Решение по делу № 2-75/2020 (2-6149/2019;) от 23.10.2019

дело № 2-75/20    

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Щелково Московской области 17 февраля 2020 года

Щелковский городской суд Московской области в составе:

Председательствующего судьи Кудряковой Ю.С.,

при секретаре Миловой С.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело

по иску Антоновой ФИО17 к Лисовой ФИО16, Лапко ФИО18, Пурыскиной ФИО19 о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 26 декабря 2017 года, о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от ДД.ММ.ГГГГ, о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 26 апреля 2019 года, о применении последствий недействительности сделки, об аннулировании (погашении) записей в Едином государственном реестре недвижимости, о включении квартиры в состав наследственной массы умершего ДД.ММ.ГГГГ ФИО3, о признании на квартиру права собственности в порядке наследования по закону, об истребовании квартиры из чужого незаконного владения,

УСТАНОВИЛ:

Антонова ФИО23 обратилась в суд с иском к Лисовой ФИО22, Лапко ФИО21, Пурыскиной ФИО24 о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 26 декабря 2017 года, о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 31 июля 2018 года, о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 26 апреля 2019 года, о применении последствий недействительности сделки, об аннулировании (погашении) записей в Едином государственном реестре недвижимости, о включении квартиры в состав наследственной массы умершего ДД.ММ.ГГГГ ФИО3, о признании на квартиру права собственности в порядке наследования по закону, об истребовании квартиры из чужого незаконного владения.

В обоснование иска указала, что ДД.ММ.ГГГГ от инсульта умер ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, который являлся сводным братом истца Антоновой Н.В.

ФИО3 являлся собственником однокомнатной квартиры общей площадью 30,9 кв.м., расположенной по адресу: <адрес>, кадастровый №.

Кадастровая стоимость квартиры 1 217 652 руб., рыночная стоимость примерно 2 500 000 руб.

Истец Антонова Н.В. является наследником второй очереди по закону после смерти сводного брата ФИО3, информацией о других наследниках не обладает.

Завещание ФИО3 не составлялось.

В течение шестимесячного срока заявление нотариусу о принятии наследства она не подала по уважительной причине, так как об открывшемся наследстве узнала от дочери бывшей сожительницы брата – Лисовой ФИО25 по истечении 11 месяцев после смерти брата в ноябре 2018 года, а также в связи с тем, что длительное время находилась на лечении в стационаре с сердечной недостаточностью.

05.01.2019 года Лисова М.Б. передала ей все документы на имущество ФИО3 и ключи от принадлежащих ему на праве собственности жилых домов.

После этого Антонова Н.В. подала в Угличский районный суд Ярославской области по месту нахождения одного из жилых домов и земельного участка исковое заявление о восстановлении срока принятия наследства и признании права собственности на имущество наследодателя ФИО3

28 марта 2019 года решением Угличского районного суда Ярославской области, вступившим в законную силу ДД.ММ.ГГГГ, Антоновой Н.В. восстановлен срок для принятия наследства после смерти ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 и за ней признано право собственности на принадлежащее ФИО3 имущество.

В ходе рассмотрения вышеуказанного гражданского дела при ознакомлении с материалами дела 28.03.2019 г. Антоновой Н.В. стало известно, что квартира ее брата ФИО3 по адресу: <адрес>, была продана по Договору купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26 декабря 2017 года дочери его бывшей сожительницы – Лисовой ФИО26 за 1 000 000 рублей. Данная квартира являлась единственным жильем скончавшегося ФИО3, другого жилья он не имел, был зарегистрирован в квартире и проживал в ней большую часть жизни, не собирался уходить из квартиры и куда-то вывозить все свои вещи. Тем более за месяц до продажи квартиры он перенес серьезный инсульт, из-за которого стал плохо разговаривать, испытывая проблемы с памятью и мышлением, ухудшилось его сознание и физическое самочувствие.

ФИО3 не понимал значения своих действий, не мог руководить ими в силу перенесенного инсульта.

За проданную квартиру ФИО3 ничего не получал.

Договор купли-продажи жилого помещения (квартиры) у нотариуса не заверялся, а имеющаяся единственная подпись от имени ФИО3 вызывает сомнения в своей подлинности, так как подпись ФИО3 была другой.

В случае установления того обстоятельства, что в данном договоре купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26.12.2017 года стоит подпись не ФИО3, полагает, что данный договор является недействительным, так как противоречит требованиям закона ст. 550 ГК РФ.

31 июля 2018 года по Договору купли-продажи Лисова М.Б. продала спорную квартиру Лапко ФИО27 за 1 000 000 рублей.

Право собственности за Лапко А.Ю. зарегистрировано 07 августа 2018 года.

26 апреля 2019 года по Договору купли-продажи квартиры Лапко А.Ю. продала спорную квартиру Пурыскиной ФИО28 за 1 000 000 рублей.

В настоящее время право собственности на спорную квартиру зарегистрировано за Пурыскиной А.С.

В судебное заседание истец Антонова Н.В. не явилась, извещена, ее представители Шишков В.Н. и Антонова И.Н., действующие на основании доверенностей (копии в деле), заявленные исковые требования поддержали в полном объеме, пояснили, что с результатами посмертной психолого-психиатрической экспертизы от 30.12.2019 г. не согласны, просили назначить повторную судебную психолого-психиатрическую экспертизу.

В судебное заседание ответчик Лапко А.Ю. не явилась, извещена.

В судебное заседание ответчик Пурыскина А.С. не явилась, извещена.

В судебное заседание ответчик Лисова М.Б. не явилась, извещена, ее представитель Кузнецова И.С., действующая на основании доверенности (копия в деле), иск не признала, просила в удовлетворении иска отказать, пояснила, что истец Антонова Н.В. с братом ФИО3 отношения не поддерживали на протяжении многих лет. Истец сообщает недостоверные сведения о дате, когда она узнала о смерти брата. В день смерти ответчица Лисова М.Б., которая приходилась скончавшемуся ФИО3 падчерицей, поскольку он сожительствовал с ее матерью более 20 лет, позвонила Антоновой Н.В. Однако ни сама Антонова Н.В., ни ее дочь Антонова Н.В., которая сейчас выступает представителем Антоновой Н.В. по делу, на похороны не приехали, помощи в организации похорон не оказывали, где находится могила ФИО3 не знают и никогда не интересовались. Антонова Н.В. стала интересоваться братом, когда Лисова М.Б. спустя 11 месяцев после смерти ФИО3 лично ей передала все документы и ключи от двух домов и земельных участков, принадлежащих ФИО3 на день смерти. Антонова Н.В., как и её дочь, не могут судить о состоянии ФИО3 ни на день смерти, ни за последние месяцы, поскольку в гости не приезжали, жизнью ФИО3 не интересовались. Для Лисовой М.Б. ФИО3 был практически отцом, поскольку прожил в их семье свыше 20 лет. Во время болезни она ухаживала за ним, провела подготовку похорон, установила памятник, общая сумма затрат на погребение и установку памятника составила свыше 700 000 рублей, что подтверждается чеками. Спорная квартира не являлась единственным жильем ФИО3, поскольку ФИО3 почти всю жизнь проживал по адресу: <адрес>, вместе с матерью Лисовой М.Б., а в летний период уезжал на дачу, которая в настоящий момент принадлежит Антоновой Н.В. в порядке наследования на основании решения суда. Просила отказать в удовлетворении иска и в назначении повторной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку судом была истребована вся медицинская документация, исследование проведение полно и всесторонне, оснований не доверять выводам экспертов не имеется.

В судебное заседание представитель третьего лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Московской области не явился, извещен.

Выслушав явившихся лиц, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, суд приходит к выводу, что исковые требования подлежат отклонению на основании следующего.

Усматривается, что истцом заявлены два основания для признания недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес> <адрес>, от 26 декабря 2017 года.

Так, при подписании оспариваемого договора купли-продажи квартиры от 26 декабря 2017 года ФИО3 в силу имевшегося у него заболевания был неспособен понимать значение своих действий и руководить ими, основывая свои требования на положениях пункта 1 статьи 177 ГК РФ.

Также не соблюдена письменная форма сделки - умерший ФИО3 не подписывал оспариваемый договор купли-продажи квартиры от 26 декабря 2017 года (ст. 168 ГК РФ).

Суд обращает внимание на то обстоятельство, что вышеназванные основания являются взаимоисключающими.

В судебном заседании представители истца настаивали на своих исковых требованиях, от уточнения исковых требований отказались.

Из смысла ст. 2 ГПК РФ следует, что одной из задач гражданского судопроизводства является правильное рассмотрение и разрешение гражданских дел, а гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка. Обеспечение правильного применения по рассматриваемому делу норм материального права является публично-правовой обязанностью суда.

По правилам ст. 209 ГК РФ право распоряжаться имуществом принадлежит его собственнику.

Статьей 218 ГК РФ установлено, что право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании сделки по отчуждению имущества.

Согласно общим положениям о договоре, установленным ст. ст. 420, 422 ГК РФ, договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

В силу п. 1 ст. 425 ГК РФ договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения.

В соответствии с п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Исходя из положений ст. 434 ГК РФ, договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

При этом по правилу п. 3 ст. 154 ГК РФ для заключения договора необходимо выражение согласованной воли сторон.

В силу ст. 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

Статьей 302 ГК РФ установлено, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

Таким образом, по смыслу закона, добросовестным приобретателем является такой приобретатель имущества, который при совершении сделки проявил должную разумную осторожность и осмотрительность, при которых мог узнать об отсутствии у продавца права на отчуждение имущества.

Как разъяснено в п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" в случаях, когда между лицами отсутствуют договорные отношения или отношения, связанные с применением последствий недействительности сделки, спор о возврате имущества собственнику подлежит разрешению по правилам ст. ст. 301, 302 ГК РФ.

По смыслу п. 1 ст. 302 ГК РФ собственник вправе истребовать имущество от добросовестного приобретателя в случае, если данное имущество выбыло из владения собственника помимо его воли.

Аналогичная позиция содержится и в п. 39 вышеуказанного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года, согласно которому собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли. При этом недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.

В силу положений ст. 166 ГК РФ, сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии со ст. 168 Гражданского кодекса РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В силу положений ст. 161 Гражданского кодекса РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

В соответствии со ст. 550 Гражданского кодекса РФ договор продажи недвижимости заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами (пункт 2 ст. 434 ГК РФ)

Несоблюдение формы договора продажи недвижимости влечет его недействительность.

В силу статьи 550 ГК РФ договор продажи недвижимости заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами (пункт 2 статьи 434).

В соответствии с ч. ч. 1, 2 ст. 167 ГК РФ, недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Из материалов дела усматривается и судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ умер наследодатель ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения (л.д. 24 т. 1), который являлся братом истца Антоновой Н.В. (л.д. 25-27 т. 1).

Антонова Н.В. является наследником второй очереди по закону после смерти брата ФИО3

Решением Угличского районного суда Ярославской области от 28 марта 2019 года Антоновой Н.В. восстановлен срок для принятия наследства после смерти ДД.ММ.ГГГГ ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

За Антоновой Н.В. признано право собственности:

на жилой дом с кадастровым номером № площадью 58,1 кв.м., а также на земельный участок с кадастровым номером № общей площадью 3 000 кв.м., <данные изъяты>, <данные изъяты>, по адресу: <адрес>;

на жилой дом с кадастровым номером № площадью 61,2 кв.м., а также на земельный участок с кадастровым номером № общей площадью 1563 кв.м., земли населенных пунктов, вид разрешенного использования – для ведения личного подсобного хозяйства, по адресу: <адрес>

на денежные средства, находящиеся на счетах №, №, открытых на имя ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ рождения, в ПАО «Сбербанк» (л.д.31, т. 1).

Как установлено судом ФИО3 завещание не составлялось.

Скончавшийся ФИО3 при жизни был собственником однокомнатной квартиры общей площадью 30,9 кв.м., расположенной по адресу: <адрес>, кадастровый №.

На основании Договора купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26 декабря 2017 года, заключенного между ФИО3 и Лисовой М.Б., спорная квартира была продана дочери его сожительницы – Лисовой ФИО29 (л.д.34-37, т. 1).

Спорная квартира передана Лисовой М.Б. на основании Передаточного акта от 26 декабря 2017 года (л.д. 38-39, т. 1).

Впоследствии на основании Договора купли-продажи квартиры от 31 июля 2018 года Лисова М.Б. продала спорную квартиру Лапко ФИО30 (л.д. 40-42, т. 1).

Право собственности за Лапко А.Ю. зарегистрировано 07 августа 2018 года.

26 апреля 2019 года на основании Договора купли-продажи квартиры Лапко А.Ю. продала спорную квартиру Пурыскиной ФИО31 (л.д. 43-45, т. 1) за 1 000 000 рублей.

Право собственности за Пурыскиной А.С. зарегистрировано 08 мая 2019 года.

Согласно п. 2.1 оспариваемого Договора купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26 декабря 2017 года по согласованию сторон цена продаваемой квартиры составила 1 000 000 рублей.

Согласно п. 2.2 Договора Продавец (ФИО3) деньги в сумме один миллион рублей получил полностью от Покупателя до подписания настоящего договора.

В связи с этим доводы стороны истца о том, что ФИО3 денежные средства в счет оплаты по Договору купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26 декабря 2017 года не получал, поскольку им не составлялась отдельная расписка в получении денежных средств, опровергаются положениями Договора.

Иных доказательств безденежности Договора истцом суду не представлено.

Отсутствие денежных средств на банковском счете, открытом на имя ФИО3 в Сбербанке, само по себе не может свидетельствовать о не передаче денежных средств ФИО3

По делу установлено и подтверждается истребованной в материалы дела медицинской документацией, что при жизни ФИО3 перенес несколько инсультов.

Между тем, доводы истца о том, что ФИО3 в момент подписания оспариваемого Договора купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26 декабря 2017 года не понимал значения своих действий и не мог руководить ими, не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения дела и опровергаются собранными по делу доказательствами – показаниями свидетелей и результатами поведенных по делу экспертиз.

Так, свидетель ФИО4 (л.д. 184, т. 1) суду пояснил, что познакомился с ФИО3 в Щелково на Химзаводе, играли в шахматы, выяснилось, что он тоже живет в поселке Бахчиванджи. ФИО3 большинство времени ездил на Биокомбинат, у него там была жена, дочка Маринка. Вместе с ним занимались спортом, бегали. Знаком с ним уже 20 лет. Сообщил, что ему известно, что ФИО3 умер, сам хоронил, присутствовал на похоронах. На похоронах присутствовали коллеги по работе, сестра не присутствовала, к ней ФИО3 ездил в Лобню пару раз за все время, отношений не поддерживали. Два раза лежал в больнице с инсультом, были проблемы с рукой. Говорил нормально, речь была длинная, протяжная, он всё понимал. В последние месяцы также видел ФИО3, он говорил, что надо переписать свое имущество (квартиру) Маринке, и дома переписать. У него было два дома: один в Угличе и другой в Марий Эл. В Угличе дом большой, двухэтажный, гараж, сад и баня. Образ жизни вел здоровый. ФИО3 ходил хорошо, говорил хорошо, ездили друг к другу в гости. Мысли у него не путались. В Пушкино в больнице был раза два, там он уже лежал в специальной палате. ФИО3 проживал в <адрес>, после больницы. Зарегистрирован был на <адрес>. Не планировал приобретать другие квартиры. Были планы квартиру ФИО7 продать, летом жить в Угличе, а на зиму к ним приезжать. Говорил, что получил миллион за квартиру. Как распорядился деньгами, неизвестно.

Свидетель ФИО5 (л.д.185-186, т. 1) пояснила, что проживает на <адрес> детства. ФИО3 знает 40 лет, заканчивали школу и он пришел «в семью» ФИО8 жить. Познакомились, когда высаживали деревья около школы, потому что школа была новая. Училась с его падчерицей ФИО33 ФИО7, отмечали вместе праздники, тесно общались. ФИО3 умер в январе 2018 года. На похоронах не присутствовала. В декабре 2017 года после инсульта он еще ходил самостоятельно, без палочки, сам оплачивал счета, сверял показания, делал покупки. У него были изменения – он стал немного медлительным. Самостоятельно гулял, интенсивно лечился, принимал лекарства, ходил пешком, поднимался на четвертый этаж. Лисова ФИО32 приходилась ему приемной дочерью, отношения были хорошими. У него родственников нет, ни с кем не общался, никогда не говорил, что у него кто-то есть. Он рассказывал, что хотел продать квартиру. ФИО3 говорил, что жена ФИО8 плохо себя чувствует, и собирался переехать в дом не только на лето, но и постоянно, все оставить ФИО7.

Брак официально с ФИО8 зарегистрирован не был. Когда ФИО3 положили в больницу с инсультом, ФИО34 Лисова оплачивала лечение, сиделок.

Показания свидетелей суд находит последовательными и согласующимися с установленными по делу обстоятельствами, оснований не доверять им у суда не имеется.

Истцом достоверность показаний свидетелей не опровергнута.

По ходатайству представителя истца определением Щелковского городского суда от 11 декабря 2019 года (л.д. 188-192 т. 1) по делу назначена посмертная психолого-психиатрическая экспертиза.

Из Заключения комиссии экспертов № от 30 декабря 2019 года (л.д. 211-215, т. 1) следует следующее:

На основании анализа гражданского дела и представленной медицинской документации комиссия приходит к заключению, что ФИО3 при жизни страдал органическим расстройством личности в связи со смешанными заболеваниями (дисцикуляторная энцефалопатия, последствия повторных нарушений мозгового кровообращения) и изменениями со стороны психики. Однако ввиду отсутствия сведений в представленной медицинской документации о психическом состоянии ФИО3 в юридически значимый период времени, а именно 26.12.2017г., а также в связи с противоречивостью свидетельских показаний, установить степень изменений со стороны психики и ответить на вопросы не представляется возможным. В материалах гражданского дела и представленной медицинской документации на период исследуемых событий отсутствуют данные о личности ФИО3, наличии или отсутствии у него личностно-мотивационных расстройств, в том числе повышенной внушаемости, пассивной подчиняемости, которые могли оказать существенное влияние на его поведение при подписании договора купли-продажи 26.12.2017г. В связи с противоречивостью свидетельских показаний, отсутствии объективных данных о психологическом состоянии ФИО3 ответить на вопросы психологического содержания не представляется возможным.

Положениями пункта 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

На основании полученных выводов суд полагает не доказанным наличие у ФИО3 состояния, которое не позволяло ему понимать значение своих действий и руководить ими в момент подписания оспариваемого Договора купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26 декабря 2017 года.

Других объективных доказательств обратного суду не представлено.

Доводы истца о том, что подписи в оспариваемом Договоре купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26 декабря 2017 года и в Передаточном акте к Договору купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26 декабря 2017 года от имени ФИО3 выполнены иным лицом, опровергаются выводами проведенной по делу судебной почерковедческой экспертизы.

По ходатайству представителя истца определением Щелковского городского суда от 23 января 2020 года по делу назначена судебная почерковедческая экспертиза.

Согласно выводам Заключения эксперта № от 28.01.2020 года (л.д. 48-66, т. 2) были получены следующие ответы на поставленные вопросы:

1. Подпись, выполненная от имени ФИО3 в Договоре купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26.12.2017 года, заключенного между ФИО3 и Лисовой М.Б., выполнена ФИО3, образцы подписи и почерка которого были представлены на экспертизу.

2. Подпись, выполненная от имени ФИО3 в передаточном акте к договору купли-продажи квартиры от 26.12.2017 года, заключенного между ФИО3 и Лисовой М.Б., выполнена ФИО3, образцы подписи и почерка которого были представлены на экспертизу.

3. Подпись, выполненная от имени ФИО3 в Заявлении на подачу документов о государственной регистрации прав на недвижимое имущество по договору купли-продажи квартиры от 26.12.2017 года, заключенного между ФИО3 и Лисовой М.Б., выполнена ФИО3, образцы подписи и почерка которого были представлены на экспертизу.

Применительно к положениям ст. 10 Гражданского кодекса РФ и ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ именно истец, обратившийся в суд с иском о признании сделки недействительной, обязан предоставить суду соответствующие доказательства, в данном случае - доказательства того, что не соблюдена требуемая законом письменная форма сделки.

На основании изложенного суд отказывает в удовлетворении требований истца о признании Договора купли-продажи жилого помещения (квартиры) от 26.12.2017 года, заключенного между ФИО3 и Лисовой М.Б., недействительным.

В соответствии с положениями гражданского законодательства (ст. ст. 301, 302 ГК РФ) право на истребование имущества из чужого незаконного владения либо от добросовестного приобретателя наделен лишь собственник.

Принимая во внимание вышеизложенное, суд приходит к выводу, что требования Антоновой ФИО35 о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 31 июля 2018 года, о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 26 апреля 2019 года, о применении последствий недействительности сделки, об аннулировании (погашении) записей в Едином государственном реестре недвижимости, о включении квартиры в состав наследственной массы умершего 21 января 2018 года ФИО3, о признании на квартиру права собственности в порядке наследования по закону, об истребовании квартиры из чужого незаконного владения, также не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Решил:

В удовлетворении иска Антоновой ФИО39 к Лисовой ФИО38, Лапко ФИО37, Пурыскиной ФИО36 о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 26 декабря 2017 года, о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 31 июля 2018 года, о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, от 26 апреля 2019 года, о применении последствий недействительности сделки, об аннулировании (погашении) записей в Едином государственном реестре недвижимости, о включении квартиры в состав наследственной массы умершего ДД.ММ.ГГГГ ФИО3, о признании на квартиру права собственности в порядке наследования по закону, об истребовании квартиры из чужого незаконного владения, - отказать.

Решение может быть обжаловано в Московский областной суд в течение одного месяца через Щелковский городской суд Московской области путем подачи апелляционной жалобы.

Судья                         Кудрякова Ю.С.