Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-123/2019 (2-3241/2018;) ~ М-3006/2018 от 03.12.2018

Дело № 2-123/2019

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

01 февраля 2019 года                                 г. Пермь

Пермский районный суд Пермского края в составе:

председательствующего судьи Бородкиной Ю.В.,

при секретаре Ковалевой А.Л.,

с участием помощника прокурора Пермского района Грязевой А.В.,

истца Сергиенко Н.В.,

ответчика ИП Бурыловой Н.Ю.,

представителя ответчика Веверица М.В.,

рассмотрев в судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Рахманова ФИО18, Сергиенко ФИО19, действующих за себя и своего несовершеннолетнего сына ФИО5, к индивидуальному предпринимателю Бурыловой ФИО20 о компенсации морального вреда, штрафа,

УСТАНОВИЛ:

Рахманов ФИО21 Сергиенко ФИО22 действующие за себя и своего несовершеннолетнего сына ФИО3, обратились в суд с иском к индивидуальному предпринимателю Бурыловой ФИО23 о компенсации морального вреда, штрафа. Заявленные исковые требования мотивированы тем, что их сын ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения посещал частный детский сад «Николка», который принадлежит ИП Бурыловой ФИО24 на основании договора от ДД.ММ.ГГГГ № об оказании образовательной услуги, присмотра и ухода за детьми в возрасте от 1,5 до 7 лет. ДД.ММ.ГГГГ истцы, забирая сына из детского сада, заметили на лице ребенка множественные синяки и ушибленную рану лба справа. Со слов воспитателя травма произошла примерно в 15 часов 10 минут после пробуждения детей после тихого часа. Обстоятельства получения травмы воспитатель пояснить не смогла, никто из персонала детского сада о получении ребенком травмы не посчитал нужным сообщить истцам, медицинская помощь ребенку не была оказана. Забрав ребенка из детского сада, истцы немедленно обратились за медицинской помощью, где ребенок был срочно госпитализирован в нейрохирургическое отделение с диагнозом «сотрясение головного мозга, ушибы мягких тканей лица, ушибленная рана лба». На стационарном лечении ребенок находился в течении 7 дней. Постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что ФИО3 получил травму во время нахождения в детском саду у ответчика. Также установлено, что ФИО3 получил закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, ссадину мягких тканей лица, что квалифицируется как легкий вред здоровью. Истцы считают, что получение ребенком травмы стало возможным из-за ненадлежащего исполнения ответчиком своих обязанностей, в результате чего как ФИО3, так и его родителям причинены физические и нравственные страдания. Моральный вред заключается в переживаниях, физической боли, которые ФИО3 и его родители претерпевали и претерпевают в силу того, что в результате действий ответчика сын истцов получил вред здоровью, вынужден проходить болезненное и длительное лечение. В результате полученной травмы сын истцов лишился на длительное время возможности вести активную жизнь, играть с другими детьми. На основании изложенного истцы просят взыскать с ответчика: в пользу ФИО3 компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей, в пользу Рахманова ФИО25. и Сергиенко ФИО26. компенсацию морального вреда в размере по <данные изъяты> каждому.

Истец Сергиенко ФИО27 действующая за себя и своего несовершеннолетнего сына ФИО3 в судебном заседании на заявленных исковых требования по доводам, изложенным в исковом заявлении, наставала. Дополнительно пояснила, что она, когда забирала ребенка из детского сада, увидела у сына рану в лобной части головы справа. Ребенок сидел на стуле, ничего пояснить не мог, не плакал. Они сразу поехали в больницу и их положили в стационар. В конце декабря 2016 года приводили сына на елку и больше не посещали детский сад. После получения травмы еще проходили лечение. В настоящее время ребенок чувствует себя нормально.

Истец Рахманов ФИО28 действующий за себя и своего несовершеннолетнего сына ФИО3 в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом.

Ответчик ИП Бурылова ФИО29. в судебном заседании с заявленными исковыми требованиями не согласилась, представила письменный отзыв, считает, что заявленные требования являются необоснованными и завышенными в связи с тем, что ребенок после лечения продолжил посещать детский сад, и никаких претензий со стороны родителей к учреждению не было. Доказательств того, что ребенок проходил длительные процедуры стороной истца не представлено. Кроме того, родителями не внесена оплата за декабрь 2016 около 4 000 рублей, которую она расценила в качестве компенсации морального вреда. Также считает, что заявленный размер морального вреда истцами завышен.

Представитель ответчика Веверица ФИО30 в судебном заседании поддержала позицию своего доверителя, доводы, изложенные в возражениях на исковое заявление, поддержала.

Суд, выслушав пояснения участников процесса, допросив свидетелей, исследовав письменные материалы дела, обозрев материал КУСП № от ДД.ММ.ГГГГ, заслушав заключение прокурора, полагавшего о частичном удовлетворении заявленных требований, взыскав компенсацию морального вреда в пользу несовершеннолетнего ФИО3 с учетом принципов разумности и справедливости, приходит к следующему.

Статьей 150 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что жизнь и здоровье относятся к нематериальным благам и принадлежат человеку от рождения.

В силу п. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В силу ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Как следует из материалов дела, ФИО31, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является сыном Рахманова ФИО32 и Сергиенко ФИО33 (л.д. 9).

ДД.ММ.ГГГГ между ИП Бурыловой ФИО34 и Сергиенко ФИО35 заключен договор № об оказании образовательной услуги, содержания, присмотра и ухода за детьми в возрасте от 1,5 до 7 лет, предметом которого является оказание образовательной услуги воспитаннику ФИО3 в рамках реализации образовательной программы дошкольного образования (л.д. 5-6).

Согласно п. 2.1. Договора исполнитель обязан обеспечить охрану жизни, интеллектуальное и личностное развитие, создание условий для физического и психического здоровья Воспитанника, творческих способностей и интересов, осуществлять индивидуальный подход к Воспитаннику, учитывая особенности его развития, заботиться об эмоциональном благополучии Воспитанника; осуществлять медицинское обслуживание Воспитанника.

Как следует из искового заявления и объяснений сторон, ДД.ММ.ГГГГ в детском саду «<данные изъяты>» несовершеннолетний ФИО3 получил телесное повреждение – ссадину на лице справа.

Из выписного эпикриза №, выданного ГБУЗ ПК «Краевая детская клиническая больница» следует, что ФИО3 находился на стационарном лечении в нейрохирургическом отделении КДКБ с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом «ЗЧМТ. Сотрясение головного мозга. Ушиб, ссадина мягких тканей лица» (л.д. 12).

Из выписки кабинета компьютерной томографии ГБУЗ ПК «<данные изъяты>» следует, что макроструктурных патологических изменений головного мозга не выявлено (л.д. 13).

Из листа нетрудоспособности № следует, что Рахманов ФИО36 находился на лечении с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ у врача невролога (л.д. 11).

Постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ, установлено что травма «ЗЧМТ, СГМ, ушиб, ссадина мягких тканей лица» квалифицируется как легкий вред здоровью (л.д. 4).

Заключением эксперта № м/д от ДД.ММ.ГГГГ, имеющимся в отказном материале КУСП № от ДД.ММ.ГГГГ, установлено, что у ФИО3, согласно данным медицинских документов, имелась закрытая черепно-мозговая травма в виде сотрясения головного мозга, кровоподтека и ссадины на лице, которая, судя по характеру, образовалась от ударных и плотно-скользящего воздействий твердого тупого предмета (предметов), возможно при указанных обстоятельствах. Данная травма квалифицируется как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства его на срок не более 21 дня.

ДД.ММ.ГГГГ Рахмановым ФИО37 в адрес частного детского сада «<данные изъяты>» Бурыловой ФИО38 направлена претензия с требованием выплатить компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей (л.д. 8). Сведений о получении претензий у истца не имеется.

Свидетель ФИО13 показала в судебном заседании, что она работала помощником воспитателя в детском саду «Николка» с конца лета 2016. Несовершеннолетний ФИО3 являлся воспитанником данного сада. ДД.ММ.ГГГГ в 15 часов она поднимала детей, в том числе и ФИО6, после тихого часа в туалет, посадила их на горшок и повернулась включить свет. После того, как включила свет, увидела, что ФИО6 лежал на боку, она подняла ребенка, одела и посадила на стульчик. ФИО6 не плакал. После падения она увидела у ФИО6 ссадину над бровью справа около 1 см, крови было одна капля, она обработала рану хлоргексидином, зеленкой и заклеила пластырем. Затем ФИО6 осмотрел медицинский работник. Селькова звонила родителям на телефон, так как испугалась. На лице была только ссадина, синяков не было. ДД.ММ.ГГГГ мальчик пришел в детский сад, раны у него уже не было, в активном состоянии, шрамов никаких не было, покраснения небольшие были над бровью.

Свидетель ФИО14 пояснила в судебном заседании, что у нее имеется средне-специальное медицинское образование. Ранее она подрабатывала у ответчика без письменного договора, наблюдала за детьми. ФИО3 был воспитанником детского сада, который принадлежит ответчице. ДД.ММ.ГГГГ она после тихого часа проходила повторный осмотр по группам, зашла в группу и увидела у ФИО6 пластырь на лбу в области брови. Воспитателя сказала, что ФИО6 упал в туалете. ФИО14 сняла пластырь, обработала перекисью и хлоргексидином. У ФИО6 была небольшая рана с 1 см, было кожное повреждение. Родителям воспитатели звонили, но не дозвонились. ФИО6 вел себя адекватно, у детей была театрализованная игра, никаких признаков сотрясения головного мозга не было, сходили, помыли руки и сели кушать. Когда ФИО6 забирали, то она сообщила маме про ссадину, затем папа осмотрел ребенка, координацию движения. Вечером мама сообщила, что они под наблюдением в стационаре. В детский сад пришли ДД.ММ.ГГГГ. Состояние ребенка было хорошее. Ответчик предлагала оплатить лечение, но истец отказался.

Проанализировав представленные доказательства, судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ в детском саду «<данные изъяты>» несовершеннолетний ФИО3 получил травму, которая квалифицируется как легкий вред здоровью, в силу требований закона ответчик не достаточным образом обеспечил охрану жизни и здоровья ребенка, присмотр за детьми, что привело к тому, что ФИО6 получил указанную выше травму.

Доводы стороны ответчика о том, что несовершеннолетнему ФИО3 после получения телесного повреждения не мог быть поставлен диагноз «закрытая черепно-мозговая травма», поскольку таких признаков у него не наблюдалось, суд считает необоснованными, так как указанный диагноз установлен заключением экспертов. Ссылки Бурыловой ФИО39 о том, что ребенок мог получить травму за территорией детского сада, является голословной, таких доказательств не представлено.

Указание ответчика на то, что с ФИО4 был решен вопрос по компенсации морального вреда за причиненную травму путем неоплаты за услуги за декабрь 2016 по договору от ДД.ММ.ГГГГ, опровергается пояснениями истцов, которые поддерживают требование о компенсации морального вреда.

Оценивая изложенное в совокупности, суд приходит к выводу, что исковые требования в отношении несовершеннолетнего ФИО3 о взыскании компенсации морального вреда подлежат удовлетворению.

При определении размера денежной компенсации морального вреда, суд принимает во внимание малолетний возраст ребенка, характер и степень его физических и нравственных страданий, учитывая материальное и семейное положение ответчика, с учетом требований разумности и справедливости, суд считает возможным взыскать с ответчика ИП Бурыловой ФИО40 в пользу несовершеннолетнего ФИО3 компенсацию морального вреда 10 000 рублей.

При разрешении исковых требований Рахманова ФИО41. и Сергиенко ФИО42 о компенсации морального вреда, суд считает не основанными на законе, поскольку согласно пункту 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты. Моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. (пункт 2 названного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации).

Как усматривается из материалов дела, требования о взыскании компенсации морального вреда истцами Рахмановым ФИО43 и Сергиенко ФИО44 были заявлены в связи с тем, что им причинены нравственные и физические страдания в результате переживаний о здоровье близкого человека (сына), вследствие получения им травм, квалифицируемых как легкий вред здоровью.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Законодатель, закрепив в статье 151 ГК РФ общий принцип компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении оснований такой компенсации. При этом согласно пункту 2 статьи 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Перечень видов нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, приведенный в Постановлении Верховного Суда РФ от 20.12.1994 года № 10, не является исчерпывающим. Моральный вред, заключающийся в нравственных переживаниях за родственника, на что указано в пункте 2 Постановления Пленума, также не предполагает действий причинителя вреда непосредственно в отношении родственников пострадавшего.

На основании изложенного, суд приходит к выводу о том, что заявленные исковые требования Рахманова ФИО45 и Сергиенко ФИО46 о взыскании компенсации морального вреда, штрафа должны быть оставлены без удовлетворения.

Согласно ч. 1 ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов.

Руководствуясь статьями 194 –198, 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Рахманова ФИО47, Сергиенко ФИО48, действующих за себя и своего несовершеннолетнего сына ФИО5, к индивидуальному предпринимателю Бурыловой ФИО49 о компенсации морального вреда, штрафа удовлетворить частично.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Бурыловой ФИО50 в пользу несовершеннолетнего ФИО5 компенсацию морального вреда 10 000 рублей.

В остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Бурыловой ФИО51 в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Пермский краевой суд через Пермский районный суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Судья                                     Ю.В. Бородкина

Мотивированное решение составлено 06 февраля 2019 года.

Судья /подпись/

Копия верна

Судья                                     Ю.В. Бородкина