее мнению, имеются в деятельности командира войсковой части.

Представитель ответчика ФИО11 в судебном заседании с заявленными исковыми требованиями не согласился по доводам и основаниям, изложенным в письменных возражениях, которые приобщены к материалам дела. В дополнении к возражениям пояснил, что человек имеет право на свое мнение. Они признают, что ответчица ошибочно указала в утвердительной форме, что ее увольнение незаконно, несмотря на решение суда, но она лишь выказывала свое личное субъективное мнение, по своим личным побудительным мотивам считая, что в отношении нее была допущена несправедливость. Для ответчицы это далеко не рядовая ситуация в ее жизни, то что с ней произошло. Относительно того, что нет оснований полагать о наличии предвзятого отношения истца к ответчице, по сравнению с другими бывшими коллегами, то истец своими действиями подтвердил довод ФИО3 о предвзятом к ней отношении. Так у всех троих – ФИО8, ФИО7 и ФИО3 были недействительные медицинские сертификаты, им эти сертификаты выдавал один и тот же врач в госпитале г. Владивостока примерно в одно и тоже время, однако работодатель уволил всех троих сразу, но ФИО8 и ФИО7 вновь принял на работу после увольнения, а ответчицу – нет, то есть при всех равных условиях, одних уволили и через непродолжительное время приняли на работу, а ответчицу – нет. При этом истец не проводил конкурс на замещение вакантных должностей медицинских работников в части, по результатам которого победили бы ФИО7 и ФИО8, истец принял их на работу без дополнительной проверки документов через несколько дней после увольнения. При равном положении ФИО3, ФИО7 и ФИО8 истец отдал предпочтение двум последним. Об этом ответчица и писала командованию истца, излагала достоверные данные. Полагает, что не совсем понятно, как ответчица может подрывать авторитет истца перед командованием, если авторитет зарабатывает или имеет руководитель перед подчинёнными, а не подчиненный перед своим командованием. Относительно того, что ответчица называет истца «палачом», то в данном случае имеет место не буквальное толкование слова, а его использование ФИО3 в переносном смысле, поскольку ответчица после увольнения испытывает эмоциональные и психологические мучения, тогда как уволил ее именно истец. Относительно использования слова «бардак», то ответчица в своих обращениях к командованию описывала, по ее мнению, недостатки, которые имеются в деятельности войсковой части, на что она имела полное право, поскольку 27 лет проработала в данной структуре и считала, что она права. При этом необходимо учитывать, что часть фактов подтвердилась. Обратил внимание, что ответчица не обращалась в СМИ, или высказывалась публично, она направляла свои обращения вышестоящему командованию. При этом, из содержаний обращений ответчицы следует, что она хотела защитить свои права, а также защитить права воинского подразделения, права военнослужащих. Просил в исковых требованиях отказать.

Допрошенный в качестве свидетеля ФИО10 показал, что проходит военную службу в в/ч № с 7 мая 2015 года в должности начальника медицинской службы медицинского пункта. ФИО3 была врачом-терапевтом медицинского пункта, при этом, она была уволена с работы за предоставление подложных документов, а именно подложных сертификатов. Относительно сержанта ФИО20 пояснил, что сержант ФИО20 является военнослужащим войсковой части, занимает должность фельдшера медицинского пункта. Для того, чтоб направить военнослужащего на учебу, необходимо получить распоряжение вышестоящего штаба, так как он не является гражданским человеком. Для этого подаются определённые заявки, на основании которых распределяются квоты на учебу. Только после того, как приходит квота, военнослужащий может быть направлен на учебу. Ежегодно в вышестоящий штаб ими подавались заявки для обучения сержанта ФИО20, и только в прошлом году на него пришла путевка, в связи с чем он и поехал на учебу. В то время, когда у сержанта ФИО20 не было сертификата, он исполнял административные обязанности, без привлечения к медицинским манипуляциям, в основном это было ведение хозяйственной деятельности, учет материальных средств, ведение приходно-расходной документации. При этом оснований для перевода сержанта ФИО20 на другую должность не имелось. Как любой медицинский работник сержант ФИО20 имеет право оказывать медицинскую помощь, но в его медицинском пункте сержант ФИО20 ведет больше административную работу, на нем лежит материальная ответственность, он составляет отчеты и лишь иногда, когда у него был медицинский сертификат, он привлекался к выполнению определенных медицинских процедур. Также указал, что в январе в войсковую часть пришла телеграмма о необходимости ему и командиру прибыть на заседание военного совета по безопасности военной службы в г. Хабаровск. Однако разговор на заседании был не о безопасности военной службы, а о письмах ФИО3, в которых она описывала ситуацию в войсковой части. В течение недели они писали объяснительные, предоставляли документы, подтверждая, что никаких нарушений в войсковой части нет. После этой поездки, командира еще раз вызывали на аттестационную комиссию, в том числе, и по обращениям ФИО3 Дополнительно пояснил, что командир является летчиком, он является боевой единицей. В декабре 2017 года он прошел ВЛК, это допуск по состоянию здоровья к исполнению служебных обязанностей летного состава, ВЛК действует в течение года. После командировки командир обратился к нему с жалобами, было выявлено обострение гастрита и хроническая варикозная болезнь. После этого он должен был на основании приказа направить командира на стационарное лечение в госпиталь в связи с тем, что перенесенные заболевания могут повлиять на его полетную работу, соответственно, как летчик он не исполняет свои служебные обязанности, что ведет к подрыву боевой готовности войсковой части. В настоящее время командир отстранен от полетов.

Допрошенный в качестве свидетеля ФИО12 показал, что является заместителем командира войсковой части № по работе с личным составом. Об обращениях ФИО3 им стало известно от вышестоящего командования, которое находится в г. Хабаровске, в ноябре 2017 года. Эти письма негативно влияют на моральный дух личного состава, что ему в неоднократных беседах подтвердили военнослужащие войсковой части. Он осведомлен о том, что личный состав войсковой части знает, что командира вызывали в г. Хабаровск. При этом, из разговоров видно, что военнослужащие полагают, что командир едет в г. Хабаровск «чуть ли не на снятие с должности». К нему постоянно подходят и спрашивают про командира, что ведет к подрыву морального духа, подрыву боевой готовности. Ему поступают звонки с г. Хабаровска с вопросом, почему они не могут навести порядок в части, хотя у них везде порядок, и все везде соответствует уставу. Также указал, что он у военнослужащих пытался выяснить, кто распространяет данную информацию, однако ответа не получил.

Допрошенная в качестве свидетеля ФИО13 показала, что знакома с ФИО2 с 1998 года, находится с ним в приятельских отношениях, поскольку ранее ее муж и ФИО2 были сослуживцами. В в 20-х числах января 2018 года она вместе с мужем отправилась в поездку в город Суйфэньхэ КНР, где по дороге встретила ФИО3, которая, в свою очередь, узнала ее мужа, так как долгое время проработала в войсковой части. В разговоре с ними ФИО3 сказала, что работала на аэродроме вместе с ее мужем, что ее незаконно уволил бывший командир Девятов, потом ее восстановили на работе, а потом ее незаконно уволил ФИО2; сказала, что благодаря связям в г. Хабаровске она уволила Девятова и также уволит ФИО2; рассказала, какое «безобразие» творится в войсковой части, что, когда пришел ФИО2, то в части нет никакого порядка, все разваливается, что ФИО2 только своих приближенных товарищей уважает, а остальные для него «никто»; говорила, что остальных он может наказать на свое усмотрение. Также указала, что ФИО3 была осведомлена о том, по какой причине ФИО2 вызвали в г. Хабаровск – с целью увольнения.

Допрошенная в качестве свидетеля ФИО14 показала, что в период с 19 по 21 января 2018 года она отправилась в поезду в город Суйфэньхэ КНР, где познакомилась с ФИО3 Также в их группе была дочь ФИО19 – Татьяна и супруги ФИО13. Она всех запомнила, так как именно она на автовокзале города Уссурийска заполняла документы для пересечения китайской границы. По дороге в КНР они сначала все впятером ехали на такси из города Арсеньева, далее в городе Уссурийске они пересели на большой рейсовый автобус, где их было всего 5 человек, при этом она сидела за водителем, ФИО3 с дочерью – напротив нее, а супруги ФИО13 – позади посередине автобуса. Никакого общения в этот момент между супругами ФИО13 и ФИО3 не было. Так они ехали до села Гродеково, где автобус практически полностью заполнился туристами. За время пребывания в поездке она с ФИО3 виделась всего несколько раз в гостинице. На обратном пути после того как они пересекли русскую границу и ждали свой микроавтобус у них состоялся разговор, касающийся воинских частей. При этом ФИО3 сказала, что практически во всех частях бардак. Она подумала, что ФИО3 имеет какое-то отношение к воинским частям, но уточнять не стала. Ни про увольнение ФИО3 никто ничего не говорил, ни какие-либо фамилии в данном разговоре не звучали, на личности никто не переходил. Разговор был недолгий.

Выслушав пояснения участвующих в деле лиц, выслушав свидетелей, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

    Из материалов дела следует, что приказом командира войсковой части № ФИО2 № от 27 июля 2016 года трудовой договор с ФИО3, врачом – терапевтом медицинского пункта войсковой части №, расторгнут по пункту 11 статьи 81 Трудового кодекса РФ – предоставление работником подложных документов или заведомо ложных сведений при заключении трудового договора.

Решением Яковлевского районного суда Приморского края от 25 ноября 2016 года ФИО3 в иске к войсковой части № о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и затрат на обучение на факультете повышения квалификации в ГБОУ ВПО «Тихоокеанский государственный медицинский университет», компенсации морального вреда – отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам приморского краевого суда от 28 февраля 2017 года решение Яковлевского районного суда Приморского края от 25 ноября 2016 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба ФИО3 – без удовлетворения.

Также установлено, что по вступлению решения суда в законную силу ФИО3 неоднократно обращалась к командованию войсковой части № (дислокация город Хабаровск), в подчинении которой находится войсковая часть №, с жалобами и письмами в адрес командира войсковой части № ФИО2

Так, 5 апреля 2017 года ФИО3 обратилась с жалобой на имя командования войсковой части №, в которой, в том числе указала, что приказ командира войсковой части № № от 27 июля 2016 года о ее увольнении является незаконным, она имеет полное право продолжать работу в своей прежней должности. Также указала, что ситуация с медицинскими работниками ФИО8 и ФИО7, у которых действительно были подложные сертификаты и которые, тем не менее, после увольнения впоследствии вновь были приняты на работу в войсковую часть, «ярко иллюстрирует предвзятое отношение ко мне со стороны командира в/ч № подполковника ФИО2, который реально проводит политику двойных стандартов при осуществлении трудовой деятельности работниками медицинского пункта, когда за одно и тоже он может казнить, а кого-то помиловать».

Согласно ответу командира войсковой части № от 26 апреля 2017 года, при рассмотрении обращения ФИО3 установлено, что предмет обращения совпадает с предметом искового заявления, по которому уже вынесено решение, в соответствии с которым действия командира войсковой части №, связанные с расторжением трудового договора с ФИО3, признаны правомерными.

Далее, 22 июня 2017 года ФИО3 обратилась к командиру войсковой части № генерал-майору ФИО1 с письмом, в котором, в том числе, указала, что «выходит подполковник ФИО2 реально проводит политику двойных стандартов, когда меня можно казнить, а ФИО7 и ФИО8 помиловать», «мое увольнение также является незаконным со стороны подполковника ФИО2», «ФИО2 удалось ввести суд в заблуждение».

Согласно ответу командира войсковой части № генерал-майора ФИО1 от 27 июля 2017 года, в результате рассмотрения обращения установлено, что медицинские сестры ФИО7 и ФИО8 прошли курс профессиональной подготовки, и после предоставления соответствующих сертификатов 23 июля 2016 года приняты на работу в войсковую часть № Также до сведения ФИО3 доведено, что с связи с фактами, изложенными в ее обращении, спланировано заседание комиссии объединения по безопасности военной службы, на которое будет привлечен командир войсковой части № для заслушивания по данному вопросу.

Впоследствии 24 августа 2017 года ФИО3 обратилась к командиру войсковой части № генерал-майору ФИО1 с жалобой, в которой, в том числе, указала, что «по сговору с подполковником ФИО2 они (ФИО8 и ФИО7) уволились на 1 рабочую смену и вновь были взяты на работу».

Согласно ответу командира войсковой части № от 19 сентября 2017 года ФИО3 повторно разъяснено, что медицинские сестры ФИО7 и ФИО8 прошли курс профессиональной подготовки, и после предоставления соответствующих сертификатов 23 июля 2016 года приняты на работу в войсковую часть №

1 октября 2017 года ФИО3 обратилась к командиру войсковой части № генерал-майору ФИО1 с письмом, в котором, в том числе, указала «Неужели Вам всем не видна рука палача – ФИО18», «Если случайный гражданин, как ФИО2, находится у власти, то во всех службах у него бардак»

24 октября 2017 года ФИО3 обратилась к командиру войсковой части № генерал-майору ФИО1 с письмом, в котором, в том числе, указала, что «Подполковник ФИО2 в нарушении Трудового кодекса поступил со мной нечестно – свел какие-то личные счёты!? Рука палача не дрогнула, несмотря на то, что в части во всех службах творятся безобразия».

В письменной жалобе от 14 ноября 2017 года, также адресованной командиру войсковой части №, ФИО3 указала, в том числе, что «Почему медицинские сестры ФИО8 и ФИО15 продолжают работать? Это разве не грубые нарушения, которые не видит ФИО2», «ФИО2 уже принял на работу врача Рязанова. Разве это по-человечески? По-офицерски? Только ужасно злой человек – человек-палач расправился со мной»

В письменной жалобе от 22 декабря 2017 года, адресованной командиру войсковой части № ФИО3 указала, что «раз ФИО2 мне не предложил также уволиться на 1 рабочую смену, как и ФИО8 с ФИО7, значит он просто палач – свел личные счеты по сговору с приближенными ему людьми...», «Но у подполковника ФИО2 свой подход к службе – всё скрывать и заниматься дезинформацией».

По мнению истца ФИО2 указанные сведения, содержащиеся в письмах и жалобах, не соответствуют действительности, являются бездоказательными, компрометируют его доброе имя, порочат честь, достоинство и деловую репутацию, как должностного лица, представляют его в глазах вышестоящего командования и подчиненных с отрицательной стороны, а также дают ему как человеку отрицательные моральную и социальную характеристику. Полагает, что в результате распространения ФИО3 не соответствующих действительности сведений, порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию, он был вызван вышестоящим командованием на заседание комиссии по безопасности военной службы, для дачи объяснения и где стал доказывать свою добропорядочность и профессионализм, тем самым, излишне оправдывать самого себя и свою репутацию, опровергать недостоверные доводы, изложенные ФИО3, таким образом, защищать свою честь и достоинство, авторитет и репутацию командира.

Между тем, оценивая заявленные требования, представленные доказательства, проанализировав оспариваемые истцом фразы, суд приходит к выводу о том, что они не являются порочащими и не соответствующими действительности, то есть ни по одному из них не имеет место юридически необходимая совокупность признаков, достаточных для вывода о необходимости опровержения распространенных сведений.

В соответствии со статьей 23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени. Положениями статьи 29 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода мысли и слова, а также свобода массовой информации.

Согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

В соответствии со статьей 17 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации; при этом осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Согласно статье 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ратифицированной Федеральным законом от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ, каждый имеет право свободно выражать свое мнение; это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ; осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия.

Оценивая данное положение, Европейский суд по правам человека отмечает, что свобода выражения мнения, как она определяется в пункте 1 статьи 10 Конвенции, представляет собой одну из несущих опор демократического общества, основополагающее условие его прогресса и самореализации каждого его члена. При этом свобода слова охватывает не только «информацию» или «идеи», которые встречаются благоприятно или рассматриваются как безобидные либо нейтральные, но также и такие, которые оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство. Таковы требования плюрализма, толерантности и либерализма, без которых нет «демократического общества» (решение по делу Хэндисайда от 7 декабря 1976 года).

Положениями статей 29, 33 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода мысли и слова, гражданам предоставлено право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления.

Положениями статьи 152 ГК РФ установлено, что гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.

В соответствии со статьей 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в иных случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Из смысла приведенных норм следует, что гражданин вправе требовать по суду опровержения и компенсации морального вреда только в отношении порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, под которыми согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, в также деловой репутации граждан и юридических лиц», понимаются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.

В силу пункта 10 статьи 152 ГК РФ правила пунктов 1 – 9 настоящей статьи, за исключением положений о компенсации морального вреда, могут быть применены судом также к случаям распространения любых не соответствующих действительности сведений о гражданине, если такой гражданин докажет несоответствие указанных сведений действительности.

При этом, не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения.

Из содержания пункта 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 также следует, что по делам данной категории обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 ГК РФ значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности.

При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Таким образом, анализируя приведенные нормы, суд исходит из того, что в предмет доказывания по данной категории дел включаются факты основания иска, указанные в описательной части искового заявления, где заявитель сообщает, какие сведения о нем распространены, время и место их распространения, каким способом они распространены, в отношении кого распространены сведения.

При этом, под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу.

Как видно из дела, 5 апреля 2017 года, 22 июня 2017 года, 24 августа 2017 года, 1 октября 2017 года, 24 октября 2017 года, 11 ноября 2017 года и 22 декабря 2017 года ФИО3 направила письменные обращения командиру войсковой части №, в подчинении которой находится войсковая часть №, в которых изложила сведения, свидетельствующие, по ее мнению, о наличии в действиях командира войсковой части № ФИО2 нарушений и злоупотреблений в части принятия на работу медицинских сестер ФИО8, ФИО7, наличии предвзятого к ней отношения со стороны командира войсковой части №, незаконности произведенного увольнения, а также об иных нарушениях, допущенных ФИО2 при осуществлении командования воинской частью.

Вместе с тем, анализируя указанные письма и жалобы, суд приходит к выводу, что обращения ФИО3 к вышестоящему командованию – командиру войсковой части № с письмами и жалобами о проверке нарушений в деятельности командира войсковой части № ФИО2 являются реализацией конституционного права на обращение, гарантированное статьей 33 Конституции РФ.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», в случае, когда гражданин обращается в государственные органы и органы местного самоуправления с заявлением, в котором приводит те или иные сведения (например, в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемом, по его мнению, или совершенном либо готовящемся преступлении), но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 ГК РФ, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение не соответствующих действительности порочащих сведений.

Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение в указанные органы не имело под собой никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (пункты 1 и 2 статьи 10 ГК РФ ).

Кроме того, как следует из пункта 9 названного Постановления, статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьи 29 Конституции Российской Федерации, позиции Европейского суда по правам человека, при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

То обстоятельство, что командир войсковой части № является органом военного управления, которому по службе подчинен истец – командир войсковой части №, в судебном заседании никем не оспаривалось и подтверждено справкой заместителя начальника штаба войсковой части № по организационно-мобилизационной работе от 28 марта 2018 года №. Проверка обращений и жалоб граждан о совершенных или предполагаемых нарушениях в действиях военнослужащих входит в компетенцию органов военного управления.

При этом, как видно из дела и установлено в ходе судебного разбирательства, в связи с обращениями ответчицы в войсковой части № проводились проверки, в ходе которых часть изложенных ею сведений подтвердилась.

Так, как следует из ответа 32 военной прокуратуры гарнизона от 3 ноября 2017 года на обращение ФИО3 от 1 октября 2017 года, в войсковой части № была проведена проверка, в ходе которой было установлено, что сертификат сержанта ФИО20., выданный по специальности «лечебное дело» 9 ноября 2009 года, в установленный срок не продлевался, обучение военнослужащий по повышению квалификации не проходил, в результате чего право на осуществление медицинской деятельности не имеет. По результатам проверки в адрес командира войсковой части № внесено представление об устранении нарушений закона. Также в ходе проверки было установлено, что при инвентаризации была обнаружена недостача авиатоплива в количестве 6 141 кг сверх допустимой погрешности на сумму 203 758,38 копеек, которая была допущена прапорщиком ФИО16 По результатам разбирательства прапорщик ФИО16 был привлечен к дисциплинарной ответственности, а также он выплатил сумму ущерба. Кроме того, копия обращения ФИО3 была направлена в военный следственный отдел СК России по Спасск-Дальнему гарнизону для проверки в порядке статьей 144-145 УПК РФ.

Таким образом, достаточных и допустимых доказательств того, что ФИО17 обратилась к командиру войсковой части № исключительно с намерением причинить вред ФИО2, злоупотребив своими правами, истцом суду не представлено.

В частности, суд исходит из того, что обращение ФИО3 к командиру войсковой части № вызвано, по ее мнению, нарушением ее прав, в том числе, на трудоустройство, поскольку она не согласна с произведенным увольнением, а также нарушениями, допущенными командованием войсковой части № при осуществлении деятельности.

При этом сам факт отказа Яковлевским районным судом в восстановлении на работе и, как следствие, признании законным увольнения ФИО3, не лишает ее права на обращение в государственные органы, в том числе к вышестоящему командованию с жалобами на предполагаемые, по ее мнению, неправомерные действия должностных лиц, в том числе командира войсковой части №.

По делам о защите чести, достоинства и деловой репутации необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 ГК РФ значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Исходя из вышеизложенного, суд приходит к выводу о том, что обращения ФИО3 к командиру войсковой части № являются осуществлением ее конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию.

Постановлением Европейского суда по правам человека от 18 декабря 2008 года по делу «Казаков против Российской Федерации» отмечается, что поскольку заявитель выступил с жалобами как частное лицо, требования защиты на основании статьи 10 Конвенции должны быть оценены в сравнении с правом заявителя сообщать о нарушениях в деятельности должностного лица в орган, компетентный рассматривать такие жалобы; граждане должны располагать возможностью сообщать компетентным должностным лицам о действиях гражданских служащих, которые представляются им неправильными или незаконными, что является одной из составляющих верховенства права.

Поскольку судом установлено, что ФИО3, обращаясь к командиру войсковой части №, как к должностному лицу, уполномоченному рассматривать обращения граждан, имела намерение осуществить свое конституционное гражданское право и защитить охраняемые законом интересы, сообщив о фактах, по ее мнению, нарушения закона должностным лицом, осуществляющим руководящие полномочия, такие действия ответчицы не могут быть расценены как распространение не соответствующих действительности порочащих сведений.

Кроме того, суд также обращает внимание, что формулировка в исковом заявлении фраз, которые, по мнению истца, являются несоответствующими действительности, представляют собой выдержки из текста, которые, однако, подлежат оценке в совокупности и цельности произведенного высказывания.

Так, фраза «это ярко иллюстрирует предвзятое отношение ко мне со стороны командира в/ч № подполковника ФИО2, который реально проводит политику двойных стандартов при осуществлении трудовой деятельности работниками медицинского пункта, когда за одно и тоже он может казнить, а кого-то помиловать» является логическим завершением обращения ФИО3, ее личным субъективным мнением относительно того, как и почему медицинские сестры ФИО8 и ФИО7, по ее мнение, продолжают работать в медицинском пункте, тогда как ФИО3 была уволена. Отображение понимания ФИО3 процессов трудовой деятельности медицинских сестер и ее несогласие с действиями командира войсковой части № посредством указания в своей жалобе на наличие «сговора», «ввода в заблуждение» не может быть признано несоответствующим действительности, поскольку является выражением ее личного восприятия данной ситуации.

Построение фраз «раз ФИО2 мне не предложил также уволиться на 1 рабочую смену, как и Ванциной с Дубовской, значит он просто палач – свел личные счеты по сговору с приближенными ему людьми...», «...у подполковника ФИО2 свой подход к службе - всё скрывать и заниматься дезинформацией» свидетельствует о том, что ответчик в одном предложении приводит как утверждение об обстоятельствах, так и личный вывод на данное утверждение.

Фразы «палач», «случайный человек», под руководством которого везде «бардак» являются составной частью предложений, которые, в данном случае, необходимо оценивать в совокупности с высказыванием.

Кроме того, необходимо учитывать, что использование подобных фраз в обыденной жизни подразумевает под собой «фигуру речи», когда иначе донести смысл того или иного слова или фразы не представляется возможным, когда необходимо усилить эффект и придать выразительность и эмоциональную окраску содержанию.

Таким образом, проанализировав словесно-смысловую конструкцию оспариваемых сведений, их содержание в целом, проанализировав направленность высказывания ответчика, суд приходит к выводу, что оспариваемые фразы не содержат информации о совершении истцом нечестного поступка, нарушения норм действующего законодательства, неправильном и неэтичном поведении в личной и общественной жизни, что позволяло бы установить порочащий характер таких сведений. Мнение автора жалоб и сообщений, в том числе, о деятельности ФИО2 как командира войсковой части № – это суждение, выражающее личную точку зрения ФИО3, ее отношение к сложившейся после ее увольнения ситуации.

Между тем, мнение не является утверждением о фактах и, соответственно, не может быть истинным или ложным и не подлежит проверке на его соответствие действительности, поскольку именно сведения в форме утверждений о фактах, касающихся неправомерной деятельности определенного лица, поддаются проверке на соответствие или несоответствие их действительности и, вследствие этого, именно они могут быть предметом опровержения в порядке статьи 152 ГПК РФ.

Кроме того, суд учитывает, что в соответствии со статьями 3 и 4 Декларации о свободе политической дискуссии в средствах массовой информации, принятой 12 февраля 2004 года на 872 заседании Комитета Совета министров Европы, политические деятели, стремящиеся заручиться общественным мнением, тем самым соглашаются стать объектом общественной политической дискуссии и критики в СМИ. Государственные должностные лица могут быть подвергнуты критике в СМИ в отношении того, как они исполняют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий.

Таким образом, критика деятельности лиц, осуществляющих публичные функции, допустима в более широких пределах, чем в отношении частных лиц. Он неизбежно и сознательно оставляет открытым для пристального анализа журналистов и общества в целом каждое свое слово и действие, следовательно, должен проявлять и большую степень терпимости.

Учитывая обстоятельства, при которых оспариваемые истцом сведения были распространены ответчиком – вышестоящему командованию, принимая во внимание, что сведения были изложены в жалобах и обращениях в связи с осуществлением ФИО2 функций руководителя – командира войсковой части № оценивая способ из изложения, суд считает, что оспариваемые истцом сведения не являются сообщением о факте и событии, а являются оценочным суждением ФИО3 об исполнении истцом своих полномочий и обязанностей.

При таких обстоятельствах, суд оснований для удовлетворения требований в части признания сведений несоответствующим действительности и возложения на ответчика обязанности опровергнуть сведения – не находит.

Поскольку оснований для опровержения и признания сведений несоответствующими действительности или порочащими честь, достоинство или деловую репутацию не установлено, оснований для компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений – также не имеется.

При таких обстоятельствах, оснований для удовлетворения исковых требований ФИО2 судом не установлено.

Руководствуясь статьями 194-198 ГПК РФ, суд,

решил:

исковые требования ФИО2 к ФИО3 о защите чести, достоинства и деловой репутации – оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Приморский краевой суд через Яковлевский районный суд Приморского края в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме 17 апреля 2018 года.

Председательствующий                                                        В.А. Акимчук