Решение по делу № 33-810/2020 от 13.03.2020

судья Гвоздецкий А.О. № 33-810-2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Мурманск 7 мая 2020 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда в составе:

председательствующего	Койпиш В.В.
судей	Киселевой Е.А.
	Исаевой Ю.А.
с участием прокурора при секретаре	Бугайчука И.И. Пашковой О.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании посредством видеоконференцсвязи гражданское дело

№ 2-5284/2019 по исковому заявлению Сегеды Максима Александровича к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Мурманской области, Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации, Управлению Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Мурманской области, Федеральному казенному учреждению Исправительная колония №18 УФСИН России по Мурманской области о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе и дополнениям к ней Сегеды Максима Александровича на решение Октябрьского районного суда города Мурманска от 3 октября 2019 г., которым постановлено:

«В удовлетворении исковых требований Сегеда Максима Александровича к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Мурманской области, Федеральной службе исполнения наказаний, УФСИН России по Мурманской области, ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области о взыскании денежной компенсации морального вреда – отказать»,

заслушав доклад судьи Киселевой Е.А., выслушав объяснения истца Сегеды М.А. и его представителя Федыны А.Н., поддержавших доводы жалобы, возражения представителя ответчиков ФСИН и УФСИН России по Мурманской области по доверенностям Новицкой Е.И., представителя ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области по доверенности КлочковойК.М. относительно доводов жалобы, заключение прокурора Бугайчука И.И., полагавшего решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

установила:

Сегеда М.А. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Мурманской области (далее – УФК по Мурманской области), Управлению Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Мурманской области (далее – УФСИН России по Мурманской области), Федеральному казенному учреждению Исправительная колония №18 УФСИН России по Мурманской области (далее – ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области) о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указал, что отбывает наказание в виде лишения свободы в исправительном учреждении ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области.

Ссылаясь на положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Конституции Российской Федерации, полагал, что условия его содержания в данном учреждении не отвечают общепринятым понятиям гуманности, человечности, в том числе указывает на несоблюдение прав на охрану и защиту здоровья, доступ к правосудию, что выражается в несвоевременной выдаче вещевого довольствия, в связи с чем в период с 15 октября 2018 г. по 15 марта 2019 г. ему приходилось носить летнюю обувь, в ограничении в трудоустройстве, в несвоевременности оформления характеризующего материала и в нарушении сроков рассмотрения поданного им ходатайства об изменении вида исправительного учреждения, тем самым Сегеда М.А. причинены физические и нравственные страдания.

В связи с чем, просил взыскать в свою пользу с ответчиков компенсацию морального вреда в размере 866760 рублей за отказ ответчика ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области в его трудоустройстве, в размере 12 000 Евро по курсу на 22 марта 2019 г. за время пыток с 15 октября 2018 г. по 15 марта 2019 г. в период необеспечения его зимней обувью, в размере 4800 евро за бездействие колонии по рассмотрению вопроса об изменении вида исправительного учреждения.

Определением суда от 5 августа 2019 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний Российской Федерации (далее – ФСИН России).

Истец Сегеда М.А. и его представитель Федына А.Н. в судебном заседании поддержали исковые требования по основаниям, изложенным в иске.

Представитель ответчика ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области Клочкова К.М. в судебном заседании возражала против удовлетворения исковых требований, полагая, что нарушений прав истца не допущено.

Представитель ответчиков ФСИН России и УФСИН России по Мурманской области Мушенкова Е.В. в судебном заседании иск не признала.

Представитель Минфина России в лице УФК по Мурманской области Сидорова Ю.В. в судебном заседании полагала, что основания для удовлетворения заявленных исковых требований отсутствуют.

Судом принято приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе Сегеда М.А., ссылаясь на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушении норм материального и процессуального права, просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении иска в полном объеме.

В обоснование жалобы ссылается на обстоятельства, послужившие поводом обращения в суд, и настаивает на том, что действиями (бездействиями) должностных лиц исправительного учреждения, связанными с ненадлежащими условиями его содержания, отказом в подготовке характеризующего материалами и нарушением сроков направления в суд ходатайства об изменении вида исправительного учреждения, ему были причинены моральные и нравственные страдания.

Утверждает, что причиненные ему моральные и нравственные страдания следует расценивать как нарушение требований Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Полагает, что судом не дана оценка представленным в обоснование исковых требований доказательствам, не приведены мотивы, по которым они были отклонены.

Отмечает, что положенная в основу решения суда справка старшего фельдшера ЗП-1 Б-2, согласно которой истцу установлен диагноз: «Остерохондроз поясничного отдела позвоночника, болевой синдром, подтверждает, что имеющиеся у него заболевания являются последствиями переохлаждения ног.

Указывает, что отсутствие акта о списании обуви по причине производственного брака свидетельствует об отсутствии у истца по состоянию на 15 марта 2019 г. изношенных ботинок, подлежащих списанию, и, как следствие, оснований для выдачи новых.

Ссылаясь на положение статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает, что не подлежат доказыванию обстоятельства установленные постановление от 23 мая 2019 г. об отказе в удовлетворении ходатайства Сегеды М.А. о замене неотбытой части наказания в виде лишения свободы на более мягким видом наказания; и постановление от 5 сентября 2018 г. об отказе в удовлетворении ходатайства Сегеды М.А. об изменении вида исправительного учреждения, согласно которым истец он не был трудоустроен в связи с отсутствием в учреждении вакантных рабочих мест, проявлял желание трудоустроиться. Между тем указанные обстоятельства не были приняты во внимание судом первой инстанции.

Помимо изложенного, отмечает, что указание суда на отсутствие доказательств обращения с жалобами на неправомерные действия должностных лиц исправительного учреждения немотивированно.

Обращает внимание на отсутствие у него возможности самостоятельно обратиться в суд с ходатайством об изменении вида исправительного учреждения без предоставления администрацией исправительного учреждения характеризующего материала, в предоставлении которого ему отказывали.

Настаивает на выполнение им положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по предоставлению достаточных доказательств в обоснование исковых требований.

Ссылается на нарушение судом норм процессуального права, выразившихся в не предоставлении для ознакомления заявления Сегеда М.А. от 15 марта 2019 г., не направлении истцу протоколов судебных заседаний от 16 сентября 2019 и 3 октября 2019 г.

Обращает внимание на нарушение его права на защиту, выразившееся в предоставлении ему и его представителю недостаточного времени для подготовки к судебным прениям.

В дополнениях к апелляционной жалобе Сегеда М.А. сообщает о привлечении его к оплачиваемому труду с 17 сентября 2019 г. и последующем отстранении в связи с сокращением штата работников.

Указывает на неразрешение должностными лицами исправительного учреждения его заявления, датированного 15 октября 2019 г., об удержании из заработной платы денежных средств в счет погашения задолженности по алиментам.

Считает, что администрация исправительного учреждения умышленно не привлекает его к оплачиваемому труду, что лишает его возможности погашать задолженность по алиментам.

Ходатайствует перед судом апелляционной инстанции об истребовании дополнительных доказательств в подтверждение вышеприведенных доводов.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явился представитель ответчика Министерства финансов России в лице УФК по Мурманской области, извещенный о времени и месте рассмотрения дела.

Судебная коллегия, руководствуясь частью 3 статьи 167 и частью 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося лица.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражения на нее, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно статье 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, статье 21 Конституции Российской Федерации достоинство личности охраняется государством. Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

При этом лицу не должны причиняться лишения и страдании в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания.

Условия и порядок содержания в исправительных учреждениях регулируются Федеральным законом от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» и конкретизированы в Правилах внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 16 декабря 2016 г. №295 (далее - Правила).

В соответствии со статьей 4 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

В силу статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Из положений приведенных выше правовых норм следует, что условиями, порождающими обязательства по возмещению морального вреда, являются незаконность действий (бездействий), посягательство данными действиями на личные неимущественные права потерпевшего, наличие вреда и доказанность его размера, причинная связь между действием (бездействием) и наступившим результатом (причинение вреда).

Недоказанность одного из названных условий влечет за собой отказ в удовлетворении исковых требований.

Таким образом, истцы по требованию о компенсации морального вреда в связи с незаконным действиями должностных лиц, не освобождены от обязанности по доказыванию обстоятельств, имеющих значение для разрешения дела, и в соответствии с частью 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязаны представить доказательства самого факта причинения морального вреда, а именно должны доказать наличие причинно-следственной связи между незаконными действиями (бездействием) государственного органа и возникшим моральным вредом.

Судом установлено и материалами дела подтверждается, что СегедаМ.А. отбывает наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области с 13 июля 2014 г. по настоящее время.

Обратившись в суд с требованием о компенсации морального вреда, Сегеда М.А. указал на ненадлежащие условие его содержания в исправительном учреждении, выразившиеся в ненадлежащем обеспечении его обувью по сезону, ограничении в трудоустройстве, отказе оформить характеризующий материал и, как следствие, нарушении сроков рассмотрения и направления в суд поданного им ходатайства об изменении вида исправительного учреждения.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь вышеприведенными положениями закона, оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, пришел к правильному выводу об отказе в удовлетворении иска, поскольку доводы истца Сегеда М.А. о несоответствии условий его содержания в исправительном учреждении общепринятым понятиям гуманности, человечности, а также о нарушении его права на охрану и защиту здоровья, доступ к правосудию, не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения дела.

Оснований не согласиться с выводами суда, которые достаточно мотивированы, судебная коллегия не усматривает.

Так, частью 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации установлено, что при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации. Осужденные не могут быть освобождены от исполнения своих гражданских обязанностей, кроме случаев, установленных федеральным законом.

Основные положения материально-бытового обеспечения осужденных регламентируются статьей 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации: осужденные обеспечиваются одеждой по сезону с учетом пола и климатических условий (пункт 2).

Нормы вещевого довольствия осужденных к лишению свободы, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, утверждены приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 03 декабря 2013 г. №216, согласно приложению №1 к которому осужденные, отбывающие наказания в исправительных колониях, обеспечиваются ботинками комбинированными в количестве одной пары на срок три года, сапогами мужскими комбинированными зимними в количестве одной пары на срок 2 года 6 месяцев.

В соответствии с Порядком обеспечения вещевым довольствием осужденных к лишению свободы, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, и лиц, содержащихся в следственных изоляторах (далее – Порядка обеспечения вещевым довольствием осужденных) (Приложение №3 к Приказу) выдача вещевого довольствия вновь осужденным осуществляется в день их прибытия в исправительное учреждение. Последующая выдача вещевого довольствия производится по письменному заявлению осужденных к лишению свободы и лиц, содержащихся в следственных изоляторах, но не ранее истечения установленных сроков носки находящихся в пользовании предметов (пункт 2). В случае преждевременного износа одежды и обуви или утраты вещевого довольствия осужденными к лишению свободы и лицами, содержащимися в следственных изоляторах, новые предметы выдаются им по распоряжению руководителя учреждения на основании их письменных заявлений (пункт 3).

Исходя из буквального толкования пункта 2 Порядка обеспечения вещевым довольствием осужденных, письменное заявление о выдаче вещевого довольствия требуется, в том числе, и после истечения срока носки, поскольку до его истечения повторная выдача названным пунктом Порядка не предусмотрена.

Вместе с тем, как было правильно отмечено судом первой инстанции, вещевое довольствие истцу выдавались по утвержденным нормам снабжения по сезону. Так, согласно лицевому счету №59 по обеспечению осужденного Сегеда М.А, предметами вещевого довольствия, хозобихода и постельными принадлежностями, истец был обеспечен ботинками установленного образца в количестве одной пары в июле 2014 г., октябре 2017 г. и марте 2019 г.; сапогами в количестве одной пары в августе 2014 г. и марте 2019 г. (л.д. 66-67).

Заявление о повторной выдаче вещевого довольствия поступало от Сегеда М.А. 15 марта 2019 г., в соответствии с которым ему были среди прочего выданы демисезонные ботинки и зимние сапоги, от получения предметов хозобихода и постельных принадлежностей отказался, о чем также свидетельствует составленная им собственноручно расписка от 15 марта 2019 г. (л.д. 76).

Анализ представленных доказательств в их совокупности, применительно к указанным выше положениям материального права, позволяет сделать вывод о том, что истец не был поставлен в такое положение, которое повлекло нарушение его права на обеспечение вещевым довольствием, поскольку на основании письменного заявления Сегеда М.А. был обеспечен вещественным довольствием. Действия ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области соответствовали пункту 2 Порядком обеспечения вещевым довольствием осужденных.

Доказательств того, что имевшаяся в распоряжении истца зимняя обувь была утрачена по независящим от него обстоятельствам, в связи с чем он был вынужден в период с 15 октября 2018 г. по 15 марта 2019 г. носить летнюю обувь, материалы дела не содержат, равно как и доказательств обращения истца в адрес ответчиков с жалобами на необеспечение вещественным довольствием до марта 2019 г.

Доводы истца о том, что несвоевременная выдача вещественного довольствия вызвала необходимость ношения летней обуви, как следствие, привела к переохлаждению ног, были предметом проверки суда первой инстанции и обоснованно отклонены как несостоятельные.

Медицинская помощь осужденным, отбывающим наказание в виде ограничения свободы, ареста, лишения свободы, предоставляется лечебно-профилактическими учреждениями и медицинскими подразделениями учреждений ФСИН России в соответствии с «Порядком организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в виде лишения свободы», утвержденным приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации и Министерства юстиции Российской Федерации от 17 октября 2005 г. №640/190 (действовал до 20 февраля 2018 г.).

С 20 февраля 2018 г. вступил в силу приказ Министерства юстиции Российской Федерации Российской Федерации от 28 декабря 2017 г. №285 «Об утверждении Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы».

Согласно приведенным нормам права, Сегеда М.А. вправе был обращаться к сотрудникам исправительного учреждения по вопросу оказания ему медицинской помощи в связи с ухудшением состояния здоровья.

Между тем, таких доказательств не представлено. Сведения из справки старшего фельдшера ЗП-1 Б-2 от 11 сентября 2019 г., вопреки доводам жалобы, указывают, что в период с 8 октября 2018 г. по 4 февраля 2019 г. истец обращался за оказанием медицинской помощи в медицинскую часть учреждения только по вопросу лечения имеющихся у него хронических заболеваний. Фактов обращения истца в медицинскую часть в период с 15 октября 2018 г. по 15 марта 2019 г. с жалобами на ухудшение состояния здоровья вследствие переохлаждения ног ответчиками не зафиксировано. Доказательства отказа истцу в оказании медицинской помощи в материалах дела отсутствуют.

Установив указанные обстоятельства, суд верно указал на отсутствие нарушения положений «Порядка организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в виде лишения свободы», утвержденным приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации и Министерства юстиции Российской Федерации от 17 октября 2005 г. №640/190.

Также в ходе рассмотрения дела не установлено нарушения положений Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, утвержденного приказом Министерства юстиции Российской Федерации Российской Федерации от 28 декабря 2017 г. №285.

Проверяя доводы Сегеды М.А., повторяемые в апелляционной жалобе, об ограничении его в трудоустройстве, суд первой инстанции, принял во внимание положений статьи 103 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, исследовал представленную в материалы дела характеристику осужденного, из которой следует, что к оплачиваемому труду Сегеда М.А. не привлекался по причине отсутствия в учреждении вакантных рабочих мест, желание трудоустроиться проявлял, штатное расписание за период с 1 января 2018 г. по 1 июня 2019 г. о полной комплектации штат персонала хозяйственного обслуживания ФКУ ИК-18 УФСИН России по Мурманской области и представленные в материалы дела справки исправительного учреждения, согласно которым истец в период с 13 июля 2014 г. по вопросу трудоустройства в центр трудовой адаптации не обращался, соответствующие заявления по состоянию на 11 сентября 2019 г. в личном деле осужденного отсутствуют, в их взаимосвязи и совокупности, и пришел к выводу о том, что Сегеда М.А. не привлекался к оплачиваемому труду в связи с отсутствием рабочих мест в учреждении.

Обсуждая доводы апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции не принял во внимание постановления Кольского районного суда Мурманской области от 5 сентября 2018 г. и 23 мая 2019 г., судебная коллегия находит их несостоятельными, поскольку указанными судебными актами не установлено нарушение прав Сегеда М.А. на труд, а лишь подтвержден факт нетрудоустройства истца ввиду отсутствия в исправительном учреждении вакантных рабочих мест и его желание трудиться.

Приведенные в дополнениях к апелляционной жалобе доводы Сегеды М.А. о том, что в период рассмотрения спора с 17 сентября 2019 г. он был трудоустроен, а в дальнейшем отстранен от оплачиваемого труда в связи с сокращением штата работников не свидетельствуют о нарушении личных неимущественных прав истца.

Отклоняя доводы о бездействии должностных лиц исправительного учреждения, выразившихся в несвоевременности оформления характеризующего материала и в нарушении сроков рассмотрения поданного им ходатайства об изменении вида исправительного учреждения и, как следствие, ограничения доступа к правосудию, а также неполучения своевременного изменения условий отбывания наказания, суд обоснованно исходил из того, что указанные обстоятельства не нашли своего подтверждения в судебном заседании.

Из материалов дела следует, что администрация исправительного учреждения, рассмотрев 18 апреля 2019 г. ходатайство Сегеда М.А., приняла решение его поддержать и обратилась в суд с представлением о целесообразности замены осужденному Сегеде М.А. неотбытой части наказания в виде лишения свободы более мягким видом, приложив характеризующий материал на осужденного.

При этом Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденные приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 г. №295 (далее – Правила), не регулирует срок и порядок рассмотрения письменных обращений.

Кроме того, суд правомерно указал, что статьей 12 (часть 4) Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, пункта 13 Правил, с учетом разъяснений постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 29 мая 2014 г. №9 «О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений» (пункт 23) осужденные не лишены возможности самостоятельно направить ходатайство об изменении вида исправительного учреждения в суд в отсутствии документов, которые обязана представить администрация исправительного учреждения, в котором он отбывает наказание. В таких случаях суд направляет копию ходатайства осужденного в указанное исправительное учреждение для последующего представления администрацией в суд необходимых материалов.

В период отбывания наказания в исправительном учреждении истец с жалобами на неправомерные действия должностных лиц не обращался, доказательств обратного не представлено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия соглашается с выводом суда об отказе Сегеде М.А. в удовлетворении заявленных требований, поскольку им в нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств, подтверждающих причинение морального вреда действиями названных выше государственных органов, их должностных лиц, ровно, как и противоправность самих действий (бездействий).

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия считает, что судом первой инстанции дело рассмотрено с соблюдением требований гражданского процессуального закона, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, при этом нарушений гражданского процессуального законодательства, влекущих безусловную отмену решения не допущено. Суд первой инстанции принял все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что обеспеченные в соответствии с требованиями закона условия содержания под стражей нельзя рассматривать как бесчеловечные или унижающие достоинство, поскольку условия содержания под стражей продиктованы, прежде всего, требованиями обеспечения безопасности лиц, содержащихся под стражей и сотрудников учреждения, и не носят цели нарушить гражданские и иные права истца.

Протоколы судебных заседаний и аудиозаписи судебных заседаний по настоящему гражданскому делу направлены и вручены под расписки Сегедой М.А. Замечания на протоколы судебного заседания от 16 сентября 2019 г. и 30 сентября 2019 г., поданные Сегедой М.А., рассмотрены судьей в соответствии со статьей 232 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и отклонены с приведением соответствующих оснований.

Также судом первой инстанции в адрес истца 11 ноября 2019 г. направлена копия расписки от 15 марта 2019 г. о получении Сегедой М.А. новых демисезонных и зимних ботинок.

Ссылка в жалобе на недостаточность времени для подготовки истца и его представителя к судебным прениям не влияет на законность и обоснованность постановленного судом решения, поскольку гражданским процессуальным законодательством не регламентировано время для подготовки к судебным прениям.

Не подлежит удовлетворению и ходатайства истца об истребовании дополнительных доказательств, поскольку запрашиваемые документы не представлялись истцом суду первой инстанции, в связи с чем они не исследовались при разрешении спора по существу, а потому не могут быть приняты для рассмотрения судом апелляционной инстанции в качестве новых доказательств по делу. Доказательств невозможности представления указанных документов суду первой инстанции истец не представил, соответствующих ходатайство об их истребовании в силу положения статьи 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не заявлял.

В целом приведенные в апелляционной жалобе доводы по существу сводятся к несогласию с произведенной судом оценкой доказательств, повторяют позицию истца, изложенную им в ходе разбирательства в суде первой инстанции, не содержат фактов, которые не были бы проверены судом первой инстанции при рассмотрении дела, но имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции.

Нарушений судом норм процессуального права, которые в соответствии с частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации являются безусловным основанием для отмены решения, судом первой инстанции не допущено.

При таком положении судебная коллегия находит постановленное решение суда законным и обоснованным, оснований, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к отмене или изменению решения суда, в том числе и по мотивам, приведенным в апелляционной жалобе, не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 327, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

определила:

решение Октябрьского районного суда города Мурманска от 3 октября 2019 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу и дополнения к ней Сегеды Максима Александровича – без удовлетворения.

председательствующий:

судьи: