Решение по делу № 2-17/2015 (2-850/2014;) ~ М-681/2014 от 13.08.2014

Дело № 2-17/15

Р Е Ш Е Н И Е

именем Российской Федерации

город Светлогорск 27 мая 2015 года

Светлогорский городской суд Калининградской области в составе:

председательствующего Аниськова М.В.

при секретаре Егоровой Т.М.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску И. к О. о признании договора дарения квартиры недействительным,

У С Т А Н О В И Л:

И., обратился в суд с названным иском. Указывает, что 11.11.2004 года администрацией пос. Янтарный ему была предоставлена комната <№> в коммунальной квартире <Адрес>. Примерно в июле 2009 года к нему домой по вышеуказанному адресу пришла ответчица и представилась медицинским работником, то есть врачом, работающем в больнице <Адрес>, и сказала, что будет заниматься его лечением. Он ни сколько не сомневался в сказанном ответчицей, так как является инвалидом II группы с диагнозом <Данные изъяты> с <Данные изъяты> года. После этого ответчица стала приходить почти ежедневно, ухаживала за ним, то есть кормила, давала лекарства. В августе 2009 года ответчица убедила его в том, что ей будет проще ухаживать за ним, если она будет жить вместе с ним, а для этого необходимо оформить между ними брачные отношения. Он согласился на брак. После заключения брака <Дата> ответчица зарегистрировалась по месту его жительства и предложила приватизировать квартиру. После этого, в 2010 и 2011 годах он подписывал несколько раз какие-то документы, при этом ответчица убеждала его, что это делается только в целях его благополучия, и что этого требует юридическая сторона вопроса оформления квартиры в его собственность. Он верил ей безоговорочно, так как был уверен, что О. его не обманет, тем более во время подписания она приносила спиртные напитки и угощала его. В силу своей юридической неграмотности, состояния опьянения, и расстройства здоровья в результате прогрессирования болезни головного мозга, он поверил на слово и не имел представления, что право собственности на спорную квартиру переходит к ответчице. Он злоупотребляет спиртными напитками, и в связи с этим находится под наблюдением в наркологическом диспансере. Считает, что ответчица использовала это обстоятельство в своих целях, и специально приносила ему спиртные напитки. Все документы он подписывал в нетрезвом состоянии. Изложенные обстоятельства могут подтвердить соседи, которые не раз делали ответчице замечания по поводу его «спаивания». Имеется также видео, где ответчица признает, что ввела его в заблуждение и тем самым зарегистрировала переход права на комнату по спорному договору дарения. О. проживала и проживает по настоящее время со своим мужем (формально бывшим) в <Адрес>. После регистрации брака она стала посещать его очень редко, объясняя это тем, что в больнице много работы, а если ей придётся жить у него, она не будет высыпаться. Все это время ему помогали соседи, которые мыли и кормили его, стирали белье, убирались в комнате. Примерно летом 2011 года после нескольких посещений, О. перестала совсем приходить к нему. Поскольку он очень устал постоянно беспокоить своих соседей, практически посторонних людей, решил устроиться в дом престарелых, и написал соответствующее заявление в администрацию МО «Янтарный городской округ» о направлении в дом-интернат, взамен чего выразил готовность отдать свое жилое помещение. 23.06.2014 года из администрации МО «Янтарный городской округ» пришёл ответ, из которого следовало, что жилья у него уже нет. Через своего представителя он узнал, что его комната принадлежит О. на основании договора дарения от 09.07.2011 года. С 2011 года по настоящее время ответчицу он не видел, она к нему не приходила, соседи говорили, что она также продолжает жить со своим первым мужем по вышеуказанному адресу. В 2012 году сосед из квартиры №5 <ФИО>5 написал письмо с жалобой на ответчицу в администрацию пос. Янтарный, по данному факту приходила комиссия, после чего был составлен акт обследования его жилищных условий. В ответе администрация подтвердила то, что ответчица за ним не ухаживает, получив комнату в свою собственность, она бросила его на произвол судьбы. Спорная комната является его единственным местом жительства, иного имущества, принадлежащего ему на праве собственности, у него нет. Заключая договор дарения, он не предполагал, что лишается единственного места жительства. Заключение оспариваемого договора не соответствовало его действительной воле - он не имел намерения лишить себя права собственности на единственное жильё. В момент совершения сделки он, в силу имеющихся у него заболеваний, не был способен понимать значение своих действий и руководить ими. Он не осознавал что подписывает,более того, все это время он находился в состоянии алкогольного опьянения. То, что он фактически совершил сделку, понял только в 2014 году, когда пришло письмо из администрации МО «Янтарный городской округ». Ссылаясь на положения ст.ст. 177-179 ГК РФ, просит признать недействительным договор дарения комнаты <№> в <Адрес> в <Адрес> от 09.07.2011 года.

Судом к участию в деле в качестве третьего лица привлечена нотариус Светлогорского нотариального округа Пережогина Е.Н.

В судебное заседание И. и его представитель Гратий А.М. не явились. Представитель просил рассмотреть дело в отсутствие истца, исковые требования поддерживает в полном объеме по основаниям, указанным в иске.

Ответчик О. в судебном заседании с исковыми требованиями И. не согласилась, просила в иске отказать по основаниям, изложенным в письменном отзыве на исковое заявление (л.д. 25-27). Пояснила, что после регистрации брака с И. она действительно осталась проживать по прежнему своему месту жительства, а к И. только приходила как и раньше и ухаживала за ним. Не проживала в одной комнате с И. потому, что не было условий для приготовления пищи, стирки белья и т.п. Она все делала дома и приносила истцу. Проживать в общежитии и ухаживать за И. ей препятствовали соседи, которые и настроили истца против него. В действительности И. неглупый человек, он все понимал, что он делает и решение о регистрации брака, приватизации квартиры и дарении он принимал сам. Он сам получал пенсию и решал на что тратить деньги. С заключением комплексной психолого-психиатрической экспертизы она не согласна, считает выводы экспертов необоснованными. То, что И. способен отдавать отчет своим действиям, свидетельствует, что он обратился в суд, подписал иск, выдал доверенность.

Третье лицо- нотариус Пережогина Е.Н. в судебном заседании пояснила, что она выезжала на дом к И. для удостоверения двух доверенностей. Она помнит, что И. выглядел как давно болеющий и лежачий человек, но пьяным во время её визита он не был. Она удостоверяла две доверенности И. на имя <ФИО>8- одна для представления интересов при государственной регистрации договора приватизации, и вторая на дарение О. квартиры по <Адрес>. Сам факт удостоверения доверенности у неё сомнений не вызывал- между О. и И. был зарегистрирован брак, О. была зарегистрирована в квартире. Она разъяснила И. все последствия заключения договора дарения и, по её мне5нию он все понимал и осознавал. Она всегда в таком случае предлагает подарить 1/2 долю, чтобы уравнять в правах, но если она удостоверила такую доверенность, значит у неё не было сомнений в волеизъявлении И. Полагает, что на момент удостоверении доверенности он был дееспособный и понимал последствия заключения договора. Заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов считает неубедительным.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, показания свидетелей, исследовав письменные доказательства и дав им оценку, суд приходит к выводу о том, что исковые требования И. подлежат удовлетворению.

В судебном заседании установлены следующие обстоятельства.

И., <Дата> рождения, с 11 ноября 2004 года являлся нанимателем жилого помещения- комнаты <№> в доме <№> по <Адрес> в <Адрес>.

В силу имеющегося заболевания И. с 26.02.2007 года является инвалидом второй группы, не может самостоятельно передвигаться и обслуживать себя.

Примерно с июля 2009 года ответчица О., ранее не знакомая с И., по собственной инициативе начала осуществлять уход за ним. 22 августа 2009 года был заключен брак между И. и О., после чего О. зарегистрировалась в жилом помещении в качестве члена семьи нанимателя (л.д. 65).

15 декабря 2010 года между администрацией муниципального образования «Янтарный городской округ» и И. был заключен договор, в соответствии с которым администрация бесплатно, в порядке приватизации передала в единоличную собственность И. занимаемую им комнату <№> в доме <№> по <Адрес> в <Адрес>, площадью <Данные изъяты> кв.м. Зарегистрированная в жилом помещении О. участия в приватизации не принимала, поскольку ранее уже воспользовалась правом на приватизацию другого жилого помещения (л.д. 56-57).

<Дата> И. выдал <ФИО>8, удостоверенную нотариусом Светлогорского нотариального округа Калининградской области Пережогиной Е.Н., доверенность, которой уполномочил <ФИО>8 быть его представителем в Управлении Росреестра по Калининградской области по вопросу регистрации правоустанавливающих документов, в том числе указанного договора от 15.12.2010 года, предоставив ей необходимые для этого права (л.д. 91).

Кроме того, также <Дата> И. выдал <ФИО>8, удостоверенную нотариусом Светлогорского нотариального округа Калининградской области Пережогиной Е.Н., доверенность, которой уполномочил <ФИО>8 подарить О. принадлежащую ему комнату по адресу: <Адрес>, подписать договор дарения, акт приема-передачи и другие документы, быть его представителем по вопросу постановки на учет указанного недвижимого имущества. Для выполнения указанных действий И. доверил <ФИО>8 представлять его интересы во всех организациях, так или иначе связанных с вопросами отчуждения недвижимости и регистрации прав, в том числе в Управлении Росреестра по Калининградской области, получать от его имени необходимые документы и подавать заявления, расписываться за него и выполнять все другие действия, связанные с выполнением поручения (л.д. 55).

08 июля 2011 года по была осуществлена государственная регистрация права собственности И. на указанное жилое помещение в ЕГРП.

09 июля 2011 года между И., в лице его представителя <ФИО>8, и О. был заключен договор дарения комнаты, в соответствии с которым И. безвозмездно подарил О. принадлежащую ему комнату в <Адрес> В соответствии с пунктом 4 договора дарения квартиры в комнате зарегистрированы и проживают даритель и одаряемая, что не является обременением настоящего договора. Договор дарения, согласно п. 8, одновременно является актом передачи.

19 июля 2011 года право собственности О. на указанное жилое помещение было зарегистрировано в ЕГРП на основании заключенного договора дарения комнаты (л.д. 14, 59, 66).

После заключения договора дарения комнаты и регистрации права собственности на неё ответчика, И. остался проживать в спорной комнате, а О. ни после регистрации по месту жительства по <Адрес>, ни после приобретения права собственности на жилое помещение в спорную комнату не вселялась, не проживала и не пользуется ею.

Исходя из исследованных в судебном заседании доказательств, суд считает установленным, что сделка дарения жилого помещения была совершена И. в тот момент, когда он в силу своего состояния не был способен понимать значение своих действий и руководить ими.

Так, из извещения руководителя учреждения МСЭ от 31.10.2005 г. (л.д. 10) справки об инвалидности от 26.02.2007 г. следует, что И. 26 февраля 2007 года была повторно установлена вторая группа инвалидности с третьей степенью ограничения трудоспособности, по общему заболеванию, бессрочно. При провидении освидетельствования в МСЭ И. инвалидность установлена с основным диагнозом: «Дисциркуляторная энцефалопатия».

Из медицинских документов И.: медицинской карты амбулаторного больного поликлиники по месту жительства, выписок из медицинских карт стационарного больного следует, что, начиная с 2001 года, И. после перенесенного инсульта неоднократно обращался за медицинской помощью и проходил лечение в связи с различными заболеваниями. В 2001 году И. был установлен диагноз: <Данные изъяты>». При дальнейшем обследовании ему был устанавливались диагнозы: «<Данные изъяты>, «<Данные изъяты>, <Данные изъяты>, <Данные изъяты>, <Данные изъяты> При осмотре врачами И. предъявлял жалобы на повышенное артериальное давление, на нарушение речи, походки, шаткость, головокружение, нарушение координации движений.

При этом, в 2005 и 2006 годах И. дважды находился на стационарном лечении в Янтарновской городской больнице, а при амбулаторном лечении рекомендации врачей не соблюдал, лекарства не покупал, мотивируя недостаточностью средств.

Согласно справки главного врача ГБУЗ «Янтарновская городская больница» от 14 июля 2014 года (л.д. 16) И. с января 2004 года состоит на диспансерном учете у врача-нарколога.

В соответствии с заключением <№> от 11 марта 2015 года амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в отношении И. комиссия экспертов пришла к выводу о том, что во время заключения договора дарения комнаты 09.07.2011 г. у И. отмечались выраженные нарушения когнитивной сферы с грубыми расстройствами памяти, личностными и эмоционально-волевыми нарушениями в виде низкой побудительной активности, слабости волевых качеств, невозможности самостоятельного целеполагания и прогнозирования, нарушением критических возможностей, что привело к утрате навыков самообслуживания, продуктивных контактов с окружающими, поддержания социально приемлемых норм поведения, индивидуально-психологические особенности И. оказали существенное влияние на его способность понимать и прогнозировать возможные последствия своих действий. На основе полученных в ходе проведения экспертизы данных комиссия экспертов пришла к выводу о том, что выраженность у И. изменения психики и особенности психофизиологического функционирования лишали его способности отдавать отчет своим действиям и руководить ими в момент заключения договора дарения комнаты от 09 июля 2011 года (л.д. 101-115).

Факты злоупотребления И. алкоголем, в том числе запойного пьянства подтверждаются показаниями свидетелей и отражены также в медицинских документах. Помимо фактов злоупотребления истцом алкоголем, допрошенные судом свидетели показали также и об особенностях личности, поведения И., состояния его здоровья, взаимоотношениях с О.

Так свидетель <ФИО>9 показала, что она работает в отделе социальной поддержки населения и здравоохранения администрации Янтарного городского округа и в силу должностных обязанностей в 2012 году проверяла доводы заявления жителей <Адрес> по <Адрес>, о том, что за проживающим в их доме инвалидом И. никто не ухаживает и он ведет асоциальный образ жизни. Была создана комиссия, которая вышла на место и она видела, что И. находился в ужасном состоянии, было видно, что он давно пьет и за ним никто не ухаживает. Дома было грязно, не было еды, пустые бутылки из под спиртного. И. был не мытый. Питался супами Ролтон. Выяснилось, что у него зарегистрирован брак с О. На все предложения помочь он отвечал, что такая жизнь его устраивает. Из пояснений соседей следовало, что жена приходит к И. два раза в месяц, либо получить пенсию. Сам И. пояснил, что по его просьбе О. приносит ему водку и распоряжается его пенсией. Семью О. она знает, и ей известно, что ответчица все это время продолжала проживать с бывшим мужем. Заботу об И. взяли на себя соседи.

Свидетель <ФИО>11 показала, что с <Данные изъяты> года проживает в общежитии по <Адрес> Ранее там проживала её мать и она знает, что в 2004-2005 г. И. сильно злоупотреблял алкоголем, у него была белая горячка. По пьянке он сломал себе шейку бедра и слег, остался без движения. Через некоторое время к нему стала ходить женщина, а И. сказал, что это медработник, она поставит его на ноги, будет за ним присматривать. О. приходила к нему редко, а в день получения пенсии всегда и после этого И. был постоянно пьяный. Вечерами кричал, стонал, матерился. По этому поводу соседи обратились в администрацию, просили выделить соцработника, но в администрации ответили, что у него есть законная жена. Потом О. вообще престала ходить к И. и за истцом стали ухаживать соседи. Он написал заявление о помещении его в дом престарелых и хотел сдать свою комнату, но из администрации ему пришел ответ о том, что комната числится за О. И. этому очень сильно удивился, он не знал, что квартира принадлежит О.. В то время, в 2011 году, он постоянно находился в состоянии алкогольного опьянения.

Свидетель <ФИО>12 в суде показал, что проживает в доме по <Адрес> с 2005 года и знает, что И. ранее постоянно пил и только в последнее время стал трезвый. И. редко выходил из своей комнаты. В 2007 году И. голый выпрыгнул из окна своей комнаты на улицу и полз по земле. Он это увидел и затащил в его комнату. У И. была белая горячка. Через некоторое время он в 2 часа ночи зашел на кухню и увидел, что И. лежал на полу и тыкал себе в грудь ножом. У него был припадок, он перебинтовал И. и завел в комнату. Позднее И. сломал себе бедро. И. постоянно пил. С И. невозможно было разговаривать, речь заторможенная и невнятная. Затем он обратил внимание, что квитанции на комнату И. стали приходить на имя О. и так узнал, что у И. появилась жена. О. приходила к И. примерно раз в месяц. Когда И. узнал, что он не собственник комнаты, он не понимал, почему так произошло.

Свидетель <ФИО>13 в судебном заседании показала, что она проживает в <Адрес> по <Адрес> с июня 2011 г. и ранее И. не знала. Дверь в комнату И. не закрывалась и все алкаши Янтарного к нему приходили, т.к. он был лежачий. Когда И. не выпивал, то он стучал к ней в стенку по ночам и мешал спать. Она заходила к нему и выгоняла всех. И. нормально не разговаривал, мычал нечленораздельно, пьяный кидался бутылками, чашками. То, что комната принадлежит О. она не знала, думала, что она приходит к нему как соцработник. Позднее О. рассказала её маме, что сделала фиктивный брак и комнату приватизировала на себя. Когда в общежитии составили график дежурств по уборке коридора и вписали её комнату, то О. очень сильно возмущалась и отказалась убирать. Надлежащим образом за И. О. не ухаживала, поэтому за И. стали присматривать все соседи и ухаживать за ним.

Свидетель <ФИО>5 в суде показал, что И. много пил, каждый день пил портвейн, при этом из своей комнаты выходил редко, был неадекватный. Когда у него была белая горячка он выскакивал с ножом из своей комнаты весь в крови и соседи оказывали И. помощь. В комнату к И. постоянно приходили различные алкаши, из комнаты был жуткий запах. Деньги на водку давала ответчица, а в магазин бегала соседка со второго этажа.

Свидетель <ФИО>14 в судебном заседании показал, что знает И. с 2007 года. У него постоянно был притон алкашей. Он пропивал всю пенсию и оставался без средств к существованию. Он с соседкой подкармливали И.. В 2009 году появилась ответчица, которая стала к нему ходить и носить пакеты. Со слов И. он понял, что к нему якобы ходит врач. После её визитов И. становился неадекватным, подползал к двери и кричал на весь коридор всякую чушь. Речь его была несвязной и с ним невозможно было разговаривать. Примерно в 2010-2011 г. ответчица перестала ходить к И. и они написали заявление, чтобы выделили соцработника. О. приходила только раз в месяц, когда давали пенсию. В 2013 году из ответа администрации все узнали, что квартира И. не принадлежит. И. становилось все хуже и хуже и соседи стали ему помогать.

Суд не может согласиться с доводами О. о том, что указанное заключение <№> от 11 марта 2015 года амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в отношении И. не может быть принято в качестве доказательства.

Суд считает, что доводы О. в части того, что заключение экспертов не мотивировано, не соответствуют фактическим обстоятельствам. Из текста заключения видно, что эксперты полностью отразили полученные данные о личности и состоянии здоровья И., дали оценку показаниям всех свидетелей и другим доказательствам, опросили самого И. и провели необходимые исследования. В том числе, экспертами учитывались и показания ответчика, нотариуса Пережогиной Е.Н. Само по себе воспроизведение экспертами содержания исследованных документов и показаний свидетелей не означает, что эти данные были приняты экспертами без должной оценки. Суд считает, что на поставленные судом перед экспертами вопросы, в заключении содержатся ясные, полные и не противоречивые ответы.

Заключение экспертов согласуется и не противоречат вышеуказанным данным, содержащимся в медицинских документах, согласуется с показаниями всех свидетелей, в том числе и с пояснениями ответчика по делу.

То, что в августе 2014 года И. подписал исковое заявление и выдал доверенность на представление его интересов в суде, не исключает обоснованность выводов экспертов о том, что при заключении оспариваемой сделки в июле 2011 года И. не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Кроме того, суд считает, что доводы истца о том, что он не понимал значение своих действий и не мог руководить ими, подтверждаются и другими письменными доказательствами и обстоятельствами дела.

После заключения договора И. продолжал проживать в спорном жилом помещении, договоренность об этом с ответчиком, ничем не подтверждена, напротив, в тексте договора дарения указано, что регистрация И. по месту жительства не является обременением.

При том, что у И. отсутствует другое место жительства, а состояние его здоровья не позволяет ему самостоятельно решать вопросы по поиску другого жилья, следует сделать вывод о том, что И. не собирался менять место жительства и отказываться от своих прав по пользованию жилым помещением по <Адрес>

Кроме того, сама О. в комнату к И. также никогда не вселялась и не проживала в ней, её вещей, необходимых для постоянного проживания, в квартире никогда не было. О. продолжает проживать в жилом помещении в <Адрес>, где она ранее была зарегистрирована. Несмотря на регистрацию брака и передачу ей в собственность спорного жилого помещения, О. по существу лишь продолжала присматривать за И. Данные обстоятельства ответчиком фактически не оспариваются, и подтверждаются коллективным обращением жильцов и актом обследования материально-бытовых условий проживания И. от 14.02.2012 года, составленного комиссией администрации (л.д. 68-70).

Из показаний свидетелей следует, что И. продолжал считать себя собственником комнаты. Именно И. было подписано обращение в администрацию Янтарного городского округа и в ООО «УК ЖКХ» о решении вопроса по доступу к местам общего пользования (л.д. 61). О том, что квартира не принадлежит И. было сообщено в письме администрации Янтарного городского округа от 23.06.2014 г. (л.д. 13).

Непосредственно договор дарения комнаты от 09 июля 2011 года И. не подписывал, а выдал лишь доверенность для подписания договора дарения на имя <ФИО>8 Нотариус Пережогина Е.Н. пояснила, что при удостоверении доверенности <ФИО>8 отсутствовала. Представитель И. в суде пояснил, что И. с <ФИО>8 не знаком. О. не отрицала в суде, что именно она обратилась к <ФИО>8 по вопросу оформления договора. Доказательств того, что И. до подписания либо после подписания договора дарения комнаты был ознакомлен с его содержанием, а также, что ему был вручен текст данного договора, суду не представлено.

Из показаний допрошенных судом свидетелей следует, что И. ранее ни когда не высказывал намерений при жизни передать кому-либо право собственности на спорную комнату.

Суд считает, что сами по себе объяснения нотариуса Светлогорского нотариального округа Калининградской области Пережогиной Е.Н. о том, что в момент подписания договора дарения она убедилась в дееспособности истца, он вел себя адекватно, все понимал и она не сомневалась в добровольности и осознанности его действий, не могут являться бесспорным доказательством того, что И. в полной мере отдавал отчет своим действиям и мог ими руководить.

Исходя из изложенного, суд приходит к выводу о том, что не имеется оснований сомневаться в обоснованности и правильности выводов амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы <№> от 11.03.2015 г. о том, что в момент заключения оспариваемого договора дарения И. не был способен понимать значение своих действий и руководить ими.

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Пунктом 3 ст. 177 ГК РФ предусмотрено, что, если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 Кодекса.

Согласно правилам абзаца 2 пункта 1 ст. 171 ГК РФ каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.

Исходя из изложенных обстоятельств заключенный между истцом и ответчиком договор дарения комнаты является недействительной сделкой и спорная комната подлежит возврату в собственность И.

Согласно ч. 1 ст. 103 ГПК РФ с О. подлежит взысканию государственная пошлина в доход местного бюджета.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования И. удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения комнаты <№> в <Адрес> по <Адрес> в пгт. <Адрес>, заключенный 09 июля 2011 года между И. и О..

Применить последствия недействительности данной сделки.

Возвратить комнату <№> в <Адрес> по <Адрес> в пгт. <Адрес> в собственность И..

Взыскать с О. в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Калининградский областной суд через Светлогорский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Мотивированное решение суда изготовлено <Дата>.

Судья М.В. Аниськов

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>

<Данные изъяты>