Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2а-10/2019 (2а-1640/2018;) ~ М-1609/2018 от 01.10.2018

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

15 марта 2019 года г. Самара

Самарский районный суд г. Самары в составе председательствующего судьи Коваленко О.П.,

при секретаре Конецкой Я.В.,

с участием административных истцов Амаевой Ю.В. и Селиверстовой Е.В.,

представителя административного истца по доверенности Езерского А.В., Каткасова,

представителей административных ответчиков по доверенности Ким С.В. (ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Самарской области), Гусева А.Г. (УФСИН России по Самарской области, ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Самарской области), ФИО10 (представитель ФКУ ИК-15 УФСИН России по Самарской области), Чичкина И.С. (УМВД России по г.Самаре, МВД России), Суботина С.П., Деминой С.П. (ФКУ УК УФСИН России по Самарской области),

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело № 2а-10/2019 по административным исковым заявлениям Амаевой Юлии Викторовны и Селиверстовой Елены Валентиновны о признании ненадлежащими условий содержания и конвоирования в ФКУ СИЗО-2, СИЗО-4, СИЗО-3 УФСИН России по Самарской области, ИВС УМВД России по г.Самаре, ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по Самарской области, конвойных помещениях здания Самарского областного суда, в ходе судебных заседаний, взыскании компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Амаева Ю.В. и Селиверстова Е.В. обратились в суд с исками о признании ненадлежащими условий содержания и конвоирования в следственных изоляторах, ИВС, ПФРСИ, конвойных помещениях здания Самарского областного суда, в ходе судебных заседаний, взыскании компенсации морального вреда.

Определением суда два дела по искам Амаевой Ю.В. и Селиверстовой Е.В объединены в одно производство для совместного рассмотрения и разрешения. Дело рассмотрено по правилам Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

В обоснование исков административные истцы указали, что Амаева Ю.В. содержалась под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, Селиверстова Е.В. – с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ. Во время содержания в СИЗО-3 УФСИН России по Самарской области в период с 2014 года по 05.03.2015 года отсутствовали двери в туалет, отсутствовала вытяжка, допускалось содержание курящих и некурящих, совместное содержание с обвиняемыми в насильственных преступлениях. С марта 2015 года содержалась в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Самарской области (г.Сызрань). Во всех камерах площадь на каждого арестованного была менее 4 кв. метров с учетом имеющейся мебели (стол, одна или две лавки, две открытые полочки, раковина и унитаз). В некоторых камерах вместо унитаза было отверстие в полу. Горячая вода в камерах либо отсутствовала либо подавалась на 1 час в сутки. В камерах содержалось по 6-8 человек, которые за 1 час постирать и умыться не имели возможности. Камеры освещались одной тусклой лампочкой 60 Вт, которая прикрыта металлической решеткой. Освещение никогда не выключалось. Окна находились высоко под потолком и были огорожены двумя решетками, как снаружи, так и внутри камеры, что значительно уменьшало проникновения естественного освещения в помещение. В тюрьме бегали крысы и огромное количество насекомых. Истцы боялись спать по ночам, потому что крысы ночью могли свободно передвигаться. Прогулочные дворики располагались на крышах изолятора, их площадь такая же, как камера, либо в два раза меньше и составляла не более 10 квадратных метров. Прогулочный дворик полностью закрыт крышей, поэтому ни солнце, ни неба не видно. Воздух в дворике поступал из отверстия под крышей, шириной не более 40 см. Прогулка предоставлялась не более одного часа, но заниматься физическими упражнениями в 10 метровом помещении, где находится вместе 8 человек, невозможно.

ДД.ММ.ГГГГ истцы переведены в ФКУ СИЗО-4 (г. Тольятти). В декабре 2016 года, взяв у них обманным путем, под предлогом ремонта камер и установления перегородок, заявление на одиночное содержания на три дня, их перевели в камеры одиночного содержания, не имеющие перегородки, отделяющие туалет, где за ними постоянно наблюдали надзиратель мужчина. В этих «одиночных» камерах они содержались до ДД.ММ.ГГГГ. Письменные возражения начальнику ФКУ СИЗО-4 по поводу одиночного содержания, не были рассмотрены.

С 7.00 ч до 22.00 ч в коридоре играла музыка на полную громкость, просьбы выключить музыку, либо убавить громкость, остались не услышанными. По тюрьме везде бегали крысы, в том числе и в камерах.

С марта 2015 года по ДД.ММ.ГГГГ периодами по 10-22 дня в месяц они содержались в ИВС УВД г.Самары, где прогулка не осуществлялась совсем. Окна имели матовый оттенок и мелкие металлические решетки с обеих сторон. Решётки находились 10 см от окна, поэтому открыть окно не представлялось возможным. Не было доступа воздуха и дневного света. Лампочки были очень тусклые, что делало невозможным подготовку к судебным заседаниям. Туалет и раковина были огорожены перегородкой менее 1 м в высоту, что не скрывает человека во время, когда он совершает процедуры личной гигиены и удовлетворение своих физиологических потребностей. Горячей воды не было. Розетки отсутствуют, поэтому самостоятельно разогреть воду невозможно. Администрация ИВС ограничивала прием кипятка до 3 раз в день по 200 мл на человека. Питьевой водой не обеспечивали. Емкости для питьевой воды отсутствуют.

В СИЗО-3 ГУФСИН России по Самарской области содержалась в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а также с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время ПФРСИ при ФКУ ИК-15 УФИН России по Самарской области с дислокацией на месте прежнего СИЗО-3. За период нахождения были нарушены следующие условия содержания: отсутствовали двери в туалете в камере; отсутствие вытяжки в камере; совместное содержание курящих и некурящих лиц; совместное содержание с лицами, обвиняемыми в совершении особо тяжких насильственных преступлений; длительность процесса этапирования от 4 до 8 часов в день, без туалета, совместное нахождение курящих и некурящих этапируемых лиц; нарушение 8-ми часового сна при этапировании на судебные заседания.

В связи с установленным графиком судебных заседаний, а также с учетом перевозок в 2016-2018 год они могли гулять не более одного-двух раз в неделю, а это не более 4-8 часов в месяц.

С августа 2016 года из СИЗО в ИВС истцов перевозили 21 раз в месяц. Каждая перевозка в среднем занимала от 5 до 7 часов. Тюремные автофургоны имеют два отделения, размером не более 2 на 1 метр, 1 м 60 см в высоту. Также один «карман» (помещение для одиночного содержания) и одно помещение под туалет, в котором постоянно перевозилась ФИО16, в связи с чем, остальные не имели возможности сходить в туалет. Нахождение в душной машине, без вентиляции и отопления, туалета приносило невыносимые страдания.

При перевозке из <адрес> и <адрес> в ИВС <адрес> по 6-8 часов после въезда на территории ИВС находились в тюремном автофургоне, без отопления, вентиляции, при температуре минус 20-25 зимой, а летом в жаре 30 градусов.

Также в 2015-2016 году их перевозили более 50 раз из ФКУ СИЗО-2 <адрес> в ИВС <адрес> и обратно поездом, перевозка составляла по 18 - 30 часов. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ перевозили из СИЗО-4 <адрес> в ИВС У <адрес> и обратно 50 раз. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ их перевозили из ИВС в суд и из суда в ИВС <адрес> более 450 раз.

За 10-12 часов до этапа их выводили из камеры и помещали в отдельное подвальное помещение, которое находилось в ужасающих условиях. В подвале СИЗО-2 крысы, в кранах и в туалете воды не было. Отопления не было. Не работала вентиляция. На этапы на поезд собирали от 20 до 70 человек и всех держали в одном помещении. Их некурящих всегда держали вместе с курящими. Позже их забирал автофургон, который вёз к железнодорожному вокзалу. Путь к поезду лежал через рельсы. Толпы людей на перроне фотографировали их. После погрузки около 4-5 часов находились в запертом вагоне. Всё это время были лишены воды, еды и туалета. Только после того, как поезд трогался, приносили один раз по стакану кипятка и один раз выводили в туалет. Летом не было вентиляции. Пока поезд не трогался, не разрешали открывать окна. Вагон имел около 10 отсеков, в которые помещали по 16 человек с сумками. Сидели друг у друга на коленях, залезали на третьи полки, предназначенные для сумок. Отсек имеет длину менее 2-х метров и ширину не более 1,2 метра.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ во время конвоирования из СИЗО-4 <адрес> в ИВС <адрес> и обратно им не выдавали пайки, объясняя тем, что перевозка занимает меньше полутора часов. При этом, этапы занимали более 10-12 часов, уезжали в 7:00 утра и приезжали после 20-21 час. В день выезда из СИЗО-4 завтраком не кормили, а в момент приезда ужином не кормили.

С июля 2016 года по май 2018 года судебные заседания проходили в Культурном центре МВД России <адрес>. Подсудимые находились в железной клетке в «собачьем вольере», состоящей из металлической крыши, задней и боковых стенок, а также передней стенки из мелкой решетки, закрывающей доступ света и воздуха. В зале отсутствует необходимая вентиляция. Условия содержания в судебном заседании позволяли сделать вывод, что перед судом предстали не клерки и офисные работники, а особо опасные преступники. Истцы обвиняются в экономическом преступлении, не имеют судимости и не участвовали в каких-либо насильственных инцидентах. В момент судебных заседаний в ДК УМВД истцы ходили в туалет в присутствии конвоя. Они были вынуждены осуществлять приём пищи непосредственно на скамье подсудимых.

Из тюремного фургона их вели в наручниках через жилой двор, где жители снимали их на мобильные телефоны, тем самым вызывая чувство стеснения, неуверенности, а также страха.

13 раз судебные заседания проходили в помещении Самарского областного суда. Конвойные помещения имели размеры: 1,2 м на 1,5 м. В помещении находились по 4, иногда по 5 человек. На встроенной в пол скамейке могут едва уместиться два человека. Камера освещена маленькой лампочкой, размещенной за металлической решеткой, при которой невозможно читать и делать записи. Вентиляция отсутствовала. Воздух был тяжелым от табачного дыма куривших арестованных и полицейских. Туалетом камера была не оборудована. В областном суде во время судебных заседаний 14 подсудимых, включая болеющую туберкулезом Чубай, содержали в железной клетке, площадью 3 м 75 см.

ФИО14 в конвойных помещениях, автофургоне, в клетке во время судебных заседаний находилась со всеми без маски. Перерывы на обед зачастую составляли немного более часа, в связи с несвоевременной доставкой подсудимых в судебное заседание.

Более 4 лет, продлевая срок пребывания под стражей, власти ссылались на тяжесть преступления, нарушая право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда.

На протяжении 2015-2017 года неоднократно заявлялись ходатайства об ознакомлении с материалами уголовного дела. В марте 2016 года суд ограничил подсудимых в ознакомлении с уголовным делом. После поступления дела в суд ими также неоднократно заявлялись ходатайства об ознакомлении с материалами уголовного дела, которые были отклонены судом.

В связи с плотным графиком судебных заседаний 3-4 раза в неделю, плюс поездки из Самары в Тольятти, они не имели возможности свидания с адвокатами и родственниками. В культурном центре сотрудниками были установлены видеокамеры, которые записывали все разговоры с адвокатами. Все документы, которые передаются адвокатам и наоборот, проходили цензуру со стороны конвоя МВД. Адвокаты не могут подойти к «вольеру-клетке» для дачи консультации ближе, чем на 1 м, поэтому приходится кричать.

ДД.ММ.ГГГГ суд ограничил права защитников на ознакомление с материалами уголовного дела на бумажных носителях, предоставив для ознакомления электронную копию, которая была совсем нечитаемой. Только после вне процессуальных обращений в Верховный суд Российской Федерации стороне защиты было дано право ознакомления с материалами дела в том виде, в котором его предоставило в суд следствие.

С учетом изложенного, административные истцы просили, с учетом уточнений, признать ненадлежащими условия содержания и конвоирования в СИЗО-3, СИЗО-2, СИЗО-4, ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по <адрес>, ИВС УМВД России по <адрес>, содержание в конвойных помещениях Самарского областного суда, в залах судебных заседаний, и взыскать компенсацию морального вреда с ФСИН России за счет казны Российской Федерации в пользу Селиверстовой Е.В. и Амаевой Ю.В. по 2 000 000 рублей, с МВД России за счет казны Российской Федерации в пользу истцов по 2 000 000 рублей, в Управления Судебного департамента по <адрес> в пользу Селиверстовой Е.В. – 426000 рублей, в пользу Амаевой Ю.В. – 550000 рублей.

В судебном заседании истцы и их представители поддержали исковые требования по основаниям, изложенным в описательной части решения.

Представители административных ответчиков, возражая против исков, представили письменные отзывы, в которых указали, что условия содержания и конвоирования истцов в ФКУ СИЗО-2, СИЗО-3, СИЗО-4, ПФРСИ (помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора) при ИК-15 УФСИН Росси по <адрес>, ИВС УМВД России по <адрес>, конвойных помещениях Самарского областного суда, в залах судебных заседаний, соответствовали требованиям закона, нарушений прав истцов не допущено. Кроме того, просили применить последствия пропуска 3-х месячного срока на обращение в суд и отказать в иске.

В судебном заседании представители административных ответчиков ФКУ СИЗО-4, ФКУ СИЗО-2, ФКУ ИК-15, ФКУ УК УФСИН России по <адрес>, УМВД России по <адрес>, МВД России, УФСИН России по <адрес>, поддержали доводы отзывов.

Представители административных ответчиков (ФСИН России, УСД по <адрес>, Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации, Министерства Финансов Российской Федерации) в судебном заседании не участвовали, извещены о времени и месте рассмотрения дела, представили отзывы, в которых просили в иске отказать. В связи с чем, суд полагает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Выслушав стороны, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

Согласно ст.1, 3 КАС РФ основанием для принятия решения суда о признании незаконным действий (бездействий) является одновременно, как их несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина.

В соответствии с разъяснениями Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", право на свободу и личную неприкосновенность является неотчуждаемым правом каждого человека, что предопределяет наличие конституционных гарантий охраны и защиты достоинства личности, запрета применения пыток, насилия, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения или наказания (статьи 17, 21 и 22 Конституции Российской Федерации).

Возможность ограничения указанного права допускается лишь в той мере, в какой оно преследует определенные Конституцией Российской Федерации цели, осуществляется в установленном законом порядке, с соблюдением общеправовых принципов и на основе критериев необходимости, разумности и соразмерности, с тем чтобы не оказалось затронутым само существо данного права.

Помещение в места принудительного содержания и перемещение физических лиц в транспортных средствах должны осуществляться без нарушения условий содержания лиц, подвергнутых таким мерам, которые обеспечиваются Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации (в частности, Международным пактом о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года, ратифицированным Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 сентября 1973 года N 4812-VIII, Конвенцией о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, ратифицированной Федеральным законом от 30 марта 1998 года N 54-ФЗ, Конвенцией против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 года, ратифицированной Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 января 1987 года N 6416-XI), Федеральным законом от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

При оспаривании порядка реализации мер принуждения, ограничивающих свободу и личную неприкосновенность, могут приниматься во внимание, в частности, документы Организации Объединенных Наций (далее - ООН) и Совета Европы, действующие в сфере организации содержания лишенных свободы лиц (в частности, Всеобщая декларация прав человека, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года, Минимальные стандартные правила ООН в отношении обращения с заключенными (Правила Нельсона Манделы), утвержденные резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 17 декабря 2015 года N 70/175, Основные принципы и руководящие положения, касающиеся права на правовую защиту и возмещение ущерба для жертв грубых нарушений международных норм в области прав человека и серьезных нарушений международного гуманитарного права, принятые резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 2005 года N 60/147, Руководство по эффективному расследованию и документированию пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (Стамбульский протокол), Принципы медицинской этики, относящиеся к роли работников здравоохранения, в особенности врачей, в защите заключенных или задержанных лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, принятые резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 18 декабря 1982 года N 37/194, Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, принятый резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 17 декабря 1979 года N 34/169, Рекомендация Rec(2006)2 Комитета министров Совета Европы государствам-членам о правилах содержания заключенных в Европе от 11 января 2006 года, Рекомендация Rec(2006)13 Комитета министров Совета Европы государствам-членам об использовании оставления под стражей, об условиях, в которых оно имеет место, и о предоставлении гарантий защиты от жестокого обращения от 27 сентября 2006 года, Общие доклады Европейского Комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания).

Под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц, в том числе:

право на личную безопасность и охрану здоровья (в частности, статьи 20, 21, 41 Конституции Российской Федерации, пункты 2, 9 статьи 17, статьи 19, 24 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений");

право на материально-бытовое обеспечение, обеспечение жилищно-бытовых, санитарных условий и питанием, прогулки (в частности, статьи 17, 22, 23, 30, 31 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений");

В силу частей 2 и 3 статьи 62 КАС РФ обязанность доказывания соблюдения надлежащих условий содержания лишенных свободы лиц возлагается на административного ответчика - соответствующие орган или учреждение, должностное лицо, которым следует подтверждать факты, обосновывающие их возражения.

Условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учетом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий.

Так, судам необходимо учитывать, что о наличии нарушений условий содержания лишенных свободы лиц могут свидетельствовать, например, переполненность камер (помещений), невозможность свободного перемещения между предметами мебели, отсутствие индивидуального спального места, естественного освещения либо искусственного освещения, достаточного для чтения, отсутствие либо недостаточность вентиляции, отопления, отсутствие либо непредоставление возможности пребывания на открытом воздухе, затрудненный доступ к местам общего пользования, соответствующим режиму мест принудительного содержания, в том числе к санитарным помещениям, отсутствие достаточной приватности таких мест, не обусловленное целями безопасности, невозможность поддержания удовлетворительной степени личной гигиены, нарушение требований к микроклимату помещений, качеству воздуха, еды, питьевой воды, защиты лишенных свободы лиц от шума и вибрации (например, статьи 16, 17, 19, 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений").

При оспаривании условий перевозки лишенных свободы лиц судам необходимо иметь в виду, что она всегда должна осуществляться гуманным и безопасным способом. В связи с этим при оценке того, являются ли условия перевозки надлежащими, необходимо учитывать, в том числе соблюдение требований по обеспечению безопасности перевозок соответствующим видом транспорта, пассажировместимость транспортного средства, длительность срока нахождения указанных лиц в транспортном средстве, площадь, приходящуюся на одного человека, высоту транспортного средства, его достаточные освещенность и проветриваемость, температуру воздуха, обеспеченность питьевой водой и горячим питанием при длительных перевозках, предоставление возможности перевозить с собой документы, необходимые для реализации установленных законом процессуальных прав и обязанностей, наличие возможности обращения к сопровождающим лицам, соответствие условий перевозки состоянию здоровья транспортируемого лица.

В силу части 8 статьи 226 КАС РФ суд не связан основаниями и доводами, содержащимися в административном исковом заявлении о признании незаконными решения, действия (бездействия) органа или учреждения, должностного лица, связанных с нарушением условий содержания лишенных свободы лиц, и выясняет обстоятельства, указанные в частях 9 и 10 названной статьи, в полном объеме.

Согласно пункту 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и Протоколов к ней в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, положениями статей 1, 34 Конвенции в толковании Европейского Суда с целью восстановления нарушенных прав и свобод человека суду необходимо установить наличие факта нарушения этих прав и свобод, отразив указанное обстоятельство в судебном акте. Причиненные таким нарушением материальный ущерб и (или) моральный вред подлежат возмещению в установленном законом порядке. При определении размера денежной компенсации морального вреда суды могут принимать во внимание размер справедливой компенсации в части взыскания морального вреда, присуждаемой Европейским Судом за аналогичное нарушение».

В соответствии со ст. 17 Конституции РФ в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

Статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод предусмотрено, что никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию. Аналогичные положения получили закрепление и в ст. 21 Конституции РФ, ст. 4 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 8 апреля 2010 г. № 524-О-П, установлено, что Европейский Суд по правам человека указывал, что к надлежащим средствам государственной защиты прав и законных интересов в национальном законодательстве относятся право на обжалование законности действий и право на материальное возмещение. Действующий механизм защиты личных неимущественных прав, установленный в Гражданском кодексе Российской Федерации, предоставляет лицам, возможность самостоятельно выбирать адекватные способы судебной защиты нарушенных прав, не освобождая их от бремени доказывания самого факта причинения морального вреда и обоснования размера денежной компенсации.

Судом установлено, что с июня 2016 года в производстве Самарского районного суда г. Самары до настоящего времени находится уголовное дело по обвинению 47 подсудимых, в том числе в отношении Селиверстовой Елены Валентиновны в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч.4 ст. 159 (2 эпизода), ч. 2 ст. 327 УК РФ; Амаевой Юлии Викторовны в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 4 ст. 159 (9 эпизодов), ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 (2 эпизода) УК РФ.

Из представленных доказательств следует, что на основании постановлений суда об избрании меры пресечении в виде заключения под стражу и ее неоднократных продлений истец Амаева Ю.В. содержалась под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, Селиверстова Е.В. – с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ истцы освобождены на основании постановления суда, в отношении Амаевой Ю.В. изменена мера пресечения на домашний арест, в отношении Селиверстовой Е.В. – на подписку о не выезде и надлежащем поведении.

В ФКУ СИЗО-3 УФСИН России по Самарской области истцы содержались (Амаева Ю.В. с ДД.ММ.ГГГГ, Селиверстова Е.В. с ДД.ММ.ГГГГ) по ДД.ММ.ГГГГ, в ФКУ СИЗО-2 - с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в ФКУ СИЗО-4 -с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по <адрес> - с мая 2017 по ДД.ММ.ГГГГ, в ИВС УМВД России по <адрес> - периодически с марта 2015 по ДД.ММ.ГГГГ, неоднократно этапировалась между указанными учреждениями и к месту судебных заседаний по уголовному делу, находящемуся в производстве Самарского районного суда <адрес>.

Оказывая истцам помощь в сборе доказательств, судом из прокуратуры <адрес> истребованы сведения о проверках условий содержания за период содержания истцов, из всех учреждений истребованы сведения от ответчиков, организовывалось этапирование и допрос свидетелей, в том числе содержащихся под стражей.

Оценивая доводы истцов о нарушениях закона при конвоировании Федеральным казенным учреждением «Управлением по конвоированию Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Самарской области» (далее - ФКУ УК) при этапировании железнодорожным и автомобильным караулом между <адрес>, суд исходит из следующего.

Порядок и условия конвоирования осуществляется в соответствии с Инструкцией по служебной деятельности специальных подразделений УИС по конвоированию, утвержденной приказом Минюста России и МВД РФ от 24.05.2006 № 199дсп/369дсп (далее - Инструкция).

В период времени с марта 2015 по сентябрь 2016 г. истцы согласно графику движения плановых караулов по железнодорожным маршрутам более 30 раз конвоировались караулами ФКУ УК по маршруту «Сызрань-Самара» и обратно. Время в пути следования составляло от 2 до 4 часов.

Согласно заявкам на конвоирование в ФКУ СИЗО-3 УФСИН России по Самарской области на закрытой территории учреждения принимались конвоируемые лица, в том числе и истцы. Поступив под охрану планового караула, согласно путевому журналу, истцы были размещены в большой камере № специального автомобиля типа «АЗ» на шасси КамАЗ-4308, совместно с конвоируемыми аналогичного режима содержания, и перемещена до станции Самара. В каждом случае количество этапируемых было меньше допустимого количества по нормативу для специального транспортного средства.

На станции Самара перемещение конвоируемых лиц происходит на 12 пути Товарного двора, на огороженной территории без доступа посторонних лиц.

Поступив под охрану планового караула по железнодорожному маршруту, истцы размещались в большой камере совместно с 11 конвоируемыми аналогичного режима содержания (камера рассчитана на 15 человек).

На станции «Сызрань» истцы передавались под охрану встречному караулу. Для передачи конвоируемых лиц, спецавтомобиль встречного караула подъезжал к спецвагону планового караула по железнодорожному маршруту. Пересадка спецконтингента, в том числе и заявителей, из спецвагона в спецавтомобиль осуществляется на запасном пути в стороне от перрона.

Для перевозки осужденных и лиц, содержащихся под стражей, по железнодорожным маршрутам используются вагоны, которые представляют собой модификацию стандартного пассажирского вагона.

Согласно п. 167 Инструкции по служебной деятельности специальных подразделений уголовно-исполнительной системы по конвоированию, утвержденной совместным приказом Министерства юстиции Российской Федерации и Министерства внутренних дел Российской Федерации от 24.05.2006 № 199 дсп / 369 дсп (далее -Инструкция) нормы размещения конвоируемых лиц в спецвагонах определены по 12 человек в большие камеры и до 6 человек в малые. Решением Верховного Суда Российской Федерации по делу ГКПИ № от ДД.ММ.ГГГГ данные нормы признаны соответствующими нормам международного права и федеральным законам.

Специальный вагон, предназначенный для конвоирования спецконтингента, оборудован санузлом, в туалете для конвоируемых имеется унитаз и раковина для умывания, в вагоне имеется естественная и принудительная вентиляции. Вывод в туалет, осуществлялся согласно требованиям пункта 229 Инструкции. Вывод в туалет производится по просьбе конвоируемых и только по одному, за исключением случаев нахождения специального вагона в санитарных зонах и приема-сдачи конвоируемых лиц на обменных пунктах.

Выдача питьевой воды осуществлялась по требованию конвоируемых лиц, в том числе и истцов, без ограничений. В целях соблюдения мер безопасности температура горячей воды составляет около 60 С. Для приготовления горячей воды в спецвагоне используется стационарный боллер-нагреватель, оборудованный термодатчиком для поддержания необходимой температуры нагреваемой жидкости и визуальным термометром для проверки её температуры. Порядок выдачи горячей воды для гидратации индивидуального рациона питания определяется начальником территориального органа ФСИН России и отражается в плане охраны, 3 раза в сутки с учетом характеристики маршрута конвоирования, соответствующий завтраку (7.00 - 9.00), обеду (13.00 - 15.00) и ужину (19.00 - 21.00). Выдача горячей воды производилась последовательно, начиная с 1-ой камеры после приема (сдачи) на обменном пункте лиц, содержащихся под стражей, размещения их по режиму содержания, проведения обыска и с соблюдением мер безопасности, с учетом потребности и тары, предъявляемой спецконтингентом (пункт 175 Инструкции)

Больные туберкулезом, следующие в одном вагоне со здоровым спецконтингентом, размещаются в отдельной камере.

Судом принимались меры по проверке доводов истцов о перевозке совместно с больными туберкулезом. Однако, действия истцов, которые на протяжении длительного времени во время содержания под стражей, имея возможность заявить об этом, не делали это, существенно ограничило возможности по проверке таких доводов.

Заполняемые в полном соответствии с требованиями Инструкции путевые журналы не содержат до 2016 года сведений о камерном размещении внутри вагона. При этом, во время этапирования истцов имелись случаи, когда в вагоне, перевозились другие арестованные, больные туберкулезом, о чем имеется соответствующая отметка в журнале. Однако, указанная запись свидетельствует о перевозке в вагоне, а не совместно с истцом больных туберкулезом. Составляемые после 2016 года содержат сведения, что истцы этапировались в разных камерах с больными туберкулезом.

Суд исходит из того, что размещение в камере, рассчитанной на 12 человек, совместно со здоровыми арестованными хотя бы одного больного заразной формой туберкулеза неизбежно повлекло бы массовые жалобы, а с учетом периода и плотности контакта заражение остальных. Нет никаких разумных оснований полагать, что государственные органы сознательно допускают возможность совместного этапирования больных заразными инфекционными заболеваниями со здоровыми. Такие действия влекут существенное увеличение угрозы не только задержанным, но и сотрудникам конвоя.

По этой же причине совершенно неразумными выглядят утверждения истца о том, что в вагоне не осуществлялись дезинфекционные мероприятия при нахождении в вагоне больных активной формой туберкулеза.

В отличие от арестованных, проводящих в вагоне отдельные временные отрезки (от 2 до 4 часов) на общем пути маршрута, сотрудники конвоя проводили в нем более 20 часов. Очевидно, что сотрудники конвоя обладают полной информацией о нахождении в вагоне больных активной формой туберкулеза, в связи с чем, не могут подвергать, прежде всего, свое здоровье опасности, в связи с чем, утверждения ответчика о проведении соответствующих дезинфекционных мероприятий являются обоснованными.

Указные доводы приводятся истцами в целях усиления степени нарушения ее прав, при этом, истцыа, не реализуя свои законные права на протяжении длительного времени, с жалобами не обращались, своим действиями способствовали невозможности достоверно и оперативно проверить их доводы, а проведенная в рамках данного дела проверка опровергает утверждения истцов об этапировании совместно с больными активной формой туберкулеза.

Согласно ст. 12 Федерального закона от 23.02.2013 № 15-ФЗ «Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака» в поездах дальнего следования запрещается курение табака. Указанный закон распространяется на всех граждан Российской Федерации и исключений не предусматривает, в том числе и для лиц, находящихся в спецвагоне, а также во время содержания в следственных изоляторах.

В данном случае истцы также на протяжении всего срока содержания под стражей (более 4 лет) и при этапированиях, не делали каких-либо замечаний и жалоб. Именно бездействие истцов, ни разу не сообщивших своевременно о нарушении другими арестованными запрета на курение, не позволяет согласиться с их доводами. Ежеминутное наблюдение за арестованными не осуществляется, а представленные журналы путевых листов не содержат каких-либо жалоб по поводу курения.

Суд исходит из того, что в случае нарушения прав истцов в результате курения других арестованных, их обращения к конвою либо сотрудникам следственных изоляторов позволило бы оперативно зафиксировать и прекратить нарушение, но истцы таким правом в отсутствие препятствий ни разу не воспользовались, что позволяет согласиться с доводами ответчиков об отсутствии нарушений в данной части.

Должностными лицами осуществляется прием жалоб и претензий от конвоируемых. Истцы с жалобами и претензиями не обращались. При этом нет никаких доказательств того, что истцы были лишены заявлять жалобы и делать замечания, что ими не отрицается.

Пунктом 3 статьи 10 ГК РФ закреплена презумпция разумности и добросовестности действий субъектов гражданского права. Неразумное и недобросовестное поведение приравнивается названным Кодексом к злоупотреблению правом.

Истцы, имея возможность осуществить защиту своих прав предусмотренными гражданским законодательством способами защиты, на протяжении длительного периода времени не заявляли о нарушениях.

Перед посадкой этапируемых и после их высадки производится санитарная обработка вагона (внешняя и внутренняя).

Для обслуживания спецвагонов назначаются проводники с оформлением соответствующего допуска к работе. Контроль за подготовкой спецвагона к рейсу и его экипировку осуществляли сотрудники филиала ФКУ «ГЦСП МВД России» «Центр специальных перевозок МВД России на Куйбышевской железной дороги».

В соответствии с техническим паспортом в вагоне, в котором этапировались истцы, имеется принудительная вентиляция. Туалетная система замкнутого типа в нем отсутствует, как в поездах гражданского назначения, поэтому пользование туалетом при проходе и стоянке на крупных станциях невозможно.

Пользование туалетом в пассажирском вагоне в пути следования регламентировано п. 5.1.75 Постановления Главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 04.03.2003 № 12 о введении в действие «Санитарных правил по организации пассажирских перевозок на железнодорожном транспорте СП 2.5.1198-03». Согласно данному пункту на стоянках, при проходе крупных железнодорожных станций, санаторно-курортных и пригородных зон, тоннелей, мостов пользоваться туалетами запрещается, они должны быть закрыты.

Истцы указывают, что их перегружали в поезд, и путь проходил через рельсы. Однако этапирование на железнодорожной станции осуществляется на специально отведенной территории железнодорожного вокзала. Эта территория находится под оцеплением сотрудников, на которую проход посторонних лиц невозможен.

При этапировании автомобильным транспортом ФКУ УК использовались специальные транспортные средства для перевозки осужденных и лиц, содержащихся под стражей.

Спецавтомобили были технически исправными и оборудованы в соответствии с установленными требованиями, что подтверждается технической документацией на автомобили, копиями путевых журналов, нарушений закона судом не установлено. Случаев перевозки в специальных автомобилях арестованных в количестве, превышающем установленный норматив, не имеется.

Вместимость специального автомобиля типа «АЗ» на шасси КамАЗ-4308 31 человек, по 15 человек в 2 большие камеры и 1 человек в одну малую камеру. Камеры спецавтомобиля оборудованы автономным отопителем «Планар-8Д-24», который находится внутри спец кузова, и обеспечивает постоянную температуру от +18° до +20 С. Вентиляция рабочего салона осуществляется через аварийно-вентиляционный люк в помещении конвоя и установленными в общих камерах двумя накрышными вентиляторами 02-23 00-24V производительностью 850 м3/ч каждый. Малая камера размером 785x630x1760 мм, для освещения в которой установлен один плафон мощностью 5 Ватт. Специальный автомобиль оснащен системой кондиционирования, работает в жаркое время года в исправном состоянии.

Доводы истцов об отсутствии в специальных вагонах воды, в том числе в санузле, неисправности вентиляции, переполненности камер, антисанитарном состояния и курении табака в специальных вагонах, а также совместном размещении в камерах с больными инфекционными заболеваниями в период их следования железнодорожным транспортом, опровергаются представленными доказательствами, в том числе путевыми листами, фотографиями и техническими характеристиками специальных автомобилей и вагонов, документами об их техническом обслуживании.

Конвоирование в специальных автомобилях и вагонах поезда, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может причинить физические и нравственные страдания, поскольку такие нормативы создавались именно с целью обеспечить не только содержание в местах лишения свободы или под стражей, но и обеспечить при этом соблюдение прав лиц, оказавшихся в них вследствие реализации механизма государственного принуждения.

Вместе с тем, условия содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений в изоляторах временного содержания и в следственных изоляторах, регламентированы Федеральным законом от 15.07.1995 г. N 103 "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (далее - Федеральный закон) и конкретизированы в Правилах внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, утвержденных приказом МВД РФ от 22.11.2005 г. N 950 (далее - Правила от 22.11.2005 г. N 950) и Правилами внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденными Приказом Министерства юстиции РФ N 189 от 14.10.2005 г. (далее - Правила от 14.10.2005 г. N 189), Нормами проектирования следственных изоляторов и тюрем Минюста Российской Федерации, утвержденными приказом ГУИН Министерства юстиции РФ от 28.05.2001 г. N 161-ДСП.

В соответствии с п. 42 вышеуказанных Правил подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются ежедневно бесплатным трехразовым горячим питанием по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации.

Подозреваемые или обвиняемые перед отправкой для участия в следственных действиях за пределами ИВС или в судебных заседаниях должны получить горячее питание по установленным нормам. В случае невозможности обеспечения горячим питанием указанные лица обеспечиваются сухим пайком (п. 152 Правил).

Пунктом 6.1 Инструкции МВД СССР от 06.11.1988 "Об организации питания осужденных, содержащихся в исправительно-трудовых учреждениях, и лиц, находящихся в следственных изоляторах, лечебно-трудовых, лечебно-воспитательных и воспитательных трудовых профилакториях МВД СССР" предусмотрено, что прием пищи производится по распорядку дня. Промежутки между приемами пищи не должны превышать 7 часов, не считая времени, отведенного для сна.

Норма индивидуального рациона питания для подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений при их этапировании, нахождении в судах установлена приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 02.08.2005 N 125 "Об утверждении норм питания и материально-бытового обеспечения осужденных к лишению свободы, а также подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, находящихся в следственных изоляторах Федеральной службы исполнения наказаний, на мирное время", в который входят хлеб или галеты, концентраты первых и вторых блюд, сахар, чай, ложка пластиковая, стакан полипропиленовый.

Административными ответчиками не предоставлено доказательств обеспечения административного истца питанием в соответствии с установленными нормами каждый раз перед отправкой из ИВС УМВД России по г.Самаре в СИЗО-4 и обратно. Представленные письменные доказательства подтверждают выдачу сухих пайков в ИВС УМВД России по г.Самаре и то только в отдельные дни.

Также, административные ответчики не представили суду письменных доказательств, что административным истцам предоставлялось питание по прибытию в СИЗО-4 из ИВС УМВД России по г.Самаре, и в обратном направлении, в случаях прибытия в место доставки в послеобеденное время.

Из устных пояснений административных ответчиков следует, что постановка на питание осуществляется на следующий день после прибытия. При этом, доводы административных ответчиков о том, что независимо от постановки, питание предоставлялось истцам в день прибытия, ничем не подтверждаются.

Суд исходит из того, что предоставление питания связано с расходными обязательствами бюджета Российской Федерации, в связи с чем, несение расходов должно подтверждаться письменными доказательствами. При этом, как истцы, так и допрошенные в судебном заседании свидетели, содержащиеся и эпатировавшиеся вместе с ними, утверждают, что в пункте отправки и доставки не обеспечивались питанием, использовали личные продукты питания. Указанные доводы административные ответчики не опровергли, а устные пояснения в данном случае не могут быть допустимыми и достоверными доказательствами.

Ссылка административных ответчиков на п.130 Приказа ФСИН России от 02.09.2016 № 696 "Об утверждении Порядка организации питания осужденных, подозреваемых и обвиняемых, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы", согласно которому обеспечение осужденных, подозреваемых и обвиняемых индивидуальными рационами питания осуществляется при конвоировании с пребыванием в пути более шести часов, не может служить основанием для вывода об отсутствии нарушений в данной части. Напротив указанный пункт напрямую запрещает нахождение обвиняемых без питания более 6 часов, что в данном случае не было обеспечено.

Протяженность маршрута ФКУ СИЗО-4 - ИВС по г.Самара составляет 110 километров, расчетное время в пути составляет 2 часа, однако, указанное время не включает время нахождения в сборных отделениях, время погрузки и выгрузки. Между тем, по показаниям свидетелей ответчика, сотрудников ИВС, время выгрузки (погрузки) в ИВС УМВД России по г.Самаре составляло от 5 до 10 минут на каждого арестованного, что с учетом количества эпатируемых соответствует времени от 1,5 до 3 и более часов.

Административные ответчики не предоставили доказательств, что по прибытию в пункт назначения, следственно-арестованные в тот же день ставятся на довольствие и обеспечиваются трехразовым горячим питанием. Всего истцы этапировались таким образом более 50 раз.

Таким образом, при этапировании и содержании в день этапирования из ИВС УМВД России по г.Самаре в ФКУ СИЗО-2, ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Самарской области истцы не были в должном объеме обеспечены питанием.

Явное необеспечение заявителей достаточным питанием само по себе свидетельствует о нарушении ст.22 Федеральным законом от 15.07.1995 г. N 103 и статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (аналогичное нарушение констатировано ЕСПЧ в пункте 130 постановления от 7 ноября 2017 г. по делу Дудченко против Российской Федерации).

Истцы впервые прибыли в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Самарской области 05.03.2015. Впоследствии неоднократно направлены в ИВС У МВД России по г. Самаре.

В ФКУ СИЗО-2 истцы содержались в различных камерах, в том числе Амаева Ю.В. №. Представленные ответчиком доказательства подтверждают, что во всех камерах имелось количество спальных мест с учетом количества содержащихся, а норма санитарной площади превышала 4 кв.м. Данный факт находит свое подтверждение в Книгах количественной проверки обвиняемых, подозреваемых содержащихся в следственном изоляторе за 2015 и 2016 год соответственно. Доводы истцов о том, что из площади камер необходимо вычесть размеры предметов мебели не основаны на законе, указанное обстоятельство учитывается вместе с другими сведениями при определении возможности свободно перемещаться. В данном случае нет оснований полагать, что имеющиеся в камере предметы с учетом общей площади камеры не позволяли свободно передвигаться. Доводы истцов о том, что вместе с ними содержалось больше арестованных, чем указывает ответчик, ничем не подтверждаются, а количество спальных мест в камерах соответствует количество содержавшихся в них.

За время содержания в ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Самарской области истцы 24 раза направлялись в ИВС УМВД России по г.Самаре, и содержались в двух-четырех местных камерах следственного изолятора, площадью 9,8 и 19.1 кв.м.

По прибытию в ФКУ СИЗО-4 истцы, ДД.ММ.ГГГГ обратились с письменным заявлением к администрации учреждения о содержании отдельно, в связи с подготовкой к судебному процессу.

Обосновывая свои доводы о законности одиночного содержания, ответчик (ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Самарской области) ссылается на наличие заявления самих подсудимых от ДД.ММ.ГГГГ и вынесенное на их основании постановления начальника учреждения. При этом, указанное постановление содержит незаполненную графу о сроке одиночного содержания.

Действительно ст.33 ФЗ РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» содержит норму, допускающую одиночное содержание по заявлению арестованного.

В данном случае на основании одного заявления истцы периодически (за исключением времени убытия из учреждения), по мнению ответчика, могли содержаться одиночно. Всего за период содержания истцы 24 раза выбывали из ФКУ СИЗО-4 в ИВС УМВД России по г.Самаре на различные сроки до 10-12 суток.

При этом, истцы утверждают, что в некоторые периоды содержались в ФКУ СИЗО-4 совместно с другими арестованными, но административный ответчик, не опровергая указанного утверждения, не смог представить суду доказательств, подтверждающих точные периоды содержания совместно с другими арестованными, по причине отсутствия такого учета.

Суд полагает, что произвольное применение одиночного содержания, как в случае с истцами, когда в отдельные периоды они содержались одиночно, а в отдельные - с другими арестованными, уже является нарушением закона.

Единственные заявления истцов от 08.12.2016 не могли быть основанием для одиночного содержания на протяжении 6 месяцев (с перерывами во время убытия из учреждения). Указанные заявления по смыслу закона могли служить основанием для одиночного содержания определенный период времени, который не мог выходить за пределы срока после убытия из учреждения и повторного возвращения спустя 10-15 суток.

Более того, из указанного учреждения все арестованные проходящие совместно с истцами по одному делу, направлялись в ИВС УМВД России по г.Самаре, где содержались совместно с другими арестованными и между собой.

Европейский Суд неоднократно указывал, что одиночное заключение без соответствующего психического и физического стимула, в долгосрочной перспективе может иметь разрушительные последствия, приводящие к ухудшению умственных способностей и социальных навыков. Разрушительный эффект одиночного заключения может возникнуть сразу и возрастать в течение дальнейшего периода применения меры и большей неопределенности.

Учитывая потенциально весьма разрушительные последствия одиночного заключения, его можно использовать только в исключительных случаях и в качестве последнего средства, и в течение кратчайшего периода времени. Принимая во внимание тяжесть меры, национальные власти обязаны оценивать все соответствующие факторы перед помещением в одиночную камеру (пункт 104 постановления от 3 июля 2012 г. по делу Развязкин против Российской Федерации).

Одиночное заключение дополнительно ограничивает уже весьма ограниченные права лиц, лишенных свободы. Дополнительные ограничения, связанные с этим, не проистекают непосредственно из самого факта заключения в тюрьму и таким образом должны быть обоснованы дополнительно.

Использование одиночного содержания может быть оправданным лишь в исключительных случаях при возможно короткой продолжительности и на определенный срок, который надлежащим образом объявлен и доведен до сведения соответствующего лица. В данном случае постановление начальника учреждения не содержало указания о сроке одиночного содержания, хотя соответствующая графа в постановлении имелась. С учетом изложенного, суд приходит к выводу, что ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Самарской области нарушены в данной части положения ст.33 ФЗ РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», не предполагающей возможности одиночного содержания неограниченный и неопределенный по времени период.

Представленные ответчиком фотографии подтверждают, что двухместные камеры (ФКУ СИЗО-4), в которых периодически содержались истцы, оборудованы туалетом, дверь в котором отсутствует. Вместо двери полиэтиленовая непрозрачная шторка. Суд исходит из того, что утверждение истцов о том, что в отдельные периоды они содержались не одни, ответчиком не оспариваются. Отсутствие двери, полностью ограждающей вход в туалет, само по себе свидетельствует о нарушении приватности при посещении туалета, следовательно, в данном случае имеется нарушение закона. Создаваемая подобным образом приватность совершенно точно не может относиться к достаточной, тем более, что в большинстве других камер, в том числе в камерах ФКУ СИЗО-2, туалеты отгорожены дверью.

Нарушение условий приватности при пользовании туалетом является нарушением ст.4 ФЗ РФ от 15.07.1995 года №103-ФЗ, предусматривающей соблюдение принципов гуманизма, человеческого достоинства, а также ст.3 Конвенции.

При этом, все камеры, в которых содержались истцы в период пребывания в ФКУ СИЗО-2, СИЗО-4, СИЗО-3, оборудованы в соответствии с Приказом ФСИН России от 27.06.2006 №512 «Об утверждении номенклатуры, норм обеспечения и сроков эксплуатации мебели, инвентаря, оборудования и предметов хозяйственного обихода (имущества) для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно исполнительной системы» В камерах имелись: Кровать металлическая (1шт. на человека); Стол со скамейками (1-2 комп.); зеркало настенное (1 шт.); Шкаф для хранения продуктов питания (1 ячейка на человека); Подставка под бак для воды (1 шт.); Бак для питьевой воды с кружкой и тазом (1 комп.); Вешалка настенная (1 крючок на человека); Полка для туалетных принадлежностей (1 шт.); Умывальник (1 на камеру).

Ранее ФКУ СИЗО-3 являлось учреждением для содержания под стражей арестованных женщин, в феврале 2015 года ФКУ СИЗО-3 ликвидировано, содержавшийся в данном изоляторе спецконтингент переведен в ФКУ СИЗО-2, расположенное в г.Сызрани.

В марте 2017 года на базе ликвидированного ФКУ СИЗО-3 создано ПФРСИ (помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора) для содержания под стражей женщин, расположенное на территории ФКУ ИК-15. Нумерация камер ПФРСИ соответствует нумерации камер ФКУ СИЗО-3.

В ФКУ СИЗО-3 истцы содержались в различных камерах: Амаева Ю.В. –в №,35, 52, Селиверстова – в камере №, в ФКУ СИЗО-2 в камерах Амаева Ю.В. –в №№, 131, 126, 162, 144, 154, 53, 155, 146, 140, 148, 89, 132а, 153, а Селиверстова Е.В. – в №№, 150, 157, 148, 145, 154, 125, 149, 156, 92, 147, 135, в ФКУ СИЗО-4 в камерах Амаева Ю.В. - в №№, 193, 263, 268, 305, Селиверстова Е.В. – в №№, 191, 192, 265.

Норма санитарной площади данных камер составляла не менее 4 кв.м. на одного человека, что соответствует требованиям ст.23 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №-Ф3 «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (Закон №-Ф3).

Указанные учреждения централизованно обеспечивались водоснабжением. Согласно представленным результатам бактериологического анализа воды в распределительной сети питьевая вода в учреждении соответствовала требованиям СанПиН 2.ДД.ММ.ГГГГ-01 «Питьевая вода. Гигиенические требования к качеству воды централизованных систем питьевого водоснабжения. Контроль качества».

В соответствии с п.1 Приложения № к Правилам внутреннего распорядка СИЗО в целях соблюдения требований гигиены и санитарии для уборки камер подозреваемым и обвиняемым выдавались дезинфекционные и моющие средства, а также уборочный инвентарь.

Искусственное освещение в камерах обеспечивалось люминесцентными светильниками и электрическими лампами накаливания. Уровень освещенности достаточный для чтения и письма.

Помещения камер имеют по одному окну, достаточному для доступа света и свежего воздуха. Окна оборудованы одностворчатой форточкой.

В ФКУ СИЗО-2 и ФКУ СИЗО-4 горячая вода в камеры подавалась ежедневно по утвержденному графику, камеры ФКУ СИЗО-3 (ПФРСИ) оборудованы холодным и горячим водоснабжением, которое осуществляется бесперебойно.

С целью соблюдения санитарно-эпидемиологических норм в ФКУ СИЗО-2, ФКУ СИЗО-3, ФКУ СИЗО-4 и ПФРСИ ежегодно проводилась дератизация и дезинсекция помещений согласно заключенным государственным контрактам.

Доводы заявителей об обязательном направлении по месту убытия личных вещей и документов, оставленных в ФКУ СИЗО-2, являются необоснованными.

Обязательное направление оставленных подозреваемыми и обвиняемыми в ФКУ СИЗО-2 личных вещей и документов при убытии в другой следственный изолятор уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации не регламентировано.

Вещи, оставленные заявителями в ФКУ СИЗО-2, хранятся на складе следственного изолятора.

Согласно п.37 ПВР СИЗО по заявлению подозреваемого или обвиняемого и с согласия лица либо органа, в производстве которых находится уголовное дело, вещи, находящиеся на хранении в СИЗО, могут быть переданы родственникам подозреваемого или обвиняемого, либо иным лицам.

В соответствии с требованиями ст.ст.17, 18 Закона №-Ф3 телефонные переговоры либо свидания с родственниками могут быть представлены подозреваемым и обвиняемым только на основании письменного разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело.

В период предварительного и судебного следствия свиданий с родственниками истцам органами предварительного следствия и судом не представлялось. Вместе с тем, указанными органами предоставлено Амаевой Ю.В. 35 телефонных звонков, Селиверстовой Е.В. – 65 звонков.

Вместе с тем, в ходе проверки прокуратурой Самарской области условий содержания в ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по Самарской области (до февраля 2015 года ФКУ СИЗО-3 УФСИН России по Самарской области) выявлялись нарушения: в июне, августе, декабре 2017 года и марте 2018 года в ряде камер установлены отсутствие бака с питьевой водой, уборочного инвентаря, тазов для стирки белья, мусорных урн, неисправное состояние радиоточек, унитазов, ламп дневного освещения, неудовлетворительное состояние баков с питьевой водой (следы ржавчины) и др. В камерах ПФРСИ отмечались следы грибковых поражений на оконных рамах, стенах, потолке, повышенная влажность, низкие температуры воздух, дефекты полового покрытия, а также проведении режима дезинфекции в дезкамере. По выявленным нарушениям Самарским прокурором по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ внесены представления об устранении рушений закона начальнику ФКУ ИК-15.

Указанное обстоятельство частично подтверждает доводы истцов о нарушении их прав на надлежащее материально-бытовое обеспечение в ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по Самарской области.

Кроме того, представленные суду фотографии подтверждают, что в камерах сборного отделения ФКУ СИЗО-2, СИЗО-4, ПФРСИ (ранее СИЗО-3) при ИК-15 УФСИН России по Самарской области туалеты не имеют ограждения до потолка. В ФКУ СИЗО-2, СИЗО-4 перегородка не более 1,2 м. с дверцей такой же высоты, в ФКУ СИЗО-3 вместо двери -полиэтиленовая шторка.

Создаваемая подобным образом приватность не может относиться к достаточной, тем более, что в большинстве других камер, в том числе в камерах ФКУ СИЗО-2, туалеты отгорожены перегородкой до потолка и дверью.

Нарушение условий приватности при пользовании туалетом является нарушением ст.4 ФЗ РФ от 15.07.1995 года №103-ФЗ, предусматривающей соблюдение принципов гуманизма, человеческого достоинства и ст.3 Конвенции.

Так же камерные помещения оборудованы оконными проемами с двойным двухстворчатым остеклением, принудительной приточной и естественной вытяжной вентиляцией.

Помещения камер имеют по одному окну, достаточному для доступа света и свежего воздуха. Окна оборудованы одностворчатой форточкой. В зимний период температура в камерах составляла не менее +18°С.

Все камерные помещения ФКУ СИЗО-4 оборудованы оконными проемами с двойным двухстворчатым остеклением, размером 1,15x09.

Камеры ФКУ СИЗО-2 оборудованы решеткой оконной камерной отсекающей (РОК-4). Высота оконного проема от пола составляет 1,5 метра, что обеспечивает естественное освещение, но преграждает доступ к окнам со стороны камеры.

В соответствии с Приказом Минюста РФ от 03.11.2005 №204 дсп «Об утверждении инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, содержащимися в следственных изоляторах и тюрьмах уголовно исполнительной системы»: Ежедневно и дополнительно по графику проводятся технические осмотры и контрольные технические всех камер режимного корпуса, в которых проверяется техническое и санитарное состояние камер.

Отопление и подача горячей воды в режимный корпус ФКУ СИЗО-4 осуществляется собственной газовой котельной учреждения. По показаниям манометра установленного в котельной давление составляет 2,5 KB, что соответствует норме.

В камерных помещениях ФКУ СИЗО-2 имеется водопроводная питьевая вода. Для приготовления горячей питьевой воды камера обеспечена водонагревательным прибором (кипятильником), также имеется горячая водопроводная вода для стирки и гигиенических целей, которой содержащиеся в камерах обеспечивались ежедневно, согласно установленным начальником Учреждения графикам.

Освещение камер смешанное: естественное - через окно, искусственное -люминесцентные светильники, так же имеется ночное/дежурное освещение (1 лампочка 40 вт.) в коробе огороженной стеклом над входной дверью в камеру.

Искусственное освещение в камерах из расчета 20 вт. на 1 кв.м. санитарной площади помещения. Средняя освещенность помещений составляет 150 люкс, что соответствует нормам освещенности для жилых помещений в соответствии с СП 52.13330.2016, утвержденных Приказом Минстроя России от 07.11.2016 №777/пр «Об утверждении СП 52.13330 «СНиП 23-05-95*. Естественное и искусственное освещение» СП 52.13330.2016, что позволяет комфортно находится в помещении.

ФКУ СИЗО-4, СИЗО-2, СИЗО-3 (ПФРСИ при ИК-15) УФСИН России по Самарской области обеспеченны точкой радиовещания, которая работает в соответствии с Приказом Минюста РФ от 14.10.2005 №189 «Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы» согласно распорядку дня с 06-00 ч(подъем) до 22-00 ч (отбой).

Представители администрации ежедневно обходят камеры и принимают от арестованных предложения, заявления и жалобы, как в письменном, так и в устном виде. Все поступившие предложения, заявления и жалобы регистрируются в Журнале учета предложений, заявлений и жалоб подозреваемых, обвиняемых и осужденных. От истцов жалоб, заявлений, обращений в адрес администрации не поступало.

Ежегодно в ФКУ СИЗО-4, СИЗО-4, СИЗО-3 (ПФРСИ при ИК-15) УФСИН России по Самарской области с целью соблюдения санитарно-эпидемиологических норм ежегодно проводится дератизация и дезинсекция помещений (Государственные контракты № от ДД.ММ.ГГГГ Акт № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ Акт № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ Акт № от ДД.ММ.ГГГГ и другие).

Доводы истцов о том, что акты выполненных работ подтверждают обработку не всей площади следственного изолятора, не могут служить подтверждением ее доводов о наличии крыс. Дератизации и дезинсекции подвергаются уязвимые места помещений, а не вся площадь.

Кроме того, круглосуточное нахождение в следственном изоляторе сотрудников, включая женщин, с учетом общеизвестных фактов переноса крысами инфекционных (заразных) заболеваний, ставит под серьезные сомнения утверждения заявителей. В равной степени длительное молчание истцов по поводу указанных фактов, отсутствие каких-либо обращений, при наличии возможности их подавать, существенно затрудняет возможность установления обстоятельств, а представленные ответчиками доказательствами подтверждают их доводы об отсутствии крыс, в помещениях следственного изолятора.

В соответствии с п.40 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов УИС, утвержденным приказом Минюста РФ от ДД.ММ.ГГГГ №, Истцы обеспечивались индивидуальным спальным местом, постельными принадлежностями: матрацем, подушкой, одеялом; постельным бельем: 2 простынями, наволочкой; полотенцем; столовой посудой и столовыми приборами: миской (на время приема пищи), кружкой, ложкой.

В соответствии с требованиями п.26, раздела 3 приказа Минюста РФ от ДД.ММ.ГГГГ N189 «Об утверждении правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно - исполнительной системы», Подозреваемым или обвиняемым оставляются только те предметы, вещи и продукты питания, которые им разрешается иметь при себе и хранить в камере в ассортименте, установленном настоящими Правилами. Все остальные предметы, вещества и продукты питания принимаются на хранение.

Свидания с родственниками в ФКУ СИЗО-2, ФКУ СИЗО-4 предоставляются в соответствии с п.139 Приказа Минюста России от ДД.ММ.ГГГГ № «Об утверждении Правил внутреннего распорядка СИЗО УИС» подозреваемым и обвиняемым на основании письменного разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, не более двух свиданий в месяц продолжительностью до трех часов каждое.

Случаев отказа администрации ФКУ СИЗО-2, СИЗО-4, СИЗО-3 в предоставлении свиданий либо телефонных звонков при наличии согласия органа, в чьем производстве находится уголовное дело, не имелось, что не отрицается истцами.

По существу доводы истцов сводятся к тому, что частота судебных заседаний не позволяла им пользоваться свиданиями, что нельзя отнести к нарушению их прав, поскольку участие в судебном заседании направлено на обеспечение права на доступ к правосудию, а этапирование в судебное заседание не носило произвольный, не обоснованный характер.

Кроме того, в случае необоснованного отказа в разрешении свидания, истцы вправе обжаловать действия должностного лица либо органа, в чьем производстве находится уголовное дело. Разрешение осуществляется по заявлению обвиняемого, а не в инициативном порядке.

Прогулочные дворики оборудованы согласно требованиям приказа Минюста России от ДД.ММ.ГГГГ № «Об утверждении Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы», согласно которым высота стен составляет не менее трех метров, поверху крепится металлическая рама, к которой приваривается металлическая решетка с ячейками не более 170x170 мм. Сверху на решетку укладывается и закрепляется металлическая сетка с ячейками размером не более 50x50 мм.

При этом в соответствии с п. 11 ст. 17 Закона №-Ф3 истцы, как и другие арестованные, пользовались ежедневной прогулкой, продолжительностью не менее одного часа, в соответствии с графиком, утвержденным начальником учреждения.

Оборудование крыши: кровля двухскатная, покрытая металлическим профнастилом, поднятая над прогулочными дворами на высоту 2,50 м, обеспечивающая защиту от атмосферных осадков, достаточной освещенности, а также имеет достаточную проходимость свежего поточного воздуха. Стены всех прогулочных дворов гладко отштукатурены, побелены. В середине каждого прогулочного двора установлены скамейки, надежно прикрепленные к полу. Площадь прогулочных дворов позволяет выполнять физические упражнения.

Уборка прогулочных дворов производится ежедневно после проведения прогулок, силами осужденных отряда по хозяйственному обслуживанию.

В соответствии с п. 134 ПВР от ДД.ММ.ГГГГ ежедневная прогулка предоставляется длительностью не менее одного часа, с учетом распорядка дня. График прогулок в следственном изоляторе составляется ежемесячно и утверждается начальником Учреждения.

Согласно п. 134 ПВР от ДД.ММ.ГГГГ, в случае если подозреваемый или обвиняемый участвовал в судебном заседании, следственных действиях или по иной причине в установленное время не смог воспользоваться ежедневной прогулкой, по его письменному заявлению ему предоставляется одна дополнительная прогулка установленной продолжительности. За весь период содержания истица с письменными заявлениями о предоставлении ей дополнительной прогулки не обращалась.

Организация этапирования осуществляется силами дежурной смены согласно попутным спискам на основании графика движения плановых караулов по железнодорожным и автодорожным маршрутам. Вывод спецконтингента в камеры сборного отделения для последующего этапирования осуществляется заблаговременно. После вывода спецконтингента в сборное отделение осуществляется выдача личных вещей, сданных на склад при поступлении в СИЗО, а также производится медицинский осмотр дежурным фельдшером, с целью выявления лиц, которые не могут быть этапированы по состоянию здоровья.

На период оформления учетных документов, подозреваемые и обвиняемые размещаются в камерах сборного отделения па срок не более одних суток, с соблюдением требований изоляции.

Вместе с тем, помещения сборных отделений ФКУ СИЗО-2, СИЗО-4, в которых истцы многократно содержались продолжительностью до 1 суток, оборудованы туалетом, который отгорожен перегородкой высотой не более 1,2 метра, то есть не до потолка, что не позволяет сделать вывод о достаточной приватности и является нарушением закона (ст.4 ФЗ РФ от 15.07.1995 года №103-ФЗ).

Требования истцов о признании нарушений условий содержания, выражающихся в использовании металлических клеток в зале судебных заседаний, суд считает необоснованными по следующим основаниям.

Сформированная Европейским судом по правам человека с точки зрения статьи 3 Конвенции практика относит такое содержание к "строгому" и "унижающему" (Постановление Европейского Суда по делу "Рамишвили и Кохреидзе против Грузии", "Ашот Харутюнян против Армении", "Ходорковский против Российской Федерации" от 25 июля 2013 г.), в случаях, когда власти Российской Федерации не предоставили доказательств оправданности соображениями безопасности при обстоятельствах конкретного дела, такими как личность заявителя, природа преступлений, его судимость, его поведение или другие данные об угрозе безопасности в зале судебных заседаний или угрозе того, что заявитель скроется.

В данном случае, истцы совместно с другими подсудимыми обвиняются в совершении преступлений в составе организованного преступного сообщества, признаваемого самой опасной формой преступных объединений во всем мире. Одна из подсудимых (Тюменцева) длительное время находилась в международном розыске, была экстрадирована из другого государства.

Ни одно государство мира не отказывалось от применения повышенных мер безопасности, в том числе на судебной стадии до вынесения приговора, при рассмотрении дел о преступлениях, в случае наличия обвинений, связанных с преступными сообществами.

Само по себе одновременное нахождение на скамье подсудимых 47 лиц, обвиняемых в совершении 43 преступлений в составе преступного сообщества, в том числе Тюменцевой, длительное время скрывавшейся на территории другого государства, не только давало право, но и обязывало применять такие меры безопасности, которые позволили бы обеспечить права потерпевших, не допуская давления на них, исключить возможность побега, оказания неповиновения, передачи запрещенных предметов, в связи с чем, использование металлических клеток в залах судебных заседаний являлось оправданным.

Приказом МВД России от 07.03.2006 N 140дсп утверждено Наставление по служебной деятельности изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, подразделений охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых (Наставление), в соответствии с пунктом 307 которого в зале судебного заседания подозреваемые и обвиняемые размещаются за барьером (защитным заграждением) на скамьях в порядке, определяемом председательствующим в судебном заседании. Конвоиры на постах располагаются с правой и левой стороны от барьера (защитного заграждения). Доставка подозреваемых и обвиняемых в необорудованные барьерами (защитными ограждениями) залы судебных заседаний запрещена.

В соответствии с п. 8.3 Свода правил по проектированию и строительству СП 31-104-2000 "Здания судов общей юрисдикции" в целях обеспечения безопасности в залах судебных заседаний для рассмотрения уголовных дел устанавливаются металлические заградительные решетки высотой 220 см, ограждающие с четырех сторон место для размещения подсудимых во время проведения судебных процессов.

На основании изложенного, суд приходит к выводу о том, что сотрудники органа внутренних дел (конвоиры), размещая подсудимых в зале судебного заседания для обеспечения безопасности в металлические заградительные решетки, действовали в рамках закона и установленных нормативно-правовым актом полномочиях.

В соответствии со статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

Само по себе нахождение подсудимых в здании суда в металлических заградительных решетках не является безусловным основанием для признания прав истцов нарушенными.

Истцами не было представлено доказательств, подтверждающих, что условия нахождения в защитном заграждении в зале судебных заседаний представляет собой обращение, выходящее за пределы минимального уровня суровости для целей применения ст. 3 Конвенции, что принимаемые меры по обеспечению безопасности в зале судебных заседаний являлись чрезмерными и могли обоснованно восприниматься, как унижающие достоинство.

В соответствии с п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 N 21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и протоколов к ней" правовые позиции Европейского Суда учитываются при применении законодательства Российской Федерации. Согласно абз. 2 п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" выполнение постановлений (Европейского суда по правам человека), касающихся Российской Федерации, предполагает в случае необходимости обязательство со стороны государства принять меры частного характера, направленные на устранение нарушении прав человека, предусмотренных Конвенцией, и последствий этих нарушений для заявителя, а также меры общего характера, с тем чтобы предупредить повторение подобных нарушений.

В настоящее время законодателем не приняты меры к изменению установленного порядка содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в также конвоирования указанных лиц к месту проведения следственных действий и в судебные заседания, а также размещения их в зале судебного заседания.

Размещение подсудимых во время судебных разбирательств в металлических клетках не признавалось противоречащим Конституции РФ либо иным федеральным законам в установленном порядке.

Участие в судебных заседаниях не предполагает возможности свободного перемещения и все участники, в том числе суд, во время процесса находятся на своих сидячих местах. Все подсудимые, в том числе истцы, обеспечивались сидячим местом, имели возможность пользоваться и делать записи, в связи с чем, доводы о ненадлежащих условиях содержания во время судебного заседания не обоснованы.

Довод истцов о том, что они в ходе судебного заседания находились в металлической клетке, напоминающей «собачий вольер», то есть подвергались унижающему достоинство обращению, отклоняется судом. Условия нахождения в судебном заседании подсудимых в металлической клетке нельзя признать как унижающие их достоинство. Требования ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых, обвиняемых в совершении преступлений», а также иных подзаконных актов, регулирующих порядок и условия содержания лиц подозреваемых, обвиняемых, а также лиц, в отношении которых в соответствии с УПК РФ избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, не нарушены, основания для нахождения истцов в период судебного разбирательства по делу за металлическим ограждением имелись.

Зал судебных заседаний № (далее - Зал №), расположенный на первом этаже здания суда, используется преимущественно для рассмотрения уголовных дел судом первой инстанции уголовной коллегии Самарского областного суда. Зал №, общей площадью 98,0 кв. метров оборудован металлической камерой для содержания лиц, участвующих в судебном процессе и находящихся под стражей. Размеры камеры - 2,80 на 1,60 метра. Камера оборудована 14 стационарными посадочными местами, а также имеется возможность в случае необходимости дополнительно разместить в ней еще 4 посадочных места.

В здании Самарского областного суда имеются конвойные помещения общей площадью 116,9 кв. метров, в том числе:

- 5 камер для содержания лиц, находящихся под стражей: из них 4 камеры, площадью 2,1 кв.м. каждая, и одна камера, площадью 3,9 кв.м. Камеры оснащены стационарными закрепленными скамьями. Каждая камера оборудована двумя металлическими дверями со смотровыми оконцами сваренными между собой из металлической арматуры;

- одно помещение уборной площадью 6,1 кв. метров.

Конвойные помещения оборудованы приточно-вытяжной вентиляцией и кварцевыми лампами. Освещение в камерах и конвойных помещения искусственное.

Смежно с конвойными помещениями расположен зал судебных заседаний №, в котором имеется металлическая камера для содержания лиц, находящихся под стражей. Площадь камеры 4,2 кв. метра. Камера оборудована скамьями для сидения, рассчитанными на 6 человек. Зал судебных заседаний № и конвойные помещения соединены проходом.

Таким образом, нарушений закона при содержании в конвойных помещениях Самарского областного суда не установлено. Указанные помещения не предполагают длительного нахождения. Подсудимые заводятся в конвойные помещения только перед доставкой в зал судебных заседаний и после для ожидания отправки в следственный изолятор.

Доводы истцов о нарушении их права на защиту во время судебных заседаний, ограничении на ознакомление с материалами дела не подлежат проверке судом по настоящему делу, поскольку относятся к компетенции вышестоящего суда, проверяющего вынесенное решение по уголовному делу. В случае если истцы считают нарушенным право на защиту ввиду ограничений на общение с адвокатом, они вправе воспользоваться имеющимися средствами национальной защиты, в виде апелляционной жалобы на решение по уголовному делу, даже в случае постановления оправдательного приговора.

В равной степени суд при рассмотрении настоящего дела не уполномочен проверять нарушение права истцов на доступ к правосудию в разумные сроки (доводы о длительности предварительного расследования, судебного разбирательства).

В Российской Федерации обеспечивается право граждан на эффективное средство судебной защиты от нарушений на доступ к правосудию в разумные сроки в порядке, предусмотренном гл.26 КАС РФ. При этом, такие дела отнесены к подсудности судов субъекта Российской Федерации, так как связаны с необходимостью оценки действий (решений) суда первой инстанции. Истцы не лишены возможности воспользоваться своим правом, обратившись в Самарский областной суд с иском в порядке, установленном гл.26 КАС РФ.

В период нахождения под стражей истцы вместе с другими обвиняемыми, привлекаемыми к уголовной ответственности по одному уголовному делу, неоднократно этапировалась сотрудниками ОБ и КПО Управления МВД РФ по г.Самаре по постановлениям Самарского районного суда г.Самары в ИВС и к месту проведения судебных заседаний, проводимых первоначально в помещении Культурного центра ГУ МВД России по г.Самаре, в дальнейшем - в Судебном департаменте Самарской области.

В период нахождения в ИВС с марта 2015 года по ДД.ММ.ГГГГ истцы, как и другие проходящие по ее делу, содержались в камерах с 1 по 27, площадь которых с учетом площади туалета не соответствует санитарным нормам, установленным ст.23 Закона №103-Ф3. Так, общая площадь камер 1-6, 16-19 составляет от 6,5 до 8,4 кв.м. При этом, в указанную площадь входит помещение туалета, в связи с чем, после вычета площади туалета на каждого содержащегося приходится менее 4 кв.м.

Европейский Суд неоднократно пояснял методику расчета минимального размера личного пространства на одного заключенного в общей камере при рассмотрении им вопроса о нарушении статьи 3 Конвенции. Европейский Суд, опираясь на методику, которую использует ЕКПП в этой области, считает, что в общую площадь камеры не следует включать площадь санузла. С другой стороны, при подсчете площади камеры необходимо учитывать место, занимаемое предметами, которые в ней находятся. При этом важно, есть ли у заключенных возможность свободно передвигаться по камере (пункт 114 постановления Большой Палаты от 20 октября 2016 г. по делу Муршич против Хорватии).

Само по себе нарушение в части площади не всегда влечет необходимость признания нарушения прав человека. Однако, в данном случае речь идет о временном месте содержания под стражей, в котором для женщин отсутствует возможность, в отличие от следственного изолятора, дважды полноценно принимать душ, отсутствует возможность для прогулок и длительных свиданий, в связи с чем, отсутствуют какие-либо компенсационные механизмы, позволяющие сделать вывод о несущественности нарушений в части площади камер.

Общая нехватка площади дополнялась невозможностью свободного перемещения между предметами мебели в двухместных камерах. При этом, ответчиком представлены очевидно недостоверные сведения о том, что камеры, площадью менее 8 кв.м., являются одноместными. В указанных камерах, как показывает истица и свидетели, содержались по двое. Никто из подсудимых в ИВС не содержался в одиночной камере и не переводился в одиночную камеру. При этом, административный ответчик не отрицает, что подсудимые содержались в двух либо четырехместных камерах, к которым ответчиком отнесены, в том числе камеры площадью менее 8 кв.м. Из представленных фото видно, что отдельные камеры (на фото не указан номер камеры), площадью от 8,1 кв.м. до 8,8 кв.м., оборудованы 4 спальными местами.

Истцы неоднократно содержались в ИВС УМВД России по г.Самаре свыше установленного ст.13 ФЗ РФ №103-ФЗ 10 суточного срока, что не оспаривалось ответчиками.

Сам факт содержания истцов под стражей в камере, предназначенной изначально только для кратковременного содержания лиц, может свидетельствовать о нарушении статьи 3 Конвенции. Аналогичная позиция изложена в пункте 49 постановления ЕСПЧ «Сергеев против Российской Федерации», постановление от 6 октября 2015 г.

Камеры ИВС оборудованы согласно требованиям п.45 Правил внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, утвержденных приказом МВД РФ от 22.11.2005 №950 (далее - Правила ИВС).

В соответствии с п.412 Наставления по служебной деятельности ИВС подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, подразделений охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых, утвержденного приказом МВД России от 07.03.2006 №140дсп (далее - Наставление), на всех оконных проемах камер с наружной стороны установлены металлические решетки, при этом обеспечен доступ естественного освещения.

В камерах имеется дневное освещение с применением ламп накаливания, по одному антивандальному светильнику с энергосберегающей лампой, что соответствует нормам Свода правил по проектированию объектов органов внутренних дел МВД России.

Камеры ИВС оборудованы санитарными узлами, отгороженными от общего помещения санитарными перегородками.

Вместе с тем, высота указанных перегородок не превышает 1,2 метров, что видно по представленным фото, и не оспаривается ответчиком, в связи с чем, такие условия нельзя признать обеспечивающими достаточную приватность.

В камерах, рассчитанных на несколько заключенных, санитарное оборудование должно быть полностью отгорожено, в том числе до потолка, а отсутствие ограждения многократно признавалось нарушением Конвенции по права человека Европейским судом по правам человека. Ответчик не предоставил суду доказательств того, что применение столь низких перегородок вызвано необходимостью обеспечения безопасности.

Само по себе применение перегородок туалета высотой 120 см является нарушением принципов гуманизма, уважения человеческого достоинства (ст.4 ФЗ РФ №103, ст.3 Конвенции), так как не обеспечивает достаточную приватность.

В соответствии с п.48 Правил ИВС подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются горячей водой, при отсутствии в камере системы подачи горячей водопроводной воды горячая вода (температурой не более +50 °С), а также кипяченая вода для питья выдаются ежедневно с учетом потребности. С целью обеспечения подозреваемых и обвиняемых кипяченой водой, на каждом этаже установлены емкости с кипяченой водой.

Измерение освещенности производилось 11.11.2015 года комиссией с участием заместителя председателя Общественно-наблюдательной комиссии по Самарской области, сотрудника ГУ МВД России по Самарской области и сотрудников ИВС (акт от 11.11.2015 г. приобщен к материалам дела). Выборочная проверка освещенности в камерах показала, что освещенность соответствуют установленным нормам. Измерения производились прибором: Люксометр-пульсометр - яркометр (ГОСТ 8.665-2009).

За время содержания в ИВС вопреки требованиям п. 11 ст. 17 Закона №103-Ф3 администрацией учреждения Селиверстова Е.В. на прогулку не выводилась, а Амаева Ю.В. выводилась только 05.03.2016. Также, суд приходит к выводу, что имеющийся в ИВС прогулочный дворик, представляющий собой камеру с открытыми окнами, не мог обеспечивать право истцов на прогулку.

Кроме того, в нарушение ст. 13 Закона №103-Ф3 истцы неоднократно содержались в ИВС более 10 суток.

В связи с этим суд отмечает, что согласно сложившейся прецедентной практике ЕСПЧ сам факт содержания заявителя в течение длительного периода времени в неприспособленной для этого камере, рассчитанной только на кратковременное содержание под стражей, свидетельствует о нарушении статьи 3 Конвенции (пункт 55 постановления от 15 января 2015 г. по делу Шкарупа против Российской Федерации)

За время судебного разбирательства, прошло более 270 судебных заседаний, на которые подсудимые доставлялись конвойным подразделением УМВД России по г.Самаре. Этапирование осуществлялось на спецавтомобилях типа «АЗ» ГАЗ-3309, поставляемых в рамках Гособоронзаказа и соответствующих Правилам стандартизации ПР-7ДД.ММ.ГГГГ-2016. Спецавтомобили оборудованы вентиляционной системой и системой принудительной приточно-вытяжной вентиляции. В общих камерах установлены приточные вентиляторы. Освещение только искусственное, естественное не предусмотрено. Туалет отсутствует, так как автомобиль рассчитан на перевозку 19 подсудимых, а туалеты оборудуются в транспортных средствах на 50 и более человек. Имеется система автономного отопления, работающая при включенном двигателе.

Подъезд в зданию Культурного центра ГУ МВД, где проходили судебные заседания осуществлялся по единственно возможному маршруту с подъездом автомобиля вплотную к месту высадки через внутренний двор, в том числе жилых домов №, 46 б по <адрес>.

Само по себе количество этапов вызвано экстраординарным характером рассматриваемого уголовного дела, когда на скамье подсудимых одновременно находятся 47 человек, обвиняемых в 43, в том числе в особо тяжких преступлениях. Этапирование в автомобилях, специально для этого предназначенных, соответствующих предъявляемым требованиям, не является нарушением закона, за исключением тех случаев, когда перевозка осуществлялась явно длительное время.

Выборочной проверкой прокуратурой путевых журналов спецавтомобилей сотрудниками конвойного батальона У МВД России по г. Самаре установлено, что в 2017 году и истекшем периоде 2018 года допускались случаи содержания подсудимых в спецавтомобилях от 2 до 5 часов и более без предоставления посещения туалета на борту транспортного средства (ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и еще 9 раз).

Согласно распорядку дня для лиц, содержащихся в ПФРСИ, время подъема и отбоя осуществляется в 06.00 час. и 22.00 час. соответственно. В ряде случаев ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и др.) имели место факты размещения подозреваемых и обвиняемых по камерам после установленного распорядком дня в ПФРСИ времени отбоя, что выявлено прокуратурой Самарской области, по данному факту внесено представление. Указанные факты связаны с поздним доставлением данных лиц из ИВС конвойным автотранспортом У МВД России по г.Самаре.

Из пояснений ответчика (УМВД Росси по г.Самаре) и должностных лиц, осуществляющих конвоирование, следует, что после судебных заседаний осуществляется круговое конвоирование, что предполагает движение по всем местам конвоирования в соответствии с планом до убытия в место содержания под стражей.

Из ответа Самарского районного суда г.Самары следует, что судебные заседания не заканчивались позже 19.00 ч, следовательно, в результате ненадлежащей организации конвоирования от места судебного заседания до ИК-15 УФСИН России по Самарской области, время конвоирования вместо указываемых 20-30 минут составляло в отдельные дни более 5 часов, что влекло нарушение прав истцов, в том числе возможность пользоваться 8 часовым сном, в случаях прибытия после 22.00 ч.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о нарушении прав истцов, поскольку вместо 20-30 нормативно установленных минут, о которых указывает ответчик в отзыве, фактически этапирование осуществлялось от 2 до 5 часов в автомобилях, не предназначенных для столь длительного этапирования, не имеющих условий для посещения туалета, приема пищи.

Тем самым нарушены права истцов, предусмотренные ст.4 ФЗ РФ №, а также ст.3 Конвенции. Также указанные нарушение повлекли нарушение прав истцов на 8-и часовой сон в ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по Самарской области (п.10 ст.17 ФЗ РФ №).     

Аналогичные нарушения при этапировании арестованных отражены в пункте 35 постановления ЕСПЧ «Раджаб Магомедов против Российской Федерации257, постановление от 20 марта 2017 г.».

Ссылки ответчиков на вступившие в законную силу решения Железнодорожного районного суда от ДД.ММ.ГГГГ, Самарского районного суда от ДД.ММ.ГГГГ по искам ФИО15, от ДД.ММ.ГГГГ по иску Селиверстовой Е.В. не могут служить основанием для отказа в удовлетворении настоящих исков. Во-первых, указанные решения не относятся к периоду содержания под стражей после их вынесения. Во-вторых, они вынесены по правилам искового производства, предполагающего обязанность истца доказать нарушение, а настоящие иски рассматриваются по правилам административного искового судопроизводства, возлагающего бремя доказывания законности действий на ответчика.

При этом, суд считает необоснованными доводы истцов об отсутствии питания в дни судебных заседаний. Перед отправкой на судебные заседания подсудимые обеспечивались горячим питанием, что подтверждают соответствующие журналы. Прием пищи в обеденное время осуществлялся подсудимыми в ИВС.

Доводы истцов на нарушение их прав вследствие этапирования совместно с подсудимой Чубай суд считает необоснованными.

В соответствии с п.8.12 Санитарно-эпидеимологических правил СП 3.1.2.3114-13 «Профилактика туберкулеза», утвержденных постановлением Главного государственного санитарного врача от ДД.ММ.ГГГГ №, перевозка граждан с активной формой туберкулеза осуществляется в условиях, исключающих инфицирование других лиц. Рекомендации по организации безопасных условий проезда выдаются сопровождающему лицу или больному туберкулезом врачом-фтизиатром.

Пункт 9.8 указанных правил устанавливает, что транспортное средство после перевозки пассажира, больного заразной формой туберкулеза, подлежит санитарной обработке с применением дезинфицирующих средств, обладающих туберкулоцидной активностью.

Согласно представленным медицинским документам подсудимая Чубай не страдает активной формой туберкулеза, представляющей опасность для окружающих.

В ходе проведения судебных процессов подсудимым предоставлялось право на посещение туалета по первому требованию. При этом в соответствии с требованиями нормативно правовых актов, регламентирующих деятельность конвойных подразделений, конвоирование подсудимых осуществлялось с применением наручников.

При рассмотрении судом уголовного дела в Культурном центре ГУМВД России по Самарской области подсудимые находились за металлическим ограждением, наличие отдельного освещения и принудительной вентиляции не предусмотрено.

Помещение, приспособленное для зала судебных заседаний, оборудовано камерой видеонаблюдения с целью контроля за служебной деятельностью сотрудников конвоя и пресечения попыток передачи подсудимым запрещенных предметов. Установленная камера видеонаблюдения не имела функции звукозаписи.

Вдоль защитного ограждения были установлены кресла, которые ограничивали подход к ограждению вплотную, то есть не допускали передачу подсудимым запрещенных предметов. Установленные кресла не ограничивали общение подсудимых с адвокатами. В зале судебного заседания сотрудники конвойной службы не обязаны обеспечивать конфиденциальную беседу подсудимого с защитником. С учетом продолжительности судебного разбирательства (около трех лет) и наличия в нем достаточно длительных перерывов возможность свиданий с адвокатами в месте содержания истцов под стражей являлась очевидной.

Во время перерыва на обед подсудимым предоставлялась возможность приема пищи, как и всем остальным участникам процесса, в течение 1 часа, нарушений закона в данной части не допущено. Обеденный перерыв на 1 час представлялся не только подсудимым, но и всем остальным участникам процесса. При этом, подсудимые обеспечивались горячей водой. Сам факт приема пищи в зале судебных заседаний вызван отсутствием отдельного помещения, но указанное обстоятельство не свидетельствует о нарушении прав подсудимых.

Отвергая отдельные доводы истцов, которые не нашли своего подтверждения, суд учитывает показания свидетелей Пименовой, Мариничевой, Дец, Зубовой и других, содержавшихся под стражей совместно с истцами. Однако, их показания суд оценивает критически в части тех доводов, которые опровергнуты ответчиками письменными доказательствами, в том числе документами первичного учета.

Частично указанные судом в настоящем решении нарушения подтверждены проверкой прокуратуры Самарской области (ответы от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ), которой приняты меры прокурорского реагирования по следующим нарушениям: нарушение ст.13 ФЗ РФ № в части содержания свыше 10 суток в ИВС; в 2017 - 2018 гг. допускались случаи содержания подсудимых в спецавтомобилях от 2 до 5 часов и более без предоставления посещения туалета на борту транспортного средства при этапировании после судебного заседания; в ИВС не предоставлялись прогулки; нарушения материально-бытового обеспечения в ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по Самарской области.

Проверяя соблюдение предусмотренного частью 1 статьи 219 КАС РФ трехмесячного срока для обращения в суд, суд исходит из того, что нарушение условий содержания лишенных свободы носит длящийся характер, следовательно, административное исковое заявление о признании незаконными бездействия органа или учреждения, должностного лица, связанного с нарушением условий содержания лишенных свободы лиц, может быть подано в течение всего срока, в рамках которого у органа или учреждения, должностного лица сохраняется обязанность совершить определенное действие, а также в течение трех месяцев после прекращения такой обязанности.

В данном случае истцы освобождены из-под стражи только ДД.ММ.ГГГГ, оба иска поданы в течение трех месяцев с указанного времени, нарушения носят длящийся характер, в связи с чем, срок не пропущен. При этом, имеет значение периодические переводы истцов из одних учреждений в другие. Иное толкование приведет к необходимости заявления истцами отдельных исковых требований каждые три месяца в период содержания под стражей.

Ввиду длящегося характера действий (бездействий), срок обращения в суд применяется не к отдельному событию в период содержания под стражей, а ко всему времени, в рамках которого у органа или учреждения, должностного лица сохраняется обязанность совершить определенное действие. Нет никаких оснований полагать, что истцы обязаны подавать иски за каждый день либо факт нарушений в период содержания под стражей.

Согласно ст. 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В соответствии со ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием удовлетворения названных требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

Процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания законодательно урегулирован, осуществляется на основании нормативно-правовых актов и соответствующих актов Министерства юстиции Российской Федерации, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание.

Содержание на законных основаниях лица под стражей или отбывание им наказания в местах, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может причинить физические и нравственные страдания, поскольку такие нормативы создавались именно с целью обеспечить не только содержание в местах лишения свободы или под стражей, но и обеспечить при этом соблюдение прав лиц, оказавшихся в них вследствие реализации механизма государственного принуждения.

При установлении наличия или отсутствия физических и нравственных страданий, а также при оценке их характера и степени необходимо учитывать индивидуальные особенности потерпевшего и иные заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела.

Судом установлены по данному делу нарушения, допущенные при содержании и этапировании истцов, в связи с чем, в их пользу подлежит взысканию компенсация морального вреда, так как указанные нарушения влекут причинение нравственных страданий выше неизбежного уровня, связанного с содержанием под стражей.

При этом судом принимается во внимание, что оспариваемые действия (бездействий) имели место в период с 2014 года, тогда как иск Амаевой Ю.В. предъявлен в октябре 2018 года, а Селиверстовой Е.В. – в ноябре 2018 года, то есть по истечении длительного периода времени с момента, когда истцам стало известно о нарушении их прав, что существенно снижает возможность по проверке доводов и сбору доказательств.

Это обстоятельство указывает о несоответствии значимости и действительности приведенных истцов в исках нарушений содержания тем физическим и нравственным страданиям, которые они претерпели, в связи с чем, суд с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда,, степени вины причинителя вреда, индивидуальных особенностей потерпевших определяет справедливую компенсацию в размере 75000 рублей в пользу Селиверстовой Е.В., 79000 рублей – в пользу Амаевой Ю.В., что составляет более 7 ежемесячных прожиточных минимумов на душу населения в Российской Федерации (Федеральный закон от 24.10.1997 N 134-ФЗ "О прожиточном минимуме в Российской Федерации").

Заявленные истцами суммы – свыше четырех миллионов рублей явно несоразмерны последствиям нарушений, а также рассчитаны исходя из сумм, определяемых при незаконном содержании под стражей лица, имеющего право на реабилитацию, чего в данном случае не имеется. В случае оправдания истцы вправе предъявить иск о компенсации, связанный с незаконным уголовным преследованием и содержанием под стражей.

Определяя надлежащего ответчика в части взыскания компенсации морального вреда, суд исходит из следующего.

Согласно ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Статья 1071 ГК РФ устанавливает, что в таких случаях от казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с п. 3 ст. 125 ГК РФ эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо.

Пунктом 3 ст. 125 ГК РФ установлено, что в случаях и в порядке, предусмотренном федеральными законами, указами Президента РФ и постановлениями Правительства РФ, нормативными актами субъектов РФ и муниципальных образований, по их специальному поручению от их имени могут выступать государственные органы.

В силу пункта 3 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ по искам о возмещении вреда, причиненного незаконными решениями и действиями (бездействием) соответствующих должностных лиц и органов, от имени казны Российской Федерации в суде выступает главный распорядитель средств федерального бюджета. При этом в решении об удовлетворении иска должно быть указание, что соответствующая сумма возмещения взыскивается за счет средств казны РФ, субъекта РФ либо муниципального образования.

Согласно ст. 6 БК РФ главный распорядитель бюджетных средств (главный распорядитель средств соответствующего бюджета) - орган государственной власти (государственный орган), имеющий право распределять бюджетные ассигнования и лимиты бюджетных обязательств между подведомственными распорядителями; и (или) получателями бюджетных средств.

В соответствии с п.1 ст.5 Федерального закона от 08.01.1998 № 7-ФЗ "О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации" финансирование федеральных судов, мировых судей, органов судейского сообщества, органов и учреждений Судебного департамента осуществляется в пределах бюджетных ассигнований федерального бюджета Судебным департаментом при Верховном суде Российской Федерации.

В силу подпункта 100 пункта 11 Положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 21.12.2016 N 699 "Об утверждении Положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации и Типового положения о территориальном органе Министерства внутренних дел Российской Федерации по субъекту Российской Федерации" МВД России, в рамках реализуемой компетенции, осуществляет функции главного распорядителя и получателя средств федерального бюджета, а также бюджетные полномочия главного администратора (администратора) доходов бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, администратора источников финансирования дефицита федерального бюджета.

Согласно п.п 6 п. 7 Положения о ФСИН России, утвержденного Указом Президента РФ от 13.10.2004 г. N 1314, ФСИН России осуществляет функции главного распорядителя средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание уголовно-исполнительной системы и реализацию возложенных на нее функций.

В силу пункта 3 статьи 158 Бюджетного кодекса РФ, статей 1069, 1071 Гражданского кодекса РФ надлежащими ответчиками по настоящему делу являются Министерство внутренних дел РФ, ФСИН России, а также Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации как главные распорядители федерального бюджета по ведомственной принадлежности. Поэтому Министерство Финансов РФ является ненадлежащим ответчиком по делу, и он подлежит освобождению от гражданско-правовой ответственности.

Учитывая, что судом не установлено нарушений условий содержания в конвойных помещениях здания Самарского областного суда, в ходе судебных заседаний, в связи с чем в удовлетворении исков к Судебному департаменту при Верховном Суде Российской Федерации суд отказывает.

Установленная судом сумма подлежит взысканию за счет казны Российской Федерации с МВД России и ФСИН России в долях, определяемых судом с учетом характера и периода допущенных нарушений.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 175-180 КАС РФ, суд

Р Е Ш И Л :

Удовлетворить частично административные исковые заявления Амаевой Юлии Викторовны и Селиверстовой Елены Валентиновны о признании ненадлежащими условий содержания и конвоирования в ФКУ СИЗО-2, СИЗО-4, СИЗО-3 УФСИН России по Самарской области, ИВС УМВД России по г. Самаре, ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по Самарской области, конвойных помещениях здания Самарского областного суда, в ходе судебных заседаний, взыскании компенсации морального вреда.

Признать ненадлежащими условия содержания и конвоирования Амаевой Юлии Викторовны и Селиверстовой Елены Валентиновны в ФКУ СИЗО-2, ФКУ СИЗО-3, ФКУ СИЗО-4, ПФРСИ при ИК-15 УФСИН России по Самарской области, ИВС УМВД России по г. Самаре.

Взыскать с МВД России за счет средств казны Российской Федерации в пользу Амаевой Юлии Викторовны компенсацию морального вреда 37000 рублей, в пользу Селиверстовой Елены Валентиновны компенсацию морального вреда 35000 рублей.

Взыскать с ФСИН России за счет средств казны Российской Федерации в пользу Амаевой Юлии Викторовны компенсацию морального вреда 42000 рублей, в пользу Селиверстовой Елены Валентиновны компенсацию морального вреда 40000 рублей.

В удовлетворении остальных требований Амаевой Юлии Викторовны и Селиверстовой Елены Валентиновны – отказать.

Решение может быть обжаловано в Самарский областной суд через Самарский районный суд г. Самары в течение месяца с момента изготовления решения в окончательном виде.

Судья: О.П. Коваленко

    Мотивированное решение изготовлено 20.03.2019 г.