Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-1091/2020 ~ М-5680/2019 от 30.12.2019

Дело № 2-1091/2020

Строка 2.209

УИД 36RS0004-01-2019-006803-63

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

03 марта 2020 года                                                                                г. Воронеж

Ленинский районный суд города Воронежа в составе:

председательствующего судьи Гусевой Е.В.,

при секретаре Миловановой Я.С.,

с участием прокурора Печенкина Д.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску ФИО18 к Казенному учреждению здравоохранения Воронежской области «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» о взыскании компенсации морального вреда и расходов на погребение,

УСТАНОВИЛ:

ФИО19 обратился в суд с иском к КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» о взыскании компенсации морального вреда и расходов на погребение.

В обоснование заявленных исковых требований истец ссылается на то, что его сын ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ г.р. в результате <данные изъяты> был в недобровольном порядке госпитализирован в стационарный корпус № КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» на основании решения Советского районного суда г.Воронежа от ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 был найден повешенным в петле из вязки.

Смерть ФИО2 произошла по причине ненадлежащего исполнения сотрудниками КУЗ ВО «ВОКПНД» своих должностных обязанностей, что выразилось в отсутствии надлежащего круглосуточного контроля за пациентом, недостаточного контроля соблюдения лечебного режима наблюдения за больным, что дало возможность ФИО2 привести в исполнение задуманное самоубийство. Указанные обстоятельства были установлены вступившим в законную силу судебным решением по ранее рассмотренному в Ленинском районном суде г. Воронежа по делу № 2-177/2019.

Как указывает истец, после драматичной и преждевременной смерти его сына, по причине претерпевания им нравственных страданий и переживаний, у него резко ухудшилось состояние здоровья, появились проблемы с речью. В 2019 году из-за усугубившихся проблем со здоровьем, истец перенес две операции на сердце. ФИО3 понес невосполнимую утрату в результате трагической гибели своего сына, которая произошла по вине сотрудников КУЗ ВО «ВОКПНД». Истцу были причинены нравственные страдания, связанные с утратой сына.

После гибели сына истец очень переживал, поскольку потерял близкого человека, перенес стресс, после которого не может спокойно спать, принимать пищу, вести полноценный образ жизни. Кроме того, истец испытывает угрызения совести и осуждение со стороны близких за то, что именно истец был инициатором отправки своего сына на принудительное лечение, которое закончилось его преждевременной смертью. Смерть ФИО2 является для истца наиболее тяжелым и необратимым по своим последствиям событием, влекущим глубокие и тяжкие страдания, переживания, вызванные такой утратой.

Основываясь на изложенном, истец обратился в суд и просит взыскать с КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» в свою пользу компенсацию морального вреда, причиненного в результате смерти ФИО2 в размере 300000 руб., а также часть расходов на погребение ФИО2.

Впоследствии, в порядке ст.39 ГПК РФ истец уточнил заявленные исковые требования, в окончательном варианте просил суд взыскать с ответчика в его пользу компенсацию морального вреда, причиненного в результате смерти ФИО2 в размере 300000 руб., а также расходов на погребение ФИО2 в размере 54630 руб.

В судебном заседании истец ФИО3 заявленные исковые требования с учетом уточнения поддержал, просил удовлетворить их в полном объеме.

        Представитель ответчика КУЗ ВО «ВОКПНД» по доверенности ФИО7 в судебном заседании возражала против удовлетворения заявленных требований по основаниям, приведенным в письменных возражениях.

Выслушав пояснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, полагавшего, что требования истца о взыскании компенсации морального вреда с КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» подлежат частичному удовлетворению, исследовав материалы дела, обозрев материалы гражданского дела №2-177/2019, оценив представленные доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

В соответствии с п. 3, 21 ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

Качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В соответствии со ст. 10 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", доступность и качество медицинской помощи обеспечиваются, в частности, применением порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи; предоставлением медицинской организацией гарантированного объема медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

Согласно ч. 1 ст. 37 указанного Федерального закона Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; на основе клинических рекомендаций; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 ГК РФ.

В соответствии с п. 1, 2 ст.1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно ст.1069 ГК РФ, вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно п.11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", предусмотренная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия своей вины должен представить сам ответчик.

Статьей 151 ГК РФ установлено что, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

При этом согласно пункту 2 статьи 150 ГК РФ, нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом РФ и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В силу пункта 2 статьи 151, пункта 2 статьи 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из приведенных норм права, а также разъяснений, содержащихся в пунктах 1, 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", следует, что обязательными условиями наступления ответственности государства за причинение вреда в соответствии со статьей 1069 ГК РФ являются: противоправность действий (бездействия) должностного лица, наличие вреда и доказанность его размера, причинно-следственная связь между действиями причинителя вреда и наступившими для истца неблагоприятными последствиями. Недоказанность одного из названных условий влечет за собой отказ в удовлетворении исковых требований. Суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 2 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная <данные изъяты> и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно пункту 8 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10, размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Согласно пункту 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

В тоже время пунктом 4 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации к близким родственникам отнесены: супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки.

Судом установлено, что истец ФИО3 является отцом умершего ФИО2 (л.д. 13).

Как установлено решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 29.04.2019, апелляционным определением Воронежского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО4 в возрасте 12 лет в результате ДТП получил тяжелую черепно-мозговую травму. Впоследствии в силу ухудшения психического состояния, с 2011 года неоднократно проходил лечение в стационаре КУЗ ВО «ВОКПНД» с диагнозом «<данные изъяты>»

Решением Советского районного суда г.Воронежа от 20.02.2017 административное исковое заявление заместителя главного врача КУЗ ВО «ВОКПНД» о госпитализации ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ г.р. в медицинскую организацию – КУЗ ВО «ВОКПНД», оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке, удовлетворено.

Решение вступило в законную силу 03.03.2017.

С 22.02.2017 ФИО2 был переведен из отделения № в отделение №, находился на дифференцированном режиме наблюдения.

Согласно п. 3.4.2 Положения об общепсихиатрическом отделении №1 (корпус №1) от 17.01.2017, утвержденного главным врачом КУЗ ВО «ВОКПНД» в отделении используется 3 режима лечебного режима –ограничительный, дифференцированного наблюдения, активизирующий.

В соответствии с п. 3.4.2.2 Положения, режим дифференцированного наблюдения применяется к пациентам, психическое состояние которых не связано с опасностью для них самих или окружающих, но в силу нестабильности и недостаточности критики требует наблюдения медицинского персонала. Режим дифференцированного наблюдения предусматривает пребывание в палате с круглосуточным, но не имеющим интенсивного характера, наблюдением медперсонала, свободное перемещение пациента в пределах отделения. Разрешаются прием посетителей и телефонные переговоры в соответствии с распорядком дня отделения. Запрещается выход за пределы помещения отделения.

В ночь с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 покончил жизнь самоубийством. Смерть ФИО2 наступила по причине асфиксии вызванной сдавлением шеи петлей при повешении.

В силу п. 2 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

Вышеуказанным решением суда установлено, что смерть пациента ФИО2 произошла по причине ненадлежащего исполнения сотрудниками КУЗ ВО «ВОКПНД» своих должностных обязанностей, что выразилось в отсутствии надлежащего круглосуточного контроля за пациентом, недостаточного контроля соблюдения лечебного режима наблюдения за больным, что дало возможность ФИО2 привести в исполнение задуманное самоубийство, что подтверждается протоколом ВК КУЗ ВО «ВОКПНД» от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что ДД.ММ.ГГГГ в 3 час. 40 мин. ответственная дежурная медсестра отделения № ФИО8 обнаружила на балконе отделения висящий в петле из вязки труп пациента данного отделения ФИО2, справке по расследованию суицида в отделении № корпуса № КУЗ ВО «ВОКПНД» в ходе которого был выявлен дефект наблюдения за пациентом, приказам и.о. главного врача КУЗ ВО «ВОКПНД» от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, которыми к заведующему отделением № корпуса № ФИО9 за отсутствие организации контроля соблюдения лечебных режимов наблюдения за больными, врачу-психиатру отделения № корпуса № ФИО10 за допущенные грубые дефекты при обследовании и лечении пациента ФИО2, медицинской сестре палатной (постовой) отделения № ФИО8, медицинской сестре палатной (постовой) ФИО11, санитару ФИО12 и санитарке ФИО13 за ненадлежащее осуществление круглосуточного ухода и наблюдения за пациентами применено дисциплинарное взыскание ив виде выговора, а также постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в возбуждении уголовного дела, заключению посмертной психолого-психиатрической комплексной судебной экспертизы.

Таким образом, наличие между действиями работников КУЗ ВО «ВОКПНД» и смертью ФИО2 причинно-следственной связи установлено.

Из выводов протокола подкомиссии по разбору летальных исходов корпуса № КУЗ ВО «ВОКПНД», исследованного при рассмотрении указанного гражданского дела, следует, что в отделении проводилось адекватное и своевременное лечение. Перевод пациента на мелипрамин осуществлялся на основании положительного опыта применения данного препарата в анамнезе. На осмотрах пациента ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ у пациента суицидальных тенденций выявлено не было. ДД.ММ.ГГГГ пациент общался на свидании с мамой, в том числе и мамой пациента было отмечено улучшение состояния пациента. При повторном визите матери пациента в этот же день в свидании было отказано, в связи с окончанием времени свидания. Она написала ему и передала через медицинский персонал записку. Можно предположить, что состояние пациента изменилось после прочтения этой записки, потому что пациент именно на ней и написал свою предсмертную записку. Примерно после 2 часов утра ДД.ММ.ГГГГ дежурившей сменой не было замечено проникновение пациента ФИО2 на балкон отделении, где он и совершил самоповешение на веревке, похожей на вязку (в отделении все вязки были на месте). У пациента, на фоне внезапно изменившегося состояния, возникли суицидальные намерения, которые он и осуществил, не замеченный медицинским персоналом отделения. Лечебно-диагностические мероприятия, проводимые в стационаре, были адекватны состоянию пациента и не могли повлиять на его смерть. Выявлен дефект наблюдения за пациентом.

Согласно анализа летального случая отделения № КУЗ ВО «ВОКПНД» корпус № с пациентом ФИО2, лечебно-диагностические мероприятия, проводимые в стационаре, были адекватны состоянию пациента. Внезапно изменившееся состояние пациента осталось не замеченным дежурной сменой. Так же, не было замечено проникновение пациента на балкон с целью самоповешения.

В соответствии с заключением посмертной психолого-психиатрической комплексной судебной экспертизы, ФИО2 в период времени, предшествовавший смерти ДД.ММ.ГГГГ страдал психическим расстройством в форме органического бредового расстройства в связи с травмой головного мозга, находился в психическом состоянии, располагающем к самоубийству. Это состояние было вызвано результатом получения им черепно - мозговой травмы в детском возрасте, имевших место с подросткового возраста у него аффективных нарушений, его наблюдением частным образом у профессора ФИО14 с диагнозом: «<данные изъяты>», его лечениях в последующим в психиатрическом стационаре с диагнозами: «<данные изъяты>», «<данные изъяты>». Он многократно высказывал суицидальные мысли, предпринимал суицидальные попытки, часто стал одеваться в армейскую форму, считал себя сотрудником ГИБДД. Перед последней госпитализацией в психиатрический стационар он угрожал суицидом, в порядке СПП ДД.ММ.ГГГГ он был госпитализирован в психиатрический стационар вначале с диагнозом: «<данные изъяты>», в последующем на фоне лечения, его коррекции ему был выставлен диагноз: «<данные изъяты>». После угроз расправы в отношении отца он был в недобровольном порядке на основании решения Советского районного суда г.Воронежа помещен на лечение в психиатрический стационар. В отделении ему проводилось адекватное и своевременное лечение, прослеживалась положительная динамика. Примерно после 2 часов утра ДД.ММ.ГГГГ дежурной сменой не было замечено проникновение пациента ФИО2 на балкон отделении, где он и совершил самоубийство через самоповешение. После проведенной проверки по факту халатности врачей КУЗ ВО «ВОКПНД» при лечении ФИО2 было отказано в возбуждении уголовного дела по основанию, предусмотренному п.1 ч. 1ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ст. 105, 109, ст.110 и ч.4 ст. 111 УК РФ. Признаков особого эмоционального состояния вызванного внешними психологическими факторами, у ФИО2 не выявлялось. Обнаруженные особенности психического состояния и личности ФИО2 присущие ему снижения настроения болезненного характера с легким возникновением представлений о своей несостоятельности, возникновением аутоагрессивных тенденций, могли существенно повлиять на его сознание, найти отражение в его поведении в момент самоубийства, способность ему и его обуславливать. Иные условия его жизни и особенности личности, отраженные в материале процессуальной проверки не могли повлиять на его решение о самоубийстве.

Из акта судебно-медицинского исследования трупа N 1609 следует, что смерть ФИО2, наступила от сдавления шеи петлей при повешении, осложнившегося развитием асфиксии. Во время наступления смерти ФИО2 в состоянии алкогольного опьянения не находился, что подтверждается отрицательным результатом судебно-химического исследования крови из трупа на наличие этилового спирта.

В материалах дела отсутствуют доказательства того, что в отношении ФИО2 применялось физическое либо психологическое воздействие, побудившее его совершить самоубийство.

Таким образом, суд считает установленным факт, что в связи с ненадлежащим исполнением своих должностных обязанностей работниками КУЗ ВО «ВОКПНД» произошла смерть ФИО2.

Вступившим в законную силу решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 29.04.2019, в пользу матери погибшего ФИО2 – ФИО15 с КУЗ ВО «ВОКПНД» взыскано, в том числе, в счет компенсации морального вреда 100000 руб.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 27.08.2019 решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 29.04.2019 в части отказа в иске ФИО15 о взыскании расходов на производство и установку памятника отменено, принято по делу в указанной части новое решение, которым исковые требования удовлетворены частично, взыскано с КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» в пользу ФИО15 74000 рублей. В остальной части решение оставлено без изменения, а апелляционная жалоба представителя истца ФИО16 без удовлетворения.

       Оценив в совокупности все исследованные фактические данные, суд полагает, что истец – отец погибшего ФИО2, имеет право на компенсацию морального вреда, который причинен ему в связи с гибелью близкого человека, которая не могла не вызвать нравственные страдания. Гибель близкого родственника сама по себе является необратимым обстоятельством, которое влечет состояние субъективного эмоционального расстройства, поскольку утрата близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, нарушает неимущественное право на семейные связи.

В соответствии с ч. 2 ст. 151, ч. 2 ст. 1101 ГК РФ, при определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины ответчика, степень физических и нравственных страданий истца, также учитывает требования разумности и справедливости.

Таким образом, суд приходит к выводу о возможном частичном удовлетворении заявленных истцом требований о возмещении морального вреда, исходит их того, что вред истцу причинен в связи с утратой сына, совершившего самоубийство, ввиду отсутствия надлежащего круглосуточного контроля за ним со стороны сотрудников КУЗ ВО «ВОКПНД».

Также суд учитывает то обстоятельство, что жизнь и здоровье человека относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей (статья Всеобщей декларации прав человека и статья 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах).

         Смерть сына, несомненно, является наиболее тяжелым и необратимым по своим последствиям событием, влекущим глубокие и тяжкие страдания, переживания, вызванные такой утратой.

         С учетом родства и отношений между умершим ФИО2 и его отцом, суд приходит к выводу о том, что преждевременная смерть сына безусловно свидетельствует о претерпевании истцом глубоких нравственных страданий.

         Вместе с тем, заслуживающими внимание являются обстоятельства того, что ФИО2 длительное время страдал психическим расстройством, ранее у ФИО2 выявлялись суицидальные наклонности, недовольство жизнью, зафиксированы попытки ранее совершить акты суицида, и эти нравственные страдания причинены умышленными действиями самого погибшего, который покончил жизнь самоубийством. Кроме того, именно истец был инициатором помещения ФИО2 в КУЗ ВО «ВОКПНД», которое закончилось его преждевременной смертью.

         С учетом изложенного, поскольку потеря родного человека, да к тому же при таких драматических обстоятельствах, является невосполнимой утратой и горем, которые нелегко пережить, и с которыми трудно смириться, суд находит разумным, справедливым и достаточным взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 60000 руб.

         Кроме того, истцом ФИО3 заявлены требования о взыскании с ответчика КУЗ ВО «ВОКПНД» расходов на погребение в размере 54630 руб.

         В соответствии со ст. 1094 ГК РФ, лица ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

         При этом, возмещению подлежат необходимые расходы, отвечающие требованиям разумности.

         В соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, ст. 15 ГК РФ истец требуя взыскать с ответчика в его пользу расходы на погребение обязан доказать действительность несения этих расходов.

        Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, приведен в Федеральном законе от 12.01.1996 N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".

        Согласно статье 3 указанного Федерального закона, погребение - обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. Погребение может осуществляться путем предания тела (останков) умершего земле (захоронение в могилу, склеп), огню (кремация с последующим захоронением урны с прахом), воде (захоронение в воду в порядке, определенном нормативными правовыми актами Российской Федерации).

        В силу статьи 5 данного Закона, вопрос о размере необходимых расходов на погребение должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти.

        Расходы на достойные похороны включают в себя затраты на оформление документов, требуемых на погребение, перевозку умершего в морг, услуги морга, оплату и доставку гроба и других предметов, необходимых для погребения, перевозку тела (останков) умершего к месту захоронения (в крематорий), захоронение тела (останков) умершего в соответствии с обычаями традициями (в том числе кремацию), оплату места погребения, изготовление и установку надгробия.

        В случае отсутствия волеизъявления умершего право на разрешение действий, указанных в пункте 1 настоящей статьи, имеют супруг, близкие родственники (дети, родители, усыновленные, усыновители, родные братья и родные сестры, внуки, дедушка, бабушка), иные родственники либо законный представитель умершего, а при отсутствии таковых иные лица, взявшие на себя обязанность осуществить погребение умершего.

        С учетом Рекомендаций о порядке похорон и содержании кладбищ в Российской Федерации МДК 11-01.2002, рекомендованных протоколом НТС Госстроя России от 25.12.2001 N 01-НС-22/1, необходимыми и обрядовыми действиями по похоронам усопшего являются все действия, связанные с захоронением, установка надгробного знака, приобретение похоронных принадлежностей, проведение поминальных обедов.

        Таким образом, суд полагает, что перечисленные действия общеприняты и соответствуют традициям населения России, являются одной из форм сохранения памяти об умершем.

        По смыслу п. 1 ст. 1174 ГК РФ расходы на достойные похороны должны отвечать двум требованиям - быть необходимыми и соответствовать обычаям и традициям, применяемым при погребении.

        Затраты на погребение могут возмещаться на основании документов, подтверждающих произведенные расходы на погребение, т.е. размер возмещения не поставлен в зависимость от стоимости гарантированного перечня услуг по погребению, установленного в субъекте РФ или в муниципальном образовании, предусмотренного ст. 9 Федерального закона N 8-ФЗ от 12.01.1996 "О погребении и похоронном деле". Вместе с тем, возмещению подлежат необходимые расходы, отвечающие требованиям разумности.

         При указанных обстоятельствах стоимость понесённые истцом расходов: гроб в размере 20000 руб., крест – 4000 руб., подушка в гроб – 500 руб., комплект ритуальный – 3000 руб., майка мужская – 250 руб., тапки ритуальные – 250 руб., носки мужские – 80 руб., табличка на крест – 1000 руб., оформление документов – 1500 руб., услуги грузчиков – 12450 руб., доставка принадлежностей – 1500 руб., услуги катафального транспорта – 4000 руб. явно завышенной не является.

        Ответчиком доказательств, подтверждающих, что указанные расходы на погребение осуществлённые истцом не были необходимыми и являются завышенными не представлено.

        Вместе с тем, требования истца в части взыскания расходов на венки в размере 6100 руб. подлежат частичному удовлетворению.

        Из представленной в материалы дела копия квитанции (ритуал) № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что в сумму расходов понесенных истцом ФИО3 на погребение ФИО2, входят также расходы на покупку венков в количестве 4 шт. на общую сумму 6100 руб. (2700 руб. + 1300 руб. + 1300 руб. + 800 руб.) (л.д.38).

        Кроме того, доказательств того, что приобретение 4 венков на общую сумму 6100 руб. совершалось истцом с целью почтить память умершего и от имени других родственников (брата умершего) в материалах дела не имеется.

        С учётом изложенного, суд считает возможным удовлетворить исковые требования ФИО3 о возмещении расходов на погребение частично и взыскать с ответчика КУЗ ВО «ВОКПНД» в его пользу 51230 рублей в счёт возмещения расходов на погребение ФИО2, отказав во взыскании расходов на приобретение венков в количестве 3 шт. в размере 3400 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

    Исковые требования ФИО3 удовлетворить частично.

    Взыскать с Казенного учреждения здравоохранения Воронежской области «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» пользу ФИО3 в счет компенсации морального вреда 60000 руб., расходы на погребение в размере 51230 руб., а всего 111230 (сто одиннадцать тысяч двести тридцать) рублей.

    В удовлетворении остальной части требований отказать.

Решение может быть обжаловано в Воронежский областной суд через Ленинский районный суд г.Воронежа в течение месяца со дня изготовления решения суда в окончательной форме.

Судья                                                                                 Е.В. Гусева

Решение в окончательной форме изготовлено 11 марта 2020 года.