Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-376/2017 ~ М-360/2017 от 09.03.2017

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

31 мая 2017 года                                                                                  город Тула

Зареченский районный суд г. Тулы в составе:

председательствующего Климовой О. В.,

при секретаре Батовой А. И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-376/2017 по иску ГУЗ «Тульский областной онкологический диспансер» к Скворцову Р. А. о возмещении вреда,

установил:

ГУЗ «Тульский областной онкологический диспансер» обратилось в суд с иском к Скворцову Р. А. о возмещении вреда.

В обоснование заявленных требований указала, что ответчик был трудоустроен у истца "дата" на основании трудового договора на должность <...> во <...> отделение. Также между сторонами был заключен договор о полной материальной ответственности работника.

Впоследствии ответчик был переведен на должность <...>, затем - <...>, затем – <...>.

Указал, что "дата" по соглашению сторон трудовой договор был расторгнут.

В связи с передачей товарно-материальных ценностей была проведена инвентаризация и составлен акт о ее результатах, от подписи которого ответчик отказался, равно как и дать объяснения по факту выявленной недостачи.

Истец просил взыскать с ответчика сумму прямого ущерба в размере <...> руб. за утрату программно-аппаратного комплекса <...> в количестве 12 штук.

Определением суда к участию в деле в качестве третьего лица привлечено ГАУ ТО «Центр информационных технологий».

Представитель истца по доверенности Маркина Л. В. в судебном заседании заявленные исковые требования поддержала в полном объеме по изложенным в исковом заявлении основаниям. Пояснила, что договор о полной индивидуальной ответственности был заключен со Скворцовым Р. А. исходя из специфики выполняемой им работы, в том числе на основании п. 2 ст. 243 Трудового кодекса РФ правомерно. Ссылалась на то, что Скворцову Р. А. был начислен персональный повышающий коэффициент, премия за интенсивность, напряженность и высокие результаты работы. Основанием для данной премии является, в том числе, качественное своевременное ведение отчетной документации, предусмотренное должностной инструкцией и договором о полной индивидуальной материальной ответственности ответчика. Отметила, что приход программно-аппаратного комплекса за период с "дата" по "дата" составил 35 штук, а выдача (расход) – 13 штук. При этом 10 комплексов находились на хранении у <...> А., которые ему добровольно передал Скворцов Р. А. Данные комплексы А. хранил отдельно и именно они были представлены комиссии при проведении инвентаризации "дата" в связи с увольнением Скворцова Р. А. Указала, что ответчик не дает объяснений относительно флешкарт, полученных им от старших медсестер. Ссылалась на то, что истец осуществляет бухгалтерский учет на основании Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете», ввиду чего каждому программно-аппаратному комплексу были присвоены уникальные инвентарные порядковые номера. При проведении проверок ведения бухгалтерского учета истцом уполномоченными на то органами нарушений установлено не было. Истцом была выявлена недостача 12 программно-аппаратных комплексов общей стоимостью <...> руб., поскольку стоимость одного такого комплекса, по сообщению ОАО «<...>», составляет <...> руб. Также указала, что инвентаризация по состоянию на "дата" проведена была не связи с переводом Скворцова Р. А. на другую должность, а перед составлением годовой бухгалтерской отчетности с целью выявления фактического наличия имущества, сопоставления фактического наличия имущества с данными бухгалтерского учета.

Представитель истца по доверенности Маркова Г. С. в судебное заседание не явилась, о его времени и месте извещена своевременно и надлежащим образом. Ранее указала, что за время работы у истца ответчиком были получены и им же выданы сторонним организациям материальные ценности истца, в том числе в ГАУ ТО «ЦИТ». Считала, что передача Скворцовым Р. А. спорных комплексов в ГАУ ТО «ЦИТ» является подтверждением тому, что договор о его полной индивидуальной материальной ответственности был заключен правомерно. Указала, что Скворцов Р. А. получал, хранил, отпускал материальные ценности. Для такого хранения Скворцову Р. А. был предоставлен отдельный кабинет, закрывающийся на ключ, в котором были расположены металлические шкафы. Скворцов Р. А. представил в «черновом» варианте акт от "дата" о передаче им А. 7 флешкарт, как программно-аппаратных комплексов, однако данные флешкарты этими комплексами не являлись, ввиду чего А. они были возвращены Скворцову Р. А. и в акт приема-передачи от "дата" они не включены.

Ответчик Скворцов Р. А. в судебном заседании заявленные исковые требования не признал. Пояснил, что должностная инструкция <...> от "дата" им подписана не была, равно как и накладная от "дата" о передаче им 1 программно-аппаратного комплекса. Указал, что в "дата" передал <...> и еще двум <...> всего 10 программно-аппаратных комплексов. Ссылался на то, что получение им на ответственное хранение каких-либо товарно-материальных ценностей не влечет возникновение у него материальной ответственности в отношении этих ценностей, так как ответственное хранение- это хранение получателем поступившего к нему товара в случае его несоответствия по количеству и качеству сведениям, данным, указанным в договоре или товарной накладной, а решение по приходованию товара в этом случае принимается с представителем грузоотправителя либо после составления соответствующего официального документа, подтверждающего фактическое наличие и качество товара. Отметил, что его кабинет в некоторый период времени не закрывался, склад для хранения спорных комплексов <...> ему не предоставлялся, комплексы хранились в палате, где пребывали пациенты истца. Также указал, что им в ГАУ ТО «ЦИТ» было передано всего 12 программно-аппаратных комплексов в связи с их неисправностью для их замены, однако сведениями об их замене или возврате он не располагает. Отметил, что в акте инвентаризации от "дата" у недостающих 12 комплексов указаны их инвентарные номера, тогда как в документах о правоотношениях с ГАУ ТО «ЦИТ» указаны только регистрационные их номера. Ссылался на то, что бухгалтерией истца в процессе эксплуатации программно-аппаратных комплексов была произведена замена их инвентарных номеров.

Представитель ответчика по ордеру Войтенко М. А. в судебном заседании заявленные исковые требования полагала не подлежащими удовлетворению. Отметила, что первоначально ответчик был назначен на должность <...>, затем переведен на должность <...>, а впоследствии – на должность <...>. Указала, что Положение об отделе <...> не предусматривает возможности заключения с работниками договоров о полной индивидуальной материальной ответственности и выполнение работ по приему, хранению, обработке, учету, отпуску материальных ценностей на складах, базах, кладовых и т. д., должностными инструкциями ответчика выполнение таких работ не установлено, а должности работников этого отдела не указаны в Перечне должностей, с которыми работодатель может заключить письменные договоры о полной материальной ответственности. Сам по себе указанный отдел был создан значительно позже трудоустройства ответчика к истцу. На момент трудоустройства последнего в пользовании <...> истца уже находилось неизвестное количестве комплексов. Спорные программно-аппаратные комплексы <...> не находились в единоличном пользовании ее доверителя, а были установлены в терминальных устройствах, находящихся на рабочих местах других лиц (<...>). Дополнительно указала, что типовой договор о полной индивидуальной материальной ответственности включает графу «наименование должности работника», что предполагает возможность его заключения с работником, занимающим определенную должность и его действие на распространяется на того же работника при переводе его на иную должностью. Сославшись на Методические указания по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденные приказом № 49 от 13.06.1995 Министерства финансов РФ, указала, что при смене материально ответственных лиц проведение инвентаризации обязательно. "дата" на должность <...> истца был назначен А., с которым также заключили договор о полной индивидуальной материальной ответственности, истцом была проведения инвентаризация, а "дата" были составлены 2 акта приема –передачи ответчиком товарно-материальных ценностей А. О проведении инвентаризации надлежащим образом ответчик уведомлен не был. В этой связи считала, что договор о полной индивидуальной материальной ответственности заключен истцом с ответчиком неправомерно. Полагала, что незаконными являются действия истца по проведению инвентаризации товарно-материальных ценностей, без законных оснований переданных под отчет ответчику. Указала, что в описи от "дата" перечислены все переданные ответчику за период его работы у истца программно- аппаратные комплексы, в количестве 34 штук. Ссылалась на то, что помещение для хранения данных комплексов ответчику было предоставлено только "дата". Дополнительно указала, что работник <...> и одномоментно <...> С. своей подписью в инвентаризационной описи от "дата" подтвердила наличие всех товарно-материальных ценностей и их передачу от ответчика А., однако впоследствии по неясным, для стороны ответчика, причинам составила печатный акт от "дата" отличающийся от прежних актов по своему содержанию. Печатный акт также не включил в себя и указание на 10 программно-аппаратных комплексов, наличие которых зафиксировано в рукописных актах от "дата". Полагала, что правовые основания для проведения инвентаризации при увольнении Скворцова Р. А. у истца отсутствовали, так как на этот момент материальная ответственность за спорное имущество перешла другому лицу – А. Также указала, что обмен дефектных и неиспользованных (не прошитых) программно-аппаратных комплексов путем их передачи в ГАО ТО «ЦИТ» осуществлял до "дата" ее доверитель. Так, "дата" Скворцов Р. А. передал в ГАО ТО «ЦИТ» 10 таких комплексов, "дата"- 1 и "дата" – 1 для замены, однако до "дата" замены не произошло, а документы о передаче вышеуказанных комплексов в количестве 12 штук при проведении инвентаризации не учтены. Считала, что истцом не было представлено доказательств виновных действий ответчика, послуживших основанием для причинения ущерба истцу.

Представитель третьего лица ГАУ Тульской области «Центр информационных технологий» в судебное заседание не явился, о его времени и месте извещен своевременно и надлежащим образом. Ранее указал, что договоры, заключенные ГАУ ТО «ЦИТ» с истцом в "дата" и "дата", а также документы, сопровождающие прием программно-аппаратных комплексов от истца и передачу их ему, не сохранились.

В соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса НРФ суд счел возможным рассмотреть данное гражданское дело в отсутствие не явившихся лиц.

Выслушав объяснения представителя истца по доверенности Маркиной Л. В., ответчика Скворцова Р. А., представителя ответчика по ордеру Войтенко М. А., показания свидетеля, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему.

Судом установлено, что "дата" между сторонами заключен трудовой договор №, по условиям которого Скворцов Р. А. был принят на работу в ГУЗ «Тульский областной онкологический диспансер» во <...> отделение на должность <...>.

Впоследствии, истец был неоднократно переведен на иные должности, а "дата" сторонами было заключено соглашение о расторжении трудового договора с "дата" по инициативе ответчика.

Истцом в обоснование заявленных требований указано и стороной ответчика оспорено не было, что непосредственно последнему, при исполнении им трудовых обязанностей, истцом было передано 35 программно-аппаратных комплексов <...>

Истец ссылался на то, что у ответчика после получения вышеуказанных программно-аппаратных комплексов, а именное на момент увольнения была выявлена недостача таких комплексов в количестве 12 штук.

Сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившая ущерб другой стороне, в силу ст. 232 Трудового кодекса РФ, возмещает этот ущерб в соответствии с настоящим Кодексом и иными федеральными законами.

Трудовым договором или заключаемыми в письменной форме соглашениями, прилагаемыми к нему, может конкретизироваться материальная ответственность сторон этого договора. При этом договорная ответственность работодателя перед работником не может быть ниже, а работника перед работодателем - выше, чем это предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

Согласно ст. 238 Трудового кодекса РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат.

Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьими лицами.

Исходя из положений ст. 242 Трудового кодекса РФ полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возместить причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном объеме.

Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных названным Кодексом или иными федеральными законами.

Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случаях, предусмотренных ст. 243 Трудового кодекса РФ, в том числе когда в соответствии с названным Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей; недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документы.

В силу ст. 244 Трудового кодекса РФ письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности (п. 2 ч. 1 ст. 243 ТК РФ), то есть о возмещении работодателю причиненного ущерба в полном размере за недостачу вверенного работникам имущества, могут заключаться с работниками, достигшими возраста восемнадцати лет и непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество.

Перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, утвержден Постановлением Минтруда РФ от 31.12.2002 N 85.

На основании приказа № от "дата" Скворцов Р. А. был назначен во <...> отделение <...>.

В тот же день, "дата", сторонами был заключен договор о полной материальной ответственности, согласно которому на Скворцова Р. А. была возложена полная индивидуальная материальная ответственность за недостачу вверенного ему истцом имущества.

Из содержания договора следует, что он был заключен со Скворцовым Р. А., занимающим должность <...>.

Вышеуказанный перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, не содержит указания на должность <...>.

В данном перечне при этом имеется указание на работы по приему на хранение, обработке (изготовлению), хранению, учету, отпуску (выдаче) материальных ценностей на складах, базах, в кладовых, пунктах, отделениях, на участках, в других организациях и подразделениях.

Истец мотивировал свои требования тем, что ответчик выполнял вышеуказанные работы, ввиду чего договор о полной индивидуальной материальной ответственности заключен с ним правомерно, представил суду план БТИ 1 этажа здания истца, где, по утверждениям последнего, осуществлял свою деятельность Скворцов Р. А., в распоряжение которого был предоставлен не только кабинет, но и склад.

На представленном поэтажном плане представителем истца самостоятельно на двух помещениях выполнены отметки о месте расположения кабинета ответчика и складе.

Между тем, данные план представлен отдельно, не содержит экспликации к плану объекта (помещений), включающий порядковые номера всех изображенных на нем помещений, назначения этих помещений.

В отсутствие данных сведений и доказательств, подтверждающих закрепление в пользование ответчика склада, суд полагает необоснованным вышеприведенный довод стороны истца о предоставлении ответчику склада для хранения, обработки (изготовления), хранения, учета, отпуска (выдаче) материальных ценностей, равно как и баз, кладовых, пунктов, отделений, участков, в других организациях и подразделениях.

ГУЗ «Тульский областной онкологический диспансер» также указано на то, что Скворцову Р. А. на основании представления от "дата" была установлена премия за интенсивность, напряженность и высокие результаты работы, условием получения которой стало качественное своевременное ведение отчетной документации.

В подтверждение данного довода, как основания для признания договора о полной индивидуальной ответственности Скворцова Р. А. правомерным, стороной указано на имеющееся в деле представление Скворцова Р. А.

Из данного представления, датированного "дата", следует, что на основании заявления Скворцова Р. А. ему действительно была установлена выплата соответствующей премии.

Однако из содержания названного представления и имеющихся в деле материалов не следует, какого рода отчетная документация качественно и своевременно должна была вестись ответчиком, в частности нет указания на ведение отчетной документации именно в отношении товарно-материальных ценностей, вверенных ответчику, в том числе в отношении спорных программно-аппаратных комплексов.

Более того, работа по составлению отчетной документации также не включена в Перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, утвержденный Постановлением Минтруда РФ от 31.12.2002 N 85.

Кроме того, в силу п. 2.2. трудового договора № от "дата" трудовая функция Скворцова Р. А. состояла в работе в должности <...>, выполнение должностных обязанностей в соответствии с требованиями должностной инструкции.

В момент подписания сторонами трудового договора и договора о полной индивидуальной ответственности со Скворцовым Р. А. последним была в подтверждение ознакомления подписана должностная инструкция <...>, утвержденная главным врачом истца "дата" и согласованная "дата" с председателем профкома.

Из содержания данной должностной инструкции следует, что <...> <...>

Из изложенного следует, что на Скворцова Р. А. на момент заключения трудового договора не было возложено обязанностей по выполнению каких-либо из перечисленных в утвержденном Постановлением Минтруда РФ от 31.12.2002 N 85 Перечне должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, работ.

Разъяснениями, содержащимися в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» указано на то, что к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, следует относить: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

Из анализа положений статьи 233 Трудового кодекса РФ, с учетом приведенных выше разъяснений, следует, что законодателем установлена презумпция вины работника при условии доказанности работодателем правомерности заключения с работником договора о полной материальной ответственности и самого факта недостачи, и в этом случае работник обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

В данном случае установленные по делу фактические обстоятельства применительно к приведенным выше законоположениям и разъяснениям к ним приводят суд к выводу о том, что истец, будучи работодателем ответчика, не доказал правомерность заключения с ответчиком договора о полной индивидуальной материальной ответственности.

Последующий перевод Скворцова Р. А. на иные должности, в том числе должность <...> во <...> отделение на основании приказа № от "дата" о переводе работника на другую работу, на должность <...> в соответствии с приказом № от "дата" о переводе работника на другую работу, на должность <...> в силу приказа (распоряжения) № от "дата" о переводе работника на другую работу, по мнению суда, не влияет на правомерность заключения с ним договора от "дата" о его полной индивидуальной материальной ответственности, принимая во внимание, что впоследствии такого рода договоров с ответчиком при смене должностей не заключалось.

Наличие у Скворцова Р. А. недостачи и ее размер истец полагает подтвержденными данными проведенной при увольнении Скворцова Р. А. инвентаризации.

Анализируя данный довод и представленные в его обоснование доказательства каждое в отдельности и в совокупности друг с другом и иными доказательствами по делу, суд приходит к выводу о его необоснованности.

Из материалов дела следует, что в "дата" на должность <...> был назначен А., с которым истцом был заключен договор о полной материальной ответственности и именно в связи с назначением которого на данную должность было принято решение о передаче ему всех товарно-материальных ценностей, которыми в том числе являлись программно-аппаратные комплексы.

Данное обстоятельство подтверждается приказом № от "дата" главного врача ГУЗ «Тульским областной онкологический диспансер», из которого следует, что было принято решение произвести передачу А. товарно-материальных ценностей, находящихся на ответственном хранении у Скворцова Р. А., создав комиссию по передаче данных ценностей, осуществив ее с "дата" по "дата".

Суд полагает необходимым отметить, что при осуществлении вышеуказанной передачи каких-либо недостач выявлено не было, доказательств обратному суду не представлено.

Более того, на основании приказа № от "дата" главного врача ГУЗ «Тульский областной онкологический диспансер» в целях обеспечения достоверности данных бухгалтерского учета и отчетности по состоянию на "дата" было принято решение о проведении инвентаризации имущества и финансовых обязательств всего учреждения по состоянию на "дата".

По итогам проведения инвентаризации недостач товарно-материальных ценностей также выявлено не было и доказательств обратному суду не представлено.

Допрошенный при рассмотрении данного дела по существу в качестве свидетеля А. подтвердил приведенные выше обстоятельства, дал показания о том, что знаком со Скворцовым Р. А., поскольку работал вместе с ним в одном учреждении – у истца. Свидетель с "дата" был трудоустроен на должность <...> истца. В тот же момент с ним был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности. Пояснил, что в обязанности <...> входит <...> <...>. Свидетель указал, что только он получает материальные ценности: компьютерное оборудование, флешкарты, программно-аппаратные комплексы, а в его отсутствие это выполняет С1 Относительно проведения инвентаризации в "дата" пояснил, что принимал в ней непосредственное участие. Он видел у Скворцова Р. А. 7 программно-аппаратных комплексов, которые были указаны в рукописной приема-передачи от "дата", однако отказался их у него принимать, так как на них не было необходимой документации. В этой связи данные программно-аппаратные комплексы не указаны в печатном также приема –передачи от "дата". При этом затем Скворцов Р. А. передал ему данные комплексы, которые числились за ним (Скворцовым Р. А.). При оформлении печатного акта сотрудники бухгалтерии истца сверяли инвентарные номера объектов инвентаризации и выявили, что некоторые номера разнились. Кроме того, свидетель отметил, что осведомлен о том, что программно-аппаратные комплексы, которые имели дефекты, Скворцов Р. А. сдавал и забирал в ГАУ ТО «ЦИТ». Дополнительно указал, что каждому комплексу присваивается инвентарный номер, однако у каждого комплекса также имеется регистрационный идентификационный номер. В накладных не указывается заводской номер, так как учет бухгалтер ведет именно по инвентарным номерам. В то же время ГАУ ТО «ЦИТ» принимает комплексы только по их идентификационным номерам. Имеются также запасные комплексы на случай поломки или смены врача. При поломке комплекс передают в ГАУ ТО «ЦИТ», который либо «перепрошивает» его, либо выдает акт о том, что ремонт невозможен.

Суд не усматривает оснований ставить под сомнения приведенные показания свидетеля, однако в остальной части суд не усматривает оснований доверять показаниям свидетеля А., поскольку в этой части они противоречивы и не согласуются, будучи опровергнутыми, иными доказательствами по делу.

Из изложенного следует, что при назначении А. ему от Скворцова Р. А. были переданы ранее находящиеся у Скворцова Р. А. программно-аппаратные комплексы, недостач установлено не было, также после этого момента материальные ценности: компьютерное оборудование, флешкарты, программно-аппаратные комплексы получал А., а в его отсутствие - С1

Кроме того, на основании материалов дела, в частности, актов возврата оборудования из ГАУ ТО «ЦИТ» истцу, актов о передаче программно-аппаратных комплексов на инициализацию, актов о выполненных работах по инициализации, и вышеприведенных показаний свидетеля А. судом установлено, что программно-аппаратные комплексы, передавались на инициализацию и ремонт в ГАУ ТО «ЦИТ», однако такого рода передача, как представителю истца, так и от него данных комплексов осуществлялась на основании регистрационных идентификационных номеров, но не инвентаризационных, по которым была проведения проверка при увольнении Скворцова Р. А.

Заявление о своем желании быть уволенным с занимаемой должности ответчик, согласно материал дела, подал истцу "дата".

Приказом № от "дата" главного врача ГУЗ «Тульский областной онкологический диспансер» постановлено произвести передачу материальных ценностей, находящихся на ответственном хранении у Скворцова Р. А., <...> А.; создать комиссию по передаче товарно-материальных ценностей в составе <...> К., <...> С. , <...> А1

Период передачи установлен с "дата" по "дата".

"дата" составлен акт об отказе Скворцова Р. А., как материально-ответственного лица, от подписи акта инвентаризации от "дата", а также акт от "дата" об отказе ответчика от дачи письменных пояснений по факту недостачи.

В материалах дела имеется требование главного врача истца, датированное "дата", о предоставлении Скворцовым Р. А. в течение одного рабочего дня с момента получения этого требования, письменных объяснений причин недостачи программно-аппаратных комплексов в количестве 12 штук.

Также в материалы дела представлено сообщение, выполненное от имени главного врача истца и датированное "дата", согласно которому Скворцов Р. А. уведомляется о том, что при проведении вышеуказанной инвентаризации выявлена недостача программно-аппаратных комплексов в количестве 12 штук, балансовой стоимостью <...> руб.

В данном сообщении имеется отметка о том, что ответчик ознакомился с ним, но от подписи отказался.

Из изложенного следует, что главный врач затребовал у Скворцова Р. А. объяснения о причинах недостачи программно-аппаратных комплексов в количестве 12 штук ("дата"), до того, как уведомил последнего о выявлении данной недостачи ("дата").

Более того, уволен Скворцов Р. А. был все же по основаниям ст. 77 Трудового кодекса РФ (по собственной инициативе), а не в порядке п. 7 ст. 81 Трудового кодекса РФ (виду совершения виновных действий работником, непосредственно обслуживающим денежные или товарные ценности, если эти действия дают основание для утраты доверия к нему со стороны работодателя).

В этой связи суд полагает, что истцом не представлено доказательств наличия вины ответчика в причинении ущерба, а также его размера, поскольку

Из накладных на внутреннее перемещение объектов основных средств <...> № от "дата", № от "дата", № от "дата", № от "дата", № от "дата", № от "дата", № от "дата" усматривается, что стоимость одного программно-аппаратного комплекса составила <...> руб.

В товарной накладной № от "дата" данная стоимость указана в размере <...> руб. <...> коп.

В уведомлении главного врача истца № от "дата" о наличии недостачи, общая стоимость 12 указанных комплексов зафиксирована в размере <...> руб., то есть <...> руб. за один комплекс.

В информационном письме ОАО «<...>» от "дата" указано, что стоимость 12 программно-аппаратных комплексов <...> составляет <...> руб., то есть <...> руб. за 1 комплекс.

Между тем, как пояснил ответчик Скворцов Р. А., истец предоставляет сведения о стоимости <...>, то есть <...> версии программных комплексов, которые значительно дороже, так как в период его трудовой деятельности у истца он пользовался <...> версии.

Оценивая собранные по делу доказательства в их совокупности и каждое в отдельности в порядке ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, анализируя установленные судом фактические обстоятельства дела применительно к приведенным законоположениям действующего трудового законодательства РФ и разъяснениям к ним, суд приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных истцом требований.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

решил:

в удовлетворении исковых требований ГУЗ «Тульский областной онкологический диспансер» к Скворцову Р. А. о возмещении вреда отказать.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Тульского областного суда путем подачи апелляционной жалобы в Зареченский районный суд г. Тулы в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Мотивированное решение изготовлено 02 июня 2017 года.

Председательствующий                         О. В. Климова