Решение по делу № 33-3934/2019 от 30.07.2019

Судья Чегодаева О.П.                      Дело № 33-3934/2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ    ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего судьи Копотева И.Л.,

судей Дубовцева Д.Н., Нургалиева Э.В.,

при секретаре Пенькиной Н.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г.Ижевске Удмуртской Республики 26 августа 2019 года гражданское дело по апелляционной жалобе Асфановой Л.М. на решение Устиновского районного суда г.Ижевска Удмуртской Республики от 06 мая 2019 года, которым отказано в удовлетворении исковых требований Асфановой Леры Магсумовны к Обществу с ограниченной ответственностью «АСПЭК-Драйв», Обществу с ограниченной ответственностью «КАН АВТО-3» о защите прав потребителя.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Нургалиева Э.В., пояснения представителей Асфановой Л.М. – Асфанова А.Г., Гаптрахманова М.М., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя ООО «АСПЭК-Драйв» - Сараева В.Л, представителя ООО «КАН АВТО-3» - Байкова С.В., считавших доводы апелляционной жалобы необоснованными, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Асфанова Л.М. обратилась в суд с исковым заявлением к ООО «АСПЭК-Драйв», ООО «КАН АВТО-3», которым просила взыскать солидарно 148686 руб. в счет возмещения расходов на устранение недостатков автомобиля; штраф в размере 50% в сумме 74343 руб. за отказ от добровольного исполнения требований.

В обоснование требований указала, что по договору купли-продажи от 30.07.2013 Асфанов А.Г. приобрел у ООО «КАН АВТО-3» автомобиль KIA XM XL Sorento. Гарантийный срок 60 месяцев или 150000 км пробега в зависимости от того, что наступит раньше. Официальным дилером в г.Ижевске является ООО «АСПЭК-Драйв». Впоследствии на основании договора дарения от 31.10.2017 автомобиль подарен истцу. В январе 2018г. при пробеге 108000 км у дифференциала пробило корпус. 03.01.2018 истец обратилась в гарантийное обслуживание с требованием на гарантийных условиях заменить дифференциал по причине пробоя корпуса. В гарантийной замене было отказано, без проведения экспертизы установления причин поломки узла. В связи с отказом в гарантийной замене дифференциала, вынуждена была самостоятельно купить дифференциал в сборе стоимостью 143000 руб. и устранить неисправность. Понесла расходы на установку дифференциала и залив масла на сумму 4386 руб. За диагностику, мойку и снятие карданного вала понесла расходы в размере 1300 руб. На ее предложение о возмещении ущерба в связи с продажей автомобиля с недостатками и отказа от гарантийного устранения недостатков ответчики положительно не отреагировали. Считает, что недостаток является гарантийным.

Будучи надлежащим образом извещенными о дате, времени и месте рассмотрения дела, истец Асфанова Л.М., представитель третьего лица ООО «Киа Моторс РУС», в судебное заседание не явились, сведений о причинах неявки суду не представили.

На основании ст.167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие истца Асфановой Л.М. и представителя третьего лица ООО «Киа Моторс РУС».

Представитель истца Асфанов А.Г. в судебном заседании поддержал исковые требования в полном объеме к ответчику ООО «КАН Авто-3», не поддержал исковые требования в отношении ООО «АСПЭК-Драйв».

Представитель истца Тукманов Р.Г., действующий на основании доверенности, на удовлетворении исковых требований к ООО «КАН Авто-3» настаивал.

Представитель ответчика ООО «КАН АВТО-3» Байков С.В., действующий на основании доверенности, исковые требования не признал, ссылаясь на то, что недостаток эксплуатационный.

Представители ответчика ООО «АСПЭК-Драйв» Сараев В.Л., Мельников А.С., действующие на основании доверенности, исковые требования не признали, пояснили, что недостаток является эксплуатационным, истцом осуществлено вмешательство в программное обеспечение автомобиля, что явилось причиной отказа в гарантийном ремонте.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе Асфанова Л.М. просит решение суда отменить, вынести новое решение об удовлетворении исковых требований. При этом ссылается на следующие обстоятельства.

Считает заключение судебной экспертизы № 208 от 27.02.2019 недопустимым доказательством, поскольку экспертиза выполнена с нарушением требований ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Исследовательская часть заключения противоречит выводам экспертизы, то есть выводы экспертизы не основаны на фактах полученных в ходе исследования, а являются лишь предположением. Эксперты ФИО1 и ФИО2., подписавшие заключение судебной экспертизы, не имеют специальных познаний в области программирования, что подтверждает факт, что выданное указанными экспертами заключение является предположением.

Суд отказал в удовлетворении ходатайства о проведении по делу комплексной экспертизы с целью исследования причинно-следственной связи между якобы ранее установленным на автомобиле не сертифицированным ПО и дефектом. Считает, что суд нарушил принцип состязательности сторон (ст.12 ГПК РФ), а также требования ст.87 ГПК РФ, предусматривающей назначение дополнительной экспертизы при возникновении неясности в заключении, которые с учетом изложенных обстоятельств имелись.

Кроме того, считает, что ответчик, в нарушение ст.79 ГПК РФ и определения о распределении бремени доказывания, не представил в распоряжение эксперта описание программного обеспечения, которое нанесло вред автомобилю вследствие его установки.

Считает, что истцом представлены доказательства того, что дефект произошел в гарантийный срок, установлена стоимость устранения дефекта. Истец соблюдал все условия эксплуатации автомобиля. Ответчиком не доказан факт нарушения истцом требований по эксплуатации.

В возражениях на апелляционную жалобу ООО «КАН АВТО-3», ООО «АСПЭК-Драйв» выражают несогласие с содержащимися в ней доводами.

В соответствии со ст. ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) дело по апелляционной жалобе рассмотрено в отсутствие истца Асфановой Л.М., представителя третьего лица ООО «Киа Моторс Рус», надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства, и не известивших суд апелляционной инстанции о причинах своей неявки.

На основании ч.1 ст.327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверены судебной коллегией в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на неё. Изучив материалы дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Как следует из материалов дела, 30.07.2013 между Асфановым А.Г. (покупатель) и ООО «КАН АВТО-3» (продавец) заключен договор купли-продажи автомобиля KIA XM XL Sorento, 2013 года выпуска.

31.10.2017 между Асфановым А.Г. (даритель) и Асфановой Л.М. (одаряемый) заключен договор дарения спорного транспортного средства KIA XM XL Sorento, 2013 года выпуска (л.д.12).

ООО «Киа Моторс РУС» является представителем корпорации KIA на территории России (л.д.64-76).

03.01.2018 Асфанов А.Г. обратился к официальному дилеру KIA ООО «АСПЭК-Драйв» по причине: при движении по трассе произошел удар, пропал полный привод, составлен заказ-наряд № АДАТ121810. Согласно акту выполненных работ по заказу-наряду от 16.01.2018 даны рекомендации по замене заднего редуктора в сборе – поврежден корпус и внутренние детали, эксплуатация запрещена. В гарантийном ремонте отказано с указанием, что контрольная сумма ПО ЭБУ данного а\м не совпадает с контрольной суммой ПО, внесенной в базу данных производителя при изготовлении данного а\м, что означает, что ПО было изменено (л.д.18).

Из информационного письма ООО «Киа Моторс РУС» от 24.03.2016 № ИП-ДППО-2016/033 следует, что они информируют партнеров об участившихся случаях замены (перепрошивки) оригинального ПО в блоке ЭБУ на автомобилях KIA. Перепрошивка приводит к нарушению работы двигателя и сопутствующих систем, перегружая трансмиссию. Изменение (перепрошивка) оригинального ПО в блоке ЭБУ является несанкционированным внесением изменений в конструкцию автомобиля и является поводом для ограничения автомобиля в гарантии на двигатель и трансмиссию в соответствии с гарантийной политикой КМР (п.5.3.2) и сервисной книжкой (стр. 9). У официальных дилеров Киа Моторс РУС, работы по замене (перепрошивке) оригинального ПО в блоке ЭБУ могут производиться только в рамках гарантийного ремонта или выполнения официального TSB. В случае выявления фактов выставления гарантийных требований производителю, являющихся следствием замены (перепрошивки) оригинального ПО в блоке ЭБУ, гарантийные требования будут отклонены, а автомобили ограничены в гарантии на двигатель и трансмиссию (л.д.77).

26.01.2018 Асфанова Л.М. приобрела у ИП ФИО3 редуктор заднего моста стоимостью 143000 руб.

Согласно акту выполненных ООО «ТрансТехСервис-19» работ от 30.01.2018 проведен коммерческий ремонт спорного автомобиля KIA Sorento, произведена замена редуктора заднего моста в сборе, с использованием запасных частей заказчика.

19.02.2018 истцом в адрес ООО «АСПЭК-Драйв» и ООО «КАН АВТО-3» направлена претензия о возмещении ущерба в размере 148686 руб. (л.д.25, 26).

07.03.2018 ООО «КАН АВТО-3» посредством телеграммы Асфановой Л.М. предложено представить дифференциал (с недостатком), который был заменен, для проведения в отношении него экспертизы, с целью установления причины возникновения недостатка (л.д.27).

14.03.2018 ООО «КАН АВТО-3» в адрес истца направлен ответ, согласно которому в удовлетворении претензии отказано, по причине того, что случай выхода из строя автомобиля не гарантийный (л.д.5).

16.03.2018 ООО «АСПЭК-Драйв» в адрес истца направлен ответ на претензию, согласно которому в удовлетворении ее требований отказано по причине того, что случай выхода из строя автомобиля не гарантийный (л.д.28).

Из ответа специалиста по качеству ППО ООО «Киа Моторс Рус» от 13.09.2018 следует, что согласно представленным распечаткам диагностического оборудования дилера выявлена разница в контрольной сумме ПО, что возможно только при вмешательстве в заводское программное обеспечение (л.д.154-155).

Из ответа ООО «Киа Моторс Рус» от 24.12.2018 следует, что сертифицированное программное обеспечение для автомобиля KIA XM XL Sorento отдельным документом предоставить нет возможности. На заводе на спорный автомобиль установлено программное обеспечение с номером калибровки FDT4RT0A, которое имеет контрольную сумму 5F7D8A5E. При диагностике указанного автомобиля 03.01.2018 текущая контрольная сумма была равна 4780B38C. Сканер указал, что определена некорректная контрольная сумма, так как указанный код не совпадает с заводским. Следовательно, вносились несанкционированные изменения в код программного обеспечения. Определить какие конкретные изменения вносились дилерским оборудованием невозможно. Это влечет за собой ограничение автомобиля в гарантии на двигатель и трансмиссию в соответствии с Гарантийной Политикой КМР (п.5.3.2) и Сервисной книжкой (стр.9) (л.д.193-197).

В соответствии с Сервисной книжкой на спорный автомобиль гарантия изготовителя на новый автомобиль ограничена дефектами производственного характера (дефекты материала, изготовления или сборки) и не распространяется на следующие случаи, в том числе выход из строя элементов автомобиля, вызванный внесением изменений в его конструкцию, а также при проведении владельцем по своей инициативе или своими силами ремонта или демонтажа узлов и агрегатов автгомобиля (л.д.64-74). С условиями гарантии Асфанов А.Г. ознакомлен 30.07.2013

На основании определения Устиновского районного суда г.Ижевска от 18.07.2018 по делу проведена судебная автотехническая экспертиза экспертами Удмуртской торгово-промышленной палаты. Согласно заключению эксперта №054-02-00753 от 07.09.2018 получены следующие ответы на поставленные вопросы: 1) Представленный истцом задний дифференциал имеет неустранимый дефект (механические повреждения) в виде разрушения и деформации корпусных и конструктивных элементов – невосстанавливаемое изделие. 2) Представленный на исследование истцом агрегат идентичен блоку заднего дифференциала предоставленного сотрудниками СТО «АСПЭК-Драйв», а, следовательно, соответствует модели аналогичного оборудования устанавливаемого заводом-изготовителем на ТС KIA XM XL Sorento. 3) Причиной разрушения заднего дифференциала ТС KIA XM XL Sorento стали не нарушения условий его эксплуатации, а недостаточная прочность короба дифференциала, на участках установки осей сателлитных шестерней, т.е. конструкторско-технологические недоработки – производственный дефект. 4) На автомобиле KIA XM XL Sorento замена оригинального программного обеспечения блоков управления двигателя (ПО в блоке ЭБУ) не проводилась, установленное программное обеспечение является оригинальным. 5) Причинно-следственная связь между проявившимся дефектом заднего дифференциала и установленным в автомобиле программным обеспечением отсутствует.

Поскольку из представленного заключения Удмуртской промышленной палаты от 07.09.2018 и разъяснений, данных экспертом ФИО4 в судебном заседании, следует, что исследование по вопросу вмешательства и изменения в спорном автомобиле программного обеспечения экспертом фактически не приводилось, суд поставил под сомнение правильность и обоснованность ранее данного заключения, что явилось основанием для проведения по делу повторной судебной автотехнической экспертизы в соответствии со ст.87 ГПК РФ, проведение которой поручено экспертам НПЭК «Центр автоэкспертизы ИжГТУ».

Согласно заключению экспертов НПЭК «Центр автоэкспертизы ИжГТУ» от 27.02.2019 по результатам проведенных исследований, экспертами даны следующие ответы: 1) Причина появления неисправности заднего дифференциала у автомобиля KIA XM XL Sorento VIN № эксплуатационная. 2) В соответствии с материалами представленного для экспертизы дела №2-1153/2018 по состоянию на 03.01.2018 в автомобиле KIA XM XL Sorento VIN № было установлено не сертифицированное программное обеспечение блоков управления двигателя (ПО в блоке ЭБУ). 3) Имеется причинно-следственная связь между возникновением недостатка заднего дифференциала и установлением в автомобиле не сертифицированного программного обеспечения.

Разрешая спор, суд руководствовался ст.123 Конституции РФ, ст.469, 476, 477, 492 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), Законом РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей», Федеральным законом от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 N 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2008 N 13 «О применении норм гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции».

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, с учетом установленных выше обстоятельств, в том числе заключения повторной судебной экспертизы, исходил из того, что факт наличия в автомобиле недостатков, возникших в результате его неправильной эксплуатации, установка не сертифицированного программного обеспечения является доказанным. Поскольку факт наличия в узле автомобиля дефектов производственного характера не установлен, отсутствуют правовые основания возникновения на стороне ответчиков ответственности за возникновение выявленных недостатков в форме возмещения понесенных истцом расходов на их устранение.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции.

В соответствии со статьей 4 Закона Российской Федерации от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" (далее - Закон о защите прав потребителей) продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), качество которого соответствует договору.

Пунктом 1 статьи 18 Закона о защите прав потребителей установлено, что потребителю в случае обнаружения в товаре недостатков, если они не были оговорены продавцом, предоставлено право потребовать незамедлительного безвозмездного устранения недостатков товара или возмещения расходов на их исправление потребителем или третьим лицом.

Такое требование на основании пункта 1 статьи 19 Закона о защите прав потребителей потребитель вправе предъявить к продавцу (изготовителю, уполномоченной организации или уполномоченному индивидуальному предпринимателю, импортеру) в отношении недостатков товара, если они обнаружены в течение гарантийного срока или срока годности.

Абзацем вторым пункта 6 статьи 18 Закона о защите прав потребителей предусмотрено, что в отношении товара, на который установлен гарантийный срок, продавец (изготовитель), уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер отвечает за недостатки товара, если не докажет, что они возникли после передачи товара потребителю вследствие нарушения потребителем правил использования, хранения или транспортировки товара, действий третьих лиц или непреодолимой силы.

Как разъяснено в пункте 28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере) (пункт 4 статьи 13, пункт 5 статьи 14, пункт 5 статьи 23.1, пункт 6 статьи 28 Закона о защите прав потребителей, статья 1098 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исключение составляют случаи продажи товара (выполнения работы, оказания услуги) ненадлежащего качества, когда распределение бремени доказывания зависит от того, был ли установлен на товар (работу, услугу) гарантийный срок, а также от времени обнаружения недостатков (пункт 6 статьи 18, пункты 5 и 6 статьи 19, пункты 4, 5 и 6 статьи 29 Закона о защите прав потребителей).

Недостаток автомобиля возник в период гарантийного срока. Таким образом, в данном случае на ответчиках лежала обязанность доказать, что недостатки автомобиля возникли после его передачи истцу вследствие нарушения им правил использования, хранения или транспортировки автомобиля, действий третьих лиц или непреодолимой силы.

Ответчиками представлены доказательства, что повреждение дифференциала носит эксплуатационный характер. Данные обстоятельства подтверждаются, в том числе заключением повторной судебной экспертизы.

В соответствии с заключением экспертов НПЭК «Центр автоэкспертизы ИжГТУ» от 27.02.2019 эксперты пришли к выводу, что недостатки материала, из которого изготовлены чашка, ось сателлита и сателлит, отсутствуют, т.е. отсутствуют несплошность материала (трещины, раковины, залитый шлак, пористость, рыхлость и др.) и различного рода включения. Недостатков возникших вследствие нарушения изготовителем конструкторской или технологической документации, экспертами не выявлено. Поэтому на начальном этапе причиной выхода из строя заднего дифференциала автомобиля стало интенсивное буксование. Также эксперты пришли к выводу, что вносились несанкционированные изменения в код программного обеспечения (ПО). Установленное ПО влияет на работу ЭБУ, который влияет на работу и характеристики двигателя и трансмиссии. Следовательно, имеется причинно-следственная связь между возникновением недостатка заднего дифференциала и установлением в автомобиле не сертифицированного программного обеспечения. Отвечая на вопрос поставленный в определении о назначении повторной экспертизы, эксперты пришли к выводу, что причина появления неисправности заднего дифференциала у автомобиля KIA XM XL Sorento VIN № эксплуатационная.

Таким образом, указанным заключением экспертов НПЭК «Центр автоэкспертизы ИжГТУ» от 27.02.2019 подтверждается, что недостатки материала, из которого изготовлен дифференциал, не установлены, причиной его повреждения стало интенсивное буксование, дефект является эксплуатационным. Эти выводы эксперт Филькин Н.М. подтвердил и в суде первой инстанции, что подтверждается протоколом судебного заседания от 30.04.2019.

Доводы апелляционной жалобы о том, что заключение судебной экспертизы № 208 от 27.02.2019 является недопустимым доказательством, подлежат отклонению. Вопреки доводам жалобы выводы экспертов не являются предположением. Эксперты обладают необходимым образованием и опытом в экспертной деятельности 11 лет каждый, что отраженно в заключении, в разделе образовательный уровень экспертов.

Оценив содержание заключения проведенной по настоящему делу судебной экспертизы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что оно в полном объеме отвечает требованиям статьи 86 ГПК РФ, поскольку содержит подробное описание произведенных исследований, в обоснование сделанных выводов эксперты приводят соответствующие данные из представленных в распоряжение эксперта материалов. Исследования проведены субъективными методами – визуальный с помощью лупы и логического мышления, а также использованы методы лабораторных исследований поверхностей разрушенных частей дифференциала и метод определения твердости металлов дифференциала с помощью твердомера электронного малогабаритного переносного ТЭМП-4.

Суд правомерно назначил по делу повторную экспертизу исходя из следующего.

При проведении первоначальной экспертизы Удмуртской торгово-промышленной палатой установлено, что замена оригинального программного обеспечения блоков управления двигателя не проводилась, установленное программное обеспечение является оригинальным. Такой вывод эксперт сделал на основании картографирования и проверки скопированных данных с программного обеспечения автомобиля в головном представительстве компании КИА в г.Москве. Контрольная сумма программного обеспечения 5F7D8A5E совпадала с нормальной контрольной сумой 5F7D8A5E. (л.д.107-131). Делая вывод о производственном дефекте причин разрушения заднего дифференциала автомобиля эксперт исходил из недостаточной прочности короба, на участках установки осей с сателлитными шестернями, то есть конструкторско-технологические недоработки.

Материалами дела подтверждается, что вносились изменения в программное обеспечение спорного автомобиля, что подтверждено ответом ООО «Киа Моторс РУС» от 24.12.2018 и результатами сканирования (л.д.175-177). Из ответа и приложенных к нему данных картографии от 03.01.2018 в отношении спорного автомобиля, следует, что на момент предоставления автомобиля на ремонт 03.01.2018 на нем было установлено не оригинальное программное обеспечение. Контрольная сумма программного обеспечения 4780B38C, которая не совпадает с нормальной контрольной сумой 5F7D8A5E.

Следовательно, после обращения Асфанова А.Г. 03.01.2018 о проведении гарантийного ремонта, имеющееся на автомобиле несертифицированное программное обеспечение на момент проведения первоначальной судебной автотехнической экспертизы было замено истцом на оригинальное, заводское, что экспертом Удмуртской торгово-промышленной палаты во внимание не принималось.

Эксперт Удмуртской торгово-промышленной палаты ФИО4, проводивший первоначальную судебную автотехническую экспертизу, допрошенный в судебном заседании 29.11.2018, суду пояснил, что от программного обеспечения зависит нагрузка на детали. Если изначально программа оригинальная стояла, то тот дефект автомобиля будет производственной недоработкой, если условия другие, то и вывод будет другой. Программное обеспечение регулирует работу дифференциала. Если программное обеспечение полностью переустанавливалось, то выявить вмешательство невозможно (л.д.166-168).

Таким образом, эксперт ФИО4 при проведении экспертизы, делая вывод о производственном дефекте дифференциала, исходил из установленного на автомобиль оригинального программного обеспечения на момент проведения экспертизы. Твердость металлов при проведении первоначальной экспертизы, в отличие от повторной экспертизы, не проводилась.

Поскольку из представленного заключения Удмуртской промышленной палаты от 07.09.2018 и разъяснений, данных экспертом ФИО4 в судебном заседании, следует, что исследование по вопросу вмешательства и изменения в спорном автомобиле программного обеспечения экспертом фактически не приводилось, суд правомерно поставил под сомнение правильность и обоснованность ранее данного заключения, что явилось основанием для проведения по делу повторной судебной автотехнической экспертизы в соответствии со ст.87 ГПК РФ, проведение которой поручено экспертам НПЭК «Центр автоэкспертизы ИжГТУ».

То, что на спорном автомобиле по состоянию на 03.01.2018 стояло несертифицированное программное обеспечение блоков управления подтверждено и заключением экспертов НПЭК «Центр автоэкспертизы ИжГТУ» от 27.02.2019, основанном на изученных материалах дела.

Наличие причинно-следственной связи между возникновением недостатка заднего дифференциала и установленного в автомобиле не сертифицированного программного обеспечения, помимо заключения экспертов НПЭК «Центр автоэкспертизы ИжГТУ» от 27.02.2019, подтвердил и эксперт ФИО4, проводивший первоначальную экспертизу. Поэтому указанная причинно-следственная связь подтверждается совокупностью доказательств.

Довод апелляционной жалобы об отказе в удовлетворении ходатайства о проведении по делу комплексной экспертизы с целью исследования причинно-следственной связи между якобы ранее установленным на автомобиле не сертифицированным ПО и дефектом, не может являться основанием для отмены решения суда, поскольку, отказывая в удовлетворении такого ходатайства, суд обоснованно исходил из того, что сомнений в правильности либо противоречий в заключении эксперта не содержится.

Судебная коллегия также отказала в удовлетворении ходатайства о назначении дополнительной экспертизы, поскольку сомнений в правильности или обоснованности ранее данного заключения и пояснения эксперта в суде первой инстанции не имеется.

На основании изложенного выше, принимая во внимание вышеприведенные нормы материального и процессуального права, в совокупности с данными, имеющимися в материалах гражданского дела, а также содержанием судебно-автотехнической экспертизы, суд обоснованно счел, что автомобиль истца имеет эксплуатационные дефекты. Поскольку гарантия изготовителя на новый автомобиль ограничена дефектами производственного характера, то дефект является не гарантийным случаем. В связи с чем, требования истца не подлежат удовлетворению.

Кроме того, в связи с изменением программного обеспечения истцом внесены изменения в конструкцию автомобиля. Поэтому выход из строя дифференциала, вызванный внесением изменений в конструкцию автомобиля, также влечет признание данного случая не гарантийным, что следует из условий гарантии, отраженных в Сервисной книжке.

Указанные в апелляционной жалобе доводы по существу повторяют обстоятельства дела, сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции и не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, и в связи с чем не могут служить основанием для отмены или изменения решения суда, принятого при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу о том, что суд первой инстанции правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, исследовал и дал оценку представленным сторонами доказательствам по правилам статьи 67 ГПК РФ. Выводы суда первой инстанции, изложенные в решении суда, соответствуют обстоятельствам дела. Нарушение или неправильное применение норм материального и процессуального права судом первой инстанции не допущено.

Таким образом, судебная коллегия считает, что обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба, которая не содержит предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции оставлению без удовлетворения.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Устиновского районного суда г.Ижевска Удмуртской Республики от 06 мая 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий И.Л. Копотев

Судьи Д.Н. Дубовцев

                             Э.В. Нургалиев