Судебный акт #1 (Постановление) по делу № 1-360/2019 от 18.09.2019

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

29 октября 2019 г.                                    г. Новосибирск

Заельцовский районный суд г. Новосибирска в составе:

председательствующего – судьи Утяна Д.А.

при секретаре судебного заседания Киреевой Т.Ю.

с участием государственного обвинителя – заместителя Новосибирского прокурора по надзору за исполнением законов на особо режимных объектах Черняевой Е.В.,

представителя потерпевшего АО «<данные изъяты>» – представитель потерпевшего,

обвиняемого Мозеина И.Г. и его защитника – адвоката Потапова Н.М.,

обвиняемого Шевина В.И. и его защитника – адвоката Молокоедова В.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

МОЗЕИНА И. Г., xx.xx.xxxx года рождения, уроженца г. Новосибирска, гражданина Российской Федерации, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ,

ШЕВИНА В. И., xx.xx.xxxx года рождения, уроженца пос. Центральный Кривошеинского района Томской области, гражданина Российской Федерации, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ,

установил:

В судебном заседании защитник подсудимого Мозеина И.Г. – адвокат Потапов Н.М. заявил ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

В обоснование ходатайства защитник сослался на разъяснения, содержащиеся в п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.03.2004 __ «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» и указал, что нарушение в досудебной стадии гарантированных Конституцией Российской Федерации права обвиняемого на судебную защиту исключает возможность постановления законного и обоснованного приговора.

Как указал защитник, по данному уголовному делу право Мозеина И.Г. на защиту было нарушено тем, что в предъявленном ему обвинении и обвинительном заключении содержатся неустранимые в ходе судебного следствия противоречия, что влечёт безусловное нарушение права Мозеина И.Г. на защиту, поскольку ввиду имеющихся противоречий и отсутствия ясного для восприятия содержания обвинения стороне защиты непонятно, от какого периода возникновения предварительного преступного сговора следует защищаться Мозеину И.Г. – с 15.04.2011 по 28.11.2012 или до 15.04.2011.

Так, в нарушение п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении имеются противоречия при указании времени вступления Мозеина И.Г. и Шевина В.И. в предварительный преступный сговор, а именно в начале текста обвинительного заключения указан период с 15.04.2011 по 28.11.2012, а в дальнейшем содержится утверждение на совершение Мозеиным И.Г. и Шевиным В.И. во исполнение их совместного преступного умысла совместных и согласованных противоправных действий в период до 15.04.2011, то есть до возникновения согласно обвинению предварительного преступного сговора.

В качестве примера защитник привёл в ходатайстве указание в обвинительном заключении на то, что до 15.04.2011 Шевин В.И. совместно и согласованно с Мозеиным И.Г. составил фиктивный договор между ООО «<данные изъяты>» и ОАО «<данные изъяты>», в период до 15.04.2011 представил его электронной почтой свидетель № 1 для подписания, а Мозеин И.Г., действуя совместно и согласованно с Шевиным В.И., реализуя совместный преступный умысел, в период до 15.04.2011 убедил руководящий состав ОАО «<данные изъяты>» в лице Попова Г.Н. и Сидорова В.С. подписать фиктивный договор от 15.04.2011 (страница 5 обвинительного заключения).

Подсудимый Мозеин И.Г. поддержал заявленное его защитником ходатайство, а подсудимый Шевин В.И., его защитник и представитель потерпевшего оставили разрешение данного вопроса на усмотрение суда.

Государственный обвинитель возражала против удовлетворения ходатайства защитника о возвращении уголовного дела прокурору и полагала, что в обвинении подробно описаны как момент возникновения преступного умысла, так и иные обстоятельства преступления, в связи с чем препятствия для рассмотрения уголовного дела судом отсутствуют.

Выслушав мнения сторон и изучив материалы уголовного дела, относящиеся к заявленному ходатайству, суд приходит к следующим выводам.

Основания для возвращения уголовного дела, поступившего в суд с обвинительным заключением, прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом предусмотрены ч. 1 ст. 237 УПК РФ, в том числе к числу таких оснований относится составление обвинительного заключения с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения (п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ), на что и ссылается защитник в ходатайстве.

При этом по смыслу закона в тех случаях, когда существенное нарушение закона, допущенное в досудебной стадии и являющееся препятствием к рассмотрению уголовного дела, выявлено при судебном разбирательстве, суд, если он не может устранить такое нарушение самостоятельно, по ходатайству сторон или по своей инициативе возвращает дело прокурору для устранения указанного нарушения при условии, что оно не будет связано с восполнением неполноты произведённого дознания или предварительного следствия.

В свою очередь нарушение в досудебной стадии гарантированного Конституцией Российской Федерации права обвиняемого на судебную защиту исключает возможность постановления законного и обоснованного приговора.

По настоящему уголовному делу Мозеин И.Г. и Шевин В.И. обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, группой лиц по предварительному сговору.

Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нём участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

По смыслу закона при квалификации действий виновных как совершение хищения чужого имущества группой лиц по предварительному сговору суду следует выяснять, имел ли место такой сговор соучастников до начала действий, непосредственно направленных на хищение чужого имущества, состоялась ли договорённость о распределении ролей в целях осуществления преступного умысла, а также какие конкретно действия совершены каждым исполнителем и другими соучастниками преступления.

Таким образом, с учётом конкретных фактических обстоятельств инкриминируемого Мозеину И.Г. и Шевину В.И. деяния и его квалификации органом предварительного следствия установление времени возникновения предварительного преступного сговора между соучастниками на совершение данного преступления имеет существенное значение для правильного рассмотрения уголовного дела, принятия по нему законного и обоснованного решения.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении следователь указывает, помимо прочего, существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела.

Однако в нарушение указанного требования закона следователем при составлении обвинительного заключения допущены существенные противоречия при указании времени возникновения предварительного преступного сговора между Мозеиным И.Г. и Шевиным В.И. на совершение инкриминируемого им преступления, а именно содержатся взаимоисключающие утверждения о времени возникновения такого сговора.

Так, в начале текста обвинительного заключения содержится утверждение о том, что Мозеин И.Г. и Шевин В.И. вступили в совместный предварительный преступный сговор между собой на хищение принадлежащих ОАО «<данные изъяты>» денежных средств в период с 15.04.2011 по 28.11.2012.

Однако в дальнейшем в тексте того же обвинительного заключения содержатся противоречащие этому утверждения, в том числе о том, что в период до 15.04.2011 Мозеин И.Г. и Шевин В.И. вступили между собой в предварительный преступный сговор на совершение указанного преступления (стр. 3 абз. 6 обвинительного заключения), после чего Шевин В.И., реализуя совместный преступный умысел, действуя совместно и согласованно с Мозеиным И.Г., в период до 15.04.2011 составил фиктивный договор между ООО «<данные изъяты>» и ОАО «<данные изъяты>», представив его электронной почтой свидетель № 1 для подписания.

Кроме того, далее в обвинительном заключении указано, что в период до 15.04.2011 Мозеин И.Г., действуя совместно и согласованно с Шевиным В.И., реализуя совместный преступный умысел, убедил сотрудников ОАО «<данные изъяты>» в невозможности своевременного выполнения работ силами данной организации и в необходимости подписать фиктивный договор от 15.04.2011. (стр. 5 обвинительного заключения)

Таким образом, как обоснованно указал защитник, в обвинительном заключении содержатся взаимоисключающие утверждения о времени совершения Мозеиным И.Г. и Шевиным В.И. отдельных действий, образующих согласно обвинению объективную сторону инкриминируемого им преступления, что влечёт неопределённость обвинения и нарушает тем самым право подсудимых на защиту.

При этом суд принимает во внимание выраженную подсудимым Мозеиным И.Г. и его защитником в судебном заседании позицию по отношению к предъявленному обвинению и их доводы о том, что допущенные противоречия при описании инкриминируемого Мозеину И.Г. деяния лишают его возможности понять, от какого именно периода возникновения предварительного преступного сговора следует защищаться Мозеину И.Г. – с 15.04.2011 по 28.11.2012 или до 15.04.2011.

Указанные выше нарушения препятствуют рассмотрению уголовного дела судом и исключают возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения. При этом устранение допущенных нарушений Уголовно-процессуального кодекса РФ не связано с восполнением неполноты произведённого предварительного расследования.

Данные нарушения не могут быть устранены в судебном заседании, поскольку в силу положений ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится лишь по предъявленному обвиняемому обвинению, а изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту. При этом в силу установленного ст. 15 УПК РФ принципа состязательности сторон суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты, в том числе не наделён функциями по формулировке и конкретизации обвинения, в случае его неопределённости либо противоречивости.

Каждому из обвиняемых избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, оснований для отмены либо изменения которой суд в настоящее время не усматривает.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 237 УПК РФ, суд

постановил:

░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░. 4 ░░. 159 ░░ ░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░. 1 ░. 1 ░░. 237 ░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ 10 ░░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░                                                 ░.░. ░░░░