Определение об оставлении жалобы (представления) без рассмотрения по делу № 33-12378/2021 от 22.03.2021

Судья суда первой инстанции Черныш Е.М.

Гражданское дело суда первой инстанции № 2-3645/2020

Гражданское дело суда апелляционной инстанции № 33-12378/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Москва 21 мая 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе

председательствующего Чубаровой Н.В.,

судей Морозовой Д.М., Левшенковой В.А.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Культюгиной А.Т.,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Чубаровой Н.В.,

гражданское дело по апелляционным жалобам ответчиков на решение Гагаринского районного суда г. Москвы от 20 октября 2020 года по делу по иску заместителя Генерального прокурора Российской Федерации к Абызову Михаилу Анатольевичу, Беста холдингс Лимитед, Алинор Инвестменс Лимитед, Куллен Холдингс Лимитед, Лисенто Инестментс Лтд, Вантросо Трейдинг Лтд о взыскании солидарно в доход Российской Федерации денежных средств,

УСТАНОВИЛА:

Истец обратился в суд с иском к Абызову Михаилу Анатольевичу, Беста холдингс Лимитед, Алинор Инвестменс Лимитед, Куллен Холдингс Лимитед, Лисенто Инестментс Лтд, Вантросо Трейдинг Лтд о взыскании солидарно в доход Российской Федерации денежных средств в размере 32 540 718 646, 44 рублей. В обоснование требования истец указал на то, что в результате запрещенной законом деятельности Абызова М.А. 07.02.2018 года в г.Лимассол Республика Кипр между Алинор Инвестментс Лимитед (Alinor Investments Limited), Беста Холдингс Лимитед (Besta Holdings Limited), Лисенто Инвестментс Лтд (Lisento Investments Ltd), Куллен Холдингс Лимитед (Kullen Holdings Limited), Вантросо Трейдинг Лтд (Vantroso Trading Ltd) и …., …… заключены договоры купли-продажи, по которым покупателями приобретены 31 909 432 926 обыкновенных бездокументарных именных акций …., на счета, открытые ……поступили денежные средства, которые фактически явились незаконным доходом Абызова М.А. и подконтрольных ему компаний. Общий доход Абызова М.А. и подконтрольных ему иностранных организаций составил 32 540 718 646, 44 рублей, в соответствии с п.8 ч.2 ст.235 ГК РФ подлежит обращению в доход Российской Федерации.

Представители истца в судебное заседание явились, исковые требования поддержали в полном объеме по доводам иска.

Ответчик Абызов М.А. в судебном заседании участвовал с помощью видеоконференцсвязи, против удовлетворения иска возражал по доводам письменных возражений.

Представители Абызова М.А. в судебное заседание явились, против удовлетворения иска возражал по доводам письменных возражений.

Представитель ответчика Беста холдингс Лимитед в судебное заседание явился, иск не признал в полном объеме по доводам письменных возражений.

Представитель ответчика Алинор Инвестменс Лимитед в судебное заседание явился, иск не признал в полном объеме по доводам письменных возражений.

Представитель ответчика Куллен Холдингс Лимитед в судебное заседание явился, иск не признал в полном объеме по доводам письменных возражений.

Представитель ответчика Лисенто Инестментс Лтд в судебное заседание явился, иск не признал в полном объеме по доводам письменных возражений.

Представитель ответчика Вантросо Трейдинг Лтд в судебное заседание явился, иск не признал в полном объеме по доводам письменных возражений.

Судом первой инстанции было постановлено: взыскать солидарно с Абызова Михаила Анатольевича, Besta Holdings Limited (Беста Холдинг Лимитед), Alinor Investments Limited (Алинор Инвестментс Лимитед), Kullen Holdings Limited (Куллен Холдингс Лимитед), Lisento Investments Ltd (Лисенто Инвестментс Лтд), Vantroso Traiding Ltd (Вантросо Трейдинг Лтд) в доход Российской Федерации 32 540 718 646, 44 рублей.

Взыскать солидарно с Абызова Михаила Анатольевича, Besta Holdings Limited (Беста Холдинг Лимитед), Alinor Investments Limited (Алинор Инвестментс Лимитед), Kullen Holdings Limited (Куллен Холдингс Лимитед), Lisento Investments Ltd (Лисенто Инвестментс Лтд), Vantroso Traiding Ltd (Вантросо Трейдинг Лтд) в доход города Москвы госпошлину в сумме 60 000 рублей.

Ответчик Абызов М.А., представители ответчиков Беста холдингс Лимитед, Алинор Инвестменс Лимитед, Куллен Холдингс Лимитед, Лисенто Инестментс Лтд, Вантросо Трейдинг Лтд подали апелляционные жалобы на указанное выше решение.

Проверив материалы дела в пределах заявленных доводов жалобы, обсудив доводы апелляционной жалобы, письменных возражений, выслушав объяснения участников процесса, судебная коллегия приходит к выводу о том, что оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции не имеется.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции ответчик Абызов М.А., представители ответчика Абызова М.А. по ордерам Тай Ю.В., Ильясова В.М., Арабова Т.Ф., представитель ответчиков Алинор Инвестментс Лимитед, Лисенто Инвестментс, Вантросо Трейдинг Лтд, Беста Холдингс Лимитед по ордеру Веселов А.В., представитель конкурсного управляющего АО «Группа Е4» Вышегородцева И.А. по доверенности Тихонова Ю.Ю., представитель ООО «Региональная компания «Региональная компания «Резерв» по доверенности Смола А.А. требования и доводы апелляционной жалобы поддержали.

Представитель Куллен Холдингс Лимитед в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, в соответствии со ст. 167 ГПК РФ судебная коллегия признала возможным рассмотрение дела без участия представителя указанного юридического лица.

В соответствии с п. 2.1 ст. 113 ГПК РФ органы государственной власти, органы местного самоуправления, иные органы и организации, являющиеся сторонами и другими участниками процесса, могут извещаться судом о времени и месте судебного заседания или совершения отдельных процессуальных действий лишь посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" в указанный в части третьей настоящей статьи срок, если суд располагает доказательствами того, что указанные лица надлежащим образом извещены о времени и месте первого судебного заседания. Такие лица, получившие первое судебное извещение по рассматриваемому делу, самостоятельно предпринимают меры по получению дальнейшей информации о движении дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи. Лица, указанные в абзаце первом настоящей части, несут риск наступления неблагоприятных последствий в результате непринятия ими мер по получению информации о движении дела, если суд располагает сведениями о том, что данные лица надлежащим образом извещены о начавшемся процессе, за исключением случаев, когда меры по получению информации не могли быть приняты ими в силу чрезвычайных и непредотвратимых обстоятельств.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался положениями Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции», Федерального конституционного закона от 17.12.1997 № 2-ФКЗ «О Правительстве Российской Федерации», указом Президента РФ от 18.05.2009 № 559, которым в соответствии со статьей 8 Федерального закона от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» определен порядок представления федеральными государственными служащими сведений о полученных ими доходах, об имуществе, принадлежащем им на праве собственности, и об их обязательствах имущественного характера, а также аналогичные сведения о супруге и несовершеннолетних детях, Федеральным законом от 07.05.2013 № 79-ФЗ «О запрете отдельным категориям лиц открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства и ценности в иностранных банках, расположенных за пределами территории РФ, владеть и (или) пользоваться иностранными финансовыми инструментами», пункта 8 части 2 статьи 235, ст. 1080 ГК РФ.

Суд первой инстанции признал установленным, что в соответствии с указом Президента РФ от 18.01.2012 № 81 Абызов М.А. назначен советником Президента Российской Федерации. Данная должность Указом Президента РФ от 31.12.2005 № 1574 отнесена к высшей группе должностей федеральной государственной гражданской службы.

Абызовым М.А. 30.03.2012 в Управление Президента по вопросам государственной службы и кадров Администрации Президента РФ поданы справки о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера федерального государственного служащего, о доходах супруги и несовершеннолетних детей, об имуществе и об их обязательствах имущественного характера за 2011 год.

Согласно разделу 1 названных справок Абызов М.А. в 2011 году получил доход в размере 98 808 393 руб., супругой …... по основному месту работы получен доход в 341 400 руб. Несовершеннолетних дети – … и ……. дохода не имели.

В разделах 2, 3, 5 справок о доходах есть сведения о находящемся в собственности Абызова М.А., его супруги, несовершеннолетних детей недвижимом и движимом имуществе, обязательствах имущественного характера.

В справках о доходах за 2011 год Абызовым М.А. указано на его участие в ЗАО «…..» с долей 16,67% и ООО «….» со 100% долей. Его супруга и несовершеннолетние дети акциями не владели, участие в коммерческих организациях не принимали. Сведения об участии в 2011 году в иностранных коммерческих организациях и получении дохода Абызовым М.А. в справках не приведены.

Указом Президента РФ от 21.05.2012 Абызов М.А. назначен Министром Российской Федерации, которую он замещал до 18.05.2018.

За период нахождения в должности Министра РФ Абызов М.А. представлял в Федеральную налоговую службу справки о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера члена Правительства Российской Федерации и аналогичные сведения о своей супруги и несовершеннолетних детях за 2012, 2013, 2014, 2015, 2016, 2017.

Суд первой инстанции установил, что на территории Республики Кипр зарегистрированы и числятся в Реестре компании:

Vantroso Trading Ltd (Вантросо Трейдинг Лтд) зарегистрирована 31.12.2007 за номером …;

Lisento Investments Ltd (Лисенто Инвестментс Лтд) зарегистрирована 31.12.2007 за номером ..;

Besta Holdings Limited (Беста Холдингс Лимитед) зарегистрирована 19.01.2009 за номером ..;

Kullen Holdings Limited (Куллен Холдингс Лимитед) зарегистрирована 20.01.2009 за номером ..;

Alinor Investments Limited (Алинор Инвестментс Лимитед) зарегистрирована 11.05.2009 за номером ….

Суд первой инстанции указал, что в рассматриваемый период государственной службы Абызов М.А. обращался в налоговый орган и как физическое лицо уведомлял о контролируемых им иностранных компаниях, в отношении которых он является контролирующим лицом.

Исследованием уведомлений об участии Абызова М.А. в иностранных компаниях и их контроле от 15.06.2015 и 17.03.2017 установлено, что Абызовым М.А. через своего представителя по доверенности ….. подавались в ИФНС России № 28 по г. Москве сведения об его участии в 2015 году в 35 иностранных компаниях, в 2016 – в 17. Среди контролируемых им иностранных компаний указаны, в том числе Алинор Инвестментс Лимитед (Alinor Investments Limited), Беста Холдингс Лимитед (Besta Holdings Limited), Лисенто Инвестментс Лтд (Lisento Investments Ltd), Куллен Холдингс Лимитед (Kullen Holdings Limited), Вантросо Трейдинг Лтд (Vantroso Trading Ltd).

В указанных налоговых документах приводится порядок участия Абызова М.А. в иностранных организациях. Так Абызов М.А. принимает прямое участие в ООО «…» (100% долей), которое, в свою очередь, через АО «…» (99% долей) и иностранные компании «…» и «…» (100% долей) участвуют в Алинор Инвестментс Лимитед (Alinor Investments Limited), Беста Холдингс Лимитед (Besta Holdings Limited), Лисенто Инвестментс Лтд (Lisento Investments Ltd), Куллен Холдингс Лимитед (Kullen Holdings Limited), Вантросо Трейдинг Лтд (Vantroso Trading Ltd). В приведенной последовательности Абызов М.А. в конечном счете имел косвенное участие в 5 иностранных компаниях-соответчиках в размере 99,99% долей.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что вышеописанные справки о доходах не содержали исчерпывающей информации об имущественном положении Абызова А.М. как государственного служащего, следовательно, ответчик в период замещения государственной должности Российской Федерации систематически не отражал в них сведения об участии в коммерческих иностранных организациях и получении дохода от их деятельности, тем самым скрывая участие в них от работодателя и контролирующих органов.

Кроме того, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что взаимоотношения Абызова М.А. и подконтрольных ему компаний-ответчиков носили имущественный характер и основывались на их обязательстве перед Абызовым М.А. действовать в его коммерческих интересах при управлении принадлежащим ему активом в виде акций АО «…».

Выводы суда первой инстанции основаны на содержании учредительных договоров, уставов и иных правоустанавливающих документов, согласно которым организации-ответчики являются частными компаниями с ограниченной ответственностью, имеющими своей целью извлечение прибыли и выгод; записей реестров ООО «….», в соответствии с которыми в период нахождения Абызова М.А. на государственных должностях организации-ответчики, действующие в его имущественных интересах, производили увеличение и перераспределение собственных активов.

Кроме того, суд первой инстанции учел результаты прослушивания, состоявшегося 08.11.2017 в Доме Правительства РФ разговора Абызова М.А., в ходе которого он обозначает осведомленность об операциях с акциями АО «….» и сообщает собеседнику «об идущей перестройке активов, их правильном реконфигурировании и изменениях по собственности», признав, что указанные данные подтверждают участие Абызова М.А. в компаниях-ответчиках и наличие между ними обязательств имущественного характера, которые согласно Указам Президента РФ от 18.05.2009 № 558, от 18.05.2009 № 559, от 23.06.2014 № 460 подлежали обязательному декларированию в соответствующих справках о доходах государственного служащего.

Суд первой инстанции также исходил из следующего: ответчики не доказали, что вышеперечисленные зарубежные организации, опосредующие связь Абызова М.А. с компаниями-ответчиками, являются юридическими лицами, которые ведут реальную предпринимательскую и иную хозяйственную деятельность, имеют полноценные органы управления, обладают самостоятельностью и собственным усмотрением, свободны в установлении своих прав и обязанностей, способны приобретать и осуществлять гражданские права своей волей и в своем интересе, нести ответственность перед третьими лицами своим имуществом.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Абызов М.А. являлся фактическим владельцем компаний-ответчиков и зарегистрированного на них имущества, а их акционеры и руководители – номинальными владельцами.

Вышеописанная схема владения акциями АО «….» и опосредующие эту схему структуры были необходимы Абызову М.А. в период замещения им государственных должностей для сокрытия своего участия в организациях-ответчиках и сохранения фактической возможности в неподотчетном порядке определять их решения, в т.ч. по отчуждению зарегистрированного на них имущества, не представлять информацию о своём фактическом имущественном положении работодателю и другим уполномоченным органам.

Установленные обстоятельства участия Абызова М.А. в иностранных компаниях, в том числе Алинор Инвестментс Лимитед (Alinor Investments Ltd), Беста Холдингс Лимитед (Besta Holdings Ltd), Лисенто Инвестментс Лтд (Lisento Investments Ltd), Куллен Холдингс Лимитед (Kullen Holdings Ltd), Вантросо Трейдинг Лтд (Vantroso Trading Ltd), свидетельствуют, по мнению суда, о том, что Абызов М.А., как государственный служащий, нарушал обязательные для него запреты по владению и (или) пользованию иностранными финансовыми инструментами.

Более того, вопреки запрету, предусмотренному подп. «а» пункт 1 части 1 статьи 2 Федерального закона от 07.05.2013 года № 79-ФЗ, Абызов М.А. через подконтрольные ему зарубежные организации открывал и имел счета в иностранных банках, хранил на них денежные средства и другие ценности, что подтверждается анкетами этих кредитных организаций (в т.ч. ….), в которых указан Абызов М.А., находящийся в этот период на государственной службе, как их истинный выгодоприобретатель.

Доказанное использование Абызовым М.А. иностранных организаций, в т.ч. компаний-ответчиков, акции которых для него были иностранными финансовыми инструментами, также указывает на то, что владение Абызовым М.А. с их помощью АО «…» являлось незаконным, осуществляемым запрещенным антикоррупционным законодательством способом.

Суд первой инстанции установил, что не позднее 08.11.2017 Абызов М.А. принял решение о продаже принадлежащих ему акций АО «..» представителям ООО «….» (далее – ООО «…»), о чем он сообщил в указанный день губернатору … области ….., сказав ему, что планирует продать свои активы – ОАО «..» в пользу ПАО «…», а АО «…» – ООО «..».

В январе 2018 г. Абызов М.А. через подконтрольного ему …. организовал личные встречи с …., как с представителем … по вопросу планирования и организации расчетов по сделке, связанной с продажей акций АО «…».

Компании-ответчики, как следует из сообщения ПАО «….» от 16.10.2020, открыли 30.01.2018 в ПАО «…» следующие счета: «Куллен Холдингс Лтд» № …, «Алинор Инвестментс Лтд» № …, «Беста Холдингс Лтд» № .., «Вантросо Трейдинг Лтд» № …, «Лисенто Инвестментс Лтд» № …, которые в последующем использовались для получения на них денежных средств от покупателя акций АО «…».

Во исполнение достигнутых соглашений между сторонами 07.02.2018 был заключен договор купли-продажи ценных бумаг, согласно которому от компании «Алинор Инвестментс Лтд» в пользу АО «…..» проданы 5 986 730 193 именных обыкновенных бездокументарных акций АО «….» по цене 5 904 881 328 руб. 13 коп. По условиям названного договора оплата производилась на банковский счет продавца № …, открытый в ПАО «…»

Согласно акту № 1 об исполнении обязательств по договору купли-продажи ценных бумаг от 07.02.2018 стороны договора подтвердили передачу в собственность покупателя 5 986 730 193 акций АО «….» и получение продавцом 5 904 881 328 руб. 13 коп.

Также 07.02.2018 заключен договор купли-продажи ценных бумаг, согласно которому компания «Беста Холдингс Лтд», «Вантросо Трейдинг Лтд», «Куллен Холдингс Лтд», «Лисенто Инвестментс Лтд» в пользу АО «….» проданы именные обыкновенные бездокументарные акции АО «…» в количестве 25 922 702 733 штук, а именно:

– 6 384 191 656 штук, принадлежащие Беста Холдингс Лтд;

– 6 612 373 152 штуки, принадлежащие Вантросо Трейдинг Лтд;

– 6 612 373 152 штуки, принадлежащие Куллен Холдингс Лтд;

– 6 313 764 773 штуки, принадлежащие Лисенто Инвестментс Лтд.

Покупная цена за все акции состоит из основного платежа в размере 23 389 909 866 руб. 12 коп. и отложенного платежа в размере 56 727 545,32 долларов США, который по условиям сделок перечисляется после зачисления акций на счет покупателя.

Согласно акту № 1 об исполнении обязательств по договору купли-продажи ценных бумаг от 07.02.2018, стороны договора подтвердили передачу в собственность покупателя 25 922 702 733 акции АО «….» и получение продавцами 26 610 829 592 руб. 06 коп.

В итоге с 07.02.2018 по 09.02.2018 счета компаний «Алинор Инвестментс Лтд», «Куллен Холдингс Лтд», «Беста Холдингс Лтд», «Вантросо Трейдинг Лтд», «Лисенто Инвестментс Лтд» в ПАО «….» зачислены 32 540 718 646,44, получение и размер которых ответчики не оспаривали.

Платежными поручениям и банковскими выписками подтверждено, что на открытые в ПАО «….» счета компаний-ответчиков зачислены денежные средства с назначением платежа – «оплата по договорам купли-продажи акций №б/н от 07.02.2018г.».

Заключениями комплексной судебной бухгалтерской и финансово-экономической экспертизами также подтверждено зачисление в период с 07.02.2018 по 09.02.2018 денежных средств на открытые в ПАО «….» счета компаний-ответчиков по договорам купли-продажи № б/н от 07.02.2018.

Согласно показаниям ….., до 05.03.2018, возможно и 05.03.2018 у него с Абызовым М.А. в квартире на …. переулке г. Москвы или в офисе ООО «…» на ……состоялась встреча, по итогам которой Абызов М.А. согласовал размещение …. млн. долларов США в субординированных облигациях ПАО «….», которые после их встречи и во исполнение достигнутой договоренности были приобретены компанией Вантросо Трейдинг Лтд.

В соответствии с выписками по счетам, открытым в ПАО «…», компания Вантросо Трейдинг Лтд. 07.03.2018 со своего банковского счета № …, где хранились денежные средства от продажи пакета акций АО «…», перевела 2 825 840 671, 13 руб. на свой же брокерский счет № … в этом банке.

Далее на указанную сумму в тот же день были приобретены 50 000 000 долларов США, которые зачислены на счет № …. и списаны ПАО «Совкомбанк» в качестве оплаты за приобретение компанией Вантросо Трейдинг Лтд. 500 000 документарных облигаций на предъявителя номинальной стоимостью 100 долларов США, выпущенных ПАО «….».

Кроме того, по результатам проведенного Росфинмониторингом финансового расследования следует, что на счет компании … (….) в качестве оплаты по договорам купли-продажи облигации … (…..) от 01.04.2019, 04.04.2019 и 05.04.2019 произведены следующие зачисления:

- 08 и 09 апреля 2019 года с валютного счета компании Лисенто Инвестментс Лтд № … суммарно перечислено свыше 11,5 млн евро;

- 08 и 09 апреля 2019 года с валютного счета компании Вантросо Трейдинг Лтд № … суммарно перечислено свыше 23,3 млн евро;

- 09 апреля 2019 года с валютного счета компании Алинор Инвестментс Лтд № … перечислено свыше 21,1 млн евро;

- 02, 08, 09 апреля 2019 года с валютного счета компании Беста Холдингс Лтд № … суммарно перечислено свыше 53,4 млн евро;

- 01 и 09 апреля 2019 года с валютного счета компании Куллен Холдингс Лтд № … суммарно перечислено свыше 71,4 млн евро;

Обстоятельства приобретения компаниями-ответчиками облигаций … (…) согласуются с информацией и отчетами о выполнении депозитарных операций, представленных ПАО «…».

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что реальным собственником и распорядителем средств компаний-ответчиков, полученных от продажи акций АО «…», являлся Абызов М.А., чьи управленческие решения, поручения и указания для компаний-ответчиков носили обязательный характер.

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что Абызов М.А. не исполнил возложенные на него Федеральным конституционным законом от 17.12.1997 № 2-ФКЗ «О Правительстве Российской Федерации» запреты, согласно которым член Правительства Российской Федерации не вправе заниматься предпринимательской деятельностью лично или через доверенных лиц, в том числе участвовать в управлении хозяйствующим субъектом независимо от его организационно-правовой формы; владеть и (или) пользоваться иностранными финансовыми инструментами.

Суд первой инстанции указал, что, поступая вопреки установленным антикоррупционным законодательством ограничениям, Абызов М.А. фактически организовал и сам принял личное участие в занятии запрещенной деятельностью и извлечению от нее незаконных выгод, которыми в рассматриваемом случае стали денежные средства в размере 32 540 718 646,44 руб.

Суд первой инстанции не согласился с позицией ответчиков о том, что доход от продажи акций должен определяться как разница между ценой продажи и рыночной стоимостью на момент вступления Абызова М.А. в государственную должность, указав, что на основании п. 8 ч. 2 ст. 235 ГК РФ обращению в доход РФ подлежит вся сумма денежных средств, полученных ответчиками запрещенным антикоррупционным законодательством способом от продажи акций АО «…».

При этом суд первой инстанции пришел к выводу о правомерности привлечения ответчиков – компаний к солидарной ответственности по иску, так как действия каждого являлись самостоятельной стадией в реализуемом Абызовым М.А. длительном и поэтапном коррупционном правонарушении, были основанием для перехода к последующим этапам и достижению конечной цели по незаконному обогащению Абызова М.А. и подконтрольных ему лиц.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции.

Довод апелляционных жалоб о том, что установленные судом в действиях ответчика нарушения законодательства о государственной службе не являются коррупционными, влекут дисциплинарную ответственность, не является основанием к отмене решения суда, поскольку наличие оснований для применения мер дисциплинарной ответственности не исключает применение мер, предусмотренных ст. 235 ГК РФ, положения Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции», Федерального закона от 07.05.2013 № 79-ФЗ «О запрете отдельным категориям лиц открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства и ценности в иностранных банках, расположенных за пределами территории РФ, владеть и (или) пользоваться иностранными финансовыми инструментами» не содержат положений об исключительности мер дисциплинарного взыскания. Норма, содержащаяся в подп. 8 ч. 2 ст. 235 ГК РФ, представляет собой меру государственного принуждения, применяемую в случае нарушения лицами, выполняющими публичные функции, антикоррупционного законодательства.

В сответствии со ст. 13 Федерального закона № 273-ФЗ от 25.12.2008 «О противодействии коррупции» граждане Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства за совершение коррупционных правонарушений несут уголовную, административную, гражданско-правовую и дисциплинарную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Довод апелляционных жалоб о том, что обращение в доход государства имущества должностного лица или его денежного эквивалента допускается только в тех случаях, когда отсутствуют сведения о наличии законных доходов, позволяющих его приобрести, законом не предусмотрено изъятие у должностного лица имущества, которое было им приобретено до замещения государственной должности, а равно доходов от продажи такого имущества, не является основанием к отмене решения суда.

Обращаясь в суд с иском, прокурор указывал на то, что Абызов М.А. в период нахождения на должности федерального министра вопреки положениям ст. 11 Федерального конституционного закона от 17.12.1997 № 2-ФКЗ «О Правительстве РФ, ч. 3 ст. 12.1 Федерального Закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» занимался предпринимательской деятельностью, лично и через доверенных лиц участвовал в управлении хозяйствующими субъектами. Поскольку спорные денежные средства были получены в результате такой деятельности, указанное имущество нельзя признать приобретённым на законные доходы, в связи с чем оно может быть обращено в доход государства. При этом судебная коллегия полагает несостоятельным довод о том, что акции, принадлежавшие ответчику до вступления на государственную службу, были проданы на основании гражданско-правовой сделки, что не противоречит ни общим положениям гражданского законодательств, ни специальному антикоррупционному законодательству, иное означало бы запрет государственным служащим распоряжаться своим имуществом. В данном случае исковые требования связаны не с тем, что принадлежавший ответчику до вступления в должность актив был продан, например, в связи с тем, что были введены новые нормы, запрещающие служащим определённого уровня владеть иностранными финансовыми инструментами. Напротив, рассматриваемые акции не были отчуждены ответчиком в период, когда были введены положения Закона "О запрете иностранных активов", а ответчик продолжал управлять своими активами лично, используя свое должностное положение, что и привело к получению незаконного дохода в виде выручки, полученной от продажи акций.

Не могут служить основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований доводы ответчиков о несоблюдении досудебной процедуры антикоррупционной проверки.

Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры, в частности, в соответствии с ч. 6 ст. 5 Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» обязаны координировать деятельность правоохранительных органов по борьбе с коррупцией и реализовывать иные полномочия в области противодействия коррупции, установленные федеральными законами.

Согласно указанному закону, по обстоятельствам коррупционных правонарушений органы прокуратуры осуществляют собственную проверку и принимают самостоятельное решение о направлении в суд заявления об обращении в доход Российской Федерации имущества, в отношении которого не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы.

Федеральный закон от 03.12.2012 № 230-ФЗ, в основном, касается порядка функционирования подразделений кадровых служб государственных, муниципальных и других структур по профилактике коррупционных правонарушений и реализации собранной ими информации об этих нарушениях через механизм обращения прокурора с иском в суд об изъятии в доход государства имущества, в отношении которого не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы.

По обстоятельствам коррупционных правонарушений органы прокуратуры осуществляют собственную проверку и принимают самостоятельное решение о направлении в суд искового заявления об обращении в доход Российской Федерации имущества, в отношении которого не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы.

Статья же 17 данного закона определяет лишь полномочное лицо, которое выступает в суде в порядке гражданского судопроизводства от имени государства, а также способ защиты интересов общества от проявлений коррупции в сфере госслужбы. При том, что полномочиями по обращению с заявлениями в суд в защиту прав и законных интересов общества и государства органы прокуратуры и так наделены в силу положений ст. 45 ГПК РФ.

Поскольку коррупционные правонарушения, как следует из ст. 1 Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции», посягают на интересы общества и государства, то защиту последних в сфере гражданских и иных правоотношений в соответствии со ст. 45 ГПК РФ уполномочен осуществлять прокурор.

Согласно ст. 35 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» прокурор вправе обратиться в суд с заявлением или вступить в дело на любой стадии процесса, если этого требует защита прав граждан и охраняемых законом интересов общества или государства, в том числе Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований.

Таким образом, процедура обращения в суд заместителем Генерального прокурора Российской Федерации нарушена не была.

Довод апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции были допущены нарушения норм процессуального права в процессе судебного разбирательства, был нарушен принцип непосредственности исследования доказательств, не является основанием к отмене решения суда. Как было установлено судом апелляционной инстанции, ответчикам, их представителям была предоставлена возможность ознакомится со всеми материалами, которые были представлены истцом в обоснование своих требований, в любом случае все свои возражения ответчики имели возможность включить в содержание апелляционных жалоб, включая свою интерпретацию тех фрагментов прослушанных разговоров, показаний свидетелей, которые легли в основу решения. Такая интерпретация была подготовлена, передана суду апелляционной инстанции, позиция ответчика по содержанию доказательств, в том числе полученных в ходе проведения розыскных мероприятий в рамках уголовного дела, была оглашена в ходе судебного разбирательства.

Довод апелляционной жалобы о недопустимости предъявленного в качестве доказательства по рассматриваемому иску соглашения от 06.02.2018, которое представлено истцом, как заключенное между Абызовым М.А. и ….. поскольку ответчик заявлял о его подложности, а суд незаконно отказал в назначении по делу судебной почерковедческой экспертизы, не является основанием к отмене решения суда. В суде апелляционной инстанции обсуждался довод Абызова М.А. о подложности соглашения. Представитель истца в судебном заседании пояснил, что в настоящем процессе не может представить подлинник соглашения, располагает только сканированной копией, что исключает возможность проведения почерковедческой экспертизы, кроме того, истцом представлено достаточно других доказательств, которые в совокупности подтверждают обоснованность позиции генеральной прокуратуры. Учитывая позицию истца, который по настоящему делу возражал против назначения по делу судебной почерковедческой экспертизы, указывая на отсутствие оригинала документа, судебная коллегия отказала в назначении по делу судебной почерковедческой экспертизы, указав, что в отсутствие оригинала документа спорное соглашение не может быть принято судом в качестве письменного доказательства ( ст. 71 ГПК РФ).

Доводы жалобы представителя Абызова М.А. – Тай Ю.В. о необоснованном отказе суда первой инстанции в приобщении заключения лингвиста от 18.10.2020 года, подготовленного комиссией специалистов в составе ….. и ….., судебная коллегия во внимание не принимает, поскольку указанное заключение было приобщено судебной коллегией к материалам дела с учетом положений ст.327.1 ГПК РФ.

Также судебная коллегия не может согласиться с утверждением стороны ответчика о необходимости проведения по делу судебной лингвистической экспертизы, высказанной в апелляционной жалобе и заседании судебной коллегии, по следующим основаниям.

Приведенные доводы о необходимости проведения лингвистической экспертизы, сами по себе не могут служить основанием для отмены судебного акта, поскольку заключение эксперта является одним из доказательств по делу, оно не имеет для суда заранее установленной силы и подлежит оценке в совокупности с другими имеющимися в деле доказательствами.

Судебная коллегия полагает, что судебная экспертиза назначается судом в случаях, когда вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания, однако, в данном случае обстоятельства, с наличием которых процессуальный закон связывает возможность и необходимость назначения экспертизы, отсутствуют, поскольку само по себе несогласие Абызова М.А. с содержанием прослушанных разговоров и оценкой характера отношений их участников, не влечет необходимости в проведении экспертизы, учитывая, что разговоры имеют ясное и недвусмысленное содержание и позволяют установить тему обсуждения, состав участников и возникшие между ними связи.

Так, из представленной стенограммы разговоров можно сделать вывод о том, что ……. неоднократно обсуждали процесс переговоров по сделке с продажей акций АО «…», четко ставили успех сделки в зависимость от решения «владельцев, бенефициаров» компаний как покупателя, так и продавца (каковым является Абызов М.А.), все преддоговорные вопросы, в том числе, заключение соглашения о конфиденциальности, и сама процедура заключения сделки находились под полным контролем указанных лиц, в большей степени ……., являвшегося доверенным лицом Абызова М.А., обговаривались вопросы места заключения договора, уполномоченного суда для разрешения споров, вытекающих из договора, порядок взаиморасчетов через банк (банковские депозиты, гарантии), составление передаточных актов, перевод документов по сделке на английский язык, перелеты на … и прочее, а также позиции по прокурорским проверкам по вопросу стоимости акций (л.д.28-29, 57-58, 68-74, 148, 150, 156, том 10).

При этом в разговорах ….. и другие лица не упоминают о каком-либо участии доверительного управляющего в сделке по продаже акций, напротив, между ними четко распределено, кто и каким вопросом занимается в рамках заключаемой сделки, все решения принимаются от их имени (из переговоров …. «…мы доверяем…что ничего с этими деньгами не случится…», «Мы хотим заключать его на ..…», «Мы поставили им санкции…», л.д.68-69, 74-75, том 10).

В то же время в одном из разговоров при обсуждении вопроса о подписании сделки на вопрос собеседника …. сообщает, что компания …, владельцем которой является Абызов М.А., не имеет отношения к продаваемым акциям, поскольку данное юридическое лицо находится в доверительном управлении, однако, на постоянной основе доверительный управляющий получает от них консультации по вопросам деятельности предприятия (л.д.76, том 10), то есть из разговора становится понятно, что доверительное управление воспринималось только в отношении компании «….», а не связанных с ней (аффилированных) юридических лиц.

Вопреки доводам жалобы, об оставлении за собой контроля над акциями АО «…» свидетельствует и разговор Абызова М.А. с неустановленным лицом по вопросу налогообложения в связи с реализацией актива, документы по которому он не хотел показывать «своим бухгалтерам» (л.д.133, том 10).

Таким образом, судебная коллегия полагает, что представленные стенограммы телефонных разговоров позволяют с достаточной полнотой установить их смысловое содержание без участия специалиста по лингвистики.

Касательно доводы жалобы представителя Абызова М.А. – Тай Ю.В. об использовании судом первой инстанции фактов, которые не могли быть известны ввиду отсутствия таковых в материалах дела, коллегия отмечает, что вопросы финансирования хоккейного клуба, о чем говорит апеллянт, неоднократно обсуждались в телефонных разговорах …. (л.д.13, 21, том 10), и сам Абызов М.А. в одном из телефонных разговоров поднимал вопрос продолжения финансирования хоккея (л.д.121-122, том 10).

Довод жалобы о том, что приведенные в решении суда цитаты из стенограмм аудиозаписей переговоров не доказывают участие Абызова М.А. в сделке по продаже акций … (дополнение к апелляционной жалобе, таблица) не является основанием к отмене решения суда, поскольку, действительно, сами по себе отдельно взятые фразы участников переговоров не содержат юридически значимой информации, однако оцениваемые в контексте содержания переговоров в целом позволяют сделать вывод о том, что ответчик продолжал осуществлять деятельность по управлению иностранными финансовыми инструментами в период исполнения обязанностей государственного служащего, вследствие чего получил доход в виде выручки от продажи акцией …...

Высказывая свои возражения против удовлетворения иска, представители ответчиков, в том числе, ссылались на недопустимость представленных истцом доказательств, поскольку они получены в рамках уголовного судопроизводства и их использование в гражданском процессе недопустимо.

Между тем суд правомерно отклонил указанные доводы как не основанные на законе в силу прямого действия ст. 71 ГПК РФ, которая позволяет принимать в качестве письменного доказательства акты, договоры, справки, деловую корреспонденцию, иные документы и материалы, содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела.

Кроме того, ответчик не оспаривал содержание представленных протоколов допроса свидетелей и стенограмм записей переговоров (том 10), а высказывал свою позицию относительно оценки содержания указанных доказательств.

Довод апелляционной жалобы о том, что в 2015 год Генеральной прокуратурой РФ проводилась проверка в отношении ответчика на предмет соблюдения законодательства о противодействии коррупции при замещении государственной должности, по результатам которой было принято решение от 03.07.2015 № …. об отсутствии в действиях ответчика нарушений законодательства не влечет отмену решения суда, поскольку, как было установлено, проверка не касалась вопроса участия Абызова М.А. в компаниях- Алинор Инвестментс Лимитед (Alinor Investments Limited), Беста Холдингс Лимитед (Besta Holdings Limited), Лисенто Инвестментс Лтд (Lisento Investments Ltd), Куллен Холдингс Лимитед (Kullen Holdings Limited), Вантросо Трейдинг Лтд (Vantroso Trading Ltd) ( том 1, л.д. 24).

Действительно, в материалах личного дела Абызова М.А., предоставленных Аппаратом Правительства РФ, имеется копия уведомления об участии в иностранных организациях, которое было подано Абызовым М.А. в налоговый орган ( лд. 235). В этой связи представитель ответчика также приводит довод о том, что об участии Абызова М.А. в иностранных компаниях было известно из средств массовой информации, то есть указанная информация не была скрыта ответчиком, как заявляет истец. Судебная коллегия полагает, что существенного значения указанное обстоятельство не имеет, поскольку основанием для применения мер взыскания послужил не только факт отсутствия данных о косвенном участии в иностранных компаниях в справке о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера федерального государственного служащего, о доходах супруги и несовершеннолетних детей, об имуществе и об их обязательствах имущественного характера, но осуществления деятельности по использованию иностранных финансовых инструментов с целью владения акциями …. в период государственной службы. Вне зависимости от того, что правоохранительные органы могли самостоятельно узнать о владении ответчиком акциями с использованием иностранных компаний, решение вопроса о судьбе такого актива находилось в исключительной компетенции ответчика, который принимал решение о продолжении указанной деятельности по собственной воле.

Довод ответчика о том, что предпринимательская деятельность в спорный период им не осуществлялась, поскольку был заключен договор с ООО «…» также не является основанием к отмене решения, поскокльку в доверительное управление ответчик передал 100 % долей участия в уставном капитале ООО «…», сведений об участии в иностранных компаниях указанный договор не содержал. Кроме того, как было указано ранее ответчик, заключив указанный договор, не отказался от управления деятельностью компаний-ответчиков.

Довод жалоб о том, что ответчики – юридические лица являются ненадлежащими, не влечет отмену решения суда. Истец указывает на то, что причиненный коррупционным правонарушением вред стал следствием совместного причинения, а лица, совместно причинившие вред, в силу ст. 1080 ГК отвечают солидарно. При этом антикоррупционный иск прокурора является средством защиты нематериальных благ общества - конституционно значимых ценностей (демократии, социального равенства, моральных устоев, справедливого функционирования экономики), а их защита обеспечивается гл. 59 ГК, в состав которой входит названная норма закона.

Судебная коллегия соглашается с утверждением истца, поскольку иное истолкование закона и обстоятельств дел ведет к неоправданному исключению из сферы правового регулирования и контроля субъектов гражданского оборота при наличии объективных и неопровергнутых данных о незаконном получении ими имущества коррупционным путем, что противоречит принципам законности и справедливости.

Довод ответчиков о том, что правовые основания для обращения в доход государства денежных средств, в отношении которых не представлены сведения, подтверждающие получение их на законных основаниях, отсутствуют, несостоятелен.

По буквальному смыслу статьи 17 Федерального закона "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам", взыскание в доход государства может быть обращено лишь на прямо указанное в ней имущество (недвижимость, транспортные средства, акции и т.п.).

Вместе с тем в случае, когда имущество, в отношении которого не доказана законность происхождения доходов, направленных на его приобретение, было реализовано собственником, а полученные от реализации указанного имущества средства фактически выступают его денежным эквивалентом, изъятие этих средств не может рассматриваться как свидетельствующее о расширительном толковании закона, на недопустимость которого применительно к установленным им мерам ответственности неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации (Постановление от 27 мая 2008 года N 8-П; определения от 8 февраля 2001 года N 33-О, от 1 июня 2010 года N 841-О-П и др.).

Довод ответчиков о том, что судом первой инстанции неверно определена подлежащая взысканию сумма денежных средств, несостоятелен. Судебная коллегия соглашается с доводом истца о том, что взысканию подлежит общая сумма, полученная от продажи акцией, которая была зачислена на счета организаций-ответчиков.

Довод ответчика о том, что доход от продажи акций был получен вне отчетного периода, юридического значения не имеет, поскольку факт отражения или не отражения дохода по спорной сделке в соответствующей отчетности, а также уплаты налогов или других платежей не являлся основанием исковых требований.

Основанием исковых требований являются обстоятельства, которые имели место в период исполнения Абызовым М.А. должностных обязанностей. Как обоснованно отметил в ходе судебного заседания представитель ответчика, взаимосвязь между публичным должностным лицом, обществом и государством выражается в следующих аспектах: высокие социальные гарантии публичному должностному лицу, высокие требования к профессиональным качествам должностного лица и высокие риски в случае коррупционных нарушений.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 29.11.2016 № 26-П указано, что специфика публичной службы предопределяет особый правовой статус государственных (муниципальных) служащих и, соответственно, необходимость специального правового регулирования, вводящего для государственных (муниципальных) служащих определенные ограничения, запреты и обязанности, наличие которых компенсируется предоставляемыми им гарантиями и преимуществами.

Ратифицируя Конвенцию Организации Объединенных Наций против коррупции, Российская Федерация не включила в число своих обязательств (безусловных обязанностей) признание уголовно наказуемым умышленного незаконного обогащения, указанного в статье 20 данной Конвенции (пункт 1 статьи 1 Федерального закона от 8 марта 2006 года N 40-ФЗ), однако это не означает, что она не вправе ввести в правовое регулирование изъятие незаконных доходов или имущества, приобретенного на них, не в качестве уголовно-правовой санкции, а в качестве специальной меры, предусмотренной в рамках антикоррупционного законодательства для случаев незаконного обогащения.

Таким образом, принятие Российской Федерацией правовых мер, направленных на предупреждение коррупции и незаконного личного обогащения, включая возможность изъятия по решению суда имущества, приобретенного на незаконные доходы, согласуется с признаваемыми на международном уровне стандартами борьбы с коррупцией.

Иные доводы апелляционных жалоб ответчиков не опровергают выводы суда первой инстанции, не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, направлены на переоценку доказательств и выводов суда, а потому не могут быть приняты судебной коллегией в качестве оснований к отмене обжалуемого решения.

Предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Гагаринского районного суда города Москвы от 20 октября 2020 года оставить без изменения, апелляционные жалобы ответчиков – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи