Решение по делу № 2-4/2017 (2-2385/2016;) ~ М-2032/2016 от 23.05.2016

Дело № 2-4/2017

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

15 февраля 2017 года Ленинский районный суд г. Магнитогорска Челябинской области в составе:

председательствующего судьи: Васильевой Т.Г.,

при секретаре: Засядько Ю.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Сас В.А. к МАУЗ «Городская больница № 2» о взыскании утраченного заработка, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Сас В.А. обратился в суд с иском к МАУЗ «Городская больница № 2» и просил взыскать компенсацию морального вреда в сумме 500000 рублей, утраченный заработок в сумме 29700 рублей и расходы на приобретение лекарств в сумме 59824 рубля. В обоснование иска указано, что 15.10.2015 года истец был доставлен каретой скорой помощи в терапевтическое отделение МАУЗ «Городская больница № 2» с жалобами на давящую боль за грудиной. В период с 15.10.2015 года по 28.10.2015 года истец проходил лечение с диагнозом: «ИБС, нестабильная стенокардия». Несмотря на выявленный по результатам ЭКГ крупноочаговый инфаркт нижней стенки, выписан в удовлетворительном состоянии. 29.10.2015 года в связи с продолжающимися болями за грудиной обратился в частную поликлинику, где был выставлен диагноз «острый коронарный синдром» и выписано направление на госпитализацию. В период с 29.10.2015 года по 12.11.2015 года он находился на стационарном лечении в кардиологическом отделении АНО «ЦМСЧ». Ввиду несвоевременного диагностирования инфаркта, некачественного оказания медицинских услуг он перенес коронароангиографию, стентирование, находился в реанимации. До 15.01.2016 года он был лишен дохода. По результатам проверки качества оказанных услуг выявлены дефекты оказания медицинской помощи. В результате некачественного оказания услуг ответчиком он пережил осложнение повлекшее проведение операции на сердце. Некачественное оказание медицинских услуг причинило моральные и физические страдания, в связи с чем, подлежит взысканию компенсация морального вреда. Кроме того, он был вынужден нести затраты на приобретение дорогостоящих препаратов, утратил заработок.

В судебном заседании истец и его представитель Силантьева Г.П. (доверенность от 18.05.2016 года) поддержали заявленные требования, указали, что результаты судебно-медицинской экспертизы подтвердили неправильность выставленного диагноза.

Представитель МАУЗ «Городская больница № 2» Фролова Е.А. возражала против удовлетворения иска и пояснила, что Сас В.А. при поступлении в приемный покой больницы был негативно настроен, не желал проходить лечение. Лечение было проведено в соответствии с установленными стандартами. При обследовании диагноз «острый инфаркт миокарда» не был установлен. Истец выписан в удовлетворительном состоянии, так лечение при «ИБС, нестабильной стенокардии» и «ОИМ» идентично. Пациенту была рекомендована коронарография для постановки точного диагноза, указанное обследование проводится только с согласия пациента. Оснований для экстренного обследования не имелось. Операция была показана Сас В.А., поскольку выявлен стеноз 50% передней нисходящей артерии.

Привлеченная к участию в деле в качестве 3-его лица Хрусталева Ю.А. возражала против удовлетворения иска, указав, что с учетом анализов и результатов ЭКГ была выбрана правильная тактика лечения. Больной был приведен в стабильное состояние, и в плановом порядке ему было необходимо проведение коронарографии. При выписке пациенту было рекомендовано явиться на прием к кардиологу для получения направления на обследование.

Привлеченная к участию в деле Федоренко И.Н., врач-кардиолог, иск не признала и пояснила, что лечение проведено правильно. У Сас В.А. имел место стеноз, и ему была показана операция, если бы больной выполнял рекомендации врачей, принимал назначенные препараты, необходимости в экстренной операции не возникло.

Привлеченная к участию в деле в качестве 3-его лица врач-терапевт Коваль И.Л. возражала против удовлетворения иска, пояснила, что лечение проведено в соответствии с установленным диагнозом. Пациент был негативно настроен, и не воспринимал все данные ему рекомендации.

Дело рассмотрено без участия 3-его лица Территориального Фонда обязательного медицинского страхования. В судебное заседание представителем 3-его лица представлено мнение по делу, где указано, что по результатам экспертизы качества медицинских услуг выявлены дефекты оказания медицинской помощи. Исходя из результатов судебно-медицинской экспертизы, допущенные недостатки не стали причиной возникновения нового патологического процесса. Таким образом, допущенные при оказании Сас В.А. медицинской помощи недостатки, возможно, снизили эффективность медицинской помощи, но в прямой причинно-следственной связи с заболеванием сердца и его прогрессированием не состоят. ТФОМС Челябинской области полагает, что не доказано причинение вреда здоровью. Однако наличие дефектов оказания медицинской помощи само по себе является основанием для возмещения вреда в силу ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» и ФЗ «О защите прав потребителя».

Выслушав объяснения участников процесса, исследовав доказательства, заслушав заключение прокурора об отсутствии основания для удовлетворения исковых требований, суд не находит оснований для удовлетворения иска.

Согласно ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

По смыслу п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации для возложения на лицо имущественной ответственности за причиненный вред необходимо установить наличие вреда, его размер, противоправность действий причинителя вреда, наличие его вины (умысла или неосторожности), а также причинно-следственную связь между действиями причинителя вреда и наступившими неблагоприятными последствиями.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная... и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Основания компенсации морального вреда предусмотрены ст. ст. 1099, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пп. 9 ч. 5 ст. 19 Федерального закона РФ от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

В силу ст. 98 указанного Закона медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", по общему правилу, установленному п. п. 1 и 2 ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

Исходя из смысла норм закона, ответственность за вред (ущерб) наступает в случае лишь наличия причинно-следственной связи между деяниями (действием либо бездействием) работников учреждений здравоохранения, независимо от форм собственности, или частнопрактикующих врачей (специалистов, работников) и наступившими последствиями у пациента.

Иное означало бы нарушение принципа равенства, закрепленного в ст. 19 Конституции Российской Федерации и ст. 6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судом, Сас В.А. находился на лечении в МАУЗ «Городская больница № 2» с диагнозом: «Ишемическая болезнь сердца. Нестабильная стенокардия 2В класс по Браунвальду. Желудочковая экстрасистолия 1 класс по Лауну. Уплотнение корня аорты. Хроническая сердечная недостаточность 1 степени, 1 функциональный класс» в период с 15.10.2015 года по 28.10.2015 года.

29.10.2015 года Сас В.А. обратился в частную поликлинику с жалобами на боли за грудиной, и был госпитализирован в АНО «ЦМСЧ», где лечился до 12.11.2015 года. В АНО «ЦМСЧ» проведена коронароангиография, выявлен стеноз 50 % передней нисходящей артерии, окклюзия проксимального сегмента ПКА. Проведено стентирование ПКА.

Поскольку проверка доводов истца о дефектах в оказании ему медицинской помощи требует специальных медицинских познаний, по данному делу судом в соответствии с ч. 1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации назначена судебно-медицинская экспертиза.

Выводами экспертов, исследовавших материалы дела, в том числе медицинскую документацию в отношении истца, установлено, что 15.10.2015 года у Сас В.А. на момент его поступления в МАУЗ «Городская больница № 2» имел место острый не Q – инфаркт миокарда (не сопровождающийся наличием зубцов Q на кардиограмме), также пациенту Сас В.А. не был выставлен фоновый диагноз «Гипертоническая болезнь 3 стадия. Артериальная гипертензия – достигнутый целевой уровень, риск очень высокий. ГХС». Обследование Сас В.А. в МАУЗ «Городская больница № 2» было проведено в полном объеме. Объективных причин, которые могли бы препятствовать правильной диагностике острого не Q – инфаркт миокарда, у врачебного персонала лечебного учреждения не было. При оказании медицинской помощи в «Городской больнице № 2» лечение подэкспертному было проведено в полном объеме, однако были занижены сроки пребывания в стационаре, так как не был диагностирован инфаркт миокарда. Лечение не Q – инфаркта миокарда и нестабильной стенокардии, в принципе, не отличаются, а значит, назначенное Сас В.А. лечение соответствовало как выставленному в лечебном учреждении диагнозу, так и диагнозу «Острый не Q – инфаркт миокарда. В кардиологическом отделении АНО «ЦМСЧ» во время проведения коронарографии, было установлено, что причиной развития инфаркта миокарда у Сас В.А. является окклюзия (закупорка) одной из артерий, кровоснабжающих сердечную мышцу (правой коронарной артерии). Проведенное экстренное стентирование коронарной артерии (оперативное вмешательство, проводимое с целью расширения суженного участка артерии), в настоящем случае являлось наиболее эффективным методом лечения заболевания Сас В.А., и категорично утверждать о том, что более длительное пребывание подэкспертного в терапевтическом стационаре и, соответственно, более длительное консервативное лечение, смогли бы предотвратить дальнейшее развитие патологического процесса, невозможно. Проведение пациенту коронарографии в плановом порядке было рекомендовано врачами терапевтического отделения «Городская больница № 2» при выписке из стационара. Недостатки, допущенные при оказании медицинской помощи Сас В.А. в «Городской больнице № 2» в виде недостаточности срока госпитализации (из-за недиагностики не Q – инфаркт миокарда) не явились причиной образования у подэкспертного заболевания сердца. Допущенные недостатки также не стали причиной возникновения в организме Сас В.А. нового патологического процесса. Таким образом, допущенные при оказании Сас В.А. медицинской помощи недостатки, возможно снизили эффективность медицинской помощи, но в прямой причинно-следственной связи с заболеванием сердца подэкспертного и его прогрессирование не состоят. Лекарственные препараты, как брилинта, торвакард, тромбо асс, кардионат, конкор или небилет, назначаются врачами – кардиологами пожизненно как пациентам, страдающим нестабильной стенокардией, так и пациентам, перенесшим инфаркт миокарда, коронарографию и стентирование коронарных артерий.

У суда нет оснований ставить под сомнение выводы, изложенные в заключении судебно-медицинской экспертизы, поскольку они основаны на основе результатов обще используемых методов познания, достаточных для изучения документов, в том числе медицинских, заключение составлено специалистами, имеющими длительный стаж работы в области кардиологии, и стаж экспертной работы.

Доказательств, опровергающих выводы экспертов, суду не представлено.

Сопоставив объяснения истца с исследованными в судебном заседании доказательствами, суд не может согласиться с доводами истца и представителя ТФОМС Челябинской области о том, что Сас В.А. была оказана ненадлежащая медицинская услуга.

Анализ исследованных судом доказательств свидетельствует о том, что дефект оказания медицинской помощи «неправильная постановка диагноза» не отразился на качестве оказанной медицинской услуги, поскольку лечение проведено правильно и качественно, проводившееся на основе установленного диагноза ответчиком лечение к каким-либо неблагоприятным последствиям для истца не привело.

При таких данных, учитывая, что каких-либо достоверных и достаточных доказательств наличия врачебной ошибки, халатности или небрежности медицинского персонала, иных недостатков оказанной услуги, истцом в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ не представлено, у суда отсутствуют основания для вывода том, что по вине ответчика истцу причинен моральный вред.

При таких обстоятельствах правовых оснований для удовлетворения исковых требований, как в части компенсации вреда, так и взыскания расходов на приобретение лекарственных препаратов, показанных истцу в связи с окклюзией одной из артерий, а также утраченного заработка не имеется.

Ссылка истца и представителя ТФМОС Челябинской области на наличие дефектов при оказании медицинской помощи как самостоятельное основание для удовлетворения требований истца о возмещении морального вреда несостоятельна.

ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» и ФЗ «О защите прав потребителя» связывают возникновение права на возмещение вреда в связи с нарушением прав пациента при оказании медицинской помощи и причинением вреда.

Однако, установленный дефект, неправильная постановка диагноза, не привела к некачественному оказанию медицинской помощи и причинению какого-либо вреда истцу.

Доказательств обратного истцом не представлено, что исключает возможность возложения на ответчика обязанности по возмещению, как морального вреда, так и материального ущерба.

Руководствуясь ст.194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В иске Сас В.А. к МАУЗ «Городская больница № 2» о взыскании компенсации морального вреда в сумме 500000 рублей, утраченного заработка в сумме 29700 рублей и расходов на приобретение лекарств в сумме 59824 рубля, отказать.

Решение может быть обжаловано в Челябинский областной суд в течение месяца путем подачи апелляционной жалобы через Ленинский районный суд г. Магнитогорска.

Председательствующий: