Судебный акт #1 (Решения) по делу № 2-9/2019 (2-5954/2018;) ~ М-5014/2018 от 04.06.2018

    Дело № 2-9/2019

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

город Вологда                                                                                     24 января 2019 года

Вологодский городской суд Вологодской области в составе судьи Юкиной Т.Л., с участием помощника прокурора города Вологды Апанасенко Е.А., при секретаре Розовой А.С., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Кляпиковой Т. В., заявлению третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, Андреевой Н. В. к Бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», Департаменту здравоохранения Вологодской области о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

истец Кляпикова Т.В. обратилась в суд с иском к Бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», Департаменту имущественных отношений Вологодской области о взыскании компенсации морального вреда, в котором просила взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» в пользу истца компенсацию причинённого морального вреда в размере 2 000 000 рублей.

В обоснование требований истец указала, что её дочь Андреева Н.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в период беременности в 2014-2015 годах находилась под наблюдением врачей Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом». Все рекомендации врачей выполнялись своевременно и надлежащим образом, беременность протекала нормально. Последний раз перед родами дочь была на приёме 05 апреля 2015 года, жаловалась на боли в животе. У врача каких-либо вопросов к состоянию дочери и плода не возникло, рекомендаций сделано не было, госпитализация предложена не была. 05 апреля 2015 года около полуночи начал сильно болеть живот, около часа ночи 06 апреля 2015 года начались схватки, муж дочери незамедлительно отвез её в роддом. Воды дома не отошли, кровотечения не было. Около трёх часов ночи 06 апреля 2015 года дочери была сделана операция кесарево сечение, ребёнок был мертворожденный. 10 апреля 2015 года дочь была выписана из Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» без выписного эпикриза и каких-либо рекомендаций, кроме указания явиться через месяц на приём. Каких-либо пояснений по поводу причин смерти ребёнка врачи лечебного учреждения не дали. По факту случившегося истцом были направлены неоднократные обращения в Бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», Департамент здравоохранения Вологодской области, Правительство Вологодской области и органы прокуратуры. Большинство ответов не содержало указания на наличие вины персонала Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», а напротив, указывало, что в случившемся виновата дочь истца, не выполнявшая рекомендаций врачей, у которых находилась на наблюдении. Лишь в ответе прокуратуры г. Череповца от 15 июля 2015 г. № было указано, что в ходе проведённой проверки установлены нарушения в действиях персонала женской консультации № г.Череповца, поскольку не выполнен базовый спектр обследования дочери истца в период беременности. Считает, что медицинским персоналом не в полном объёме и халатно использованы возможности дородового обследования и при необходимости лечения дочери истца, несвоевременно произведена госпитализация, а также неверно выбрана тактика ведения родов. Как бабушка не родившегося ребёнка, имеет право на компенсацию вреда, поскольку по факту произошедшего испытывала сильные физические и нравственные страдания, которые впоследствии лишь усиливались безразличием и равнодушием персонала и руководства Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» и департамента здравоохранения Вологодской области.

В ходе подготовки дела к судебному разбирательству к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Андреева Н.В.

В судебном заседании 27 июля 2018 г. произведена замена ответчика Департамента имущественных отношений Вологодской области на Департамент здравоохранения Вологодской области. Истец Кляпикова Т.В. исковые требования изменила, просила взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» в пользу истца компенсацию причинённого морального вреда в размере 2 000 000 рублей, при недостаточности находящихся в распоряжении Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» денежных средств субсидиарную ответственность по данным обязательствам возложить на Департамент здравоохранения Вологодской области.

В судебном заседании 07 августа 2018 г. Андреева Н.В. исключена из числа третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, и по её ходатайству привлечена к участию в деле в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора. Андреева Н.В. указала, что действиями сотрудников Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», о которых указано в иске Кляпиковой Т.В., ей причинён моральный вред. Просила взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» в пользу Андреевой Н.В. компенсацию причиненного морального вреда в размере 2 000 000 рублей, при недостаточности находящихся в распоряжении Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» денежных средств субсидиарную ответственность по данным обязательствам возложить на Департамент здравоохранения Вологодской области.

В дополнительных пояснениях Андреева Н.В. указала, что на учёт встала на раннем сроке беременности, все рекомендации врача выполняла, все назначенные врачом анализы проходила, приёмы не пропускала. Неоднократно жаловалась на боли в животе. 03 апреля 2015 года жаловалась на боли в животе и давление на низ. Дополнительное обследование назначено не было, в роддом не госпитализировали. В ночь с 05 на 06 апреля 2015 года начались схватки, кровотечения и сильных болей не было, воды дома не отошли. В роддоме сделали кесарево сечение. После выписки 10 апреля 2015 года лечение не назначили, не сказали, когда и где снимать швы. Была <данные изъяты>, всё было безразлично. При осмотре выявили, что <данные изъяты>, назначено медикаментозное лечение. 15 апреля муж отвёз снять швы. Патронажа до 29 апреля не было. Потеря крови составила почти половину. Потеря ребёнка стала огромной психологической травмой. Андреева Н.В. указывает, что ей не было оказано достаточное и качественное обследование в женской консультации и родильном доме. Не проверены качественно анализы крови: биохимическое обследование крови, свёртываемость крови и другие анализы. УЗИ бесплатно сделано один раз, три раза ходила в платные центры. Ни разу не сделали КТГ-плода, УЗИ с допплерометрией, не полностью провели обследования специалистов, положенные при беременности. Отец Андреевой Н.В. ФИО2 сильно переживал по поводу произошедшего, после чего заболел и умер ДД.ММ.ГГГГ. Из-за недоверия к врачам и руководителям женской консультации и родильного дома была вынуждена лечиться и проверять здоровье платно. Следующую беременность наблюдалась в медицинском центре «Панацея», все обследования проходила платно. Медицинская карта в женской консультации утеряна или умышленно уничтожена. ДД.ММ.ГГГГ года истец самостоятельно родила сына. Физических травм при второй беременности истец не получала. От лечения в роддоме не отказывалась, отказ от лечения не подписывала. Получила психологическую, моральную травму, до сих пор трудно и больно в душе видеть маленьких девочек.

В судебном заседании истец Кляпикова Т.В. и её представитель по устному ходатайству Киселев А.Н. исковые требования поддержали в полном объёме по основаниям, изложенным в иске. Дополнительно пояснили, что в случае, если бы Андреевой Н.В. был выполнен необходимый объём исследований и анализов, имелась возможность либо провести лечение, либо принять решение о своевременном прерывании беременности. Кляпикова Т.В. дополнительно пояснила, что моральный вред причинён ей не только смертью внучки, но и переживаниями за здоровье дочери (Андреевой Н.В.). Кроме того, по вине ответчика ухудшилось состояние здоровья самой Кляпиковой Т.В. Уточнила, что последний раз перед родами дочь была на приёме не 05, а 01 апреля 2015 года.

Третье лицо, заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, Андреева Н.В. в судебном заседании не присутствовала, о дне, времени и месте судебного разбирательства извещена надлежащим образом, ходатайствовала о рассмотрении дела в её отсутствие.

Представитель ответчика Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий родильный дом» по доверенности Верстунина Т.А. в судебном заседании исковые требования не признала по основаниям, изложенным в отзыве и дополнении к нему, в которых указала об отсутствии нарушений при оказанию медицинской помощи Андреевой Н.В. Просила в удовлетворении требований Кляпиковой Т.В. и Андреевой Н.В. отказать.

Представитель ответчика Департамента здравоохранения Вологодской области в судебном заседании не присутствовал, о дне, времени и месте судебного разбирательства извещён надлежащим образом, направил в суд отзыв, в котором указал, что размер компенсации морального вреда является завышенным, ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Департамента имущественных отношений Вологодской области в судебное заседание не явился, о дне, времени и месте судебного разбирательства извещён надлежащим образом, направил в суд отзыв, в котором решение по делу оставил на усмотрение суда, ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» в судебном заседании не присутствовал, о дне, времени и месте судебного разбирательства извещён надлежащим образом, направил в суд отзыв, в котором указал, что дефектов оказания медицинской помощи в период с 06 по 10 апреля 2015 года по профилю «акушерство и гинекология» не выявлено, ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие.

Выслушав объяснения истца, её представителя и представителя ответчика, заключение помощника прокурора города Вологды Апанасенко Е.А., полагавшей требования Кляпиковой Т.В. не подлежащими удовлетворению, требования Андреевой Н.В. подлежащими удовлетворению, размер компенсации оставившей на усмотрение суда, исследовав материалы дела и оценив собранные по нему доказательства, суд пришёл к следующему.

Пунктами 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причинённый жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объёме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Согласно пункту 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В силу пункта 9 части 5 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» пациент имеет право на возмещение вреда, причинённого здоровью при оказании ему медицинской помощи.

На основании пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Применительно к правилам, предусмотренным настоящей главой, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

В силу статьи 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причинённый жизни, здоровью или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре (работе, услуге), подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.

Правила, предусмотренные настоящей статьёй, применяются лишь в случаях приобретения товара (выполнения работы, оказания услуги) в потребительских целях, а не для использования в предпринимательской деятельности.

Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьёй 151 настоящего Кодекса (пункт 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред.

Согласно статье 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2).

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 2 и 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с физической болью, связанной с причинённым увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий и др.

Размер компенсации зависит от характера и объёма причинённых истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворённого иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В силу правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 32 Постановления Пленума ВС РФ от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровья гражданина», поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается; установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда, при определении которого суду с учётом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда (пункт 1 статьи 1070, статья 1079, пункт 1 статьи 1095, статья 1100 ГК РФ).

Поскольку спорные правоотношения возникли по поводу качества оказания Бюджетным учреждением здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» Андреевой Н.В. медицинской помощи, на данные правоотношения распространяется действие Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года № 2300-1 «О защите прав потребителей».

В соответствии с разъяснением, содержащимся в пункте 28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортёре).

Порядок оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)» утверждён Приказом Минздрава России от 01 ноября 2012 года № 572н.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что Кляпикова Т.В. является матерью Андреевой Н.В. (свидетельство о рождении № от ДД.ММ.ГГГГ).

С 15 апреля 2014 года ФИО1 состояла на диспансерном учёте в женской консультации Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», последняя запись наблюдавшего за течением беременности врача акушера-гинеколога от 01 апреля 2015 года. Следующее посещение женской консультации планировалось 09 апреля 2015 года.

06 апреля 2015 года в 03 часа 10 минут ФИО1 поступила в Бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» с жалобами на боли внизу живота постоянного характера с 23 часов 30 минут 05 апреля 2015 года. 06 апреля 2015 года в период с 03 часов 48 минут по 04 часа 13 минут выполнено экстренное оперативное вмешательство – кесарево сечение, извлечена доношенная мёртвая девочка. В период с 06 апреля 2015 года по 10 апреля 2015 года Андреева Н.В. находилась в Бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» с диагнозом: <данные изъяты>. Выписана в удовлетворительном состоянии под наблюдение врача женской консультации, рекомендована явка в женскую консультацию в течение 3-7 дней, ФЛГ по месту жительства в течение 3 дней, гигиена, контрацепция, продолжение приёма препаратов железа, контроль общего анализа крови в женской консультации. В женскую консультацию Андреева Н.В. не явилась. Патронаж на дому до 05 мая 2015 года не осуществлялся.

Согласно акту экспертизы качества медицинской помощи (целевой) от 06 июля 2015 года №, выполненной Вологодским филиалом АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед», и экспертному заключению от 03 июля 2015 года, дефектов в оказании медицинской помощи застрахованной Андреевой Н.В. в Бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» за период с 06 по 10 апреля 2015 года не выявлено, качество медицинской помощи, оказанной Андреевой Н.В., в данном учреждении в указанный период надлежащее.

В соответствии с заключением судебной экспертизы от 12 декабря 2018 года № у Андреевой Н.В. не проводилось обследование для выявления патологии, несущей риски беременности. Последствия не выявленной патологии проявились в виде <данные изъяты>

Определённая (но не вся) часть диагностических и лечебных мероприятий в отношении беременной Андреевой Н.В. врачами акушерами-гинекологами женской консультации выполнена. Вместе с тем, выявлен ряд дефектов оказания помощи, наиболее значимыми являются следующие: анамнез при взятии Андреевой Н.В. на учёт по беременности 15 августа 2014 года собран формально и неполно, прежде всего, касательно особенностей течения предыдущей беременности. Кроме сведений о массо-ростовых характеристиках первого ребёнка и указания на наличие маловесности к сроку гестации, иная информация об особенностях течения первой беременности, родов и послеродового периода отсутствует. При первичном объективном исследовании при взятии на учёт беременной Андреевой Н.В. целый ряд сведений, отражающих соматический статус женщины, отсутствует (например, нет сведений об индексе массы тела, термометрии, состоянии сердечно-сосудистой, нервной, пищеварительной, мочевыводящей систем, цвете кожных покровов и слизистых оболочек, состояния молочных желез и т.д.), рост и артериальное давление отражены не во всех документах беременной. Нет сведений об индексе массы тела во втором и третьем триместрах, что является нарушением регламента приказа № 572н. Частота сердцебиений плода (один из важнейших параметров в наблюдении за его развитием) при посещениях женской консультации в документах не отражается. Мазок на цервикальную онкоцитологию забран 17 марта 2015 года, выявлены <данные изъяты>. Сведений о том, что проводилось лечение указанного инфекционно-воспалительного <данные изъяты>, в медицинских документах не найдено. Общее количество посещений женской консультации соответствует регламенту, в то же время периодичность - в ряде случаев ниже рекомендуемой, особенно после 28 недели беременности. В дневниковых записях в индивидуальной карте беременной и родильницы № тонус матки в большей части указанных записей не указан, в диспансерной карте беременной женщины № с 28 ноября 2014 года тонус матки также не отражается. Врачом-терапевтом беременная Андреева Н.В. осмотрена однократно 04 февраля 2015 года (в 30-31 недели), что следует расценивать как крайне запоздалую консультацию (первичный осмотр терапевтом рекомендован вскоре после взятия беременной на учёт в женской консультации). Кроме того, в записи врача акушера-гинеколога от 08 сентября 2014 года в документе, именуемом «медицинская карта амбулаторного больного без указания номера и наименования медицинской организации», имеется указание на наличие у Андреевой Н.В. признаков <данные изъяты>, врачом предполагается консультация терапевта. Между тем, никаких записей, свидетельствующих об осмотре терапевтом в первом триместре не найдено. Кроме того, не ясно, проводилось ли уточнение диагноза <данные изъяты>, лечение данного заболевания (возможно, с этой целью врачом акушером-гинекологом 08 сентября 2014 года были назначены свечи «генферон лайт», однако, как указывается в Регистре лекарственных средств России, они противопоказаны в первом триместре беременности), каковы были его исход и возможные последствия. Имеются дефекты и в организации осмотра беременной врачами-специалистами других специальностей. Стоматологом Андреева Н.В. осмотрена однократно 13 августа 2014 года (5 недель), более не осматривалась. Окулистом и отоларингологом консультирована также однократно, 18 января 2015 года (28-29 недель), то есть, более чем через 5 месяцев от первого обращения по беременности. Выявлены многочисленные дефекты в лабораторном обследовании беременной: с недостаточной периодичностью контролируется общий анализ крови. В документах не найден анализ крови на содержание прямого билирубина, не забиралась моча на посев. Отсутствуют результаты микроскопии отделяемого влагалища за первый триместр и микробиологического исследования (посев) отделяемого из половых путей. Поздно, уже за пределами первого триместра беременности, определяется группа крови и резус-принадлежность беременной. Первые анализы крови на сифилис и ВИЧ-инфекцию также забираются поздно, во втором, а не в первом триместре беременности. В первом и третьем триместре беременности не контролируется уровень гликемии у беременной. Исследование на носительство Сhlаmybia tгасhоmаtis проведено во втором триместре беременности неизвестным методом (в бланке указано «мазок на хламидии не обнаружены»), неизвестна и локализация забора материала для анализа. В соответствии с регламентом приказа № 572н исключение хламидийной генитальной инфекции должно проводиться методом ПЦР, при этом забирается не мазок, а соскоб (как правило, из канала шейки матки). В диспансерной карте беременной женщины № на странице 8 имеется запись, что Андреевой Н.В. 04 декабря 2014 года выполнены анализы на возможное носительство вирусов гепатита В и С. Вместе с тем, на странице 1 индивидуальной карты беременной и родильницы № графы, соответствующие указанным анализам, не заполнены. Кроме того, бланки этих анализов в указанных медицинских документах не обнаружены. Также не найдено сведений (записи, подклеенные бланки), указывающих на то, что Андреевой Н.В. были выполнены анализы на возможное носительство вирусов гепатита В и С в третьем триместре. Сведений о проведённом исследовании крови на носительство токсоплазменной инфекции и вируса краснухи в медицинской документации не найдено. Исследование системы гемостаза проведено однократно 02 декабря 2014 года, во втором триместре (а не в первом и третьем, как регламентировано). Ряд обозначенных в нормативных документах показателей не оценивался (например, время свертывания, время кровотечения, агрегация тромбоцитов, АЧТВ). Дефекты, выявленные в инструментальном скрининге беременной: в медицинских документах, представленных к проведению экспертизы, не найдено сведений о прохождении Андреевой Н.В. допплерометрии в 30-34 недели беременности. Также не проводилось КТГ-исследование. Очевидно, что если беременная не явилась на указанное исследование в назначенное время, наблюдавшему её врачу акушеру-гинекологу следовало вновь поднять вопрос о прохождении КТГ позже, однако этого сделано не было. Указанные исследования (допплерометрия маточно-плацентарного и плодово-плацентарного кровообращения, а также КТГ) могут дать ценную информацию у пациентов с плацентарными нарушениями (а у Андреевой Н.В., как следует из результатов патологоанатомического исследования и результата исследования гистологических препаратов в рамках проведения настоящей экспертизы, имелась <данные изъяты>, а в конечном итоге развилась преждевременная <данные изъяты> - обе указанные проблемы относятся к категории плацентарных нарушений). Внимательное отношение к анамнезу (рождение маловесного к сроку гестации ребёнка при предыдущей беременности) также должно было явиться дополнительным стимулом для врача обязательно провести указанные виды инструментальной диагностики, поскольку в генезе задержки развития плода плацентарные нарушения играют ведущую роль, однако исследования так и не были проведены. Вместе с тем, и при наличии нарушений кровоснабжения в системе «мать-плацента-плод» допплерометрия и КТГ не всегда позволяют их выявить со стопроцентной точностью. В медицинской документации не найдено сведений о проведении ЭКГ Андреевой Н.В. В медицинской документации отсутствуют заключение врача акушера-гинеколога, наблюдавшего Андрееву Н.В., о возможности вынашивания беременности в соответствии с заключениями профильных специалистов до 11-12 недель, беременности, а также окончательное заключение о возможности вынашивания беременности с учётом состояния беременной женщины и плода до 22 недель беременности. Ввиду высокой степени недообследования беременной, сложно согласиться с оценкой перинатального риска, выполненной в женской консультации Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом». Кроме того, использованная методика определения степени риска количественным методом была когда-то заложена в приказе Минздрава СССР № 430 от 22 апреля 1981 года «Об утверждении инструктивно-методических указаний по организации работы женской консультации». Данный нормативный документ утратил силу ещё в 2003 году. В медицинских документах женской консультации Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» не найдено записей, свидетельствующих о том, что в гестационном сроке 35-36 недель был решён вопрос, в каком гестационном сроке планируется госпитализировать беременную для родоразрешения, а также в стационар какой группы (в соответствии с классификацией акушерских ЛПУ, заложенной в приказе № 572н). Гравидограмма заполняется не при каждом посещении беременной женской консультации, ряд параметров гравидограммы не отражён. Не найдено записей, касающихся рекомендаций самоконтроля беременной (прежде всего, это относится к контролю за шевелениями плода). В диспансерной карте беременной женщины № имеется таблица «Тест движения плода «Считай до 10», однако она не заполнена. Отсутствуют сведения о прохождении Андреевой Н.В. физиопсихопрофилактической подготовки беременной к родам. В дневниковых записях в индивидуальной карте беременной и родильницы № и диспансерной карте беременной женщины № не найдены сведения, были ли назначены Андреевой Н.В. фолиевая кислота и йодид калия. В соответствии с регламентом приложения 5 к приказу № 572н, фолиевую кислоту все беременные должны получать весь первый триместр в дозировке не более 400 мкг/сутки, калия йодид 200-250 мкг всю беременность и в течение всего периода грудного вскармливания.    В гестационном сроке 38-39 недель у Андреевой Н.В. регистрировалась патологическая прибавка массы тела до +1300 г. за 2 недели. Данный факт констатируется в записях в медицинских документах, однако не влечёт за собой никаких лечебно-диагностических мероприятий. Общую прибавку массы тела к концу беременности (+16,65 кг на момент поступления Андреевой Н.В. в акушерский стационар с <данные изъяты>) в данном случае следует расценивать как допустимую - при исходном индексе массы тела менее 19,8 кг/м2 (у Андреевой Н.В. индекс массы тела при взятии на учёт по беременности составлял 18,9 кг/м2) допустимая прибавка массы тела 12,5-18 кг. В индивидуальной карте беременной и родильницы №, являющейся, по сути, основным документом, отражающем как течение гестационного процесса, так и ведение беременности, многие разделы не заполнены совсем (например, это касается раздела «лист обследования», «ИМТ», «фактор риска»...), раздел «план ведения» не содержит каких-либо корректировок врача применительно к данной беременности. Указание Андреевой Н.В. в исковом заявлении, что она обращалась в женскую консультацию 05 апреля 2015 года с жалобами на боли в животе, не находит своего подтверждения в медицинской документации. Такие осложнения беременности <данные изъяты>. В материалах дела № 2-5954/2018 на странице 114 гражданского дела в пояснительном письме к иску Кляпиковой Т.В. Андреева Н.В. указывает, что при обследовании её в ходе дородовой госпитализации с третьей беременностью выяснилось, что у неё <данные изъяты>. Таким образом, возможно, именно <данные изъяты> явилась основным причинным фактором, ответственным за развитие указанных выше трёх осложнений беременностей у Андреевой Н.В. Однако, это лишь предположение, поскольку в представленных к проведению экспертизы медицинских документах сведений о наличии у Андреевой Н.В. <данные изъяты> не найдено. Исследование системы гемостаза, выполненное в ходе обследования при второй, анализируемой, беременности (пусть даже выполненное в полной мере, а не с отсутствием некоторых регламентированных показателей) не могло выявить <данные изъяты>, поскольку для диагностики <данные изъяты> требуются иные, более чувствительные, методы лабораторной диагностики. Проведение Андреевой Н.В. лабораторного обследования на возможное носительство <данные изъяты> при второй беременности с учётом того, что первая беременность завершилась рождением маловесного к сроку гестации плода, не было показано, поскольку каких-либо нормативно-правовых документов, категорично регламентирующих проведение исследований на возможное наличие <данные изъяты> у беременных, имевших в анамнезе случаи рождения детей с <данные изъяты>, не имеется.

Анализ мероприятий, осуществлённых в отношении беременной Андреевой Н.В. в акушерском стационаре Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» свидетельствует, что, в целом, действия врачей (прежде всего, дежурной бригады) были правильными и энергичными. Своевременно и быстро установлен правильный диагноз <данные изъяты> К моменту поступления в акушерский стационар длительность абдоминального болевого синдрома у Андреевой Н.В. исчислялась уже несколькими часами (более 3 часов), при этом <данные изъяты> (очевидный настораживающий пациента фактор) отсутствовало, что, в конечном итоге, повлекло запоздалое обращение за медицинской помощью и негативно отразилось на прогнозе для плода. Фактически с момента поступления беременной в стационар развернулась борьба за спасение жизни и сохранение последующих репродуктивных возможностей Андреевой Н.В. (тяжёлые <данные изъяты>). Анализ сложившейся клинической ситуации позволяет сделать вывод, что так называемое «правило одного часа», применимое к беременным с преждевременной отслойкой нормально расположенной плаценты (заключающееся в том, что родоразрешение беременных с <данные изъяты> должно быть выполнено в пределах одного часа от момента установления данного диагноза), врачами акушерами-гинекологами Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» соблюдено в полной мере: диагноз установлен в 03 часа 20 минут, операция кесарево сечение начата в 03 часа 48 минут, извлечение плода в 03 часа 49 минут, завершена операция в 04 часа 13 минут (то есть, от момента установления диагноза до извлечения плода прошло 29 минут, а до окончания операции кесарево сечение - 53 минуты). На момент выбора метода родоразрешения у Андреевой Н.В. показания к кесареву сечению имелись, и заключались они в сочетании <данные изъяты>. Кесарево сечение, выполненное врачами Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» 06 апреля 2015 года в период с 03 часов 48 минут по 04 часа 13 минут, носило экстренный характер и было проведено, прежде всего, в интересах спасения жизни беременной. Анализ записей в протоколе оперативного вмешательства от 06 апреля 2015 года свидетельствует, что с позиций акушерско-гинекологической составляющей операция кесарево сечение сделана своевременно, в соответствии с требованиями регламентирующих документов, без интраоперационных осложнений и каких-либо особенностей. Применялась спинномозговая анестезия, показанная при экстренной необходимости осуществления кесарева сечения. Через минуту от начала операции извлечён мёртвый доношенный плод женского пола вместе с последом. Кровопотеря в ходе операции расценена в 800 мл (допустимая). Таким образом, каких-либо недостатков (дефектов) оказания медицинской помощи при проведении Андреевой Н.В. операции кесарева сечения в Бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» судебно-медицинской экспертной комиссией не выявлено. Послеоперационный период протекал на фоне умеренно выраженного болевого синдрома и умеренной анемии, по поводу чего проводилось соответствующее показанное лечение. В удовлетворительном состоянии выписана 10 апреля 2015 года на пятые сутки послеродового (послеоперационного) периода со швами. Дефекты оказания медицинской помощи, выявленные судебно- медицинской экспертной комиссией, на данном этапе сводятся к следующему: при сборе анамнеза при поступлении в стационар не отражено, как давно прекратились шевеления плода. По данной информации можно было бы высказаться об ориентировочном времени его антенатальной смерти. Преждевременная <данные изъяты> предполагает забор определённого спектра срочных лабораторных анализов. Между тем, первый общий анализ крови датирован 10 часов 34 минуты 06 апреля 2015 года, коагулограмма забирается (судя по бланку, подклеенному в истории родов №) когда пациент находился после операции в палате интенсивной терапии. Таким образом, показанные сразу на момент поступления анализы забираются крайне отсрочено. В истории родов № отсутствует протокол УЗИ-исследования от 03 часов 20 минут 06 апреля 2015 года, имеется лишь краткая запись дежурного врача акушера-гинеколога, содержащая лишь основные находки УЗИ (вместе с тем, нет, например, сведений об антропометрии плода, околоплодных водах и т.д.). В протоколе операции кесарева сечения не приводятся подробные характеристики плаценты (внешний вид, форма, масса, размеры, локализация и площадь <данные изъяты>) и её часть локализации в матке, пуповины, околоплодных вод, массы и длины тела плода. Часть этих характеристик имеется на других, вне протокола операции, страницах истории родов №, однако в протоколе их нет. Антибиотикопрофилактика проводится всем беременным при абдоминальном родоразрешении. На проведение или отказ от антибиотикопрофилактики при проведении операции кесарева сечения должно быть получено информированное согласие женщины. Указанного документа в истории родов № не найдено. Для профилактики кровотечения начинают инфузию окситоцина 10 ЕД внутривенно капельно на физиологическом растворе (500 мл) (общая доза окситоцина может составлять 20 ЕД на 1000 мл) или вводят внутривенно медленно 100 мкг карбетоцина. Андреевой Н.В. сразу после извлечения плода и последа из полости матки в мышцу матки, как следует из протокола оперативного вмешательства, вводится 10 ед. окситоцина. Таким образом, имеет место хоть и негрубое, но отступление от протокола. В раннем послеоперационном периоде следует избегать внутримышечного введения НПВС вследствие неудовлетворительной фармакокинетики и фармакодинамики, болезненностью от введения. Предпочтение следует отдавать внутривенным формам НПВС (дексалгин) с последующим переходом на пероральное их применение. Вместе с тем, как следует из листа врачебных назначений в истории родов №, аналгезия в послеоперационном периоде осуществляется препаратом анальгин с потенцированием антигистаминным препаратом (димедрол) и спазмолитиком (папаверин). Препаратом выбора для подавления лактации в настоящее время является каберголин. Устаревший бромкриптин, в соответствии с зарегистрированными показаниями, также допустим для достижения указанной цели, однако имеет большее число потенциальных негативных побочных эффектов. Все женщины перед операцией должны пройти документальную оценку факторов риска венозной тромбоэмболии (ВТЭ). Между тем, в истории родов № сведений об оценке степени риска ВТЭ не найдено. Аспирин, указанный в листе врачебных назначений в истории родов №, вероятно, назначался с целью профилактики ВТЭ (иных показаний судебно-медицинская экспертная комиссия не видит). Указанный препарат отсутствует в перечне средств профилактики ВТЭ. Кроме того, при любой степени риска ВТЭ после кесарева сечения применятся компрессия нижних конечностей (эластическая или перемежающаяся пневмокомпрессия), в то же время, из записей в истории родов № неясно, использовались ли данная мера профилактики. В ряде записей наблюдавших Андрееву Н.В. в послеоперационном периоде врачей не найдено отражения некоторых компонентов осмотра родильниц, перенёсших операцию кесарева сечения, а именно: оценка степени боли по шкале ВАШ, оценка перистальтики кишечника, пальпация вен нижних конечностей. Андреева Н.В. выписана из акушерского стационара Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» 10 апреля 2015 года на пятые сутки послеродового (послеоперационного) периода со швами на коже передней брюшной стенки. Имеющаяся в выписном эпикризе рекомендация явиться в женскую консультацию после выписки из роддома через 3-7 дней не содержит информации о том, когда конкретно (на какие сутки послеоперационного периода) следует снять швы, и кто и как должен их обрабатывать, а также следить за их состоянием до момента снятия. Кроме того, касаясь других рекомендаций при выписке из акушерского стационара, видится абсолютно неясным, что скрывается за аббревиатурой «ФЛГ» и какой метод (методы) контрацепции после родов подразумевал лечащий врач.

В ведении Андреевой Н.В. в Бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» отмечен ряд дефектов. Между тем, ни один из них как в отдельности, так и в совокупности не носил «судьбоносного» характера в плане неблагоприятного исхода анализируемой беременности. Судебно-медицинская экспертная комиссия не усматривает прямой причинно-следственной связи между качеством оказания медицинской помощи со стороны Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» Андреевой Н.В. во время беременности и родов в период 2014-2015 годов и смертью её плода.

У Андреевой Н.В. с первых недель беременность развивалась по патологическому сценарию: <данные изъяты>, присоединившейся в третьем триместре <данные изъяты> плода и плаценты. По мере развития беременности в условиях низкого ро2 <данные изъяты>. К 39-40 неделе за счёт прогрессирующего <данные изъяты>.

Гибель плода Андреевой Н.В. относится к третьему типу интранатальной смерти и связана с многомесячным воздействием патологических внутриматочных стрессоров на плод. К этим внутриматочным стрессорам у Андреевой Н.В. относятся: <данные изъяты>. В итоге смерть наступила от <данные изъяты>. При проведении УЗИ исследования от 06 апреля 2015 года в 3 часа 15 минут был установлен диагноз <данные изъяты> и принято решение о проведении срочного кесарева сечения для спасения плода и матери. При операции был извлечён мертвый плод. Диагноз <данные изъяты>. Таким образом, в случае с Андреевой Н.В. имеет место не острая, катастрофическая, интранатальная гибель плода в результате <данные изъяты>, при нормальной беременности. Напротив, у Андреевой Н.В. развивалось патологическое течение беременности с многомесячным воздействием на плод внутриматочных агрессивных стрессоров и <данные изъяты> почти 40% объёма плацентарно-плодного сосудистого русла, что само по себе не оставило шансов на выживание плода. <данные изъяты> лишь ускорила наступление смерти. При более раннем оперативном родоразрешении мог родиться живой ребёнок, но уже <данные изъяты> свидетельствовала о нежизнеспособности новорождённого из-за прогрессирующего <данные изъяты>. Родившись живыми, такие дети умирают в первые часы или дни послеродового периода. У женщин подобная патология повторяется при повторных родах. Первые гистологические признаки при изучении плаценты, свидетельствующие о внутриутробной смерти плода, появляются через 6 часов после прекращения сердечной деятельности, в виде <данные изъяты>. Так как при исследовании плаценты эти признаки не обнаружены, можно сделать вывод о том, что смерть плода наступила в 6 часовом интервале времени до момента окончания родов. Таким образом, при более раннем оперативном родоразрешении мог родиться живой ребёнок, но уже развившаяся <данные изъяты> критического уровня свидетельствовала о нежизнеспособности новорождённого из-за прогрессирующего <данные изъяты>. Родившись живыми, такие дети умирают в первые часы или дни послеродового периода.

Суд не усматривает оснований ставить под сомнение достоверность заключения медицинской судебной экспертизы. Экспертиза проведена в соответствии с требованиями действующего законодательства, нарушений при проведении экспертизы допущено не было. Каких-либо достоверных сведений, вызывающих сомнения в объективности анализа и оценки результата исследования, достоверности и правильности выводов экспертов, а также в компетентности экспертов, суду представлено не было.

В распоряжение экспертам были представлены материалы гражданского дела, индивидуальная карта беременной и родильницы №, история родов №, история родов новорождённого №, медицинская карта амбулаторного больного Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкая городская поликлиника №», медицинская карта пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях № Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», медицинская карта амбулаторного больного, копия индивидуальной карты беременной и родильницы №, копии УЗИ ОАО «Панацея», копии анализов лабораторной службы, копия протокола патолого-анатомического вскрытия, стёкла с гистологическими препаратами и парафиновые блоки, которых было достаточно для ответа на поставленные вопросы. Не исследование гистологических препаратов <данные изъяты> ввиду их отсутствия не свидетельствует о недостоверности выводов экспертов.

По смыслу положений статей 151, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность по денежной компенсации морального вреда может быть возложена на причинителя вреда только в двух случаях, если его действиями нарушены личные неимущественные права гражданина (в том числе совершено посягательство на его нематериальные блага), либо в других случаях, прямо предусмотренных законом.

Взыскание денежной компенсации за причинение нравственных страданий при других обстоятельствах законом не предусмотрено.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Статьёй 15 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года № 2300-1 «О защите прав потребителей» предусмотрено, что моральный вред, причинённый потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортёром) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Материалами дела подтверждается, что Андреевой Н.В. специалистами Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» не выполнен базовый спектр обследования, не проведено лечение <данные изъяты> и <данные изъяты>, назначены свечи «генферон лайт», которые противопоказаны в первом триместре беременности, что экспертами расценивается как дефекты оказания медицинской помощи. Доказательств, опровергающих выводы экспертов ответчиком в материалы дела представлено не было.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что оказание Андреевой Н.В. в Бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» медицинской помощи ненадлежащего качества в рамках обязательного медицинского страхования привело к нарушению её права как потребителя на получение гарантированного объёма медицинской помощи, следовательно, требования Андреевой Н.В. о взыскании компенсации морального вреда в связи с нарушением её прав как потребителя правомерны.

При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание фактические обстоятельства, при которых был причинён моральный вред, степень вины ответчика, характер и объём причинённых Андреевой Н.В. физических и нравственных страданий, наступившие последствия, степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред.

Суд также учитывает отсутствие доказательств причинно-следственной связи между действиями (бездействием) Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» и смертью отца Андреевой Н.В. - ФИО2

С учётом указанных обстоятельств, исходя из требований разумности и справедливости, суд определяет размер компенсации морального вреда, подлежащей возмещению Андреевой Н.В., в сумме 4000 рублей.

Указанный размер компенсации морального вреда соответствует требованию справедливости и разумности, что позволит обеспечить соблюдение балансов интересов обеих сторон.

Разрешая требования Кляпиковой Т.В. и Андреевой Н.В. о компенсации морального вреда, причинённого рождением мёртвого ребёнка, суд принимает во внимание результаты медицинской судебной экспертизы о том, что ни один из дефектов оказания медицинской помощи Андреевой Н.В. не носил «судьбоносного» характера в плане неблагоприятного исхода анализируемой беременности, поскольку причиной нежизнеспособности новорождённого явился прогрессирующий <данные изъяты>, вызванный патологическим течением беременности с многомесячным воздействием на плод внутриматочных агрессивных стрессоров. Каких-либо нормативно-правовых документов, категорично регламентирующих проведение исследований на возможное наличие тромбофилических состояний у беременных, имевших в анамнезе случаи рождения детей <данные изъяты>, не имеется. Таким образом, ни одно из обследований, которые должны были быть проведены Андреевой Н.В., но не были выполнены по вине ответчика, не могло предотвратить исход беременности. Прямая причинно-следственная связь между качеством оказания медицинской помощи со стороны Бюджетного учреждения здраво «Череповецкий городской родильный дом» Андреевой Н.В. во время беременности и родов в период 2014-2015 годов и смертью её плода отсутствует.

Статья 150 Гражданского кодекса Российской Федерации к нематериальным благам относит принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемые и непередаваемые иным способом блага, в том числе жизнь и здоровье, достоинство личности, личную неприкосновенность, честь и доброе имя, деловую репутацию, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личную и семейную тайну, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство.

Доказательств нарушения ответчиком личных неимущественных прав (нематериальных благ) Кляпиковой Т.В. суду не представлено. Доказательств ухудшения состояния здоровья Кляпиковой Т.В. по вине Бюджетного учреждения здраво «Череповецкий городской родильный дом» суду не представлено.

Сам по себе факт переживаний Кляпиковой Т.В. по поводу здоровья дочери и рождения у неё мёртвого ребёнка в соответствии со статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации достаточным основанием для взыскания денежной компенсации морального вреда не является.

При таких обстоятельствах дела, требования Кляпиковой Т.В. о взыскании компенсации морального вреда удовлетворению не подлежат в полном объёме. Оснований для удовлетворения требований Андреевой Н.В. о компенсации морального вреда, причинённого рождением мёртвого ребёнка, не имеется.

В пункте 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретённым за счёт доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закреплённого за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретённого бюджетным учреждением за счёт средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несёт собственник имущества бюджетного учреждения.

Согласно пункту 1.3 устава Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», утверждённому приказом Департамента здравоохранения Вологодской области, от 25 февраля 2015 года № 110, учредителем учреждения и собственником его имущества является Вологодская область. Функции и полномочия учредителя учреждения осуществляет Департамент здравоохранения Вологодской области. Полномочия собственника имущества учреждения осуществляет Департамент имущественных отношений Вологодской области.

Таким образом, надлежащим ответчиком по делу является Бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», вместе с тем, при недостаточности находящихся в его распоряжении денежных средств, субсидиарную ответственность по возмещению вреда следует возложить на Департамент здравоохранения Вологодской области, являющегося главным распорядителем бюджетных средств для Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом».

При этом предварительная проверка наличия или отсутствия соответствующих денежных средств у Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» в рамках рассмотрения дела не требуется, поскольку данный вопрос подлежит разрешению в ходе исполнительного производства.

В силу части 1 статьи 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесённые судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобождён, взыскиваются с ответчика, не освобождённого от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворённой части исковых требований.

С учётом данной правовой нормы с Бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» подлежит взысканию государственная пошлина в доход бюджета муниципального образования «Город Вологда» в размере 300 рублей.

Руководствуясь ст.ст. 194 – 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░. ░. ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░», ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 4000 (░░░░░░ ░░░░░░) ░░░░░░.

░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░» ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░» ░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 (░░░░░░) ░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░                                                                                                                     ░.░. ░░░░░

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 29 ░░░░░░ 2019 ░░░░.