Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2513/2018 ~ М-1444/2018 от 05.03.2018

Дело № 2-2513/2018

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

18 мая 2018 года                                                                             г. Петрозаводск

Петрозаводский городской суд Республики Карелия в составе:

председательствующего судьи                                           Тимошкиной Т.Н.,

при секретаре Поташевой М.В.

с участием прокурора Ивановой О.Л,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Евстафеевой Е. Н. к ГБУЗ РК «Больница скорой медицинской помощи», ГБУЗ РК «Прионежская центральная районная больница» о взыскании компенсации морального вреда.

установил :

Евстафеева Е.Н. обратилась с иском к ГБУЗ РК «Больница скорой медицинской помощи» (далее - БСМП), ГБУЗ РК «Прионежская центральная районная больница» по тем основаниям, что ДД.ММ.ГГГГ истец с супругом ССС и ЯЯЯ, двигались на автомобиле с дачи, расположенной на ст. Шуйская Прионежского района, машиной управлял супруг истца. В дороге супругу стало плохо, в связи с чем истец позвонила по телефону 030 с целью вызвать бригаду скорой помощи, однако узнав, что семья истца находится в Прионежском районе, в принятии вызова было отказано. Про состояние супруга диспетчер ничего не выясняла, указала на необходимость звонить по озвученному телефону 788-303. По указанному номеру истец не могла дозвониться, в связи с чем позвонила в дежурную часть УМВД России по г. Петрозаводску, объяснила ситуацию, откуда ее вновь соединили с диспетчером БСМП, однако получив информацию о том, что истец не может дозвониться по озвученному номеру, не дав каких-либо рекомендаций по оказанию доврачебной помощи, вызов у истца вновь не приняли. После этого истец приняла решение везти супруга самостоятельно в больницу, по пути дозвонилась до МЧС, с помощью которых бригада скорой помощи БСМП выехала истцу навстречу. Встретившись с бригадой скорой помощи, последние не стали выполнять реанимационных мероприятий, сославшись на то, что ССС уже умер. По данному события в возбуждении уголовного дела было отказано, однако в ходе проводимых проверок были установлены нарушения в действиях сотрудников БСМП по приему и передаче вызовов, дефекты оказания медицинской помощи, при отсутствии которых, по мнению истца, можно было спасти жизнь ее супруга. С учетом изложенного, Евстафеева Е.Н. просит взыскать с ГБУЗ РК «Прионежская центральная районная больница» в счет компенсации морального вреда 200 000 руб., с ГБУЗ РК «Больница скорой медицинской помощи» в счет компенсации морального вреда 500 000 руб.

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен ССС в лице законного представителя истца

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Потапова В.А., Смолинова Т.Э., Васюнова И.А., Евсеева О.А., Леппянен А.И.

При рассмотрении дела истица Евстафеева Е.Н. и ее представитель адвокат Белянчикова Е.В., действующая по ордеру, исковые требования поддержали по основаниям, подробно изложенным в исковом заявлении, указав, что сторона истца понимает невозможность предоставления доказательств о наличии прямой причинно-следственной связи между действиями сотрудников БСМП и фактом смерти ее супруга, однако при отсутствии дефектов оказания медицинской помощи, с учетом результатов экспертизы, были шансы спасти жизнь ССС Истец сообщила, что с супругом прожили длительное время, имеют совместного сына, жили дружно, во взаимопонимании, взаимно поддерживали друг друга, строили планы на будущее. Утрата супруга является невосполнимой потерей, которую истец переживает до настоящего времени. Действия сотрудников БСМП причинили нравственные страдания, так как испытала чувство полной беспомощности, утрату доверия к медицинским сотрудникам, столкнулась с бессердечием и некомпетентностью людей, которые призваны помогать в подобных ситуациях. В нарушение ведомственных приказов диспетчер скорой помощи не уточняла про состояние супруга, хотя могла дать рекомендации по оказанию доврачебной помощи. Решение вести супруга самостоятельно больницу было принято вынужденно, так как на неоднократные обращения никто не реагировал. Настаивает, что дважды разговаривала с диспетчером скорой помощи, хотя БСМП представлена запись только одного разговора, при этом второй звонок был осуществлен через дежурную часть полиции (наличие такой технической возможности продемонстрировала в ходе судебного заседания), телефонное соединение зафиксировано в распечатке телефонных соединений по номеру телефона истца, в ходе второго разговора диспетчер разговаривала грубо, не оценила серьезность поступившего вызова. Требования ко второму ответчику поддерживает ввиду отсутствия достаточной организации в вопросе приема вызовов на момент рассматриваемых событий.

Третье лицо ЯЯЯ подтвердил доводы истца, указав, что его мать (истец по делу) неоднократно звонила с целью вызова скорой помощи. До настоящего времени истец переживает утрату своего супруга (его отца).

Представитель ответчика ГБУЗ РК «Больница скорой медицинской помощи» Вилаева А.А., действующая по доверенности, исковые требования не признала по основаниям, изложенным в отзыве, указав, что прямая причинно-следственная связь между действиями сотрудников БСМП, в том числе, диспетчера Потаповой В.А. отсутствует, просит учесть стремительное развитие течения заболевания, а также то, что место нахождения пациента было значительно удалено от города. Просит в иске отказать.

Представитель ГБУЗ РК «Прионежская центральная районная больница» в судебное заседание не явился, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом, позицию по иску изложили в ранее представленном суду отзыве.

Иные лица в судебное заседание не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены, при участии в предыдущих заседаниях указали, что полагают исковые требования необоснованными.

Заслушав прибывших лиц, допросив свидетелей, учитывая заключение прокурора, который полагала иск по существу обоснованным, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

Согласно ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью.

В статье 18 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» № 323-ФЗ от 21.11.2011 установлено, что каждый имеет право на охрану здоровья. Право на охрану здоровья обеспечивается, в том числе, оказанием доступной и качественной медицинской помощи.

Согласно ст. 37 названного ФЗ медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.

Порядки оказания медицинской помощи и стандарты медицинской помощи утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Порядок оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи утвержден Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации № 388н от 20 июня 2013 г. (далее - Порядок).

В силу положений п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ) жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, неприкосновенность частной жизни, право свободного передвижения являются личными неимущественными правами гражданина.

На основании ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При этом согласно ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Также в п. 1 ст. 1064 ГК РФ указано, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Судом установлено, в том числе из объяснений сторон, что с ДД.ММ.ГГГГ истец Евстафеева Е.Н. состояла в браке с ССС (свидетельство о браке № от ДД.ММ.ГГГГ), от брака они имеют сына ЯЯЯ (свидетельство о рождении № от ДД.ММ.ГГГГ).

ДД.ММ.ГГГГ истец с супругом и сыном ехали на автомобиле под управлением супруга из ст. Шуская Прионежского района по трассе Кола в г. Петрозаводск, во время движения около 18 час. 00 мин. ССС почувствовал себя плохо, автомобиль был остановлен.

Истец с сыном вытащила ССС из машины, на месте происшествия остановились другие водители, которые с сыном истца стали оказывать пострадавшему первую помощь. Одновременно истец стала звонить по телефону 030 на станцию скорой медицинской помощи, дозвонившись в 18 час. 05 мин. 11 сек. (по данным распечатки телефонных соединений) истец сообщила о произошедшем, просила направить бригаду для оказания помощи ее супругу, в чем ей было отказано, так как они находились на территории Прионежского района. Диспетчер БСП, которым была Потапова В.А., указала истцу, что надо звонить по номеру телефона 788-303 в Прионежскую больницу.

По названному номеру, несмотря на неоднократные попытки дозвониться, никто истцу не отвечал, дозвониться вновь в БСМП истец не смогла, в связи с чем Евстафеева Е.Н. позвонила в дежурную часть УМВД, так как сама является действующим сотрудником УМВД, по данным той же распечатки телефонных соединений зафиксирован звонок на номер 020 в 18 час. 07 мин. 54 сек. Сотруднику дежурной части истец объяснила ситуацию, на что он напрямую соединил ее вновь с диспетчером БСМП. В ходе второго разговора диспетчер, по мнению истца это был один и тот же человек, вновь отказала в приеме вызова и направлении к истцу бригады скорой медицинской помощи.

Не доверять объяснениям истца у суда нет оснований, так как они являются последовательными, подкреплены письменными доказательствами. Так, соединения, которых было два, а не одно, вопреки доводам представителя БСМП и третьих лиц, являющихся сотрудниками БСМП, отражены в распечатке телефонных соединений по номеру телефона истца.

Наличие технической возможности совершения соединения с дежурной части УМВД напрямую с диспетчером БСМП подтвердили представители УМВД по г.Петрозаводску, МВД по РК, ПАО «Ростелеком», которые подписали соответствующие письма, кроме того, истец в ходе судебного заседания продемонстрировала суду такую возможность.

Изложенное свидетельствует о том, что сотрудники БСМП, которые в тот день принимали вызовы, скрыли факт наличия второго звонка истца с просьбой прибыть к ее супругу для оказания медицинской помощи от правоохранительных органов, вышестоящих инстанций, которые проводили проверки.

Из письма ПАО «Ростелеком» также следует, что разница во времени телефонных соединений происходит по причине отсутствия синхронизации времени на разных АТС.

При этом допрошенная в качестве свидетеля ААА указала, что в помещении, где дежурят диспетчера, есть телефонный аппарат, разговоры по которому не фиксируются, о том, был ли второй звонок от истца в БСМП, не знает.

Учитывая то, что по указанным истцу номерам она не могла дозвониться, диспетчером БСМП дважды было отказано в направлении бригады скорой помощи, истец приняла решение самостоятельно везти супруга в больницу, в связи с чем прекратилось оказание первой медицинской помощи. В момент движения в г. Петрозаводск, удалось дозвониться в МЧС, после чего бригада скорой медицинской помощи выехала навстречу истцу. Остановилась истец на остановочном комплексе по <адрес>, куда подъехала бригада скорой помощи, и в 18 час. 33 мин. констатировали смерть супруга истца.

О смерти ССС выдано свидетельство о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ.

Допрошенный в качестве свидетеля ВВВ, заинтересованность которого в деле отсутствует, сообщил суду, что ДД.ММ.ГГГГ в районе п. Шуя, двигаясь на своем автомобиле, остановился помочь истцу, супругу которой стало плохо. На месте были и другие водители, которые помогали оказывать первую медицинскую помощь. Истец звонила в скорую помощь, с ее слов, в принятии вызова ей отказали. После этого истец приняла решение везти супруга самостоятельно в больницу, чтоб не терять время. Когда помогал ее супруга поместить в машину, чтоб везти в больницу, он был жив, так как проверял наличие сердцебиения. Затем следовал за автомашиной истца, остановились на остановке, стали ждать бригаду скорой помощи, которая, со слов истца, все-таки выехала. По прибытию сотрудники бригады скорой помощи совершали все действия, не спеша, показывали свое неудовольствие, реанимационных мероприятий не проводили фактически, констатировав смерть супруга истца.

Не доверять показаниям данного свидетеля у суда нет оснований, так как они никем не опровергнуты, ничем не опорочены.

Постановлением старшего следователя отдела № УМВД России по г. Петрозаводску от ДД.ММ.ГГГГ отказано в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления по основаниям п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 124 УК РФ, в действиях сотрудников ССМП г. Петрозаводска.

По данным акта служебного расследования Министерства здравоохранения и социального развития Республики Карелия, утвержденного ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с которым установлен первый звонок от истца в 18 час. 06 мин., где Евстафеева Е.Н. диспетчеру, фельдшеру Потаповой В.А. сообщила: «приступ, давление…., не может дышать». Вызов не был принят, диспетчер сообщила номер пункта скорой медицинской помощи ГБУЗ РК «Прионежская центральная районная больница» п. Шуя (где фельдшер в это время обслуживала иной вызов, не находилась на месте), вместо телефона пункта скорой медицинской помощи ГБУЗ РК «Прионежская центральная районная больница» п. Ладва.

Администрацией ГБУЗ «Прионежская ЦРБ» не выполнен приказ Министерства здравоохранения и социального развития республики Карелия от 26.10.2015 № 1924 «Об организации работы единой диспетчерской службы скорой медицинской помощи».

В соответствии с актом судебно-медицинского исследования трупа № ГБУЗ РК «Бюро судебно-медицинской экспертизы» в материале об отказе в возбуждении уголовного дела КУСП № от ДД.ММ.ГГГГ № смерть ССС наступила от заболевания сердца – <данные изъяты>.

Между тем, в соответствии с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы №, 149 ГБУЗ РК «Бюро судебно-медицинской экспертизы» отмечено, что смерть ССС, наступила от заболевания сердца - <данные изъяты>.

По прибытии бригады скорой медицинской помощи на место осмотра ССС в 18 час. 33 мин. врачом установлено отсутствие самостоятельного дыхания и сердцебиения у больного, в связи с чем было начато проведение реанимационных мероприятий.

Суд отмечает, что выводы экспертом в данной части сформулированы по данным медицинских документов БСМП, однако истец не подтверждает выполнение части приведенных реанимационных мероприятий, что подтвердил и свидетель ВВВ. В то же время из заключения экспертов следует, что такие мероприятия желаемого результата уже бы не принесли.

Далее в этом заключении указано, что в ходе детального осмотра и обследования пациента были обнаружены следующие признаки наступления биологической смерти: <данные изъяты>.

В связи с наличием признаков наступления биологической смерти больного дальнейший комплекс реанимационных мероприятий не производился ввиду его нецелесообразности. Таким образом, лечебные мероприятия, оказанные ССС по прибытию бригады СМП на место осмотра, в данной ситуации были произведены правильно, в достаточном объёме и адекватно состоянию пациента. Каких-либо нарушений (дефектов) оказания медицинской помощи бригадой СМП при производстве экспертизы не выявлено.

Судебно-медицинская экспертная комиссия пришла к выводу, что правильная тактика фельдшера по приёму и передаче вызовов ОСМП ГБУЗ «БСМП» должна была соответствовать одному из двух возможных в данном случае вариантов, а именно: 1) предоставление номера единой диспетчерской службы пункта СМП Прионежской ЦРБ п.Ладва для последующего вызова родственниками ССС бригады «скорой» к месту нахождения больного в п. Шуя по принципу ближайшей транспортной доступности; 2) проведение расспроса Евстафеевой Е.Н. о состоянии больного при поступлении первичного звонка (в 18 час. 05 мин.), что должно было изменить представление о тяжести состояния больного (тяжелое состояние, с имеющимися нарушениями дыхания, сердцебиения, представляющим угрозу для жизни, что является поводом для оказания медицинской помощи в экстренной форме) и, соответственно, изменить тактику оказания медицинской помощи фельдшером на: проведение инструктирования родственников о принципах правильного выполнения сердечно-лёгочной реанимации до приезда бригады СМП, с одновременной организацией выезда бригады СМП на место нахождения больного по принципу ближайшей транспортной доступности в соответствии с требованиями приказа МЗ и CP РК от 26.12.2012г. № 3071 (из пункта СП п. Шуя, при невозможности такового - силами ОСМП ГБУЗ «БСМП»).

Действия фельдшера по приёму и передаче вызовов ОСМП ГБУЗ «БСМП» в данном случае не соответствовали ни одному из указанных вариантов возможного развития событий, в связи с чем судебно-медицинская экспертная комиссия усматривает следующие дефекты оказания медицинской помощи на данном этапе: 1) не предоставлен телефонный номер единой диспетчерской службы Прионежской ЦРБ для вызова бригады СМП, что привело к более позднему выезду бригады ОСМП ГБУЗ «БСМП» на вызов; 2) не проведён расспрос Евстафеевой Е.Н. о состоянии больного, что повлекло недооценку тяжести его состояния и дальнейшую неверную тактику фельдшера: не были даны рекомендации родственникам по выполнению сердечно-легочной реанимации до приезда бригады СМП, не осуществлена организация выезда бригады СМП к месту нахождения больного.

Смерть ССС последовала от острой коронарной недостаточности; указанная патология имеет высокий процент летальности даже при своевременном и полном оказании скорой и специализированной медицинской помощи (согласно статистическим данным до 90%). Судебно-медицинская экспертная комиссия пришла к выводу, что в данном случае, с учётом клинических проявлений острого заболевания (зафиксированных врачом в талоне СМП со слов родственников ССС), смерть мужчины наступила почти сразу (в течение нескольких минут) от момента появления первых признаков заболевания. Данный факт подтверждается, в том числе, и выраженностью <данные изъяты>, отмеченных при осмотре врачом СМП по прибытии на вызов. Учитывая примерные сроки появления последних в случаях скоропостижной смерти, давность наступления смерти ориентировочно не менее, чем за 20-25 (двадцать - двадцать пять) минут до их появления. То есть, смерть ССС наступила, ориентировочно, не менее, чем за 20 минут до осмотра врачом СМП, который начался в 18 час. 33 мин. Данному факту не противоречат и показания свидетелей, имеющиеся в материалах дела: супруга больного пояснила врачу СМП: «...не менее 10 минут не дышит совсем...», из объяснения Васюновой И.А. от ДД.ММ.ГГГГ.: «...Двое молодых людей, бывших с женщиной пояснили, что когда мужчине стало плохо на трассе, он успел сказать «давление», захрипел и упал грудью на руль и после этого никаких признаков жизни не подавал...».

Высказаться более точно (в минутах) о времени наступления смерти ССС не представляется возможным.

Судебно-медицинская экспертная комиссия приходит к выводу, что выезд бригады «Скорой помощи» в более ранние сроки не повлиял бы на предотвращение наступления летального исхода ССС по причине тяжести и высокой степени летальности самого заболевания, темпов и времени наступления смерти в данном конкретном случае, а также ввиду удалённости местонахождения больного относительно ОСМП ГБУЗ «БСМП». Кроме того, как указывалось ранее, даже при условии правильного и непрекращающегося выполнения комплекса сердечно-легочной реанимации родственниками до приезда бригады СМП, также нельзя было гарантировать предотвращение наступления смерти ССС Следовательно, установленные в ходе производства экспертизы дефекты оказания медицинской помощи в данной ситуации не находятся в прямой причинно-следственной связи с наступлением летального исхода.

По анализу всех представленных материалов, судебно-медицинская экспертная комиссия усмотрела дефекты оказания медицинской помощи, допущенные фельдшером по приёму и передаче вызовов ОСМП ГБУЗ «БСМП» при поступлении первичного звонка ДД.ММ.ГГГГ в 18 час.05 мин.

Учитывая характер, степень выраженности заболевания, имевшегося у ССС, темпы и ориентировочное время наступления смерти больного в данном случае, а также удаленность его местонахождения, не представляется возможным гарантировать сохранение жизни ССС даже при условии отсутствия установленных дефектов, а именно, при более раннем выезде бригады СМП на вызов и инструктировании родственников погибшего о принципах правильного проведения сердечно-легочной реанимации до приезда бригады на место. Таким образом, сами по себе установленные дефекты оказания медицинской помощи не находится в прямой причинно-следственной связи с наступлением летального исхода.

В заключении также отмечено, что в соответствии с требованиями Приказа М3 и СР РК от 26.10.2015 при условии предоставления Евстафеевой Е.Н. изначально телефонного номера единой диспетчерской службы Прионежской ЦРБ п. Ладва, фельдшер по приёму вызовов, приняв вызов и выяснив по телефонам внутренней связи занятость единственной в п. Шуя бригады СМП на обслуживании другого вызова, повторно должен был бы переадресовать вызов на фельдшера ОСМП ГБУЗ «БСМП» для его обслуживания силами данного учреждения, согласно принципу ближайшей транспортной доступности (в соответствии с требованиями Приказа М3 и СР РК от 26.12.2012г. №3071).

На момент производства экспертизы у экспертов отсутствовали подтвержденные данные о втором звонке истца, однако это обстоятельство установил суд при рассмотрении дела, что говорит также о дефекте оказания медицинской помощи.

Таким образом, факт наличия дефектов оказания медицинской помощи нашел свое подтверждение, и это стороной ответчика не оспаривается.

С учетом анализа представленных доказательств, выводов экспертов следует, что клинические проявления, о которых сообщила истец, с определенной долей вероятности в ряде случаев могут являться обратимыми; единственными вмешательствами, которые позволяют улучшить выживаемость больных в таких ситуациях являются непрерывное и правильное выполнение базового комплекса реанимационных мероприятий.

Суд учитывает, что прямая причинно-следственная связь между смертью ССС и дефектами оказания медицинской помощи отсутствует, с чем сторона истца и не спорит, однако, по мнению суда, имеется такая косвенная связь.

Исследованные по делу доказательства свидетельствуют о том, что шансы спасти жизнь супруга истца, хоть и минимальные, но были при условии своевременных и правильных реанимационных мероприятиях, о чем истца должен был проинструктировать сотрудник БСМП, принимавший вызов. Однако даже столь незначительный процент возможности спасти супруга истца не был использован.

При этом сама по себе организация в работе двух ответчиков с учетом распределения зон ответственности даже при наличии действующих на тот период времени ведомственных приказов не препятствовала качественно оказать медицинскую помощь супругу истца, между тем, диспетчер Потапова В.А., а также неустановленное лицо, с которым истец разговаривала во второй раз, не выполнили действий в соответствии с вышеуказанными в заключении вариантами возможного развития событий, не установили срочность и серьезность поступившего вызова.

Из разъяснений в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10 от 20.12.1994 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» следует, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Суд приходит к выводу, что допущенные дефекты при оказании медицинской помощи не позволили предпринять все возможные мероприятия для спасения жизни ССС, чтобы избежать летального исхода, шансы на спасение которого, незначительные, но были, тем самым, а также ввиду невосполнимой потери близкого человека истцу, безусловно, причинен моральный вред. Факт причинения истцу морального вреда находится в том числе, в связи с действиями сотрудников БСМП, за действия которых на основании п. 2 ст. 1068 ГК РФ, отвечает их работодатель. Факт трудовых отношений всех работников документально подтвержден.

Истец, получая отказ в принятии вызова при обращении в специализированную медицинскую организацию, испытала чувство беспомощности, утраты веры в возможность получения медицинской помощи. Все изложенное не могло не сказаться на периоде психологической травмы для истца, которая до настоящего времени переживает смерть супруга, в том числе из-за обстоятельств, при которых он умер, осознавая, что ее близкий человек мог бы выжить.

Учитывая все установленные по делу обстоятельства, последствия имевших место событий, характер причиненных истцу нравственных страданий, требования разумности и справедливости, факт отсутствия прямой причинно-следственной связи с последствиями от действий сотрудников БСМП, суд считает необходимым взыскать за счет ответчика БСМП в пользу истца в счет компенсации морального вреда 100000 руб., полагая истребуемый размер компенсации необоснованно завышенным и не доказанным.

В отношении требований ко второму ответчику суд учитывает, что сама по себе организация работы в Прионежской ЦРБ, ни в прямой, ни в косвенной связи с наступившими последствиями не находится, так как звонок истца туда не поступил, отказа в приеме вызова истцу не выражали, в связи с чем в иске ко второму ответчику суд истцу отказывает.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

р е ш и л :

Исковые требования Евстафеевой Е. Н. удовлетворить частично.

Взыскать с ГБУЗ РК «Больница скорой медицинской помощи» в пользу Евстафеевой Е. Н. в счет компенсации морального вреда 100 000 руб., расходы по государственной пошлине 300 руб.

В остальной части иска и в иске к ГБУЗ РК «Прионежская центральная районная больница» отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Карелия в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме через Петрозаводский городской суд Республики Карелия.

Судья                                                                                Т.Н.Тимошкина

Решение принято в

окончательной форме 04.06.2018.