Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-327/2018 ~ М-236/2018 от 14.03.2018

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

27 августа 2018 года                 с. Кинель-Черкассы

Кинель-Черкасский районный суд Самарской области в составе председательствующего судьи Иноземцевой Е.И.,

С участием истицы Исаевой А.И., ее представителя Сараева А.А.

адвоката Кошиной Н.А.

при секретаре Проскуриной А.А.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-327/2018 по иску Исаевой <данные изъяты> к Уваровой <данные изъяты> и Уварову <данные изъяты> о признании недействительным договора дарения, применения последствий недействительности сделки,

установил:

Истица в иске указала, что на праве собственности ей принадлежала <адрес>

ДД.ММ.ГГГГ между ней и ответчицей Уваровой И.А. был заключен договор, который истица воспринимала как договор ренты с пожизненным содержанием, поскольку истица нуждается в посторонней помощи. Ответчица должна была ухаживать за истицей и помогать ей. Поэтому между истицей и ответчицей была договоренность, что ответчица станет собственником квартиры только после смерти истицы.

После подписания договора от ДД.ММ.ГГГГ., регистрации его у 3 лица, отказа ответчицы помогать истице и ухаживать за ней, а также получения от ответчицы, изучения в феврале (фактически в марте) ДД.ММ.ГГГГ договора от ДД.ММ.ГГГГ., и осознав, что это договор дарения, а не ренты, истица предъявила к ответчице требования о его расторжении, пригрозив судом. С чем ответчица первоначально согласилась, а затем ДД.ММ.ГГГГ. ответчица передарила квартиру своему сыну, что вынудило истицу предъявить иск в суд о признании договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ недействительным и применении последствий его недействительности по признаку оспоримой и по материально- правовому основанию, указанному в ст. 178 ГК РФ.

Решением Кинель-Черкасского суда от 06.06.2017г., оставленным без изменения апелляционным определением от 13.09.2017г. Самарского областного суда, истице было отказано в удовлетворении иска о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки, заявленного на основании ст.178 ГК РФ.

При этом в апелляционном определении от 13.09.2017 г. Самарского областного суда по делу № было указано: доводы апелляционной жалобы относительно того, что истица на момент совершения сделки не осознавала значение своих действий, не могут быть приняты во внимание, т.к. по указанным основаниям договор дарения не оспаривался. С ходатайством о проведении по делу соответствующей судебной медицинской экспертизы сторона истца к суду не обращалась. Ходатайство истца о принятии в качестве дополнительного доказательства заключения комиссионной медико-психолого-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ. № Саратовского департамента судебных экспертиз подлежит отклонению, поскольку подготовлено после принятия судом решения по делу, соответственно судом не исследовалось, а истец обосновал невозможность его представления в суд первой инстанции по независящим от него уважительным причинам. Подлинный экземпляр заключения судебной коллеги не представлен.

Кроме того, как указано выше, истица оспаривала договор по основаниям того, что заблуждалась относительно природы сделки и находилась под влиянием обмана со стороны ответчицы. Доводы о том, что истица не понимала значения своих действий, впервые появились в апелляционной жалобе, в связи с чем, данное заключение не может быть принято во внимание.

Предъявляется настоящий иск по новому основанию - в порядке статьи 177 ГК РФ: «Сделка, совершённая гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате её совершения».

В настоящее время в производстве следователя ОП <адрес> МВД РФ по <адрес> ФИО6 находится проверочный материал КУСП № от ДД.ММ.ГГГГ. по заявлению Исаевой А.И. о привлечении Уваровой И.А. и Уварова Д.В. к уголовной ответственности по ст. 159 ч. 4 УК РФ за мошенничество, совершённое группой лиц в особо крупном размере.

В процессе дознания представителем истицы было заявлено ходатайство о производстве психиатрической экспертизы Исаевой А.И., однако следователь ФИО6 неосновательно отказала в удовлетворении данного ходатайства постановлением от ДД.ММ.ГГГГ., то есть до вынесения апелляционного определения ДД.ММ.ГГГГ.

Поэтому Исаева А.И. вынуждена была обратиться с помощью родственников в Саратовский департамент судебных экспертиз, где ДД.ММ.ГГГГ. было вынесено заключение № комиссионной комплексной медико-психолого-психиатрической экспертизы и сделаны достоверные выводы: Выявленные в комплексном обследовании личности Исаевой А.И. такие индивидуально-психологические особенности личности, <данные изъяты> повлияли на процесс исполнения ею навязанного извне решения, исключив возможность понимания (осознания) внутреннего смысла исполнения ею юридического действия.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

В момент заключения договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, так и в настоящее время ответчица работает медсестрой в <данные изъяты>, где неоднократно находилась на стационарном и амбулаторном лечении и проходила обследование Истица, <данные изъяты>.

Между истицей и ответчицей фактически сложились как доверительные соседские отношения, так и отношения «медсестра-пациент», ещё до заключения договора от ДД.ММ.ГГГГ., поэтому считает необходимым применение ст.575 ч.1 п. 2 ГК РФ: «Не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трёх тысяч рублей работникам медицинских организаций гражданами, находящимися в них на лечении, супругами и родственниками этих граждан».

Кроме того, необходимо учесть следующие существенные обстоятельства: ранее покойный муж Истицы ФИО7 также находился на лечении у ответчицы, и как медсестра и соседка ответчица делала ему уколы, а также другие процедуры. Таким образом, ответчица вошла в доверие к истице, поставила её в зависимое положение, что послужило основанием нотариально удостоверенному завещанию истицы на ответчицу на наследование квартиры. Однако намерения дарить квартиру ответчице истица никогда не имела.

Установленный приведенной нормой запрет дарения распространяется на всех работников таких учреждений, независимо от того, оказываются ли услуги гражданину данным работником социальной сферы либо иным работником такого учреждения.

Ответчице, как медсестре <данные изъяты> и соседке истицы, было заведомо хорошо известно об инвалидности истицы, о постоянном стационарном и амбулаторном лечении истицы в <данные изъяты> и о наличии стойких и необратимых психических заболеваниях Истицы, в силу которых она не способна была осознавать значение своих действий или ими руководить.

Согласно заключению терапевта <данные изъяты>

<данные изъяты>

Следовательно, данные диагнозы врачей-терапевтов и неврологов, предшествующие заключению № комиссионной комплексной медико-психолого-психиатрической экспертизы Саратовского департамента судебных экспертиз от ДД.ММ.ГГГГ. являются документальным доказательством достоверности её выводов.

Договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ., заключённый между истицей и ответчицей, является недействительной сделкой по основаниям, предусмотренным статьёй 177 ГК РФ как оспоримая сделка.

Пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК РФ предусмотрено, что недействительная сделка не влечёт юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с её недействительностью и недействительна с момента её совершения. Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой всё полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В силу статьи 431.1 пункта 1 ГК РФ положения настоящего Кодекса о недействительности сделок применяются к договорам, если иное не установлено правилами об отдельных видов договоров и настоящей статьёй.

Кроме того, в пункте 4.3 договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ. неосновательно указано: «настоящий договор одновременно имеет силу акта передачи квартиры», поскольку передача недвижимости по сделке отчуждения происходит на основании отдельного акта, составляемого по аналогии закона - в порядке статьи 556 ГК РФ, и подписанного сторонами.

Согласно статье 574 пункту 1 абзацу 2 ГК РФ: «Передача дара осуществляется посредством его вручения, символической передачи (вручение ключей и т.п.) либо вручения правоустанавливающих документов».

Ответчица не вступила в права владения и пользования квартирой, поскольку истица не вручала ответчице ключи от своей квартиры, не передавала ей правоустанавливающие документы на квартиру, не подписывала такой акт приёма - передачи квартиры. В противном случае Истица ещё ДД.ММ.ГГГГ. имела возможность понять предмет договора и предпринять меры по отказу от договора дарения (ст.577 ГК РФ) или просто отказаться от его государственной регистрации. Кроме того, существенными обстоятельствами дела являются следующие: договор дарения квартиры Ответчики заключили между собой ДД.ММ.ГГГГ., т.е. после изучения Истицей договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ. в феврале - марте ДД.ММ.ГГГГ и предъявления Истицей требования к Ответчице о расторжении договора от ДД.ММ.ГГГГ.с угрозой обращения в суд и правоохранительные органы. Следовательно, ответчики совершили мнимую сделку в целях уклонения от уголовного преследования и от гражданско-правовой ответственности для избежания возврата квартиры Истице, как дарителю, в силу реституции в случае положительного для Истицы разрешения спора; в преамбуле договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ. не указан номер квартиры, в которой зарегистрирована и проживает Ответчица.

Следовательно, личность ответчицы, как одаряемого, нотариусом не установлена, сделка является обезличенной, что является самостоятельным основанием для признания договора дарения недействительным.

На основании изложенного считает, что: волеизъявления Истицы на сделку дарения квартиры не имеется (ст. 572 ГК РФ); при отчуждении квартиры Истица, как сторона сделки, не достигла правового результата, к которому стремилась при заключении сделки; волеизъявление истицы было искажено влиянием хронических психических заболеваний, в силу которых она не осознавала значение совершаемых ею действий и не могла ими руководить («порок воли»).

Ссылаясь на ст.ст. 167, 177 ГК РФ, истец (действую через представителя Сараева А.А. по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ) просит признать недействительным договор дарения <адрес>, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между Исаевой <данные изъяты> и Уваровой <данные изъяты>. Применить последствия недействительности сделки, возвратить стороны договора в первоначальное положение.

В судебном заседании истца Исаева А.И. просила возвратить ей квартиру, пояснила, что Уварова ее обманула.

Представитель истицы Сараев А.А. поддержал требования, по основаниям, изложенным в иске, дополнительно пояснил, что истица <данные изъяты> нуждается в помощи, не осознавала, что подписывает договор дарения. О договоре дарения Исаева узнала только в марте ДД.ММ.ГГГГ, поэтому исчислять срок исковой давности надо с этого времени.

Представитель ответчиков - адвокат Кошина Н.А. (по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ и ордеру от ДД.ММ.ГГГГ - л.д.35,48) возражала против удовлетворения иска, пояснила, что никто из допрошенный свидетелей о неадекватности Исаевой не подтвердил. Просила применить срок исковой давности по заявленному требованию.

Выслушав объяснения сторон, исследовав имеющиеся в материалах дела документы, допросив свидетелей, суд считает требования не подлежащими удовлетворению.

Статьей 9 ГК РФ установлено, что граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

В силу ч. 2 ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия.

На основании ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Согласно ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В соответствии с ч. 1 ст. 421 ГК РФ, граждане и юридические лица свободны в заключении договора. В силу пункта 1 статьи 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

На основании статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия. В случаях, когда в соответствии с законом сделка оспаривается в интересах третьих лиц, она может быть признана недействительной, если нарушает права или охраняемые законом интересы таких третьих лиц.

В статье 177 ГК РФ указано, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу статьи 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. В соответствии со статьей 574 ГК РФ дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может быть совершено устно, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 и 3 настоящей статьи. Передача дара осуществляется посредством его вручения, символической передачи (вручение ключей и т.п.) либо вручения правоустанавливающих документов. Договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Статья 195 ГК РФ гласит, что исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. Согласно статье 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Статья 181 ГК РФ гласит, что срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки. Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

В силу статьи 199 ГК РФ требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности. Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

На основании статьи 200 ГК РФ если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ Исаева А.И. подарила Уваровой И.А. квартиру по адресу <адрес>, лично подписала договор (л.д.189-190), ДД.ММ.ГГГГ была произведена государственная регистрация права, впоследствии Уварова подарила имущество Уварову Д.В., который с ДД.ММ.ГГГГ является собственником данной квартиры.

06.06.2017года решением Кинель-Черкасского районного суда Самарской области было отказано в иске Исаевой к Уваровым о признании данного договора дарения недействительным. В иске истицы ссылалась на то, что ответчица ввела ее в заблуждение относительно природы сделки, она предполагала, что заключает договор ренты с пожизненным содержанием, ответчица перестала ей помогать, воспользовалась стечением тяжелых жизненных обстоятельств и доверием истицы (л.д.215-216,22-25). Решение обжаловалось в апелляционном порядке, апелляционным определением Самарского областного суда от 13.09.2017года оставлено без изменения, вступило в законную силу. (л.д.235-237).

Судом проверялись доводы представителя истца о том, что Исаева в момент дарения квартиры ДД.ММ.ГГГГ находилась в таком состоянии, когда не была способна понимать значение своих действий или руководить ими.

Из показаний истицы, данных в судебных заседаниях 02.04.2018года, 16.04.2018года,24.04.2018года, 06.06.2018года и 27.08.2018года видно, что подпись в договоре дарения она не оспаривает, считает себя здоровой, проживает одна, стирает, готовит еду, оплачивает коммунальные услуги самостоятельно(л.д.37 оборот), здорова, все понимает, но стала забывать кушать, (л.д.109), ее обманули, она не ненормальная, недееспособной себя не считает (л.д.109,110,124оборот). Таким образом, основание заявленного требования, которое указано представителем истицы в иске, сама истица не поддерживает.

Судом были допрошены свидетели- соседи и знакомые истицы.

Исаев Е.А. – племянник истицы показал: тетя все забывает, что подписывала, не понимала, ее обманули, проживает одна, его всегда узнает, в магазин ходит сама, падает на улице иногда, бывает легкая агрессия, начали собирать документы о ее недееспособности после того, как узнали о дарение квартиры Уваровой, он и жена были инициаторами проведения экспертизы в отношении Исаевой.

Жена Исаева – ФИО13 показала, что в марте ДД.ММ.ГГГГ они узнали, что квартира Исаевой принадлежит Уваровой, инициаторами проведения экспертизы по Исаевой были они, оплачивали тоже они и Исаева, Исаева забывчива.

<данные изъяты>

Показания приведённых выше свидетелей опровергаются показаниями следующих свидетелей.

ФИО19 – нотариус, показала, что Исаева у нее была несколько раз, спрашивала как отменить договор дарения, потом еще приходила делала доверенность на одного клиента, потом на другого. Приходила делать копии документов неоднократно. У нее было сделано завещание квартиры, потом она его отменила и квартиру подарила тому же человеку. Договор дарения был составлен в простой письменной форме, кто его составлял не знает. Сомнений в ее недееспособности нет, она очень шустрая, все сама объясняет и рассказывает, общалась с ее секретарями, обращалась и к ней. На адекватность клиент проверяется в ходе беседы, его спрашивают ФИО, дату рождения, место жительства, для чего проводят сделку. Если возникают сомнения, еще раз расспрашивают и визуально определяют человека. Исаева сама рассказывала, для чего делала доверенности. Договор дарения Исаева хотела отменить в ДД.ММ.ГГГГ., приходила и в ДД.ММ.ГГГГ. Она объяснила ей, что есть право обращения в суд.

Из ответа нотариуса на запрос суда видно, что ДД.ММ.ГГГГ в нотариальную контору обратилась Исаева с просьбой удостоверить доверенность на имя ФИО13. для представления интересов в суде. При удостоверении доверенности нотариус обязан соблюсти процедуру проверки дееспособности гражданина на основании ч.1 ст. 43 Основ о нотариате РФ «При удостоверении сделок осуществляется проверка дееспособности граждан и правоспособности юридических лиц, обратившихся за совершением нотариального действия». Нотариус в обязательном порядке выполняет следующие действия: устанавливает личность гражданина по его паспорту и проверяет возраст. При наличии сомнений в адекватности гражданина, нотариус задает несколько вопросов общего характера, а также конкретные вопросы относительно цели визита. Проверка дееспособности гражданина нотариусом базируется на оценочных понятиях. Тем не менее у нотариуса как у юриста, а не врача есть следующие методы и свободы выяснения дееспособности: визуальный (внешний осмотр посетителя), вербальный (диалог с посетителем, логичность изложения мыслей). У нее как у нотариуса не возникло сомнений в дееспособности Исаевой. В беседе с ней она выяснила цель обращения в суд: расторжение договора дарения, заключенного в простой письменной форме. ДД.ММ.ГГГГ Исаева обратилась в нотариальную контору, была удостоверена доверенность от ее имени на ФИО20 Сомнений в дееспособности Исаевой не возникло. ДД.ММ.ГГГГ Исаева обратилась в нотариальную контору, была удостоверена доверенность от ее имени на Сараева А.А. ДД.ММ.ГГГГ Исаева обратилась в нотариальную контору, было удостоверено распоряжение об отмене доверенность от ее имени на ФИО20

ФИО6 – следователь отдела полиции показала, что у нее в производстве был проверочный материал по заявлению Исаевой, у нее не было сомнений, что Исаева адекватный человек.

Свидетель ФИО21 показала, что видит Исаеву на улице, она ведет себя адекватно, ранее слышала как Исаева и ее муж хотели Уваровой отдать свое имущество. Свидетель ФИО22 показала, что странностей в поведении Исаевой не замечала.

Свидетель ФИО23 – врач терапевт, показала, что часто видела Исаеву на улице, она ходит по магазинам, Исаева жаловалась ей на головные боли, давление, но на прием к ней не приходила, рассказывала все объективно для ее возраста, называла ее по имени отчеству, никаких отклонений в ее поведении не замечала, она активна.

Представителем истицы как доказательство совершения сделки дарения Исаевой ДД.ММ.ГГГГ, находившейся в момент ее совершения в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, было представлено заключение комиссионной комплексной медико-психолого-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ., выполненной ООО «Саратовский департамент судебных экспертиз», согласно которому:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты> Необходимость в постороннем уходе и наблюдении явилась на тот момент для Исаевой А.И. главным побудительным мотивом к оформлению договора дарения квартиры, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между Исаевой А.И. и Уваровой И.А.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты> установленные у Исаевой А.И., практически исключают возможность понимания ею своих действий и предвидения их последствий, а также осознанного руководства своими действиями и поступками, как в период оформления договора дарения квартиры, расположенной по адресу <адрес> заключенного ДД.ММ.ГГГГ между Исаевой <данные изъяты> и Уваровой <данные изъяты>, так и в настоящее время.

Допрошенный эксперт ФИО24 показал, что проводил экспертизу в отношении Исаевой, с документами к нему обратилась ее родственница ФИО13 и адвокат ФИО20, они представили на исследование меддокументы Исаевой, пояснения Исаевой, ее родственницы ФИО13, материал КУСП по уголовному делу. Была проведена экспертиза коммерческая.

<данные изъяты>

На вопрос суда, почему ответы 3 абзац 1 и 3 противоречат друг другу, эксперт пояснил, что по результатам исследования тремя специалистами написано одно заключение, но каждый эксперт использовал свои формулировки. Слово «практически исключали» в 3 абзаце в 3 вопросе можно не считать. Но вообще в 3 абзаце содержится усиление того, что написано было в 1 абзаце, в 1 абзаце отвечала на вопрос психолог ФИО31, это вывод по свойствам личности. Заболевание, которое выявлено у Исаевой- <данные изъяты>. Исаева психическими расстройствами не страдала, не страдает. <данные изъяты>

Представленное заключение носит противоречивый характер, оно было оплачено истицей и ее родственниками, которые исходя из пояснения эксперта, сами рассказывали об обстоятельствах жизни истицы. Кроме того, эксперты при производстве экспертизы не были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по делу.

Из заключения эксперта в окончательном выводе (3 абзац 3 вопрос) усматривается, что особенности, установленные у Исаевой, практически исключают возможность понимания ею своих действий, однако сведений о том, что она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, как того требует ст. 177 ГК РФ, не имеется. Поэтому данное доказательство по делу в качестве основания для удовлетворения иска судом принято не может.

Заболевания, которые у Исаевой установлены в настоящее время, не могут служить основанием для признания заключенного ею договора дарения недействительным. Исаева на учете у врача психиатра не состоит (л.д.83), многочисленные обращения к врачам неврологам и терапевтам, исходя из представленных документов, начались в ДД.ММ.ГГГГ через 5 лет после заключения сделки, свидетельствуют об ухудшении состоянии здоровья в настоящее время, а не в момент заключения договора дарения, обращения в ДД.ММ.ГГГГ. были только дважды с жалобами на головную боль. (л.д.12-15). Таким образом, доводы представителя истицы о том, что при совершении сделки дарения Исаева не могла понимать значение своих действий и руководить ими, не нашли своего подтверждения в ходе судебного заседания.

Истицы и ее представитель категорически отказывались против проведения судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы. В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Достоверных доказательств, свидетельствующих о том, что оспариваемый договор дарения является недействительной сделкой в силу положений ст. 177 ГК РФ, не представлено суду.

Судом также учитывается заявление представителя ответчика о пропуске истцом срока исковой давности для обращения в суд с требованиями об оспаривании сделки, заключенной ДД.ММ.ГГГГ. Доводы о том, что о договоре дарения Исаева узнала только в марте ДД.ММ.ГГГГ вызывают сомнения, поскольку Исаева последовательно рассказывает об обстоятельствах его заключения, не оспаривает свою подпись в договоре, на момент заключения сделки действовала самостоятельно, без каких-либо представителей, в т.ч. лично участвовала при оформлении сделки в Управлении Росреестра (л.д.195-196). О пропуске срока исковой давности содержится указание и в решении суда от 06.06.2017года по гражданскому делу 2-403/2017 и в апелляционном определение от 13.09.2017года.

Суд считает, что при совершении сделки Исаева оценивала ситуацию, действовала разумно, объективно, добровольно, из показаний свидетелей установлено, что Исаева ранее с Уваровой имела дружеские отношения. Доводы Исаевой о том, что Уварова после совершения сделки перестала ей помогать, не могут служить основанием для признания сделки недействительной. Доводы самой истицы о том, что со стороны Уваровой имел место обман, уже были предметом рассмотрения спора в рамках гражданского дела 2-403/2017, по которому 06.06.2017года вынесено решение об отказе в иске, вступившее в законную силу.

Представленные медицинские документы Исаевой не являются безусловным доказательством неспособности контролировать действия и руководить этими действиями на дату совершения сделки и препятствием для обращения в суд, наоборот, в апреле ДД.ММ.ГГГГ Исаева подала иск об оспаривании сделки по иному основанию, лично участвовала в рассмотрении дела.

Иные доводы представителя истицы о недействительности сделки по таким основаниям как: отсутствие акта приема –передачи квартиры, и запрет дарения в силу положений ст. 575 ч. 1 п. 2 ГК РФ (не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей работникам медицинских организаций гражданами, находящимися в них на лечении, содержании или воспитании, супругами и родственниками этих граждан) не могут быть основаниями для удовлетворения требований, заключенный между сторонами договор не противоречит требованиям действующего законодательства, в том числе п. 2 ч.1 ст. 575 ГК РФ, одно только оказание помощи Исаевой со стороны ответчицы не влечет недействительности договора дарения, доказательств того, что Исаева находилась на лечении у Уваровой как у работника медицинской организации не представлено, оспариваемая сделка заключена в требуемой форме, была осуществлена государственная регистрация перехода права собственности.

Суд не находит оснований для удовлетворения заявленных требований.

Руководствуясь ст. ст. 177, 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Исаевой <данные изъяты> к Уваровой <данные изъяты> и Уварову <данные изъяты> о признании недействительным договора дарения, применения последствий недействительности сделки, оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке через Кинель-Черкасский районный суд в Самарский областной суд в течение 1 месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Решение суда в мотивированном виде изготовлено 31.08.2018 года

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>