Судебный акт #1 (Определение) по делу № 33-22401/2020 от 20.07.2020

Судья Калнина М.Ю. Дело № 33-22401/2020

(№ 2-348/2019)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

06 августа 2020 года г. Краснодар

Суд апелляционной инстанции Краснодарского краевого суда в составе:

председательствующего Внукова Д.В.,

при помощнике судьи Мешвез М.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по частной жалобе Короти А.И. на определение Ленинградского районного суда Краснодарского края от 23 марта 2020 года,

заслушав доклад судьи Внукова Д.В.об обстоятельствах дела, содержании обжалуемого определения, частной жалобы,

УСТАНОВИЛ:

Мгеладзе И.М. обратился в суд с иском к Короте А.И. о взыскании суммы неосновательного обогащения.

Решением Ленинградского районного суда Краснодарского края от <Дата> исковые требования Мгеладзе И.М. удовлетворены в части: с ответчика в пользу истца взысканы расходы по строительству забора по ограждению домовладения, расположенного по адресу: <Адрес...> (кроме забора со стороны фасада), в сумме 55 950 руб. Также с Короти А.И. в доход государства взыскана государственная пошлина в размере 1878,50 руб.

Решение суда вступило в законную силу.

25 февраля 2020 года Голодько Д.Л. подано заявление о процессуальном правопреемстве, а именно: замене взыскателя Мгеладзе И.М. на его правопреемника Голодько Д.Л.

Обжалуемым определением Ленинградского районного суда Краснодарского края от <Дата> заявление Голодько Д.Л. о процессуальном правопреемстве удовлетворено: по решению Ленинградского районного суда Краснодарского края от <Дата> о взыскании с Короти А.И. расходов по строительству забора по ограждению домовладения, расположенного по адресу: <Адрес...> (кроме забора со стороны фасада), в сумме 55 950 руб., произведена замена взыскателя с Мгеладзе И.М. на Голодько Д.Л.

В частной жалобе Коротя А.И. просит отменить определение суда, считая определение суда незаконным и необоснованным, вынесенным с нарушением судом норм права.

При этом в жалобе указано на то, что Мгеладзе И.М. нарушил установленный Законом порядок уведомления должника о состоявшейся уступке права требования, в связи с чем замена стороны взыскателя с Мгеладзе И.М. на Голодько Д.Л. нарушает его права.

В соответствии с ч. 3 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) настоящая частная жалоба рассматривается судом апелляционной инстанции без извещения лиц, участвующих в деле.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы, изложенные в частной жалобе, проверив законность и обоснованность определения суда в пределах доводов жалобы, суд апелляционной инстанции находит судебное постановление не подлежащим отмене.

Удовлетворяя заявление Голодько Д.Л. о процессуальном правопреемстве, суд первой инстанции, руководствуясь положениями процессуального закона, регулирующего спорные правоотношения, исходил из доказанности требований заявителя, в соответствии со ст.ст. 59, 60 ГПК РФ, допустимыми доказательствами и относимыми к предмету спора.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции, однако, исходя из конкретных обстоятельств дела и доводов частной жалобы, считает необходимым обратить внимание на следующее.

В соответствии со ст. 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах), суд допускает замену этой стороны правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства, и все действия, совершенные до вступления правопреемника в процесс, обязательны для него в той мере, в какой они были бы обязательны для лица, которое правопреемник заменил.

Из общего смысла данной нормы следует, что процессуальное правопреемство представляет собой переход процессуальных прав и обязанностей от одного лица к другому в связи с материальным правопреемством.

Аналогичная норма закреплена в части 1 статьи 52 Федерального закона РФ от 02 октября 2007 года № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве».

Из материалов дела усматривается, чторешением Ленинградского районного суда Краснодарского края от 30 апреля 2019 года исковые требования Мгеладзе И.М. удовлетворены в части: с Короти А.И. в пользу Мгеладзе И.М. взысканы расходы по строительству забора по ограждению домовладения, расположенного по адресу: <Адрес...> (кроме забора со стороны фасада) в сумме 55 950 руб. Также с Короти А.И. в доход государства взыскана государственная пошлина в размере 1878,50 руб.

Решение суда вступило в законную силу.

<Дата> исполнительный лист <№..> выдан взыскателю, для дальнейшего предъявления в службу судебных приставов для исполнения (л.д. 208-209).

<Дата> между Мгеладзе И.М. и Голодько Д.Л. заключен договор уступки права требования (цессии), в соответствии с которым Мгеладзе И.М. уступил Голодько Д.Л. право требования к Короте А.И. расходов по строительству забора по ограждению домовладения в сумме 55950 руб. (л.д. 210-213), в связи с чем Голодько Д.Л. обратился в суд с заявлением о замене стороны по делу, указав его взыскателем (л.д. 205-207).

В силу положений п. 1 ст. 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

При этом сама по себе уступка долга не свидетельствует об изменении характера спора, связанного с исполнением обязательств по выплате неосновательного обогащения ответчиком. При переходе прав требования кредитора к другому лицу, согласно ст. 382 ГК РФ, происходит перемена лица в обязательстве.

Таким образом, с момента подписания указанного договора к новому кредитору переходят все права первоначального кредитора в объеме и на условиях, которые существовали к моменту заключения настоящего договора, включая права, обеспечивающие надлежащее исполнение должником, что свидетельствует о состоявшемся правопреемстве.

Из материалов дела усматривается, что исковые требования о взыскании неосновательного обогащения носят имущественный характер, неразрывно с личностью должника не связаны.

В связи с чем, требование о взыскании суммы неосновательного обогащения не относится к числу требований неразрывно связанных с личностью взыскателя.

Таким образом, уступка права требования имела место на стадии исполнительного производства, где личность взыскателя не имеет существенного значения для должника.

Судом также установлено, что Коротя А.И. уведомлен Мгеладзе И.М. о состоявшейся уступке права требования по исполнительному листу, что подтверждается сведениями Почты России (л.д. 214-216).

При этом доводы частной жалобы о том, что Мгеладзе И.М. нарушил установленный Законом порядок уведомления должника о состоявшейся уступке права требования являются несостоятельными и отклоняются судом апелляционной инстанции по следующим основаниям.

Законодатель предусмотрел неблагоприятные последствия неуведомления должника о состоявшейся уступке для нового кредитора. В соответствии с п. 3 ст. 382 ГК РФ, если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий. Обязательство должника прекращается его исполнением первоначальному кредитору, произведенным до получения уведомления о переходе права к другому лицу.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в п. 17 Постановления от 21 декабря 2017 года № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки», уступка требований по денежному обязательству в нарушение условия договора о предоставлении согласия должника или о запрете уступки, по общему правилу, действительна независимо от того, знал или должен был знать цессионарий о достигнутом цедентом и должником соглашении, запрещающем или ограничивающем уступку (п. 3 ст. 388 ГК РФ). Вместе с тем, если цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали с намерением причинить вред должнику, такая уступка может быть признана недействительной (ст. ст. 10 и 168 ГК РФ).

Между тем, из материалов дела не следует, что при заключении договора цессии его стороны действовали с намерением причинить вред должнику, заключенный договор никак не повлиял ни на действительность, ни на объем обязанности должником Коротей А.И. выплатить сумму неосновательного обогащения в виде расходов по строительству забора по ограждению домовладения, расположенного по адресу: <Адрес...> (кроме забора со стороны фасада), в сумме 55 950 руб., взысканную по решению суда.

Доказательств того, что исполнение цеденту является для должника более обременительным, суду не предоставлено.

При таком положении, доводы частной жалобы не свидетельствуют о нарушении судом норм процессуального права.

Оснований для отмены судебного постановления, предусмотренных законом не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 334, 335 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 23 ░░░░░ 2020 ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░.░.– ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░ ░.░. ░░░░░░