Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2909/2021 от 27.04.2021

Дело № 2-2909/2021 <***>

66RS0003-01-2020-005868-53

Мотивированное решение изготовлено 23.12.2021

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Екатеринбург 16.12.2021

Кировский районный суд г. Екатеринбурга в составе председательствующего судьи Самойловой Е. В.,

при помощнике судьи Тронине Р. О.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Полянской Татьяны Викторовны к Козлитину Владиславу Николаевичу, Моргуновой Ольге Владимировне, нотариусу Суликовой Ольге Петровне о признании сделок недействительными и применении последствий недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

Полянская Т. В. обратилась в суд к Козлитину В. Н., Моргуновой О. В., нотариусу Суликовой О. П. о признании договора дарения квартиры, расположенной по адресу: ***, заключенной между Жиляевым В. А. и Козлитиным В. Н. недействительным. Также просит суд признать недействительным договор поручения, оформленный Жиляевым В. А. доверенностью от 21.08.2020 на имя Моргуновой О. В. на представление его интересов.

Впоследствии, требования и доводы иска уточнены, окончательно истец просила суд признать сделку - договор дарения квартиры, расположенной по адресу: ***, заключенный 28.04.2020 между Жиляевым В. А. и Козлитиным В. Н. недействительной, применив последствия недействительности сделки, включив данную квартиру в состав наследственной массы, оставшейся после смерти Жиляева В. А., аннулировав право собственности Козлитина В. Н. на данную квартиру. Признать сделку - договор поручения, оформленный доверенностью от 21.08.2020 на имя Моргуновой О. В. на право распоряжаться всеми денежными средствами Жиляева В. А., а также представлять его интересы во всех государственных, административных и судебных органах, недействительным, применив последствия недействительности сделки, обязав Моргунову О. В. вернуть все полученное по данной доверенности для включения в наследственную массу. Признать право собственности Полянской Т. В. на объект недвижимости - квартиру ***, дома *** по улице ***. Взыскать с Моргуновой О.В. денежные средства, полученные ею по доверенности ***, выданной 21.08.2021 Жиляевым В. А. и удостоверенной нотариусом Суликовой О. П.

В обосновании иска указано, что 28.04.2020 отец истца Жиляев В. А. подарил принадлежавшую ему па право единоличной собственности квартиру, расположенную по вышеуказанному адресу и являвшуюся его единственным жилищем постороннему человеку, Козлитину В. Н. 21.08 2020 он заключил договор поручения, оформленный нотариальной доверенностью, с Моргуновой О. В., которую уполномочил распоряжаться всеми принадлежащими ему денежными средствами. Данная доверенность удостоверена нотариусом Суликовой О. П.

Согласно доводам иска, на момент заключения сделок Жиляев В.А. не мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими в связи со стойким расстройством психического здоровья. <***>

16.01.2021 Жиляев В. А. умер. После его смерти открылось наследственное имущество, в том числе в виде имущественного права требования признания недействительными договора дарения квартиры и договора поручения по распоряжению денежными средствами, включения данного имущества в наследственную массу и признания за ней право собственности на указанное имущество как за наследником первой очереди, что явилось причиной обращения в суд.

Истец Полянская Т. В. в судебном заседании требования и доводы иска поддержала, на иске в полном объеме настаивала.

Ответчик Моргунова О. В., также действуя в интересах ответчика Козлитина В. Н., в судебном заседании против иска возразила, указав, что Козлитин В. Н. является давним знакомым Жиляева В. А. С 1996 года поддерживали с ним хорошие дружеские отношения, так же, на протяжении многих лет, он часто обращался за различной помощью. В начале января 2020 года Жиляев В. А. сообщил, что хочет подарить свою квартиру Козлитину В. А. 24.04.2020 заключена сделка- договор дарения. Жиляев В. А. в момент совершения сделки понимал значение своих действий, договор подписал собственноручно, в присутствии сотрудника МФЦ. Полагает, что Жиляев В. А. не страдает стойкими расстройствами психического здоровья. На учете в психоневрологическом диспансере он не состоял, не наблюдается у врача психотерапевта, психиатра, невролога. <***> Представленное в материалах дела заключение содержит вероятностные ответы расцениваются как предположение, в связи с чем, возражает, чтобы данное экспертное заключение было положено судом в основу решения по делу. Не доказано какие именно симптомы, диагнозы повлияли на то, что Жиляев В. А. якобы не мог понимать значение своих действий именно в периоды заключения сделок. В медицинских документах нет психического описания пациента, так как Жиляев В. А. никогда не направлялся к психиатру, не наблюдался у него, на учете не состоял. Его заболевание носило неврологический характер, наблюдался он у невролога и терапевта. Лекарства назначались ему только от давления и для сердца. При отсутствии описания психического состояния Жиляева В. А. на юридически значимые даты, учитывая неравномерность и колебания когнитивных нарушений не возможно дать точный ответ на вопросы, поставленные судом. Все заключение строится на снижении памяти, что само по себе не влияет на принятие дарителем решения. В экспертизе делается ссылка на состояние Жиляева В. А. в отсроченный период, то есть через 8 месяцев после сделки, что не верно, оценка дана только негативным доказательствам. Эксперты не приняли во внимание, что описание характера Жиляева В. А. свидетелями, которые называли его «резковатым, строгим, немного занозчивым, требовательным, неординарным» относилось не к изменению его характера и поведения после инсультов, а являлось описанием его характера по жизни, таким он был всегда. Властность и авторитарность это тоже черты его характера, а не изменения на фоне болезни, тогда как эксперты сделали вывод, что якобы все эти качества, это следствия какого- то психического заболевания. В медицинских документах имеется ошибка по поводу инсульта в 2018 году, который называют третьим - ошибка тянется из справки -выписки из Госпиталя Ветеранов Войн, где вместо даты перенесенного инсульта вместо 14.08.2017, ошибочно написали 14.08.2018. Считает, что экспертное заключение от декабря 2020 года не имеет отношение к периоду заключения сделки дарения в апреле 2020 года, так как оно совершено через 8 месяцев После совершения сделки, таким образом к моменту сделки его применять нельзя.

Ответчик нотариус Суликова О. П. в судебное заседание не явилась, извещена надлежащим образом, представила ходатайство рассмотрении дела в ее отсутствие, указав, что интерес к рассматриваемому спору не имеет. Согласно отзыву, 21.08.2020 удостоверено распоряжение об отмене всех доверенностей от имени Жиляева В. А., выданных на имя Полянской Т. В., и удостоверена доверенность на имя Моргуновой О. В. По процедуре совершения нотариальных действий, указала, что у Жиляева В. А. была сломана шейка бедра он сидеть не мог, расположился полулежа на сдвинутых стульях. Ответчик лично наедине беседовала с ним. Жиляев В. А. четко, не сбиваясь, не путаясь рассказал, что он является известным ученым, с дочерью он не общается, относится к ней крайне плохо, она его обманывает и хочет признать его недееспособным, чтобы забрать все его имущество. Жиляев В. А. сказал, что подписывал какие-то документы на ее имя, точно не помнит что, поэтому хочет отменить все ранее выданные доверенности, если таковые имеются, чтобы она не могла ими воспользоваться. Жиляев В. А. объяснил, что просил Козлитина В. Н. привезти его к нотариусу, чтобы сделать доверенность па жену Козлитина В. Н. - Моргунову О. В. Доверенность ему нужна, чтобы представитель могла представлять его интересы в судах против дочери, которая хочет его лишить дееспособности, снимать деньги со счета, так как он сам после травмы ходить не может. Также Жиляев В. А. пояснил, что хорошо знает Козлитина В. Н., он ухаживает за ним, живет с ним в одной квартире и выполняет все его поручения, Жиляев В. А. говорил эмоционально, но совершенно четко излагал свои мысли, и адекватно отвечал на все вопросы. Когда речь шла о дочери, он реагировал крайне негативно. При удостоверении доверенности не возникло сомнений в его дееспособности. Так же Жиляев В. А. представил соответствующую справку.

Представитель третьего лица УСП №24 Отдел опеки и попечительства в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом, представил ходатайство о рассмотрении дела в их отсутствие.

Представитель третьего лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Свердловской области в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом, ранее представлял заявление о рассмотрении дела в их отсутствие.

Третье лицо Жиляева Н. В. в судебное заседание не явилась, извещена надлежащим образом, согласно входящей телефонограмме, участие в судебном заседании принимать не желает.

Третье лицо Васильев М. К. в интересах несовершеннолетнего Васильева К. М., в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом, согласно входящей телефонограмме, участие в судебном заседании принимать не желает.

Свидетель ***30 в ходе рассмотрения дела 12.08.2021 пояснила, что приходилась подругой Жиляеву В. А. Охарактеризовала его как очень умного, резкого. Указала, что знала об инсульте в 2017 году, после которого он не изменился. В 2020 году виделись редко, в основном по выходным. После падения приезжала чаще, общались, каких-либо изменений в его поведении не заметила. Козлитина В. Н. знает с 2010 года, который являлся хорошим помощником, всегда готовым помочь. Осенью 2020 года узнала, что Жиляев В. А. подарил квартиру Козлитину В. Н. в качестве благодарности.

Свидетель ***31 в судебном заседании 12.08.2021 пояснила, что зала Жиляева В. А. около 40 лет. Охарактеризовала его как умного, строгого к себе, немного заносчивого. В 2020 году посещала его примерно 1-2 раза в неделю. После падения в его поведении не изменилось. Впервые о том, что он хочет подарить квартиру, было сказано им 31.12.2019. Указывал, что Козлитин В. Н. отказывался везти на оформление сделки, в связи с чем, просил свидетеля отвезти его. На вопросы почему не дочери оставил квартиру, указывал, что не испытывает к ней дочерних чувств.

Свидетель ***32 12.08.2021 пояснила, что в августе 2020 узнала о том, что Жиляев В. А. подарил квартиру Козлитину В. Н. Дочери не оставил квартиру поскольку отношения с ней не сложились.

Свидетель ***33 16.12.2021 суду пояснила, что работает в МФЦ. По существу заданных вопросов указала, что 28.04.2020 Жиляев В. А. обратился для регистрации перехода права собственности в порядке дарения Козлитину В. Н. Поскольку он сломал шейку бедра, то не смог самостоятельно подняться в учреждение, в связи с чем, она спустилась в машину. Были заданы необходимые вопросы, на которые Жиляевым В. А. давались однозначные, четкие, непротиворечивые ответы. Оснований сомневаться в его неспособности оценивать ситуацию не имелось.

Заслушав лиц, участвующих в деле, исследовав представленные доказательства, материалы гражданского дела № 2-44/2021, пояснения свидетелей, суд приходит к следующему.

Так, судом установлено, что Жиляев В. А. являлся собственником квартиры расположенной по адресу: ***.

Согласно материалам дела, между Жиляевым В. А. и Козлитиным В. Н. 28.04.2020 заключен договор дарения вышеуказанной квартиры. Также, согласно представленным в материалы дела доказательствам, Жиляев В. А. поручил путем оформления доверенности от 21.08.2020 Моргуновой О. В. право распоряжаться всеми денежными средствами, а также представлять его интересы во всех государственных, административных и судебных органах.

16.01.2021 последовала смерть Жиляева В. А.

Истец Полянская Т. В., согласно свидетельству о рождении, являясь дочерью Жиляева В. А. обратилась в суд с требованием о признании недействительными совершенные 28.04.2020 и 21.08.2020 сделки, поскольку Жиляев В. А. находился в момент их совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Разрешая требования в части признания недействительным договора дарения от 28.04.2020, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Согласно ч. 3 ст. 154 Гражданского кодекса Российской Федерации, для заключения договора необходимо выражение согласованной воли всех сторон.

В соответствии с п. 2 ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В соответствии со ст. 420 Гражданского кодекса Российской Федерации договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей.

В силу ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно ст. 574 Гражданского кодекса Российской Федерации договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Кроме того, ст. 185 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами. Письменное уполномочие на совершение сделки представителем может быть представлено представляемым непосредственно соответствующему третьему лицу (пункт 1).

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 50 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по смыслу статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации при решении вопроса о правовой квалификации действий участника (участников) гражданского оборота в качестве сделки для целей применения правил о недействительности сделок следует учитывать, что сделкой является волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (например, гражданско-правовой договор, выдача доверенности, признание долга, заявление о зачете, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие физического или юридического лица на совершение сделки).

Согласно п. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В силу п. 1 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В соответствии со ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Таким образом, основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны ее волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства истца в момент выдачи доверенности, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

В соответствии с п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.06.2008 № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ). Поэтому обязательным для данной категории дел является назначение посмертной судебно-психиатрической экспертизы с целью определения психического состояния наследодателя в юридически значимый период в момент составления доверенности.

Для определения психического состояния наследодателя Жиляева В. А. судом 12.08.2021 назначалась посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручалось Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области «Свердловская областная клиническая психиатрическая больница».

Согласно выводам экспертной комиссии от 15.10.2021 *** у Жиляева В. А. на момент совершения юридически значимых действий 28.04.2020 и 21.08.2020 имелось психическое расстройство - Другое непсихотическое расстройство в связи с сосудистым заболеванием головного мозга <***> Об этом свидетельствует то, что у Жиляева В. А. на фоне цереброваскулярной болезни, дисциркуляторной энцефалопатии, гипертонической болезни, атеросклероза церебральных сосудов, дважды переносившего острое нарушение мозгового кровообращения, с признаками сосудистого поражения головного мозга по результатам компьютерной томографии, отмечалась церебрастеническая симптоматака, неравномерные нарушения интеллектуально-мнестаческих функций (обстоятельность мышления, снижение памяти, истощаемость внимания, замедленный темп деятельности), эмоциональная лабильность, снижение критических способностей. При отсутствии описания психического состояния Жиляева В. А. на юридически значимые периоды, учитывая неравномерность и колебания когнитивных нарушений в течение всего периода заболевания, при прослеживающийся тенденции к прогрессированию заболевания и утяжелению симптомов, принимая во внимание нарушение критичное по отношению к совершенной сделки впоследствии, экспертная комиссия пришла к выводу, что Жиляев В. А. с высокой степенью вероятности не мог понимать значение своих действий и руководить ими во время подписания договора от 28.04.2020, а также подписанта доверенности от 21.08.2020.

При этом, судом, при исследовании медицинской документации установлено, что Жиляев В. А. страдал сердечнососудистыми заболеваниями, ему устанавливались диагнозы: цереброваскулярная болезнь, дисциркуляторная энцефалопатия, гипертоническая болезнь, атеросклероз церебральных сосудов; при нейровизуализационном методе исследования (компьютерная томография) у него выявлялись признаки лейкоэнцефаопатии вероятнее сосудистого генеза, атрофии головного мозга 2й степени. Жиляев В. А. переносил острое нарушение мозгового кровообращения (инсульт) в 2013 и 2017 годах. У него имелась церебрастеническая симптоматика (жаловался на головные боли, головокружения, слабость), фиксировались интеллектуально-мнестические нарушения, которые на фоне повышенного давления, отказа от приема терапии, имели волнообразный характер течения в разные периоды времени. Жиляев В. А. был то достаточно продуктивен в контакте, то не мог сообщить свои паспортные данные, данные обстоятельства следует из медицинских документов по госпитализации, так 14.08.17 «полностью ориентирован во времени, пространстве, собственной личности...обращенную речь понимает в полном объеме, инструкции выполняет с первого предъявления», тогда как через 4 месяца при госпитализации от 18.12.2017: «анамнез не рассказывает выраженные когнитивные расстройства»)

Данный вывод также подтверждается оценкой пояснений свидетелей, допрошенных при рассмотрении дела № 2-44/2021 и в совокупности с исследованными показаниями свидетелей, допрошенных при рассмотрении настоящего дела, Жиляев В. А. выявлял значительные нарушения памяти, не узнавал хорошо знакомых людей, вел себя нелепо и расторможенно, что отмечали ***34 тогда как ***35 подобных обстоятельств не отмечали.

В связи с чем, экспертами на основе медицинской документации за 2017 год, начало 2018 года (с 14.08.2017 по 29.08.2017, с 18.12.2017 по 10.01.2018) сделан вывод, что заболевание Жиляева В. А. протекало прогредиентно, имелась тенденция к нарастанию когнитивных расстройств, прияты во внимание заторможенность, снижение критики, замедление темпа психической деятельности, заторможенность, низкая продуктивность работы, истощаемое внимание, снижение памяти, мышление обстоятельное, интеллект снижен, память ослаблена, эмоционален.

Из выписки из медицинской карты амбулаторного больного от 19.05.2021 следует, что у Жиляева В. А. отмечаются повторные ишемические инсульты с прогрессирующими когнитивными, мнестическими, ментальными, психическими расстройствами, выраженной эмоциональной лабильностью (сменой периодов гневливости, раздражительности, эгоцентричности и тревожности).

При проведении судебно- психиатрической экспертизы 10.12.2020 комиссия экспертов пришла к выводу, что Жиляев В. А. не мог понимать значение своих действий и руководить ими на момент его осмотра.

Таким образом, несмотря на то, что в период совершения юридически значимых действий по подписанию договора дарения и подписанию доверенности психическое состояние Жиляева В. А. в медицинской документации не описывалось, но согласно медицинской документации в совокупности действия Жиляева В. А. свидетельствовали о нестабильном состоянии наследодателя.

Каких-либо доказательств, опровергающих указанные обстоятельства, суду представлено не было.

В распоряжение экспертов были представлены вся имеющаяся медицинская документация, о дополнений которой сторонами заявлено не было.

При таких обстоятельствах суд принимает во внимание заключение посмертной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы ГБУЗ СО «СОКПБ» от 15.10.2021, поскольку в нем эксперты установили состояние здоровья Жиляева В. А. с учетом большого объёма медицинских документов, при этом, дана интерпретация диагнозов Жиляева В. А. в прогрессии за период как до заключения оспариваемых сделок, так и после.

Содержание экспертного заключения отвечает требованиям ч. 2 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и положениям Методических рекомендаций по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденных Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 20.12.2002 N 346. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной статьей 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения. Выводы экспертов основаны на материалах дела и медицинских документах наследодателя. Экспертиза проводилась судебно-психиатрическими экспертами, имеющими специальное образование, стаж работы и соответствующие категории. Заинтересованность экспертов в исходе дела не установлена. В заключении экспертной комиссии подробно и последовательно изложены ход экспертного исследования; примененные методы исследования; анализ представленных материалов и медицинских документов.

Таким образом, у Жиляева В. А. к юридически значимой дате выявлялись такие индивидуально-психологические особенности, в том числе обусловленные психическим заболеванием как нарушения интеллектуально-мнестической сферы, которые носили волнообразный характер течения, обстоятельность мышления, эмоциональная лабильность, снижение критических способностей, на декабрь 2020 года у него описывали снижение ориентировки, эмоциональную лабильность, склонность к аффективным вспышкам, обстоятельность мышления, неравномерность произвольного внимания с признаками истощаемости, фиксационную амнезию, сниженную социальную дистантность, указывая на его не способность понимать значение своих действий и руководить ими. В эмоционально- личностной сфере происходила измененность с заострением ранее ему присущих черт в виде властности, на фоне эгоцентричного, холодно-дистантного отношения к окружающим, черт стеничноста, авторитарности, завышенной самооценки, целеустремленности, ответственности, требовательности, настойчивости, отмечается эмоциональная неустойчивость, раздражительность, гневливость, прямолинейность, спонтанность в поведении, сниженную социальную дистантность, резкость, грубость, снижение у него критических способностей. В последующем, в выписке из амбулаторной карты описываемые у Жиляева В. А. нарушения оценивают как прогрессирование заболевания. По материалам дела у Жиляева В. А. не выявлено повышенной внушаемости подчиняемость, зависимого тапа поведения применительно к юридически значимым события. Однако, на период несколько отсроченный при ответах на вопросы у Жиляева В. А. отмечаются ответы не по существу, снижение ориентаровки, снижение критических и прогностических способностей, недостаточное понимание существа произошедшей сделки, без прогнозирования результатов, чем обусловлен вероятностный вывод о понимании Жиляевым В. А. значения своих действий и возможности руководить ими во время подписания договора от 28.04.2020, а также подписания доверенности от 21.08.2020.

Показания допрошенных в качестве свидетелей ***36, указывающих на то, что Жиляев В. А. сохранял бытовую адаптацию, общение было неизменным, не противоречат установленным по делу обстоятельствам, поскольку не исключают наличие когнитивных нарушений.

Таким образом, оценивая представленные доказательства, суд полагает, что выводы, содержащиеся в экспертном заключении о том, что Жиляев В. А. с высокой степенью вероятности не мог понимать значение своих действий или руководить ими в момент подписания договора дарения от 28.04.2021 с Козлитиным В. П., а также при оформлении доверенности на имя Моргуновой О. Н., согласуются с иными доказательствами по делу, подтверждающими порок воли наследодателя, а именно с объяснениями истца, показаниями свидетелей, медицинскими документами.

Доводы ответчика о том, что экспертное заключение не отвечает критериям достоверности, суд отклоняет.

Экспертные заключения оцениваются судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

В данном случае, суд не усматривает какого-либо противоречия в выводах экспертов, все ответы даны в рамках поставленных вопросов. Утверждения мотивированы со ссылкой на специальную литературу.

Настоящее заключение выполнено специалистами, квалификация которых у суда сомнений не вызывает, сведения о наличии высшего медицинского образования с указанием специальности, а также стажа работы, квалификационные категории содержатся в экспертном заключении с подпиской об уголовной ответственности за дачу заведомого ложного заключения.

Каких-либо доказательств предвзятости экспертной комиссии суду не представлено. Утверждения истца в этой части голословны, при том, что при назначении судебной экспертизы, судом акцентировалось внимание на невключении в состав экспертной комиссии экспертов, которые принимали участие при оценке психического состояния Жиляева В. А. при рассмотрении дела № 2-44/2021. При этом, заключение экспертов по делу 2-44/2021 при оценке психического состояния в исследуемый период оценено с точки зрения нарастания когнитивных нарушений за период с 2017 по 2020 год.

Доводы ответчика, сводящиеся к несогласию с результатами судебной экспертизы, не могут быть признаны состоятельными с учетом правил оценки доказательств, предусмотренных гражданским процессуальным законодательством, а также отсутствием доводов, объективно указывающих на порочность проведенной экспертизы, и как следствие - на наличие признаков недопустимости доказательства.

Таким образом, утверждение относительно того, что экспертное заключение, является недопустимым доказательством, и не может быть положено в основу судебного постановления, носит оценочный характер. Экспертное заключение оценивается судом во взаимосвязи с иными доказательствами, составляющими доказательственную базу.

Экспертное заключение судом принимается как допустимое доказательство и подлежит оценки с позиции взаимосвязанных положений гражданского процессуального закона, в совокупности с другими доказательствами в составе доказательной базы, оснований для сомнений в компетентности эксперта и достоверности сделанных им выводов, суд не усматривает.

К доводам представителя ответчика относительно необходимости руководствоваться показаниями свидетелей ***37 суд относится критически, поскольку исходит из того, что свидетельскими показаниями могут быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения наследодателя, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним. Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, ни суд не обладают.

Таким образом, суд приходит к выводу, что требования о признании недействительными договора дарения квартиры, расположенной по адресу: ***, заключенный 28.04.2020 между Жиляевым В. А. и Козлитиным В. Н. и договора поручения, оформленного доверенностью от 21.08.2020 на имя Моргуновой О. В. на право распоряжаться всеми денежными средствами Жиляева В. А., а также представлять его интересы во всех государственных, административных и судебных органах, подлежат удовлетворению.

Согласно пункту 3 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

Из положений п. 1 ст. 171 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что ничтожна сделка, совершенная гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства. Каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость. Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.

Приведенные положения закона свидетельствуют о том, что последствием признания судом договора дарения от 28.04.23021 недействительной сделкой, является возврат сторон полученного по сделке, соответственно указанное недвижимое имущество подлежит возврату в собственность Жиляева В. А., как последствие недействительности сделки.

Принимая во внимание положения п. 2 ст. 17 Гражданского кодекса Российской Федерации о том, что правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью, возвратить указанные объекты недвижимого имущества в собственность Жиляева В. А. невозможно ввиду его смерти.

Указанная квартира подлежит включению в состав наследственного имущества Жиляева В. А.

Удовлетворяя требования истца о признании за ней в порядке наследования право собственности на квартиру расположенную по адресу: г. Екатеринбург, ул. Первомайская, д,76, кв.106, суд исходил из того, что Полянская Т. В. является наследником спорной квартиры как наследник первой очереди, после смерти отца Жиляева В. А. в установленный ст. 1154 Гражданский кодексом Российской Федерации шестимесячный срок обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства. Иные наследники заявлений о вступлении в наследство не заявляли, что подтверждается материалами наследственного дела.

Между тем, в удовлетворении требований истца о возложении на Управление Росреестра по СО обязанности произвести аннулирование записи о государственной регистрации права собственности за Козлоитиным В. Н., следует отказать, поскольку Управление Росреестра прав истца не нарушало, решение о признании сделки недействительной является основанием для аннулирования записи о государственной регистрации права *** от 28.04.2020, сделанной в Едином государственном реестре недвижимости, о регистрации права собственности на квартиру, расположенную по адресу: *** за Козлитиным В. Н.

В тоже время, требование о возложении обязанности на Моргунову О. В. вернуть все полученное по данной доверенности для включения в наследственную массу подлежит отклонению, поскольку истец суду не представил доказательств получения каких-либо денежных средств, а ответчик данное обстоятельство отрицает, указав, что доверенность оформлена по сути для участия в судебном заседании по признанию его недееспособным. Указанное согласуется с обстоятельством подачи заявления о признании недееспособным Жиляева В. А., поступившее в суд 04.08.2020, где Моргунова О. В. предъявила данную доверенность. В связи с чем, оснований для применении последствий недействительности доверенности в виде возложения на Моргунову О. В. обязанности вернуть полученное в наследственную массу удовлетворению не подлежит.

Иных доводов, требующих разрешения в ходе рассмотрения дела не заявлено.

На основани изложенного и руководствуясь ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: ***, ░░░░░░░░░░░ 28.04.2020 ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ 16.01.2021.

░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ 21.08.2020 ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ***, ░░░░ *** ░░ ░░░░░ *** ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ 16.01.2021.

░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ *** ░░ 28.04.2020, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: *** ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, - ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░ <***> ░. ░. ░░░░░░░░░