Приговор по делу № 1-230/2015 от 29.05.2015

П Р И Г О В О Р

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Клин Московской области                                                     «27» ноября 2015 года

Клинский городской суд Московской области в составе:

председательствующего судьи Анисимовой Г.А.,

при секретарях Сибиревой И.В., Орловой А.А.,

с участием государственных обвинителей - старшего помощника Клинского городского прокурора Ворониной О.П., помощников Клинского городского прокурора Никитиной М.В., Брюханова А.А.,

подсудимого Королева А.Е.,

защитника - адвоката Адвокатской конторы № 15 Коллегии адвокатов «Московская городская коллегия адвокатов» Нуждова А.П., представившего удостоверение /номер/ и ордер /номер/ от /дата/,

а также потерпевшей Г.,

рассмотрев материалы уголовного дела № 1-230/15 в отношении Королева А.Е., /дата/ рождения, уроженца /адрес/, /данные изъяты/, зарегистрированного по месту жительства и проживающего по адресу: /адрес/, ранее не судимого, содержащегося под стражей с /дата/, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 111 ч. 4 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Подсудимый Королев А.Е. совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей, то есть преступление, предусмотренное ст. 111 ч. 4 УК РФ.

Преступление совершено им при следующих обстоятельствах.

В период времени с 14 часов 45 минут /дата/ до 14 часов 45 минут /дата/ Королев А.Е. находился в квартире /номер/ корпуса /номер/ дома /номер/ /адрес/, где в это время также находилась Д. В указанный период времени между Королевым А.Е. и Д. на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений произошла ссора, в ходе которой Королев А.Е. умышленно, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность причинения в результате своих действий тяжкого вреда здоровью Д. и желая этого, нанес последней множественные удары бутылкой, находившейся на столе в комнате, в область головы Д.

Своими преступными действиями Королев А.Е. причинил Д. телесные повреждения в виде: /данные изъяты/, которые по признаку опасности для жизни квалифицируются как тяжкий вред здоровью; /данные изъяты/, которая по признаку опасности для жизни квалифицируется как тяжкий вред здоровью; /данные изъяты/, которые расцениваются как повреждения, не причинившие вреда здоровью человека; - /данные изъяты/, которые расцениваются как повреждения, не причинившие вреда здоровью человека; /данные изъяты/, которые расцениваются как повреждения, не причинившие вреда здоровью человека.

Смерть Д. наступила в результате множественных глубоких резаных ран головы с повреждением сосудов, участвующих в кровоснабжении головы /данные изъяты/, осложнившихся обильной кровопотерей. Между причинением тяжкого вреда здоровью Д. и наступлением смерти имеется прямая причинно-следственная связь.

Органами следствия действия Королева А.Е. квалифицированы по ст. 111 ч. 4 УК РФ.

Подсудимый Королев А.Е. вину не признал и показал, что он не причинял телесных повреждений Д. и никаких ударов ей, в том числе бутылкой, не наносил. В тот день девочка из квартиры /номер/ постучала к нему и сказала: «Заберите тетю». Д. находилась на лестнице, сама не могла передвигаться, и ему пришлось ей помочь зайти в квартиру. Часа два-три они общались, она ни на что не жаловалась, вела себя нормально, а потом упала. Повреждения она получила до прихода к нему, но была в капюшоне, поэтому он не увидел ран, а иначе бы сразу что-то предпринял. /данные изъяты/, хорошо относился к Д. и не мог причинить ей вреда. /данные изъяты/. Вырастил двоих сыновей, им /возраст/ и /возраст/, и имеет двух внучек /возраст/ и /возраст/. Явка с повинной была отобрана у него под давлением сотрудников полиции. Они давили на него морально, позволяли себе нечеловеческое обращение, оторвали воротник куртки, катали и пинали его как мячик.

Из оглашенных в порядке п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ (ввиду противоречий) показаний Королева А.Е. в качестве подозреваемого от /дата/ следует, что у него была знакомая Д. С ней они были знакомы в течение /период/, и у них были близкие отношения. С ней он никогда не ссорился, вообще относился к ней очень хорошо. Вообще она проживала со своими родителями - мамой Г. по /адрес/, более точно ему не известно. Один раз они приходили к нему домой вместе с отцом, когда тот еще был жив. /дата/ в дневное время, более точного времени не помнит, к нему домой пришла Д.. Вместе с ней они решили отметить новогодние праздники, так как встретить наступление нового года вовремя им не удалось. С собой Д. принесла бутылку водки. Каких-либо повреждений у Д. не было, она себя хорошо чувствовала. Во время сожительствования с Д. он всегда относился к ней нормально, давал ей деньги. В новогодние праздники Д. практически всегда уходила от него к себе домой, но затем возвращалась.

Они сели за журнальный стол в комнате и стали употреблять спиртное. Они выпили водку, после чего он в шутку решил несильно ударить Д. несколько раз по голове бутылкой. После его удара бутылка не разбилась. Д. направилась в сторону кухни. Он услышал звук падения и понял, что по дороге в кухню Д. упала. Он подошел, чтобы ей помочь. Он сказал Д., чтобы вставала и пошла в комнату на диван, но она не отреагировала. Он пошел к себе в комнату, а Д. осталась лежать. Он сначала не обращал на нее внимания, однако потом понял, что с Д. что-то случилось. Он подошел к Д., потрогал ее, но она не подавала признаков жизни. В связи с эти он решил позвонить своему сыну В., чтобы посоветоваться с ним, после чего тот приехал, и вместе они вызвали бригаду скорой медицинской помощи. Из дома Д. в этот вечер он не выгонял. Вообще такие ситуации были, но в тот вечер не помнит, чтобы выставлял ее за дверь. Как он уже говорил, с ней у них были хорошие отношения. /дата/ между ними также все было нормально. К нему домой в тот вечер Д. приходила в черной юбке, которую она позже сняла, так как ей было неудобно ходить по комнате. Он дал ей свои спортивные трико. Дома он также находился в одежде, в кофте, трико и черных ботинках. Когда Д. пришла к нему домой /дата/, то чувствовала себя нормально, никаких повреждений на ней не было. Они спокойно сидели с ней за столом и распивали спиртное. Что произошло в последующем, затрудняется сказать. Когда он подошел к ней, то увидел только кровь, повреждений на теле Д. он не видел.

Однако виновность Королева А.Е. в совершении инкриминируемого ему преступления полностью подтвердилась в судебном заседании следующими доказательствами, представленными стороной обвинения.

Потерпевшая Г. суду показала, что знает Королева А.Е. лет пять, он был сожителем ее дочери Д. Они постоянно дрались, пили, и она ее ругала, чтобы вернулась домой, но та отвечала, что любит его. Он ее выгонял, когда напьется, и она приходила домой, но он тут же звонил и звал ее, и она шла обратно к нему. Когда трезвый, он нормальный, добрый человек, а все ссоры происходили по пьянке. Дочь постоянно ходила в синяках, говорила, что ее избил Королев. Последний раз она видела дочь /дата/. Потом соседка Л. рассказала, что незадолго до убийства, числа она не помнит, Д. приходила домой, но ей не открыли, она была трезвая, но вся побитая, в синяках. О смерти Д. им сообщил следователь. При опознании в морге у нее было перекошено все лицо, она была вся синяя. Врач сказал, что ее ударили бутылкой, в голове дырка, она истекла кровью и, если бы помощь оказали вовремя, она осталась бы жива. Кроме Королева А.Е. никто не мог ее убить. Дочь всегда ей рассказывала, где и как проводит время, но ни про каких других знакомых и друзей не говорила. Она выпивала давно, лет 7-8, но с Королевым А.Е. они спились, хотя на момент смерти алкоголя в ее крови не было. Дочь не работала, получала пенсию по инвалидности. Она просит строгого наказания для Королева А.Е., так как ее дочь была убита по-зверски.

Свидетель А. суду показала, что через стенку от нее проживает Королев А.Е. У него постоянно были такие шумы и крики, что даже в ее квартире невозможно было находиться. Когда он приехал в их дом, то был чистенький, хороший, ухоженный, первые годы был нормальным человеком, а потом к нему стали ходить какие-то неизвестные лица, и потихонечку началось пьянство. Он неплохой человек, но пьяный ничего не соображает, например, может отключить свет. На ее замечания однажды бросился на нее драться, она сняла побои и сходила в полицию, ему сделали предупреждение, что в следующий раз привлекут, и больше между ними инцидентов не было. Только не давали спать ночами его компании. Д. он много раз выгонял, даже голую, она валялась возле его порога, один раз вышла вся в крови. Она подходила к ней, советовала бросить его и вернуться жить к матери. От запоев Королев А.Е. стал раздражительный. В приоткрытую дверь бывало видно, что у него бардак, он валяется на полу почти голый, а на лестничной площадке часто лежали разные женщины, он их выбрасывал раздетыми. Чтобы Королев А.Е. бил Д., она не видела, но слышала характерные крики. На момент происшествия она (свидетель) дома не была, узнала обо всем от соседей.

Свидетель Б. суду показала, что подсудимый живет этажом выше, над ее квартирой. У него постоянно были пьянки, ругань, иногда драки, но небольшие. Он злоупотреблял спиртным, каждый день. К нему часто приходили посторонние лица, и мужчины, и женщины, а потом стала ходить Д. Королев А.Е. заманивал гостей в квартиру, а после распития выгонял их. Д. он бил, ей (свидетелю) это было слышно, та сильно плакала. Он все время выкидывал ее на лестничную площадку, иной раз голую. По осени он ее выкинул, и у нее была на голове кровь, соседи вызвали скорую, ей зашивали голову. /дата/ она была дома и вечером слышала, что Д. у порога сильно закричала, она вышла и стала ругаться, чтобы шла к себе и там кричала, так как не дают спать. Потом это прекратилось, и через время она услышала, что он ее выкинул, выгнал. При этом Д. говорила: «Прости меня, я больше не буду», несколько раз так повторила. А на другой день или утро соседи позвонили ей (Б.) и сказали, что Королева А.Е. арестовали за то, что он убил Д. Других лиц на площадке именно /дата/ она не видела и слышала из его квартиры только двоих (голоса Королева А.Е. и Д.), посторонних шумов не было, слышимость хорошая, так как у Королева А.Е. квартира пустая. Видеть через стенку она не могла, но когда человек так заорал, значит с ним что-то сделали. Ударов, криков о помощи она не слышала, но Д. сильно заплакала, она никогда так не плакала.

Свидетель В. суду показал, что его отец Королев А.Е. /дата/ позвонил и попросил приехать, не объясняя причины. Он приехал и обнаружил потерпевшую (Д.), она лежала в коридоре, признаков жизни не было. Отец был в непонятном состоянии. Он спросил его, что случилось, тот ничего не ответил. Д. он раньше видел у отца, общался с ней, ее выгоняли из дома, и она приходила жить к нему. Они сожительствовали длительное время, хотя она часто где-то пропадала.

У него сложилось о ней негативное впечатление, она злоупотребляла алкоголем. При нем ссор между ними не было. Когда он увидел труп, у него был небольшой шок, он пощупал у нее пульс, она была холодной. Далее он вызвал сотрудников полиции, потому что скорую было бесполезно вызывать. Д. лежала в верхней одежде. У отца повреждений не было, пятен крови на одежде тоже. Он был в домашней одежде, футболке и спортивных штанах. В коридоре была кровь. В комнату он (свидетель) не проходил. У потерпевшей повреждений не было, кровь была на полу рядом с ней, ближе к голове, немного, небольшая лужица. Каких-либо предметов рядом с ней не было. Отца забрал оперуполномоченный, а он (свидетель) был в квартире со следователем и группой криминалистов. У его отца характер спокойный, даже при опьянении, в состоянии агрессии, возбужденности он его не видел, а характер погибшей он не знает. О ссорах, драках между ними ему неизвестно. Своей версии событий у него нет. Замок в квартире отца не работает, внутри есть щеколда. Когда он приехал, то постучал, и отец ему открыл.

Свидетель Е. суду показал, что Д. приходилась ему родной сестрой. Она сожительствовала с подсудимым /период/, они вместе выпивали. У них были инциденты, она приходила домой вся в синяках, говорила, что Королев А.Е. ее избивает. Он как брат говорил ей не ходить к нему, и Королеву А.Е. говорил не приходить за ней, но все было бесполезно. Пока он не жил дома, Королев А.Е. пришел к ним и разбил телевизор. Пьяный он становится неадекватным, а трезвый он нормальный человек. Приходя за Д., он говорил: «Это моя женщина, отдайте мне ее», то есть считал ее как свою собственность. Ему много раз рассказывали жители района, что Королев А.Е. выгоняет его сестру, и предупреждали, как бы чего не случилось. Поскольку Королев А.Е. ее избивал, он же и мог причинить ей смерть. Сестра никогда не рассказывала, чтобы бывала в каких-то компаниях с посторонними лицами, и чтобы ее там избивали. Она всегда говорила, что была у Королева А.Е.

Свидетель Ж. суду показал, что он шел со стоянки /адрес/, когда к нему подошел сотрудник полиции и попросил быть понятым. В кабинете находились два сотрудника и мужчина (подсудимый). Они попросили рассказать его, что произошло. Он сказал, что убил женщину, они выпивали алкоголь, и он ударил ее несколько раз бутылкой по голове. Давления со стороны сотрудников на подсудимого не оказывалось. Он все рассказывал добровольно, сам, без наводящих вопросов. Был составлен протокол, где подсудимый при нем и втором понятом расписался. Протокол составлялся так: подсудимый рассказывал, сотрудник за ним все печатал, потом все его прочитали и подписали. Тогда была зима, он видел только лицо и руки подсудимого, на них побоев не было. Подсудимый рассказывал все последовательно, но рассказ был небольшим. Вел он себя адекватно обстановке, его рассказ был похож на правду, а не на вымысел. Жалоб, претензий от него в адрес сотрудников не было. Ему (свидетелю) не показалось, чтобы подсудимый себя оговаривал. Он был трезв, не болен, выглядел вполне обычно, запуганным не выглядел. Его одежду он не запомнил и не разглядывал. Он (свидетель) ни с кем из присутствовавших сотрудников не знаком, хотя раньше работал в полиции вольнонаемным гражданским служащим, юрисконсультом и его иногда просили бывать понятым, но не часто.

Свидетель З. суду показал, что с подсудимым не знаком, видел его, когда тот давал явку с повинной, а его и еще одного человека пригласили быть понятыми. Подсудимый рассказал при них (понятых), что бутылкой ударил женщину, она упала и скончалась. Сотрудник за ним печатал, потом распечатал протокол, подсудимый его прочитал и сказал, что все верно. Одежду подсудимого он не помнит, на открытых частях тела повреждений у него не было. Его рассказ был похож не на шутку, а на правду, он не смеялся, не улыбался, был нетрезв. Рассказывал он все сам, ему не подсказывали. Давление сотрудники на него оказывали. Замечания, жалобы, претензии подсудимый не высказывал.

Он (свидетель) не имеет никакого отношения к правоохранительным органам, со вторым понятым не знаком.

Согласно рапорту следователя /дата/ в квартире /номер/ корпуса /номер/ дома /номер/ /адрес/ обнаружен труп неизвестной женщины.

Согласно протоколу осмотра места происшествия с фототаблицей /дата/ в период времени с 02 часов 45 минут до 04 часов 15 минут осмотрены квартира /номер/ корпуса /номер/ дома /номер/ /адрес/ и труп неизвестной женщины с многочисленными кровоподтеками на шее, туловище и конечностях и не менее, чем двумя ранами на волосистой части головы. В ходе осмотра изъяты: смыв с пола в коридоре, бутылка из-под водки /название/, соскоб с пола в кухне, след пальца руки, вырез с дивана, юбка, кухонный нож, ножницы из металла белого цвета, ножницы с пластиковыми наконечниками.

Протоколом выемки у подозреваемого Королева А.Е. изъяты предметы одежды: куртка, джинсы, ботинки.

Протоколом выемки в Клинском РСМО с трупа Д. изъяты предметы одежды: свитер красного цвета, свитер серого цвета, кофта черного цвета.

Все изъятые в ходе следствия предметы осмотрены, признаны и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств.

Заключением судебно-медицинской экспертизы /номер/ от /дата/ у Д. установлено: /данные изъяты/.

По заключению судебно-биологической экспертизы вещественных доказательств /номер/ от /дата/ кровь потерпевшей Д. (Акт /номер/) - группы /группа/

Кровь подозреваемого Королева А.Е. - группы /группа/

На соскобе в кухне - объект /номер/; смыве с пола в коридоре - объект /номер/; вырезе с дивана - объект /номер/; юбке черного цвета с осмотра места происшествия - объект /номер/; бутылке из-под водки - объекты /номер/, /номер/; одежде Д.: кофте черного цвета, свитере серого и свитере красного цвета - объекты /номер/-/номер/; джинсах Королева А.Е. в области правой штанины в нижней трети спереди - объект /номер/ выявлена кровь человека и антигены В и Н, свойственные крови Д., и могли произойти от нее. Происхождение крови от Королева А.Е. исключается.

На джинсах Королева А.Е. в верхней трети обеих штанин - объекты /номер/, /номер/; его правом ботинке - объект /номер/ выявлена кровь человека и антигены А, В, Н, свойственные в совокупности лицу, в крови которого содержатся все три антигена. Однако, нельзя исключить присутствия крови лиц с иными группами, которые в смешении дают указанные антигены.

На клинке кухонного ножа - объект /номер/ выявлены следы крови и пота в количестве, недостаточном для определения их видовой и групповой принадлежности.

На ручке кухонного ножа - объекты /номер/, двух ножницах - объекты /номер/, /номер/ выявлены следы пота без примеси крови в количестве, недостаточном для определения их групповой принадлежности.

На куртке Королева А.Е. в области спинки - объект /номер/ выявлены следы крови в количестве, недостаточном для определения их видовой и групповой принадлежности.

В исследуемых пятнах на рукавах куртки Королева А.Е. наличия крови не установлено.

Заключением медико-криминалистической судебной экспертизы вещественных доказательств /номер/ от /дата/ установлено: 1. Раны /номер/ и /номер/ и /номер/ образованы по ушибленному механизму. 2. Раны образованы от воздействия твердого тупого предмета (предметов) с ограниченной травмирующей контактной поверхностью с ушибающими повреждающими свойствами. В ранах не отобразились признаки, позволяющие характеризовать конструктивные особенности (характеристики) воздействовавшего травмирующего предмета (предметов). 3. Повреждающие свойства ножа (колюще-режущие и режущие) и двух ножниц (режущие и колющие) исключают возможность причинения ими ран /номер/, /номер/ и /номер/. Ввиду того, что в ушибленных ранах не отобразились признаки, позволяющие характеризовать конструктивные особенности травмирующего предмета (предметов), в категорической или вероятной форме исключить или подтвердить возможность причинения ран /номер/, /номер/ и /номер/ бутылкой из-под водки не представляется возможным.

Заключением судебно-медицинской экспертизы /номер/ от /дата/ на основании изучения заключения медико-криминалистической судебной экспертизы /номер/ от /дата/, а также заключения судебно-медицинской экспертизы /номер/ от /дата/ установлено, что имевшиеся у гражданки Д. раны на волосистой части головы и левой ушной раковине (1-10) могли быть причинены в результате неоднократных ударов наполненной бутылкой из-под водки /название/ объемом 0,5 литра.

Судмедэксперт И. свои экспертные заключения /номер/ от /дата/ и /номер/ от /дата/ поддержал и показал суду, что резаные раны могли быть нанесены любым предметом, имеющим режущее свойство. Разбитая бутылка обладает таким свойством, а целая нет. Могла ли быть предотвращена смерть Д. в случае своевременного оказания медицинской помощи, компетентна решать комиссия экспертов с узкими специалистами, однако факт оказания либо неоказания таковой не влияет на наличие тяжкого вреда здоровью, о чем прямо указано в абзаце 2 п. 6.11. «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного вреда здоровью человека», утвержденных приказом Минздравсоцразвития России от 24 апреля 2008 года № 194н. Предмет, которым нанесли удар, ему (эксперту), не предоставлялся. Помимо основных, резаных ран, у Д. были и иные повреждения, которые причинены в том числе более, чем за 3 суток до смерти. Вопрос об объеме кровопотери следователем не ставился, но в данном случае она составляла не менее 30%. Оценка точного размера кровопотери здесь не имеет смысла, так как таковая в обильном количестве имела место и явилась прямой причиной смерти Д. Алкоголь не увеличивает объем, а уменьшает время кровопотери, хотя единой научной точки зрения по этому поводу нет. Но в данной ситуации сильная кровопотеря была из-за того, что были задеты сосуды, то есть алкоголь на исход травмы Д. никак не влиял.

Согласно заключению амбулаторной первичной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы /номер/ от /дата/ Королев А.Е. хроническим психическим расстройством, слабоумием, исключающим у него способность в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, не страдал и не страдает им в настоящее время, /данные изъяты/. Как видно из материалов уголовного дела и настоящего психиатрического обследования в период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, у Королева А.Е. не отмечалось и признаков какого-либо временного психического расстройства или иного болезненного состояния психики, он находился в состоянии простого алкогольного опьянения, мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. На это указывают сведения об употреблении им спиртных напитков незадолго до правонарушения, сохранность ориентировки и речевого контакта с окружающими, направленность агрессивных действий на определенное лицо, отсутствие болезненной интерпретации окружающего. По своему психическому состоянию в настоящее время Королев А.Е. может осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них показания, может предстать перед следствием и судом и нести ответственность за содеянное. В направлении на стационарную судебно-психиатрическую экспертизу и применении принудительных мер медицинского характера Королев А.Е. не нуждается. В момент инкриминируемого ему деяния Королев А.Е. не находился в состоянии физиологического аффекта, либо ином эмоциональном состоянии, которое бы могло повлиять на его сознание и деятельность, ограничивая его способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Об этом свидетельствуют последовательность и целенаправленность его действий, отсутствие признаков острой аффективной реакции, состояние алкогольного опьянения, в котором он находился в исследуемый период времени.

Согласно протоколу явки с повинной Королев А.Е. /дата/ в 19 часов 30 минут добровольно, в присутствии понятых З., Ж. сообщил, что он проживает по адресу: /адрес/. К нему в гости периодически приходила его знакомая Д., /дата/ рождения, которая жила у него по несколько дней. /дата/, точного времени он не помнит, к нему в очередной раз пришла Д., которая принесла с собой бутылку водки, он приготовил закуску, и они сели распивать спиртное у него в комнате, за журнальным столиком. В процессе распития спиртного у него с Д. возник словесный конфликт на почве ревности, в какой-то момент ссоры он взял стоявшую на столе бутылку из-под водки и начал бить Д. по голове бутылкой, сколько именно раз ударил, не помнит, которая находилась у него в правой руке. После ударов Д. упала в коридоре на пол, он испугался и решил позвонить своему старшему сыну В., тот некоторое время не брал трубку, после чего В. сам перезвонил ему и спросил, что случилось, он (Королев А.Е.) сказал ему, что у него проблемы, и чтобы он (сын) срочно приехал к нему, тот сказал, что скоро приедет. Через некоторое время приехал В., постучал в дверь, он открыл ему, и зайдя в квартиру, сын спросил, что случилось, и он (Королев) показал ему на Д., которая лежала на полу в коридоре. В. подошел поближе к Д. и сказал: «Похоже, она умерла». После чего В. позвонил в скорую помощь и полицию, через некоторое время приехали врачи и вынесли Д. из квартиры. В содеянном он раскаивается. Данные им показания он полностью подтверждает, давал он их без какого-либо физического или психического воздействия со стороны правоохранительных органов.

Согласно копии справки травмпункта Клинской городской больницы /дата/ в 20 часов 36 минут Королеву А.Е. поставлен диагноз: ссадины левой половины лица, содержаться в ИВС, СИЗО и спецприемнике может.

По заключению судебно-медицинской экспертизы /номер/ от /дата/ у Королева А.Е., /дата/ рождения, установлены два кровоподтека на нижних веках правого и левого глаз, ссадина левой половины лица. Эти телесные повреждения - следствие воздействий твердых тупых предметов, без характерной следообразующей поверхности, могли образоваться /дата/. Они не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности и поэтому расцениваются как повреждения, не причинившие вреда здоровью (п. 9 приказа № 194 н Минздравсоцразвития России от 24 апреля 2008 года).

Судмедэксперт И. указанное заключение поддержал и пояснил суду, что при освидетельствовании Королева А.Е. /дата/ тот указал, что его избили сотрудники полиции, а с какой целью били, он не пояснил. На освидетельствовании он вел себя спокойно, ни на что не жаловался.

Анализируя и оценивая перечисленные доказательства, суд приходит к следующему.

Показания потерпевшей Г., свидетелей А., Б., В., Е., Ж., З. не вызывают сомнений в достоверности, поскольку в достаточной мере согласуются между собой и с письменными доказательствами по делу, не содержат значимых для дела противоречий, а имеющиеся в них неточности и несовпадения не являются существенными для дела. Сведений о наличии у данных лиц каких-либо оснований для оговора Королева А.Е. судом не установлено и стороной защиты не указано.

Их показания о том, что между погибшей и подсудимым часто бывали ссоры, что Королев А.Е. и ранее избивал Д., при этом выгонял ее с травмами и без одежды, что Д. не общалась с другими лицами и не получала от них повреждений, что поведение Королева А.Е. в состоянии опьянения было неадекватным по отношению к разным людям, что в тот день из его квартиры был слышен необычно громкий конфликт именно между ними двоими, и что сразу после преступления он добровольно признался полиции в его совершении, а также протокол осмотра места происшествия с фототаблицей, согласно которому следы крови обнаружены только в квартире подсудимого, а не в подъезде и не возле его дома, и на погибшей Д. не было надето ни куртки, ни капюшона, а нижняя часть ее тела была оголена, заключение судебно-медицинской экспертизы и показания эксперта о том, что ее резаные раны повлекли обильную кровопотерю около 30% и смерть в течение 10-90 минут, заключение судебно-биологической экспертизы о том, что кровь Д. имелась не только возле ее тела в коридоре, но и на ее босых стопах, возле стула в кухне и на диване в комнате, протокол явки с повинной и протокол допроса подозреваемого, согласно которым Королев А.Е. наносил Д. удары бутылкой по голове, исследовательская часть заключения судебной психолого-психиатрической экспертизы, согласно которой у Королева А.Е. выявлена склонность к злоупотреблению алкогольными напитками с усилением агрессивности в состоянии опьянения и, рассказывая о событиях, он примитивно защищается, меняет показания, предъявляет субъективно выгодную версию произошедших событий, полностью опровергают версию стороны защиты о причинении Д. повреждений неустановленными лицами, в неустановленном месте, до ее прихода к Королеву А.Е., о том, что в течение 2-3 часов их общения на ней не было видно никаких повреждений, и о том, что сам Королев А.Е. в силу своих теплых отношений к погибшей и прежней работы военным спасателем не мог нанести ей такого вреда.

Изменение показаний Королевым А.Е., как верно указано стороной защиты, является безусловным его правом, однако в данном случае совокупностью остальных доказательств подтверждаются именно первичные его показания, а потому его последующие показания не заслуживают доверия суда. Названные стороной защиты причины недостоверности явки с повинной и протокола его допроса в качестве подозреваемого являются надуманными и неубедительными. Никаких объективных данных об оказании на Королева А.Е. давления со стороны сотрудников полиции по делу нет: жалоб и заявлений по этому поводу сторона защиты не подавала, по заключению судебно-медицинской экспертизы обнаруженные у Королева А.Е. телесные повреждения были причинены /дата/, то есть до происшествия и его задержания, а изначально изложенные им подробности и детали происшествия явно не могли быть известны лицам, не присутствовавшим при совершении преступления. При этом суд убедился, что протокол явки с повинной получен без нарушения положений ст. 142 УПК РФ, а его содержание полностью подтверждено показаниями Королева А.Е. в качестве подозреваемого, которые даны им с участием защитника и получены следователем с соблюдением требований п. 2 ч. 4 ст. 46 УПК РФ.

Доводы стороны защиты о необнаружении орудия преступления (разбитой бутылки, иных режущих предметов со следами рук Королева А.Е. и крови Д.) не означают невиновности Королева А.Е., поскольку вызов полиции и осмотр места происшествия состоялись через значительное время после совершения преступления, которое было достаточным для ликвидации улик. Факт нанесения ударов бутылкой по голове Д. в обвинении отражен со слов самого Королева А.Е. и подтвержден заключением судебно-медицинской и судебно-криминалистической экспертиз о том, что ряд ран ей мог быть причинен именно таким предметом.     

Тем самым все доказательства, представленные стороной обвинения и признанные судом достоверными, получены без нарушений уголовно-процессуального закона, а их совокупность достаточна для вывода о виновности Королева А.Е. в совершении инкриминируемого преступления и опровержения его непоследовательной позиции по делу, изменение которой является способом преуменьшить степень общественной опасности его деяния и избежать серьезного уголовного наказания.

Квалификация действий Королева А.Е. по ст. 111 ч. 4 УК РФ является правильной, поскольку они выразились в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшей.

Вопреки мнению стороны защиты никаких законных оснований для оправдания подсудимого не имеется, по вышеприведенным мотивам. Доводы защиты о возможном наличии в его действиях признаков преступления, предусмотренного ст. 125 УК РФ (оставление в опасности), противоречат как диспозиции данной статьи, так и позиции самого подсудимого, поскольку он силу закона не был обязан заботиться о Д. и, по его же утверждениям, сам он не ставил ее в опасное для жизни или здоровья состояние.

Решая вопрос о назначении подсудимому Королеву А.Е. наказания, суд учитывает, что он ранее не судим, к уголовной ответственности не привлекался, имеет постоянное место жительства, где характеризуется удовлетворительно, на учете у психиатра и нарколога не состоит, юридически не привлекался к административной ответственности.

Обстоятельств, отягчающих наказание Королева А.Е., суд не усматривает.

В качестве смягчающих наказание Королева А.Е. обстоятельств суд отмечает немолодой возраст, наличие ряда серьезных заболеваний, многолетнюю безупречную военную службу, наличие соответствующей государственной награды, совершение преступления впервые, чистосердечное полное признание вины и раскаяние в содеянном на первом этапе предварительного следствия (ст. 61 ч. 2 УК РФ), явку с повинной и активное способствование раскрытию и расследованию преступления в начале производства по делу (ст. 61 ч. 1 п. «и» УК РФ).

С учетом изложенного, а также фактических обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности совершенного преступления (особо тяжкое, оконченное, против здоровья и жизни человека), состояния здоровья, имущественного положения виновного и влияния назначенного наказания на условия жизни его семьи (не страдает заболеваниями, препятствующими содержанию под стражей, не содержит иждивенцев), мнений государственного обвинителя и потерпевшей стороны о недопустимости снисхождения, суд считает, что достижение целей восстановления социальной справедливости, предупреждения совершения новых преступлений и исправления Королева А.Е. возможно только в условиях изоляции его от общества, и не находит законных оснований и исключительных обстоятельств как для применения положений ст. 15 ч. 6, ст. 64, ст. 73, ст. 81 УК РФ, так и для назначения ему дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

При этом срок наказания Королеву А.Е. исчисляется судом по правилам ст. 62 ч. 1 УК РФ.

Поскольку Королев А.Е. ранее не отбывал лишение свободы, но осуждается за особо тяжкое преступление, вид исправительного учреждения ему надлежит определить в соответствии со ст. 58 ч. 1 п. «в» УК РФ.

Руководствуясь ст. ст. 307, 308, 309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Признать Королева А.Е. виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 111 ч. 4 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы с применением ст. 62 ч. 1 УК РФ сроком на 8 (восемь) лет без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

До вступления приговора в законную силу меру пресечения Королеву А.Е. оставить прежнюю - заключение под стражу.

На основании ст. 72 УК РФ срок отбывания наказания Королеву А.Е. исчислять с /дата/ и зачесть ему в срок отбытого наказания время содержания под стражей до приговора с /дата/ по /дата/.

Вещественные доказательства по делу, хранящиеся в СО по /адрес/ ГСУ СК РФ по МО: кухонный нож, двое ножниц, куртку, джинсы, ботинки - передать осужденному Королеву А.Е. по принадлежности; вырез с дивана в комнате, смыв с пола в коридоре, соскоб с пола в кухне, бутылку из-под водки /название/, след пальца руки - уничтожить; юбку, свитер красного цвета, свитер серого цвета, кофту черного цвета - передать потерпевшей Г. по принадлежности.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Московский областной суд через Клинский городской суд в течение десяти суток со дня его провозглашения, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае подачи апелляционной жалобы либо возражений на жалобы и представления других участников процесса осужденный вправе ходатайствовать в них о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции и о назначении защитника.

Судья Клинского горсуда                                                                             Г.А. Анисимова

Приговор вступил в законную силу.