Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-273/2018 ~ М-66/2018 от 18.01.2018

Дело № 2-273/2018

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

23 марта 2018 года                          г.Зея Амурской области

Зейский районный суд Амурской области в составе:

председательствующего судьи Ворсиной О.Б.,

при секретаре Перепелицыной Я.М.,

с участием истца, его представителя Битяк В.В., представителя ответчика прокурора Парыгина С.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Абазовой Т. В. к муниципальному унитарному предприятию Благовещенского района «Жилкомэнерго» о признании незаконным приказа об увольнении, о восстановлении на работе, о взыскании заработка за время вынужденного прогула, о взыскании сумм, не выплаченных при увольнении, денежной компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Стороны состояли в трудовых правоотношениях. 23 марта 2015 года на
основании приказа <Номер обезличен> от 23 марта 2015 года истица была принята на работу в муниципальное унитарное предприятие Благовещенского района «Жилкомэнерго» (МУП «Жилкомэнерго») в качестве директора Зейского филиала. На основании приказа об увольнении <Номер обезличен>-л\с (жкх) от 29 ноября 2017 года истица была уволена с 30 ноября 2017 года на основании п. 7 ч. 1 ст. 77 ТК РФ в связи с отказом работника от продолжения работы в связи с изменением определённых сторонами условий трудового договора.

Считая принятое решение о прекращении трудового договора незаконным, 18 января 2018 года истица обратилась в суд с иском к ответчику о признании незаконным приказа об увольнении, о восстановлении на работе, о взыскании сумм, не выплаченных при увольнении виде работы в выходной день 12 ноября 2017 года, премии за период с сентября по ноябрь 2017 года, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации за использование личного транспорта, оплату льготного проезда в отпуск и обратно, возврат суммы по авансовым отчетам, денежной компенсации за время вынужденного прогула и морального вреда.

В судебном заседании 5 марта 2018 года истица уточнила исковые требования, представила заявление о взыскании с ответчика заработной платы за отработанное время 12 ноября 2017 года в размере 3580,78руб., заработной платы за отработанное время 01 декабря 2017 года в размере 1432,31 руб.; премии за апрель 2017 года в сумме 6534, 18 руб., за май 2017 года в сумме 3267, 11 руб., за сентябрь 2017 года в сумме 5517, 77 руб., за октябрь 2017 года в сумме 6059,00 руб., за ноябрь 2017 года в сумме 8712, 29 руб.; о взыскании компенсации за неиспользованный отпуск в размере 3113, 87 руб., компенсации за использование личного транспорта в размере 12196,97 руб.; об оплате льготного проезда за 2016 год в размере 47340 руб. на работника и члена его семьи; о возврате сумм по авансовым отчетам в размере 18671, 72 руб.; о доплате пособия при увольнении в размере 587,70 руб.; о компенсации расходов на телефонную связь за период с апреля по ноябрь 2017 года в размере 7200 руб.; о взыскании компенсации за несвоевременную выплату сумм, подлежащих взысканию, в размере 9376,09 руб.; о взыскании денежной компенсации морального вреда в размере 50000 руб., причинённого невыплатой в полном объеме причитающихся сумм, о взыскании судебных расходов на оплату услуг юриста в размере 15000 руб.

    Определением от 23 марта 2018 года суд выделил в отдельное производство исковые требования Абазовой Т. В. к муниципальному унитарному предприятию Благовещенского района «Жилкомэнерго» о взыскании с ответчика суммы 18671 руб.72 коп., неоплаченной по авансовым отчетам, о возмещении расходов на телефонную связь за период с апреля по ноябрь 2017 года в размере 7200 руб. и денежной компенсации морального вреда в размере 50000 руб., причинённого невыплатой суммы по авансовым отчетам и расходам на телефонную связь.

Определением от 23 марта 2018 года суд выделил в отдельное производство исковые требования Абазовой Т. В. к муниципальному унитарному предприятию Благовещенского района «Жилкомэнерго» о взыскании компенсации в размере 605 руб. 17 коп. за несвоевременную выплату суммы 18671 руб.72 коп., неоплаченной по авансовым отчетам, и суммы 7200 руб. - расходов на телефонную связь за период с апреля по ноябрь 2017 года.

Таким образом, данным решением суд разрешил иск Абазовой Т.В.

о признании незаконным приказа об увольнении,

о восстановлении на работе,

о взыскании заработка за время вынужденного прогула,

о взыскании заработной платы за отработанное время в выходной день 12 ноября 2017 года в размере 3580,78 руб.,

о взыскании заработной платы за отработанное время 01 декабря 2017 года в размере 1432,31 руб.;

о взыскании недоначисленной премии за апрель 2017 года в сумме 6534, 18 руб., премии за май 2017 года в сумме 3267, 11 руб., премии за сентябрь 2017 года в сумме 5517, 77 руб., премии за октябрь 2017 года в сумме 6059,00 руб., премии за ноябрь 2017 года в сумме 8712, 29 руб.;

о взыскании недоначисленной компенсации за неиспользованный отпуск в размере 3113, 87 руб.,

о взыскании компенсации за использование личного транспорта в служебных целях в размере 12196,97 руб.;

о взыскании расходов на оплату стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно в размере 47340 руб.;

о взыскании недоначисленного выходного пособия при увольнении в размере 587,70 руб.;

о взыскании компенсации в размере 8770 руб. 92 коп. за несвоевременную выплату расходов на оплату стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно, премии за апрель, май, сентябрь, октябрь и ноябрь 2017 года, компенсации за использование личного транспорта в служебных целях, заработной платы за отработанное время в выходной день 12 ноября 2017 года и заработной платы за отработанное время 1 декабря 2017 года.

о взыскании денежной компенсации морального вреда в размере 50000 руб., причинённого незаконным увольнением и невыплатой в полном объеме причитающихся сумм,

о взыскании судебных расходов на оплату услуг представителя в размере 15000 руб.

В судебном заседании истец и ее представитель на удовлетворении исковых требований настаивали, из объяснений истца Абазовой Т.В. следует, что после того, как МУП «Жилкомэнерго» взяло к своему управлению территорию п. Берегового с его проблемными котельными, встал вопрос о необходимости ведения переговоров с поставщиками и т.п., поэтому организовали филиал в г. Зее, так как в п. Береговом постоянно имеются проблемы со связью, как телефонной, так и интернетом, а также с дорожным сообщением.

Она занимала должность руководителя Зейского филиала МУП «Жилкомэнерго», само предприятие находится в г. Благовещенске. Это было вызвано отдаленностью месторасположения п. Береговой от г. Благовещенска. В г. Зея находилась бухгалтерия, они вели бухгалтерскую отчетность, вели отчетность по теплоснабжению, водоснабжению, водоотведению, содержанию жилого фонда и вывозу мусора, в дальнейшем от оказания услуг по содержанию жилищного фонда и вывозу мусора предприятие отказалось. Зейский филиал работал непосредственно с организациями- поставщиками коммунальных услуг, составляли договоры с данными организациями, все счета проходили через Зейский филиал. Юридический адрес Зейского филиала был в <адрес> по адресу: <адрес>, фактически офис находился по адресу: <адрес>. Также к ним обращались граждане, они выдавали справки, отвечали на заявления граждан.

В мае 2017 года уволилась бухгалтер филиала, на тот момент официально в Зейском филиале МУП Благовещенского района «Жилкомэнерго» работала только она (Абазова Т.В.). Все остальные, в том числе начальник Берегового участка и работники, перешли на работу в филиал п. Берегового.

На протяжении всего лета до сентября 2017 года она находилась в отпуске, но несмотря на это выходила на работу, в это же время в отпуске находилась начальник Береговского участка, и на участке возникли проблемы с подготовкой к отопительному периоду. В частности, возникли проблемы с ремонтом теплотрассы, не было резервного насоса, не был подготовлен котел, ситуация была очень серьезная до такой степени, что вопрос о подготовке к отопительному периоду дошел до областной прокуратуры и до того, что глава муниципального образования п.Береговой подал в суд иск о расторжении концессионного соглашения, который заключен на 10 лет.

Считает, что руководство не собиралось уже на тот момент продолжать работу филиала, так как не происходило смены печати, не было принято положение о филиале, фактически структурной реорганизации предприятия не производилось, просто в уставе был указан Зейский филиал с юридическим адресом в п. Береговой. Ответчик не предоставил информацию о необходимости перенесения Зейского филиала из г. Зея в п. Береговой.

9 июня 2017 года в Устав МУП «Жилкомэнерго» были внесены изменения в части изменения юридического адреса Зейского филиала в г. Зея, новое было определено в <адрес>.

В ее адрес направили уведомление от 13.09.2017 года о переводе в г. Зея в Зейский филиал МУП «Жилкомэнерго» в п. Береговой, которым ей (Абазовой Т.В.) предлагали занять ту же должность, но в пос. Береговом, что предполагало ее переезд из г. Зея. В уведомлении указано, что предприятие согласно на возмещение расходов, связанным с переездом.

На указанное выше уведомление она ответила согласием, указав, что при оформлении дополнительного соглашения работодатель должен учесть положения ст. 169 ТК РФ, так как ей необходимо было знать конкретные размеры возмещения расходов по переезду.

Кроме того, 30 ноября 2017 года она была в пос. Береговой Зейского района, находилась в офисе Зейского филиала МУП «Жилкомэнерго», который состоит из двух кабинетов. Никаких мер по обустройству рабочего места на новом месте предпринято не было, два кабинета, располагающиеся по адресу <адрес> в <адрес>, не позволяли даже установить дополнительный стол и стул. Оргтехника и мебель, документация, которая находилась в офисе в г. Зея, в пос. Береговой не передавалась, руководителем не был предоставлен транспорт и рабочий для перевоза мебели и оргтехники из г.Зеи в п.Береговой. Она самостоятельно искала жилое помещение для проживания в пос. Береговом, работодатель никаких предложений в ее адрес не направлял.

Таким образом, она расценивает предложение о переводе формальностью, направленной в ее адрес с целью «соблюдения» процедуры увольнения.

Она отказалась от переезда в п. Береговой, потому что ей негде там жить, нет оборудованного рабочего места, до п. Береговой Зейского района от г. Зея расстояние 180 км, рейсовые автобусы между данными населенными пунктами не ходят. Единственное, существует переправа через реку Гилюй, но она периодически не работает, когда высокий уровень воды. К тому же у нее имеется несовершеннолетний ребенок, который обучается в школе, а также посещает музыкальную школу, она не может его просто так забрать и увезти в неизвестность.

Статьей 74 Трудового кодекса РФ предусмотрено, что допускается изменение условий трудового договора в связи с изменением организационных или технологических условий труда, без изменения трудовой функции работника.

Изменение условий трудового договора в одностороннем порядке по инициативе работодателя вследствие изменения организационных или технологических условий труда предполагает структурную реорганизацию, совершенствование рабочих мест на основе их аттестации (изменения в структуре управления организации; внедрение форм организации труда; изменение режимов труда и отдыха; введение, замена и пересмотр норм труда; изменения с перераспределением нагрузки на подразделения или на конкретные должности и, как следствие, изменение систем оплаты труда.

В число технологических изменений условий труда могут входить: внедрение новых технологий производства; внедрение новых станков, агрегатов, механизмов; усовершенствование рабочих мест; разработка новых видов продукции; введение новых или изменение технических регламентов.

О вступлении в действие соответствующих изменений работодатель обязан уведомить работника в письменной форме не позднее, чем за два месяца до предполагаемой даты их введения. По факту, на момент направления ей уведомления, изменения, о которых ее уведомляли, уже были введены - Устав в новой редакции утвержден 9.06.2017, дата регистрации в налоговой инспекции 11.07.2017 года.

Фактически в период с 9 июня 2017 года по 30 ноября 2017 года она исполняла свою трудовую функцию в измененных условиях, никаких претензий к ней не было. Доказательств того, что сохранить прежние условия труда не могли, работодатель суду не представил.

Кроме того, у работодателя имелись вакансии в г.Благовещенске и в других структурных подразделениях, которые ей не предлагались. Пунктом 2.5 Коллективного договора работодатель обязуется принимать меры по трудоустройству высвобождаемых работников на вакантные места на предприятии, организовывать необходимую при переходе на другое место переподготовку с сохранением средней заработной платы на период обучения в порядке, предусмотренном законодательством.

Поэтому не имеет значения, имеется ли у нее соответствующее предлагаемой должности образование, поскольку работодатель должен был ее обучить и перевести на другую должность. У нее имеется высшее педагогическое образование по специальности учитель географии и биологии, а также неоконченное высшее образование Дальневосточной Академии муниципальной службы.

На вакантные должности в п. Береговом она не претендует. Она претендует только на должности в г. Благовещенске, так как там у нее (Абазовой Т.В.) имеется квартира. На должность юрисконсульта в г. Благовещенске она претендует, т.к. несмотря на то, что не имеет юридического образования, но имеет познания в юридической сфере, так как ранее она (Абазова Т.В.) занимала руководящую должность, была депутатом Совета народных депутатов. На должность главного бухгалтера в Зейском филиале она также могла претендовать, так как ранее она исполняла обязанности бухгалтера, знакома с этой работой. На должность мастера участка и заведующей складом в Серышевском участке она также претендует, ранее на протяжении 5 лет она работала начальником склада.

Что касается ее выхода на работу в выходной день 12 ноября 2017 года, она писала служебную записку по окончании отработанного времени на имя генерального директора, на основании которой должны были издать приказ. Выйти на работу в выходной день она была вынуждена по причине того, что в г. Зею прибыла машина с грузом, который в дальнейшем должен был быть переправлен в п. Береговой. В данном грузе находилась ткань для утепления, проволока, два дымососа. В г. Зее у предприятия база для хранения грузов отсутствует, она была вынуждена решать вопрос о месте разгрузки и месте хранения груза, так как ее никто не предупредил заранее о приезде машины. У нее имеется справка со склада, где был разгружен груз, привезенный из г. Благовещенска в этот день. О том, что в г. Зею прибыл автомобиль с грузом, произведена его разгрузка, она доложила руководству предприятия по телефону.

29 ноября 2017 года она уехала в п. Береговой, в Зею вернулась вечером 30 ноября 2017 года на перекладных. Когда она находилась в п. Береговом, ей по телефону позвонила главный бухгалтер и попросила проверить электронную почту, оказалось, что ей прислали приказ о проведении инвентаризации. Она сообщила главному бухгалтеру о том, что когда приедет, тогда и проведет инвентаризацию. 01 декабря 2017 по инициативе представителей МУП «Жилкомэнерго», прибывших в город Зею для проведения инвентаризации, она была вызвана в офис Зейского филиала МУП «Жилкомэнерго», где находилась с 9.00 - до 13.00 часов для составления акта приема-передачи.

По требованию о выплате премии:

Ей не была выплачена в полном объеме премия, которая согласно штатному расписанию установлена 20 %, за апрель 2017 года - 6534,18 рублей, за май 2017 года - 3267,11 рубля, за сентябрь 2017 года - 5517,77 рублей, за октябрь 2017 года - 6059,00 рублей, за ноябрь 2017 года - 8712,29 рублей.

В Положении о премировании сказано, что заработная плата выплачивается в соответствии со штатным расписанием, в штатном расписании премия выплачивается в размере 20% или 4840,15 рублей, без учета начисления районного и северного коэффициентов.

В соответствии с Положением об оплате труда (п. 8.2) текущие премии выплачиваются по результатам работы за месяц или иной период в соответствии с настоящим положением и Положением о премировании по результатам производственной деятельности.

Согласно трудовому договору за выполнение обязанностей, предусмотренных договором, ей устанавливается должностной оклад, надбавки к заработной плате и прочие денежные выплаты. Иные выплаты, не предусмотренные п. 4.1., устанавливаются и производятся по усмотрению работодателя.

За период работы ее ни разу не лишали премии, ни разу не привлекали к дисциплинарной ответственности.

Оснований для снижения премий, установленных Положением о премировании, не имеется. Приказы о премировании по месяцам на ознакомление и подписание предоставлены работодателем не были.

Из приведенных положений следует, что спорная премия включена в систему оплаты труда, предусмотрена утвержденным на текущий год фондом оплаты труда, установлены основания премирования и размер средств, направляемых на эти цели. В силу чего работодатель, реализуя предоставленные ему полномочия по выплате работникам премии, не может действовать произвольно, а должен исходить только из тех критериев, которые установлены локальным актом. При поступлении на работу она вправе была рассчитывать на конкретный размер заработной платы, включающей должностной оклад, премиальные и иные выплаты. Решение о снижении размера премии, установлении размера премии ниже предусмотренного штатным расписанием в процентном отношении к должностному окладу не может зависеть только от усмотрения руководителя, а подлежит обязательному и полному обоснованию и не должно иметь произвольный характер.

Необоснованное неначисление (лишение) премии имеет признаки дискриминации, что недопустимо в силу положений ст.ст. 2, 3 и 132 ТК РФ.

По требованию о компенсации оплаты стоимости проезда к месту отдыха и обратно Абазова Т.В. пояснила, что пункт 6.2. Коллективного договора работодатель обеспечивает выполнение гарантий, компенсаций и льгот, предусмотренных главой 50 ТК РФ, и один раз в два года производит оплату стоимости проезда к месту использования отпуска (отдыха) в пределах средств прибыли.

Таким образом, на основании вышеназванных норм она имеет право на выплату компенсации проезда к месту отдыха и обратно за 2016 год в размере 47 340 рублей (по представленным документам).

В 2016 году она вместе с сыном ездила в отпуск в <адрес>. Она написала заявление на отпуск и заявление об оплате льготного проезда к месту отпуска и обратно, представила справки о примерной стоимости проезда. На основании заявления о предоставлении отпуска был издан приказ. Приказ об оплате проезда не издавался. По приезду она составила авансовый отчет, к авансовому отчету она прикладывала оригиналы проездных документов, копии у себя не оставляла. Сделанный авансовый отчет был вшит ею в книгу авансовых отчетов, 30 ноября 2017 года данная папка была передана в г. Благовещенске при инвентаризации.

К авансовому отчету были приложены проездные документы на нее и ее сына по маршруту: <данные изъяты>. Из <данные изъяты> и обратно они с сыном летели на самолете, она прикладывала авиабилеты и посадочные талоны. Из <данные изъяты> и обратно они ехали на автобусе, она прикладывала соответствующие билеты.

Представленные справки о стоимости проезда она брала, когда писала заявление на отпуск, чтобы ей выдали приблизительную сумму на приобретение билетов (аванс).

После написания заявления об оплате льготного проезда она неоднократно обращалась к руководству с вопросами об оплате проезда, на что ей все время поясняли о сложной финансовой ситуации на предприятии, о том, что у предприятия на протяжении последнего времени были заморожены все счета, кроме зарплатных, и о том, что как только появится возможность, ей произведут оплату проезда.

Потом она вспомнила, что свой авансовый отчет она передавала генеральному директору, так как находилась в его прямом подчинении. Что касается письма ФИО16, представленного ответчиком, то она и не могла передавать документы ему, так как из отпуска она вернулась в сентябре 2016 года и в сентябре же сдала авансовый отчет, а он вступил в должность в конце октября 2016 года.

Считает, что срок исковой давности в данном случае должен исчисляться с момента ее увольнения, поскольку в день увольнения с ней должны были произвести окончательный расчет. Она неоднократно задавала руководству вопрос по поводу оплаты проезда к месту отпуска, ей говорили, что выплаты будут произведены из прибыли предприятия, и этот вопрос решают юристы. На протяжении всего времени она рассчитывала на то, что ей будет произведена оплата проезда.

По требованию о компенсации за использования личного транспорта Абазова Т.В. пояснила, что пункт. 6.7 Коллективного договора МУП «Жилкомэнерго» предусматривает, что работодатель оплачивает компенсацию за использование личного имущества работника, инструмента, транспорта, в порядке предусмотренном законодательством.

Она использовала свой личный автомобиль в служебных целях с ведома работодателя в соответствии с приказом <Номер обезличен> д от 30.03.2017, ей оплачивалась компенсация в размере 5000 рублей в месяц. Личное транспортное средство она использовала для перевозки материалов в п. Береговой, ездила в г. Благовещенск, забирала там материалы, ездила по городу. Отменяя указанный приказ, работодатель своевременно не сообщил об этом, а также не предоставил альтернативное транспортное средство. Несмотря на то, что она получила приказ об отмене компенсации, она продолжила пользоваться личным транспортным средством в служебных целях. Дополнение к трудовому договору от 01.04.2017 так же предусматривали выплату, изменения ею не подписаны. В связи с этим, ей обязаны выплатить компенсацию за фактически отработанный период в размере 12196, 97 рублей.

При использовании личного транспортного средства ею составлялись путевые листы на один месяц. На каждый день путевой лист не составлялся, такие были требования.

В соответствии с положениями ст. 236 ТК РФ, в связи с несвоевременной выплатой причитающихся сумм компенсация составляет 9376, 09 рублей.

Расчет среднего заработка она производила с учетом размера премии, которую ей должны были начислить и выплатить, неоплаты работы в выходной день 12 ноября 2017 года и 1 декабря 2017 года, поэтому ее расчеты не сходятся с расчетами ответчика.

Исходя и ее расчетов, разница в оплате компенсации отпуска составляет 3113,87 рублей, выходного пособия - 587,70 рублей.

Настаивает на взыскании с ответчика компенсации морального вреда, так как в связи с незаконным увольнением с занимаемой должности, она на протяжении длительного периода времени не получала заработную плату. У нее трое детей, в том числе один несовершеннолетний – сын <данные изъяты>, который находится на ее иждивении.

Представители ответчика с иском не согласны, из объяснений представителей и отзывов на иск следует, что в настоящее время должность директора Зейского филиала МУП «Жилкомэнерго» свободна, работодателю нужен специалист для работы в п. Береговом по причине удаленности от г. Зеи. Директор филиала должен иметь возможность постоянного контроля за деятельностью подразделения, постоянно находиться на объектах жизнеобеспечения населения поселка, т.к. выезд в пос. Береговой затруднён по климатическим причинам (отсутствие паромной переправы, разлив реки в межсезонье, отсутствие автомобильного сообщения и т. д.). Так, по данным предприятия за 2016-2017 годы истица была по своим должностным обязанностям в п. Береговой всего 8 раз. При подготовке к отопительному сезону 2017-2018 года было получено множество замечаний и предписаний от органов местного самоуправления, депутатского корпуса, надзорных органов о недостатках в подготовке к отопительному периоду, что свидетельствует о неэффективной работе Зейского филиала, созданного в городе Зее для работы в п. Береговом.

Нахождение директора филиала в п. Береговом нужно для оптимизации расходной части бюджета предприятия под установленный Управлением государственного регулирования цен и тарифов стоимости оказываемых услуг по теплоснабжению (уменьшение стоимости 1 Гкал, в 2017 г. по отношению к 2016 г. более чем на 1 тыс. рублей), перераспределения должностных обязанностей директора филиала, т.к. значительная часть функций филиала была передана в головное подразделение предприятия - функции ведения бухгалтерского учета, подготовка документов на предоставление субсидии администрацией Зейского района, отсутствие необходимости обеспечения подразделения жидким топливом в связи с переводом котельной на выработку тепловой энергии за счет электроэнергии.

Нахождение директора филиала в п. Береговом также нужно для приведения структуры предприятия в единообразие по всем структурным подразделениям. Ни в одном структурном подразделении предприятия, даже в гораздо больших по штатной численности и объемам производимого ресурса, не присутствует должность директора филиала. В 2017 году проведена огромная работа по сокращению расходов на оплату труда: проведено масштабное сокращение должностей, часть должностей изменена с понижением окладов. Должность истицы намеренно не сокращалась, так как предприятию требуется сотрудник именно в п. Береговом и уровня именно такой компетенции, как у истицы, для урегулирования вопросов с администрацией п. Береговой по концессионным обязательствам, более плотной работы с населением по взысканию дебиторской задолженностью, контроля по вопросам несанкционированного разбора горячей воды из системы отопления, что наносит ущерб предприятию порядка 10 млн. рублей ежегодно, контроля за работой персонала в подразделении.

Нахождение директора филиала в п. Береговом нужно для сокращения необоснованных затрат на аренду помещения в г. Зее, услуг связи, коммунальных платежей в арендуемом помещении, на возмещение стоимости ГСМ директору филиала, для принятия оперативных мер в подразделении при возникновении чрезвычайных и аварийных ситуаций на месте, что невозможно обеспечить директору, находясь за 180 км от объекта. С нахождением директора филиала в г. Зее сложилась совершенно неприемлемая ситуация для работы: директор филиала ездит в командировку на работу в п. Береговой, получая при этом суточные и расходуя ГСМ.

Кроме того, решением суда на МУП «Жилкомэнерго» возложена обязанность по незамедлительному выполнению работ по устройству тепловой изоляции на сетях тепло-водоснабжения в п. Береговой Зейского района Амурской области.

13.09.2017 исх. <Номер обезличен> Абазовой Т.В. был предложен перевод в п. Береговой Зейского района, Амурской области (новое место нахождения филиала), где было отмечено, что предприятие согласно нести расходы на оплату жилья в п. Береговой. 25.09.2017 за <Номер обезличен> Абазовой Т.В. направлено уведомление о принятии решения на переезд, где ей была предложена съемная квартира. 10.11.2017 истица обратилась с заявлением в администрацию МУП «Жилкомэнерго» о покупке квартиры для ее семьи в п. Береговой. 27.11.2017 администрацией МУП «Жилкомэнерго» направлено очередное письмо с просьбой о предоставлении точной информации по поводу переезда, а также дополнительное соглашение. Для того, чтобы подыскать истице квартиру в п. Береговой предприятие связывалось в администрацией Береговского сельсовета, готово было сделать в квартире ремонт. 28.11.2017 ответчиком на электронный адрес Абазовой Т.В. было направлено дополнительное соглашение от 27.11.2017 о переводе в структурное подразделение п. Береговой, а оригинал был направлен заказным письмом.

Однако истица отказалась от подписания дополнительного соглашения, следовательно, был издан приказ на увольнение <Номер обезличен>-л/с от 29.11.2017 г., а также приказ <Номер обезличен> от 29.11.2017 о выплате выходного пособия, в связи с увольнением.

30.11.2017 г. истице было направлено уведомление о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте. Заявление от истицы на отправку трудовой книжки по почте поступило на предприятие 25.01.2018. 26.01.2018 трудовая книжка была отправлена ценным письмом.

Таким образом, ответчик, расторгая трудовой договор, соблюдал процедуру, установленную ст. 192 - 193 ТК РФ.

На момент уведомления истицы об изменении существенных условий труда и до ее увольнения вакантные должности в Зейском филиале и других местностях отсутствовали.

В июле 2017 года должность главного бухгалтера Зейского филиала была сокращена. Должность юрисконсульта в г. Благовещенске хоть и была вакантна, но была замещена другим работником путем совмещения должностей.

Уведомления об изменении существенных условий труда сотрудникам других подразделений, на которые ссылается истица, направлялись в рамках реструктуризации предприятия, с целью сокращения и оптимизации расходов. В дальнейшем все эти уведомления были отменены. Однако сотрудникам предлагались не вакантные должности, а должности, которые предполагалось создать в будущем, при согласии работников перейти на них, но люди отказались от перехода на эти должности. Поскольку все уведомления были отменены, данные должности не были утверждены и в штатных расписаниях отсутствуют. Штатные расписания с данными должностями должны были создаваться через два месяца после направления уведомлений, но так и не были созданы.

Считают, что истица пропустила срок для обращения в суд с иском о восстановлении на работе.

Требование истицы об оплате премии за сентябрь, октябрь, ноябрь 2017 г. представители ответчика считают необоснованным, так как трудовым договором с истицей не предусмотрена обязательная выплата премии. Премия выплачивается за выполнение конкретных показателей в работе сотрудника и назначается руководителем. В связи с нареканиями контролирующих органов по качеству подготовки к отопительному периоду, премия директору филиала Абазовой Т.В. назначена приказами: за сентябрь -1%, за октябрь - 2%, за ноябрь премия не назначена.

В соответствии с Положением о премировании, решение о премировании принимается на усмотрение руководителя по результатам работы предприятия. В апреле 2017 года был общий приказ о премировании всех сотрудников в размере 5 процентов. Это было связано с тем, что предприятие окончило предыдущий год с отрицательным годовым балансом и убытками в размере 24 млн. Премии не входят в состав обязательных начислений, начисляются уже после распределения окладов, районных и северных компенсационных выплат. Если у предприятия была возможность производить выплату премий, работники предприятия, в том числе и Абазова Т.В., получали премии. Да и к тому же последнее время по работе Абазовой Т.В. имелись разного рода нарекания, связанные с ненадлежащей подготовкой Береговского участка к отопительному периоду.

Требование истицы о выплате ей компенсации за использование личного транспорта считают необоснованным, т.к. в апреле 2017 года между предприятием и Абазовой Т.В. было заключено дополнительное соглашение, согласно которому ей должна была производиться оплата расходов на использование личного транспортного средства в виде компенсации расходов на топливо, при предоставлении путевых листов и соответствующих документов, подтверждающих факт произведенных расходов. Данные путевые листы она должна была предоставлять ежемесячно не позднее третьего дня с окончания месяца, с указанием в путевом листе сведений о пробеге автомобиля и с приложением документов, подтверждающих произведенные расходы, однако ею данная документации предоставлена не была. Истица предоставила путевой лист за сентябрь и октябрь 2017 года без каких-либо подтверждающих затраты документов. Поэтому основания для производства выплаты данной компенсации у предприятия не было. Ранее ей оплачивали 5000 руб. в счет данной компенсации исключительно в надежде на то, что она предоставит необходимую документацию. 08.09.2017 был издан приказ <Номер обезличен> об отмене выплаты компенсации с 01.09.2017. Истица приказ не подписала. При подписании дополнительного соглашения <Номер обезличен> от 01.04.2017 к трудовому договору <Номер обезличен> от 23.05.2015 предприятие руководствовалось необходимостью поездок истицы в п. Береговой Зейского района по производственной необходимости. Но истица не выполняла указанные требования на протяжении нескольких месяцев, следовательно, производить компенсацию за неподтвержденное документально использование личного транспорта в служебных целях за указанный период предприятие считает нецелесообразным и необоснованным.

Требование об оплате рабочего дня 12 ноября 2017 представители ответчика считают необоснованным, так как 12 ноября 2017 г. Абазова Т.В. на работе не появлялась. Водитель ФИО6, не застав ее на рабочем месте, после возвращения в г. Благовещенск, командировочное удостоверение передал делопроизводителю, которая выслала его почтой в г. Зею для проставления отметок и возвращения назад. В подтверждение данному факту представлен журнал исходящей корреспонденции, объяснительная записка начальника отдела кадров ФИО7, почтовая квитанция, уведомление о получении данного письма. Абазову Т.В. никто не просил выходить в этот день на работу. В соответствии с действующим законодательством выход работника на работу в выходной день происходит после издания соответствующего приказа и только с письменного согласия работника, ни того, ни другого не было. Разговора с руководителем об оплате за работу в выходной день за 12 ноября 2017 года также не было.

Выход Абазовой Т.В. на работу 01 декабря 2017 года с руководством предприятия также не согласовывался. Абазова Т.В. выехала в п. Береговой 30 ноября 2017, не предупредив руководство предприятия о своем отъезде, поэтому комиссия, которая прибыла в г. Зея для принятия у нее документации предприятия на один день, вынуждена была 30 ноября 2017 года остаться, ночевать в г. Зея и продлевать срок своей командировки. Абазову Т.В. в командировку в п. Береговой в этот день не направляли, приказ такого рода не издавался, данный выезд с руководством предприятия не согласовывался. Табель на Абазову Т.В. за декабрь 2017 года не составлялся, т.к. она 30 ноября 2017 года была уволена.

Выходное пособие рассчитывалось работнику с использованием программы 1С, расчет предприятия с расчетом истца отличается, поскольку они производили расчет по фактически начисленной заработной плате, представленный ответчиком расчет полностью совпадает с расчетными листками работника за весь расчетный период.

МУП «Жилкомэнерго» издавался приказ об оплате выходного пособия при увольнении Абазовой Т.В., оплата фактически произведена. Кроме того, в ходе рассмотрения судом данного дела, платёжным поручением от 2 марта 2018 года на основании приказа МУП «Жилкомэнерго» <Номер обезличен>-л\с от 27 февраля 2018 года истцу произведена доплата за один день неиспользованного отпуска и компенсация за задержку выплаты заработной платы.

Оплата льготного проезда Абазовой Т.В. и членов ее семьи в сумме 47340 рублей предприятием не производилась, так как заявление о возмещении указанных расходов, а также документы, подтверждающие фактические расходы, истицей не предоставлялись. Приказ об оплате проезда не издавался. Действительно, коллективным договором предусмотрено данное право работникам, но для этого работником должно быть представлено заявление об оплате использованного льготного проезда и документы, подтверждающие факт несения расходов. На основании данных документов издается приказ об оплате льготного проезда. Истицей же данного рода документы не предоставлялись, приказ об оплате проезда к месту отдыха и обратно не издавался. На предприятии формы авансирования оплаты проезда к месту отдыха и обратно нет, оплата производится по приезду из отпуска. При оплате льготного проезда МУП «Жилкомэнерго» руководствуется только нормами бухгалтерского учета, которые не предусматривают возможности оплаты по справкам о стоимости проезда. Билеты истицей не предоставлялись. По журналам входящей корреспонденции авансовый отчет с заявлением об оплате проезда к месту отпуска и обратно с приложенными к нему проездными документами от Абазовой Т.В. на предприятие не поступал.

По электронной почте от Абазовой Т.В. поступило заявление от 15.08.2016, оно было принято 25.08.2016. На данном заявлении имеется резолюция руководителя о том, что у предприятия нет финансовой возможности на данную выплату. Согласно нормам действующего федерального законодательства, истец в течение трех дней с момента возвращения из отпуска должна была предоставить работодателю авансовый отчет с оригиналами приложенных к нему проездных документов. Авансовые отчеты в МУП «Жилкомэнерго» принимались либо по входящей корреспонденции. Кроме того, на бланке авансового отчета имеется отрывной талон, который заполняется при принятии авансового отчета и отдается лицу, сдавшему авансовый отчет.

Но истицей фактически понесенные расходы на проезд к месту отпуска не подтверждены. Таким образом, истец, обращаясь с такого рода заявлением об оплате стоимости проезда к месту отпуска и обратно, знала о наличии у нее такого права, но в течение установленного законодательством срока исковой давности, то есть в течение трех месяцев с момента, когда узнала или должна была узнать о нарушении ее права, не обратилась с заявлением о защите нарушенного права. Считают, что истцом пропущен срок исковой давности. Истица узнала о возникшем праве в момент написания заявления об оплате проезда 15.08.16.

Изучив и оценив представленные доказательства, заслушав заключение прокурора, суд приходит к следующему.

Разрешая настоящий спор, суд исходит из того, что при рассмотрении трудовых дел суду следует учитывать, что в силу частей 1 и 4 статьи 15, статьи 120 Конституции РФ, статьи 5 ТК РФ, части 1 статьи 11 ГПК РФ суд обязан разрешать дела на основании Конституции РФ, Трудового кодекса РФ, других федеральных законов, иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, а также на основании общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, являющихся составной частью ее правовой системы.

В силу ч.3 ст.37 Конституции РФ, каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы.

Статьей 2 Конституции РФ, провозглашено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства.

Применительно к трудовым отношениям указанные нормы Конституции Российской Федерации не могут пониматься иначе, как устанавливающие приоритет соблюдения установленных федеральным трудовым законодательством прав работников перед правами работодателя в сфере административных и гражданских правоотношений.

Исходя из положений ст.352 Трудового кодекса РФ, каждый имеет право защищать свои трудовые права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

При рассмотрении заявления стороны ответчика о пропуске истцом срока для обращения в суд с иском о восстановлении на работе, суд учитывает следующее.

В соответствии с положениями ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки. При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой, второй и третьей настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом.

Из материалов дела следует, что истица была ознакомлена с приказом об увольнении 1 декабря 2017 года путем направления приказа в адрес филиала по электронной почте, данное вручение копии приказа суд признает надлежащим, поскольку приказ направлен с электронного адреса МУП «Жилкомэнерго» на электронный адрес филиала МУП «Жилкомэнерго». В суд с иском об оспаривании увольнения истица обратилась 18 января 2018 года, то есть по истечении месячного срока.

Данное обстоятельство свидетельствует о пропуске истцом срока для обращения в суд.

Вместе с тем, истицей заявлено о наличии уважительных причин пропуска срока – ее болезни в период с 18 по 28 декабря 2017 года и о возврате судом ее неподписанного искового заявления.

В обоснование своей позиции истица представила копию листка нетрудоспособности за период с 18 по 28 декабря 2017 года (т.1 л.д. 15), определение суда от 10 января 2018 года о возврате неподписанного истцом искового заявления Абазовой Т.В., направленного истцом 29 декабря 2017 года по почте и поступившего в суд 9 января 2018 года.

Обращение в суд с иском от 29 декабря 2017 года произведено Абазовой Т.В. в ненадлежащей форме (в виде неподписанного истцом искового заявления), поэтому данное обстоятельство не может быть учено в качестве уважительной причины пропуска срока обращения в суд.

Согласно п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 (ред. от 24.11.2015) "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

С учетом изложенного, суд признает уважительной причину пропуска срока для обращения в суд, препятствующей обратиться в срок до 30 декабря 2017 года в суд с иском о восстановлении на работе, - болезнь истицы в период с 18 по 28 декабря 2017 года.

Трудовые отношения в силу положений части 1 статьи 16 ТК РФ возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации. Обязательными для включения в трудовой договор являются условия о мете работы (часть 2 статьи 57 ТК РФ).

Реализуя закрепленные Конституцией Российской Федерации (статья 34, часть 1; статья 35, часть 2) права, работодатель в целях осуществления эффективной экономической деятельности и рационального управления имуществом вправе самостоятельно, под свою ответственность принимать необходимые кадровые решения, обеспечивая при этом в соответствии с требованиями статьи 37 Конституции Российской Федерации закрепленные трудовым законодательством гарантии трудовых прав работников. Принятие решения об изменении структуры, штатного расписания, численного состава работников организации относится к исключительной компетенции работодателя.

В соответствии с пунктом 7 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации основанием прекращения трудового договора является отказ работника от продолжения работы в связи с изменением определенных сторонами условий трудового договора (часть 4 статьи 74 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно ст. 72 Трудового кодекса Российской Федерации изменение определенных сторонами условий трудового договора, в том числе перевод на другую работу, допускается только по соглашению сторон трудового договора, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Соглашение об изменении определенных сторонами условий трудового договора заключается в письменной форме.

Статья 74 Трудового кодекса Российской Федерации устанавливает, что в случае когда по причинам, связанным с изменением, в том числе организационных условий труда (структурная реорганизация производства), определенные сторонами условия трудового договора не могут быть сохранены, допускается их изменение по инициативе работодателя, за исключением изменения трудовой функции работника.

О предстоящих изменениях определенных сторонами условий договора, а также о причинах, вызвавших необходимость таких изменений, работодатель обязан уведомить работника в письменной форме не позднее чем за два месяца.

Если работник не согласен работать в новых условиях, то работодатель обязан в письменной форме предложить ему другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

При отсутствии указанной работы или отказе работника от предложенной работы трудовой договор прекращается в соответствии с пунктом 7 части первой статьи 77 настоящего Кодекса.

Из приведенных норм права следует, что обязательными условиями увольнения по пункту 7 статьи 77 ТК РФ являются изменение организационных или технологических условий труда, изменение определенных сторонами условий трудового договора в связи с изменением организационных или технологических условий труда, отказ работника от продолжения работы в связи с изменением определенных сторонами условий трудового договора, соблюдении работодателем процедуры увольнения (уведомление работника о предстоящих изменениях определенных сторонами условий договора в письменной форме не позднее чем за два месяца).

Кроме того, при применении работодателем положений ст. 74 Трудового кодекса РФ запрещается изменение трудовой функции работника, содержание которой определяется в соответствии с ч. 1 ст. 57 Трудового кодекса РФ.

В Определении Конституционного Суда РФ от 29.09.2015 N 1831-О указано, что часть первая статьи 74 Трудового кодекса Российской Федерации, предусматривая, в исключение из общего правила об изменении определенных сторонами условий трудового договора только по соглашению сторон (статья 72 данного Кодекса), возможность одностороннего изменения таких условий работодателем, в то же время ограничивает данное право случаями невозможности сохранения прежних условий вследствие изменений организационных или технологических условий труда. Одновременно законодателем в той же статье Трудового кодекса Российской Федерации установлены гарантии, предоставляемые работнику в случае одностороннего изменения работодателем условий трудового договора, и предусмотрено, что при отсутствии у работодателя соответствующей работы либо при отказе работника от предложенной работы трудовой договор прекращается (часть четвертая).

Таким образом, пункт 7 части первой статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации, закрепляющий соответствующее основание увольнения работника, во взаимосвязи с положениями статьи 74 данного Кодекса направлен на обеспечение определенности правового положения работника, учитывает невозможность формального сохранения трудовых отношений при несогласии работника с изменением определенных сторонами условий трудового договора по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда, и не может расцениваться как нарушающий права работников.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", разрешая дела о восстановлении на работе лиц, трудовой договор с которыми был прекращен по пункту 7 части 1 статьи 77 ТК РФ (отказ от продолжения работы в связи с изменением определенных сторонами условий трудового договора), необходимо учитывать, что исходя из статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, работодатель обязан, в частности, представить доказательства, подтверждающие, что изменение, определенных сторонами условий трудового договора, явилось следствием изменений организационных или технологических условий труда, например, изменений в технике и технологии производства, совершенствовании рабочих мест на основе их аттестации, структурной реорганизации производства. При отсутствии таких доказательств, прекращение трудового договора по пункту 7 части 1 статьи 77 ТК РФ не может быть признано законным.

В Уставе МУП «Жилкомэнерго» указано, что предприятие является юридическим лицом, коммерческой организацией, не наделённой правом собственности на закрепленной за ней имущество. Собственником имущества предприятия является муниципальное образование Благовещенский район. Предприятие в целях удовлетворения общественных потребностей и самоокупаемости затрат осуществляет деятельность по производству электромонтажных, изоляционных, санитарно-технических работ, производство, передача и распределение пара и горячей воды (тепловой энергии), сбор, очистку и распределение воды и т.д. Предприятие имеет один филиал в г. Зея (разделы 1, 2, 9 Устава).

Как следует из материалов дела, 23 марта 2015 года на основании приказа <Номер обезличен> от 23 марта 2015 года истица была принята на работу в МУП «Жилкомэнерго» в качестве директора Зейского филиала.

Согласно трудовому договору, заключённому сторонами 23 марта 2015 года, представленному, как стороной истца так и ответчиком (т.1 л.д. 9, 48-49), истица принята на должность директора Зейского филиала с 23 марта 2015 года на неопределенный срок, место исполнения трудовой функции в трудовом договоре не определено.

Фактически истица исполняла трудовую функцию директора Зейского филиала в г. Зее Амурской области в офисе, расположенном по адресу: <адрес>.

В должностной инструкции директора филиала указано, что директор филиала руководит филиалом в соответствии с действующим законодательством производственно-хозяйственной и финансово-экономической деятельностью предприятия, а также выполняет иные функции.

Согласно Уставу МУП «Жилкомэнерго» в редакции, действующей на дату заключения трудового договора, предприятие имеет один филиал в г. Зее, место нахождения филиала: <адрес>. Полное наименование филиала: Зейский филиал муниципального унитарного предприятия Благовещенского района «Жилкомэнерго» (п.9.1-9.3 Устава).

11 июля 2017 года зарегистрированы изменения в Уставе МУП «Жилкомэнерго» о месте нахождения филиала, указано новое место нахождения филиала: <адрес>, наименование филиала не изменилось(п.9.1-9.3 Устава).

В период с 3 июля 2017 года по 6 сентября 2017 года истица находилась в ежегодном оплачиваемом отпуске (с учетом продления отпуска на количество дней временной нетрудоспособности), данные обстоятельства подтверждены приказами работодателя <Номер обезличен>-о от 16 июня 2017 года, <Номер обезличен>-о от 4 июля 2017 года, <Номер обезличен>-о от 23 августа 2017 года.

После окончания отпуска истицы, письмом <Номер обезличен> от 13 сентября 2017 года в связи с проведением структурной реорганизации производства в виде изменения места нахождения филиала, в соответствии со ст. 74 ТК РФ Абазовой Т.В. был предложен перевод в п. Береговой Зейского района Амурской области с 1 декабря 2017 года без изменения трудовой функции, занимаемой должности и заработной платы, с возмещением расходов, связанных с оплатой жилья в п. Береговой. (т.1 л.д. 60)

Данное письмо получено Абазовой Т.В. 19 сентября 2017 года, на указанном письме истица указала, что согласна на перевод с соблюдением условий трудового договора, с предоставлением автомобиля для проезда к новому месту работы.

25 сентября 2917 года работодатель направил работнику второе письмо <Номер обезличен> об уточнении условий согласия Абазовой Т.В. на перевод: с переездом в пос. Береговой или без такового и предоставления транспорта для переезда в пос. Береговой или для ежедневного проезда в пос. Береговой. (т.1 л.д. 68)

Данное письмо получено Абазовой Т.В. 10 октября 2017 года, на указанном письме истица указала, что для ответа на поставленные вопросы ей необходимо получить от МУП «Жилкомэнерго» документы о реорганизации предприятия.

10 ноября 2017 года Абазова Т.В. обратилась в МУП «Жилкомэнерго» с заявлением о приобретении для проживания ее семьи квартиры с земельным участком по адресу: <адрес>. (т.1 л.д. 83)

27 ноября 2017 года работодатель направил работнику очередное письмо с просьбой о предоставлении точной информации по поводу переезда в пос. Береговой: на какую квартиру (1,2,3 комнатную) предприятию следует заключать договор найма жилого помещения, когда предоставить автомобиль для доставки вещей Абазовой Т.В. в пос. Береговой. (т.1 л.д. 54)

28 ноября 2017 года работодатель направил работнику дополнительное соглашение <Номер обезличен> от 27 ноября 2017 года к трудовому договору. (т.1 л.д. 84)

Дополнительное соглашение <Номер обезличен> от 27 ноября 2017 года к трудовому договору с указанием места работы в пос. Береговом Зейского района Амурской области работником не подписано (т.1 л.д. 67).

Причины отказа в изменении места исполнения трудовой функции Абазова Т.В. изложила письменно, указала, что ей не предложены варианты для проживания ее семьи в пос. Береговом, не обустроено рабочее место, не решен вопрос перевозки ее вещей, директору филиала не выдана доверенность на представительство МУП «Жилкомэнерго», не изменена печать филиала, что свидетельствует об окончании деятельности филиала, в результате перевода будет снижена ее заработная плата. Предлагает принять решение о сокращении ее должности (т.1 л.д. 85-87)

На основании приказа об увольнении <Номер обезличен>-л\с (жкх) от 29 ноября 2017 года истица была уволена с 30 ноября 2017 года на основании п. 7 ч. 1 ст. 77 ТК РФ в связи с отказом работника от продолжения работы в связи с изменением определённых сторонами условий трудового договора. (т.1 л.д. 51).

Судом установлено, что копию приказа об увольнении истица получила 1 декабря 2017 года по электронной почте, трудовая книжка была направлена по месту жительства Абазовой Т.В. почтовым отправлением от 26 января 2018 года в соответствии с поданным работником заявлением.

Как указано выше, работодатель в целях осуществления эффективной экономической деятельности, рационального управления имуществом и управления трудовой деятельностью вправе по своей инициативе изменять определенные сторонами условия трудового договора (за исключением изменения трудовой функции работника) в случае изменения организационных и технологических условий труда и невозможности в связи с этим сохранения прежних условий трудового договора. Вводимые работодателем изменения не должны ухудшать положение работника по сравнению с установленным коллективным договором, соглашениями, а при их отсутствии - по сравнению с трудовым законодательством, иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

Доводы истца о незаконности действий работодателя, направленных на изменение условий трудового договора, о необоснованности принятия ответчиком МУП «Жилкомэнерго» решения об изменении адреса Зейского филиала и об изменении места работы суд отвергает, т.к. ответчиком представлены доказательства того, что изменение определенных сторонами условий трудового договора о месте работы Абазовой Т.В. произведено не произвольно, а явилось следствием изменения организационных условий труда (изменения адреса Зейского филиала, необходимости в интересах предприятия осуществления директором филиала своей трудовой функции по месту фактической деятельности филиала – в пос. Береговой Зейского района, а не на расстоянии 180 км от участка работ, в том числе для принятия оперативных мер в случае аварий и ЧС, оптимизации расходов на командировки директора филиала в пос. Береговой, оплаты аренды помещения в г. Зее и т.д.) и невозможности в связи с этим сохранения прежних условий трудового договора с Абазовой Т.В.

В частности, ответчиком представлено решение Зейского районного суда от 15 ноября 2017 года, вступившего в законную силу 21 февраля 2018 года, которым установлен факт ненадлежащей подготовки МУП «Жилкомэнерго» объектов ЖКХ пос. Береговой к работе в осенне-зимний период 2017-2918 г.

Вместе с тем, суд учитывает, что изменение определенных сторонами условий трудового договора не ухудшило положение работника Абазовой Т.В. по сравнению с условиями коллективного договора и по сравнению с трудовым законодательством, иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

В соответствии со ст. 169 ТК РФ при переезде работника по предварительной договоренности с работодателем на работу в другую местность работодатель обязан возместить работнику расходы по переезду работника, членов его семьи и провозу имущества (за исключением случаев, когда работодатель предоставляет работнику соответствующие средства передвижения); расходы по обустройству на новом месте жительства.

Доводы Абазовой Т.В. о неорганизации ее рабочего места в пос. Береговом и непредставлении работодателем жилья в пос. Береговой сами по себе не свидетельствует о незаконности увольнения, поскольку, как указано выше, на работодателя возлагается обязанность возмещения уже понесенных работником расходов по переезду. Такие расходы истица не понесла, после предупреждения об изменении существенных условий труда она (так же, как и в судебном заседании) выразила свое несогласие на переезд в пос. Береговой по семейным обстоятельствам.

Помимо изложенного, их переписки с работником следует, что работодатель гарантировал Абазовой Т.В. обеспечение провоза ее имущества в пос. Береговой, оплату аренды жилья в данном поселке.

Доводы истца о снижении заработной платы в новых условиях доказательствами не подтверждены, поскольку, как следует из дополнительного соглашения к трудовому договору от 1 декабря 2016 года (т.1 л.д. 50), расчётных листков за 2017 года, содержания предлагаемого к подписанию дополнительного соглашения к трудовому договору от 27 ноября 2017 года (т.1 л.д. 67), в результате изменения места исполнения истцом трудовой функции размер заработной платы работника не изменяется.

Доводы истца о фактическом сокращении должности директора Зейского филиала суд находит несостоятельными, т.к. на момент рассмотрения дела в суде данная должность из штатного расписания не исключена, является вакантной.

Доводы истца о нарушении процедуры увольнения в связи с непредложением ей вакансий главного бухгалтера филиала, исполнительного директора МУП «Жилкомэнерго», юрисконсульта, мастера и заведующего складом Серышевского участка, то есть в другой местности, с учетом п. 2.5 Коллективного договора, суд признает несостоятельным.

Как указано выше, в случае отказа работника от работы в новых условиях работодатель обязан предложить ему другую имеющуюся у работодателя работу в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

В п. 2.5 Коллективного договора, заключенного между работодателем и работниками МУП «Жилкомэнерго» 1 марта 2015 года, указано, что работодатель обязуется принимать меры по трудоустройству высвобождаемых работников на вакантные места на предприятии, организовывать необходимую для перехода на новое место переподготовку с сохранением среднего заработка на период обучения.

Вопреки доводам истицы, данное условие Коллективного договора направлено на трудоустройство высвобождаемых (сокращаемых) работников, к каковым истица не относится, обязанность предложения работодателем вакансий в других местностях в случае отказа работника от работы в новых условиях (ст. 74 ТК РФ) в локальных нормативных актах МУП «Жилкомэнерго» не оговорена.

Следует отменить, что должности главного бухгалтера филиала и исполнительного директора МУП «Жилкомэнерго» на дату предупреждения истицы об изменении условий трудового договора (19 сентября 2017 года) были исключены из штатного расписания, то есть вакантными не являлись. Вакантная должность юрисконсульта в другой местности (г. Благовещенске) не могла быть предложена Абазовой Т.В. в связи с отсутствием у нее юридического образования. Должности мастера и заведующего складом Серышевского участка, то есть в другой местности, были заняты работниками, то есть вакантными не являлись.

Доказательства наличия вакансий в Зейском филиале в период предупреждения истицы о изменении условий труда (с 19 сентября 2017 года по 30 ноября 2017 года) в материалы дела не представлены.

Кроме того, из объяснений Абазовой Т.В. в судебном заседании следует, что работу в филиале МУП «Жилкомэнерго» в пос. Береговой она не претендовала в связи с нежеланием переезжать в пос. Береговой.

При таких обстоятельствах, суд находит, что изменение условий трудового договора между истцом и ответчиком явилось следствием структурной реорганизации производства, и не ухудшило положения работника по сравнению с условиями трудового законодательства, процедура увольнения ответчиком соблюдена.

С учетом изложенного, основания для признания приказа об увольнении незаконным и восстановлении истицы на работы отсутствуют.

Согласно ст. 394 ТК РФ в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.

Согласно ст.237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Поскольку судом увольнение истицы признано законным, оснований для вынесения решения об оплате времени вынужденного прогула и о взыскании денежной компенсации морального вреда, не имеется.

В ст. 21, 22 ТК РФ указано, что работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы. Работодатель обязан обеспечивать работникам равную оплату за труд равной ценности; выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами.

В соответствии со статьями 129 и 135 ТК РФ заработная плата (оплата труда работника) - вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

Заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда.

Системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

При рассмотрении требований Абазовой Т.В. о взыскании заработной платы за отработанное время в выходной день 12 ноября 2017 года в размере 3580,78руб., суд исходит из следующего.

Согласно ст. 113 ТК РФ работа в выходные и нерабочие праздничные дни запрещается, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.

Привлечение работников к работе в выходные и нерабочие праздничные дни производится с их письменного согласия в случае необходимости выполнения заранее непредвиденных работ, от срочного выполнения которых зависит в дальнейшем нормальная работа организации в целом или ее отдельных структурных подразделений, индивидуального предпринимателя. Привлечение работников к работе в выходные и нерабочие праздничные дни производится по письменному распоряжению работодателя.

Работа в выходной день оплачивается не менее чем в двойном размере (ст. 153 ТК РФ).

В соответствии с п. 3.5 Коллективного договора привлечение работников к работе в выходные дни производится работодателем с письменного согласия работника в соответствии со ст. 113 ТК РФ.

Согласно трудовому договору, заключённому сторонами 23 марта 2015 года, представленному, как стороной истца, так и ответчиком (т.1 л.д. 9, 48-49) истцу установлен пятидневный режим рабочего времени (с понедельника по пятницу).

Данное обстоятельство сторонами не оспаривается, подтверждается табелями учета рабочего времени Абазовой Т.В.

Дата 12 ноября 2017 года – суббота – являлась нерабочим днем.

Истица утверждает, что она осуществляла трудовую функцию директора Зейского филиала в этот день (в течение пяти часов) для принятия мер к разгрузке автомобиля МУП «Жилкомэнерго», прибывшего в г. Зею из г. Благовещенска. На следующий день, как было заведено на предприятии, она подала служебную записку об оплате в двойном размере ее работы в выходной день.

Сторона ответчика настаивает на том, что выход на работу Абазовой Т.В. 12 ноября 2017 года не был согласован с руководителем МУП «Жилкомэнерго», приказ о работе истца в выходной день не составлялся, соответственно, заработная плата за этот день работнику не начислялась. Фактически истица 12 ноября 2017 года на работу не выходила.

Оценивая представленные сторонами спора доказательства: табель учета рабочего времени истицы, в котором 12 ноября 2017 года значится выходным днем, командировочное удостоверение водителя МУП «Жилкомэнерго» ФИО6, согласно которому 12 ноября 2017 года он находился в командировке в г. Зее, служебную записку Абазовой Т.В. об оплате в двойном размере пяти часов ее работы 12 ноября 2017 года, суд приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для возложения на ответчика обязанности оплаты работы истца в выходной день 12 ноября 2017 года в двойном размере – в сумме 3580,78руб.

При этом суд исходит из того, что истица не привлекалась ответчиком к работе 12 ноября 2017 года в соответствии с процедурой, установленной ст. 113 ТК РФ, то есть по письменному распоряжению работодателя и для выполнения заранее непредвиденных работ, от срочного выполнения которых зависела в дальнейшем нормальная работа МУП «Жилкомэнерго».

Сам факт исполнения Абазовой Т.В. трудовой функции в выходной день 12 ноября 2017 года представленными доказательствами не подтверждён.

При рассмотрении требований Абазовой Т.В. о взыскании заработной платы за отработанное время 1 декабря 2017 года в размере 1432,31 руб., суд исходит из следующего.

Трудовое законодательство возлагает на работодателя обязанность выплаты заработной платы работнику (ст. 22 ТК РФ).

Как установлено судом, трудовые правоотношения между сторонами были прекращены 30 ноября 2017 года – в день увольнения Абазовой Т.В., 1 декабря 2017 года истица была ознакомлена с приказом об увольнении, однако по ее утверждению с 9-00 до 13-00 часов она находилась в Зейском офисе МУП «Жилкомэнерго» по инициативе представителей МУП «Жилкомэнерго» для участия в инвентаризации.

Сторона ответчика указывает, что комиссия МУП «Жилкомэнерго» для передачи Абазовой Т.В. дел в связи с ее увольнением, прибыла в г.Зею 30 ноября 2017 года, однако истицы на рабочем месте не оказалось, как выяснилось, она без ведома руководителя уехала в пос. Береговой по служебным делам, приказ о направлении Абазовой Т.В. в служебную командировку не составлялся, поэтому инвентаризация осуществлялась на следующий день, 1 декабря 2017 года, при этом условия оплаты труда Абазовой Т.В. в этот день сторонами спора не оговаривались, табель учета рабочего времени за декабрь 2017 года на истца не составлялся в связи с ее увольнением.

Материалы дела не содержат сведений о согласовании сторонами спора условий оплаты работы Абазовой Т.В. 1 декабря 2017 года.

Поскольку на работодателя не может быть возложена обязанность оплаты труда бывшего работника за пределами срока трудовых отношений, оснований для удовлетворения иска об оплате труда истца 1 декабря 2017 года в размере 1432,31 руб. не имеется.

При рассмотрении требований истца о взыскании недоначисленной и невыплаченной премии за апрель 2017 года в сумме 6534, 18 руб., за май 2017 года - 3267, 11 руб., за сентябрь 2017 года в сумме 5517, 77 руб., за октябрь 2017 года в сумме 6059,00 руб., за ноябрь 2017 года в сумме 8712, 29 руб., суд учитывает следующее.

Истица считает, что за апрель, май, сентябрь, октябрь и ноябрь 2017 года ей недоначислили и не выплатили ежемесячную премию в размере, предусмотренном штатным расписанием -20% оклада, направленным работодателем в Зейский филиал 28 марта 2017 года (т.2 л.д. 227-228).

Представители ответчика указывают на неутверждение данного штатного расписания руководителем, настаивают на том, что ежемесячная премия не носит фиксированный и обязательный характер, размер премии устанавливается руководителем МУП «Жилкомэнерго» по результатам деятельности предприятия за месяц в зависимости от оставшейся части фонда оплаты труда. В апреле 2017 года премия всем работникам МУП «Жилкомэнерго» была выплачена в размере 5%, размер премии за октябрь-ноябрь 2017 года был снижен Абазовой Т.В. из-за ненадлежащей подготовки котельной пос. Береговой Зейского района к отопительному сезону. Кроме того, было учтено тяжелое экономическое положение предприятия, недостаточность финансовых средств на выплату премий работникам.

В материалы дела представлены приказы о выплате Абазовой Т.В. ежемесячной премии по результатам работы за апрель (5%), май (10%), июнь-август (0%), сентябрь (1%), октябрь (2%) и ноябрь 2017 года (0%) (т.1 л.д. 31-37, т.2 л.д. 47).

Согласно трудовому договору, заключённому сторонами 23 марта 2015 года, представленному истцом Абазовой Т.В. (т.1 л.д. 9), ежемесячная заработная плата Абазовой Т.В. складывается из оклада, районного коэффициента, северной надбавки и премии, размер которой определяется работодателем по итогам работы за текущий месяц (п. 4.1 трудового договора).

В п. 5.5 Коллективного договора указано, что работникам устанавливается ежемесячное премирование за основные результаты производственно-хозяйственной деятельности в соответствии с действующими положениями.

Положением о премировании по результатам производственной деятельности работников МУП «Жилкомэнерго» (т. 2 л.д. 137-144) предусмотрено, что оно введено в целях повышения заинтересованности работников в объемах производства и улучшения качества работ, стимулирования работников к добросовестному выполнению трудовых обязанностей, повышению уровня производственной, трудовой и исполнительской дисциплины. Премирование производится в пределах планового премиального фонда, утвержденного штатным расписанием. Премирование осуществляется ежемесячно по итогам работы за текущий месяц в пределах утвержденного месячного премиального фонда. (п.1.2, 1.5, 2.1 Положения).

В соответствии с п. 2.2, 8.2 Положения об оплате труда и премировании работников МУП «Жилкомэнерго» (т. 2 л.д. 145-153), одной из составляющих системы оплаты труда является система премирования работников за основные результаты деятельности, увязывающая оплату труда с личными результатами труда работников и результатами работы предприятия или его подразделений; текущие премии выплачиваются по результатам работы за месяц или иной отчетный период.

С учетом вышеприведенных положений, ст. 129 и 135 ТК РФ, премия по своему правовому характеру относится к поощрительным, стимулирующим выплатам, входящим в ту часть заработной платы, право на которую возникает при выполнении работником соответствующих условий, достижении определенных результатов в работе. Уменьшение или полное лишение премии за конкретный период исходя из личного результата труда работника и результатов работы предприятия или его подразделений не может расцениваться как дискриминация при оплате труда.

Сам по себе факт указания в штатном расписании премии в размере 20% оклада наряду с условием трудового договора, согласованного сторонами, об определении работодателем размера ежемесячной премии по итогам работы за текущий месяц, не свидетельствует об обязательности выплаты премии в размере, указанном в штатном расписании.

Доводы истица об обязательности начисления ей ежемесячной премии в размере 20% оклада суд признает несостоятельными, поскольку упомянутым локальным нормативным актом МУП «Жилкомэнерго» установлено, что штатным расписанием определены пределы месячного премиального фонда.

Из анализа условий трудового договора, заключённого сторонами, локального нормативного акта - Положения о премировании, следует, что ежемесячная премия не является обязательной, гарантированной работнику, составной частью заработной платы истицы, не носит фиксированный характер, а применяется дифференцированно, поскольку устанавливаются распорядительным актом руководителя по итогам работы за месяц, установление размера ежемесячной премии является компетенцией работодателя, а ее размер зависит как от результатов работы предприятия или его подразделения, личного результата труда работника, так и от воли работодателя.

С учетом изложенного, суд находит, что работодатель имел право по результатам работы предприятия и работника Абазовой Т.В., самостоятельно установить истцу размер ежемесячной премии в спорные месяцы, соответственно, оснований для взыскания с ответчика в пользу истца недоначисленной премии за апрель, май, сентябрь, октябрь и ноябрь 2017 года не имеется.

При рассмотрении требований Абазовой Т.В. о взыскании недоначисленной компенсации за неиспользованный отпуск в сумме 3113, 87 руб. и недоначисленного выходного пособия при увольнении в размере 587,70 руб. суд исходит из следующего.

Согласно ст. 127 ТК РФ при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска.

Согласно ст. 178 ТК РФ при расторжении трудового договора в связи с отказом работника от продолжения работы в связи с изменением определенных сторонами условий трудового договора (пункт 7 части первой статьи 77 настоящего Кодекса) работнику выплачивается выходное пособие в размере двухнедельного среднего заработка.

Правила определения размера средней заработной платы (среднего заработка) предусмотрены ст. 139 ТК РФ, порядок исчисления средней заработной платы, установленной настоящей статьей, приведен в постановлении Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года N 922 "Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы".

Данные исковые требования обоснованы Абазовой Т.В. фактом выплаты ей в меньшем размере ежемесячной премии за апрель, май, сентябрь, октябрь и ноябрь 2017 года, что, по мнению истца, повлияло на исчисление среднего заработка для выплаты компенсации за неиспользованный при увольнении отпуск и для выплаты выходного пособия.

Как указано выше, суд пришел к выводу о законности установления размера ежемесячной премии за апрель, май, сентябрь, октябрь и ноябрь 2017 года и об отсутствии оснований для перерасчета заработной платы в указанные месяцы.

Из материалов дела следует, что заработная плата за 12 месяцев, предшествующих увольнению, начислена истцу в соответствующем закону размере и выплачена полностью.

Соответственно, средний заработок для выплаты компенсации за неиспользованный при увольнении отпуск и для выплаты выходного пособия исчислен работодателем верно, в соответствии с положениями ст. 139 ТК РФ.

Помимо изложенного, из материалов дела следует и не оспаривается истцом, что платёжным поручением от 2 марта 2018 года на основании приказа МУП «Жилкомэнерго» <Номер обезличен>-л\с от 27 февраля 2018 года истцу произведена доплата за один день неиспользованного отпуска (т.2 л.д. 80, 168).

Таким образом, в удовлетворении иска Абазовой Т.В. о взыскании денежной компенсации за неиспользованный отпуск и о взыскании пособия при увольнении суд считает необходимым отказать.

При рассмотрении требований Абазовой Т.В. о взыскании денежной компенсации за использование личного транспорта за сентябрь, октябрь, ноябрь в сумме 12196,97 руб. (пропорционально отработанному времени) суд учитывает следующее.

В силу ст. 188 ТК РФ при использовании работником с согласия или ведома работодателя и в его интересах личного имущества работнику выплачивается компенсация за использование, износ (амортизацию) инструмента, личного транспорта, оборудования и других технических средств и материалов, принадлежащих работнику, а также возмещаются расходы, связанные с их использованием. Размер возмещения расходов определяется соглашением сторон трудового договора, выраженным в письменной форме.

Из материалов дела следует, что приказом МУП «Жилкомэнерго» <Номер обезличен>д от 30 марта 2017 года «О возмещении расходов, связанных с использованием личного автомобиля в личных целях» с 1 апреля 2017 года Абазовой Т.В. была установлена компенсация за использование автомобиля «<данные изъяты>» в размере 5000 руб. Работнику предписано представлять путевые листы в течении трех рабочих дней по окончании месяца, бухгалтерии предписано производить выплату компенсации в день выплаты заработной платы (за период фактического исполнения должностных обязанностей) (т.1. л.д.64).

1 апреля 2017 года сторонами спора подписано дополнительное соглашение к трудовому договору, согласно условиям которого в трудовой договор введен пункт 6.4 о том, что с 1 апреля 2017 года работник при исполнении своих должностных обязанностей использует принадлежащее ему на праве собственности транспортное средство «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак <Номер обезличен>. С 1 апреля 2017 года работнику выплачивается ежемесячная компенсация за использование личного транспортного средства в служебных целях в размере 5000 руб. Работник не позднее трех рабочих дней после окончания месяца использования транспортного средства в служебных целях предоставляет в бухгалтерию путевые листы с отражением общей информации о времени использования и пробеге транспортного средства в служебных целях. Компенсация за использование личного транспортного средства в служебных целях выплачивается в день выплаты заработной платы (за период фактического исполнения должностных обязанностей) (т.1. л.д.65).

Приказом МУП «Жилкомэнерго» от 8 сентября 2017 года <Номер обезличен> отменено действие приказа <Номер обезличен>д от 30 марта 2017 года «О возмещении расходов, связанных с использованием личного автомобиля в личных целях» в отношении директора Зейского филиала Абазовой Т.В. с 1 сентября 2017 года, работнику предложено подписать дополнительное соглашение от 1 сентября 2017 года об отмене с 1 сентября 20917 года пункта 6.4 трудового договора (т.1. л.д.63, 66).

В результате анализа данных доказательств суд приходит к выводу о том, что поскольку размер возмещения расходов на использование транспортного средства в служебных целях определен письменным соглашением сторон трудового договора, то по общим правилам расторжение данного соглашения должно производится сторонами также в письменной форме.

Таким образом, связи с неподписанием работником Абазовой Т.В. дополнительного соглашения к трудовому договору от 1 сентября 2017 года об отмене выплаты компенсации за использование личного транспортного средства в служебных целях, действие дополнительного соглашения к трудовому договору от 1 апреля 20917 года о выплате указанной компенсации продолжилось.

Отмена действия приказа <Номер обезличен> от 30 марта 2017 года «О возмещении расходов, связанных с использованием личного автомобиля в личных целях» в отношении директора Зейского филиала Абазовой Т.В. с 1 сентября 2017 года не освобождает работодателя от обязанности возмещения работнику данных расходов.

При рассмотрении вопроса об наличии оснований для возмещения понесенных работником расходов, предъявленных ко взысканию, документов, подтверждающих фактическое использование Абазовой Т.В. личного транспортного средства в служебных целях в период с сентября по ноябрь 2017 ода, суд исходит из того, что в материалы дела представлены два путевых листа легкового автомобиля Абазовой Т.В. «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак <Номер обезличен> (т.1. л.д.260-261).

В путевом листе за период с 1 по 30 сентября 2017 года указано время выезда из гаража – 8-00 часов и время возвращения в гараж –17-00 часов, маршрут: <адрес>.

В путевом листе за период с 1 по 31 октября 2017 года указано время выезда из гаража – 9-00 часов и время возвращения в гараж – в 17-00 часов, маршрут: <адрес>.

По мнению суда, данные путевые листы не являются надлежащим доказательством использования Абазовой Т.В. транспортного средства в служебных целях в каждый из рабочих дней месяца, поскольку в нарушение согласованного сторонами трудового договора условия о порядке возмещения данных расходов, в представленных путевых листах за сентябрь и октябрь 2017 года не отражена информация о времени использования Абазовой Т.В. автомобиля в рабочие дни месяца, а также информация о пробеге транспортного средства в служебных целях.

Суд находит, что отсутствие в путевых листах указанной информации, делает невозможной оценку объема и разумности расходов Абазовой Т.В. на использование транспортного средства в служебных целях.

Вопреки доводам стороны ответчика, предоставление заправочных чеков, не предусмотрено ни приказом <Номер обезличен>д от 30 марта 2017 года «О возмещении расходов, связанных с использованием личного автомобиля в личных целях», ни дополнительным соглашением к трудовому договору от 1 апреля 2017 года.

Путевые листы за ноябрь 2017 года сторонами спора не представлены, доказательства выполнения Абазовой Т.В. обязанности по передаче в бухгалтерию путевых листов не позднее трех рабочих дней после окончания месяца использования транспортного средства в служебных целях, также не представлены.

С учетом изложенного, в связи с отсутствием фактических оснований для взыскания денежной компенсации за использование Абазовой Т.В. личного транспорта за сентябрь, октябрь, ноябрь в сумме 12196,97 руб., суд отказывает в удовлетворении данной части иска.

При рассмотрении требований Абазовой Т.В. о взыскании расходов на оплату стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно работника и члена его семьи в августе – сентябре в размере 47340 руб. суд учитывает следующее.

Согласно Перечню районов Крайнего Севера и местностей, приравненных к районам Крайнего Севера, на которые распространяется действие Указов Президиума Верховного Совета СССР от 10 февраля 1960 г. и от 26 сентября 1967 г. о льготах для лиц, работающих в этих районах и местностях, утверждённому постановлением Совета Министров СССР от 10 ноября 1967 г. №1029, Зейский район Амурской области, относится к местности, приравненной к районам Крайнего Севера.

В судебном заседании установлено, что истица исполняла трудовую функцию в городе Зее Амурской области, то есть в местности, приравненной к районам Крайнего Севера.

Согласно ст. 325 ТК РФ лица, работающие в организациях, расположенных в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, имеют право на оплату один раз в два года за счет средств работодателя стоимости проезда и провоза багажа в пределах территории Российской Федерации к месту использования отпуска и обратно. Право на компенсацию указанных расходов возникает у работника одновременно с правом на получение ежегодного оплачиваемого отпуска за первый год работы в данной организации.

Размер, условия и порядок компенсации расходов на оплату стоимости проезда и провоза багажа к месту использования отпуска и обратно для лиц, работающих в государственных органах субъектов Российской Федерации, территориальных фондах обязательного медицинского страхования, государственных учреждениях субъектов Российской Федерации, устанавливаются нормативными правовыми актами органов государственной власти субъектов Российской Федерации, в органах местного самоуправления, муниципальных учреждениях, - нормативными правовыми актами органов местного самоуправления, у других работодателей, - коллективными договорами, локальными нормативными актами, принимаемыми с учетом мнения выборных органов первичных профсоюзных организаций, трудовыми договорами.

В п. 6.2 коллективного договора предусмотрена обязанность работодателя - МУП «Жилкомэнерго» обеспечивать выполнение гарантий, компенсаций и льгот, предусмотренных главой 50 ТК РФ «Труд лиц, работающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях» и один раз в два года оплату стоимости проезда к месту использования отпуска (отдыха) в пределах средств прибыли.

Размер, условия и порядок компенсации расходов на оплату стоимости проезда и провоза багажа к месту использования отпуска и обратно локальными актами МУП «Жилкомэнерго» не установлен.

Таким образом, коллективным договором предусмотрено общее право работника на оплату льготного проезда один раз в два года в пределах средств прибыли предприятия.

Из материалов дела следует, что на основании приказа <Номер обезличен> от 15 августа 2016 года в период с 25 августа по 2 сентября 2016 года Абазовой Т.В. был предоставлен ежегодный основной оплачиваемый отпуск (т. 1 л.д. 159- 163).

15 августа 2016 года истица обратилась к руководителю МУП «Жилкомэнерго» с заявлением о предоставлении денежной компенсации на оплату льготного проезда к месту использования отпуска (<адрес>) и обратно на нее и ее несовершеннолетнего сына ФИО8, <Дата обезличена> года рождения, в размере 43340 руб. К заявлению приложена справка о стоимости проезда автобусом и справка о стоимости авиабилетов по маршруту <данные изъяты> (т. 1 л.д. 159- 161).

В судебном заседании от 23 марта 2018 года стороной ответчика было представлено поступившее по электронной почте от Абазовой Т.В. заявление от 15 августа 2016, адресованное и.о Генерального директора МУП «Жилкомэнерго» ФИО9 На данном заявлении имеется резолюция руководителя о том, что у предприятия нет финансовой возможности на данную выплату.

Фактически авансирование расходов на проезд к месту использования отпуска и обратно работодателем не произведено, приказ об оплате стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно не издавался. Данные обстоятельства сторонами не оспариваются.

Между сторонами имеется спор по поводу представления работником авансового отчета, подтверждающего фактические расходы работника по проезду к месту использования отпуска и обратно.

Первоначально Абазова Т.В. утверждала, что авансовый отчет с оригиналами проездных документов был вшит ею в папку с авансовыми отчетами и передан в МУП «Жилкомэнерго» по акту <Номер обезличен> от 30 мая 2017 года. (т. 1 л.д. 130).

В результате осмотра судом папок авансовых отчетов МУП «Жилкомэнерго», переданных по акту <Номер обезличен> от 30 мая 2017 года, авансовый отчет Абазовой Т.В. об оплате льготного проезда обнаружен не был.

После этого истица заявила о том, что факт передачи ею авансового отчета в МУП «Жилкомэнерго» могут подтвердить свидетели.

Из показаний свидетелей ФИО10 и ФИО11 – бывших работников МУП «Жилкомэнерго» следует, что в бухгалтерии МУП «Жилкомэнерго» в г. Благовещенске находился авансовый отчет Абазовой Т.В. о ее поездке с сыном в отпуск, данный авансовый отчет был передан в отдел кадров для решения вопроса об оплате проезда, результаты рассмотрения авансового отчета по проезду к месту отпуска Абазовой Т.В. им не известны, приказ об оплате проезда Абазовой Т.В. не издавался.

Представители ответчика утверждают, что авансовый отчет об оплате льготного проезда Абазовой Т.В. в МУП «Жилкомэнерго» не передавался, в обоснование данного утверждения представили объяснения бухгалтеров МУП «Жилкомэнерго» ФИО12, ФИО13 и ФИО14 об отсутствии в бухгалтерии авансовых отчетов Абазовой Т.В. о ее поездке в отпуск, два журнала учета заявлений работников МУП «Жилкомэнерго» за период с 1 января 2016 года по 21 октября 2016 года и с 21 октября 2016 года по 30 декабря по 2016 года, в которых отсутствуют сведения о поступлении от работника Абазовой Т.В. данного авансового отчета, а также представили справку за подписью руководителя предприятия об отсутствии в МУП «Жилкомэнерго» документов, подтверждающих расходы Абазовой Т.В. по проезду к месту отдыха и об отсутствии задолженности по оплате проезда Абазовой Т.В. (т. 1 л.д. 189).

Из анализа представленных сторонами доказательств следует, что не подтверждён факт надлежащей (по имеющемуся в МУП «Жилкомэнерго» журналу учета заявлений работников) передачи Абазовой Т.В. авансового отчета об оплате льготного проезда работодателю для оплаты понесенных расходов, так же как и не подтвержден факт утверждения руководителем МУП «Жилкомэнерго» авансового отчета Абазовой Т.В. в определенной сумме расходов.

Кроме того, суд находит, что истцом не подтверждены расходы по проезду в заявленном размере, не представлены доказательства следования по маршруту Благовещенск-Владивосток-Благовещенск самолетом.

В связи с отсутствием проездных билетов, посадочных талонов (их копий) невозможно проверить размер фактически понесенных Абазовой Т.В. расходов по проезду к месту использования отпуска и обратно.

Помимо изложенного, локальным нормативным актом МУП «Жилкомэнерго» установлена обязанность работодателя производить оплату льготного проезда не в обязательном порядке, а лишь при наличии прибыли.

Доводы стороны ответчика об отсутствии на предприятии прибыли для оплаты истице стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно не опровергнуты, более того, со слов Абазовой Т.В. ей не выплачивалась данная компенсация, в том числе, по причине отсутствия финансовой возможности.

Указанные обстоятельства в совокупности свидетельствуют об отсутствии фактических оснований для удовлетворения данного искового требования Абазовой Т.В..

Стороной ответчика заявлено о пропуске срока для обращения в суд с данным требованием.

Сторона истца считает, что данный срок не пропущен, он должен исчисляться с даты увольнения Абазовой Т.В., 30 ноября 2017 года, поскольку в период ее работы руководитель не отказывался от возмещения расходов по проезду.

В редакции ст. 392 ТК РФ, действующий на дату возвращения Абазовой Т.В. из отпуска, срок обращения работника в суд за разрешением индивидуального трудового спора о неоплате расходов по проезду в отпуск составлял три месяца со дня, когда работник узнал или должен был узнать о нарушении своего права.

В силу ст. 392 ТК РФ (в редакции, действующей с 3 октября 2016 года) за разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, работник имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении.

В пункте 56 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" содержатся разъяснения о том, что при рассмотрении дела по иску работника, трудовые отношения с которым не прекращены, о взыскании начисленной, но не выплаченной заработной платы надлежит учитывать, что заявление работодателя о пропуске работником срока на обращение в суд само по себе не может служить основанием для отказа в удовлетворении требования, поскольку в указанном случае срок на обращение в суд не пропущен, так как нарушение носит длящийся характер и обязанность работодателя по своевременной и в полном объеме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора.

Из анализа указанного положения следует, что для признания нарушения трудовых прав длящимися необходимо соблюдение определенного условия, что заработная плата (или иные выплаты) работнику была начислена, но не выплачена, между тем, спор о праве на получение заработной платы (или иных выплат), которая не начислялась и не выплачивалась, является индивидуально-трудовым спором, на который распространяется ст.392 ТК РФ.

Как следует из материалов дела, истцом заявлен спор об оплате стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно, по которому работодателем не было принято решение, поэтому данное нарушение прав работника не носит длящийся характер и не возлагает на работодателя обязанность по выплате работнику указанной компенсации в течение всего периода действия трудового договора.

Как установлено судом и не оспаривается сторонами, приказ об оплате Абазовой Т.В. льготного проезда МУП «Жилкомэнерго» не издавался.

Данное обстоятельство являлось для работника очевидным с сентября 2016 года (даты приезда из отпуска).

В суд за защитой нарушенного права истица обратилась 18 января 2018 года, то есть по истечении трехмесячного срока (предусмотренного редакцией ст. 392 ТК РФ, действующей на дату приезда работника из отпуска) и даже годичного срока (предусмотренного редакцией ст. 392 ТК РФ, действующей с 3 октября 2016 года).

Каких-либо уважительных причин, непосредственно связанных с личностью истца, свидетельствующих о невозможности его обращения в суд за разрешением индивидуально-трудового спора о взыскании расходов на оплату стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно, истцом не представлено.

В соответствии с ч.2 ст.199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Учитывая, что установленный законом срок для обращения в суд истцом пропущен, суд принимает решение об отказе в иске о взыскании расходов на оплату стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно и по этому основанию.

При рассмотрении требований Абазовой Т.В. о взыскании денежной компенсации в размере 8770 руб. 92 коп. за задержку выплаты сумм, причитающихся работнику суд учитывает следующее.

Согласно ст. 236 ТК РФ при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.

Истица представила расчет денежной компенсации за период с 1 декабря по 1 марта 2018 года за задержку выплаты недоначисленной и невыплаченной: премии за апрель, май, сентябрь, октябрь и ноябрь 2017 года, заработной платы за 12 ноября 2017 года и 01 декабря 2017 года, компенсации за использование личного транспорта, оплаты льготного проезда за 2016 год в сумме 8770 руб. 92 коп. (т. 2 л.д. 201).

Как указано выше, платёжным поручением от 2 марта 2018 года Абазовой Т.В. произведена доплата за один день неверно исчисленного при увольнении количества дней неиспользованного отпуска, кроме того, 2 марта 2018 года работодателем была осуществлена оплата в сумме 70.79 руб. за задержку заработной платы за ноябрь 2017 года по ст. 236 ТК РФ (т.2 л.д. 169).

Поскольку судом принято решение об отказе во взыскании сумм премии за апрель, май, сентябрь, октябрь и ноябрь 2017 года, заработной платы за 12 ноября 2017 года и 01 декабря 2017 года, компенсации за использование личного транспорта, оплаты льготного проезда за 2016 год, то есть факты задержки работодателем причитающихся работнику сумм судом не установлены, в удовлетворении иска о взыскании денежной компенсации за задержку выплаты сумм, причитающихся работнику, следует отказать.

В связи с тем, что факты нарушения трудовых прав работника на оплату труда, предоставления иных гарантий (использование личного транспорта, оплату стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно) не установлены, оснований для взыскания денежной компенсации морального вреда не имеется.

Требования о взыскании судебных расходов истца в сумме 15000 руб. в связи с представлением ее интересов адвокатом Битяк В.В. удовлетворению не подлежат на основании ст. 98 ГПК РФ.

Руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

    В удовлетворении исковых требований Абазовой Т. В. к муниципальному унитарному предприятию Благовещенского района «Жилкомэнерго» о признании незаконным приказа об увольнении, о восстановлении на работе, о взыскании заработка за время вынужденного прогула, заработной платы за отработанное время 12 ноября 2017 года и 1 декабря 2017 года, о взыскании суммы премии за апрель, май, сентябрь, октябрь, ноябрь 2017 года, о взыскании денежной компенсации за неиспользованный отпуск, о взыскании денежной компенсации за использование личного транспорта, о взыскании расходов на оплату стоимости проезда к месту использования отпуска и обратно, о взыскании пособия при увольнении, о взыскании денежной компенсации за задержку выплаты сумм, причитающихся работнику, о взыскании денежной компенсации морального вреда, отказать.

Решение может быть обжаловано в Амурский областной суд через Зейский районный суд в апелляционном порядке в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Председательствующий                             О.Б. Ворсина

Мотивированное решение составлено 28 марта 2018 года

Судья Зейского районного суда                        О.Б. Ворсина